Тени Лондона | ЧЕРНОВИК

В окно с глухим стуком что-то врезалось. Ирэн подскочила с дивана, тот жалобно скрипнул. Потирая слипающиеся глаза, девушка направилась к окну, чтобы посмотреть, что заставило стекло пустить трещину. 

Птица. Бедняжка врезалась в окно и разбилась.

– Ну и утро, – буркнула Ирэн сонно, вдруг заметив, что боковая часть ее правой ладони перепачкана.

Секунду спустя от крика проснулся и юный Портман. Он застал девушку, сидящую в обнимку с коленями на постели. На полу комнаты было разбросано с десяток листов, на каждом из которых вычертили один единственный символ.

– Ну и ну, – ошеломленно протянул парень, оглядывая помещение.

Он взял в руки один из рисунков и принялся крутить его.

– И зачем это? – спросил он, наконец, решив, что нарисованное больше похоже на факел, чем на метлу. На что получил от Адлер долгий испепеляющий взгляд.

– Если бы знала, кричать не стала бы уж точно, – причитала девушка, растирая остатки словно въевшегося графита по коже. – Я не чокнутая.

«Останови меня, Адлер», – Ирэн провела пальцами по серому пятну. «Останови», – и снова, сильнее. Частицы графита не желали исчезать, как то проклятое послание.

– Руна удачи, кажется, – неуверенно произнес Рэй, пропуская негодование мимо ушей, в попытке успокоить нервозные движения Ирэн.

Когда парень заговорил, Адлер тут же перевела на него взгляд.

– Кажется? – вздернула она бровь.

– У тебя ужасный почерк, Адлер, – пояснил Рэй насмешливо, мельком бросив взор на покрасневшую кожу на руке Ирэн.

– Я не рисовала это, – девушка взмахом руки окинула беспорядок на полу. Ее с каждым днем все больше начинало раздражать и куда больше пугать происходящее.

– Как скажешь, – пожав плечами, сдался Портман, направляясь в сторону кухни. – Надеюсь, кофе вернет добродушие госпожи Адлер, потому что пока ты просто невыносима, – крикнул он между металлическими звуками посуды.

Несмотря на возмущение, девушка не смогла сдержать слабую улыбку. В семь утра, которые показывали настенные часы, ей действительно как никогда хотелось хлебнуть крепкого горячего кофе с молоком.

На корточках собирая листы с пола, Ирэн еще раз просматривала каждый изсимволов. Сточенный карандаш, твердости которого едва ли могло хватить длястоль маслянистых, жирных линий, тоже валялся среди рисунков. Как же она могладокатиться до всего этого

Уже сидя за столом, все еще в пижаме, когда Рэй придвинул ей кружку и она добавила ложку сахара в напиток, Ирэн вдруг задумалась, как живется тем, кто пьет крутой кофе совершенно без сладкого. В смысле, чего вообще можно ожидать от этих странных людей? Вдруг они допивают свою маленькую кружечку, достают ружье из сейфа и идут исполнять заказы на убийство. Или вместе с этой кружечкой с удовольствием едят жидкую овсянку на воде, без соли и сахара. От этой мысли ей сделалось дурно, и весь эффект предстоящего наслаждения от напитка перед ней испарился. Зато тревога от таинственных рисунков незаметно отступила.

Дело по спасению Миранды близилось к своему логическому завершению, оставалась всего одна часть – та, которую Ирэн боялась до чертиков. Ей предстояло вернуться в тот самый дом, в котором несколько лет назад ее чуть не прикончил отец парня, готовящего ей завтрак.

Им с Портманом, определенно, было, что обсудить, но и этого разговора Адлер страшилась. Похоже, она настоящая трусиха и, возможно, стоило признать это до того, как совать свой нос в смертельно опасные дела.

Миранда абсолютно точно нуждалась в помощи, но девушки с фотографий все никак не выходили из головы Ирэн, поэтому она решила первым делом найти их, чтобы предостеречь. Предупрежден, значит, вооружен, так говорила Альма. «Еще всего денек», – прошептала она, стоя перед зеркалом в ванной. Всего денек и все закончится. Всего денек и убийства прекратятся. Всего денек, и она встретится со своим страхом лицом к лицу.

К счастью, Ирэн сообразила записать адреса с фотографий. Письмо не достигло получателя, а значит, виконт не мог натравить своего цепного пса на еще троих невинных девушек. Пугало лишь то, что он уже мог найти новых «подходящих».

Хелен жила неподалеку от Центральной баптистской церкви Стратфорда в Мэриленде, Ньюхэм. Недостаточно далеко, чтобы оставить навязчивую идею, так что Ирэн, вернувшись в кухню, залпом опустошила нерадостный утренний кофе и отправилась в сторону шкафа, попутно стягивая пижамные штаны.

– Мне стоит уточнять? – спросил Рэй из кухни, неторопливо потягивая свой напиток.

