Собиратели осколков душ

Первые лучи утреннего солнца окрасили розовым вершину горы, величественно возвышавшуюся над густыми джунглями, раскинутыми у её каменистого подножия, и проникали сквозь плотный туман, создавая мистическую атмосферу в тёмных джунглях. Природа просыпалась, наполняя окружающий мир яркими красками. Но в глубине леса по прежнему царил зеленоватый полумрак. Не было видно восхода, только мелодичный щебет птиц и треск крылышек разнообразных насекомых напоминал о вхождении в новый день.

Различных жучков манили своими странными ароматами разноцветные цветы, поражающие воображение разнообразием своих форм.

Бойко раскидывая в разные стороны мягкий мох, неторопливо рылось в трухлявом поваленном дереве семейство голодных тануки, ища среди гнилой древесины жирные личинки жуков. Меланхолично жуя листву, маленькие макаки перебирались с ветки на ветку, составляя конкуренцию любым другим обезьянкам. Покряхтывая и переваливаясь в разные стороны, чёрный медведь время от времени принюхивался к окружающим запахам в поиске того, чем ему позавтракать.

А где-то вдалеке был слышен шум водопада, его гул напоминал о величии и непоколебимости природы. Разнообразие звуков и ароматов окутывало весь лес, создавая удивительную симфонию природы. Между ветвистыми деревьями пробивались лучи солнца, образуя игру света и тени на земле. Вся природа просыпалась от своего ночного отдыха, наполняя лес жизнью и движением.

В этом хаосе звуков, издаваемых множеством живых существ и природными явлениями, проснулся и измученный мужчина, который по злому повороту судьбы был вынужден провести одну не из самых приятных ночей в своей жизни. Чувствовал он себя, мягко говоря, не совсем хорошо: ноги ныли от долгого бега, а мышцы спины затекли от неудобной позы, в которой всё же ему удалось задремать на несколько часов, пристроившись к толстой ветке в глубине кроны могучего дерева.

В первые мгновения пробуждения Алан попытался оценить своё положение и понять, каким образом он оказался в этом диком лесу. Воспоминания о предыдущем вечере были чётки, он помнил своё первое пробуждение в этом мире и бегство от неизвестного ему животного. Но сейчас он снова один на один с природой, среди шума джунглей и странных животных, он чувствовал себя как затерянный путник в незнакомой стране.

Ему предстояло принять сложное решение — искать способ выбраться из этого места или же попытаться разгадать его тайны. Природа вокруг продолжала жить своей непринужденной жизнью, не обращая на него внимания. Он оценил своё орудие — кинжал. Этого было недостаточно, чтобы выжить в этом диком мире.

— Сшшш! — болезное шипение слетело с пересохших губ Алана, когда тот резким движением приподнялся со своей вынужденной постели и вспышка острой боли вновь атаковала его шею. Он начал массировать её руками, и вскоре неприятные ощущения начали затихать. — Фух, наконец-то я могу двигаться, — облегчённо вздохнул мужчина. — Интересно, как сейчас Диана? Возможно ли, что она уже очнулась от комы? — с некой надеждой он проговаривал мысли вслух. Убрав кинжал за пояс и руками раздвинув листву, нависавшую вокруг него, мужчина с настороженностью осмотрелся.

Но, не успев ничего рассмотреть, в следующую секунду, совершенно неожиданно для мужчины сверху на него посыпались мелкие капельки влаги. Человек вздрогнул от внезапной вспышки холода на своей коже, по спине пробежали мурашки. Он быстро поднял ошарашенный взгляд наверх.

— Я не люблю холодный душ по утрам! Хотя, спасибо и на этом, — хмуро произнёс Алан, обтирая мокрое лицо ладонью. Принюхался к влаге на кончиках пальцев и с опаской слизнул немного. — Роса?

Он, мельком поразмыслив, поставил одну раскрытую ладонь, затем он стал другой рукой трясти ветви дерева, прозрачные капли воды полетели вниз, и, на его удивление, после такого странного действия в открытой ладони оказалось какое-то количество росы. Человек тут же отправил её в рот, на вкус она была слегка сладковатая с приятным оттенком листвы.

Временно утолив жажду, мужчина оглянулся по сторонам — вокруг раскинулось зеленое бескрайнее море. Алан удручённо вздохнул, напряженно вглядываясь в запутанные заросли джунглей, он вдруг заметил странные отблески, пробивающиеся сквозь деревья в дали. Его сердце ускорило ритм, а в уме возникла надежда на спасение.

Долго не думая, Раевский тотчас же начал спускаться вниз. Сперва он принял сидячее положение, спустив с ветки свои длинные ноги, а через мгновение спрыгнул вниз. Приземлившись на четвереньки, Алан быстро выпрямился, отряхивая одежду и попутно озираясь по сторонам, он направился в ту сторону, где были видны те непонятные отблески, привлекавшие его внимание.

***

В тихой глуши джунглей раздавались шорохи и треск веток, создавая жутковатую картину, наполненную таинственными звуками природы. Шуршали опавшие листья и чуточку увядшая трава под ногами, когда потерявшийся путник с осторожностью прокладывал свой таинственный путь.

Следующий отрезок пути вызвал только раздражение и досаду. Помимо толстых древесных корней, оплетавших почти всю почву, словно замысловатое творение гигантского паука, вымотанный человек наткнулся на густые заросли колючего кустарника, которые, словно стражи, преграждали путь. Летающие насекомые то и дело норовили неприятно укусить руки и лицо, вызывая покалывание и боль. Но Алан понимал, что найти путь, ведущий в его мир — это своего рода испытание, которое надо пройти. И путь этот не всегда пролегает по гладкой дорожке, поэтому он упорно продирался сквозь колючие ветки. Его терпение и решимость были тверды, как лезвие кинжала, который пронзал и рассекал обступившие его заросли.

И вот тихий шум текущей воды с каждой минутой становился все более и более различимым по мере того, как Алан приближался к другому краю кустарника. С каждым шагом звук становился все громче, заполняя его ушные раковины и создавая чувство предвкушения. Он двигался вперед, преодолевая все препятствия на своем пути, и его сердце начало биться быстрее от волнения.

