5. Время обвинений
Утром я проснулась раньше всех. Мое сердце колотилось как дурное. Я быстро оделась в платье для поездок и выбралась из комнаты, размышляя, где бы могла находиться комната Генри. Я добралась до покоев мистера Бейкера и леди Шарлотты, значит и их сын располагался недалеко. Открывая поочередно каждую комнату, я все же смогла отыскать спящего юношу.
- Мистер Генри, просыпайтесь, - воззвала я к нему.
Он сонно открыл глаза, сначала не понимая, что происходит. Но потом, когда смог рассмотреть меня, его глаза сразу же широко открылись – я позволяла себе невиданную вольность, достойную самого большого порицания, если бы меня тут поймали.
- Ольга? - проговорил он тихо.
- Я не знаю, что у вас там был за разговор с мисс Кэтрин вчера, но сегодня вы должны поехать со мной.
- С вами – куда угодно, - заверил меня юноша, ухватившись в мои руки и попытавшись уронить меня на себя.
Не с той связался, я была по-сельски сильной и большой женщиной.
- Хватит дурачиться, мистер Генри! – разозлилась я, выдергивая свои ладони из его рук. – Вы ведь знаете, что для меня это по важности граничит с борьбой за жизнь.
Юноша промолчал, наблюдая за тем, как я нервно расхаживаю по его комнате. Меня злило, что каждый имел свое мнение, представления о том, как я должна была воспринимать ситуацию. И еще у них были свои желания, которые они пытались исполнить за мой счет. Мне хотелось бегать по этому дому и кричать: «Вставайте, помогите мне, меня посадят в тюрьму!». Я злилась, что не обладала властью заставлять всех подчиниться мне. Если прежде мне казалось, что я, как мать, способна и гору сдвинуть, заставить людей делать то, что я пожелаю, если что-то будет нужно для моего ребенка, то сейчас меня душило ощущение бессилия.
- И куда мы должны поехать сегодня? – спросил наконец-то Генри.
- Снова в трактир, оказывается. Там был и Уотсон. А так же больница на другом краю Восточного Бергхолта возле церкви святой Мэри.
- Хорошо, - согласился юноша. – Джеймс поедет с нами?
- Нет, не поедет, он все еще не верит мне, - призналась я огорченно. – Джон обещал подумать.
- Тогда я собираюсь и еду к Вэйну и забираю его с нами, чего бы мне это не стоило. А вы ожидайте нас в саду, как в прошлый раз, - предложил юноша.
- Спасибо, мистер Генри, я очень обязана вам.
И пока я говорила эти слова, мужчина поднялся на кровати и снял свою сорочку. Мне было странно наблюдать за другим обнаженным мужчиной, я подозревала, что мальчишка просто думал меня таким образом соблазнить. И ему, возможно, удалось бы это, но я покинула его покои до того, как успела изучить тело юноши глазами.
Прошло довольно много времени в саду. Солнце все выше поднималось на небе. Возможно, Джеймс уже проснулся и не понимал, куда я снова исчезла. В конечном итоге я услышала то, что так нужно было моему слуху – стук копыт о землю.
- Миссис Бейкер, - позвал меня знакомый голос, и я вышла к Генри и Джону.
- Доброе утро, мистер Джон, - поздоровалась я. – Простите, что нам пришлось вас побеспокоить.
- Доброе утро, миссис Бейкер, - ответил Джон. – Ну что вы, не стоит, я рад вам помочь.
Юноша явно был слишком вежливым, чтоб не объяснять нам, насколько для него накладно было путешествовать с нами. Все же он был домоседом. Генри всю дорогу пытался растормошить сонного друга, но все было тщетно. Поэтому я неимоверно обрадовалась, когда заметила на горизонте знакомую постройку – постоялый двор.
Мы снова подошли к хозяину этого места.
- Доброе утро, скажите, пожалуйста, видели ли вы в то же время, что тут находился мистер Вэйн, так же мистера Уотсона? – спросил Генри.
На моем лице, видимо читалось все беспокойство, препятствовавшее тому, чтоб разговаривать с незнакомцами. Душевные силы покидали меня.
- А почему вы этим интересуетесь? – начал подозревать что-то хозяин.
- Да вот интересуюсь, пропил ли он долг, который вез моему семейству, - сообщил ему странную вещь мой друг.
- Да, он приехал сюда в три часа ночи и напился вдрызг, а позже проспал вон на той лавочке, до шести утра, - поделился с нами трактирщик. – Пропил он знатную сумму, думаю, вы, юноша, уже не дождетесь возвращения своего долга.
