15 глава
15 глава
Хаким
Так и не дождавшись чтобы она позвала меня обратно в комнату, я зашел. Клянусь, даже это не сделал бы, если не замерз.
Проскользнув в ванную, принял душ и обратно вышел где-то через полчаса. На этом маленьком и жестком диване лежала хрупкая девушка, сжав в руках подушку.
— Не окрепла девочка, — пробормотал я тихо и подоспел к ней, без сил скрывать улыбку.
— Софья, — попытался пробудить, но та спала, словно мертвая.
«Хорошо, твое решение, в этом случаи, я сам понесу тебя к кровати, а то встанешь мне утром и все уши прожужжишь, твердя, мол все тело болит.»
Легкое тельце я уложил на постель, блаженствуя ее сладким запахом и трепетом мягких волос, которые коснулись моего лица.
Если бы лег с ней на одной кровати, то утром, я был в этом уверен, остался бы без какой-то части тела из-за этой девушки. Поэтому я лег на диван. Скрестил руки за головой и попытался устроиться поудобнее. Взор мой сначала устремился на пакеты, которые она не стала распаковывать, а потом остановился на самой ее спящей.
«Аллах Всевышний, глядя на нее спящей можно подумать, что она самое невинное существо на земле. А что было, если я отказался бы от всего этого, если бы я убежал? Безусловно, признаю, ее не встретил в третий раз. Но зачем мне губить эту девочку, если максимум через три месяца, нам и так придется расстаться? Зачем я ее привел к нам, зачем сейчас смотрю на нее и почему не мог забыть все эти годы после школы?»
Тысячи вопросов засоряли мой мозг, но один внезапный телефонный звонок угнал их прочь. Но только на какие-то минуты.
На экране расплылось «Джасмин».
Алло.
Она сонным голосом задала мне вопрос:
Дорогой, ты дома?
Конечно, где мне еще быть?
Определенно, со своей женушкой лежишь, а меня тут бросил!
Кажется мы уже обсуждали эту тему. Да и не сплю я с ней. Она меня прогнала к дивану.
Что?
В другой стороне телефона девушка начала сдержанно смеяться. А потом опять задалась вопросом:
Ты это серьезно?
Ага, от усталости я зазевал.
Да эта деревенщина тебя пытает прям. Надеюсь, у тебя получится с ней прожить хотя бы эти три месяца.
Я сильный. Но сейчас очень устал, Джасмин.
Ладно, ладно, поняла. Спокойной ночи, милый.
Я выключил телефон и уронил его на пол.
Девушка перевернулась на другой бог от шума и опять продолжала дремать. Устремив взор на ее раскинутые на подушке длинные волосы, я так и заснул.
Опять-таки недолго мне пришлось спать, к утреннему намазу фаджр, кто-то настоятельно меня звал.
— Да отстань от меня! — загремел я, натянув на голову подушку.
— Нет уж, вставай, можешь опоздать, вставай.
Софья опять начала во всю глотку кричать мое имя у самого уха, отчего я слишком быстро кинул подушку с лица и, грубо схватив ее за плечи, повалил на диван, чуть нависая сверху. Ее глаза распахнулись в два раза больше, из-за чего они казались еще огромнее, а губы начали дрожать. Мне удалось рассмотреть это лицо ближе, взор скользнул с высокого лба к острым скулам и остановились у родинки над губой.
— Мне больно, отпусти мои руки, — почти шепотом произнесла та, заставляя меня взглянуть в ее на разные два глаза. На дикий лес, полный тайн и загадок.
Я не собирался почему-то отпускать. И сколько уже успели ворваться в мою жизнь женщины за какие-то двадцать лет, но мне еще никогда так сильно не хотелось узнать их поближе, как ту, что первая отвернулась от меня в тот день, когда ошпарила на меня кофе.
Сощурив глаза, я смотрел меняя положение головы, но мне не дали продолжить это занятие. Потянувшись к моей руке, Софья сильно укусила, заставляя меня вслух крикнуть ругань и отпустить ее мгновенно.
— Соверши свое омовение и помолись лучше, — совершенно спокойно пробормотала девушка и пошла в сторону своей кровати.
— Погоди-ка! — крикнул я вслед, а та будто бы меня не слышала. Забралась наверх и, укрывшись одеялом, закрыла глаза, — Клянусь, ты меня в девятнадцать лет доведешь до инфаркта.
— Аллах помилуй! — смеялась та.
Так просто сдаваться я не собирался. До того, как зайти в ванную, схватил подушку с пола и кинув в нее со словами: «Подушечку обними, девочка». А ей словно «хны»! Сжала ее в руках и легла спиной ко мне.
