Голос бездны

Все слегка расплывалось в моих глазах от непонятного головокружения. Я чувствовал себя совсем не хорошо, а потому просто сел на фундамент, прикрыл глаза и опустил голову на колени. Наверное, если бы не «тихие» переговоры Семена с Алиной возле меня, я бы так и уснул в таком положении. Когда эти двое утихали на несколько минут, я не слышал абсолютно ничего, кроме своего дыхания и сердцебиения в ушах. Тогда я не придал этому никакого значение, но уже потом понял, что в лесу не должно быть гробовой тишины. Через некоторое время крик из леса заставил меня сильно вздрогнуть и моментально поднять больную голову. Мне показалось, что я слышал его рядом, но он, как оказалось, был совсем не рядом.

— Что это еще за нафиг? — резко подскочил Семен, чуть ли не сбросив с себя всю еду, что он распаковывал для костра. Мы с ним тут же переглянулись. Я поднялся, и мы втроем пошли к месту, откуда, предположительно, мог донестись крик знакомого голоса.

— Артем! Марина-а! — кричала Алина, пока мы с Семеном бегло осматривались вокруг. Вокруг озера был пустырь, оставленный когда-то пожаром, однако уже в радиусе ста метров начинался лес, но только с одной стороны. Видимо, в ту роковую ночь ветер дул в другую сторону, из-за чего здесь высокая растительность начиналась раньше. Наши ребята пошли в лес, но вот куда именно, мы, а тем более я, не обратили внимания.

— Мы тут! — слева от себя я услышал хорошо знакомый голос Марины. И вновь по ощущениям он прозвучал гораздо ближе, чем был на самом деле. Направившись в ту сторону, мы еще пару раз слышали зов о помощи, пока не наткнулись на всех пятерых.

— Какого черта здесь происходит? — подбежав к тем быстрее нас с Алиной, громко спросил Семен. Когда я подошел ближе, то увидел лежащего на сырой земле Артема, который держался за свою ногу в районе колена и сильно морщил лицо.

— Он поскользнулся на корнях и, кажется, ногу повредил, причем серьезно, — тут же сказала Марина, придерживая его в сидячем положении.

— Чувак, это косяк, — махнув руками, сказал Семен.

— Это не просто косяк... — многозначительно произнесла Марина и с какой-то тревогой посмотрела на нас. — Это значит, что он не сможет идти назад.

У меня что-то сжалось внутри и завыло от тоски, когда до меня дошел смысл этих слов.

— Чего? Ты предлагаешь нам тут сидеть вечность? Или ждать, пока он сможет идти? — снова взмахнув руками, спрашивал Семен, которому явно не нравилось начало нашего путешествия. Но, надо полагать, мнение его тайно разделял каждый из нас.

— Но никто не сможет тащить его на себе почти пять часов дороги! А если мы будем делать каждые десять минут привалы, мы придем только к завтрашнему утру! — как-то зло кричала в ответ ему Марина. От этого даже мне стало не по себе. Но при всем этом она была права. — У нас даже фонариков нет, чтобы идти там ночью! Или ты хочешь убиться на корнях вместе с ним? — она кивнула на Артема.

— Ну, а что же предлагаешь ты? — саркастически улыбнувшись, спросил Семен и выжидающе скрестил руки на груди.

— А ну хватит, вы оба! — не выдержав больше, на повышенных тонах сказал я. — Давайте сначала осмотрим ногу. — я с недоверием взглянул на Марину, столь яро заверявшую, что назад нам не вернуться. — Вдруг он даже сможет идти.

— Да, — пытаясь поднять джинсы до колен, сказал Артем.

— Тебе не больно? — спросила его Надя, присев к нему.

— Терпимо, — наконец справившись со штаниной, выдохнул он и взглянул на свою ногу. Чуть откинувшись назад, к Марине, он вытер пот со лба, который был признаком того, что ему действительно очень больно.

— Да... похоже, сегодня мы домой не вернемся, — даже не присмотревшись к ране, констатировала Надя и поджала губы. Нога Артема в районе удара была неестественно-фиолетового цвета с оттенками синего. Наверное, вскоре она еще и распухнет. Я не был силен во всех этих вещах, но вот то, что нужно было хотя бы убрать кровь, размазанную по всей ноге, — это факт. Я очень надеюсь, что ты не сломал кость.

— Шутишь? Если бы сломал, я бы помер уже от боли. — заметил пострадавший.

