Леди Малфой

Гермиона в ужасе посмотрела на Гарри.

— Пэнси, — уже более отчётливо повторила она.

Недоумение на лице Гарри сменилось опасением, когда он увидел широко распахнутые от страха глаза Гермионы.

— Пэнси Паркинсон? — уточнил он.

— Да. Да! Как я могла не заметить?! — Гермиона вскочила с кровати и нервно провела рукой по волосам, её тело было напряжено до предела. — Я должна была понять!

— Гермиона, я ничего не понимаю, — сказал Гарри. — Успокойся, пожалуйста. Сядь.

Но девушка, словно ничего не услышав, продолжала расхаживать по комнате, едва слышно бормоча что-то себе под нос.

— Это невозможно! — наконец воскликнула она.

— Что именно? — начал терять терпение Гарри. — О чём ты говоришь?

— Но тогда... Он ведь сказал...

— Гермиона! — настойчиво оборвал её Гарри, вставая с кресла и хватая её за плечи. — Может, уже объяснишь?

Гермиона вырвалась из его хватки и, опустившись на пол, прислонилась к ножке кровати.

— Пэнси была в поместье, — ответила она дрожащим голосом.

— Допустим, — отозвался Гарри, опускаясь на пол рядом с ней. — И что она там делала?

— Она... Она сказала, что приехала навестить Малфоя, — ответила Гермиона, пытаясь сконцентрироваться, но сознание постоянно возвращалось к недавнему разговору в поместье.

— Ну так что в этом такого?

— Она сказала, что хотела сделать сюрприз, — ответила Гермиона, особенно выделяя последнее слово. — И говорила она это Малфою.

Гарри немного расслабился, убедившись, что проблема не имела отношения к Лестрейнджу.

— И ты думаешь, что это было подозрительно?

— Ну, я не обратила на это особого внимания до тех пор, пока ты не упомянул защиту замка и наложенный Фиделиус. Ты ведь сам знаешь, что только хранитель может открыть заклинание и сделать замок видимым для посторонних.

— Да, но что в этом...

— Гарри! — воскликнула Гермиона, удивлённая его недогадливостью. — Она сказала, что решила нанести неожиданный визит. Неужели ты думаешь, что Пэнси сама могла пройти через все охранные заклинания и проклятия и не привлечь к себе внимания?

— Может, Малфой сам её впустил?

— Нет... Он не знал о её приезде. Мы разговаривали за завтраком, и она несколько раз упомянула о том, что явилась без приглашения.

— Тогда дворецкий Малфоя? — предположил Гарри. — Ты же сама говорила, что он почти всем в замке заправляет.

— Да, именно так я и подумала сначала, но он сам сказал, что впервые встретил Пэнси, когда мы с ней вместе были в комнате Малфоя.

Гарри выпрямился, его тело едва заметно напряглось. На мгновение Гермиона обрадовалась, что он наконец осознал всю серьёзность ситуации, но эта радость быстро померкла, как только Гарри заговорил:

— А что ты делала в комнате Малфоя? — спросил он, вскинув бровь.

Гермиона шумно выдохнула.

— Не в этом дело! Неужели ты не понимаешь? Ни Элай, ни Малфой не впускали Пэнси в поместье и даже не знали, что она должна прийти.

— Слушай, это ведь не наша проблема, — нетерпеливо произнёс Гарри. — Я уверен, что это пустяки. К тому же, если бы это было проблемой, Малфой давно бы разобрался.

— У меня такое чувство, что каждый из них думал, что другой впустил Пэнси в поместье, — задумчиво произнесла Гермиона. — Элай явно считал, что Малфой сам пригласил Пэнси, а тот, в свою очередь, думал, что Элай помог ей добраться до замка. А потом они оба были слишком заняты, чтобы обсуждать это.

— Пэнси вполне безобидна, — беспечно произнёс Гарри. — Мы оба знаем, что она не представляет опасности, если не считать длинного языка.

Гермиона почувствовала, как в ней закипает раздражение.

— Гарри, мы давно не в Хогвартсе, — резко произнесла она. — Мы больше не кидаемся детскими заклинаниями и не подбрасываем друг другу вредилки Уизли. Я говорю тебе, что тут всё гораздо серьёзнее.

— Не вижу в произошедшем ничего ужасного, — честно ответил Гарри.

— Ты хоть понимаешь, какой силой надо обладать, чтобы незаметно пройти через все охранные заклинания, наложенные на поместье? — обеспокоенно спросила Гермиона. — Не говоря уже о том, что Фиделиус в принципе невозможно взломать!

— Ты слишком бурно реагируешь, — попытался успокоить её Гарри. — Твоя жизнь сейчас в опасности, а ты беспокоишься за Малфоя и Пэнси?

— Но Малфой и Элай могут быть в опасности! — воскликнула Гермиона.

— Уверен, они смогут за себя постоять.

