Не верь зеркалам

Хотя Дэниэль и предполагал, что кто-то из гостей "Зодиака" отреагирует на известие о смерти Эммы Де Вито своеобразно, но факт, что таким человеком окажется Ева, стал для него неожиданностью.

С госпожой Мельниковой судьба свела его четыре года назад. К Дэниэлю обратился секретарь одного известного чиновника и сообщил, что у его непосредственного начальника есть деликатная проблема, с которой Авери мог бы ему помочь. Две трети таких звонков обычно заканчивались просьбой подтвердить или опровергнуть неверность супруга и выплатой хорошего гонорара, но в данном случае провести тайное расследование нужно было в отношении сына чиновника. "Золотой" подросток выбрал особый способ продемонстрировать родителям протест и заявить о своем нежелании подчиняться строгим правилам: он воровал фамильные драгоценности, а затем сдавал их в ломбарды по всему городу. Паренек целенаправленно выбирал те конторы, где истинную стоимость украшений не смогли бы оценить при всем желании. От Дэниэля требовалось не только поймать юного афериста с поличным во время очередной продажи фамильной реликвии, но также составить список всех ломбардов, в которых он успел побывать, и найти новых владельцев ювелирного достояния.

Тогда-то Дэниэль и вышел на след Евы Мельниковой — на тот момент "Джулии Шайнер". Она входила в список тех, у кого могла бы осесть одна из проданных вещиц, но в реальности Ева к ним отношения не имела. Более того: она оскорбилась до глубины души и заявила Дэниэлю, уже знавшему ее настоящее имя и "послужной список", что никогда бы не опустилась до покупки чего бы то ни было в ломбарде. По ее словам, она "не окончательно сошла с ума, чтобы добровольно лишать себя удовольствия от воровства". Дэниэль обомлел, но к Еве проникся уважением. Далеко не каждый мошенник, с которым ему приходилось сталкиваться, на поверку являлся ценителем и поклонником выбранного "ремесла", а госпожа Мельникова относилась именно к таким. Ее знания и навыки можно было обернуть себе на пользу, и Дэниэль завел с ней своего рода приятельские отношения. Не отказывая себе в удовольствии время от времени пытаться отправить ее за решетку. Ева, в свою очередь, с удовольствием одаривала детектива Авери ответным вниманием, иногда совершая преступления непосредственно у него под носом.

Со временем Дэниэль обнаружил интересную закономерность: Ева воровала и взламывала самые надежные замки у тех, кто по каким-то причином должен был или уже попал в поле зрения Авери. Да и "забавлялась" Ева, как она сама называла свое занятие, на манер современного Робин Гуда, запуская тщательно наманикюренные пальчики в карманы нечистых на руку людей. В каком-то роде Ева Мельникова была благородной мошенницей и точно необычной личностью. Она была многогранной женщиной, постоянно меняла облики и маски, но один ее навык оставался неизменным: умение контролировать эмоции. Он был залогом ее выживания, и Ева никогда не теряла самообладания.

Поэтому видеть ее искаженное от громкого, несдержанного и совершенно неуместного смеха лицо было непривычно и странно. На Еву со всех сторон устремились недоуменные взгляды, но госпоже "Келлер" этого словно оказалось мало. Она несколько раз хлопнула в ладоши, вскочила, за считанные секунды очутилась рядом с Виолеттой и выхватила у нее бокал. Виолетта не успела ни возмутиться, ни воспротивиться — а Ева одним глотком выпила шампанское, повернулась к Филиппу и дерзко бросила:

— Харгрейв, наш договор отправляется в помойку. Сам теперь разбирайся со своей блестяшкой.

Услышав Еву, Филипп соизволил отвлечься от газеты. Он медленно поднял голову и холодно отчеканил, обращаясь не к госпоже Келлер, а к остальным:

— Не обращайте внимания, моя спутница не в себе. Она не взяла с собой нужные лекарства, поэтому теперь иногда не контролирует, что несет.

— Ах вот как, — усмехнулась Ева. — Господин Харгрейв, теперь мне интересно, как часто ради ваших делишек вы обращаетесь к полоумным? Для вас это норма?

— Госпожа Келлер, — вмешался Дэниэль. — Объясните, о чем идет речь.

