Сцена первая - Знакомство.
Бар Уильяма.
Ночь. Время 23:00.
Уильям наливает Роберту выпить.
Уильям. Ты сегодня какой-то загруженный, мой друг. Держи, угощаю.
Роберт. Спасибо, Уил.
Уильям. Ну, выкладывай. Что с тобой, детка?
Роберт. А мне сегодня, Уил, двадцать лет.
Уильям. У тебя сегодня День рождения? И ты молчал?
Роберт. Не вижу в этом ничего особенного.
Уильям. Ничего особенного? А то, что ты сидишь здесь и пускаешь сопли над моей барной стойкой, это по-твоему особенно? День рождения - это праздник!
Роберт. Праздник, то праздник. Но... у меня это странное чувство. Понимаешь?
Уильям. Да, понимаю. А ещё как я понимаю, что похоже в этой бутылке был вовсе не коньяк, а знаешь, конская моча. Несёшь тут всякую ерунду.
Роберт. Твоё здоровье, Уил.
Уильям. Ладно. Допивай и начнём закругляться. Кажется, никого уже до полуночи не будет.
Роберт. Жаль, что ты всего лишь бармен, пусть даже и в собственном баре. Это ли разве мечта? Что ж, пусть мой двадцатый год жизни начнётся самым обычным вечером.
Уильям. Будь другом, сделай одолжение (ставит перед ним ящик с выпивкой) - сопли вытри! (Кидает ему тряпку).
Роберт берёт ящик и уходит со сцены.
В это же время входит местный священник Отец Георг.
Уильям. (Удивленно) Да ну! Отец Георг?! Вы ли это?
Отец Георг. Вечер добрый, мистер Маккой.
Уильям. (Так же удивленно) Глазам своим не верю! Неужто вы решили подать в отставку со службы Господней? Коньячку?
Отец Георг. Шутник вы, мистер Маккой. Вынужден отказаться от вашего предложения. Служить нашему Господу Богу - мой вечный и священный долг. А вы видно уже закрываетесь?
Уильям. Признаться, собирался. А вы хотели бы провести у нас вечер?
Отец Георг. Скорее, немного отдохнуть. Снаружи бушует сильный ветер и, вдобавок метель. Мы подумали, что сможем переждать и согреться у вас. Вы же не будете против?
Уильям. Конечно, нет! Но, простите, Отец, вы сказали - мы?
Входит супруга Отца Георга - Мэри.
Мэри. О, прости, дорогой! Я так запуталась там с этими вешалками, что одна из них чуть ли не упала прямо на меня.
(Все трое смеются).
Отец Георг. Вы же помните мою супругу Мэри, мистер Маккой?
Уильям. А как же. Рад снова видеть вас, миссис Монсиньи.
Мэри. Взаимно, Уильям. Вы так заметно выросли со дня нашей первой и, как мне могло бы показаться, последней встречи. (Георгу) Кажется, то было в день нашего бракосочетания?
Отец Георг. Всё верно.
Мэри. Удивительно, как быстро летит время.
Уильям. Время столь же быстротечно, миссис Монсиньи, как и весь ассортимент моего бара.
Отец Георг. Зато ваше чувство юмора будет жить вечно, не беспокойтесь.
(Смеются).
Уильям. Может тогда чайку?
Отец Георг. А вот чайку с удовольствием. Что скажешь, Дорогая?
Мэри. Разумеется, чай был бы сейчас уместен.
Уильям. В таком случае, Отец, не окажите ли честь помочь мне в выборе чая, который сможет безупречно прийти по вкусу вашей прекрасной супруге?
Отец Георг. Вы неисправимы, молодой человек.
Уильям. И Слава Богу!
Отец Георг и Уильям уходят. Сидящей одиноко за столиком остаётся Мэри. Она оглядывается, осматривает обстановку, как вдруг замечает маленькую сцену со стойкой и микрофоном на середине. Она медленно встаёт и не спеша подходит к стойке. В голове у неё тихо играет музыка, а уста её нежным голоском напевает слова её любимой песни.
Мэри. C'est presque au bout du monde
Ma barque vagabonde
Errante au gré de l'onde
M'y conduisit un jour
L'île est toute petite
Mais la fée qui l'habite
Gentiment nous invite
À en faire le tour
Youkali, c'est le pays de nos désirs
Youkali, c'est le bonheur, c'est le plaisir
Youkali, c'est la terre où l'on quitte tous les soucis
C'est dans notre nuit
Comme une éclaircie
L'étoile qu'on suit,
C'est Youkali
Во время пения возвращается Роберт и очарованно замирает в восторге.
Роберт. Потрясающий голос.