А я лишь мысленно вычеркнула Уотсона из списка подозреваемых. Оставалась лишь его жена. На этом мы распрощались с хозяином постоялого двора и вышли наружу. Я подставила лицо солнечным лучам.
- Честно говоря, я даже не успел позавтракать, - начал было Джон.
- Вэйн, перестань быть таким маменькиным сынком.
Судя по злобно выпиравшей челюсти младшего Вэйна, он был очень зол на друга за эту фразу.
- Позавтракайте здесь, - предложила я светловолосому собеседнику, размышляя о том, что мы с Генри тоже не успели позавтракать в очередной раз.
- Нет, у меня чувствительный желудок, и я должен питаться определенным образом. Наша кухарка знает, как меня кормить, - сказал Джон. – Простите, но сейчас или мы все возвращаемся назад, или вы едете дальше сами.
- Вэйн, вы несносны! – воскликнул Генри, теряя самообладание.
Я даже удивилась, что мой друг может быть настолько темпераментным.
- Хорошо, тогда, мистер Джон, вы можете оставить нас, а мы продолжим путь, - предложила я мальчишке.
- Так куда там ехать в эту больницу, Вэйн? – подал голос Генри.
- Это легко, - ответил Джон, - в Восточный Бергхолт Бейкер путь знает. В городе спросите, как добраться к церкви святой Мэри. Сразу же за ней и находится больница.
- Благодарю, - сказала я юноше.
- Вы уверены, миссис Бейкер, что хотите оставаться с ним наедине? – спросил Джон, кивая на Генри.
- Это вынужденная мера, - сообщила я юноше.
- Хорошо, тогда удачи вам, миссис Бейкер, - поклонился он мне, а после попрощался с другом. – Бейкер.
На этом он поспешил нас оставить, ускакав на лошади. Я разочарованно смотрела ему вслед.
- Зря вы так быстро вытащили его из дома. Может, он успел бы позавтракать, - сказала я оставшемуся со мной другу.
- Да и пусть катится к чертям, - злобно выпалил Генри, а подом подошел ко мне, схватил за талию и подсадил на лошадь.
Сам он тоже оседлал свою и поскакал куда-то вперед. А ведь правда, я не знала этих мест, парень мог завести меня куда угодно. Меня радовало только то, что свидетелем был Джон и вдруг чего, он скажет, где видел меня в последний раз. Я с большим усилием смогла догнать Генри.
- Да что с вами происходит? – крикнула я.
Юноша наконец-то немного пришпорил лошадь, и мы двинулись вперед более спокойно. Он продолжал молчать, а я испуганно наблюдала за ним.
- Кэтрин отчего-то стала требовать немедленной свадьбы, - сказал Генри. – Вы еще не знаете историю про то, как нас поймал мистер Уотсон?
- Слышала, - призналась я. – Вы с ней?..
Я не знала, как задать этот вопрос.
- Нет, нет, - запротестовал мой собеседник. – Всего лишь пара поцелуев. Мистер Уотсон человек старых нравов, устроил скандал из ничего.
Я сочувственно улыбнулась.
- Видите, Ольга, вы имеете большое влияние на людей. Своим присутствием вы жутко напугали бедняжку Кэтрин, что я ей не достанусь.
Я решила позволять юноше наедине называть себя по имени. Все же мы были в некотором роде родственниками, хоть он и ожидал большего. А может и не ожидал, а так, развлекался.
- А чего хотите вы, Генри? – спросила я.
- Я хочу путешествовать, как и ваш муж, Джеймс, - признался юноша. – Мой отец настоял, чтоб я тоже получил образование юриста. И сейчас я заканчиваю обучение, после этого лета смогу приступить к работе, чего мне очень не хочется.
- Почему вы не попробуете уехать с Джеймсом? – спросила я. – Хотя бы на годик, перед тем, как приступите к работе, которой будете заниматься всю жизнь.
- Боюсь, отец меня не отпустит, - признался Генри.
- Скажите, что желаете отдохнуть после изнуряющей учебы, - подсказывала я ему. – Вы ведь балованный мальчик. Можете и ножкой топнуть.
- Вот как вы меня воспринимаете, – улыбнулся младший Бейкер. – Балованным мальчишкой.
Так мы и переговаривались всю дорогу, шутили и обсуждали все улики и алиби, что мне удалось найти.