— Конечно, уважаемый детектив, — с готовностью откликнулась Ева. — Только пообещайте мне, что чистосердечное признание до сих пор облегчает наказание, и я добровольно сдамся вам в руки. Не все я готова рассказать вам на людях, но наедине поведаю вам все тайны. Публично могу признаться только в одном. Господин Харгрейв, зная о некоторых моих талантах, нанял меня для сопровождения в поездке. Господин Де Вито, между прочим, это касается вас напрямую.

Пол Де Вито вскинул брови.

— А вот это уже интересно. И какой же талант наш знаменитый ювелир оценил по достоинству?

Ева пожала плечами.

— Смысла скрывать уже не вижу. Все равно от детектива мне не скрыться, поэтому признаюсь. Противозаконный талант, господин Де Вито. Ваш друг нанял меня, чтобы я умыкнула из сейфа вашей жены небольшую брошку. Вы разбираетесь в ее украшениях?

— Мне больше нечем заняться? — язвительно ответил Пол. — Эмма западала на все дорогое и блестящее, как сорока.

— О, господин Де Вито, зря вы так. Та вещь особенная и стоит, как половина вашего отеля. Задолго до свадьбы Эмма обратилась к Филиппу с просьбой отреставрировать ее. Ваш друг очень точно прикинул настоящую цену и долго думал, как бы эту брошь заполучить. Так уж вышло, что я ему обязана, потому он и обратился ко мне. По такому случаю он даже подготовил удивительной красоты копию. Без него вы бы никогда не отличили ее от оригинала.

— Заткнись, стерва! — рявкнул Филипп. — Прекрати нести бред. По тебе психушка плачет! Какая брошка, какая реставрация? Что у тебя в голове творится?

— Ну надо же, господин ювелир еще надеется выставить меня ненормальной? Ваше право. В любом случае, с Де Вито вам теперь разбираться самому. Все вещи Эммы теперь его по праву, а я умываю руки. Детектив, можете допросить меня, я смог подтвердить, что к смерти Эммы Де Вито не причастна. Этот, — она небрежно махнула в сторону Филиппа. — К моему сожалению, тоже. Спал рядом со мной, как боров, от храпа до сих пор в ушах звенит. Ищите среди остальных, мы точно не при чем.

Господин Харгрейв уже открыл рот, чтобы высказать Еве все, что думает о ней и ее матери, но ему помешали сразу двое людей: непосредственно Пол Де Вито, который посмотрел на него так, что Филипп засомневался, выйдет ли из банкетного зала живым, и Джейсон Маршалл. Бледный до синевы режиссер поднялся со своего места и пошатываясь сделал шаг вперед.

— Я... Я тоже этого не делал. Я бы... Я бы ни за что...

— Кто, если не вы, господин Маршалл? Я так полагаю, вы были последним, кто видел госпожу Де Вито.

Маршалл резко обернулся. Голос принадлежал девушке в форме "Зодиака". "Анна", гласило имя на ее бэйдже. Смотрела она не на Маршалла, а прямо на детектива Авери, и свои слова адресовала ему.

— Детектив, я могу подтвердить, что господин Маршалл последним из гостей застал Эмму живой. Дело в том, что еще вчера госпожа Де Вито обратилась ко мне с конфиденциальной просьбой. Она попросила пригласить господина Маршалла к ней в номер сегодня утром. Сразу после того, как господин Де Вито отправится в спа-зону. Ее просьбу я в точности исполнила и распорядилась передать ему соответствующую записку. Думаю, если вы посмотрите камеры, то убедитесь, что Маршалл был в президентском люксе. Судя по назначенному госпожой Де Вито времени и тем моментом, когда Нико доставил завтрак, господин Маршалл навестил госпожу Де Вито прямо перед ее смертью.

В банкетном зале снова раздался громкий смех. На этот раз волю себе дала Виолетта Рейнольдс. Запрокинув голову, она хохотала так сильно, что в уголках ее глаз выступили слезы. Обомлевшие свидетели ее реакции, и без того ошеломленные всем происходящим, попросту не смели ей мешать. Виолетта смеялась так сильно, что в уголках ее глаз вскоре выступили слезы. Нахохотавшись всласть, она обмахнула лицо ладонями, похлопала себя по щекам и позвала Лиама:

— О'Доннелл, не жалеете, что отказались поработать на меня? Оцените, какой сюжет вы упустили. "Отелло" среди современной богемы, не иначе. Что, Маршалл, не выдержал необходимости делить свою шлюшку с законным мужем? Неужели и в самом деле в нее влюблен был? Зачем же убивать было, могли бы бросить все, сбежать, и отжигать в свое удовольствие. Настоящая романтика!

