Не верь зеркалам

Лиам и Дэниэль спустились по небольшой лестнице и ступили в темное, ничем не освещенное пространство. Воздух здесь ощущался плотнее и более влажным, чем наверху. Но запаха, свойственного неухоженному погребу или подвалу, не было. Наоборот: в подземном проходе запах отсутствовал вообще. Дэниэль нахмурился. Даже если коридором не пользовались постоянно, ответственный за уборку персонал точно знал о его существовании — иначе объяснить его чистоту не получалось. Легко было предположить, что это затруднит поиск улик.

Увы, так и произошло.

Лиам и Дэниэль одновременно, будто заранее договорившись, включили фонарики и двинулись вперед, пытаясь по пути рассмотреть каждый доступный дюйм. Особое внимание они уделяли полу, стараясь найти хоть какие-то зацепки. К сожалению, выложенная плиткой поверхность была тщательно вымыта — ни малейшего намека на пыль или грязь, где могли остаться следы. Переглянувшись, О'Доннелл и Авери не сдержали разочарованный вздох и направились дальше.

— Откуда ты знал о механизме?

Голос Авери прозвучал слишком громко в гнетущей тишине этого пространства. Оттолкнувшись от стен, он словно заполнил весь коридор, эхом отозвался в дальнем его конце и заставил Лиама вздрогнуть. О'Доннелл понимал, что Дэниэль не оставит без внимания тот факт, что он догадался о принципе работы открывающего механизма, и ждал, когда его начнут пытать. Но здесь, под землей, вопрос Дэниэля все равно смог произвести эффект неожиданности.

Обычно Лиаму было свойственно юлить, хитрить и ходить по касательной вокруг правды. Детектив Авери подобную способность также довел до совершенства, но в присутствии Лиама она почему-то работала с перебоями, а то и вовсе отключалась. Поэтому в девяти из десяти случаев его вопросы, адресованные О'Доннеллу, были прямолинейны и лаконичны. Нельзя сказать, что Лиам даже в таких ситуациях не находил способ уйти от честного ответа — но сейчас все было иначе. Возможно, ему попросту не хотелось больше искать оправданий перед Дэниэлем. Или же взыграло желание похвастаться. А может, причиной послужила очаровательная атмосфера мрачного и узкого подземного коридора, которая способствовала откровенности. Так или иначе, он пожал плечами, будто вопрос был пустяковым, и буднично ответил:

— Довелось не так давно читать старые планы в архиве мэрии. Пришлось наведаться в это унылое местечко, когда писал материал об особняках Грейспойнта. Среди кучи пожелтевшего хлама нашлась схема за 1907, кажется, год. Когда мы с твоим мальчишкой изучали зеркало, я как нельзя кстати вспомнил, что на ней было изображено нечто похожее. Проверил на удачу. Как видишь, Фортуна все еще на моей стороне, и моя догадка оказалась верна. Никогда бы не подумал, что знания такого рода могут мне пригодиться.

— Грейспойнт?! Давно ты переключился со скандалов на архитектурные исследования?

Из всей болтовни Лиама Дэниэль уцепился за эту деталь не просто так. Грейспойнт полтора века назад считался элитным районом города. Там возводились особняки для местной аристократии не в первом поколении, богатых промышленников и крупных торговцев. Место постепенно обросло легендами и слухами о тайных обществах, безвременных смертях и семейных проклятиях. Что во время основания района, что в нынешние дни многие журналисты хотели разведать как можно больше обо всех секретах Грейспойнта, не чураясь вытаскивать на свет любой мусор. Нескольким именитым семьям это стоило репутации, какие-то из баек оказались несусветными выдумками, но вскоре первоначальный интерес к Грейспойнту угас.

Шестеренки в голове Авери начали вращаться с поразительной скоростью, и ему хватило ровно десяти секунд, чтобы сделать безошибочный вывод:

— Ты нашел нечто такое, из-за чего твой дом и подожгли.

Он не спрашивал, а констатировал факт. Молчание Лиама, который ничего не подтверждал, но и не отрицал, только убедило Дэниэля в правоте. Ставшей еще более очевидной в момент, когда Авери повернулся к Лиаму и на манер злого полицейского посветил тому фонариком в лицо. Бледное, суровое и нахмуренное.

