глава 3
Утром я проснулась невероятно уставшая. Словно всю ночь разгружала вагоны. Полночи я думала над своим решением, которое приняла не подумав. Подписала какой-то странный документ кровью и теперь даже не могу его вновь посмотреть. И не знаю, как связаться с Вэллом. Вчера вечером я даже не думала об этом.
Ненавижу принимать решения быстро, еще и на эмоциях. Вэлл ублюдок, надавил на меня, видя, в каком я состоянии. Но виновата, конечно, я.
И что теперь делать? Как расторгнуть договор? Где его вообще взять? У меня даже копии нет.
Я перевернулась на кровати и закричала в подушку от собственной глупости. Что я делаю?
Готова ли я украсть у мамы книгу? Нет, проблема не в том, что я боюсь разочаровать мать. Проблема в том, что я боюсь нарушить закон. Поставить крест на своей карьере, потому что захотела жить лучшую жизнь. Поддалась мошенникам. И что я вообще делаю?
О чем я могла думать после истерики кроме ненависти ко всему миру? Ни о чем кроме желания спокойно жить.
Ты дура, Аделина.
С этой мыслью я взяла себя в руки и встала. Ладно. Если я не смогу расторгнуть сделку, то мне нужно придумать план Б. Как сделать так, чтобы в случае чего я вышла сухой из воды. Но об этом я должна подумать после чашки кофе.
Суббота. Мамы почему-то дома нет, но это даже лучше. Спокойное утро – залог хорошего дня.
За чашкой кофе я прикидывала различные варианты, как в случае чего обезопасить себя. Отступить. Выставить виноватым Вэлла, а не себя. Даже если я решусь украсть книгу, то меня могут раскрыть. К такому нужно всегда быть готовой.
По возвращении в комнату, я вздрогнула, увидев Вэлла. Он с серьезным видом стоял, опираясь задом о подоконник, и смотрел на меня. Ждал. И каким образом он появился здесь на этот раз? Пробрался, пока я пила кофе?
Сейчас я не так сильно паниковала. Третий раз он в моей комнате без приглашения, предупреждения и понятия, каким образом он вообще появляется у меня дома. Его серьезный вид наводил жути. Признаться честно, мне намного комфортнее, когда он ухмыляется и пускает странные шуточки. Его взгляд анализировал меня. Сейчас я хотя бы была не в одном лифчике, а большой футболке. Но, по всему видимому, Вэлла сейчас заботило не это.
— Книга где? — только и произнес он.
От его голоса пошли мурашки по телу. Было сейчас в нем что-то властное. Что-то, от чего дрожали внутренности. Вэлл сбил меня с толку. Книга?
— Мы не договаривались, что книга должна быть на следующий день после сделки. Тем более ты сам писал, что книгу я тебе должна отдать только после того, как ты найдешь моих родителей.
Во мне поднималась паника. Что происходит? Неужели он все-таки обманул?
Вэлл сделал шаг вперед.
— Книга у тебя?
Его лицо было собранным. Руки в карманах. Я замерла.
— Нет. Когда бы я успела?
Вэлл резко схватил меня одной рукой за плечо, а второй за подбородок. Заставил посмотреть себе в глаза. прикосновения его были горячими, словно у парня температура. У меня появилось неприятное чувство. Словно кто-то копается у меня в голове. Гладит по мозгу. Ноги задрожали. Что он делает?
Его взгляд стал жестче. Но теперь злость была направлена не на меня, слава Богу. Он отпустил меня. Силы вновь вернулись ко мне. Я не осмеливалась говорить что-либо.
— Книгу украли, — только и сказал Вэлл, смотря мимо меня.
Меня словно холодной водой окатили. Украли? Кто? Так вот где мама в субботу утром.
Тогда ситуация принимает совершенно другие обороты.
— Как? Вэлл?
Вэлл словно пытался собраться. Я чувствовала его злость. Она буквально окутывала его с ног до головы, но парень прекрасно держался.
— Собирайся. Пойдем в музей.