После намаза на улице стремительно начало светлеть, и я больше не мог заснуть. В девять утра нас ждали за столом на завтрак, оставалось еще пять часов.
Мне больше ничего, кроме как, не поехать к Джасмин, не оставалось, но и туда не мог прибыть, поскольку все в доме узнали бы. Обратно лег на жесткий диван, и мучаясь, пытаясь заснуть, но в конце концов смотря в потолок, пролежал где-то два часа. Больше я терпеть не смог бы. Поэтому вскочил и мигом лег на свою кровать, где умиротворилась жена.
Повернулся к ней лицом и так смотрел на нее пять минут, радуясь, что хотя бы щас она не будут меня кусать.
— Не смотри на меня, — тихо обратилась она ко мне, не открывая глаза.
— Ты что, видишь с закрытыми глазами? — не упустил я случай рассмеяться.
— Я чувствую, когда ко мне приближаются, — сонно начала она и, раскрыв глаза, докончила, — или когда прикасаются.
— Причина?
На мгновение мне показалось, что я так и буду лежать, глядя в ее прекрасные глаза, в совершенном умиротворении, но она сама прервала это счастье.
— Тебя не волнует.
Длинноволосая медленно встала с кровати и пошла к веранде. Распахнула шторы и представила лицо на солнечный луч, который с радостью купался на ее невинном чистом личике. Я не отрицаю, она полностью не в моем вкусе. Мне не нравится ее худенькая фигурка, ее маленький рост, длинные волосы, белая кожа, которая в жизни не чувствовала загар на пляже. Мне не нравится ее скромность, то, как она одевается, ее невинный взгляд, ее детские слова - все это. Не в моем вкусе ее детский возраст, но несмотря на это, с ней комфортно рядом, единственное, что мне нравилось с ней осуществлять, так это спорить. Спорить и ничего кроме. Может этот комфорт от нее именно из-за этого, а может и из-за того, что она еще не видела все ужасы этого поганого мира. Всякое может, но.
«Уверен, женушка, все эти три месяца наши с тобой отношения будут хуже, чем у кошки с собакой, как бы горестно мне не было это признавать.»
— Прекрасная погода, не так ли? — улыбаясь, она обернулась ко мне лицом, заставляя даже сердце мое в груди улыбнуться.
«Она ребенок, из-за этого. А я люблю детей. Я не могу не улыбаться, смотря на них.»
— Прекрасная, — почти про себя произнес я, не отводя взгляд.
— Что? — та шире улыбнулась.
Я мотнул головой и вскочил с кровати, ноя:
— Говорю, жестокая ты девочка. Не даешь мне даже спокойно поспать в собственной комнате. Хотя бы из уважения по возрасту, могла бы удержаться.
— Ой, не веди себя как дедушка. Мне тоже через три дня уже будет восемнадцать. Подумаешь, старше меня на год.
Та усмехнулась и собрала темно-рыжие локоны в пучок.
— В любом случаи, я мужчина и взрослее тебя.
— Мужчина или не мужчина не знаю, но ведешь ты себя точь-в-точь, как ребенок.
Прошла мимо меня и начала выбирать одежду.
— Кто бы говорил, — с непонятной досадой произнес я и тоже принялся выбирать облачение.
Через полчаса я надел черные брюки и черную рубашку с белыми кроссовками. Зачесал волосы назад и вышел из ванны, пока моя Королева одевалась в гардеробной.
До завтрака оставалось чуть меньше двадцати минут, я взял телефон на руки и сел на диван.
«Надо же, я и не заметил как потратил время с ней. Или же... Как время прошло рядом с ней».
— Ну где ты там? — невтерпеж вопросил я, мне ответили не сразу.
— Молнию не могу застегнуть. — наконец она ответила из гардеробной и в тот момент, когда я встал, внезапно вышла, — Вот досада, — лицо ее было чуть опущено, пыталась дотянуться сзади, но все тщетно. Белое приталенное платье до колен с короткими рукавами и с вырезом декольте идеально сочеталось с невысокими туфлями на бретельках от Zara, которые я ей насильно купил вчера. — Не судьба это сегодня надеть, подожди меня пять минут, выберу что-то другое.
«Дети очень милы, в отличии от взрослых людей».
Она повернулась полу-голой спиной и сделала шаг вперед, но я остановил ее.
— Я застегну, — без эмоций произнес и кинул телефон на постель.
— Да? — она взглянула на меня.
— Да.
— Была бы благодарна.