- Заколка – это очень важная улика. Миссис Вэйн и правда не носила таких нежных украшений. Моя мать посчитала бы их слишком дешевыми, а для миссис Уотсон такие милые камешки в самый раз, - прокомментировал Генри заколку, которую я продолжала носить с собой.
За церковью святой Мэри действительно находилась больница, больше похожая на институт. Нам нужно было обратиться к местной администрации и желательно, чтоб с ними разговаривал мужчина. Я испуганно оглянулась на всех тех женщин, которых здесь держали. Истерия стала самой главной болезнью среди женщин и меня пугало, как легко мужчины могли отправить в такое заведение своих жен, сестер, матерей или вовсе дочерей.
- Добрый день, - поздоровался с первой попавшейся медсестрой Генри. – Будьте добры сказать, с кем мы можем пообщаться на счет пребывания у вас миссис Уотсон. Она была у вас несколько дней назад.
- А кем вы приходитесь Уотсонам? – осведомилась та.
- Боюсь, полиция подозревает миссис Уотсон в совершении страшного преступления, - сказала я. – Мы приехали заранее, чтоб убедиться, что наша соседка не могла такого совершить.
- Я проведу вас к ее лечащему врачу, доктору Хайнсу, но не обещаю, что он вам много расскажет, - сообщила медсестра, все еще не сводя с меня подозрительного взгляда.
Пожалуй, она явно повеселела бы, если бы я кричала и выкручивалась, и меня сюда привезли бы на лечение. Мы с Генри прошли в ближайший кабинет к мужчине в костюме и белом халате с темными волосами и бородкой, в которых виднелась ранняя седина. На его носу висели мелкие очки.
- Доктор Хайнс, к вам посетители, - сообщила ему медсестра, после чего указала нам проходить в кабинет и покинула нас.
На секунду я облегченно вздохнула.
- Чем могу быть вам полезен? – спросил смешной доктор.
- Мы хотели бы уточнить, действительно ли к вам привозили миссис Уотсон с одиннадцатого на двенадцатое мая? – спросил Генри.
- А в чем причина вашего любопытства? – поинтересовался доктор Хайнс, откидываясь на своем стуле назад.
- У нас есть подозрение, что она в ту ночь сбежала с вашей больницы, - ответил ему Генри.
- Наша больница одна из лучших, что существуют на территории Англии на данный момент, - ответил ему Хайнс. – Поэтому нет никаких шансов, что она могла отсюда сбежать.
- То есть, миссис Уотсон действительно находилась в вашей больнице с одиннадцатого на двенадцатое мая и никуда не сбегала? – переспросила я.
- Да, я авторитетно заявляю, что она была в указанные вами даты здесь и никуда не убегала. Она была под присмотром! – возмутился доктор.
Мне не нравился его ответ. Хоть у кого-то из наших соседей не должно было быть алиби, иначе я так скоро поверю, что и правда сама убила вредную Вэйн.
- И в какой же палате она была? – спросила я.
- Вы что, настолько мне не верите? - усмехнулся доктор.
- Да, настолько, - кивнула я. – Уж простите, такова наша работа.
- В восемнадцатой, - ответил доктор. – И будьте добры уточнить, кем вы там работаете?
Я испуганно взглянула на Генри, понимая, что завралась и теперь меня спасет только его экспромт.
- Мы из журнала «Ланцет». Надеюсь, вы знаете о такой прессе Томаса Уокли, что раскрывает обман и шарлатанство в лечебных заведениях? - не подвел меня юноша.
Слова моего друга были приняты странным молчанием со стороны Хайнса. После этого мы попрощались с ним, и Генри хотел было покинуть стены этого заведения, как я дернула его за руку и пошла по коридорам больницы. Нас сопровождали любопытные взгляды медперсонала и больных, прохаживавшихся по коридорам.
- Вы ведь знаете, зачем я спросила, в какой палате она находилась? - спросила я его.
- Нет, не знаю. Думал, вы просто по природе своей любопытны, - усмехнулся Генри.
- Я не могу доверять врачам, нужно переспросить у того, кто не рискует своей репутацией, признаваясь, что от них сбежал пациент.
- А, теперь понимаю. Очень умно, Ольга, - кивнул Генри.
Мы нашли палату под номером восемнадцать. Там уже сидела пожилая женщина с торчащими во все стороны волосами, старавшаяся вытащить волосины все по одной из своей головы.
- Добрый день, мадам, - обратилась я к ней.
- О, ты, наверное, новенькая? – спросила она, поднимая на меня взгляд.
- Не сегодня, - ответила я ей. – Скажите, вы случайно не были тут в ночь с одиннадцатого на двенадцатое мая? – спросила я.