— А я, по-твоему, не смогу? — Её голос звучал отчётливо и спокойно. Гарри тут же пожалел о сказанном, но выражение его лица не поменялось. — Скажи мне кое-что, — продолжила Гермиона. — Когда мы были в Выручай-комнате во время пожара, почему ты вернулся, чтобы спасти Малфоя?

Её взгляд был полон решимости, она пристально смотрела прямо в глаза Гарри.

— Инстинкт, — мрачно отозвался тот.

— Потому что ни один человек не заслуживает смерти, если кто-то может его спасти, — ответила за него Гермиона.

— А Малфоя сейчас нужно спасать? — спросил Гарри, пытаясь достучаться до неё. — Это вообще может оказаться ловушкой, которая приведёт тебя прямиком в лапы Лестрейнджа.

— Нет, — убеждённо заявила Гермиона. — Я знаю, что что-то в этой истории нечисто и... — она задумалась на секунду. — Уверена, это как-то связано с призраком.

Гарри закатил глаза.

— Так вот в чём дело.

— Мне надо вернуться! — воскликнула девушка.

— Да с чего ты это взяла?

Сквозь наволочку она ощущала твёрдый переплёт книги, и чувство вины захлестнуло её с новой силой. С одной стороны, она понимала, что надо взять себя в руки и прислушаться к разумным доводам Гарри, но с другой, иррациональной, стороны, была убеждена, что загадка того стоит и что вернуться в поместье — единственное верное решение.

— Просто интуиция, — наконец отозвалась Гермиона. — Поверь мне, пожалуйста.

— А как же Рон? Джинни?

— Ты сам сможешь о них позаботиться, — уже мягче произнесла она.

Гарри поднялся с пола и устало приложил ладонь ко лбу.

— Одна ты не поедешь, — отрезал он. — Это самоубийство.

— Но мы же оба не можем просто уехать, — заметила Гермиона. Теперь была её очередь приводить разумные доводы. — Представь, как обрадуются Рон и Джинни, когда обнаружат утром наше исчезновение.

— Мы оставим записку, — ответил Гарри.

— Ага, и в следующую секунду они оба поедут на штурм поместья, — закончила она. — Такой расклад будет просто идеальным.

— Я не собираюсь отпускать тебя одну!

— А я не собираюсь спрашивать твоего разрешения, — прямо сказала Гермиона. — Я прошу тебя как друга: пожалуйста, останься здесь, тут ты нужнее.

— Гермиона...

— Гарри, — не дала она договорить, — я еду... в любом случае.

Он опустил голову в знак поражения, но на лице сохранялось прежнее обеспокоенное выражение.

— Прости, — примирительно произнесла Гермиона, поднимаясь с пола и заключая друга в объятия. Поначалу его тело было напряжено, но от мягкого прикосновения её рук Гарри расслабился и обнял её в ответ.

— Будь осторожна, — попросил он. — Если не ради самой себя, то хотя бы ради Рона.

— Хорошо, — отозвалась Гермиона. — Ты тоже.

Гарри тяжело вздохнул и отстранился, окидывая взглядом комнату.

— Что тебе понадобится? — спросил он.

Гермиона нахмурилась и мысленно прошлась по списку нужных вещей.

— Много чего, — наконец ответила она.

* * *

Последние отблески огня исчезли в темноте, когда Драко задул последнюю свечу в спальне. Мягкий лунный свет с трудом пробивался сквозь завесу плотных облаков, разливаясь мерным сиянием по тёмной комнате поместья. Малфой сидел в любимом кресле подле кровати, расположив одну руку на широком подлокотнике, а вторую — у себя на груди.

Несмотря на то, что неприятные ощущения от ожога были уже почти незаметны, он инстинктивно дотрагивался до опалённой плоти, хотя и не совсем понимал зачем. Последние несколько недель Драко постоянно чувствовал напряжение в теле и, к своему раздражению, даже начал привыкать к этому. Даже удобное мягкое кресло, привезённое из Парижа, не могло заставить его расслабиться.

Что-то пронеслось за окном, и Драко порывисто вскочил с кресла, в очередной раз отмечая отсутствие боли в ответ на это резкое действие. За окном била крыльями большая чёрная сова, не отводя взгляда своих выпученных жёлтых глаз от Драко. Тот приблизился к окну, но, прежде чем он успел что-либо сделать, сова оставила свёрнутый кусок пергамента на подоконнике снаружи и скрылась в ночи.

«Южная Франция».

Это были единственные слова, написанные на смятом клочке пергамента. Дыхание Драко участилось, когда он прочитал послание.

— Какие-то новости? — неожиданно послышался голос позади него, но Малфой не вздрогнул и даже не удивился вошедшему.

— Он на юге Франции, — сообщил Драко. — Как думаешь, сколько времени ему потребуется, чтобы добраться сюда?

