Охота на лисицу

Утром у ворот Сай стоит с одним рюкзаком. Больше вещей у неё и нет. Дома теперь тоже нет. Сегодня Администрация пришлет людей забирать девочек и обнаружит их пропажу. Она успеет скрыться в городе прежде, чем они начнут их искать. Сай знает, что в городе их не достанут. Между ним и резервацией заводы и лес, а дальше у них руки коротки. Город полон других людей, у которых будут свои вопросы и свое мнение.

А с мнением людей им придется считаться.

До города её подвозят на грузовике, который едет за продовольственными товарами. Никакого иного транспорта туда нет, а люди, которые иногда приезжают с инспекцией, ездят на собственных. Там её уже должны встретить, поскольку передвигаться без сопровождения до получения браслета запрещено. Ей и не хочется. Примут за дикого лиса и разбираться не будут.

Ей ещё нужно вернуться в лес и забрать девочек. Вряд ли они смогут протянуть в лесу одни дольше нескольких дней. Сай надеется, что так долго и не придется. Ей только нужно найти место, где можно будет их спрятать.

Весь этот план - сплошное импровизационное безумие.

Чем ближе становится город, тем огромнее он становится. Конечно, небоскребы видны даже в резервации, особенно если забраться на крышу дома. Но впервые они оказываются так близко. Они выезжают на широкую, как площадь, дорогу, полную машин, и из открытого окна на Сай волнами обрушивается неведомый прежде шум. С непривычки звуки смешиваются в единую дикую какофонию, разобрать в которой что-то отдельное невозможно.

Как они вообще живут в таком диком шуме?

Город захлестывает с головой, запахами, картинками, звуками. Информации так много, что в какой-то момент Сай чувствует себя оглохшей, ослепшей, потерявшей способность чувствовать хоть что-то, кроме вибрации двигателя автомобиля. На пару ударов сердца ей захотелось вернуться в резервацию, что бы её там не ждало. Туда, где всё знакомо и понятно.

Но пути назад нет. Ей необходимо учиться выживать здесь, в человеческом мире. Сай глубоко вздыхает, пытается сначала сосредоточиться на запахах. Кабина грузовика пахнет пылью и давно пролитым кофе. Водитель - потом и сигаретами. Из окна можно расслышать выхлопные газы, какие-то незнакомые цветы и много разных людей.

Теперь слух. Автомобильные гудки, шины по асфальту, какая-то музыка из зданий, голоса, железный лязг, чей-то смех. Часть звуков слишком новые и не имеют для неё названия, но в этом она ещё разберется позже.

Теперь зрение. Пока она не смотрела, они успели въехать внутрь, в долгие провалы улиц между зданиями, и первое, что она видит - уходящие вверх стеклянные отвесные скалы, солнечные блики на окнах и металле. Стоит глазам привыкнуть, как она замечает столько всего ещё: яркие вывески, огромные экраны с красивыми девушками, пестрая одежда на людях, узорчатые украшения на фонарных столбах и такой поток машин, на земле и в воздухе, что она невольно прижимает к голове уши. Как здесь вообще передвигаться?

Впрочем, по улице они едут недолго. Грузовик сворачивает в неприметный переулок, который сама Сай точно пропустила бы, и ныряет между махинами зданий. Внутри оказывается на удивление знакомая картина: разгрузочный двор. С той лишь разницей, что складские ворота ведут куда-то вглубь небоскреба вместо низенькой овощебазы, собранной практически из одних железных листов.

- Тебе туда, - водитель кивает на небольшую белую дверь в соседнем от склада здании, - Тебя уже ждут.

Сай кивает ему и выпрыгивает из кабины. Во дворе находиться спокойнее - массивы небоскребов отрезают его от шумной улицы. Внутри царит полумрак, но над указанной дверью светится вполне знакомая надпись "Центр занятости".

Выдыхай, Сай. Ты сможешь со всем этим справиться. У тебя нет другого выбора.

