2. Ласточка ночная прилетела
Сидя в спокойствии, он ощущал, как ветер доносит из-за дверей аромат персикового сада, сквозит по опустевшему залу святилища, слышал, как треплет занавес за его спиной — в храме не было ни души, если не считать останков на постаменте и старика Цю, удалившегося по коридору. Говорят, стены зала расписаны жуткими духами, дабы испытать решимость желающих стать буддой — увы, он, как бы ни хотел, увидеть их не мог.
Стало прохладнее, и вместе с холодом сгустилась ночь. Он поднялся закрыть двери, но внезапно услышал шаги, доносящиеся из персикового сада.
Шаги принадлежат человеку твёрдому, крепкому, серьёзному и уверенному в себе, определил Хэ Тайай, помедлив у открытых дверей.
Пришедший, одетый в тёмно-синее, выглядел именно так, как представлял Хэ Тайай — твёрдым, крепким, серьёзным и уверенным в себе. Вот только Хэ Тайай не мог видеть несколько крошечных пятнышек на его одежде — от засохшей крови.
Мужчина явно заметил стоящего в дверях.
— Я проделал длинный путь и случайно пропустил гостиницу. Не ожидал, что в этом ветхом храме кто-то живёт. Уважаемый брат, нельзя ли мне здесь переночевать? Моя фамилия — Ку, я путник из цзянху.
Хэ Тайай с изысканной вежливостью ответил на приветствие.
— Ночью на дорогах цзянху нелегко. Храм не принадлежит младшему брату, я и сам здесь лишь временно. Прошу, располагайтесь, Ку-сюн(1). — Он пригласил мужчину внутрь. — Моя фамилия — Хэ, только из-за зрения я не смогу познакомить Ку-сюна с этим местом.
Неожиданно увидев призраков на стенах и очертания скелета, едва различимые за занавесом, тот, пусть был закалён в боях и множество раз рисковал жизнью, а всё же похолодел всем телом.
— Что... что это такое?
Хэ Тайай пригласил его сесть за столик, сначала рассказал легенду о наставнике Юаньчжи, а потом — как проспорил господину Ши и потому пришёл провести здесь ночь и проверить, можно ли «достичь совершенства» и стать бессмертным. Когда речь зашла про спор, потрясение на лице мужчины в тёмно-синем исчезло.
— Хэ-сюн, а вы увлечённый человек, поспорить на такое, — рассмеялся он. — Святилище и правда выглядит мрачным и зловещим — неудивительно, что о нём ходят подобные легенды.
— Как всё-таки выглядят останки наставника Юаньчжи? К сожалению, я от рождения незрячий и не могу рассмотреть, — с досадой проговорил Хэ Тайай.
Ночной гость внимательно осмотрел останки.
— Обычный скелет, сидит, опустив голову, руки вдоль тела, ноги видно не очень хорошо. Ничем не отличается от других скелетов.
— Я всё удивлялся, этому скелету уже почти сотня лет, как же он до сих пор не развалился на части? — вздохнул Хэ Тайай и глотнул вина. — Если бы Ку-сюн не пришёл, может, я ощупал бы его, но при вас как-то неловко столь непочтительно обращаться с останками уважаемого монаха. — По его словам выходило: не то, чтобы он не хотел, и не то, чтобы не осмеливался — ему всего лишь было «неловко».
— Да что тут такого? — усмехнулся мужчина в синем. — По правде говоря, мне и самому интересно, почему скелет не падает. — С этими словами он поднялся на ноги и стремительным шагом подошёл к останкам наставника Юаньчжи. — Гм, за занавесом скелет опирается на деревянный каркас, все кости прислонены к нему, а ещё тут полно пыли — возможно, он здесь и правда очень давно.
— Как-то непочтительно к наставнику. — Хэ Тайай тоже подошёл к постаменту и вытянул шею. — Здесь странно пахнет. Почему я чувствую запах солений?
— Он умер так давно, откуда взяться запаху... — Мужчина в синем опустил занавес и вдруг охнул. — И правда чем-то пахнет... это...