Когда Алан наконец с трудом выбрался из зарослей дикого терновника на речной берег, поросший высокой травой, он убрал кинжал за пояс, одновременно осматриваясь вокруг. Взору человека открывался прекрасный пейзаж. Впереди, окружённый мощными деревьями, располагался небольшой водопад, который сверкал под лучами дневного солнца, душа Алана наполнилась восторгом. Толстые струи воды быстро падали с высоты, образуя миллионы брызг в своём туманном оплоте и становясь рекой. Алан остановился на мгновение, поглощенный красотой природы перед собой.

Преодолев немало трудностей и испытывая мучительную жажду, он сорвался с места вперёд, но остановился у бегущей воды. Солнце над его головой поднялось уже совсем высоко. Воды реки были настолько прозрачны и чисты, что можно было без проблем увидеть рыб, свободно плавующих на дне. А берега не были захламлены мусором современного мира, только ветки упавшие с деревьев и заросли густой травы, в которых были слышны недовольное кваканье лягушек и стрекотание насекомых.

Мужчина встал на колени у кромки воды и медленно погрузил израненные острыми колючками кустов кисти рук в прохладную влагу.

Раевский, поморщив лицо и ощутив не приятное покалывания в царапинах, зачерпнул в ладонь немного воды и поднёс её к пересохшим губам. Вода, хотя и была несколько неизвестной, но показалась ему слаще мёда после долгого похода по удушающему пеклу. Он пил с наслаждением, чувствуя, как холодная влага нежно оживляет его изнуренное тело.

Напившись, человек начал внимательно рассматривать водную гладь, неровные пятна отражались на её поверхности. В этом отражении Алан увидел знакомое лицо, ежесекундно искажаемое неутомимым потоком воды.

Алан почувствовал, как его сердце замерло на мгновение, когда он увидел отражение своего поцарапанного лица. Лица, мягкие черты которого напоминали ему лицо родной матери, что он потерял много лет назад. Алан невольно почувствовал, как воспоминания начали наполнять его разум, и его глаза наполнились слезами. Он вспоминал дни, проведенные вместе с ней, их веселые мгновения и серьезные разговоры.

Вспомнил о том, как из-за её работы они путешествовали по разным странам, редкие прогулки в парках. И как в один момент их пути разошлись, и теперь они больше никогда не увидятся.

Он медленно приблизился к воде и пристально посмотрел на себя, пытаясь разгадать свои же мысли и эмоции. В его глазах отражалось изнеможение, но в то же время в них был заметен отсвет решимости найти выход.

Алан задумчиво вслушивался в шум водопада, который заполнял всё пространство вокруг него. Этот звук казался ему бесконечным, словно отголосок его собственной внутренней борьбы и стремления к преодолению трудностей. Он чувствовал, что каждая капля этой воды несла в себе какую-то неведанную ему силу.

С умиротворенным вздохом, Алан вновь окунул руку в прохладную воду реки, ощущая её прикосновение к своей коже как милосердие природы.

Но в следующий миг он звонко ударил ладонями по поверхности, разрушив отражение, затем поднес мокрые ладони к лицу и смыл с себя кровь и пот.

Теперь в воде отражался красивый молодой мужчина. Черты его лица мягко очерчены, зелёные глаза глубоки, словно драгоценный изумруд, а тонкие губы вновь слегка порозовели. И всё же, когда он опустил голову пониже, чтобы рассмотреть себя, капли воды с его ресниц стекли вниз, словно не пролитые слезы по ушедшему прошлому.

Наполняя флягу речной водой, мужчина поразмыслил немного и, устало вздохнув, принял решение — сначала будет верно попробовать развести костер на берегу, а уже потом попытаться поймать рыбу и зажарить улов на огне, тем самым он сможет утолить мучивший его с утра голод.

Он быстро осмотрел окружавшую его местность и нашел подходящее место для разведения костра, где сухие ветки лежали в изобилии. Собрав хворост и приготовив маленький кусок мха, он начал тщательно готовиться к разведению огня. Солнце уже стало склоняться к горизонту, и он прекрасно понимал, что скоро заступят сумерки, а следом и ночь, которая не обещала быть безопасной.

Сосредоточившись на первой задаче, Алан в нескольких метрах от кромки реки сделал небольшое углубление в мягкой земле, затем уложил сухую траву и тонкие ветки, после чего обложил крупными речными камнями конусообразную конструкцию.

Мужчина немного задумался, мимолётно вспоминая, чему его обучал дед, когда он только прибыл во второй особняк семьи Раевских. Спустя пару минут Алан при помощи быстрых ударов лезвием кинжала о чёрный камень с положенным на него кусочком сухого мха смог высечь искру, раздув её, он смог наконец развести огонь, далеко не с первой попытки, но ему удалось добыть его. Языки пламени были маленькими, они слабо освещали берег реки и окружавшую темноту, но для Алана этого было предостаточно. Он почувствовал прилив тепла и уюта, обнимающий его изнутри.

Теперь пришло время для ужина, и он решительно снял с себя всю одежду, повесил её на сук дерева и заметил, что уродливые шрамы на его теле никуда не исчезли, но более не причиняли никакого дискомфорта. Алан сильно удивился этому факту и даже обрадовался.

Он направился к воде и, собравшись с духом, мужчина погрузился в неё, по его ощущениям она была не слишком уж холодной. Он поплавал не долго и вскоре решил попробовать ловить рыбу руками.

Поначалу улов был скромным, но вскоре ему удалось поймать двух жирных карасей, этого должно было хватить для того, чтобы насытить свой голод. Выбравшись на берег, мужчина быстро оделся и принялся к чистке улова, затем, насадив тушки на тонкие веточки, пожарил их над огнём. Вскоре он уже наслаждался превосходным вкусом и запахом, который наполнил воздух вокруг него. Его усталое тело и ум получили долгожданный отдых и питание.