Типичная бюрократическая волокита оказывается на редкость успокаивающей. Подпишите тут, подпишите там, встаньте здесь для фото. Сай знает, что по закону в городе могут находится только зарегистрированные лисы с работой, которая требует их присутствия. Собственно, этим девушка за стойкой и занимается. Что оказывается удивительным, так это количество данных, которые она собирает. Как на медосмотре: рост, вес, цвет глаз, цвет волос, окрас... Длина хвоста им вообще зачем? Под конец её заставили положить обе руки на сканер, снимающий отпечатки пальцев.

Кажется, если она попытается сбежать, скрыться будет ещё сложнее, чем казалось. У них в базе будет самый исчерпывающий портрет, тут простой краской для волос не отделаешься. Задумавшись об этом, Сай послушно присаживается на указанный стул.

Резкая боль буквально пронзает ухо насквозь. Девушка подносит ей зеркало, что-то радостно щебечет.

В правом ухе торчит серебристый кружок сережки. А Сай думала, что это в городе такая мода, поэтому у редких вернувшихся лис висят серьги. Судя по всему, никакая это не мода.

Это бирка. Способ учета скота.

- Так, ты у нас устраиваешься в "Лисий дол", компания предоставляет обслуживающий персонал на частные мероприятия, - девушка сверяется со списком на экране, - Сейчас я вызову тебе такси, тебя подкинут до общежития. Там другие девчонки тебя всему научат, не стесняйся спрашивать. С первой зарплаты купишь себе телефон и вообще проблем не будет, в интернете есть ответы на всё.

Дружелюбие это человеческой особы вызывает у Сай нервный зуд под кожей. Она так легко и радостно болтает, как будто действительно не знает, что это за работа и куда она отправляет лис. Словно бы даже думает, что открывает им путь в какую-то лучшую жизнь. Или и правда так считает?

За абсолютно кукольно улыбкой девушки и не разберешь. К счастью, она возвращает ей идентификационную карточку и предлагает пройти к машине. Уже не на колесах, летающей. Такие Сай прежде видела только по телевизору. От её безупречно радостного тона у Сай по спине ходят мурашки.

Общежитие. Всё, о чем думает Сай - найдет ли она там место, где можно будет спрятать девочек. Пока лето, можно возить им еду и воду, но что будет, когда настанут холода? Сможет ли она заработать на собственное жилье?

Чем она вообще думала, когда проворачивала всё это?

Общежитие оказывается внутри очередного небоскреба. Сай ещё не видела в городе ни одного низкого здания - всё здесь вздымается к небесам. Хотя, если верить сериалам по телевизору, в некоторых городах есть и невысокие дома, и даже отдельные поместья. Может, и в этом городе есть.

Бесшумный, плавный лифт увозит её вверх вместе с местной старшей. На удивление, ей оказывается лиса - пожилая и очень строгая, она носит вместо простого серебряного кольца гвоздик с большим камнем, рассыпающим свет множеством граней. Сай делает мысленную пометку спросить кого-нибудь, как вся эта система вообще работает, и если серьгу можно менять, обязательно ли вообще её носить? Нужно было спросить раньше, но та девушка в Центре занятости не вызывала желания спрашивать.

Или Сай так боится не найти способ вытащить девочек, что потеряла всякую бдительность и всё пропустила мимо ушей. Черт, нужно собраться.

- После одиннадцати не шуметь. Гостей не водить. Комнату содержать в чистоте. На общей кухне грязь не разводить, - с лицом и интонациями каменного идола старшая доверия не внушает.

Кажется, всё будет ещё сложнее, чем Сай рассчитывала.

***

Ночь проходит беспокойно. Сай лежит на спине, разглядывает потолок в комнате, слушает расслабленное дыхание соседок. Уснуть нет никакой возможности. Как там Сэди и Лисс? Их наверняка уже хватились, но додумаются ли люди искать их за забором? Сай надеется, что первые пару дней они будут перерывать укромные уголки резервации, благо в лисьем логове таких не мало. Но сколько времени у неё есть, прежде чем начнут искать дальше? Успеет ли она перетащить девочек в город? Да и куда ей их прятать?

