Не верь зеркалам

Чтобы попасть в библиотеку отеля "Зодиак", гостям необходимо было пройти на второй этаж, а затем пересечь длинную галерею, которая вела в соседнее с основным здание. До того, как Пол Де Вито приобрел "Зодиак", эта часть старого особняка была закрыта для посещения. Но по приказу нового владельца здесь провели масштабную реставрацию, и теперь к наследию Вернонов мог приобщиться каждый желающий.

Дэниэль, Артур и Лиам шагнули в переход с витражными окнами. Здесь стояла почти торжественная тишина, и каждый сделанный шаг гулким эхом отдавался от плит из зеленого мрамора. Атмосферу можно было бы назвать даже торжественной — если бы не повод, вынудивший в нее погрузиться.

Галерея заканчивалась старой дубовой дверью. Стоило ее открыть, и наружу вырвался особый, свойственный только подобным местам запах: смесь пыли, сухой кожи и старых чернил. Можно было не сомневаться, что над созданием такого интерьерного парфюма трудилась огромная команда, а господин Де Вито не пожалел на него никаких денег. Насколько Дэниэлю было известно по тем интервью, что он успел изучить перед прибытием в "Зодиак", бизнесмен стремился полностью воссоздать первозданный облик библиотеки. Тяжелые кожаные кресла, длинные ряды книжных шкафов и стеллажей, восточный ковер в бордовых и синих тонах: по заверению господина Де Вито, они точь-в-точь соответствовали тем, что когда-то выбрала для библиотеки сама леди Эмелин Вернон.

Каким бы ни был господин Де Вито как личность, стоило отдать ему должное как ценителю: внешний вид библиотеки заставлял проникнуться уважением к владельцу "Зодиака" и вызывал восхищение. По крайней мере, Дэниэль точно его испытывал, оглядываясь по сторонам, — но вот о его спутниках такого сказать, увы, было нельзя. Явно не впечатленный Лиам с равнодушным видом направился к ближайшему шкафу, а снедаемый нетерпением Артур и вовсе бесцеремонно прервал момент эстетического наслаждения:

— Босс, здесь столько книг! Их перебирать можно целую вечность. Вы определились, что конкретно нам нужно искать?

— Все, что так или иначе связано с исчезновением семьи Вернон и картинами леди Эмелин. Среди книг нужную информацию вряд ли найдем, берись сразу за газетные вырезки и дневники, — Дэниэль кивнул в конкретную сторону. — Нам туда.

— А этот, — Артур посмотрел на Лиама и невольно скривился. — В смысле, уважаемый журналист к нам присоединится?

— Ты забыл? Он тут на прогулке. Пусть занимается, чем хочет. Главное, чтобы нам мешать не вздумал. Идем.

Спустя четверть часа и десяток бесполезных находок внимание Дэниэля привлек блокнот в темно-вишневом переплете. По корешку вился узор, напоминавший змеиные завитки, на обложке был изображен фамильный герб Вернонов и выгравирано имя "Эмелин". Дэниэль взял книгу, раскрыл ее ровно посередине и убедился в первоначальной догадке: блокнот оказался личным дневником леди Вернон. Мысленно извинившись перед давно почившей дамой за вторжение на ее сугубо личную территорию, Дэниэль пролистал несколько пожелтевших страниц. Поначалу он не обнаружил ничего необычного, лишь повседневные заметки, характерные для особы из высшего света. Все записи были сделаны аккуратным почерком — включая те, что леди Эмелин посвятила созданию своих картин.
Здесь-то и начинались странности. Из упорядоченных заметки превратились в хаотичные, почерк стал неровным, многие слова наскакивали друг на друга или оказывались перечеркнуты. Да и сами записи приобрели сумбурный характер.

Мое зеркало больше не показывает правду. Оно отражает комнату, которой на самом деле нет.
Я больше не смотрю в него ночью. Она предупредила меня, что после полуночи в зеркалах появляются те, кто хочет забрать мой голос и мою память. Она не сказала, кто именно, но я ей верю. Она точно знает, о чем говорит. Ведь тоже умеет забирать воспоминания. Но лишь те, что связаны с виной и болью.

Я долго уговаривала ее показать мне истинное лицо. Она так долго прятала его от меня! Ну до чего робкая особа! Она почти согласилась, но потом вдруг испугалась, сбежала... Я ждала ее возвращения несколько дней. Когда она пришла назад, то призналась, что не имеет права открываться мне. Иначе я застряну по "ту сторону".
Сегодня утром я обнаружила на полу небольшую лужицу, а на зеркале еще оставался не истаявший иней. Она приходила ко мне!