Закончив ужин, он задремал под пестрым покрывалом звездного неба, слушая шум воды и ночные звуки. Сердце его было переполнено чувствами умиротворения, но изредка мелькал отблеск беспокойства за то, что он до сих пор не смог найти путь в родной мир и ему грозила незавидная участь остаться навсегда в этой дикой глуши джунглей.

***

Резкое пробуждение вырвало Алана из мира сновидений, оно выдалось неожиданным и было из серии хуже не бывает. Оглушающие раскаты грома и яркие вспышки молний, которые раскалывали на части озлобленные небеса, заволоченные чёрными тучами. Уже шёл моросящий дождь, грозящий в скором времени перерасти в сильнейший ливень.

Природа, словно испытывая человека на прочность, преподнесла следующий вызов — ночную грозу. Сначала на небе появились мрачные тучи, а затем хлынул ливень. Он низвергался на землю мощными струями, словно небеса разверзлись и обрушили на странника сплошной поток. Вода пропитала одежду до последней нитки, а каждый шаг по глубоким скользким лужам напоминал о том, как важно не терять веру в цель даже в самые трудные моменты. Почти непрерывные грозовые раскаты гремели совсем рядом и эхом отдавались в раскинувшемся впереди лесу, а молнии освещали яркими вспышками путь к нему.

Мужчина ступал осторожно, он словно стал частью этой природной симфонии, где каждая нота — новое испытание, а каждый аккорд — шаг к священному месту. Во время этой жуткой непогоды Алан испытывал панику от проливного дождя, терпел раздражение от мокрой одежды, но в то же время что-то невидимое его воодушевляло, вело дальше в джунгли.

Ярким мигом пролетела очередная молния, осветив на короткую секунду большое полуразрушенное здание, окружённое старыми деревьями и ступеньками ведущими к едва заметному проходу внутрь него. Само здание напоминало на вид заброшенный древний храм из жёлтого камня.

Алан остановился, поражённый неожиданным обнаружением. Он медленно приблизился к зданию, оглядывая окружающую территорию. Под дождем оно казалось ещё более загадочным и таинственным, поглощённым временем и природой. Сердце мужчины охватило лёгкое чувство паники, и он оглянулся назад, сильный ливень размывал почву, превращая её в не проходимую жижу. Мужчина с горестью осознал, что для него путь обратно сейчас стал невозможен.

С осторожностью подойдя по ближе к этому загадочному месту, Алан почувствовал волнение и некоторую тревогу. Пройдя через узкий проход, он оказался внутри заброшенного храма. Здесь царила тишина, прерываемая только звуками капающей воды с крыши. Промокший до нитки путник, дрожа от холода, медленно продвигался на ощупь вглубь помещения, держась за шершавые каменные стены. Под пальцами он ощущал какие-то странные знаки, вырезанные на поверхности них.

Коридор был тёмным и зловещим, но что-то подсказывало Алану, что именно здесь его ждут ответы на многие вопросы.

Он случайно наступил на что-то круглое, и через миг раздался громкий щелчок, в следующую секунду маленькие языки пламени масляных ламп, стоявших в углублениях в стенах, тускло осветили проход. Алан вскрикнул и отпрыгнул назад от неожиданности. Затем он, нервно сглотнув, осмотрелся вокруг и подошёл к одной из них, внимательно приглядевшись, он увидел тянувшийся к ней след из обуглившейся тонкой верёвки. Подумав пару минут, мужчина понял, как работает хитроумная конструкция механизма. Замурованный внутри стен находился механизм, высекающий иску, способом похожим на тот, которым воспользовался и сам Алан на речном берегу разводя костёр. Сама верёвка была пропитана чем-то легковоспламеняющимся и была привязана к фитилю аргандовой лампы, а от ветра и дождя фитиль защищал стеклянный флакон.

— Однако, умно придумано... — мужчина, по-доброму усмехнувшись, аккуратно взял лампу за металлическую ручку и продолжил свой путь вперёд.

Узкие коридоры заброшенного здания были пусты и мрачны, по ним свободно гулял сквозняк. Малочисленные лампы, разбросанные на пути, мерцали слабым светом, создавая призрачные тени на стенах.

Вскоре очередной узкий туннель закончился, и Алан оказался на пороге просторной комнаты, в ней было неуютно холодно. Он огляделся вокруг: ещё несколько огоньков от масляных ламп, стоявших в углублениях стен, тускло освещали скудное убранство помещения, и два каменных саркофага, на крышках которых лежали блюда для подношений с давно догоревшими свечами. Увидев, что новых подношений никто не приносил, вынужденный путник задумчиво вздохнул, осознавая, что он оказался не в храме, как он изначально думал, а в чьей-то гробнице, которой, наверное, было ни одну сотню лет. Подношения, которые он сейчас видел, лежавшие на низком столике, на вид были не слишком дорогими, и всё ещё лежали на месте, а значит никто сюда вообще не приходил. Впрочем, человеку сейчас положить было нечего.

Он с опаской прошёл через очередную тёмную арку, с осторожностью спустившись вниз по трём ступеням, и оказался в пыльном зале. Стены были покрыты загадочными рисунками, а немного подальше от входа в зал стояла на коленях человеческая фигура, чьи руки были широко раскинуты к верху. Приглядевшись к ним, Раевский осознал, что руки были зафиксированными длинными цепями, тянувшимися к потолку. Сам же незнакомец был облачён в серые, разорванные, грязные лохмотья одежды, а его опущенное вниз лицо закрывали распущенные белоснежные волосы. Однако, несмотря на всю странность облика, вокруг него царила загадочная аура.

Алан ощутил желание раскрыть тайны этого места, дабы вернуться в родной мир, в котором у него было то, что очень дорого. Он искал взглядом что-то, что могло бы помочь ему понять, кем был этот человек и почему он находился здесь, в этом заброшенном месте.

В пугающей тишине зала он слышал лишь дыхание и шорох своих же шагов по пыльному полу. Незнакомец не двигался, его тело казалось замершим в момент странного ритуала, и его лицо, скрытое волосами, было словно окутано загадкой.