— Около дня, — тут же ответил Элай. — Он не будет трансгрессировать?

— Не сможет. Будет добираться на поездах по большей части, но, думаю, у него с собой метла.

— Тогда один день, — повторил Элай, подтверждая своё изначальное предположение.

В комнате повисло молчание, и Малфой выглянул из окна на обширный внутренний двор. Тонкие тени кустов и растений переплетались в причудливом узоре, который постоянно менялся от лёгких порывов ветра. Вверх по воротам живым ковром поднимался плющ. Вид внутреннего дворика не мог не воскресить в памяти Драко полузабытые воспоминания: как он просыпался рано утром, выглядывал из этого самого окна, чтобы посмотреть, как мать ухаживает за растениями. Садоводство являлось одним из любимых хобби Нарциссы, и она могла часами напролёт находиться среди растений, если никто ей не мешал.

— В свете луны сад выглядит особенно замечательно, — заметил Элай, подходя ближе и тоже выглядывая из окна. — Жаль, что большинство этих растений зачарованы, чтобы убивать.

Драко издал холодный смешок.

— Кто бы мог подумать, что розовые кусты могут быть смертельно опасны.

— Это очень расстраивало вашу мать, — сказал Элай.

— Что именно?

— Заклятия, наложенные на сад, — пояснил он. — Ей не нравилось, когда ваш отец или кто-то из его друзей накладывал очередное заклятие на её растения. Миссис Малфой потратила немало часов, ухаживая за ними, и ей не доставляло радости, что плющ может случайно её задушить.

— Это делалось для её же безопасности, — произнёс Драко.

Элай издал тихий смешок.

— Что смешного? — спросил Малфой, впервые за весь разговор поворачиваясь к дворецкому.

— Просто занятно, как часто используется это объяснение, — пояснил Элай, продолжая улыбаться.

Драко вновь перевёл взгляд на пейзаж за окном, любуясь серебряным сиянием луны, которое мягко окутывало все растения, заставляя их слабо мерцать в темноте.

— Кусты выглядят совершенно дикими, — заметил он.

— Я скажу домовикам, чтобы привели их в порядок завтра, — отозвался Элай, вся его весёлость исчезла, когда он услышал тоску в голосе Малфоя.

— Только смотри, чтобы они там не убились, — небрежно добавил Драко. — Мне сейчас лишние проблемы ни к чему.

— Я прослежу за этим лично, — пообещал Элай. — Что-нибудь ещё?

Драко помолчал. Ветер за окном завывал всё яростнее.

— Это правда так её расстраивало? — наконец спросил он.

Элай кивнул.

— Скорее, не нравилось, — ответил он.

— Она этого не показывала.

— Это было особым талантом леди Малфой, — задумчиво проговорил Элай. — Большую часть времени от неё именно это и требовалось: скрывать истинные чувства, надевать маску безразличия.

— А отец знал, что ей не нравилось, когда трогают её растения?

— О да, — отозвался Элай, переводя взгляд на Драко. — Но он никогда не упускал случая принести ей букет венериных башмачков, чтобы поднять настроение.

— Венериных башмачков? — переспросил Малфой, вскинув бровь.

— Это вид орхидеи.

Губы Драко растянулись в едва заметной улыбке.

— Очень на него не похоже.

— Никогда не следует отрицать маловероятное, — улыбнулся Элай в ответ. — Иногда оно всё же случается. А вы знаете, что символизируют башмачки?

— Без понятия.

— Красоту, — ответил Элай, мысленно радуясь, что ему удалось хоть немного приободрить Драко.

— Они правда были такими? В смысле, родители.

— Они довольно редко показывали свои чувства, но очень заботились друг о друге и о семье.

— И всё же... — Драко осёкся. — Они всё равно верили в планы Тёмного Лорда, в его идеи?

— И очень крепко, но, как вы сами знаете, впоследствии они об этом сожалели. Возможно, вы никогда до конца не осознавали, но это, — Элай обвёл рукой комнату, — это много для них значило: семья, дом и особенно вы, мистер Малфой.

Драко с трудом подавил охватившие его чувства и сдержанно кивнул в ответ, поворачиваясь к постели, которая сегодня была застелена тёмно-зелёными простынями.

— Пожалуй, на сегодня хватит, — произнёс он.

— С вашего позволения, мистер Малфой, могу ли я спросить, почему вдруг такой интерес? — осведомился Элай, уже направляясь к двери.

— Просто один человек сегодня затронул эту тему, — ответил Драко.

— Я так и предполагал, — произнёс дворецкий со знакомым блеском в глазах. — Прикажете задёрнуть шторы?

Малфой перевёл взгляд на далёкое тёмное небо за окном, на луну, которая теперь почти полностью скрылась за облаками и отрицательно покачал головой.

— Нет, не надо.

Элай склонил голову в почтительном поклоне и закрыл за собой дверь.