Глава 2
29 марта 2017 год (за день до похорон)
Вы спросите: как ты так спокойно говоришь о собственной кончине? Ответ один: мёртвым уже всё равно, будто со смертью отключаются все чувства и на то чтобы их включить мне придётся потратить ещё немало дней. Так что не удивляйтесь всему тому спокойному тону, который я внедряю в каждое слово, той апатичной иронии в каждой строчке и циничности во многих абзацах. А тем временем моё тело медленно сгниёт под двухметровым слоем земли в смеси з грязью похоронных речей, что осели венками на моей могиле, и сотней червей, что сосем скоро вернут в сою власть кусочек подземного царства, в котором ныне мой труп. Мраморная кожа начнёт зеленеть, а волосы перестанут пахнуть фиалками, их новый аромат никто не захочет почувствовать, суставы совсем утратят свою гибкость и уже никто не отличит моё прежде живое тело от холодной статуи, но мне же оно больше не понадобиться, так в чем тогда смысл за него держаться? Всё, что было, то прошло...
Заканчивались приготовления, но в отличии от прочих торжеств, на которых я успела побывать, ни на одном лице не сияла улыбка. Словно они были мертвы, а не я.
- Миссис Бэнкс, вы должны сегодня выбрать, что наденете завтра, - Волт – наш дворецкий – подошёл к кровати мой матери. - А ещё мне кажется, что стоит усилить охрану поместья и всей царемонии, такое время как-никак.
Его мысли переполняло смущение – не каждый день видишь своего работодателя в таком состоянии.
Волту уже было за сорок пять, но с момента начала свой службы на Бэнксов он ничуть не изменился. Всё та же зачёсанная набок слегка посидевшая шевелюра, только теперь с прорехой на макушке, впалые глаза и трясущаяся после военной службы рука.
- Миссис... - слуга потеребил маму за плечо здоровой ладонью.
Она лежала в одном и том же положении вот уже третий день. Вокруг кружились люди, но её зрачки не обращали на них ни малейшего внимания, а лишь смотрели в плоскую стену напротив кровати, а рука только изредка подписывала чеки, что подносили ей прямо под нос. За гроб и звонаря, на платье и могильщиков нужны были деньги. Но их, в принципе, всегда хватало и ни Волт, ни кто-либо другой из прислуги (хотя он за многие годы успел стать частью семьи), никогда не жаловался на задержки в жаловании.
- Да, Волт. Ещё минуточку, - её голос слегка дрожал, что она крайне неумело попыталась скрыть, - сейчас...
Четвёртого марта в этом самом доме зазвонил телефон, а на том конце провода раздалась новость о моей смерти из уст Шона - окружного полицейского. Спустя пару секунд трубка повисла на проводе на краю столика в прихожей.
- Я ещё раз приношу свои соболезнования. Эшли была такой... настоящей, - Волт обернулся в сторону окна.
Моё имя – Эшли... Эшли Бэнкс, но и оно теперь мне не понадобиться. Так пусть сгнивает в памяти людей, как и мой труп в деревянном гробу.
- Спасибо, не стоит, - прошептала и скинула оду ногу с кровати на пол, что на секунду заскрипел звуком из моего детства, когда я забиралась в комнату к родителям и слушала сказки на ночь, пока не поняла, что жизнь куда абсурднее этих выдумок.
Дворецкий покинул комнату.
Из окна в помещение прокрадывался свет и падал на противоположную стену. Прищурив глаза мама подошла к подоконнику. На минуту пейзаж за окном показался ей белой пустыней от того, что она провела в практически сумрачной комнате больше двух дней. Резко её взор устремился на клумбу у самого забора из-за которой выглядывал довольно-таки обнаглевший объектив камеры с двадцати кратным зумом, которую держал человек, скрывающий свою личность за чёрным капюшоном.
- Чёртовы стервятники! - проговорила сквозь зубы и со злостью задёрнула шторы. - В этом городе жить слишком сложно.
Особенно когда твоё состояние превышает общепринятое, а каждый второй получает образование журналиста, мечтающего заполучить очередную сенсацию и опубликовать статью с подписью «После потери дочери миссис Бэнксы рискует так же потерять рассудок и стать отшельницей».
Может иногда и стоит довериться своим предчувствиям, но это далеко не в её правилах. Всему должен быть устоявшийся план и мотив, но не в этот раз. Хоть причин сомневаться в том, что это всего лишь репортёр не было, но всё же предательская дрожь пробежалась по её ослабевшему телу.
Нет, моя смерть не подкосила её. Два дня она ходила по дому постоянно созваниваясь с похоронным бюро и в четных попытках связаться с мои отцом.
Мистер Бэнкс, он же по совместительству мой родной папа, работает на метеорологической станции далеко на севере, где, к его счастью, просто отвратительная мобильная связь и никто не может отвлекать от возлюбленных ним измерений показателей ртутного столба и атмосферного давления. Его таланты в этой области были весьма спорны, но это не мешало ему отсутствовать дома по несколько недель кряду и иногда присылать открытки с небольшими письмами. Он до сих пор ничего не знает...
Моя мама, а для всех остальных она миссис Бэнкс или же Сюзи для самых близких, была скорее просто в продолжительном посттравматическом шоке, чем скорби. Её действия и поведение всегда были доведены до автоматизма, но тут всё просто разрушилось, и она хоть каким-то внешним спокойствием пыталась склеить осколки счастья, но они уже не подходили друг другу, как пазлы из сотни разных коробок.
Замуж она вышла по расчёту, чтоб не потерять состояние, оставленное моими бабушкой и дедушкой, но крайне неудачное, поскольку новоиспечённый супруг не оправдал надежд и не только не умел управлять состояние Сьюзен, но и потратил своё собственное на бессмысленное хобби. «Тучки и облака заботят его куда больше, чем ты, милая. Так что привыкай», - говорила мама про отца, но я прекрасно понимала, что значит иметь дело, которому готов посвятить всю жизнь. Она была не права, ведь папа любил меня, по-своему, и я знаю... знала это.
Но не смотря на все недостатки миссис Бэнкс, я могу отдать ей должное уважение и любовь за то, что, невзирая на свою холодность к мужу, она отдавала мне всю свою накопленную, но увы неистраченную, любовь.
Сейчас же моя дорогая мамочка прошла всего за один вечер весь путь от строгой сдержанности до безразличной апатии. А всему виной то, что влетело, словно буря, в наш дом тремя днями ранее...
Я умерла 5 дней назад. Я помню эти холодные капли дождя на моём теле и устремлённый на него пристальный взгляд ...