Мысли роятся в голове, и уснуть удается лишь под утро. Сай просыпается слишком поздно - за окном уже светит солнце, отражаясь от окон здания напротив. Из-за двери душа выходит одна из соседок - невысокая, очень милая песчанка с удивительными расставленными ушами. Сай думала, что у них в округе песчанки не водятся, в резервации нет ни одной. Интересно, как она вообще сюда попала?

- Проснулась? - соседка, в отличие от прочих городских, Сай нравится, - Сходи в душ и позавтракай, главный всё равно не проснется раньше трех-четырех дня, всё успеется.

- А вода ещё осталась? - Сай приподнимается на локтях, чтобы лучше видеть, как Надира вертится перед зеркалом.

- Ты совсем темень, да? - почему-то в её исполнении это звучит вовсе не обидно, - Тут всегда есть вода, она не кончается. Мойся сколько угодно, пока соседки не выгонят. Всё, я пошла, у меня ещё танцевальный класс.

Надира подмигивает ей и выпархивает из комнаты. Сай остается последовать совету и хорошенько помыться. Может, в городе и можно мыться когда угодно, но в их резервации такие возможности упускать не принято.

К "главному" её отводят уже к пяти. Насколько Сай успевает понять из разговоров, так здесь все зовут владельца компании "Лисий дол". И, судя по всему, личность он не самая приятная. Впрочем, может ли быть приятной личностью тот, кто продает другим людям лис? Несмотря на то, что Сай всеми силами вытесняет мысль о выполнении работы, она всё же понимает, чем ей придется заниматься. И на что она пошла. И это понимание лежит в животе холодным валуном, от которого мерзнут все внутренности.

Кабинет выглядит очень дорого. Такое Сай видела разве что по телевизору, когда всё строгое, состоящее из ровных линий, чистых цветов и блестит так, что больно глазам. Не вписывается в кабинет только сам "главный". Рыхлый немолодой мужчина слово расплывается по краям, сдерживаемый только тканью костюма. И глаза у него какие-то неприятные, глубоко посаженные и круглые, как у зверька.

- Сай из Чернолапых. 18 с половиной лет, закончила школу, работала на овощебазе, - личное дело он читает вслух с планшета, не поднимая на неё саму взгляда, - Телосложение спортивное, фигура плосковата, но окрас редкий.

Сай недовольно дергает хвостом, во всей красе демонстрируя белоснежную шерсть и черный кончик хвоста. Это единственное, что она себе позволяет. Можно ли к этому привыкнуть? Как вообще жить с тем, что ты теперь не более чем товар? И как продержаться дальше, если ей тошно на первых же словах?

- Девственница? - главный поднимает взгляд на мгновенно вспыхнувшие щеки и довольно ухмыляется, - Удачно ты заглянула, удачно. У нас сегодня как раз мероприятие, ты нам пригодишься. Готова сразу в работу?

- Да, - четко отвечает Сай, изо всех сил пытаясь удержать хвост спокойным.

- Хорошо, что ты и сама всё понимаешь, так нам будет легче работать, - главный гадливо улыбается, - Тогда слушай. Сегодня на вечеринке одного очень важного человека будет аукцион с нашими лучшими лисами. А тебя пустим в конце - как секретный лот. Новенькая, да ещё и девственница. Выплачу сразу 5% от того, что за тебя получу. Сможешь нормально устроиться, купить телефон, хорошую одежду, а если очень постараешься - даже квартиру снимешь. Будет началом хорошего продуктивного сотрудничества. Договорились?

"Квартиру снимешь". Два этих слова заставляют её проглотить всё, что она на самом деле думает о продуктивных сотрудничествах с такими товарищами. Продать себя подороже? Если это поможет ей устроить девочек, то оно того стоит. Даже если от одной мысли об этом потеют ладони и хребет натягивается, как железный трос.

- Договорились, - Сай даже удается улыбнуться, чтобы произвести хорошее впечатление.