Мэри. Ой, простите. Я не знала, что здесь есть кто-то ещё.
Роберт. Нет-нет. Всё в порядке. Я просто...
Возвращаются Отец Георг и Уильям. Складывается непонятная и неловкая ситуация. Но Уильям шустро все разряжает.
Уильям. Позвольте! Вы наверняка знаете прекрасного винодела Трюффо? Так вот, это его сын, Роберт - мой давний друг, отличный парень. Кстати, любитель, и не побоюсь этого слова, ценитель лучшего коньяка моего заведения.
Мэри. (с любопытством) Трюффо?
Роберт. Вас как-то смутила моя фамилия? Или быть может мы знакомы?
Уильям уходит за барную стойку, готовит чай.
Мэри. Сомневаюсь. В этих местах редко встретишь настоящего ценителя этого прекрасного напитка. Особенно столь юного возраста.
Роберт. Интересно, а с каких пор американки стали разбираться во французском алкоголе?
Мэри. Pourquoi avez-vous décidé que je suis américaine, Monsieur Truffo?
Господин Трюффо. А с чего вы вдруг решили, что я американка, Месье Трюффо?
Тишина. Всё вокруг умолкает и замирает. Роберт и Мэри смотрят друг на друга, не отрывая глаз.
Роберт. Так значит, вы француженка. Простите, глупо получилось.
Мэри. Скорее даже мило. А иногда и глупости имеет месту быть.
Отец Георг. Мэри, дорогая, перестань смущать невинного юношу.
Мэри. Прости, милый. (Роберту) И да, я француженка. Моя фамилия Монсиньи.
Отец Георг. А я вас помню, Роберт. Вы были ещё совсем дитя, когда ваши родители, Андре и София Трюффо, привели вас на крещение, в нашей церкви. (К Мэри) Я тогда ещё надеялся, что он будет посещать церковь каждое воскресенье. (Роберту) Ничего личного, молодой человек. Прошу извинить мою супругу, если она застала вас врасплох.
Роберт. Что вы, Отец Георг, не нужно извинений. Всё в порядке. Просто мне всегда казалось, что моя семья единственный кусочек Франции в американском пироге под названием Итака.
Мэри. Вы должно быть сильно расстроились, узнав, что ошибались?
Роберт. Напротив, я скорее даже рад этому. Очень рад, мадам Монсиньи.
Мэри. (Смущённо улыбаясь) Просто Мэри.
Возвращается Уильям с подносом чая.
Уильям. Отец Георг, миссис Монсиньи, ваш чай. Прошу, наслаждайтесь.
Отец Георг. Давай, Мэри, выпьем.
Мэри. Дорогой, я думаю нам пора идти.
Отец Георг. Но мы ведь только вошли. Да и ты...
Мэри. Я в порядке, милый. Беседа с этим молодым человеком прибавила мне сил. Я вполне смогу продолжить путь.
Отец Георг. Ну, хорошо. Если ты, правда, чувствуешь себя лучше, то не стану тебя уговаривать остаться. Благодарю вас, мистер Маккой. И прошу прощения.
Уильям. Что вы, Отец, перестаньте. В следующий раз угощу вас чаем с самых лучших плантаций. Обязательно заходите на дегустацию.
Мэри. Спасибо вам, Уильям. (Роберту) Удачи, Роберт. Надеюсь, что когда-нибудь мы ещё с вами встретимся. Ведь Итака - город тесный, не так ли? Bonne nuit.
Роберт. До встречи, Мэри.
Отец Георг и Мэри уходят. Уильям провожает их до двери. Вернувшись, замечает, что Роберт витает в облаках. Проходит за стойку бара, встаёт рядом с Робертом облокотившись на стойку.
Уильям. (Лирически шутя) Эх, первая любовь бывает такой ребячески глупой, но в то же время такой любопытной. Не правда ли?
Роберт. (Всё ещё витая в облаках) Да... Что?
Уильям. Божечки, детка. Да ты запал!
Роберт. Что? Не неси глупостей. Она замужем, к тому же беременна.
Уильям. Ну, кто ж тебя знает. Может ты как раз-таки предпочитаешь опытных замужних мамочек?
Роберт. Знаешь, что? Кажется, мне тоже пора. Меня уже наверняка дома заждались. Увидимся.
Уильям. Стой! Забыл узнать.
Роберт. Ну, что ещё?
Уильям. Ты же узнал у неё адрес?
Роберт. Дурак!
Уильям. (Подпевая) Спокойной ночи, детка, мне пора!
Роберт уходит. Уильям протирает барную стойку.
Уильям. Ах! Ловелас!