Он вышел из комнаты. Мне оставалось только выдохнуть и накинуть первое, что попадется. В худи и джинсах я вышла в коридор. Там меня ждал Вэлл. Он смотрел в одну точку и думал о чем-то. Когда я вышла, кинул мимолетный взгляд на меня и вышел из квартиры.
Дошли до музея молча. Из головы вылетели все мысли о договоре, о сделке. Сейчас волновала книга. И немного мама. Как бы я этого не хотела, чуть-чуть переживала за нее. Небольшой червячок тревоги все-таки ползал где-то в грудной клетке. Мне хотелось его убрать. Конечно, обида была намного больше и просто заглушала голос этого червячка, но ощущение, что в тебе кто-то ползает, никуда не делось. Я ненавидела себя за это.
Мама очень дорожила своими экспонатами. И я знаю, что сейчас она переживает. Как мило. Мать переживает за экспонаты в своем музее больше, чем за дочь.
Мне хотелось захохотать от напряженности, но в один момент подумала, что Вэлл меня просто убьет, если я это сделаю. Он был настолько серьезен, словно это у него украли экспонат в музее. Хотя, от части так и было. Зачем же ему эта книга? Настолько она для него важна?
До музея мы дошли минут за десять. Вокруг стояло несколько полицейских машин. У входа стояло несколько сотрудников. Папы имел связи в полиции. Видимо, поэтому делом займутся основательно. Маму я не видела. Скорее всего, она была внутри. Прохожие останавливались, думая, что же здесь произошло. Вэлл впервые за десять минут посмотрел на меня дольше пяти секунд.
— Мне туда нельзя.
— Почему? — вскинула я бровь.
Я все еще не понимала, кто он такой. Откуда? Зачем ему нужна книга и как он, черт возьми, появляется у меня дома?
— С детства боюсь музеев. Каждый раз, когда захожу туда, у меня начинается паническая атака, — с серьезным лицом сказал он, что я на секунду даже поверила, — не задавай лишних вопросов, Аделина. Иди.
Выдохнув, я подошла к входу, но два полицейских перегородили мне проход.
— Сюда нельзя. Не видите, тут полиция работает?
— Тут моя мать. Я должна ее увидеть. Это срочно, — абсолютно серьезно говорила я.
Полицейские переглянулись. Второй сказал:
— Нельзя. Позвоните вашей матери, пусть она выйдет.
Через открытую дверь я увидела шедшего мимо капитана полиции – его я помнила еще с детства. С ним папа был приятелями. В детстве он всегда приносил мне леденец на палочке, когда приходил к нам в гости. Но когда я впервые увидела то, как он задерживает преступников, то мой матерный словарный запас пополнился на пару-тройку нецензурных фраз. Вопреки всему, этот злой капитан полиции продолжал оставаться для меня добрым дядей Мишей
Я не видела его года два наверно уже? Сегодня, судя по его погонам, он был уже подполковником. Я понадеялась на его помощь.
— Товарищ подполковник! — Внезапно крикнула я, и дядя Миша обернулся.
Узнал он меня секунд через пять. На его суровом лице расцвела улыбка. Полицейские, стоявшие на входе, попытались увести меня от начальника, но тот громко гаркнул:
— Отставить! — мужчины тут же повиновались и меня отпустили.
— Какой же я тебе товарищ подполковник, Аделинка? Для тебя я всегда дядя Миша.
Каким бы злым подполковник полиции не казался, глаза его были добрыми. Я подарила ему ответную улыбку. Тот по-отечески обнял меня за плечи и повел в музей.
На самом входе было два коридора – один служебный, второй вел в зал с экспонатами. Стены были выкрашены в красный. Везде висели картины, судя по всему, старые. Тут, насколько я знала, было даже несколько от знаменитых художников, таких как: Левитан, Верещагин и другие. Папа выкупал их на аукционах и дарил маме, а та вешала их в свой музей.
— Дядя Миша, что произошло? Где мама? — смотрела я на него, пока он вел меня к диванчику в служебном коридоре.