В следующие три часа Сай готовят к мероприятию. Укладывают волосы, наносят макияж, подбирают наряд. Рядом крутится Надира, без стеснений объясняющая ей местную кухню. Компания посылает лис на частные вечеринки, по документам - как официанток, танцовщиц, певиц и прочий персонал. Некоторые действительно делают и эту работу тоже, например, сама Надира выступает с танцами. Но любой из гостей может также заплатить за то, чтобы уединиться с лисой. Большинство работающих лисичек сами стараются заполучить клиентов - за легальную работу платят мало, тогда как за секс платят много, и главный дает высокие проценты. И вообще, Сай очень повезло попасть именно в "Лисий дол" - девочек берегут, на мероприятия готовят за счет компании, могут оплатить занятия, если они на пользу работе, как её танцевальные классы.

Если послушать Надиру, здесь просто рай земной, а не бордель.

В зеркало смотреть странно. Сай, конечно, была на выпускном в сшитом мамой платье и с красивой прической. Но одно дело - это три магазинчика на главной площади резервации, а другое - все ресурсы города. Такие наряды обычно носят звезды на красных дорожках каких-нибудь кинопремий, а не лисы. И шпильки, украшенные подвесками в виде журавлей, поражают воображение.

Наверное, в других обстоятельствах она бы дышать забыла от восторга. Но она стоит и вертит в голове только одну и ту же фразу - "думай о девочках, думай о девочках, думай о девочках". Если кому-то из них придется, то пусть это будет она. Ни один человеческий ублюдок и пальцам не притронется к её сестрам. Они будут жить лучше, чем она.

Наверное, даже хорошо, что родители этого не увидят. Хотя, видит Лис, больше всего на свете ей сейчас хочется упасть в их объятия и расплакаться.

***

Квартирой это место назвать у Сай язык не поворачивается. Их квартира состояла из кухни, маленькой ванной и трех комнатушек. Тут же одна гостиная размером с целый этаж. Помещается даже небольшая сцена, где устроились музыканты. Это вообще жилое место или что-то вроде клуба? Сай остается только признать свою несостоятельность. Знаний о городе у неё слишком мало, чтобы быть хоть в чем-то уверенной.

Пока её хватает на то что бы держать спину прямо и мелкими глотками цедить из бокала... что это, шампанское? Сай прежде пила разве что домашнее яблочное вино, тайком утащенное у родителей кем-то из одноклассников. У этого напитка пузырьки газа и непривычный привкус. Она скорее пытается занять руки.

Кроме неё и Надиры, которая ушла готовиться к выступлению, на вечеринку приехали ещё три лисички. Они ходят среди толпы, общаются, с кем-то здороваются как с давно знакомыми, смеются. Сай не понимает, как им это удается. У неё самой голосовые связки смерзлись до зимних льдов, и при попытке улыбнуться щеки дергаются как у припадочной. Она выбирает себе "наблюдательный пункт" у подножия лестницы на второй этаж, облокачивается на перила, потому что туфли жмут и ноги от волнения ватные.

Наверное, правильно было бы знакомиться и флиртовать, пытаться продать себя подороже. Ей очень нужно свое жилье. Но два дня назад Сай ещё была обычной лисичкой из резервации в рабочей форме, и она делает столько, сколько может. В данный момент - не плачет и не кричит на всех этих людей, одетых так, как будто они на вручении премии.

- Как я рад вас всех видеть! - выскочившего на сцену парня гости встречают бурными овациями, - Вечеринка в честь моего дня рождения объявляется открытой! Столик для подарков стоит у бара, не промахнетесь. Я готов принимать поздравления и лично.

Сай разглядывает его с почти болезненным интересом. Молодой и весь такой лощеный, словно бы в каждую деталь его внешнего вида вложены куча времени и сил. Интересно, лисы на празднике - это его идея? Что он думает, глядя на них? Есть ли хоть у кого-то из присутствующих людей мысль, что всё это дико и бесчеловечно? Хотя, правильнее сказать, очень по-человечески. Большинство именно так с лисами и обходится.

Что, ждешь сочувствия от собственных хозяев? Бедная, наивная Сай. Стисни зубы и терпи, раз уж влезла в это всё.

Сай почти не запоминает номера. На сцене всё время что-то происходит: кто-то поет, кто-то играет на инструментах. Она потихоньку перемещается из угла в угол, стараясь не допить тот единственный бокал, что взяла, но при этом выглядеть при деле. Пару раз её провожают заинтересованными взглядами, но в целом люди заняты собственным весельем, даже не всегда обращая внимания на сцену.