Раевский настороженно приблизился к незнакомцу. Ещё один глубокий вздох, и он почувствовал, что это место скрывает невероятную тайну, что-то, что может изменить его жизнь навсегда.

Он медленно опустился на колени перед незнакомцем, его дыхание стало тяжелым и неровным.

«Что это за место? — подумал Алан. — И как он оказался здесь?»

Незнакомец не шевелился, его глаза были закрыты. Алан почувствовал, что его обуревает смесь страха и любопытства.

Раевский с неприятным звуком поставил жировую лампу на пол и, наконец, решился протянуть руку к плечу незнакомца, чтобы отодвинуть пряди волос и рассмотреть его лицо. Сердце билось как барабан в его груди, когда он коснулся холодной кожи и поднял взгляд. В следующий момент его глаза встретились с рубиновыми глазами незнакомца, и в это мгновение что-то тёплое и магическое заискрилось между ними.

Вслед за этим вспышка сильной боли поразила Алана, он тут же схватился за голову, стиснув зубы дабы сдержать крик. Так внезапно он вспомнил всё то, что на самом деле произошло в те злополучные моменты после взрыва на телевизионной студии.

— Чу? — зелёные глаза Алана округлились, в недоумении глядя на старого друга.

— Я Сяо Сюань, а не Чу... — недовольно проворчал оборотень, закованный цепями. — Впрочем, человек, я ждал твоего прихода, — его голос был очень хриплым.

— Ты почему в таком виде? — в груди у Алана зарождалось что-то непонятное, наполняя его всего каким-то таинственным чувством волнения. Он немного осмотрел скованного Сяо Сюаня, как будто опасаясь нарушить магическую ауру этого места. Отголоски прошлого, наполняющие в этот момент сознание путника, казались очень важными, но через миг стали малозначительными, когда взору человека предстали раны и кровоподтёки, что виднелись из-под рваной одежды, словно самые мрачные тайны были спрятаны в её складках.

— Это моё личное наказание за самоуправство, — тихо произнёс котолап, выглядевший словно был заточён здесь вечность, раскрывая для Алана завесу тайны. Очищающий ливень снаружи создавал атмосферу затаенного и ужасного заговора.

— Но почему? Ты же всего лишь исполнил моё желание и спас очень многих... — зеленоглазый блондин поражённо выкрикнул.

— Да, я спас их, но тем самым я вмешался в ход службы жнецов. — Неожиданно Сяо Сюань зашёлся сильным кашлем.

Алан быстрым движением взял флягу, которая всё это время спокойно висела на его поясе, и, так же быстро открыв её, протянул железную тару существу.

— Есть сейчас только речная вода.

— Спасибо, человечек. — Сяо Сюань сделал несколько глотков из фляги, протянутой Аланом к его раскрытым губам, и слегка приободрился. — Мне жаль, что тебе пришлось увидеть меня в таких обстоятельствах, но это лишь показатель того, что время неумолимо, и любому наказанию рано или поздно должен настать конец. Совсем скоро за мной придут, и я вернусь в миры, — его голос был уверенным, словно он точно знал свою судьбу и каждый шаг в будущем был предрешён.

Алан внимательно слушал слова оборотня, его сознание воспринимало их, как будто это был звук шелеста листьев на ветру. Он пытался понять скрытый смысл за всеми из них, ощущая, что каждое предложение приближает его к разгадке тайны этого места.

Оборотень внезапно слегка приподнял голову и взглянул на Алана. Его глаза были наполнены хитрецой.

Тяжело вздохнув, Сяо Сюань медленно произнёс:

— Ты покинул земли человеческие и проник в мир, где людям не дано пребывать долго. Ты видел мой облик, закутанный в мистические цепи, и ты понял, что каждое деяние имеет свою цену. Но ты хочешь найти выход из этого места, мост к свободе, который будет спасением для тебя и для тех людей.

Алан уставился на него, словно впитывал каждое слово, пытаясь понять истинное значение. Он чувствовал, что ответ на все его вопросы о самом себе и о месте, в котором они находились, скрывается где-то в глубинах этого зала. Оборотень улыбнулся, видя, что человеческий взгляд был полон заинтересованности.

Но внезапно звук тяжёлых шагов раздался за спиной Алана, заставив его обернуться. В арочном проёме появился высокий мужчина в чёрном плаще-накидке, с железной маской на лице. Его глаза сверкали холодом, он медленно приближался к ним. Алан почувствовал внезапный удар страха, не понимая, что ожидать от этого незнакомца.

— Кто ты и что ты здесь делаешь? — прозвучал голос мужчины, пронизывая воздух мрачной угрозой.

Алан поднялся со своих колен, пытаясь восстановить свою решимость. Он чувствовал, что что-то необычное происходит в этой усыпальнице, и незнакомец, стоявший перед ним, был частью этой загадки. Но прежде, чем он смог ответить, зал наполнился неестественным шумом, и стены начали дрожать.

— Не беги, — прошептал Сяо Сюань, его голос зазвучал веселее. — Это существо куда более могущественное, чем я, и с которым нельзя шутить, оно может слопать мозги любого.

Алан почувствовал, как мощный порыв ветра пронёсся сквозь зал, обдав его ледяным дыханием. Ему показалось, что время замедлилось, и все его чувства стали настороженно острыми. Он знал, что сейчас предстоит нелёгкая борьба, и он готов был сразиться с этим странным существом, чтобы защитить себя.

— Лорд Ван, где твои манеры жнеца смерти? Посмотри, ты напугал моего гостя... — усмехнулся котолап.

— Заткнись, наглая морда, — злобно прошипел мрачный жнец. — Из-за вас двоих случились колоссальные проблемы. А когда мы получаем увечья, пытаясь исправить то, что вы натворили. Ты, блохастый котяра, прохлаждаешься в своем склепе, — он, кипя от праведного гнева, громко выговаривал своё возмущение таким стечением дел.

