Голос бездны

Будильник прожужжал рано. Я с болью разлепил щиплющие глаза и вырубил раздражающую вибрацию. В доме было очень холодно, а потому встать с нагретой телом кровати было адской пыткой, но я все же пересилил себя. Встать пришлось даже раньше отца, чтобы мы все точно успели вернуться с болота до темноты и не получили от родных. Мой отец как не знал об этой вылазке вчера, так не узнает и сегодня, потому что если я расскажу, то точно останусь охранять дом. Быстро натянув на себя повседневную одежду в виде джинсов, футболки и теплой кофты, я спустился вниз, где перекусил яблоками с водой, после чего так же быстро собрал все необходимое для путешествия и вышел из дома. На улице было нереально холодно. Я съежился, сунув руки в карманы кофты, и быстрыми шагами пошел к клубу, чтобы не околеть по пути окончательно. Густой туман прятал под собою серые кривые домики, медленно катился по грунтовой дороге, мгновенно разбегаясь от моих шагов сквозь него. Видимость была около десяти метров, что легко могло заставить меня заблудиться здесь, ведь путь до клуба я помнил только по окружающим меня домам и деревьям, коих было очень плохо видно, если было вообще видно.

— Доброе утро юным путешественникам! — увидев подходившего к клубу меня и стоявшего у его порога Семена, радостно крикнул Андрей и махнул нам обоим рукой, едва он только появился из тумана.

— Вообще-то, самый мелкий тут ты, — зло усмехнувшись, сказал Семен.

— Всего-то два года! — возмутился тот.

— Всего-то... — хмыкнул Семен. — Когда мне было два года, ты только-только должен был родиться.

— Да-да, мы в курсе, — слабо стукнув Семена по голове длинным батоном, сказала подошедшая к нам Алина.

— Ба...батоном?! — возмущенно завопил Семен. — Кто его теперь есть будет? Ты испортила батон!

— Коснувшись твоих волос? — Алина приподняла бровь. Было видно, что сделала она это для виду, ведь на самом деле ее уже давно не впечатляли его крики и приступы гнева.

— Коснувшись его голой рукой, — он указал на руку Алины.

— Вот ты и будешь, — она ткнула батоном Семена. — Потому что я брала его нам с тобой.

— Скоро придут остальные? — шепотом спросила Надя, которая подошла к клубу с Алиной, но из-за быстро разгоревшейся семейной ссоры, промолчала.

— По-любому Темыч пытается отговорить мелкую, — усмехнулся Семен, оторвавшись от выяснения своих отношений.

— Видимо, неудачно... — увидев три силуэта, вышедших из-за здания клуба, сказал я и вздохнул. С одной стороны, я был рад, что Соня пойдет с нами, но с другой стороны — это ведь было не так уж безопасно.

— Привет, — махнул всем Артем. — Чего такие кислые лица? — он удивленно посмотрел на нас и добавил: — А-а, уже поцапались? — указав на Семена с Алиной, как бы шепотом спросил Артем, но так, что слышали все.

— Еще слово и тебе будет больно, — нервно улыбнулся Семен, приобняв за плечи Алину с батоном.

— Все-все, никому больно делать не надо, — дипломатически сказала Марина, встав между ними и невинно улыбнувшись своей голливудской улыбочкой. — Нам еще весь день быть вместе — привыкайте. — она выпрямилась и горделиво приподняла подбородок, чуть прикрыв свои хитрые глаза. Все же, несмотря на то, что Марина была не очень хорошим человеком, как мне казалось, она была невероятно красива. Когда я осознал, что открыто пялюсь на нее, я тут же перевел взгляд на Соню, а после в сторону. Я вообще не планировал смотреть на Соню, само как-то вышло, но мне показалось, что в ее взгляде было что-то не так. Я не осмелился посмотреть на нее сразу же второй раз, а потому выждал немного времени и посреди их разговора взглянул на нее. Она и правда казалась какой-то погрустневшей в сравнении с ее обычным состоянием.