Танцуют, пьют, разговаривают, насколько позволяет громкость музыки, обнимаются, смеются. Сай почти теряет бдительность: за исключением внешней дороговизны, вечеринка в целом напоминает любые их сборища с друзьями в резервации, только у них вместо живой музыки кассетный магнитофон. Сай просто новенькая в классе, которая не слишком жаждет общения.

В какой-то момент толпа раздается, образуя свободный круг в центре, и не среагировавшая вовремя Сай оказывается в первом ряду перед пустой площадкой. На секунду её сковывает ужас от того, сколько людей одновременно могут на неё смотреть, но все взгляды прикованы к другой лисе.

Надира впархивает в центр в наряде, отдаленно напоминающий народный. Что-то южное, видимо, с её родины. Кожа её сияет, словно в мелких-мелких блестках, и волна пшеничных волос спускается вниз водопадом. Она столь красива, что Сай сама забывает дышать на мгновение.

С первым ударом барабана в центре зала оживает пустынный мираж.

Сай завороженно следит за танцем, и на несколько мгновений вся ужасающая ситуация её положения меркнет, уступая место восторгу. Такой грации, гибкости и изящества она не видела прежде. Ей бы выступать в театрах и сниматься в кино, но вместо этого маленький золотистый вихрь танцует на паркете посреди чьей-то вечеринки.

- Её талант стоит большего, чем это, - Сай даже не замечает, когда к ней успевает подойти этот парень, и вздрагивает от неожиданности, - Как жаль, что лисы не могут быть оценены по заслугам.

Сай чувствует холодные мурашки, катящиеся по шее вниз к пояснице, но заставляет себя повернуться к собеседнику. Что это он тут в союзника играет?

Парень оказывается неожиданно... красив. Высокий, но тонко сложенный, с тщательно зачесанными назад волосами, отливающими в золото. Он выглядит как-то даже слишком опрятно и выверенно, словно он джентельмен из книжки про старые времена. И у него очень располагающая, какая-то даже грустная улыбка.

Он правда сочувствует Надире или это какая-то уловка?

- Надира невероятная, - Сай старается выбрать какую-то наиболее безопасную реплику и выдавить её достаточно спокойно, - Впервые вижу такой красивый танец.

- Искусство должно быть свободным, - с каким-то даже сожалением произносит незнакомец, прежде чем толпа взрывается бурными овациями.

Сай отвлекается на Надиру, которая кланяется публике, и к моменту, как толпа снова занимает весь зал, неожиданный собеседник успевает пропасть так же незаметно, как появился.

Именинник снова выскакивает на сцену с таким энтузиазмом, что становится понятно, насколько ему нравится всеобщее внимание. Он буквально сияет под чужими взглядами, довольный тем, что его вечеринка идет отлично.

- Сюрпризы продолжаются! Мне удалось заполучить на этот вечер звезду. Своим присутствием нас почтил сам Леонард Нордфилл, лучший скрипач нашего поколения! Поприветствуем его овациями!

Толпа взрывается, очевидно зная, кто такой этот музыкант. Сай присоединяется к аплодисментам, хотя классическая музыка никогда не входила в её интересы, и данное имя не значит для неё ровным счетом ничего.

До того момента, когда на сцене появляется уже знакомая золотистая макушка. Сай с удивлением отмечает, что волосы не просто зачесаны назад - оказывается, они собраны в тугую длинную косу, которая на мгновение напоминает Сай хвост.

Лицо у него абсолютно серьезное, даже какое-то религиозное. Словно скрипка в его руках - это способ молиться богу, в которого он верит. Леонард подносит смычок к скрипке, делает небольшую паузу, и первая нота разносится по залу.