— С мамой все хорошо, она заполняет документы. Сегодня утром охранник пришел на работу, а книги этой вашей нет. Ну и мы здесь.
Когда мы остановились, какой-то полицейский отвлек дядю Мишу. Взгляд подполковника тут же ожесточился. Друг семьи выглядел внушительно – в форме, с погонами подполковника, глубокими морщинами и жестким голосом начальника. На работе он был совершенно другой человек. Но стоило ему повернуться обратно на меня, как его взгляд потеплел.
— И есть какие-то зацепки? Улики? — продолжила я.
— В этом то и проблема, что книга, словно сквозь землю провалилась. Ни следов взлома, ни отпечатков, ничего. Вообще ничего нет.
Я покачала головой. Кому еще могла понадобиться мамина книга? Ладно Вэлл, он немного чокнутый. Но другим то зачем? Что за охота на старинную книгу с непонятным содержанием?
— А камеры? — предположила я.
— Не работают, — отмахнулся дядя Миша.
Я задумалась. И где теперь эту книгу искать? Стоит поговорить с Вэллом.
Дяде Мише позвонили. После пары односложных ответов «да» и «нет», он завершил звонок и посмотрел на меня:
— Аделинка, мне надо идти. Долг зовет. Ты как, все хорошо у тебя?
— Все хорошо, спасибо, — улыбнулась я папиному приятелю.
— Ну, все тогда, если что, заходи на чай. В нашем доме Родионовым всегда рады, — на прощание приобнял меня дядя Миша и ушел.
Я решила не встречаться с мамой – после вчерашнего все еще остался осадок. Я пошла в зал. В самом центре зала стоял стенд, где должна лежать книга. Но дверка открыта, а книги нет. Все вокруг тут опечатано. Я подошла чуть ближе. Полицейские, которые видели, что я мило общалась с их начальником, решили мне не мешать.
Теперь я смотрела на место кражи как следователь. Тут действительно ни отпечатков, ничего. Даже следов взлома на дверце стенда нет. Значит, у человека был ключ. И доступ к камерам. Вполне возможно, это мог быть кто-то из здешних работников. Но сомневаюсь, что пятидесятилетнему охраннику и примерно такого же возраста смотрительнице было дело до этой книги. Хотя, хрен знает этих стариков.
Я осмотрелась. Вообще никаких следов. И, камеры снаружи, я так полагаю, тоже не работали. Аплодирую стоя тому, кто решил совершить эту кражу. Он просто гений в своей сфере. Но должно же быть хоть что-то.
Я решила походить по залу. И была уверена, полицейские уже тут раз десять все осмотрели. А я, конечно же, ничего не нашла.
Либо я плохой следователь, либо у нас тут слишком хороший вор.
На улице Вэлл ждал меня на том же месте.
— Следов нет. Книгу украли ночью. Камеры тоже не работают. Будут искать, — пожала я плечами.
Я видела, как Вэлл думает. Но в итоге он лишь кивнул и сказал:
— Жди.
И ушел.
Чуть позже
В следующий вторник я уже вышла на практику. Вчера я подала заявление и его тут же рассмотрели. Сегодня я подписала договор и вышла работать. Еще три месяца назад я отнесла в университет документы и там все сделали за меня.
На втором курсе я тоже проходила необязательную практику в какой-то юридической конторе, потому что в следственный отдел меня не взяли. Сказали приходить, когда будет обязательная практика. Впрочем, в той конторе я справлялась неплохо, но не знала, что будет сейчас.
Вэлл так и не появлялся. И мне было немного тревожно. Что же собирается делать? Он точно не оставит эту книгу.
Я вошла в здание следственного отдела. К моему удивлению, здесь пахло краской и пылью. Вокруг все было в строительном мусоре. За стеклом прямо напротив входа сидела женщина в форме. Она подняла на меня глаза только когда я к ней обратилась:
— Добрый день, я практикантка. Родионова Аделина.