— Как можно было вообще так грохнуться? — недоумевала Алина. — Нужно донести его туда. У меня в рюкзаке есть влажные салфетки.

— Давай, — кивнув мне, Семен положил одну из рук Артема себе на плечи, а вторую его руку забрал я. Так мы и переместили больного, который периодически постанывал, когда его больная нога задевала очередной торчащий корень или камень.

— Садите сюда, — Марина расстелила на земле какое-то покрывало.

— Нафига ты его взяла? — недоумевающе спросил Семен, усаживая Артема.

— Я думала, пригодится и, как видишь, пригодилось, — Марина пожала плечами.

— Ау!.. — воскликнул тот, когда я случайно отпустил его, и он приземлился на покрывало раньше, чем мы планировали. — Ты что, убить меня хочешь? — сморщившись от боли, процедил тот сквозь зубы и снова схватился за ногу у колена. Я же в свою очередь схватился рукой за голову. Помимо того легкого головокружения я уже начал чувствовать боль, да так, будто меня кто-то бил по голове, и боль от этого удара распространялась на всю верхнюю и переднюю часть моей бедной черепушки.

— Вы что, все сговорились тут полечь? — взмахнул руками Семен.

— Что такое, Ян? — услышал я вопрос, произнесенный женским, знакомым голосом, но чьим — я определить почему-то не смог.

— Подведите его к воде! Умойте! — кричал уже другой женский голос. Он был очень красивый, но то ли от сильной боли, то ли от головокружения, я не мог вспомнить ни имени, ни образа того, кому он принадлежит. Я почувствовал, как кто-то схватил меня за руку и куда-то повел, после чего мое лицо намокло. От этого боль стала тише. Невольно я освободился от чужой хватки и упал руками в холодную воду.

— Посейдон!.. — где-то в моей голове прозвучал чарующий голос из сна. Грудь начало сдавливать, а во рту все пересохло так, что из моих глаз невольно брызнули слезы. Мне нужна была вода. Я уже было хотел наклониться к ней, чтобы испить, но кто-то оттащил меня за капюшон кофты.

— С ума сошел пить оттуда?

На этот раз я узнал голос. Это была Алина. С трудом взяв себя в руки, я посмотрел на ребят уже осмысленным взглядом.

— Вроде прозрел, — констатировал Андрей, глядя на меня.

— Что? Что было? — протягивая мне бутылку воды, спрашивала Соня.

— Я...

Я не дурак, чтобы рассказывать им про голос. Скорее всего, мне и правда требовалась помощь людей в белых халатах, но это уже были только мои проблемы.

— Просто стало нехорошо. Извини, Артем, — громко вздохнув, сказал я и искоса глянул на воду. Когда я стоял над ней, я отчетливо видел свои кисти в воде, которыми я уперся. Мне были видны также и все камешки возле моих рук, однако чуть дальше я уже не смог разглядеть ничего. Либо дно далее было настолько темным, либо глубина уже в метре от меня становилась нереально глубокой, что было вполне возможно, если там начинался своего рода обрыв. Это могло объяснить то, почему болото не высохло до конца.

— В таком случае, — нарушив тишину, что соблюдалась спустя еще несколько секунд после моего ответа, начала Марина. — Вернемся к проблемам насущным. Артем не пойдет сегодня и это точно. У нас есть два пути: мы можем отправить двоих из нас в поселок за помощью, но после этого нам всем влетит, ну и, дабы избежать последнего, мы останемся здесь на ночь, а завтра попытаемся добраться. Думаю, что за ночь ему станет полегче. Можем сказать всем, что мы слишком увлеклись и остались работать в клубе всю ночь, а днем упали спать. — Марина выжидающе посмотрела на нас.

— То есть ты думаешь, что они не пойдут искать нас в клубе, в котором нас не будет? — усмехнулся Семен.

— То есть тебя только это смутило? — округлив глаза, спросила Алина.

— Я закрыла гримерку перед уходом, оставив там свет, чтобы все думали, что мы провели там весь сегодняшний день до вечера. А через грязнючее окно и такие же шторы вряд ли будет видно с улицы, что в ней пусто. — неуверенно сказала Надя.

— Но мы не сможем провести здесь ночь. У нас нет столько еды, спать не на чем, а не спать всю ночь после и перед таким походом просто невозможно! Вы вообще выходили на улицу ночью? У нас не июль, а конец октября! — подумав, на повышенных тонах выдал Андрей.