Протиснувшись в узкий ворот водолазки, Ирэн обернулась, так и не потрудившись надеть штаны. Если парень намеревался смутить ее своим пронзительным немигающим взглядом, затея с треском провалилась.

– Не стоит, – бросила Ирэн, отворачиваясь и пробегаясь пальцами по вещам в стопке. – Можешь оставаться или молча сесть в машину и поехать со мной.

Рэй усмехнулся, а потом девушка услышала звук воды в раковине, но ехать вместе, к ее удивлению, он отказался.

Осматривая таблички с названиями улиц, Ирэн медленно ехала по влажной дороге, на которую иногда ветром выносило желтую подгнившую листву. Ночью снова капал дождь, от сырости и ветра кроны деревьев превратились в голые темно-коричневые коряги. Становилось холоднее, поэтому приходилось поплотнее запахивать пальто и заматываться шарфом.

Пара часов и вот она уже стоит у нужного дома с кирпичными стенами, которые разрисовали вандалы. Надо сказать, здание выглядело бедно и некоторые окна были разбиты, как и ступени у входной двери.

Ирэн позвонила дважды, как и было сказано на табличке под звонком с гравировкой, металл на ней уже потемнел.

Встретила ее зеленоглазая блондинка с растрепанным каре.

– Хелен?

– Уходи, – враждебно бросила она, захлопывая дверь.

В последний момент Ирэн успела подставить ногу, шикнув от удара.

Уставшие, подведенные черным карандашом глаза девушки широко открылись. Выругавшись, она уперла одну руку в бок и уставилась на незваную гостью, искренне поражая Адлер своим прикидом – она вышла в одной лишь поношенной оливковой футболке, растянувшейся у горловины.

«Не на ту напала», – пронеслось в голове Ирэн. Не затем она потратила несколько часов и притащилась в эти захолустья.

– Я вызову копов, – продолжала негодовать девушка.

– Уже соскучилась по ним? – парировала Ирэн, быстро смекнув, что Винс уже приезжал сюда.

Хелен вспыхнула, Адлер так и читала у нее в глазах огонек, предвещающий взбучку.

– Я не из этих. Дай мне 5 минут, если не хочешь валяться в местной канаве дохлой.

Подобная перспектива могла привлечь немногих, к счастью девушки, блондинка была не из их числа, поэтому с напряжением в движениях, но все же пустила гостью внутрь. Тут пахло табаком и стоял густой серый дым. Может, Ирэн рано сделала выводы.

– У тебя есть ровно 5 минут, – напомнила Хелен, не предлагая и присесть, впрочем, садиться здесь было некуда – кругом кучи хлама из ярких тряпок, журналов, у стены, на полу – что-то похожее на картины.

– Твои волосы, – девушка пыталась мыслить быстро, – кто-нибудь, случайно, не отрезал от них клок?

Должно быть, она выглядела в глазах блондинки сумасшедшей. С такой копной не грех и не заметить пары отрезанных прядей.

Но та ответила на удивление невозмутимо:

– Кажется, было. Недавно какой-то ненормальный любитель птиц в странном берете, с фотиком. Еще и щелкнул меня на свой аппарат, – рассказала Хелен. – Полиция уже в курсе.

– Он мертв. – Газеты писали о трупе мужчины, соответствующем описанию, возле той самой библиотеки. И, как Ирэн поняла позже, с такими же травмами, как у убитых девушек. Его прикончил Кеннет.

– Вот дерьмо, – выругалась Хелен, зажимая в зубах одну из тонких сигарет, которыми, должно быть, уже пропахла с ног до головы, если табак еще не впитался в ее кожу и белые волосы.

– Не выходи на улицу поздно, если не хочешь кончить как он, остерегайся высоких незнакомцев в черном и носи это, не снимая, – она бросила девушке подвеску, которую ей подарил Рэй, надеясь, что не напрасно, и поспешила к выходу. В конце концов, она не нянька, чтобы следить за каждым в этом городе.

– Как я смогу найти тебя, красотка? – крикнула вслед Хелен. Послышались быстрые босые шаги следом.

– «Прохвост Билли», - улыбнувшись, бросила через плечо Ирэн.

Патриция жила неподалеку и оказалась сговорчивей, потому что не торопилась выставить Ирэн за дверь. 

Девушка рассказывала ту же историю про странного фотографа, тоже жила небогато. Удобно искать жертв в Ньюхэме – никакой личной охраны, многолюдных проспектов и скверов. Никто не бросится искать одиноких девушек.

Оникса у Ирэн не осталось, поэтому она предложила Патриции купить его в «Котле», после чего распрощалась, надеясь, что злой рок судьбы все-таки обойдет несчастную.