— Я не бездельничаю, а отбываю наказание, — оскорблённо фыркнул оборотень, резко дернув руками, и ту же секунду цепи издали жуткий звон.

Пока этих двое существ были поглощены выяснениями отношений, за ними наблюдал человек. Однако, чем больше Алан слушал перебранку между Сяо Сюанем и непонятным Лордом, тем больше вопросов у него возникало. Что означало наказание оборотня? Что такое служба жнецов и какая роль была отведена Сяо Сюаню? Все эти загадки казались ему кусками одной большой головоломки, в которой он захотел разобраться.

— Лорд Ван Шэнь, мне надоело твоё нытьё... — раздражённо прорычал заключённый. — Я не виноват в том, что был уничтожен барьер между мирами, не моя вина в том, что была разрушена крепость Белой Леди и почти все заключённые там сбежали. Во всех мирах сейчас такой бардак и хаос, но все почему-то вечно обвиняют котов?

— Эй, вы оба! — разозлёно прикрикнул Алан, ему явно надоело смотреть на ссору этих двоих. — Кто-нибудь мне объяснит, что вообще происходит?

— Эх, живая душа, куда ты лезешь? — устало протянул жнец, снимая маску со своего лица. Оно было бледнее, чем у альбиноса Сяо Сюаня, и имело довольно меланхоличный вид, у жнеца были непривычного цвета радужки глаз — ярко-золотые, и пульсирующие чёрные вены тянулись от шеи к лицу с заметными азиатскими чертами. Его одежду частично скрывала тяжёлая накидка, из-под её виднелись часть серого жилета и рукава бордовой рубашки.

— Когда-то давно и ты тоже был живой душой, или наш Ван Шэнь, забыл об этом? — уточнил оборотень, громко прищелкнув языком.

Раевский нервно переглянулся с жнецом, тот стянул с головы капюшон накидки, под ним оказались густые тёмно-каштановые кудри. Алан сделал быстрый глоток из фляги и закрыл её, затем вернул на свой пояс.

— Это было так давно, — печально сказал Ван Шэнь. — Но знаешь, лучше быть умершим, чем полудохлым генералом.

Услышав этот тихий ответ, Сяо закрыл глаза и тихо выругался.

— Если бы ты не был моим другом, то я бы давно разнёс тебе башку.

— Напомни-ка мне, почему я с тобой вожусь все эти четыре века, а? — прищурившись, спросил жнец.

— Скажите мне, что произошло в этом месте? С этой крепостью Белой Леди? — настойчиво поинтересовался Алан, чувствуя, что ответы на эти вопросы могли помочь ему вернуться домой.

Алан стоял между двумя странными существами, улавливая их обмен колкостями. Ему было непонятно, как они могли быть друзьями, учитывая их склонность к ссорам и нападениям друг на друга. В глазах жнеца замерцала таинственная скорбь, будто он потерял что-то очень дорогое. С другой стороны, Сяо Сюань выглядел каким-то опустошенным и уставшим.

— Здесь нет простых ответов, человечек, — произнёс оборотень с мрачным видом. — Мы все страдаем от последствий событий, которые сложно будет остановить.

Устало вздохнув и подняв глаза к куполообразному потолку, Алан заметил, что на нём были странные символы, которые он никогда не видел раньше. Это зрелище пробудило в нём интерес и надежду на то, что он всё же сможет наконец-то получить ответы на вопросы, мучащие его уже третьи сутки.

— А что означают эти надписи? — поинтересовался Алан, указывая на верх.

— Надписи на потолке? — задумчиво проговорил Сюань, с тоской вглядываясь в символы. — Они говорят о моей судьбе, когда я был обычным и проживал в городе с родителями и как я умер, — печально вздохнул он, прикрывая глаза. — Каков толк ворошить прошлое, что скрыто в той могиле?

Алан чувствовал, как его сердце охватывает сострадание к Сюаню, слушая слова оборотня. Он понимал, что именно сейчас, в этом месте, может приоткрывается секрет того, кто был рядом с ним на протяжении почти четырёх лет. Но теперь его интерес к личности большого кота только возрастал, и он был готов попытаться понять и принять того, кто сумел стать ему ближе, чем родной отец. Он внимательно изучал надписи, пытаясь уловить их смысл.

В это время Ван Шэнь, лицо которого выражало грусть и утрату чего-то важного, медленно присмотрелся к символам на потолке. Его глаза словно светились золотом.

— Это повесть о предательстве генерала его же солдатами, — загадочно произнес Лорд Ван, отводя взгляд от надписей. — Но наш друг не любит вспоминать, как его заживо погребли в этом каменном гробу.

— Замолчи, Лорд!.. А то покусаю! — злобно прошипел Сяо Сюань, глазами метая молнии в сторону жнеца. — Зачем ты сегодня явился сюда?

— Меня послали оповестить тебя, что Святой Николай заступился за твой зад и скоро тебя отпустят обратно... — безразлично проговорил шинигами. — Но с условием, что ты будешь оказывать нам помощь в поимке душ сбежавших из крепости.

— Я не крысолов!.. — взбешённо рявкнул оборотень, чьи уши опять появились и были прижаты к голове, а белый хвост распушился и стоял колом. — Наконец-то они показали своё истинное лицо! Разве есть в этом мире ещё кто-то, кто знает их натуры лучше меня?! Нет! Ты с радостью надел маску жалкого цепного пса, на которого может наступить кто угодно, но я-то знаю, что в душе они всё же лживые высокомерные придурки! Я в последние часы жизни, раненый, сидя в темнице, умолял их всех спасти хотя бы детей, но их сожгли заживо на моих глазах, их прах покоится тут, в этом саркофаге, вместе с телом моей обезглавленной матушки. — С каждом словом его голос всё больше и больше наполнялся некой смесью из презрения, боли и огромного разочарования. Цепи звенели, ударяясь об друг друга, когда их пленник начал активно дёргать руками. — Должно быть, Шэнь, сейчас, когда я назвал тебя их жалкий псом, ты до смерти зол на меня, а? Признай, это задело тебя, задело, задело!!!