Если на сердце детектива Авери камнем легла смерть напарника, то для Лиама неподъемным булыжником стало именно это расследование. Пару месяцев назад О'Доннелл получил письмо с незнакомого почтового ящика. К нему была приложена фотография Грейспойнта, а текст состоял из одной строки: "Все, что там началось, еще продолжается". У Лиама из-за прочитанного загудело в ушах, все тело пронзило вспышкой адреналина. Трясущимися пальцами О'Доннелл незамедлительно набрал ответ, но письмо вернулось обратно — и так несколько раз. Выяснить, кто был отправителем, в итоге не получилось, а Лиам потерял покой.

На рассвете карьеры О'Доннелл работал над серией разоблачительных материалов о старых особняках в окрестностях Грейспойнта, которые через подставные фирмы выкупались людьми с криминальными связями. В ту пору Лиам наткнулся на архивные упоминания о многих семьях и исчезнувших документах, связанных с их недвижимостью. Воодушевленный, Лиам поспешил к редактору, но тот закрыл тему и посоветовал Лиаму больше в это дело не соваться. Лиам долго и безуспешно с ним спорил, но редактор остался непреклонным. Несмотря на сопротивление О'Доннелла, его непосредственный начальник все-таки прогнул свою линию.

Но Лиам о своей идее так и не забыл. Письмо всколыхнуло в его душе бурю эмоций, и он счел это знаком вернуться к расследованию из прошлого. Архивные документы, планировки особняков, информация о живых наследниках: он изучал все, до чего мог дотянуться. Среди материалов обнаружилось немало и тех, что были связаны с тайными комнатами, системами безопасности и скрытыми ходами старинных домов. В итоге поиск привел О'Доннелла в один из них. Попытка Лиама пробраться внутрь закончилась неудачей — а после этого в квартире О'Доннелла вспыхнул пожар. Гением себя Лиам не считал, но того и не требовалось: он, без сомнения, подобрался к раскрытию важной тайны, за что и поплатился.

Дэниэль, казалось, сумел прочитать его мысли. Он не стал просить объяснений. Вместо этого Авери тихо сказал:

— Когда разберемся здесь, можешь пожить у меня. В моем доме ты будешь в безопасности. Если захочешь найти того, кто это сделал, я помогу, а под одной крышей разработать план будет проще.

— Детектив, я уже в курсе, кто причастен к пожару. С этим можешь не заморачиваться. Но знаешь... От твоего предположения почему-то нет желания отказываться. Ради такой милости я даже героически потерплю присутствие твоего вечно зудящего помощника. Или ты его отошлешь на время, детектив? И мы останемся только вдвоем?

Последние слова Лиам произнес, догнав Дэниэля и положив ладонь ему на плечо. Он уже собирался уверенным движением развернуть Авери к себе, когда Дэниэль скинул его руку.

— Ну-ка помолчи.

Оскорбленный в лучших романтических чувствах Лиам приготовился, не откладывая в долгий ящик, прочитать мини-лекцию на тему "Сто причин назвать детектива Авери чурбаном без эмоций". Но вовремя обратил внимание на позу Дэниэля. Он застыл, почти не дышал и повернул голову набок, сосредоточенно к чему-то прислушиваясь. Лиам последовал его примеру — и широко распахнул глаза.

Неподалеку от них раздался негромкий щелчок. Словно где-то рядом еще один механизм изменил положение. До мужчин донесся легкий скрежет металла о камень, а потом все стихло. Вдвоем они бросились в направлении звука, и спустя минуту достигли подземной развилки. От нее ходы расходились в две противоположные стороны, но из обеих больше не доносилось ни звука. Кем бы ни был таинственный гость, он точно успел скрыться, и тратить бесценное время на его поиски было бесполезно.

Зато им удалось обнаружить нечто иное. В воздухе витал отчетливый, хорошо различимый, яркий аромат карамелизованного сахара. При любых других обстоятельствах приятный и возбуждающий аппетит — но в нынешних наталкивающий на очевидные подозрения.

— Чем ты там говорил про молодых девушек и ножи?

Дэниэль не откликнулся. Он в принципе погрузился в глубокую задумчивость. Так продолжалось на всем их обратном пути из тайного хода, где больше ничего обнаружить не удалось, и до тех пор, пока они не пришли в банкетный зал. Там уже собрались все, кто находился в "Зодиаке" — и как только Авери появился в поле зрения явно недовольной публики, на него устремилось множество растерянных, гневных и скучающих взглядов. Дэниэль проигнорировал все до единого, подозвал к себе Артура и что-то ему прошептал. Молодой господин Стерлинг кивнул и выскользнул из зала. Только после этого Дэниэль обратил внимание на людей поблизости и всмотрелся в каждого без исключения.

