Охота на лисицу

- Дерек, срочно, - когда Лип забывает все дурацкие прозвища и обращается по имени, дело точно плохо, - На Надиру напал убийца, выезжай, адрес больницы и видео-отчет сейчас кину.

- Его поймали?

- Гонят, но похоже уйдет, - Лип говорит сквозь зубы, - Надо было самому...

- Не твоя вина. Едем в больницу.

Дерек хватает планшет, едва отключившись от разговора. Встречается глазами с Лео, который смотрит с испугом и вопросом. На мгновение он мстительно думает, что не обязан ничего рассказывать. И вообще, это тайна следствия, а он детектив или хрен собачий?

Но он не может оставить брата нервничать в неведении.

- Он напал на Надиру, - Дерек смотрит почти с сожалением, - Состояние ещё не знаю. Я еду в больницу. Я напишу.

- Спасибо, - доносится ему в спину, когда он уже шагает за порог.

Дерек рывком закидывает себя на переднее сиденье и включает автопилот. Планшет уже светится уведомлениями. Закинув адрес назначения, Дерек включает видео.

В кадре переулок возле знакомого здания - он узнает офис "Лисьего дола". Понятно, почему патрульные не стали сразу брать его. Обычный парень, уши и хвост спрятаны под длинной рубашкой и модной большой кепкой. Вот Надира бросается к нему в объятия, кажется, на глазах даже блестят слезы, хотя издалека не слишком видно. Смотрит на него снизу вверх, они что-то говорят.

Затем Надира медленно отстраняется, глаза её расширяются от ужаса, она что-то говорит - резко, испуганно, но камера слишком далеко, чтобы уловить звук. Только мимика. Парень нависает над ней и буквально с парой реплик внезапно замахивается и влепляет ей пощечину.

Дальше запись трясется от бега патрульного. Надира попадает в камеру мельком, с угла, и Дерек только успевает заметить, что она лежит на земле и на ней кровь.

Отбросив планшет на соседнее сиденье, Дерек перехватывает управление машиной, включает сирену и резко прибавляет скорость.

И всё равно ему кажется, что он безнадежно везде опаздывает.

***

В больницу он долетает меньше чем за полчаса, выйдя на верхний правительственный уровень. С другой стороны, сирена ему это позволяла. В коридоре перед оперблоком уже стоит Лип. Точнее, мерно шагает от стены к стене, изображая маятник.

Дерек знает - он винит в произошедшем именно себя. Потому что это Лип.

- Как она? Что-то известно?

- Выживет, - Лип останавливается, глядя на него, - Когда пошел сигнал тревоги, мы сразу вызвали медиков. Он располосовал ей грудь, я даже не знал, что они могут так... Прямо в процессе оборота. Она потеряла много крови, но медики успели.

- А Тони? - Дерек ловит недоуменный взгляд и добавляет, - Убийца. Я расскажу сейчас.

Конечно, он расскажет Липу. Только вдвоем они смогут разрулить всё то дерьмо, в которое Лео вляпался во имя своих идеалов. Своему напарнику Дерек доверяет больше, чем самому себе.

По наводке Лео Дерек находит личное дело лиса. Энтони Чейз. Первое, что бросается ему в глаза - место рождения. Пятая резервация. Резервация Сай и девочек. Он чувствует, как тяжелое ощущение холодным камнем ложится на дно желудка. Дерек знает - это всё ему не понравится.

В 13 лет помещен в приют после смерти родителей в результате менингита. Сразу оба? И почему умерли родители, но не ребенок? Дальше сведения самые обычные - аттестат, характеристика из приюта, ничем не выделяющаяся, и место работы - административный сотрудник, уборка помещений.

Никаких данных о пропаже или побеге, несмотря на то, что лисы обязаны отмечаться на работе лично.

Дерек вспоминает то, с какой уверенностью Сай говорила о Приюте как о месте смерти. Это не просто дурно пахнет. Он словно очнулся посреди старой несанкционированной свалки. И где-то под мусором гниют трупы.

Спустя несколько часов ожидания, когда они с Липом по очереди дремлют на жестких и холодных металлических скамейках, немолодая медсестра с очень уставшим лицом приглашает их в палату. Надира пришла в себя, и хотя ей тяжело говорить, сама хочет дать показания.

Внутри царит полумрак - горит только ночник у койки, да резкими вспышками мигают приборы. Надира до пояса укрыта одеялом, а на груди, под больничной сорочкой, белеет тугая повязка. На большой койке, окруженная приборами, Надира выглядит совсем маленькой и уязвимой. Слово прежде он и не замечал, что она едва ли ростом ему по грудь, а теперь это поразило его как рукояткой по затылку.

- Офицер Нордфилл, - слабо кивает Надира, часто заглатывая воздух, очевидно, ей тяжело вдыхать полной грудью.

- Вы хотели с нами поговорить, - они с Липом берут у стены раскладные стулья и садятся рядом с кроватью, - Мы вас слушаем.