- Была, конечно. Где же мне еще быть, если сын запихнул меня сюда?
У меня в горле образовался странный ком, при словах о сыне, который предал собственную мать.
- Была ли в это время с вами другая женщина, по имени Эмма Уотсон? – продолжила я, не смотря ни на что.
- Да, Эмму я помню, - кивнула женщина, выдернув новый волосок и уложив его перед собой рядом с другими вырванными.
- А она была тут всю ночь? – спросила я.
- Нет, она уходила ночью и вернулась снова утром. Я думала, у нее какие-то процедуры, - сообщила она нам.
- Мадам, мне кажется, что она сбежала в ту ночь, - сказала я своей собеседнице доверительно.
- А да, такое тоже может быть, - пожала плечами седоволосая. – За лошадьми у нас не особо следят.
Я посмотрела говорящим взглядом на Генри, и после этого мы смогли уйти из этого пугающего места.
- Не говорите в следующий раз что-либо лишь бы сказать и запугать человека авторитетами, - посоветовал мне юноша. – Повезло, что я недавно читал тот журнал, о котором говорил.
Мне пришлось кивнуть ему, пока я пребывала в своих мыслях. Теперь мы с чистой совестью могли вернуться домой – у меня был подозреваемый человек. Счастью в моей душе не было предела. Но это, видимо, было не единственным, что мне пришлось выяснить в пути. Когда мы сели на лошадей и выдвинулись в дорогу домой, Генри решил заговорить.
- Итак, вы разгадали мою загадку о том, что я обручен с Кэтрин, - начал мой друг. – У меня не осталось тайн. Теперь ваша очередь ответить на мой вопрос.
- Я бы не сказала, что вы, Генри, стали для меня просто открытой книгой, - призналась я. – Но так уж и быть, я выслушаю ваш вопрос.
- Хорошо, мы проясним все непонятные нам моменты, - кивнул парень. – Мой вопрос таков: вы любите своего мужа? Хотя нет, стойте. Я знаю, что вы ответите. Спрошу иначе, почему вы с ним?
- Генри, вы так говорите, будто вы где-то в другом мире живете, будто вы не знаете, то происходит с замужними женщинами, покинувшими свою семью. Их презирают, они не вхожи ни в одно общество. Вы этого мне желаете?
- Нет, вовсе нет, - испугался моей пылкой речи Генри. – Я думал, что сильное чувство побеждает все и если вы чувствуете то же, что и я к вам, то вы в любом месте будете счастливы со мной. Даже в изгнании.
- Меня устраивает спокойный темперамент Джеймса. Нравится его внешность и характер, нравится, какой он муж и отец. Нравится, что у него, в отличие от многих мужчин, нет стойких предрассудков относительно женщин. Как и у любого человека, у него есть свои недостатки, но я, когда выходила замуж за него, решила, что справлюсь с этим. Конечно, в браке сложно пережить множество приключений и веселья, в изгнании это, должно быть, обеспечено. Для моего темперамента даже путешествия с мужем-торговцем и то не достаточны, но побег — это слишком большое приключение, к которому я не готова. И я совершенно не сомневаюсь, Генри, что не смогу найти в вас те достоинства, что нашла в своем муже.
У меня в голове крутилось много мыслей, и я озвучивала только часть из них. Не сказать, чтоб мне не нравился этот юноша, но мне и Джеймс в начале нашего брака ровно так же нравился. И нравится сейчас. Я благодарна мужу за все, что у меня сейчас есть. Многие романтизировали любовь, словно она способна нести нас через жизнь, не давая ощутить боль и тоску реальности. Нет, она позволяла окружающему миру причинять нам боль, она была только частью жизни, а вовсе не чем-то, что существовало вместо жизни. Упади я сейчас с лошади, никакая любовь бы не заставила меня не чувствовать боль падения.
Но, кажется, Генри и так все понял. Если не мои слова его вразумили, то их силу и напор юнец уж точно ощутил. Он потерянно смотрел вдаль, и я жалела его разбитые мечты. Но так, как он сейчас романтизировал свои чувства, так же делали тысячи молодых людей по всему миру. Я была достаточно осторожна и умна, чтоб понять заранее, в чем тут дело. А дело только в великом обмане.
Генри не разговаривал со мной до конца поездки. Пожалуй, если снова придется позвать его с собой, он уже вряд ли согласится. Хотя, когда мы приехали в наш поселок, мне стало понятно, что больше никаких поездок не будет – все решится в ближайшее время. Ведь полиция уже была на месте.