Дэниэль захлопнул дневник. На очень короткое мгновение господину Авери показалось, что температура воздуха в библиотеке несколько упала. Дэниэль передернул плечами, отгоняя ощущение, — и тут же вздрогнул всем телом, едва ли не подпрыгнув на месте. Поспособствовал тому многоуважаемый господин О'Доннелл: по-кошачьи тихо подойдя к погруженному в чтение Дэниэлю, Лиам выдохнул ему прямо в ухо:

— Нашел.

— Я убью тебя, — поставил его перед фактом Дэниэль и резко крутанулся на носках.

Лиам, чувствуя вполне реальную угрозу, выставил вперед руку с зажатой в ней газетой, прикрываясь ей, как щитом.

— Детектив, умерь пыл и пощади меня. Я пришел к тебе с дарами, так что прояви милосердие. Нашел-то я информацию. Или, — он подмигнул Дэниэлю. — Ты так обрадовался, решив, что я нашел тебя?

— Что там? — процедил Дэниэль, оставив последнюю фразу Лиама без ответа. — Скажи, что нечто действительно интересное, и что это стоило моего потенциального сердечного приступа.

— Занятная публикация. Не знал, что в то время журналисты занимались такой ерундой, как поиски считалок. Тем не менее, это нам на руку. Смотри, что тут пишут, — Лиам прочистил горло и торжественно продекамировал. — "Ледяная, белая, гладь, не зови ее опять. Если скажешь трижды: "Ты?", она встанет изнутри. Спросишь снова ты опять, но не станет отвечать. Потому что ты — не ты. Потому что ты — внутри". Неплохой эпиграф для статьи, правда?

Дэниэль закатил глаза.

— Ты физически неспособен вести себя серьезно? Не мог сразу сказать, что там еще и статья? Дай сюда, я посмотрю.

Материал был посвящен одной из картин Эмелин Вернон, которая называлась "Оттуда смотрю не я", занимал половину полосы и состоял сплошь из похвалы. Автор воспевал "неповторимый взгляд на мир", "умение видеть душой, а не глазами" и "готовность пустить зрителя в тайные уголки своего сердца" леди Вернон. Публикацию сопровождал снимок полотна, и Дэниэль приступил к его внимательному изучению.

По размеру картина была чуть меньше человеческого роста. По центру Эмелин изобразила чуть мутное, с тонкой сетью трещин зеркало. За ним — темную, глухую комнату без единого источника света, но с неясными тенями, создающими иллюзию движения. Перед зеркалом спиной к зрителю стояла облаченная в белую ночную рубашку женщина с длинными влажными волосами. Из-под подола стекали капли. Самым странным было отражение героини: оно не совпадало с фигурой и было чуть смещено влево.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал Дэниэль. — Верь я хоть немного в мистику, пришел бы к выводу, что зеркала в особняке Вернонов были заколдованы, а к исчезновению семейства причастны живущие в них демоны. И что в смерти Эммы Де Вито виновны тоже они. Но сверхъестественные силы не втыкают в молодых женщин острые ножи, так что продолжаем искать.

— Как жаль, — сокрушенно вздохнул Лиам. — Что тот печально известный ужин никто не задокументировал. Нам было бы куда проще, окажись там хоть один умелец с записывающим устройством. Мы бы избавились от стольких хлопот! С данной точки зрения тебе невероятно повезло, Авери. Ведь у тебя таковой есть. Пару часов назад я даже представить не мог, насколько хороша окажется моя идея включить во время вчерашнего ужина диктофон. Как думаешь, детектив, я заслужил награду за сообразительность?

О возможном вознаграждении Лиам говорил вполне серьезно. Естественно, он использовал диктофон, не рассчитывая использовать запись для расследования преступления, и сделал это в рамках действующего тогда соглашения с Виолеттой Рейнольдс. Кто мог знать, что запись пригодится для задабривания детектива Авери? Лиам гордился своей находчивостью и теперь искренне ждал похвалы.

Вряд ли он рассчитывал, что его собеседник схватит его за ворот и с силой впечатает в шкаф. Не ожидавший нападения Лиам приложился затылком о полку, перед его глазами заплясали звездочки — а в ушах зазвенело. Не только от удара.

— О'Доннелл! Ужин, значит, записывал? Ты-то? Проныра, который включает диктофон, как только входит в помещение, и выключает лишь по возвращении домой? Какой же я идиот! Как я вообще мог забыть об этой твоей привычке! Что еще осталось в твоих записях? Дай угадаю. Наш ночной разговор тоже там, да? Будешь переслушивать свое нелепое недопризнание и сожалеть, как чуть опять не обвел меня вокруг пальца?