Если танец Надиры вызывал восторг яркий, стремительный, то от исполняемой музыки тело наливается томлением и неясной тревогой. Неизвестно, кто выбирал репертуар, но мелодия явно предназначена не для легкого развлечения. Сай чувствует в ней себя, всё многообразие чувств, раздирающее её изнутри: страх, решимость, злость, скорбь, отчаянную надежду, смятение, борьбу. Музыка пронизывает её всю, резонирует с ней, и она сама не замечает, как по щекам скатываются слезинки, пока она пытается не забывать дышать.

Время теряется и перестает быть важным, всё внимание сходится в одной точке - на золотоволосом херувиме, чья музыка раздирает на части сердце. Последняя нота тает в стенах, и Леонард медленно опускает скрипку.

Сай может поклясться, что их глаза встречаются, и она может различить необычный стальной оттенок его радужки, словно тронутый по краям ржавчиной.

Ей приходится уединиться в ванной. Её потряхивает, и она боится расплакаться и испортить макияж. Здесь прохладно и на удивление тихо, словно закрывшаяся дверь отрезает большую часть звуков. Сай ополаскивает руки холодной водой и за неимением вариантов похлопывает себя по плечам и шее, пытаясь хоть немного успокоиться. Слишком много впечатлений за один вечер. Слишком много событий за неделю. Слишком большой поворот жизни за один несчастный месяц.

Кажется, она сходит с ума. Или уже сошла, только никак этого не проверишь.

- Господа, у меня для вас готов ещё один сюрприз! - голос, усиленный микрофоном, всё же пробивается сквозь дверь, - Я объявляю аукцион свиданий! Прошу пройти на сцену наших очаровательных лисичек!

Началось. На мгновение Сай чувствует желание остаться в ванной, запереться здесь и никогда не выходить. Это же так просто. Но вместо это она приподнимает рукав платья и хватает себя зубами за предплечье. Боль отрезвляет. Боль дает силы.

А силы ей сейчас понадобятся.

На сцену ей удается выйти с непроницаемым лицом. Даже изобразить что-то вроде легкой улыбки. Именинник сам ведет торги, в очередной раз наслаждаясь возможностью вещать в микрофон на толпу зрителей.

Одна за другой три лисички находят своих "кавалеров". Очевидно, что её и Надиру оставляют напоследок как особый товар. Парень мастерски подстегивает азарт окружающих, и с каждым следующим лотом суммы поднимаются всё выше. Таких денег вся её семья за год не зарабатывала! Даже если она получит только пять процентов, этого всё ещё должно быть достаточно, чтобы устроить девочек. Хотя бы на пару месяцев. Эта мысль немного поддерживает Сай, пока толпа крайне жестоко сражается за время и внимание Надиры.

- Господа, такая красотка стоит больше! Вспомните, как она танцевала для вас! Жадничать в таком случае просто глупо!

Наконец, последнюю абсолютно неприличную ставку не перебивает никто, и Надира спускается со сцены прямо в объятия импозантного мужчины никак не младше 40. Улыбается ему, тянет за руку, чтобы он наклонился и она могла что-то прошептать на ухо. Как ей удается? Этот вопрос преследует Сай весь вечер.

- И, последний лот на сегодня, свидание с нашей темной лошадкой! - парень жестом приглашает её сделать шаг вперед, - Простите девушке её смущение, ведь для Сай всё это в первый раз! Она только сегодня прибыла в город и мне удалось заполучить её на этот вечер специально для вас. Ну же, повертись!

Сай делает не слишком уверенный шаг и поворачивается вокруг себя. Черный подол платья разлетается, шпильки едва не выпадают из прически. Она останавливается и заставляет себя улыбнуться - из последних сил.

Всё, о чем она думает - это улыбающие лица Сэди и Лисс, встречающие её дома с работы.

За ходом торгов она почти не следит, смеется, когда смеется зал, машет куда-то ручкой по просьбе именинника, слепо шарит глазами в толпе. Пока взгляд не встречается с другим взглядом: серьезным и даже грустным. Леонард стоит позади всей толпы, привалившись к стене и скрестив руки на груди. На его лице нет и тени улыбки. Пока остальные смеются, азартно вскрикивают, вскидывают руки, перебивая цену, он возвышается безмолвным истуканом.

Словно идол молчаливого бога, который смотрит за тем, что устраивают его дети.

