глава четвёртая. «заложник сам себя».
В лесу, в заглубшей глубине,
тону я в одиночестве - реке.
Сижу я в кресле, гляжу в камин.
А там поленья - испускаю дым,
что заблудился и запутался со мной.
Внутри меня сплошная тьма,
а в мыслях только п-у-с-т-о-т-а.
Я рук поднять не смею.
Я сам себя сковал и заточил страдать.
Быть может, я себя спасу.
Но, быть скорее, дух я тоже испущу.
Печально быть заложником себя,
спастись от этого нельзя.
«Печально» — Cypress Leaves.
Глава четвёртая. «Заложник сам себя».
Вторник. Они расстались в шесть утра. В квартире снова стало холодно и как-то некомфортно. Лишь только в «комнате Минхо» стояло тепло. И солнце светило только тут, прокрадываясь сквозь плотные шторы мрачных забвений. Джисон не понимает: ошибся он или нет. Для чего он оттолкнул его? Страх. Всё из-за него. Хан боится потерять его и вновь остаться с этим тяжёлым эмоциональным состоянием. За эти две недели лёгкие переписки и странные стикеры так приелись. Стали родными. А сейчас этого всего не будет. А может быть, от этого станет легче? Он не знает, он ничего не знает.
Джисон идёт на работу по мокрому асфальту, дождь вновь начался. Изредка пролетал снег, превращаясь в ничто после столкновения с землёй. Пальто намокло и волосы тоже. С них маленькими капельками стекала дождевая вода. Джисон сам виноват, он сам принёс дождь на пару к Минхо, он коснулся его мокрыми руками, никто другой. Во всём виноват только Хан Джисон.
Хан вошёл в здание, заметив яркую макушку волос. Минхо стоял с одногруппниками и мило беседовал с ними, улыбаясь своими красивыми кроличьими зубами. Джисон прошёл мимо, но сомнения остались с ним.
Пара шла в самом разгаре, когда какой-то студент спросил:
— Преподаватель Хан, ответьте на вопрос, пожалуйста! Почему человек, который ищет смысл жизни, заканчивает её самоубийством?
Вопрос застал Джисона врасплох. Он и сам не раз думал над этим.
— Он слишком слаб, чтобы найти его, — начал Хан, — Поэтому, бросив всё, он уходит. Человек не может принять себя, полюбить, решить проблемы с друзьями, отношениями, работой. Он просто не хочет стараться. Но суицид — это сильный поступок слабого человека. Я слаб, но и поступки мои тоже.
Студенты молчали, а Джисон качал ногой, сидя на стуле и трогал свою шею. Сказанные им слова заставили его задуматься. Впервые он произнёс то, чего боялся. Он вдруг всё осознал, но принять это «осознание» он ещё был не готов.
— Тогда, — заговорил знакомый голос, — почему вы всё ещё здесь?
— Сам не знаю, не хочу умирать. Хочу подольше насладиться холодным дождём и его холодными пальцами.
Студенты стали шептаться, тогда Хан поднял голову на аудиторию и увидел, что единственный луч солнца всё же смог прорваться сквозь стены бытия, через всю эту пасмурную погоду и серые тучи. Он светил всего на одного студента в этой огромной аудитории — Ли Минхо. Чьими прикосновениями леденящих пальцев наслаждался Джисон.
— Так! Всё, закончили. У нас так-то тема! — протараторил Хан, отворачиваясь от Минхо, делая вид, что он вовсе его не замечает. Джисон якобы не увидел этот взгляд, что тлел последней надеждой, как та вишнёвая сигарета на полу в кухне.
Пара закончилась, все студенты ушли. Джисон, не поднимая головы, сидел за ноутбуком и искал темы для рефератов, чтобы раздать их ученикам. Во всей этой учебной процессии он и не заметил макушку цвета ржи, что торчала чуть выше экрана. Пальцы быстро перемещались по клавишам, разнося громкий стукающий звук по аудитории.
Джисон закончил спустя тридцать минут. Это была его последняя пара и, доделав все дела, он, сложив все свои вещи, встал из-за стола и увидел спящего парнишку за четвёртой партой. Хан сразу понял кто это, поэтому подошёл и тихо сел рядом, удобно устроив свою голову на руке, и стал рассматривать его. Смотря на то, как чуть приоткрытые веки невольно дрожат, а реснички запутались. От бледной кожи отдавало неприятным холодом, а эта странная прядка, что спадала с чёлки Минхо делала его только прекраснее и... таинственнее что ли?
— Вы так во мне скоро дыру просверлите, преподаватель Хан, — шептал Минхо, открывая забвенные глаза.
— Простите, Минхо, я не хотел вас будить, — поднимаясь с места, отвечал Джисон.
— Я не спал, просто лежал, — он аккуратно почёсывал глаз и говорил полушёпотом.
— Я ухожу, мне нужно закрыть кабинет.
— Да, конечно.
Минхо встал, собирая вещи, и сказал:
— Знаете, преподаватель Хан. Я не согласен с вашими словами.
— Почему?
— Они лживые.
— Вы так считаете? Но почему?
— Знаете, всё намного проще, чем кажется, — начал Минхо. — Мы часто ищем смысл жизни, то, ради чего жить и кем стать. С детства думаем о профессиях и хобби. Хотим нравиться окружающим, совершенно забывая о себе. Вы хоть раз думали над тем, почему вы запрещаете себе быть тем, кем вы действительно хотите быть? Всему виной страх. Вы боитесь не того, что произойдёт, вас больше пугают именно эти слова и чувства. Человек, который ищет смысл жизни, на самом деле ищет причину уйти. Но так, чтобы остаться значимым в памяти некоторых людей, — Минхо замолк на мгновение. — Если бы у вас была причина, вы бы давно ушли. А то, что суицид — сильный поступок слабых людей, я согласен.
— Верно, меня здесь ничего не держит и смысла во всём этом — нет. Но я слаб, ничтожно слаб.
— Тогда почему вы отказываетесь от помощи?
— Потому что я её боюсь.
— Вы всё ещё не передумали?
— К сожалению, я не знаю. Поймите меня правильно, Минхо, я не понимаю себя и своих чувств. Мне тяжело из-за того ужасного прошлого, оно мешает мне жить.
— А вы пробовали отпускать прошлое?
— Как я могу его отпустить? Без него — я никто.
— Вы и с ним никто.
Джисон опустил голову вниз, чувствуя как комок слёз подступает к горлу.
— Жаль, но ничего не поделать, — покатились слёзы, подобные капелькам дождя на окне.
— Позвольте вас обнять, преподаватель Хан.Джисон утонул. Он провалился вглубь Минхо, ощущая заполненность. Словно это помогло ему и сейчас всё не имело значения.
Они разошлись, запирая этот разговор в стене двести двадцать второй аудитории. Запечатывая истинные чувства серебряным воском и ставя под удар самих себя. Мы часто выбираем «правильное», «так нужное», хоть и в глубине души понимаем, что всё это далеко не правильно. Всё это просто до безумия фальшиво и лживо. Оно не стоит даже кусочка памяти, чтобы хранить это.