— Летта!

— Что "Летта"? Пол, детка, только не говори, что ты собрался его выгораживать. Или тебе так понравился ваш треугольник, что ты хотел его продолжать?

— Рейнольдс, старая ты сука! — заорал Джейсон. Его растерянность сменилась вспышкой острого гнева. Он покраснел и затрясся всем телом. — Если кто виновен, так ты! Здесь среди всех у тебя больше всего причин ненавидеть Эмму. Или ты, курица, думаешь, что никто не в курсе о потерянных тобой контрактах?

Нисколько не задетая оскорблениями Виолетта фыркнула.

— Да пошел ты, сопляк! В отличие от многих у меня есть алиби. Но я отказываюсь о нем говорить кому бы то ни было, даже местной ищейке.

— И сколько этому "алиби" лет? — язвительно поинтересовался Пол. — Летта, я же просил не затаскивать моих сотрудников в постель.

— Просил, а не приказывал.

— Старая шалава! — снова вскинулся Джейсон. — Следила бы за собой вместо того, чтобы обвинять в чем-то других!

— Авери, ты не хочешь остановить этот цирк? — в непосредственной близости от уха Дэниэля прошептал Лиам, все это время завороженно наблюдавший за перепалкой. — Представление, конечно, увлекательное. Но не подрались бы.

— Нет.

Лиам чуть подался вперед, внимательно посмотрел на Дэниэля — и глаза О'Доннелла широко распахнулись от удивления. Дэниэль широко улыбался и светился от удовольствия, явно наслаждаясь развернувшейся перед ним сценой. Лиам тихонько присвистнул.

— Мои глаза меня подводят? Или я действительно вижу старого доброго сыщика Авери, который умеет веселиться?

— Не такой уж я старый и добрый, Лиам. Но позабавиться я и правда не прочь, — он кивнул подбородком в один из углов банкетного зала. — Присоединяйся ко мне и понаблюдай.

В том направлении, куда указал Дэниэль, находились несколько людей. Грейс Лоран беззвучно плакала, сидя в кресле, и мелкими глотками пила воду. Рядом с ней стояла одна из молоденьких горничных и придерживал стакан снизу, помогая Грейс не расплескать его содержимое. Неподалеку от них еще одна горничная открыто уставилась на Шилдса и явно намеревалась прожечь в нем дыру силой мысли. Управляющий Флеминг стоял неподвижно, словно восковая статуя. Примерно так же вела себя женщина рядом с ним. Дэниэль пока не выяснил, кем она является. Но судя по форме и ее внешнему облику, можно было предположить, что это старшая горничная. Бок о бок с ней, опустив голову, стояла Анна. От остальных эту компанию отличало молчание: пока кто-то ругался, перешептывался или всхлипывал, они безмолвствовали.

— Видишь? — сказал Дэниэль. — Даю зуб, руку на отсечение и что там еще принято отдавать в таких случаях, что убийца — кто-то из них. Осталось выяснить, кто именно.

— Пола ты не подозреваешь?

— В том, что произошло утром, — нет. Но в том, что Де Вито вообще не хотел убивать Эмму, не уверен. Посмотреть бы на их брачный контракт и его условия. Особенно на ту сумму, которую он заполучил бы в случае смерти Эммы после его подписания. Но вряд ли это возможно.

— Ну почему же, — Лиам слегка толкнул Дэниэля плечом в плечо. — Тебе всего лишь нужно поручить это мне, я обо всем позабочусь.

Дэниэль задумался. Здравый смысл подсказывал ему, что стоит сказать решительное "нет" в ответ на любую идею Лиама. Что бы он не затеял, это обязательно обернется очередной сомнительной авантюрой с непредсказуемыми последствиями. В то же время, интуиция была полностью на стороне Лиама, а чутье сыщика на все лады голосило "Даешь Лиама в организаторы приключений!". Они-то и одержали победу над рациональностью — и Дэниэль коротко кивнул.