Во мне была тревога. Но еще больше было любопытства. Мне не терпелось опробовать себя в роли следователя.
Женщина полистала какие-то списки, а потом набрала кому-то:
— Да, Евгений Александрович, к вам тут практикантка. Родионова Аделина, — на пару секунд она замолчала, слушая, что ей говорят, а потом сказала уже мне: — проходи в семнадцатый кабинет. Найдешь Соколова Евгения Александровича, а дальше разберешься.
Я поблагодарила женщину и пошла, озираясь по сторонам. Вокруг все было не в лучшем состоянии. Видимо я попала на практику именно когда здесь начали ремонт. Я шла по пыльному полу, жалея, что надела белый пиджак сегодня. Нет, конечно у меня не было страха замараться и все такое – иначе не пошла бы на такую работу – но надеялась, что условия здесь будут получше.
Дойдя до семнадцатого кабинета я постучала. На двери было написано «Старший следователь Соколов Евгений Александрович». Когда по ту сторону раздалось «входи» я открыла дверь и зашла.
На меня уставилось сразу несколько пар глаз. В кабинете стояло пять столов. Я бы не сказала, что кабинет был огромный, просто все сидели очень плотно друг к другу. Один из столов был не занят, видимо для меня. Скорее всего из-за ремонта следователей сгребли в один кабинет.
Я обвела всех взглядом. Мужчины средних лет с морщинами и небольшими синяками од глазами. По ним было видно, что они устали. От жизни в принципе устали. Я оглядывала каждого, пока мой взгляд не остановился на...
Вэлле.
Он, в отличии от других, сидел не за столом, а на диване – в этот кабинет поместился даже он. Небольшой, пошарканный. Где-то на нем даже были прожженные дыры от окурков. И эти наглые глаза смотрели прямо на меня.
Он выделялся. И даже не внешностью – хоть он и выглядел моложе всех в кабинете – скорее взглядом. Пока все смотрели на меня с любопытством, неприязнью или безразличием, он смотрел на меня с уверенностью. Уверенностью в себе, своих действиях. Вальяжно развалившись на диване, он одной своей ухмылкой мог заставить засомневаться в себе весь отдел.
Увидев его, я застыла словно вкопанная, не в силах даже пошевелиться. Как тогда, в нашу вторую встречу.
Он умеет удивлять.
Вихрь мыслей пронесся в моей голове. Что он здесь делает? Следователь? Судя по форме, да. Он так решает проблему с книгой?
Заставил отвести взгляд от Вэлла тот, которого, как я поняла, звали Евгением Соколовым:
— Аделина Родионова?
Тот был в форме. «Подполковник» - пронеслось в моей голове, когда я посмотрела на его погоны. Старший следователь. Руководитель моей практики и мой босс на ближайшие четыре недели.
Я кивнула, чувствуя четыре пары глаз на себе. Одни из них – глаза Вэлла. И зачем капитану юстиции книга из музея? Твою мать, он же еще как-то ко мне в дом проникал?
Сердце билось словно бешеное. Может это ловушка? Я же еще с ним сделку заключила.
Во что я влипла?!
Какую игру задумал Вэлл? Зачем ему книга? И какого черта он здесь?!
В голове понемногу начало сходиться. Может быть, он не мог попасть в музей, потому что боялся встретить знакомых из полиции? А книгу не может сам достать, потому что не может лишиться работы. И узнал он все обо мне, пробив по базе. В принципе все довольно-таки сходится.
Я прекратила думать. Сейчас работа, остальное потом. Скорее всего, Вэлла спрашивать бесполезно – не ответит. Либо ответит сарказмом. Как обычно.
— Подполковник юстиции, старший следователь, Евгений Соколов. Можешь называть меня просто Евгений, — с тяжелым взглядом сказал подполковник и встал из-за стола, направляясь к небольшому стеллажу с папками, — И на «вы». Не надо мне тут вольностей, мы с тобой вместе рыбу не ловили.
Мне стало не по себе. Грозный дядька. Видимо, будет трудно.