Вскоре мы двинулись в путь. Чтобы выйти на болото, нужно было пройти мимо нашего дома, ведь он был последним в поселке со стороны леса. Когда мы шли там, то старенькой «Нивы» отца уже не было, чему я был несказанно рад. Было бы как-то неловко, заметь он меня рано утром в сомнительной компании с полными рюкзаками, так еще и идущим в сторону болота. Поначалу мы шли практически молча. Изредка Семен переговаривался с любительницей поболтать Алиной, да Артем с Мариной. Последняя, кстати говоря, вызвалась идти первой, поэтому она была нашим командиром. Сразу за ней шел Артем, а я замыкал этот строй, героически прикрывая Соню и Надю. Я всегда считал, что роль последнего в строю также непредсказуема, как и роль первого. Если же за нами кто-то погонится, в опасности прежде всего буду я, а если на нас кто-то выбежит из леса, то, скорее всего, это будет Марина. Хотя, кто бы за нами тут гнался, если не так любимые ею сирены?

— Я так устал, — простонал Артем. — Долго нам еще?

— Я вроде бы говорила позавчера, что идти придется четыре или даже пять часов, — важно сказала Марина, даже не обернувшись к Артему. Она целеустремленно двигалась вперед, абсолютно не чувствуя усталости. В этом я завидовал ей, потому что мои ноги в громоздких дедушкиных сапогах уже изрядно вымотались и просто кричали о спасительном привале.

— А мы будем останавливаться? — все же спросил я.

— Если сделаем это, то у нас останется не так много времени, — взглянув на меня, сказала Марина и пошла дальше все в том же темпе, явно не желая задерживаться.

— Мы вышли из деревни в восемь часов утра! Ты серьезно все еще думаешь, что у нас мало времени? — вспылил Семен, который, видимо, тоже был не прочь отдохнуть.

— Да, сейчас только десятый час, — взглянув на часы, добавил я, уже полный уверенности, что привалу быть.

Кое-как нам удалось уговорить нашего капитана Марину и мы, побросав тяжелые рюкзаки, попадали на них. Попадали не все, а только те, кому было не страшно простудиться, лежа на уже холодной земле. Сбросив с себя рюкзак, я вдруг почувствовал легкое головокружение и холод в груди. Это могло означать только то, что мне срочно нужна вода. Я стал судорожно искать свою бутылку в рюкзаке, но из-за опасения, что она может испортить всю еду, я еще дома положил ее на самое дно.

— Ян, ты что-то потерял? — заметив мою спешку и трясущиеся руки, спросила Надя. Я лишь махнул рукой, будучи не в силах ответить ей, ведь для этого нужен был воздух в легких. Передо мной появилась открытая полулитровая бутылочка с водой. Я тут же взял ее и стал жадно глотать заветную воду. С каждый глотком я все больше ощущал, что мои легкие снова наполняются живительным кислородом и я снова способен на дыхание. Однако то легкое головокружение и не думало проходить. Это меня не пугало, хотя такого раньше и не случалось. Я свалил все это на ранний подъем после позднего отбоя.

— Спасибо... — набрав полную грудь воздуха, я наконец увидел, кто дал мне воду — это была Соня. Наверное, она почти сразу заметила мой очередной приступ, раз так скоро оказала помощь.

— Пожалуйста, — чуть улыбнувшись, она закрутила бутылку и бросила ее в свой рюкзачок.

— Врачи реально тебе ничего не сказали по этому поводу? — спросил Семен, лежавший на своем рюкзаке, а на самом Семене лежала довольная Алина и мучила его относительно длинные русые волосы.

— Нет. По всем параметрам я абсолютно здоров. Даже плаваньем заниматься разрешено. — я пожал плечами и сел на краешек своего рюкзака. Больше Семен не сказал ничего. Мое головокружение все еще не оставляло меня, но я не подавал виду. Не хотелось портить наше путешествие своими болячками.

— А что с тобой? — Марина изогнула темные тонкие брови, наливая себе чай из термоса.

— Не знаю. Иногда просто резко разучиваюсь дышать и, пока не повью воды, не смогу. — доставая из сумки небольшие бутерброды, ответил я.

— А разве так бывает?

— Как видишь.

— Я бы на твоем месте не останавливалась в походах к врачам, пока не узнала бы причину.

Я не стал ничего ей отвечать, потому что то, что я хотел сказать, не для нее. Такая девушка вряд ли поймет, что такое жить на зарплату отца, каждый раз оплачивая ею походы к действительно хорошим врачам. Мне просто не позволила бы совесть делать так, несмотря на то, что зарплата у отца была относительно большая.

