22 часть
Он открывает дверь, и я понимаю, что он уходит. В глубине души я хочу, чтобы он остался и высказал мне всё, что думает обо мне на самом деле. Я хочу, чтобы он объяснил мне, в чём именно я ошибалась, и привёл аргументы в поддержку своих слов. Однако я не могу заставить себя произнести эти слова.
— Ты уходишь?
— И после всего, что ты здесь наговорила, ты хочешь, чтобы я остался?
— Да.
— Если тебе так нужно, то можешь идти.
Он вздыхает, отводит взгляд от меня и, хлопнув дверью, выходит из комнаты. На его месте я бы тоже ушла. Я понимаю, что иногда говорю и веду себя так, что это может быть неприятно для окружающих. Мне нужно выйти на свежий воздух. Хочется покурить или хотя бы просто прогуляться. А лучше всего отправиться домой.
Так я и поступаю. Я собрала вещи, закрыла кафедру и отнесла ключи в деканат. Когда я вышла из здания, меня охватила невероятная усталость. Всё, о чём я мечтала, — это поскорее оказаться дома, поужинать и лечь спать.
Я свернула за угол, где, по словам моих университетских друзей, находилось место для курения. Однако, к моему удивлению, это оказался проход во внутренний двор, где была оборудована парковка. Однако все почему-то решили, что именно здесь будет место для курения.
Внезапно я почувствовала, как холодная мужская рука схватила меня за локоть и с силой впечатала в стену университета. Я ударилась затылком. На мгновение я подумала, что это очередная выходка Николаса, но потом осознала, что он не стал бы применять ко мне такую силу.
— Привет, солнышко, — от этого до боли знакомого голоса у меня перехватывает дыхание и по телу пробегает дрожь. — Почему ты не отвечала? Я пишу тебе уже целый день.
От этого тошнотворного «солнышко» моё сердце начинает биться в бешеном ритме.
Марсель.
Он не появлялся около моего дома уже так долго, что я почувствовала себя в безопасности и решила, что всё закончилось. Как же я ошибалась!
— Отпусти меня, — я пытаюсь вырваться, но его хватка становится только крепче. — Пожалуйста.
— Что-то ты не такая смелая, как раньше, — он целует меня в щёку, но я чувствую лишь отвращение. — Иди и садись в мою машину.
Он смотрит на меня, но ничего не делает.
Марсель замечает страх в моих глазах, и это вызывает у него улыбку. Я чувствую себя беззащитной и уязвимой, понимая, что если сяду в его машину, то это вряд ли закончится хорошо. Меня либо изнасилуют, либо просто изобьют. Он способен на это, потому что, когда дело касается меня, у него словно нет тормозов.
Я заставляю себя произнести эти слова, но внутри меня уже бушует истерика. Я прекрасно осознаю, что мне некуда отступать.
— Дорогая, не надо, — он нежно гладит мои волосы, а затем резко дёргает за них, заставляя меня вскрикнуть. — Я действительно не хочу быть с тобой грубым, но ты вынуждаешь меня.
Он шепчет так тихо, что его слова кажутся безумными.
— Пожалуйста, отпусти меня.
Я пытаюсь закричать и позвать хоть кого-то на помощь. Плевать. Я ищу глазами прохожих, преподавателей, студентов — кого угодно, кто мог бы оказаться здесь в такой час. Но прежде чем успеваю произнести хоть слово, его рука с силой ударяет меня по лицу. Он бьёт с такой злобой и агрессией, что я сгибаюсь от его удара. Затем я прикладываю руку к щеке, и она горит, как будто меня отхлестали розгами. Но я не плачу, потому что знаю: если начну, это только доставит ему удовольствие.
— Сейчас ты сядешь в машину, поняла? — он буквально тащит меня за руку, чтобы я пошла за ним. Его хватка настолько сильная, что, вероятно, останутся синяки на моём предплечье.
Я пытаюсь замедлить ход и избежать столкновения, но в ответ получаю ещё один удар по лицу, хотя и не такой сильный, как предыдущий.
— Марсель, прошу!
В этот момент я клянусь себе, что если случится чудо и меня кто-то спасёт, я обязательно расскажу отцу о том, что мой бывший со мной сделал, и обращусь в соответствующие органы с заявлением. Как же глупо, что я не сделала этого раньше!
Господи, я прошу тебя, если ты существуешь, помоги мне.
— Сейчас ты сядешь в мою машину. Сначала мы поговорим, а потом я наконец трахну тебя столько раз, сколько... — Марсель не договорил, так как его перебили.
— Вряд ли, — доносится до меня баритон, и я закрываю глаза, глубоко вздыхая с облегчением, словно с моих плеч свалилась тяжёлая бетонная плита.
Я готова упасть в объятия Николаса и молить о прощении за все те глупости, которые наговорила ему.
Николас быстро схватил Марселя за ворот толстовки и оттащил от меня. Затем он ударил его кулаком в живот, и Марсель согнулся пополам.
— Ты серьёзно хочешь вступиться за эту шлюшку? — прозвучал вопрос, за которым последовал удар по лицу, затем ещё два, и, наконец, третий. — Не переживай, друг, я поделюсь с тобой, и мы вместе её трахнем.
Мне становится настолько плохо от того, что я слышу, что я не могу сдержать тошноту. И морально, и физически. Всего лишь один короткий, но яростный взгляд Николаса, направленный на меня, и я чувствую, как внутри всё сжимается от страха.
— Отвернись, — приказал он. — Не смотри
на это.
Я не стала возражать и послушно отвела взгляд.
Николас продолжал наносить удары, и я надолго запомню эти звуки: удары кулаков о плоть. Я предполагала, что он может быть очень агрессивным, но не настолько! Сейчас он бил человека, а я просто стояла и не могла ничего сделать.
— Повтори, сука, — я боковым зрением вижу, как он буквально ставит Марселя перед собой на колени, его лицо уже синее от стольких ударов, из носа течёт кровь. — Как ты там ей писал, по кругу вы ее пустите, да?
— Да, — смеётся бывший. На самом деле он нездоров, и ему нужно обратиться к врачу.
Я услышала, как Николас нервно рассмеялся перед тем, как нанести удар. Судя по последовавшему звуку, он что-то окончательно сломал: то ли нос, то ли челюсть. Но этот хруст костей... Меня сейчас стошнит. Всё это действительно происходило со мной. Я — будущий юрист и дочь лучшего адвоката в городе.
Марсель больше не произносил ни слова. В тишине раздавались лишь ужасные звуки ударов. Я не уверена, понимал ли он, что происходит, но его хриплое дыхание давало мне надежду, что он всё ещё жив. Николас не останавливался, словно не собирался этого делать.
— Прошу, Николас, остановись, — говорю я, подходя к Николасу и осторожно кладя руку ему на плечо.