— Отпусти, — просипел Лиам. — Я объясню.

— Одна попытка. Пока я готов тебе поверить.

Дэниэль убрал руки и отступил на два шага назад. Лиам потер ушибленное место, сфокусировал взгляд и обиженно буркнул:

— Знал, что ты горяч, но зачем сразу драться. Как же эта, как ее... Презумпция невиновности? Сначала разобраться, потом бить. Спокойно-спокойно, — вскинулся Лиам, заметив, что Дэниэль сжал кулаки. — Первое. На момент нашей беседы диктофон был выключен. Я ни за что бы не стал записывать наши разговоры один на один. Я никогда этого не делал и не собирался. Второе. Мое, как ты выразился, "недопризнание" вовсе не является нелепым. Я был с тобой честен. Твое дело, как это воспринимать. Ну и третье. Диктофон я брал из-за поручения, которое мне доверили.

— Не поделишься, какая грандиозная задача вынудила тебя шпионить?

— Проследить за Эммой Де Вито, — признался Лиам. — Видишь ли, у ныне покойной супруги владельца "Зодиака" вроде как был тайный роман с господином режиссером. Кое-кто из присутствующих в отеле желал найти тому подтверждение и нанял меня. Думаю, имя озвучивать не обязательно, ты в состоянии сам догадаться, кто мог проявить такую инициативу. Но я отказался!

— Ну надо же! Наш талантливый искатель сенсаций устал копаться в чужом грязном белье? Пожалуй, тебе стоит заявить об этом во всеуслышание. Вот уж где шанс заполучить огромные тиражи и просмотры. Но если в тебе вдруг проснулось такое благородство, почему не удалил запись? Или у твоей честности ограниченный радиус действия?

— Я собирался! Да какого хрена, Авери! Ты правда думаешь, что я не способен измениться и мне без разницы, за что браться? Не думал, что меня это тоже достало? Мать его, Дэни, сообразишь ты уже или нет!

— Заткнись, — грубо прервал его Дэниэль и нахмурился. — Сейчас же.

— Что?!

Дэниэль шикнул на него и нахмурился сильнее. Когда он осматривал тело Эммы, то заметил одну странность, но сначала не придал ей значения. Сейчас, когда он услышал о ее возможном романе с Джейсоном Маршаллом, эта необычная деталь обретала совершенно другой смысл. Дэниэль повернулся к О'Доннеллу — и Лиам сразу узнал это характерное выражение лица: Авери напал на след. Лиам только собрался спросить, что именно ему удалось обнаружить, как из-за угла вынырнул Артур. Победно улыбаясь — что не помешало ему презрительно зырнуть на Лиама, — он радостно оповестил Дэниэля:

— Босс, тут нечто невероятное! Я нашел в архивах заключение полиции! Спустя двадцать лет после исчезновения Вернонов один офицер по своей воле взялся провести расследование и раскрыл тайну пропажи семейства. Сказочная тайна в реальности — обычный трюк. Все здесь, читайте!

Суть полицейского расследования сводилась к следующему. В конце девятнадцатого века всегда зажиточная знатная семья Вернон столкнулась с серьезными финансовыми трудностями. В поисках решения денежных проблем Джулиан Вернон — человек амбициозный, политически активный и склонный к авантюрам — завязал отношения с теневыми структурами: коррумпированными чиновниками, промышленниками, замешанными в махинациях с земельными концессиями и строительными подрядами. Фамильный особняк он долгое время использовал в качестве прикрытия для тайных встреч, сделок и даже шантажа. Опасаясь за свою жизнь, Джулиан Вернон переоборудовал дом. После ремонта в особняке появились скрытые ходы, односторонние зеркала, а также комнаты без окон.

Эмелин об этой стороне жизни супруга не знала. Ремонт дома пришелся на обострение ее долгой депрессии. Эта же болезнь послужила тому, что леди Вернон начала писать картины: они были ее терапией — Эмелин фиксировала образы, которые рождались в ее голове. Затем она стала вести дневник, где писала о страхе за сына, подозрениях в изменах и ощущении, что ее "держат в доме как узницу".