— Да ладно тебе, Жек. Че ты девку так сразу бортуешь? — возмутился второй следователь и улыбнулся мне, — Лапин Игорь Александрович, следователь-криминалист.
На мужчине была обычная белая рубашка. Он протянул мне руку, и я охотно пожала ее, улыбнувшись в ответ. Ну вот, хоть кто-то мне здесь рад.
С другой стороны раздался серьезный голос третьего следователя:
— Градов Геннадий Германович, следователь, — кивнул мне мужчина слева. На его лице не было улыбки. Скорее полное безразличие к происходящему.
Внезапно раздался голос Вэлла:
— Пахомов Стас Алексеевич, старший следователь-криминалист, — с ухмылкой сказал Вэлл.
Какого черта? Так он Стас или Вэлл? Твою мать, что здесь происходит?!
Вэлл – или же Стас – подмигнул мне. И еле заметно покачал головой, словно говоря мне не раскрывать его тайну.
Злой начальник поставил на свободный стол ноутбук и стопку бумаг. Я с подозрением посмотрела на него.
— Вот твой ноутбук, составляешь опись. Надеюсь, ты умеешь это делать? — нахмурился наставник.
Я растерянно подошла к своему столу. Опись?
— Умею, но...
— Но? У тебя какие-то возражения, практикант? — внезапно впился в меня взглядом подполковник.
Я мимолетом словила взгляд Вэлла. Теперь он с любопытством смотрел на меня.
Я хотела заниматься делом. Не просто всю практику составлять описи, быть принеси-подай и в перерывах бегать в магазин за пивом. Я хотела работать.
Меня предупреждали, что на практике может быть именно так. Но что мне оставалось? Молчать? Или все-таки попытаться отстоять свое мнение?
— Я правильно понимаю, что вы даже не собираетесь дать мне шанс? — максимально вежливо спросила я.
Наставник смерил меня взглядом. Таким презрительным, что мне стало тошно.
— Слушай, красавица, — медленно шел он к моему столу. Весь кабинет смотрел на нас, — Я таких как ты знаю. Книжки в сумке, хер на думке, — плевался ядом он, — так что не указывай, что мне делать. Без сопливых скользко.
Соколов общался странными фразочками. Это я поняла только сейчас и пойму еще лучше потом.
Внутри поднялся вихрь возмущения от его слов. Но внешне я осталась спокойной.
— Спорим, я справлюсь с вашей работой лучше вас? — внезапно выдала я.
Что я несу? Заткни рот, дура!
Это было нереально. Чтобы я, обычный практикант, выполнила работу старшего следователя лучше него? Совсем в себя поверила?
Но слова назад забрать было уже поздно. Мужчины, наблюдавшие за нашей перепалкой, одновременно усмехнулись. Даже Соколов ухмыльнулся.
— Серьезно? И на что же мы спорим? — внезапно повеселел наставник, складывая руки на груди.
— Если я выиграю спор, то вы будете воспринимать меня всерьез. Если нет, то до конца практики буду вашим принеси-подай. Или вы боитесь проиграть?
Что-то во взгляде Соколова изменилось. Азарт. О да, он попался на мою удочку!
И что я делала? Позорилась. Ну ладно. Переживу.
— Хорошо. Если быстрее меня найдешь хоть одну зацепку в нашем деле, я извинюсь перед тобой на глазах у всей следственной группы. И стану воспринимать тебя всерьез.
Мы одновременно протянули друг другу руки. Игорь разбил нас.
Я поняла, что у меня нет выхода, кроме как найти зацепку в гребаном деле. Кстати о деле.
— И какое у нас дело?
— Приказом свыше было сказано найти украденную книгу из какого-то музея, — весело произнес Игорь. Видимо, он здесь единственный, кто никогда не унывает.
Следственный отдел занимается кражей? Кражей книги, которую мы с Вэллом ищем.
Я тут же посмотрела на него. Тот лишь пожал плечами и ухмыльнулся.