Двадцать три струны о чём скорбят?

Пятнадцатое число пятого лунного месяца, день почитания бодхисаттв.

В городе Цзяньчжоу благочестивые мужчины и женщины возжигали благовония перед Буддой, совершали подношения постными блюдами и фруктами, молясь о благополучии и процветании, богатстве и повышении по службе, множестве сыновей и внуков... и прочих чаяниях. Каждый месяц первого и пятнадцатого числа весь город наполняется ароматом благовоний, а храмы и женские монастыри приумножают богатства, радостно приветствуя посетителей.

К самым известным из них относится святилище Белых костей, расположенное за восемнадцать ли от Цзяньчжоу.

Оно — не простой монастырь.

Да и святилищем считается особенным — по легенде, в нём покоятся останки наставника Юаньчжи — монаха высшего ранга, несколько десятилетий назад почившего в позе созерцания. Потому, хоть это место и не храм, в нём по-прежнему зажигают благовония. По словам старожилов Цзяньчжоу, скелет наставника Юаньчжи уже почти сотню лет остаётся неизменным. Совершить перед ним земной поклон и зажечь благовония — поможет уберечь здоровье. А если достанет храбрости в одиночестве провести ночь в святилище Белых костей, явится наставник Юаньчжи и объяснит учение Будды, а тот, кому суждено — сам станет буддой. Несколько лет назад нашлись такие смельчаки, но никакого духа наставника не увидели, зато сказали, что там полно крыс, и потому сердобольные люди подарили святилищу кошку, которая до сих пор там живёт.

На закате дня в святилище вошёл молодой человек в белых одеждах из мягкой ткани. Снаружи пышно цвели персиковые деревья, и к его рукавам пристало несколько лепестков, придавая облику ещё больше красоты и изящества. Только большие глаза, чёрные и безжизненные, заставляли отводить взгляд.

Но старик Цю из святилища Белых костей узнал молодого человека, и его морщинистое лицо расцвело в улыбке.

— Нынче правда собираетесь остаться в святилище, молодой господин Хэ? Как я уже говорил, провести здесь ночь стоит три медяка, если увидите... э-э... если вы, молодой господин, услышите дух наставника, не забудьте попросить немного удачи нашему храму.

Элегантно одетым «молодым господином Хэ» был не кто иной, как Хэ Тайай, который в детстве стал мастером игры на цине, затем забросил музыку ради боевых искусств, но не закончил обучение и занялся торговлей шёлком, потом подарил торговое дело другу, а сам заперся дома в Цзяньчжоу и увлёкся чтением. Они с Ши Си — фуши по перевозкам провинции Фуцзянь — были хорошими друзьями, а приказ, где служил Ши Си, находился в Цзяньчжоу, потому все местные жители знали эксцентричного и своевольного молодого господина Хэ. К примеру, он, явно незрячий, любил строить из себя ценителя искусств и собирать каллиграфию и живопись, дома сам варил кашу из красной фасоли и чернослива, а несколько дней назад по неосторожности спалил всю свою коллекцию свитков с произведениями искусства, чуть не вместе со слугами, и теперь вынужденно перебрался в приказ к другу — однако по-прежнему наслаждался жизнью. А ещё как-то у него возникло настроение развлечься в зелёном тереме(1) — так он подозвал цветочную девушку, но не ради утех, не для того, чтобы послушать пение или игру на цине — а вручил ей книгу и попросил почитать ему. Обнаружив, что это «Записи об исправлении несправедливости», в которых описывалось, как осматривать трупы, девушка перепугалась едва не до смерти. После таких случаев люди смотрели на Хэ Тайая с недоумением: зачем ему пользоваться своим положением благовоспитанного молодого господина с прекрасными манерами ради всевозможных невообразимых глупостей? Но если Хэ Тайай находил в чём-то удовольствие, он поступал, как вздумается, и никто не мог его остановить.

Святилище Белых костей Хэ Тайай посещал неоднократно, всегда говорил, что хочет провести ночь рядом с останками наставника Юаньчжи, но всякий раз колебался — быть может, из трусости — и уходил. Но сегодня, похоже, он твёрдо был намерен остаться.

— Почтенный Цю, Тайай доставил вам много хлопот, но сегодня точно решил провести здесь ночь, и если даже пожелаете меня прогнать — не уйду. — Он вручил старику маленький узел. — Здесь серебро для храма и вино для вас. В прошлый раз я пил настоящую «Девичью красу» в зале Девяти рыб и обещал вам принести немного.

Старик Цю разулыбался так, что стал похож на цветущую хризантему.

— Люди говорят, что молодой господин Хэ — добрый человек, и правда не ошибаются. Прошу, господин, устраивайтесь, где пожелаете. — С узелком в руках он удалился в заднюю часть храма.

Заложив руки за спину, Хэ Тайай сделал круг по святилищу. Время близилось к ночи, солнце зашло, и в обветшалом храме сильно похолодало. Белые кости на постаменте, смутно различимые за занавесом, притягивали взгляд своей жутковатостью, но Хэ Тайай был незрячим. Он встал спиной к останкам наставника Юаньчжи, словно размышляя, где бы присесть, чтобы провести ночь поудобнее.

Вскоре старик Цю принёс деревянный столик, расставил на нём закуски вроде сушёной редьки, арахиса и солёного тофу и бутылку лёгкого вина.

— Эта скромная пища — для вас, молодой господин Хэ, угощайтесь. Время позднее, мне нужно вернуться на задний двор кое-что сделать, а вы располагайтесь здесь.

— Всего доброго, почтенный Цю, — Хэ Тайай с улыбкой уселся в зале святилища. — Сегодня ночью жарковато, двери я сам потом закрою.

— Как пожелаете, господин Хэ, всё равно здесь нечего красть. Несколько дней назад мелкие воришки покусились было на останки наставника Юаньчжи, но я смёл их с постамента веником, обратив в бегство, и с тех пор больше никакие воры сюда не суются. — Старик Цю поклонился Хэ Тайаю и направился к проходу, ведущему вглубь храма.

Хэ Тайай, само собой, не видел довольного выражения лица старика, когда вручил ему узелок, только слышал, как тот, развернувшись, вдруг остановился, тихонько охнул, а затем, бормоча что-то себе под нос и посмеиваясь, ушёл.

Холодный лунный свет, одинокая лампа, компания скелета — вообще-то, Хэ Тайай не знал, горит ли здесь лампа. На самом деле он пришёл сюда по очень простой причине: поспорил с Ши Си, что у невестки семьи Лю, живущей рядом с приказом, родится дочь, а тот упорствовал, что родится сын. В итоге женщина родила двойню — мальчика и девочку, так что неясно, кто был прав, а кто ошибся. Ши Си наотрез отказывался признавать ничью. В конце концов чиновничьи замашки взяли в нём верх, и он упёрся, что господин Ши угадал, а простолюдин Хэ ошибся. Проигравший должен провести ночь в святилище Белых костей — это было оговорено заранее. Смелости у Хэ Тайая было с лихвой — несколько месяцев назад в Чантине произошло жуткое убийство, и он не побоялся ощупать тело расчленённого напополам жениха, что такого провести ночь в компании костей человека, умершего почти сотню лет назад? К тому же, есть нечто поэтичное в одиноком бдении рядом с останками почитаемого монаха при свете лампы в лунную ночь. Быть может, ему правда удастся что-то воспринять и открыть сердце для созерцания, почему бы и нет?

--------------------------------------------

(1) Зелёный терем — публичный дом