— Повернись спиной, — раскомандовался я, выполняя мой приказ, она слишком быстро повернулась и ударила мне в лицо свои мягкие длинные волосы, от которых исходил сладкий запах, и, по-моему, я понял, чей это запах. Это был аромат цветов, в частности гиацинт. Медово-сладкий, цветочный, яркий, с оттенком теплоты, запах кружит голову и как-то возбуждает. Она занесла в мою комнату невинную и чистую весну.
Я поднял руки и переложил манящие волосы на ее правое плечо. Потянулся к молнии и не торопясь начал застегивать, не обращая внимание даже на телефон, который вибрировал без конца.
— Тебе кто-то звонит, — повернув ко мне чуть-чуть голову, произнесла Софья, обжигая меня мятным дыханием, я взглянул на нее сверху вниз и наконец закрыл эту чертову молнию, спасаясь вызовом от Джасмин.
Стоило мне только нажать на зеленую кнопку, как вдруг Джасмин воскликнула в трубке:
Дорогой, я соскучилась, почему так долго?!
В комнате воцарилась такая тишина, что каждое ее слово слышалось отчетно.
— Дярягой, — умышленно свесила ее Софья и сморщила лицо. Я не смог удержаться и рассмеялся.
Алло, Хаким, ты меня слышишь?
Да-да, слышу, Дорогая. — Пробормотал я, следя за выражением лица Софьи. Та закатила глаза и пошла к двери. Наверное, хочет спуститься без меня.
Ее остановить мне было бы почти невозможно, потому я отключил мобильник, пока говорила Джасмин и побежал за той, что вышла.
«Да как она успела?!»
Пройдя длинную лестницы, Софья за считанные секунды (я так считаю) уже здоровалась с мамой.
«Эта девочка сводит меня с ума!»
— Доченька моя, ты такая красивая сегодня. Я так тебя люблю и даже не хочу вспоминать, что уже завтра с тобой придется прощаться, — сжимая ее в объятьях, воскликнула мама.
— Она не такая хорошая, мама, как тебе кажется, эта твоя дочка, — прервал я их душераздирательные речи.
— А ты молчи. В отличии от тебя она всегда со мной здоровается и обнимает. Хоть у меня четыре дочери, но я их всегда хотела побольше.
— Я могу ее тебе и оставить, — подразнил я, ударив предплечьем об плечо низенькой девочки, что как паинька молчала.
— Вы оба останетесь? — с надеждой в глазах, вопросила мама.
— Не-а, лишь она, а я себе уеду, — рассмеялся я.
— Ах ты! Никуда без Софьи, без нее, боюсь, ты там пропадешь! — слегка ударила Асият меня по животу и отправила к столу ожидать дедушку, пока сама осталась о чем-то болтать с невестой.
Завтрак прошел как обычно. После него я отправился к Джасмин, а Софья осталась дома.
Целый день провел с этой девушкой, благодаря судьбу за то, что есть хотя бы она, которая радует меня как взрослая женщина. Возвращался я домой ближе к ночи, поселив парикмахерскую и сделав все дела, но как зайти в дом, чтобы не заметил дедушка, вовсе не представлял. У меня даже не было номера Софьи, чтобы попросить ее о помощи.
Однако каким-то чудесным образом входную дверь открыли и передо мной появилась Софья. Пьяный я при виде этого ребенка, улыбнулся как добрый кот.
— Что с тобой? Йа Аллах, ты пьян. Ты не понимаешь что совершаешь грех, Хаким? Что ты творишь? — заторопилась она с расспросами.
— Женушка моя, — без сил поворачивать язык, я схватил ее за щеки. — Ребеночек, молчи.
— Ты помолчи, идти-то сможешь? — она схватила меня за плечо и повела внутрь.
— Ах, Аллах, Аллах, какой стыд. А если кто-то увидит? Какой же стыд! Хаким, ты слишком испорченный парень, ты не спортсмен.
— Молчи, девочка, — пытался я дотронуться до ее длинных волос, а она не давала.
С горе пополам нам удалось дойти до комнаты и без сил на то, чтобы умыться, я упал на кровать, не сняв обувь и верхнюю одежду.
Софья что-то бормотала и пыталась мне помочь, а я как всегда заснул.
***
Без сил, жажда воды, еле-еле открыл глаза и оглянулся кругом. Голова все еще очень болела. На постеле рядом со мной сидела Софья и что-то читала.
— Который час? — задал я вопрос, не открывая глаза.
Услышал звук захлопнувшейся книги, понял что она убрала книгу в сторону.
— Почти двенадцать.
— Что? Двенадцать? Дедушка нас убьют, мы пропустили завтрак.
С головокружением я вскочил с кровати.
— Успокойся, не убьет, если и убьет, то только тебя.
«Она что, еще шутит со мной?»
— Не шути, Софья! — взбрыкнул я на девушку, заставив ее подскочить на месте и схватив за слабые плечи.