— Но и вернуться с ним сейчас мы тоже не сможем. Мы устали, а если еще и нести кого-то будем, вообще помрем по пути. — хмыкнула Марина с видом абсолютного спокойствия, потому что в глубине души понимала, что предложенная ею ночевка — единственный выход.

— А если послать кого-то? Двоих, как ты говорила. — предложил я, пытаясь сломать ее уверенность.

— Но никто не знает дорогу назад, кроме меня. — гордо сказала Марина, покосившись на меня.

— Так ты и иди. — я пожал плечами. — Со мной, скажем. — сходу предложил я, опасаясь отправлять с Мариной кого-то еще. Хватило Артема, который пошел с ней за веточками.

— Кстати, а ты откуда ее знаешь? — только теперь спросила Надя.

— Это и правда долгая история. Однажды ходила сюда с бабушкой, когда я была намного младше, а она была чуточку здоровее. Но я никуда не пойду. Во-первых, я против первого варианта в принципе, а во-вторых, я не оставлю тут Артема. Помощь все равно придет только завтра. Вам в любом случае придется ночевать здесь. Никто не пойдет на болото ночью.

— Если так подумать, то она права, — кивнула Соня. Она совершенно не выглядела напуганной, хотя в такой ситуации было не так просто сохранять самоконтроль. Даже у Семушки нервы сдавали. — Первый вариант в сравнении со вторым не так совершенен. Но проблема в том, что нам и правда негде спать здесь.

— А как же это? — довольно улыбнувшись, Марина извлекла еще несколько покрывал из рюкзака.

— Серьезно? Я понимаю, один, но четыре-то на кой черт? — взглянув на покрывала, Семен скривил брови.

— Я же еще во время привала достала одно из них, для которого, собственно, и взяла их. — закатив глаза, сказала Марина. — О вас же забочусь. А раз у нас есть четыре покрывала, то по два человека на каждое. Будет вполне себе удобно.

— Кошмар... — громко вздохнул Андрей. Я был с ним согласен. Нам предстояло ночевать в лесу, далеко от поселка, так еще и в конце октября, имея при себе лишь скромный запас еды и четыре тоненьких покрывала.

— Ладно, давайте уже разберемся с этим, — указав на свою окровавленную ногу, сказал Артем. Алина оказала ему хоть и не первую медицинскую, но хоть какую-то помощь. Протерев его ногу от крови, она вместе с Надей попыталась хоть как-то осмотреть рану. Толком они ничего не поняли, но Надя была уверена, что перелома там нет, а это давало надежду на то, что завтра он уже сможет хоть как-то идти.

— Приложи. — бросив возле Артема несколько крупных камней, скомандовала Надя. — Что смотришь? Если хочешь завтра дойти домой, делай, как говорят.

— Командирша. — пробубнил Артем, обернув один из камней уголком темно-синего покрывала и приложив его к ноге. — Если от твоих процедур синяк не пропадет завтра же, я тебя утоплю в нем. — кивнув на озеро, слабо усмехнулся Артем.

— Если у тебя не пропадет синяк, ты даже не встанешь нормально, не говоря уже об утоплении. — она рассмеялась, глядя на недовольную физиономию Артема.

— Я тут подумала... А что, если Артему станет только хуже до завтра? Мы же не знаем, отчего у него такая сильная боль. Вряд ли такое бывает от обычного падения. — тихо сказала мне Соня, присев на покрывало возле меня, пока ребята были заняты своими делами.

— Возможно так и будет, — я почесал лоб, — но если мы пойдем с ним в деревню сейчас, то не успеем до темноты, а в ней даже Марина потеряется. Завтра мы сможем выдвинуться с рассветом, чтобы за день дотащить Артема, в каком бы состоянии он ни был. — поразмышлял я. — Хотя ночевка и правда из разряда диких идей... Но а что еще нам делать? — я посмотрел на нее так, будто бы она знала ответ.

— Я просто... я переживаю, что Артему станет хуже, начнется какое-нибудь осложнение, заражение или еще что...

Я видел, как она нервничает, машинально сжимая свои ладони и выворачивая маленькие пальцы, глядя в одну точку, куда-то мимо меня.

— С ним все будет хорошо. И с нами. — выдал я, тем самым заставив ее посмотреть уже на меня. — Обещаю. — слабо улыбнувшись, я снова коснулся ладонью своего лба, пытаясь стереть боль, что пульсировала под ним.