Почти все горничные и доставщики еды в номера были откровенно напуганы. Кто-то судорожно сжимал накрахмаленный фартук пальцами, некоторые цеплялись друг за друга, и лишь одна из горничных выглядела расслабленной и безмятежной. Рядом с подчиненными стояли Оливер Флеминг и женщина его возраста, которую Дэниэль раньше не видел. Их лица не выражали ровным счетом ничего, кроме серьезности.

Почетные гости Пола Де Вито, пока еще не спустившегося к остальным, вели себя несколько занятнее. Джейсон Маршалл беспрерывно озирался, явно пытаясь отыскать кого-то в толпе. Томас Шилдс буравил Карлоса Мендосу таким взглядом, словно встретил привидение. Господин Мендоса, в свою очередь, пристально — если не сказать дерзко, — воззрился на него в ответ. Ева Келлер безмятежно накручивала на тонкий палец прядь волос и попивала кофе, пока Филипп Харгрейв листал газету с таким видом, словно все происходящее не имело к нему отношения. Виолетта Рейнольдс вела себя схожим образом, но в ее руках была не кофейная чашка — а бокал шампанского.

Дэниэль нашел Грейс Лоран. Она снова была полностью одета в черное, но сегодня с цветом ее одежды невероятно гармонировал оттенок кругов под ее глазами. Поджатые губы, сведенные почти воедино брови: по какой-то причине Грейс была напряжена и вся походила на натянутую тетиву. Она была единственной в зале, кому Дэниэль кивнул: убийцей он девушку не считал, а вот на помощь рассчитывал. С Грейс он рассчитывал поговорить в первую очередь и хотел приступить к беседе как можно скорее.

Спустя минуту в зале наконец появился Пол Де Вито. Собранный и сосредоточенный, он не стал расшаркиваться и деловито сообщил:

— Наверняка у вас есть вопросы, почему вы здесь. Сейчас узнаете. Дамы и господа, у детектива Авери новость для всех.

— Наконец-то! — раздраженно воскликнула Виолетта. — Мне уже откровенно надоело здесь торчать. Выкладывайте поскорее, что там за важное известие у вас, господин сыщик, и я пойду.

— Летта, — холодно осек ее Пол, и госпожа Рейнольдс застыла, не донеся бокал до рта. Лиам хмыкнул. Уж он-то был в курсе об этом прозвище, которым Пол Де Вито в прошлом звал свою близкую подругу. — Прикуси язык.

Вместе с Виолеттой язык прикусили все без исключения. Тон владельца "Зодиака" почему-то отбивал любое желание возмущаться или перебивать. Убедившись, что все готовы внимательно слушать, Пол Де Вито обратился к Дэниэлю:

— Приступайте, господин Авери.

— Спасибо, господин Де Вито. Я обойдусь без прелюдий. Вы все здесь, потому что Эмма Де Вито мертва, а убил ее кто-то из вас. Я расследую это дело, и предупреждаю, что никто из вас не покинет отель, пока я не найду преступника. До вечера вы все останетесь в этом зале, я буду допрашивать каждого по очереди.

В банкетном зале отеля "Зодиак" повисла тишина. Настолько оглушительная, что Лиаму почудилось, будто он может слышать шелест листвы за наглухо закрытыми окнами. Никто ни смел и пискнуть, все лишь ошеломленно замерли. Сложно было поверить в сказанное Дэниэлем. Еще вчера все видели Эмму Де Вито молодой, цветущей и блистательной. Она приветливо улыбалась, купалась во внимании и вела себя ровно так, как и положено хозяйке "Зодиака". Как представить, что эта женщина не просто погибла, но еще и пала чьей-то жертвой? Однако, Дэниэль Авери не был похож на того, кто вздумал устроить жестокий розыгрыш — а значит, он говорил серьезно.

Первоначальное изумление сменилось потрясением, а тишина — шепотом, который быстро перерос в гул, перемежаемый испуганными, а местами и гневными возгласами. Чего-то подобного Дэниэль и ожидал. Также он предполагал, что далеко не все отреагируют подобным образом и найдется парочка исключений, решивших отличиться.

Громкий, полуистеричный смех стал тому доказательством.