- Здравствуйте, молодые люди, - поздоровались они с нами, когда мы поравнялись с ними.
Здесь были уже все: Бейкеры, Уотсоны, Вэйны, мой муж с дочкой. А теперь присоединились и мы с Генри.
- Нам уже удалось исследовать труп женщины, - сообщил старший из следователей в длинном пиджаке. – Это точно убийство. Есть ли у вас к данному моменту подозреваемый?
Он обращался ко всем жителям. Уотсоны посмотрели на меня, леди Шарлотта посмотрела на меня. Остальные потерянно переглядывались.
- Это иностранка, - заявил вдруг Уотсон. – Она все эти дни вела себя подозрительно. То пыталась пробраться к трупу, видимо, чтоб убрать улики, то бродила возле поместья Вэйнов.
- Есть ли у вас какое-то алиби? – обратился ко мне все тот же следователь.
Он был седой, с голубыми глазами и удлиненным лицом. Его руки уже были покрыты старческими пятнами.
- Давайте, начнем с приличий, - начала я. – Меня зовут миссис Бейкер, я жена Генри Бейкера. У нас есть дочь, Аннабель.
- Прошу прощения, мадам. Мы – следователи, часто бываем неучтивыми в силу наших профессиональных качеств. Меня зовут Мистер Холлоуэй.
- Рада встрече с вами, мистер Холлоуэй, - поздоровалась я, слезая с лошади. – Начну я, пожалуй, с того, что этот участок поселения отделен от остальной деревни. Трое семей, что проживают на этой территории, являются друг другу самыми близкими соседями. Так же небольшой лес отделяет эту территорию от остального Флетфорда.
Никогда меня прежде не слушало так внимательно такое большое количество людей. Всем было интересно, к чему я веду.
- За время пребывания здесь я уяснила одну вещь – у Вэйнов есть собаки, охраняющие их дом. Это вынужденная мера, так как мистер Вэйн часто бывает в разъездах. Собаки узнают всех местных жителей, то есть самих Вэйнов, а также их соседей Бейкеров и Уотсонов. На всех незнакомцев они нападают. Это и есть мое алиби – я для них иностранка, незнакомка, и собаки порвали бы меня в клочья, если бы я только осмелилась посреди ночи зайти на территорию поместья Вэйнов.
Холлоуэй понимающе кивал мне.
- И вы этому поверите? – удивился мистер Уотсон. – Она же чужестранка. Дикая. Они там в своей стране, наверное, едят друг друга.
- Дорогуша, вы говорите о Российской империи, - постаралась отрезвить я его, но кажется, название моей страны не произвело на него никакого эффекта.
Просто человек был неначитанным и не видел ничего дальше своего носа.
- Простите, миссис Бейкер, но мы должны заключить вас под стражу, как основного подозреваемого. Мы действительно изначально обвиняем мужей, иностранцев и местных разбойников, - объяснил мне извиняющимся тоном Холлоуэй.
- Мистер Уотсон, я бы на вашем месте сильнее всех остальных следила за своим языком, - сообщила я доктору.
- У вас есть какие-то предположения? – спросил следователь перед тем, как его помощники успели защелкнуть на моих запястьях кандалы.
- Да, до вашего приезда я провела самостоятельное расследование, - призналась я, вытягивая загадочную заколку. – Скажите, мистер Уотсон, кому принадлежит эта вещь?
- Это же заколка моей жены! – воскликнул он. – Где вы взяли ее? Вы еще и воровка? Как вы залезли в мой дом?
- Эту вещицу я нашла в доме у Вэйнов, - сообщила я.
Не было пока что нужды рассказывать, что она находилась именно в комнате миссис Вэйн.
- Помимо всего прочего, - продолжила я. – Мне стало известно, что в ночь с одиннадцатого на двенадцатое мая вы отвезли свою жену в больницу возле церкви святой Мэри, что на дальней стороне Восточного Бергфолта. После этого вы поехали на постоялый двор Бависа и Биттхэда, где и провели ночь. Если хотите со мной поспорить, я расскажу все более подробно. Но есть кое-что, что вы не знали о вашей жене – она сбежала в эту ночь. У всех здесь есть алиби, кроме нее. Тем более, мне известно, что она много ссорилась с миссис Вэйн. Поэтому, мистер Холлоуэй, я считаю, что убийцей тут является именно миссис Уотсон.