Вернувшись домой, у порога Ирэн застала собирающего вещи Портмана. За все то небольшое время, что парень провел в ее квартире, он успел скопить добрую стопку книг и газет, из последних он, как правило, оставлял только пару интересующих страниц, набор отмычек, а еще несколько украшений с драгоценностями, Ирэн не знала, кого и когда он обворовал. Ей казалось, Портман только и делал, что занимался чтением и распитием чая. Однажды она даже застала его за чтением алхимии, куда больше ее позабавила книга о шахматах. У Рэя была одна занимательная привычка: во время каждого чаепития с литературой он постоянно держал указательный и большой пальцы левой руки на подбородке, как будто поглаживая его, потом подносил кружку к губам, делал глоток, перелистывал страницу, и все повторялось по кругу.

В любом случае Портман не предупреждал ее о таком скором выселении.

– Это самая глупая трата желания, какую мне только доводилось видеть, Портман, – она оперлась на косяк стены, наблюдая за неторопливыми движениями парня. Сидя на полу, он перебирал свою макулатуру, похоже, только сейчас обратив внимание на вошедшую девушку.

Предвкушение подкрадывающегося вновь одиночества вдруг показалось ей пугающим.

– Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше проблем это принесет, – посмотрев на нее снизу вверх с едва уловимой горечью, ответил Портман.

– Раньше тебя это не беспокоило.

– Раньше я не хотел об этом думать, – признался парень, отводя взгляд.

Ирэн замолчала, прикусив губу, и прошла в гостиную.

Однажды у них с Портманом состоялся тот самый разговор, которого нельзя было избежать. Которого не могла избежать она сама. Мысль о возвращении в дом виконта была не единственной вещью, занимающей ее голову. Она жила под одной крышей с человеком, потакающим когда-то прихотям Фредерика, человеком, который по приказу отца вытаскивал из особняка труп и, возможно, участвовал в инсценировке самоубийства, будучи совсем ребенком.

Рэй не должен был знать, что Ирэн – та самая девочка со сфальсифицированного спиритического сеанса, поэтому в тот день перед ней снова встал сложный выбор – быть честной с Портманом или пытаться обходными путями получить ответы на все скопившиеся вопросы. Все или ничего. Вдруг все это время он лгал ей, чтобы втереться в доверие, потому что Фредерик узнал о ней и решил завершить начатое?

Тогда они сидели на ступенях у квартиры, выдалась на редкость ясная погода, и после полуночи можно было разглядеть мерцающие звезды. Суеверный человек счел бы это знаком благосклонности судьбы. По мнению Ирэн, это означало лишь красивую ночь.

– Каждые два года в нашей галактике погибает одна звезда, – произнес вдруг Рэй, всматриваясь в черное небо, – и почти в сто миллионов раз больше людей.

Это звучало потрясающе.

– Ты когда-нибудь убивал? – после долгой паузы вдруг спросила почти шепотом, словно кто-то мог подслушать, девушка.

Портман посмотрел на нее, его глаза в темноте выглядели как ограненные ониксовые бусины, поблескивающие в свете звезд.

– Ты все испортила, Адлер, – он попытался сдержать улыбку и получил от Ирэн удар в плечо.

А потом за секунду сделался серьезным, настолько, что сидящей рядом девушке сделалось жутко.

– Нет. Но отец, он чудовище, – сквозь зубы процедил Портман. – С тех пор, как Пегги умерла, начался настоящий произвол жестокости и безумия. Ты ведь в курсе? – неожиданно обратился он к Ирэн. – Я узнал тебя.

Тогда она лишь разомкнула губы в немом вопросе, который не успела и сформулировать.Последние слова Портмана оказались сокрушительными в тот самый миг. Пареньопередил ее, одновременно и спасая от тяжелой ноши, и обрекая на душевноесмятение.

Что он чувствовал, когда понял, кто она, когда впервые узнал ее лицо?

– У тебя незабываемая внешность. И глаза, я заметил их, даже будучи в отдалении. Ни один парик и дешевый макияж не спрятал бы этого, – со слабой улыбкой добавил Рэй, встречаясь с Ирэн взглядом.

Ее мало интересовало, где она прокололась и что выдало в ней, взрослой независимой и уважаемой Ирэн Адлер остатки прежней крошки Ирэн, марионетки циркового механизма. Но слова Портмана, не давая прямых ответов на внутренние вопросы, растеклись по телу приятной теплотой, они подкупали, как бы Ирэн не старалась выстроить защитную стену и убедить себя, что верить сыну виконта опасно. Он не был похож на отца, и, возможно, уже поэтому ей стоило держать ухо востро, не поддаваясь на кажущиеся искренними речи.

Дни после откровенных разговоров всегда ощущались особенно, и особенность эта бывала доброй или, наоборот, с неприятной горчинкой на языке. Так вот после случившегося внезапно признания и сейчас, наблюдая за сборами Рэя, Ирэн чувствовала себя так же, как в день ухода Кеннета из цирка: горько.