Спокойная ночь
Секунда, и Лия открывает глаза.
Она стоит в лесу. Тёмная ночь окутала всё вокруг. Ни одного фонаря у дороги, ни звезд на небе, только тусклый свет луны, что падает на сухие, серые деревья, которые, сплетаясь в причудливые фигуры, напоминают худощавые руки, тянущиеся к самому небу.
Лия идёт вперёд, ступая по сухим веткам, которые время от времени ломаются с треском под её ногами. Изредка на пути попадаются страницы дневника, покрытые странными каракулями, но каждый раз, когда она пытается взять их в руки, они исчезают прямо на глазах. В глубине леса слышится шорох — будто кто-то или что-то следит за ней.
Она чувствует чей-то взгляд. Каждый её шаг отзывается гулким эхом, но стоит ей остановиться — звук исчезает, и на его место приходит пугающая тишина.
Впереди между деревьями она замечает силуэт.
Белое платье, длинные волосы... Мира. Она стоит боком, не оборачиваясь. Лия пытается позвать её, но слова застревают в горле, не желая выходить.
Мира медленно подняла руку и указала куда-то в сторону.
Лия повернулась и увидела старую дверь прямо посреди леса. Перекошенную, покосившуюся, без стен, ведущую в никуда. Из-под неё струился густой чёрный дым.
На дверной доске были выцарапаны слова:
"Ты не услышала."
Чем ближе к двери она подходила, тем сильнее становился запах сырости и гари.
Вдруг дверь со скрипом открылась сама собой, и изнутри показалась ещё одна Лия, но совершенно чужая.
Её глаза были пустыми, кожа сероватой, губы дрожали, словно она пыталась что-то сказать, но не могла.
Позади Лии вдруг послышался шёпот. Голос Миры.
— Не повторяй мою ошибку... — прошептала она.
Когда Лия обернулась, Миры уже не было. Лес вокруг сгустился, и ветви потянулись к ней, хватая за руки, за волосы, за одежду. Они тянули её к двери, в эту тёмную бездну.
Лия закричала и проснулась, захлёбываясь воздухом.
Комната была тихой, но в ней все ещё стоял запах гари, а ощущение, что кто-то наблюдает никуда не пропало. Это было странно, потому что вокруг не было ничего, что могло бы вызвать такой запах или чувство. Она села на кровать, оглядываясь, словно пытаясь найти источник тревожного ощущения.
Внезапно в самом углу комнаты что-то зашевелилось. Лия вгляделась и заметила слабый свет, будто кто-то держал свечу в темноте. Но там не было ни огня, ни тени. Лия закрыла глаза и, на мгновение, почувствовала, как что-то скользит по её коже. Это было холодно, как лед.
Её сердце застучало быстрее, когда она повернула голову в сторону окна. За стеклом стояла фигура — человек в белом платье, с длинными, распущенными волосами. Мира. Или кто-то, кто выглядел как она. Лия не могла разглядеть лицо, она наклонилась ближе к стеклу, пытаясь понять, что это — сон или реальность.
Фигура сделала шаг вперёд, и Лия увидела, как нечто в белом платье её сестры падает с 12 этажа, ударяется об асфальт, а в руках Лии оказывается тот самый дневник. Весь в крови.
Девочка с ужасом отскочила от окна и отбросила тетрадь в сторону, чувствуя, как её тело наполняет холод. Не успев осмыслить произошедшее, дверь за её спиной с треском открылась, и снова она увидела сестру: окровавленную, с поломанными костями, но всё в том же белом платье, в котором она нашла её тело. Раздался тихий, до боли знакомый, но искажённый голос.
— Ты не сможешь изменить произошедшее, но сможешь помочь себе. Запомни меня, запомни это, пусть все запомнят.
Лия закричала. Закричала так, будто этот крик мог быть услышан на другом конце Земли.
Девочка снова открыла глаза. На комнату падал рыжеватый свет от восходящего солнца. Чувство страха оставалось почти таким же сильным.
Лия ущипнула себя несколько раз, чтобы убедиться, что теперь точно проснулась.
— Сон во сне, — сказала она вслух, пытаясь прийти в себя.
На часах было 5:33.
Она проснулась задолго до будильника, но засыпать снова боялась, чтобы не пережить этот ужас вновь.
Кошмар глубоко засел в её голове. Сильная тяжесть внутри не отпускала.
«Запомни меня, запомни это, пусть все запомнят», — слова Миры снова и снова звучали в её памяти, не давая покоя.
Она прокручивала их в уме до тех пор, пока не прозвенел будильник. Лия вздрогнула от неожиданности, нащупала тетрадь по математике, вырвала из неё первый попавшийся лист и, едва держась за ручку, записала каждое слово, будто боялась, что они исчезнут вместе с остатками сна.
Идти в школу не хотелось, но оставаться дома одной пугало ещё больше.
Лия тихо вышла из комнаты, стараясь не разбудить родителей, и направилась на кухню. Последние несколько дней еда казалась ей чем-то чуждым. Из-за стресса желудок сжимался в комок, а слабость всё чаще накатывала волнами. Голод не пришёл, но разум подсказывал: нужно что-то съесть. Переборов себя, она смогла проглотить несколько кусочков еды, которые казались безвкусными и тяжёлыми, как камни.
Из дома она тоже выходила почти неслышно. Родители ещё спали, правда, по разным комнатам.
Мама была у Миры. Лия не знала, уснула ли она там случайно или сделала это осознанно, но было ясно одно: мама переживала всё особенно тяжело.
На улице светило солнце, но шёл лёгкий, редкий весенний снег. Будто сама природа зябко сжалась от холода, отражая боль, витавшую в воздухе.