Звездочки
Легкий снег быстро перешел в настоящий снегопад. Вроде как почти середина марта, а метель, как в январе.
Лия шла по улице, переваривая в голове разговор с Евой. Шла долго. Гораздо дольше, чем нужно.
Домой не хотелось, все равно там её никто не ждал. Уже несколько часов прошло после уроков, а она все продолжала шагать, будто бы снег, который все сильнее оседал на её плечах, замедлял время. В короткой юбке она совсем замерзла, но всё равно не могла заставить себя повернуть домой. Всё, что оставалось, — сдаться и идти туда, где когда-то был дом, но теперь это место не казалось уютным.
В квартире было всё так же холодно. Родителей не было, может, это и к лучшему. Лия хотела сразу отправиться в свою комнату, но взгляд невольно зацепился за соседнюю дверь — комнату Миры. Она не заходила в неё с момента, когда сестра была еще жива. Хотела, но что-то мешало. Лия замерла у двери, простояла так несколько секунд, словно пытаясь найти в себе силы открыть её, но всё-таки не решилась. Мимоходом пробежала ладонью по стене, но отступила. Словно не могла отпустить тот кусочек боли, что оставался там, за порогом.
Она прошла в свою комнату и села на кровать, беспечно отбросив в угол промокший от снега рюкзак.
Лия лежала на спине и долго смотрела в потолок, где всё ещё тускло мерцали пластиковые звёздочки. Они с Мирой клеили их вместе, всего за пару месяцев до её смерти. Каждая звёздочка была как маленькое обещание, как тёплое пожелание друг другу. Тогда это казалось игрой, волшебной тайной двух сестёр, но теперь — почти пророчеством.
Слёзы сами собой подступали к глазам, когда Лия вспоминала их вечер под потолком, увешанным звёздами.
— А эта звёздочка значит, что ты самая лучшая сестра на свете! — с улыбкой говорила Лия, держа в руках крошечную золотую фигурку.
— Тогда эта — что ты вырастешь, станешь храброй и будешь жить долго-долго и очень счастливо, — ответила Мира, приклеивая очередную звезду.
— А вот эта... — задумалась Лия. — Пусть будет про исполнение всех твоих мечт. Даже самых странных!
Мира замолчала на пару секунд, посмотрела в окно, в сумеречное небо, а потом вдруг серьёзно сказала:
— Обещай, что если со мной что-то случится... ты не будешь плакать. Обещай, что включишь своего внутреннего детектива и раскроешь все тайны этой планеты, — Она посмотрела Лие прямо в глаза. В её голосе была странная смесь шутки и настоящей просьбы.
Лия не успела ответить. Мира, приклеив последнюю звёздочку, вдруг засмеялась, спрыгнула со стула, стоящего на кровати, и накинулась на сестру, начав щекотать её. Смех был звонким и настоящим. Таким, что даже мама заглянула в комнату, не понимая, что происходит. А потом и сама засмеялась, упала на кровать рядом с ними и начала считать звёзды на потолке. Почти как Лия делает это сейчас. Только теперь в тишине. Совсем одна.
От воспоминаний стало особенно тяжело. Боль накрыла, будто кто-то сжал грудь изнутри. Лия снова услышала голос Миры, теперь в голове, и поняла: тогда она намекала. Она пыталась сказать. Но Лия не поняла. Не приняла всерьёз. А ведь, может быть, если бы она тогда задумалась над её словами, всё было бы по-другому...
И всё же одно стало совершенно ясно: Мира хотела, чтобы Лия узнала правду. Настоящую причину её смерти.