- Иииии, продано! Сай, ты можешь пройти на своё свидание. Только подумай, как яростно он сражался за тебя. Я был бы польщен на твоем месте!

Сай кажется, что она неспособна сделать и шага, не то что спуститься по лестнице на каблуках. Но она всё же заставляет себя сделать два шага до края сцены, где ей уже протягивает руку "победитель". Она едва решается на него посмотреть.

Он настолько обычный, что от этого даже страшно. Просто человеческий парень, надень на него форму охранника, и можно принять за дежурного на проходной. Он не выглядит злым, порочным или избалованным деньгами.

И всё же этот парень купил чужое тело и собирается им воспользоваться.

Она даже не помнит его имя, хотя его точно озвучивали во время торга. Она просто переставляет ноги, пока он ведет её мимо толпы, на второй этаж. Вот так сразу? Даже никаких разговоров? Сай чувствует, что лимит эмоций на сегодня превышен, что она уже больше не она, просто какой-то зритель, наблюдающий со стороны.

Щелчок двери. Холодные руки. Ослабевающее натяжение платья. Поддающиеся пружины матраса.

Сай закрывает глаза, закрывает сознание в дальний чердак в голове, где громко читает на память какие-то дурацкие детские стишки про глупую лисицу, испугавшуюся щенка.

Сай толкает случайные двери, пока одна не открывается и не пускает её в какую-то комнату. Кажется, это гостиная, краем глаза она замечает спинку дивана и камин. Всё это не важно. Здесь темно и тихо, и никого, совсем никого нет. Она забивается в угол у окна, наполовину утопая в тяжелых шторах, подтягивает к груди колени и плачет. Тихий, отчаянный вой прерывается всхлипами, и Сай кусает руки, чтобы не заорать в голос.

Ей очень не хочется, чтобы её нашли. Но она слышит щелчок двери.

Узкая полоска света прорезает темноту, и длинная тень силуэтом падает на пол, прежде чем свет снова пропадает. Сай пытается вжаться в стену ещё сильнее, стать совсем маленькой, слиться со шторами.

- Я ничего плохого не сделаю, обещаю, - он делает шаг ближе, и в свете луны из окна она узнает Леонарда, - Я тебя не трогаю.

Он приближается медленно, демонстративно подняв руки, аккуратно опускается перед ней на одно колено. Кажется, он действительно беспокоится? Во всяком случае, его лицо не выражает ничего, кроме желания помочь. Но Сай всё равно пытается ужаться в угол.

- Я знаю, что тебе очень страшно и больно. Видишь, я тебя не трогаю. Ты хотя бы цела? Он не бил тебя?

Сай судорожно качает головой. Нет, не бил. Только... Сай всхлипывает и тихо скулит, не в силах перейти на человеческие слова. Глупая лисица, напугалась щенка.

- Послушай меня внимательно, хорошо? - у него очень ласковый, успокаивающий голос, и доброе лицо, - Тебе здесь не место. Ни на этой вечеринке, ни во всей этой грязи. Никому из вас, но ты тут долго не протянешь.

Он достает из кармана платок и протягивает ей. Абсолютно белоснежный, словно вывешенный белый флаг. Сай на мгновение поддается вперед и хватает его одни резким движением, чтобы снова забиться в угол.

- Только с твоего согласия, только если ты сама скажешь "да", - Леонард кажется предельно серьезным, - Я выкуплю твой контракт и заберу тебя. Будешь жить со мной, в своей комнате, делать что захочешь. Просто жить, понимаешь? Без всяких условий. Без...

Лицо его кривится и он не может закончить фразу. На мгновение в лунном свете его глаза кажутся холодными и словно острыми.

- Если ты согласна, мы уедем прямо сейчас. Я со всем разберусь, с документами, с компанией. Но только по твоей воле.

В конце концов, куда может быть хуже? Разве что, он убьет её, то это уже не кажется таким уж страшным исходом. Если он знаменит, то, вероятно, богат. Может, если он хочет помочь, он вытащит девочек?

- У меня есть просьба, - Сай с трудом разлепляет ноющие, опухающие губы, - Это незаконно.