Глава 32: Голоса и Тени🕯️
Утро затянулось тревогой, не объяснённой, но осязаемой. Как будто небо над домом натянуто было плёнкой, готовой треснуть в любой момент. Даже дети чувствовали — что-то меняется.
Садовница сидела у окна. Её пальцы были сложены на подоконнике, в них дремала тишина. Она выглядела спокойной, но под кожей — дрожала, как сухой лепесток в порыве ветра.
— Мы уходим, — тихо сказал Маски, пристёгивая нож к поясу. — Сегодня.
Она кивнула.
— Пятая… — выдохнула. — Она ближе, чем кажется. В заброшенной церкви за болотом.
Голос её был едва слышен, но слова — ясны. И в этот момент все посмотрели на неё.
— Ты снова говоришь, — пробормотал Граффити. — Почти как раньше…
Садовница отвернулась.
Тоби нахмурился. Он видел, как после каждой фразы её плечи будто оседают, как свет в ней становится тусклее.
— Тебе нельзя, — сказал он просто. — Ты останешься здесь.
— Я могу... помочь, — прошептала она, но даже эти слова прозвучали с болью.
Салли подошла к ней и обняла сзади.
— Нам нужна ты. Живая.
Худи опустил взгляд:
— Если ты будешь говорить дальше... ты исчезнешь.
И в этом было больше страха, чем в любой угрозе извне.
---
Дом затих, когда они начали собираться. Маски, Худи, Тоби, Граффити, Лазари, Бен — те, кто отправлялся. Салли осталась — она была ещё слаба после недавних снов. Но рядом с ней теперь был Сплендер.
А внизу, в саду, Слендермен стоял рядом с Садовницей. Он не говорил. Он просто держал зонт над её головой, хотя дождя не было.
— Они вернутся, — сказал он тихо. — А ты... не исчезай.
Она кивнула, не глядя на него.
---
Перед уходом Тоби остановился у порога.
— Если почувствуешь что-то… зови. Любым способом.
Садовница не ответила. Но ветер, прошедший по саду, унес с собой её голос, почти неуловимый:
> — Поторопитесь.
---
Дверь закрылась.
И тишина в доме стала глухой.
Ночь была безлунной. Только редкие искры звёзд цеплялись за тьму, как будто не решаясь осветить то, что происходило в глубине леса. Дом Слендермена дышал сонной тишиной — никто не тревожил покой. Почти никто.
Садовница шла по росистой траве босиком. Ткань лёгкой рубашки липла к телу, длинные волосы спутались от влажного воздуха. Она не чувствовала холода — только звенящую пустоту внутри, будто сердце её оставило тело и где-то блуждало, зовущее кого-то, кто не ответит.
У подножия ядовитых лилий она остановилась.
Белые лепестки мерцали в полумраке, колыхаясь на лёгком ветре. Они не издавали запаха, но воздух был тяжел, как перед бурей.
Садовница опустилась на колени и провела ладонью по влажной земле.
— Элизабет, — донёсся голос откуда-то из леса. Тот самый, что она слышала в снах. Шёпот, зовущий издалека, с той стороны, где не растут цветы, а деревья стоят мёртвыми.
Она подняла голову. В тени меж ветвей, среди деревьев, будто что-то двигалось. Фигура. Смутная, высокая, почти прозрачная.
— Элизабет… Эли…
Голос был одновременно родным и чужим. Голос, который она пыталась забыть, но который жил в её крови.
— Ты не имеешь права... — прошептала она, чуть слышно.
Позади кто-то тяжело вздохнул.
— Ты снова говоришь вслух, — мягко сказал Слендермен. Его силуэт возник из темноты, будто вырос из самого леса.
Садовница не обернулась.
— Он зовёт меня, — прошептала она. — Он… снова здесь. Или возвращается.
Её голос дрожал, и с каждым словом в лице её появлялась бледность.
— Кто? — подошёл ближе Трендер, держа в руках тёплую накидку. Он молча набросил её ей на плечи.
— Эдуард? — спросил Сплендер, появляясь из другой стороны, — или тот, кто хочет взять его голос, как когда-то пытались взять мой?
Садовница покачала головой.
— Я не знаю. Но он знает моё имя. Настоящее. Он знает, кто я, и как добраться до меня…
Оффендер, стоя в стороне, прошипел:
— Это ловушка. Он чувствует её слабость. Она говорит — и даёт ему доступ. Каждое слово — как дверь. Он её ждёт.
Слендермен поднял руку, и все замолчали. Он подошёл к Садовнице и встал рядом, глядя на куст белых лилий.
— Посмотри, — сказал он тихо. — Эти цветы сгорят, если ты исчезнешь. Мы останемся. Но сад — нет.
Садовница подняла лицо к небу. Её губы чуть дрожали.
— Мне становится хуже… Я это знаю. Но если не отвечу — он придёт сам. Если промолчу — вы тоже пострадаете. Он не остановится.
— А если мы промолчим вместе с тобой? — проговорил Сплендер. — Замрём. Успокоим сад. Остановим зов.
Она наконец обернулась к ним. Губы тронула слабая улыбка.
— Вы всё ещё верите, что меня можно спасти?
Слендермен наклонился ближе.
— Нет. Но мы будем рядом. Даже если ты сама перестанешь в это верить.
---
Через несколько минут она снова была в доме. На этот раз — не одна. Её уложили у камина, накрыли несколькими пледами. Слендермен сидел неподалёку, сложив руки на коленях, будто статуя. Трендер стоял у окна. Сплендер кипятил новое зелье из сушёных трав. Оффендер... он не смог остаться — ушёл на балкон, куря что-то чёрное, горькое, уходя в мысли.
Садовница закрыла глаза. Лицо её чуть побледнело. И всё же, даже в полусне, она прошептала:
— Спасибо…
И только Трендер успел заметить, как её дыхание стало тише. Слишком тише.
Он обернулся:
— Она засыпает… но будто проваливается.
Слендермен поднялся.
— Сегодня ночью мы останемся рядом. Ни один из нас не уйдёт. Если он придёт — мы встретим его. Вместе.
Их молчание было клятвой.
(Конец главы надеюсь вам понравилось ждите продолжение 822 слов)