— Я сказала им, что ты себя нехорошо чувствуешь. Убедила, чтобы не приглашали врача и отказалась от завтрака за большим столом, под предлогом, что позавтракаю с тобой в комнате вместе, — на одном дыхании произнесла девушка не отрывая взгляд.
— Ты серьезно? — не поверив произнес я.
— Я не буду с тобой шутить больше, — серьезно ответила мне та, стоя близко к лицу и окунув меня опять теплым дыханием.
— Я не хотел, — мгновенно опомнился я и отпустил.
— Что именно? Харамничать? Ослушаться Аллаха? Или же все-таки жениться на мне?
— Замолчи, у меня и так болит голова.
— Из-за того, что ты харамничаешь болит! Из-за того, что ты пьешь! Потому болит.
Она не стала молчать.
— В 90-м аяте суры аль-Маида указано, что хамр запретен полностью. Почему не знаешь слова Аллаха?
يَا أَيُّهَا الَّذِينَ آمَنُوا إِنَّمَا الْخَمْرُ وَالْمَيْسِرُ وَالْأَنْصَابُ وَالْأَزْلَامُ رِجْسٌ مِنْ عَمَلِ الشَّيْطَانِ فَاجْتَنِبُوهُ لَعَلَّكُمْ تُفْلِحُونَ
«О те, которые уверовали! Вино, игра в жеребьи, жертвенники (или идолы) и гадальные стрелы являются скверной из деяний дьявола. Сторонитесь же ее, — быть может, вы преуспеете.»
— Ты меня учить будешь? Ты умная, да? — переспросил я после того, как она затронула мою гордость.
У нее с легкостью получалось и обидеть меня, и злить, и, впервые в жизни, заставить почувствовать себя жалким.
— Не я, Аллах. Он будет. А знаешь, что сказано про мужчин, которые гуляют с женщинами?
Подождав минуту, я закричал на нее что есть во мне сил.
— Все мы грешны. Среди нас нет идеальных, прими ты это. А Джасмин, если ты так хочешь, я могу привести сюда, как вторую жену. Мне не трудно. Деньги есть, чтобы за вами да и за тысяча такими следить. Наш Пророк женился, я тоже имею право. Да и говорил я тебе, что скоро мы вообще расстанемся. Просто это надо сделать плавно, а не резким поворотом.
— Дело не в деньгах, Хаким. Ты сначала брось пить, оставь гулянки и подумай про судный день, я не требую от тебя чтобы ты был для меня мужем, но если хочешь жениться на второй, то следуй хотя бы одной сунне Благословенного Пророка Мухаммада.
— Оказывается, ты многое знаешь... — произнес я почти не слышно, на что Софья опустила голову и отошла от меня шага на три.
— Прости, Хаким, но я никогда не пожелаю плохого для мусульманина. В любом случаи я тебя люблю как брата. Но больше, как вижу, никогда не смогу. Мне жаль, что из-за меня тебе приходится идти на такие жертвы, хоть и не знаю из-за чего именно ты согласится на это, но уверяю, если бы я не побоялась злости Аллаха, то прыгнула бы со скалы и разбилась, чем пересекла бы порог твоего дома.
— Так-с, стоп. Что ты сказала? Я не в твоем вкусе? — вплотную я начал к ней подходить, и в конце концов она ударилась об стену и остановилась.
— У меня нет вкуса на мужчин, но ты отдельный вид, которого я бы никогда не смогла бы принять как супруга. Я рада, что и ты это принял.
— Да ты за один месяц так влюбишься в меня, что потеряешь голову. Ты просто сойдешь с ума.
Софья замолчала и уставилась на меня не взглядом той самой маленькой девочки, а взором взрослой женщины.
— А что же для тебя означает это слово, любовь? Что для тебя любовь?
Она изогнула бровь, эту привычку я в ней заметил давно.
— Доастам. (Инг. «Незначительное, постыдное, мелочность») — ответил я ей серьезно.
Слезы моментом появились в разных глазах, и по левой щеке одна немедленно потекла.
— Так знай тогда, моя любовь не доастам! — ответила мне Софья, как взрослая женщина. Это не голос маленькой девочки.
«Почему ее это задело, ведь глупо себя так вести с со мной, ввиду того, что я еще позавчера сказал, она не имеет права требовать от меня чего-то. Мы разные, очень, и мы не можем быть кем-то друг для друга, хоть какая-то частичка моей души и желала то все эти семь лет, как я узнал ее когда-то в детстве.»
— А ты хочешь узнать почему я иду на такие жертвы ради тебя? — Коротко спросил я ее, отбросив все манеры.