Посидев тут еще минут пятнадцать, мы продолжили путь. Чем дальше мы шли, тем более необычно я себя чувствовал. Последний раз я ощущал это, когда мы подъезжали к деревне. Я даже не знаю, какими словами описывать эти ощущения, но мне казалось, что я сплю. В один момент мне даже почудилось, что, когда я взглянул на одного из ребят, я забыл его имя, а в другой раз мне показалось, что среди нас кто-то лишний, тот, кого мы не брали с собою изначально. Это меня тревожило. Я всеми силами пытался перестать думать о том, что я тоже могу заработать амнезию и забыть что-то важное. Я не хотел забывать ни одного момента, ни одного человека, но все, что происходило со мной в последнее время, буквально кричало о том, что у меня тоже есть проблемы. Я не следил за временем, за серым пейзажем жуткого леса, я просто шел за тем, кто шел передо мной, пока не споткнулся о корень жуткого, как и все тут, дерева.

— И...извини, — тут же пролепетал я, слегка налетев на шедшую впереди Соню.

— Все хорошо? — она тревожно посмотрела на меня, а за ней и все остальные.

— Да, я просто споткнулся, — махнув рукой на торчащие из земли корни, сказал я. Когда все убедились, что я не нуждаюсь в воде, я стал осматриваться вокруг. Оказывается, деревья здесь уже не были такими, что росли возле деревни. Я вообще таких раньше видел. Они были большими, толстыми, их безлиственные кудрявые ветви закрывали практически все небо над нашими головами, а корни будто бы так и стремились выбраться из земли, запутываясь и вздымаясь под нашими ногами. Вдруг мое внимание среди этого черно-серого пейзажа привлекла ярко-синяя вещица, что мелькнула перед моими глазами. Я остановился, чтобы отыскать ее взглядом. Что-то небольшое зацепилось за самый низ высохшего кустика, едва ли не доставая земли. Громко шурша темной листвой, я сделал пару шагов к предмету и поднял его. Это был точно такой же кулон, что я недавно снял с себя. Кулон от дедушки.

— Что там еще? — спросила Соня, обернувшись ко мне. Я быстро сунул кулончик в карман своих джинсов.

— Мне... нужно отойти, — не придумав ничего лучше, сказал я и, глуповато улыбнувшись, пошуршал дальше в лес. Я не знаю, почему не сказал ребятам о своей находке. Наверное, это выглядело бы довольно глупо, что я нашел свой же кулон здесь. Дурной славы о чудике-дедушке мне хватало, а зарабатывать себе такую же пока как-то не хотелось.

Когда я отошел на достаточное расстояние, то встал за дерево и достал оберег. Да, он был в точности, как и мой. Но этого просто не могло быть. Он совершенно точно еще сегодня утром лежал у меня в комнате на столе. Он физически не мог оказаться здесь раньше меня. Я был в этом уверен. И я даже нашел подтверждение этой уверенности — кулон был потертым, с многочисленными маленькими царапинками, к тому же, его веревочка была грубо разорвана. На моем же этого всего не было, ведь я стал носить его относительно недавно, да и веревочка у меня была своя, поскольку некрасивая дедушкина мне не нравилась.

— Дедушка... — прошептали мои губы и, услышав их шепот, я поверил им. Если мой дедушка пропал, отправившись в этот лес, тогда вполне логично, что я нашел его порванный кулон здесь. Я коснулся затылком ствола дерева, приподняв голову и задумавшись. Это была такая находка, о которой совершенно точно не стоило молчать, ведь это реальная улика, которую даже в полицию можно отнести, однако ребятам я почему-то не хотел ее показывать. Снова убрав безделушку в карман, я вернулся к ребятам, чтобы они не решили пойти искать меня. Когда мы добрались до того самого пепелища, которое некогда было крохотным селом, был уже практически час дня, а небо по-прежнему оставалось светло-серым. Уже на подходе к этому месту я заметил, что деревья стали резко исчезать. Из заросшего страшного леса окружение превратилось в некое подобие серой пустыни. Кое-где были видны новые, еще только растущие кустики будущих деревьев. Значит, все деревья и правда сгорели в пожаре той страшной ночью. Я чувствовал себя как-то неуютно на этом пустыре, представляя страшные картины пожара и будто бы слыша эхо криков давно погибших людей.

— Ну наконец-то! — упав на колени, воскликнул Артем.

— Не ори ты так! — вздрогнула Надя и занесла руку над собой, будто бы стремясь прихлопнуть его.