— Сюань, прекрати. Думаешь, я в прям горел желанием стать полузомби? Такова была цена за жизни моих братьев и племянников! — жнец сорвался на отчаянный крик. — Ты думаешь, что я не пытался остановить своих родителей от доноса императору на твою семью, но что мог сын от служанки и простого посла из чужой страны? Ничего. Я был на тот момент абсолютно бессилен.

— Никчёмное создание! — в голосе Сяо Сюаня сквозило холодной брезгливостью. — Ты просто никчёмыш! Так и знал, что у тебя рука не подымется! Как бы я тебя ни оскорблял, что бы ни делал, стоит мне упомянуть наше прошлое, и ты уже опускаешь руки и ищешь себе оправдания. Лицемерная личность, такая же, как и был твой отец! Какой из тебя друг? Как ты вообще до сих пор существуешь на свете?! — он тут же зашёлся истеричным хохотом.

Сяо Сюань всё ещё оставался загадкой для Алана. Его странные реплики и внешний вид создавали впечатление, что он был чем-то большим, чем просто обычный оборотень. В глазах Сяо Сюаня промелькнуло что-то, что заставило Алана задуматься о его истории и судьбе.

Жнец, чьё лицо не выражало ни единой эмоций, стремительно приблизился к узнику усыпальницы.

— Генерал Сяо, — Ван Шэнь окликнул оборотня, и едва тот повернул голову к говорящему, как подошедший одарил его резкой, сильной и внезапной пощечиной. — Неужели тебе по прошествии стольких лет так ненавистна моя личность, или ты на столько не доверяешь союзникам в лице жнецов? — спокойно спросил Ван Шэнь, смотря на Сяо Сюань. — Мы оба находимся в одной лодке, и нашему союзу нужно примирение, а не обвинения.

— Моё недоверие к тебе, Шэнь, не имеет ничего общего с твоей личностью, — сухо ответил оборотень, на его бледной коже уже начал проявляться след от пощёчины, он приподнял острый подбородок и встретил равнодушный взгляд мрачного жнеца. — Я просто знаю, что тебе не всегда можно доверять, особенно когда на кону столько, как сейчас. И ты стал совсем безэмоциональным, словно каменный.

Лорд Ван холодно усмехнулся, немного покачав головой. Он понимал, что его давний друг имел право на свою ненависть и подозрительность, учитывая их прошлые отношения и события, которые им пришлось пережить. Но он всё же надеялся, что в данной ситуации они смогут найти общий язык и работать сообща.

— Мы оба прошли через многое, — задумчиво произнёс посланник смерти, взгляд его скользнул к символам на потолке. — Но сейчас нам нужно объединить усилия и найти способ выполнить приказ вышестоящих, и к тому же этому человеку нужно помочь вернуться домой вне зависимости от нашего прошлого.

Сяо молча кивнул, признавая важность их совместных усилий. В его рубиновых глазах промелькнул моментальная вспышка, но затем он быстро собрался и посмотрел в сторону жнеца.

— Хорошо, будем действовать сообща, — решительно заявил Сяо Сюань. — Но помни, я всегда буду следить за каждым твоим шагом, Ван Шэнь. А этого мальчишку зовут Алан Раевский, он тот, с кем я заключил договор на последним задание.

— Что? Это как? — глаза человека мгновенно округлились от удивления. — Это когда я успел заключить какой-то договор?

— Ты видел знак на твоём теле? — Сяо Сюань внезапно улыбнулся, хотя в его глазах всё ещё мелькала ярость.

— Ты про ту странную татуировку мотылька? Я не в курсе того, когда она появилась, — взволновано проговорил Алан, закатив рукав, обнажая предплечье, и показывал мистическим существам маленький рисунок на слегка смуглой коже. — Чудеса... — На минуту человек опешил и начал осматривать кисти рук. — Днём я поранился, а сейчас ни следа не осталось.

— Это не удивительно. Ты ведь пил воду из реки неподалёку? — уточнил Лорд Ван.

— Да и рыбу ел из неё. А что такое? — насторожившись, поинтересовался путник с недоверием взглянув на улыбающегося Сяо Сюаня.

— Ты не перестаешь меня поражать, человечек... — проговорил тот с тихим смешком в голосе. — Это место, лес, гора и домик на другой стороне горы — моя территория и, если кто-то из других миров съест или выпьет из данного места, то автоматически становиться моим, временно конечно, но с тобой дело обстоит иначе. Ты на момент загадывания того желания был почти что мёртв, а желание срабатывает только тогда, когда человек жив, а после его мига смерти в своём родном мире, он становится таким как я или он... — с раздражением произнёс оборотень, смотря прямо в удивлённые глазах Алана.

— Но... — человек был явно шокирован от услышанного. — Этого же быть не может. Я же всё ещё живой.

— Я и сам не знаю, как так вышло... — огрызнулся Сяо Сюань.

— Нам всё равно нужен кто-то из человеческого мира... Да? — задумчиво протянул Ван Шэнь. — Эй, ты там, живая душа... — обратился он к человеку, который впал в уныние. — Как это получилось можно и позже выяснить. А сейчас совершенно другое важно.

— Если я соглашусь оказывать вам помощь, то как я могу это сделать? — Раевский склонил голову, понимая серьезность ситуации. Он знал, что отказывать нельзя, если он хочет вернуться домой. Но чувствовал, что это задание может стать для него испытанием, которое изменит его жизнь навсегда. — Я здесь могу сам ходить на своих ногах, а в моем мире я стал инвалидом, и несколько жертв того взрыва до сих пор находятся в коме. Вам нужен ли такой помощник? Вы можете исцелить этих людей и меня?

— Сколько людей находятся в коматозном состоянии? — вдруг серьёзно спросил оборотень.