— Ку-сюн, я заметил кое-что странное, — поднял руку Хэ Тайай.
— Что именно? — Мужчина в синем острым взглядом искал подозрительные вещи на постаменте.
— Я положил руку на постамент, и с краю слой пыли очень толстый. — Его рука и правда сильно испачкалась.
— И что с того? Постамент неизвестно сколько лет не двигали с места, на нём везде пыль, — нетерпеливо отозвался ночной гость.
— Но старик Цю, который сторожит святилище, сказал мне, что несколько дней назад сюда пробрались воры, пытавшиеся украсть останки, и он прогнал их с постамента метлой. Если так, то откуда здесь только пыли? Не может ведь быть, что ему померещилось?
Собеседник в ужасе уставился на испачканную ладонь Хэ Тайая.
— Погодите-ка, это же... мелкая зола.
Хэ Тайай принюхался.
— Подозреваю, что пахнет вовсе не соленьями. — Он вдруг стремительно протянул руку и принялся раскачивать постамент.
Послышался треск, скелет затрясся, но всё же не развалился.
— Кости... — судорожно вдохнул мужчина в синем. — Ещё и связаны вместе...
— Значит, это не старый скелет умершего несколько десятилетий назад, а свежий скелет какого-то неизвестного, — вздохнул Хэ Тайай. — Выходит... это дело об убийстве?
— Кто заведует хозяйством в святилище?
— Незачем его спрашивать, старик Цю слишком почтенного возраста, чтобы отличить, новые останки или старые, — снова вздохнул Хэ Тайай. — Это дело без зацепок.
— Хэ-сюн. — голос мужчины в синем резко помрачнел.
— Что такое? — Хэ Тайай прислушался, но ничего не услышал.
— Кошка... — негромко произнёс его собеседник. — Из коридора вышла кошка.
Кошки известны мягкостью своих шагов.
— Неудивительно, что я не услышал, — слегка улыбнулся Хэ Тайай. — Да, здесь живёт кошка.
— Она... вся в крови, и пасть тоже окровавлена.
— Что?.. — в ужасе замер Хэ Тайай.
Кошка, вышедшая из коридора, по которому ушёл старик Цю, и правда вся была измазана кровью и, к тому же, явно недовольна этим обстоятельством — она остановилась вылизаться и испачкала морду, отчего выглядела устрашающе.
Когда «Ку-сюн» с Хэ Тайаем собрались с духом пройти по коридору, то в комнате, где старик Цю жил несколько десятилетий, обнаружили его лежащим на полу, с полным ртом крови. Перед ним стояла миска рыбьих костей — похоже, старик кормил кошку, неожиданно у него горлом пошла кровь, забрызгав животное, и он умер.
Всё указывало на отравление.
— Что он ел? — спросил Хэ Тайай.
— Рыбу в тёмном соусе и свежие овощи, — ответил мужчина в синем. — Ещё здесь тарелочка солений, солёный арахис, тофу и бутылка вина. Похоже, вино покупал не он сам.
— Это я подарил, — вставил Хэ Тайай.
— Хэ-сюн, — пристально посмотрел на него ночной гость.
— Подозреваете меня в убийстве? — усмехнулся Хэ Тайай.
— В таких обстоятельствах это мог быть и я — отравить его, а потом обойти здание и войти в передние двери, — невпопад ответил мужчина в синем. — Так что я даже себя подозреваю.
— Ку-сюн разумно мыслит, — улыбнулся Хэ Тайай. — Что из еды отравлено?
— На глаз не поймёшь. — «Ку-сюн» выдернул из причёски серебряную иглу и не спеша воткнул в остатки еды на каждом блюде. — Только в овощах нет яда.
Хэ Тайай моргнул и слабо улыбнулся.
— Думаю, лучше нам немедленно сообщить о преступлении. Иначе завтра утром нас обнаружат в компании трупа и примут за убийц, а потом отрубят головы и выставят их на всеобщее обозрение — тогда на самом деле отправимся на западные небеса на встречу с Татхагатой.
---------------------------------------------------------------
(1) Сюн — «уважаемый друг», «брат» — вежливое обращение к сверстнику.