— Я взяла камеру на случай, если мы увидим что-то странное, — достав аппарат, важно сказала Алина.

— Раз уж мы тут ночуем, то побереги заряд. Вдруг сирена именно ночью и вылезет. Село-то ночью исчезло... — глубокомысленно произнесла Марина, сидевшая возле воды на своем опустошенном рюкзаке.

— У этой малышки зарядки чуть ли не на неделю хватит, — уверенно сказала Алина и щелкнула сидевшую на камнях, что выступали от берега на несколько метров, чем-то напоминая каменную естественную пристань небольшого размера, Марину.

— Зачем ты меня сфотографировала? — как-то разозлившись, громко спросила Марина.

— Чтобы доказать, что моя камера не сядет так быстро, пускай я хоть сотню фотографий сейчас сделаю. — в доказательство своих слов она сделала еще одну фотографию Марины.

— В прошлый раз ты говорила так же, а на следующий день она разрядилась. — пробурчал Семен, ковырявший палочкой в умирающем костре. Мы уже успели пообедать, поэтому костер уже никто не поддерживал.

— Просто я плохо зарядила ее, — хмыкнула Алина и щелкнула Семена.

— Ну перестань! — снова занервничал он и бросил палочку в тлеющие угли.

— А то что? Отправишь меня к сиренам? — ехидно усмехнувшись, Алина посмотрела на получившееся фото.

— Ну ты же хотела найти доказательства их существования, — схватив Алину за подбородок тонкими пальцами, зло улыбнулся Семен. С такой улыбкой он очень напоминал злодея, а она его заложницу или что-то вроде того.

— Хватит тут брачные игры устраивать, — похлопав в ладоши, дабы привлечь их внимание, сказала Надя. — Марина, расскажи о том, как ты ходила сюда в детстве?

После этих слов все взглянули на Марину, которая медленно поднялась и уже было собиралась что-то сказать (это было понятно по ее самодовольному выражению лица, с которым она всегда говорила), но почти сразу же оступилась и с громким всплеском грохнулась в воду, оборвав не начатую речь. И она не бултыхалась — все стихло мгновенно. Я с Соней сидел ближе всех к ней, а потому тут же подскочил с места, нырнул в воду и поразился тому, как глубоко тут у самого берега. Нырнув за Мариной, я по началу даже не заметил ее, однако, вглядевшись в темноту воды, я уловил там какое-то светлое пятно. Не раздумывая, я стал плыть все глубже и глубже, пользуясь навыком быстрого плаванья, которому был научен в бассейне. Тьма, растворенная в воде вокруг меня, давила со всех сторон. Сверху падал слабый свет пасмурного неба, из-за которого я мог разглядеть только свои руки. Однако то, что я уже опустился довольно глубоко, а Марины все нет, заставило меня остановиться. Я посмотрел наверх. Через толстый слой воды я видел все то же серое небо. Я вновь ощутил эту пустоту. Вновь в мою голову проникли мысли о том, что поверхность воды отделяет два мира друг от друга. Я снова оказался во сне. Я был совершенно точно уверен в том, что все это неправда. Не может быть здесь такой глубины, не могла Марина спуститься так глубоко, не могу же я дышать под водой...

Что-то холодное коснулось моей ноги, отчего будто бы все мое тело проткнули сотней тончайших игл. Я резко повернул голову и увидел нечто светлое, отражающее собою свет с поверхности. Оно проплыло мимо меня и растворилось в жидкой темноте. Нет, это была не Марина, и даже не человек, это была не моя реальность. Я должен был проснуться, как-то выбраться из этого мерзкого, кошмарного сна!

— Посейдон!.. — прозвучало где-то позади меня, когда я всеми силами плыл к спасительной поверхности, к настоящему воздуху, настоящему миру и людям. Я хотел увидеть отца, ребят, вдохнуть воздуха и больше никогда не возвращаться в это место моего сознания. Оно отвратительно, и я даже понятия не имею, откуда оно взялось в моей голове, и где искать его начало.

— Он еще не готов, — послышалось также позади меня, когда я уже коснулся кончиками пальцев воздуха, пробив ими границу двух миров. Я понял, что спасен. Мне оставалось лишь проснуться, заставить себя открыть глаза.

— Артем!

Я услышал приятный, знакомый, но тревожный голос. Чей это был голос?

— Помогите! — уже надрываясь, крикнул он. Я распахнул глаза.