Полицейскому удалось установить, что за день до исчезновения семьи в особняк Вернон приезжали трое неизвестных, а уже следующим вечером все Верноны пропали. По некоторым данным, у Вернона была копия списка фамилий, связанных с аферами в судостроении и финансировании каналов, включая влиятельных людей, вплоть до сенаторов. Можно было бы предполагать заказное убийство, но на самом деле Джулиан Вернон прибег к помощи покровителя из правительства. Доверенные люди помогли им сбежать из особняка, а реализовать это удалось с помощью системы ходов, попасть в которые можно было с помощью зеркал. Не все, установленные в особняке, были оборудованы секретными механизмами — но расположенное в гостиной таковой имело.

Семью вывезли за границу — сначала в Канаду, потом предположительно в Швейцарию. Им выдали новые документы, и имена Вернонов исчезли из всех записей. Все следы Вернонов терялись спустя два десятилетия, когда в в психиатрической лечебнице под Лозанной умерла женщина с именем Элин В. Ее последняя фраза была: "Я не ушла — меня убрали".

Дочитав, Дэниэль хмыкнул.

— Вот и все волшебство. Ты молодец, Артур. Теперь возвращаемся. Нужно еще раз осмотреть номер.

На обратном пути Авери поделился с компаньонами своей находкой: выяснилось, что его смутило положение тела Эммы.

— Она лежала так, словно чуть раньше двигалась от двери в сторону спальни, а не наоборот. И тут существует два варианта. Либо она собственноручно впустила убийцу через дверь — а он потом замел все следы, — либо успела встретиться с кем-то до того, как преступник попал в номер с помощью зеркала.

— Зеркала?! — одновременно воскликнули Артур и Лиам.

— Именно, — подтвердил Дэниэль, подходя к месту, где чуть раньше лежал труп. — Сейчас проверим обе теории. Артур, ложись. Изобразишь Эмму.

— Босс, но я не пробовал раньше себя в этом амплуа, — робко попытался отбрыкаться от выпавшей на его долю участи Артур. — Разве у меня получится?

— Авери, сжалься над малышом. Зачем истязать его таким испытанием? Давай это сделаю я. Ради тебя я легко прикинусь трупом и поваляюсь на месте настоящего. Приказывай, как мне лечь.

— Я сам! Господин О'Доннелл, вы все испортите, так что отойдите и не мешайте. Ваши услуги по лежанию тут не нужны.

— Да ложитесь уже кто-нибудь! — воззвал к двум спорщикам Дэниэль. — Мне плевать, кто из вас это будет.

В итоге роль жертвы со всей ответственностью исполнил Артур. Дэниэль, глядя на него, подтвердил свою прежнюю догадку и решил еще раз осмотреть номер, начиная со спальни, куда ранее Дэниэль и Артур не заглядывали. Там, среди хаоса косметических средств, им удалось совершить еще одно открытие. Все средства были закрыты стояли в аккуратном порядке — за исключением крема для рук. Он оказался открыт и лежал на самом краю туалетного столика. Напрашивался вывод: в тот момент, когда Эмма использовала его, женщину что-то отвлекло. Например, чье-то внезапное появление.

Затем троица изучила оконные рамы, двери между комнатами, стены и зеркала.

— Вот оно! — воскликнул Дэниэль и для верности еще раз пробежался кончиками пальцев по краю бронзовой рамы. — Здесь между зеркалом и стеной с правого края есть зазор. Вероятно, за ним расположен один из скрытых коридоров бывшего особняка. И кто-то им воспользовался, но в спешке не удостоверился, что с той стороны прижал зеркало, как следует. Теперь нам нужно решить сразу несколько задач. Во-первых, получить полную схему этих спрятанных ходов и узнать, как в них попасть. Пока я не могу понять, где спрятан механизм. Можно попыться его найти вручную, но на это уйдет ценное время. Да и вряд ли Вернон выбрал нечто примитивное, доступное для обнаружения первому встречному. Во-вторых, понять: убийца явился сюда и сбежал одним и тем же путем? Или вошел через дверь, а сбежал через зеркало?

— Отлично, босс! Что делаем дальше?

— Вы — пока ничего, а я нанесу срочный визит господину Де Вито.

— Какие у тебя дела с этим лисом? — вскинулся Лиам. — Зачем тебе к нему?
Дэниэль приподнял брови.

— О'Доннелл, я заблуждался. Идиот здесь ты, если уточняешь настолько очевидные вещи. Артур, в мое отсутствие присмотри за господином журналистом. С его когнитивными способностями явно что-то произошло, и я беспокоюсь о его состоянии. Будь так добр, позаботься о нем.

Дэниэль удалился, а два основных претендента на звание главного боевого петуха в "Зодиаке" пристально уставились друг на друга. Оба пытались определиться, входит ли в представление детектива Авери о заботе небольшая словесная перепалка.