— А что? Боишься, что сирены придут? — он ехидно посмеялся и поднялся с земли. Наверное, он думал, что это как-то напугает Надю, но даже я уже понимал, что она не из робкого десятка.

— Если они придут, то кто-то из нас точно останется там, — Марина кивнула на то самое «бывшее болото нынешнее озеро с кристально-чистой водой». Оно действительно было таковым, несмотря на то, что вокруг его окружало сгоревшее болото. Серое небо отражалось на водной глади, точно в зеркале, отчего озеро казалось светло-серой дырой в земле.

— Ого... Она и правда кристально-чистая, — приблизившись к озеру, Соня присела и опустила руку в воду. — Но как это возможно?

— С научной точки зрения, скорее всего, никак, — Андрей пожал плечами и также приблизился к загадочному водоему.

— Конечно никак! — усмехнулась Марина. — Легенды ведь не всегда врут.

— Вода такая темная... как будто бы тут нет дна, — усмехнулась Соня и отняла руку от черной воды.

— Дно есть везде. — угрюмо сказал Андрей.

— А это что? Остатки дома? — указывая куда-то на землю, спросила Алина. Мы подошли к ней и увидели полуразрушенный каменный фундамент здания, который был похоронен под черной массой увядших растений.

— Скорее всего... Но я не думал, что тут что-то останется. — пожав плечами, сказал Артем. — В газете писали, что село ис-чез-ло. Ну, а если фундамент остался, то оно не исчезло, а просто сгорело. Что за мистификаторы...

— Но жители-то исчезли, — сказала Алина, задумчиво глядя на водную гладь. Как-то неестественно смотрелось это озеро среди пустыря, так еще и с такой темной, несмотря на прозрачность, водой.

— Ну и как мы будем искать так называемых сирен? — задал главный вопрос Андрей, усевшись на остатки фундамента рядом с Семеном. Под его весом те слегка хрустнули, чему сам Андрей не придал никакого значения.

— Начать нужно с привала, — открыв свой громоздкий рюкзак, сказала Марина и достала оттуда спички и газеты. — А потом уже начать что-то делать. И вообще, мы пришли сюда не за сиренами.

— А за чем еще?

— Посмотреть на развалины, на болото, которое превратилось в озеро — да вообще, просто разведать обстановку и понять, соврали ли в газете или нет. Неужели вам это неинтересно?

— Ну... вообще-то, очень. Просто в газете ведь было сказано про русалок?

— Не про русалок, а про сирен. И все, что там было о них, вычленено из рассказа выживших женщин, а они могли и выдумать.

— По-моему, несколько дней назад ты совсем другое утверждала. — прищурилась Надя, взглянув на Марину.

— Давайте не будем ссориться, о'кей? — Алина замахала руками.

— Я согласен. Хотите лучше анекдот про Штирлица расскажу?

— Нет. — хором ответили почти все, остро ощущая накалившуюся от агрессивного настроя Андрея и Марины обстановку.

— Может быть, мы разведем небольшой костер? — снова схватив батон и демонстративно махнув им, сказала Алина.

— Да убери ты уже свой батон, пожалуйста! — нервничал Семен.

— Я за. У меня там были сосиски, — с энтузиазмом добавил Артем.

— Ну как раз костер я и собиралась предложить, — улыбнувшись, сказала Марина. — Тогда, соберешь со мной веточек?

— Мы с вами, — схватив Соню за рукав кофты, сказала Надя. Я бы тоже пошел с ними, если бы не мое мучительное головокружение.

— Тебе все еще нехорошо? — обеспокоенно поинтересовалось Соня, обернувшись ко мне, пока Надя тянула ее за собой.

— Есть такое, — слабо улыбнувшись, кивнул я. — Только долго за дровами не ходите.

— Будешь скучать? — улыбнулась Марина.

— Нам просто еще назад топать почти пять часов.

— Ну пусть Ян с нами посидит, пока вы там путешествовать будете, мы все равно не пойдем в лес. — распаковывая всю принесенную в чащу леса провизию, сказала Алина, попутно отправляя одну из сосисок в рот.

— Не ешь сейчас! — снова занервничал Семен.

— Не лезь ко мне! — с набитым ртом громко ответила Алина, угрожающе выставив вперед батон.

Что-то мне подсказывало, что скоро эти двое устроят бои на батонах прямо здесь, на болоте, и тогда самым страшным здесь будет далеко не появление сирен.