— Хорошо. Доверяю это тебе. Только давай постараемся обойтись без экстрима.

— Как получится, — бодро отозвался Лиам, и вляпавшийся не пойми во что Дэниэль на мгновение посочувствовал сам себе.

Не успел он вдоволь насладиться последними минутами размеренности, как в банкетный зал вернулся Артур.

— Все ножи на месте, — оповестил он. — Несколько раз перепроверили. У них на кухне даже табличка с правилом висит, что выносить ножи запрещено, за их количеством следят. Кстати, этого требует сам Мендоса.

Дэниэль потер подбородок. Итак, что выходило? Если количество ножей, которые использовались в "Зодиаке" для приготовления еды, не изменилось, то орудие убийства, скорее всего, привезли в отель заранее. Значит, преступление не было спонтанным или совершенным на эмоциях — оно планировалось давно, и точно имело куда более глубокий, чем ревность или сиюминутная обида, мотив. Мендоса к нему отношения не имел, но в скрытом коридоре побывал — а значит, ему тоже было, что скрывать от остальных. И о его тайне могла быть осведомлена Грейс: кто, кроме нее, мог предоставить Карлосу схему ходов? Ему и горничным отеля, проводивших там уборку. Получалось, что тайные ходы бывшего особняка Вернон были не такими уж тайными, но секретов все еще продолжали хранить немало — а ключом к ним была Грейс.

Дэниэль щелкнул пальцами и указал на Лиама:

— Ты идешь изучать прилегающую к "Зодиаку" территорию. Вдруг получится отыскать какие-нибудь следы. Особенно тщательно осмотри участок, прилегающий к тому крылу, где живет персонал. Потом воплощай свою затею, скажешь мне, как все будет готово. Ты, — он посмотрел на Артура. — Опрашиваешь горничных и официантов. Я займусь остальными.

После чего Дэниэль скорее не попросил, а вежливо, но непоколебимо потребовал, чтобы все гости "Зодиака" вернулись в свои номера и не покидали их до тех пор, пока за ними не придет сам Авери или его помощник. "Просьба" касалась почти всех, кроме четы Флемингов и Грейс — их Дэниэль попросил задержаться для беседы.

— Получается, мы теперь останемся без обеда и обслуживания номеров? — недовольно протянула Виолетта. — И повторю, я не буду вам ничего рассказывать. Вам достаточно знать, что алиби у меня есть.

— Вам придется, госпожа Рейнольдс. Иначе после того, как мое расследование будет завершено, я лично доставлю вас в ближайший полицейский участок и отправлю в камеру за противодействие.

— Вы не посмеете!

— Хотите проверить?

Виолетта поджала губы. Признаваться, с кем конкретно она провела ночь, ей не слишком-то хотелось — пусть ее признание и смогло бы помочь двум людям сразу. Но меньше всего она желала, чтобы о ее ночном спутнике узнал Пол: Виолетта все еще не теряла надежды вновь с ним сблизиться, а истинная личность ее любовника свела бы все усилия на нет. Она замолчала и ушла в себя, зато признаки жизни подал Карлос:

— Детектив, в самом деле, как нам быть?

— Никак, — отрезал Дэниэль. — Если уважаемых гостей "Зодиака" так волнует еда, то в их же интересах побыстрее и как можно откровеннее со мной пообщаться. После этого пусть наслаждаются вашими кулинарными творениями, а до того мини-бары их номеров в их полном распоряжении. Да, господин Де Вито?

— Как скажете, господин Авери. Я поручил вам задание, вы должны его выполнить. Достигайте цели любыми способами. Я уверен, что необходимость подобных мер осознаю не только я, но и мои гости. Я ведь прав?

Возражать Полу Де Вито никто не решился. Деваться гостям "Зодиака" все равно было некуда, а спорить — только себе дороже. Кляня, на чем свет стоит, и сам отель, и его владельца, и свою глупость, они один за одним вернулись в свои номера.

Вскоре в банкетном зале остались только Дэниэль, Флеминги, Грейс — и решивший там остаться по собственному желанию Карлос Мендоса. Он удостоверился, что все разошлись, и честно сказал:

— Мне нужно признаться, детектив.