Все вокруг на миг замолчали. Я взглянула на миссис Уотсон - прежде она пряталась от всех за спиной мужа, но сейчас я могла ее отлично рассмотреть. Это была светловолосая светлоглазая женщина с нежным румянцем на щеках. Моментами она выглядела потерянной. Но были и секунды, когда ее взгляд становился полным странного блеска и хитрецы.
- Да, мистер Холлоуэй, я сбежала из больницы в ту ночь и это моя заколка, которую нашла миссис Бейкер. Я понимаю ее стремление защитить себя, учитывая, насколько грубо себя ведет мой муж, обвиняя всех, кто ему не приглянулся. Но я должна заявить, что не я убила миссис Вэйн.
- Расскажите свою версию, миссис Уотсон, - подтолкнул ее следователь.
Женщина в данный момент выглядела вполне нормальной и уверенной в себе. Нельзя было с первого взгляда догадаться, что муж ее регулярно возит в больницу для женщин со слабой психикой.
- Я сбежала из больницы, потому что у моей младшей дочери на ночь поднялась температура. Сколько я не уговаривала мужа оставить меня дома, он меня не послушал, - начала свой рассказ женщина. – Заколка оказалась у миссис Вэйн потому, что мы действительно не ладили. Погибшая была ужасной женщиной, любительницей затевать ссоры. Для нее частым поводом сказать мне гадость был факт моей болезни. Хотя мне кажется, что лучше б уж она лечилась, жаль мистер Вэйн редко бывал дома и не видел ее безумств. Однажды она вырвала из моих волос заколку. Что она с ней делала дальше – я не знаю. Но видимо миссис Бейкер именно ее и нашла в доме Вэйнов.
- Хорошо, я понял на счет заколки, но что вы делали, когда сбежали из больницы? – спросил Холлоуэй.
- Она была со мной часов с четырех ночи и ни разу за все это время не отлучалась, - сообщила короткостриженая Луиза, выступая из-за спины отца.
У нее тоже были большие голубые глаза и короткие рыжеватые кудряшки. Она стеснялась окружающих, но ради матери готова была стерпеть позор и взгляды окружающих.
- Возможно, девочка врет ради матери, - предположила я.
- Нет, миссис Бейкер, не врет, - обратилась ко мне их гувернантка, тоже выступая вперед. – При нашем с вами знакомстве я не посчитала нужным сообщать такие подробности - все же вы не следователь. Но я видела, как вернулась миссис Уотсон примерно в четыре часа ночи и всю ночь провела со своей младшей дочерью, стараясь облегчить ее состояние. Ушла она часов в шесть утра до того, как ее муж пришел домой.
Ну что же, миссис Беннер была преданной гувернанткой. Жаль, в этот момент лично мне это ее качество было совсем не на руку.
- Тогда я вынужден сообщить, что под стражу мы все еще берем вас, миссис Бейкер, - подытожил услышанное Холлоуэй.
- Постойте, но ведь факт преступления моей женой еще не доказан, - воскликнул Джеймс, наконец-то понимая, что все это время мое беспокойство не было беспочвенным. – Я готов поручиться за нее, что я присмотрю за ней, пока будет вестись следствие.
- Простите, мистер Бейкер, но вы не можете вступаться за свою жену, все же вы родственники.
Я ощущала, как земля уходит из-под моих ног.
- Тогда за нее поручусь я, - заговорил Генри, стараясь не смотреть в глаза Кэтрин, удивленной его словами. – Я молодой юрист и готов выступить в защиту подозреваемой, пока вы ведете расследование.
Мне так и не удалось расслышать ответ следователя, потому что мои колени подогнулись, и голова вдруг врезалась в траву подо мной. Последние крохи сил покинули мое тело, и я потеряла сознание.
Проснулась я уже когда за окном было темно. Возле меня собралось все семейство Бейкеров.
- Что произошло? – спросила я слабым голосом.
- Дорогуша, вы рухнули на траву, - сообщила мне леди Шарлотта. – Должно быть от истощения. Я давно вас не видела на завтраках.
Это было самое доброе, что она говорила мне за все время нашего пребывания здесь.
- Холлоуэй выпустил вас под залог до завтрашнего утра, под ответственность Генри, - сообщил мистер Бейкер.
- Мы поможем вам выяснить, кто же виновен, - сообщил мне Джеймс, прикладывая руку к моей щеке.
В комнату неуклюже прошел Генри, принесший на подносе какой-то суп. Мои мучения все еще не закончились. А кто-то удачно выдумал свое алиби и замечательно врал. Нам оставалось только выяснить, кто это.