— Я просил своих знакомых из полиции сообщать мне о том, как идёт расследование. А мне самому удалось узнать ненамного больше, чем следователям. По счастливому случаю никто в тот день не погиб, но из почти семьсот пятидесяти восьми человек, которые были на момент взрыва в здании телецентра, пострадало двести шестьдесят четыре, из них семьдесят девять стали инвалидами, а в коме сейчас находятся двадцать три человека, — взволнованным, срывающимся голосом рассказывал Алан, по его щекам потекли крупные слезы, а губы подрагивали. — О, боги, жизни стольких людей за один миг сломались, — дрожащий голос Раевского быстро сменился тихими всхлипами от тяжелых воспоминаний.

Сяо Сюань, внимательно наблюдавший за всей этой сценой, невольно сочувствовал Алану. Он проявил внезапное участие в их проблемах и готов был помочь, как только это станет возможным. В его глазах промелькнуло что-то новое, что не оставляло сомнений в его искренних намерениях.

— Это очень странно. Я должен на них взглянуть лично, — заинтересованно произнёс Ван Шэнь, беззвучно подходя ближе к человеку и попутно снимая чёрную перчатку с правой руки. — Я попытаюсь найти способ помочь этим людям, каким бы сложным он ни был. Но нам всё же нужно будет объединить усилия с тобой или же с каким-нибудь человеком для нашей маскировки и сбора информации, — проговорил мрачный жнец, кладя руку на человеческое плечо, и Алан в ту же секунду почувствовал, как волна тепла медленно проходит сквозь всё его тело, а внутренняя боль затихает.

Оборотень, видя мягкость взгляда Лорда Вана, немного утихомирился и задумался. Он явно был недоволен ситуацией, но что-то в словах Ван Шэня заставило его задуматься.

Алан кивнул, молча соглашаясь помочь этим существам. Гордый человек не хотел казаться слабым или ненадежным и готов был доказать свою преданность своему спасителю.

— Что ж, я могу вам предложить, для вашего прикрытия, места работников, ухаживавших за мной в родительском доме. Отец выделил мне целый гостевой дом, — печально вздохнул зеленоглазый мужчина, он понемногу начал расслабляться от странноватых волн. — Вот только вам придётся что-то сделать со своей внешностью и с документами.

— Ооо, какая щедрость с его стороны, — недовольно фыркнул Сяо. — Я оборотень, могу принять облик обычного человека, и да, этот каменный придурок тоже это умеет.

— Я тебе принёс поесть, но, видать, ты не голоден? — проговорил Ван Шэнь.

— Ты не заметил, мои руки до сих пор ещё не свободны, а? — прошипел оборотень, позвякивая цепями на запястьях. — Как я есть буду, умник?

— Я тебя могу покормить, — с уверенностью сказал проводник душ, отходя на несколько шагов от Раевского.

После этого жнец медленно поднял руки, сгибая их в локтях и сосредотачивая энергию в одной точке между раскрытыми ладонями. Внезапная вспышка света на мгновение осветила помещение, а затем с лёгким шуршанием корзина из бамбука материализовалась в воздухе, задержалась на мгновение, ожидая, пока ловкие пальцы лорда её подхватят.

— Подержи минуту, — произнёс в приказном тоне лорд Ван, с силой передавая её Алану.

Человек испуганно вздрогнул, ощутив тяжесть неожиданной ноши. Опустив глаза, он обнаружил у себя в руках лукошко с ещё тёплыми лепёшками, укутанными в белое полотенце, и чем-то неизвестным, завернутым в кулёк из пергамента, из корзиночки также торчало узкое горлышко кувшина, наполненного каким-то напитком.

Лорд Ван холодно усмехнулся, видя недовольное выражение лица оборотня. Он подумал, что сейчас не время для споров со старым другом, важно было найти общий язык и сплотиться для достижения одной цели.

— Давайте не будем терять времени на пустую болтовню, — решительно произнёс мрачный жнец, обращаясь к обоим. — У нас серьёзное задание, и нам нужно действовать согласованно и решительно.

Алан был поражен внезапной заботой Лорда Вана. Он с самого начала их знакомства понял, что перед ним существо с большими возможностями и силой, способное помочь ему и другим в трудную минуту. Алан поднял взгляд и увидел благодарную улыбку на лице Сяо Сюаня, которая принесла ему крупицу спокойствия.

— Что ты стоишь? — Ван Шэнь обратился к Раевскому. — Открывай кувшин и напои генерала. А я пока займусь порталом в твой мир.

Следуя указаниям жнеца, Алан взял кувшин с напитком из корзинки и, сняв крышку с него, почувствовал приятный слегка горьковатый аромат, который наполнил всю усыпальницу. человек торопливо подошёл к оборотню и, опустившись перед ним на колени, поставил корзину на каменный пол, а после аккуратно поднёс к губам Сяо Сюаня горлышко кувшина.

Оборотень недовольно фыркнул, но всё же принял приготовленный напиток, выпив его, и с благодарностью взглянул на Алана. В этот момент ему стало легче, он почувствовал прилив сил и энергию, которые давно не испытывал. Ван Шэнь тем временем сосредоточенно начал работу над порталом, его руки излучали таинственный свет, и воздух вокруг начал медленно дрожать.

Затем, поставив на пол кувшин, человек достал из корзины одну румяную лепёшку, он торопливо отломил от хлеба кусочек, из него высыпалась тёмно-бурая начинка. Это нечто было похоже на протёртую пасту, по запаху напоминающую фасоль.

Отправляя кусок лепёшки в широко открытый рот Сяо Сюаня, он впервые заметил маленькие клыки оборотня.

— Тебе они не мешаю есть? — поинтересовался Алан, отрывая ещё один кусочек от лепёшки.

— Сейчас уже нет. Да, я привык к ним, — Сяо Сюань ухмыльнулся и принял с руки Алана очередной кусок хлеба, наслаждаясь его вкусом. — А ты всё ещё продолжаешь доверять мне, даже после того, как узнал, кто я такой?

— Помнишь ли ты тот момент, когда я тебя обнаружил на территории сгоревшего склада? Ты тогда был сильно ранен, и ветеринар говорил, что ты не выживешь, — тихо спросил Раевский, тяжело вздыхая, и напряженно взглянул в рубиновые омуты глаз оборотня.