- Только не перебивайте, пока я не закончу, - она снова делает несколько мелких быстрых вдохов, - Мне сложно. Вопросы потом.

Голос её тих и слаб, и им приходится наклониться ближе, чтобы хорошо её слышать, практически нависнув над ней. В её горькой, неестественной улыбке он опознает попытку набраться храбрости. И вину за собственные ошибки.

- Тони появился год назад. Мы не могли не принять его. Эти шрамы, да на нем живого места нет. Как можно было вернуть его... туда.

Дерек видит, как глаза её наполняются слезами, слышит, как сбивается голос.

- Сначала он мало разговаривал. Старался помогать. Починить, убраться, посидеть с детьми. У него хорошо получалось с детьми. Я думаю там, в Приюте, он пытался помочь младшим. Поддержать.

Надира прижимает руку к груди, замирает на несколько секунд, пытаясь унять боль. Дерек не знает, физическую или ту, от которой у неё срывается голос.

- Мы с Лео смогли завоевать его доверие. Но только мне он рассказал всё. Они... изучали их. Как заживают разные раны. Как мы обращаемся. Сколько мы можем... выдержать. А иногда, - она издает слабый, отчаянный всхлип, - Приезжали те. Кто хотел другого. От детей.

Губы её дрожат, и слезы катятся по щекам. У Надиры нет сил, чтобы выговорить, но Дерек понимает. Понимает - и его глаза словно темнеют и наливаются ненавистью.

- Тони, он... Они сломали что-то. Он обращается почти без контроля. Особенно когда злится. Ему постоянно снятся кошмары. Я знаю, что он срывал агрессию на себе самом. Мы никогда об этом не говорили. Там была тьма, в которую мне не было хода.

Взгляд её стеклянет, становится неживым, словно у куклы с пришитыми пуговицами. Она уже не здесь, она словно смотрит на Тони - того, который есть в её воспоминаниях.

- Я полюбила его. Он всегда был нежен ко мне, он относился ко мне, как к величайшему чуду в жизни. Но я не смогла ответить ему в должной мере. Наверное, если бы я ушла с работы, всё было бы иначе... Но стольким лисам нужна помощь.

На несколько секунд она молчит, словно слова встали в горле комом и она никак не могла их протолкнуть. Дереку хочется взять её за руку. Поддержать хоть как-то. Но он не смеет даже двинуться, чтобы не нарушить сокровенный момент признания.

- Полтора месяца назад он пропал. Мы сильно поругались и он просто ушел. А потом... - Надира закусывает губу, - Я не сразу поняла. Уже после Джорджа. Я поняла - это те, на кого я жаловалась сгоряча. Те, кто был груб или жесток. Я пришла в ужас. Не знаю, чего я боялась больше, того, что он убивает, или того, что убьют его.

Она закрывает лицо руками, и Дерек слышит всхлипы. Ей требуется некоторое время, чтобы продолжить. Когда она отнимает ладони от лица, он всё же берет её за руку. Плевать. Лиса она или нет, он видит перед собой кого-то разбитого. Смятенного болью. Перемолотого - и в первую очередь системой. Людьми.

- Я искала его. Всюду. И я поняла... Кристофер не был плохим. Он был заботливый, внимательный, всегда спрашивал, как я, дарил подарки. Я поняла. Ему уже не нужен веский повод. А потом он пришел сам.

Надира смотрит вниз, на собственное тело, скрытое под повязками. Словно пытается осознать - это правда произошло.

- Я была так рада. Думала, я смогу его остановить. Спрятать. Удержать от этих ужасов. Но там, в переулке. Он предложил, - она задыхается, ей приходится остановиться, выровнять дыхание, - Убежать с ним. Быть вместе. Убивать вместе.

Дерек вспоминает видео. То, какой ужас был написан у неё на лице, когда она отстранилась.

- Я попыталась образумить его, начала что-то говорить. А он. Он дал мне пощечину и закричал. Сказал, что я так очарована Лео, что не вижу того, какие люди на самом деле. Что Лео... украл меня у него.

Дерек почувствовал, как каждый волосок у него на теле встает дыбом от ужаса. Никакие заверения самого себя в том, что Леонард в безопасности в его квартире, не смогли бы затмить то мгновение дикой, переполняющей паники. Когда он спешил к нему с места убийства Пайнлайка, это был ничем необоснованный порыв. Тревога за близкого.

Но теперь ужас стал настолько реален, что у него заледенело сердце.

- Он разозлился и стал оборачиваться. Думаю, он уже не контролировал себя, когда напал. А потом он увидел полицейских и побежал.

Надира всхлипнула и наконец расплакалась, стараясь не тревожить раны глубокими вздохами. Лип поднялся и нашел на тумбочке салфетки, протянул ей. Конечно, можно было бы задать ещё уточняющие вопросы. Выяснить ещё многое.

Но в голове у Дерека бьётся только одна паническая мысль, как вой сирены. Леонард.