— Меня ранил демон-отступник в схватке, — нахмурившись, пробубнил Сяо Сюань, доедая последний кусок лепёшки.

— Я в то время подумывал о том, чтобы уйти навсегда... Просто больше не было смысла продолжать своё существование, — горько усмехнулся Алан, беря новую лепёшку из корзины. — Проходило время, а я так и не смог найти настоящих убийц Софии. Диану отец хотел отослать в закрытый пансион святой Марии для её обучения, чтобы потом её было проще выдать замуж за старовера. А меня самого тогда обвиняли в смерти старшей сестры, говорили, что я убрал соперницу в борьбе за наследство. Ха, глупо и подло, — в человеческих глазах появились слёзы, его голос задрожал. — И тут появился ты. Ты был похож на меня. Одинокий, никому не нужный, грязный, еле живой. Как ты думаешь, после того, что мы вместе пережили с того дня, я могу не доверять тебе? — Алан ощущал, что сейчас его разум захватят эмоции, и, чтобы хоть как-то предотвратить надвигающуюся истерику, мгновенно схватил одну из оставшихся лепёшек, в следующий миг со злостью откусил от неё большой кусок, начав жевать его с волчьим аппетитом.

Сяо Сюань внимательно слушал рассказ Алана, наблюдая за его эмоциями и осознавая, как многое из сказанного касалось и его собственной жизни. Он прекрасно знал, что у каждого из них было своё личное бремя прошлого, свои тёмные тайны и неразрешённые проблемы. Но в данной ситуации, в их совместной борьбе за выживание, всё это казалось незначительным.

— Ты прав, Алан. Мы пережили многое вместе, и это связывает нас. Я понимаю твою боль и горечь, и я ценю то, что ты доверяешь мне. Моё партнерство с тобой — это нечто большее, чем просто сотрудничество в этом деле. И я, и ты оказались в сложных ситуациях, и вместе мы попытаемся преодолеть все трудности. Когда я вернусь в человеческий мир, обязательно помогу твоей младшей сестре и тем людям.

Тот факт, что Алан нашёл в его лице друга, действительно означал многое для оборотня. Сяо понимал, что в этом мире так трудно найти настоящего друга – того, кто останется рядом в самые сложные моменты, когда все остальные отвернутся или предадут. И он был благодарен судьбе за то, что позволила встретить ему на жизненном пути именно Алана.

Жнец молча наблюдал за ними, зная, что важно не только утолить голод, но и подготовиться к предстоящей миссии. Лорд Ван Шэнь, одновременно с этим, готовил портал, сосредотачиваясь на соединении двух миров. Его руки медленно излучали белый свет, образуя голубоватый вихрь перед собой. В тёмной комнате на стенах начали появляться таинственные символы, связанные с процессом открытия прохода.

Сияние портала становилось всё ярче, наполняя комнату сверкающими лучами. Алан и Сяо Сюань обменялись взглядами, чувствуя, как напряжение нарастает вокруг них. Раевский всё ближе подходил к моменту возвращения домой, когда ему снова придётся столкнуться с опасностью и принять очередной вызов судьбы. Жнец, вглядываясь в исчезающие контуры реальности, знал, что его решения и действия будут иметь серьёзные последствия для всех, кого он любит и что ему было дорого. Время как будто замедлило свой бег, и в воздухе повисло ощущение напряжения и волнения, готовности к противостоянию.

Раевский чувствовал себя немного не в своей тарелке, обдумывая, как ему удовлетворить запросы своих новых знакомого и друга, ему нужно будет прикладывать огромные усилия, чтобы выполнить свою часть дела на должном уровне. Он решил поговорить с жнецом без Сяо Сюаня, попытаться выяснить больше о его способностях и опыте. По мере того, как они общались, Алан понял, что вместе они смогут добиться гораздо большего, и в его сердце зародилась надежда на успешное завершение миссии.

— Я не хочу прерывать вашу содержательную беседу, но портал открыт только на несколько минут. Поторопимся, — внезапно раздался голос жнеца.

Ван Шэнь подошёл поближе к оборотню, дав ему знак, что портал полностью готов к использованию. Оборотень кивнул, и Алан поднялся на ноги, которые дрожали от страха перед неизвестностью.

— Всё с тобой будет в порядке. Иди же, — заметив страх человека, Сяо Сюань мягко улыбнулся. — Я вернусь через два дня. А до этого Ван Шэнь за тобой присмотрит.

— Ты мне обещаешь? — Алан сделал глубокий вдох, он не хотел снова потерять друга.

— Ты меня за кого принимаешь? — возмутился оборотень. — Ты ведь стал моим подопечным.

— Всё... Кончайте со своими разговорами, а то проход может закрыться, — терпение у жнеца лопнуло, он схватив Раевского за локоть и потащил того к порталу.

Человек ощущал, как его сердце начало биться сильнее от волнения. С каждым шагом он приближался к мгновению, когда ему придётся преодолеть страх и войти в неизвестность. Лорд Ван был рядом, его глаза выражали уверенность и спокойствие. Вместе они готовились к путешествию, не зная, что ждёт их впереди.

Алан, всё ещё колеблясь на пороге зеркального портала, почувствовал, как его внутренняя борьба почти достигла пика. В его душе бушевали невероятные эмоции — страх и адреналин сражались с надеждой на лучшее. Оглянувшись на миг, взглянув на Сяо Сюаня, он нашёл в его глазах ту опору, которая была ему так необходима в этот момент.

Сделав ещё один глубокий вдох, Алан шагнул следом за жнецом в светящийся вихрь портала, ощущая, как его тело обволакивалось ослепительным светом. С каждой секундой он погружался в новое пространство, оставляя за собой странный мир, который был ему непонятен и полон смертельных опасностей. Но в человеческом сердце горело пламя предвкушения, что на другой стороне его ждёт его родной мир, младшая сестрёнка и возможности отомстить врагам. И с этой мыслью он погрузился в неизвестность, готовый принять любые невзгоды и сражаться не только за своё будущее.