Глава 13
Аластр Ван дер Вудсон
Свернув на асфальтированную стоянку, я встроился между двумя другими машинами на свободное место и заглушил мотор. Фары моего Мустанга все еще продолжали гореть и прорезать ночной сумрак – в их свете мелькали парни и девушки, спешащие ко вхожу в «Цианид». Этот бар располагался на окраине Чикаго, рядом с портовыми доками и сотнями других забегаловок.
За мной продолжали заезжать автомобили – гудки их клаксонов и шум гравия под колесами звучали в унисон с роком, доносящимся из открывающихся дверей клуба. На улице громко смеялись, судя по голосам где-то намечалась драка и все это в купе с атмосферой веселья и царящего безумия отключало сознание.
Сейчас салон моего Мустанга, как и всю округу, наполняли разноцветные всполохи иллюминации «Цианида». Красные, желтые и синие огоньки играли на приборной панели. Обернувшись к окну, я рассмотрел неоновые вывески в виде черепов с костями и надписями «опасность».
Мои губы искривились в ухмылке.
Это все было просто антуражем, способом привлечения внимания отвязных подростков, которые нуждались в передышке между своими шалостями. То, что источает настоящую опасность, уж точно не повесит на себя предостерегающе табличку. Дьявол кроется в деталях, но – увы – не всем их дано заметить.
Мой отец был сущим монстром, но мать прожила с ним целых шесть лет, не видя этого... или отказываясь видеть.
Сложив руки на руле, я опустил на них голову и прикрыл глаза.
Минута.
Мне нужна всего минута, чтобы собраться с мыслями. Сегодняшний день был тем еще дерьмом. Гребанная Марселла выпотрошила мой мозг и наполнила его адской яростью. Больше всего на свете мне хотелось проломить череп Мейсону, но вместо этого я колотил грушу в додзе, пока та не сорвалась с креплений. Потом миссис Эллисон заставила меня рисовать дурацкие картинки, а под конец взбесила настолько, что я просто встал и ушел, не отсидев до конца два положенных часа.
Макелла расстроится...
Психолог не помогала. Она только будила во мне прошлое, словно проводила рукой по мутной воде, заставляя осадок подниматься к верху. Может, в этом и была вся суть – избавиться от ила и тины, которыми поросла моя душа, однако я не мог. Отпустить, значит забыть. А разве я мог покинуть стены того дома, где мать пела мне колыбельные и где я провел свое детство?
Я глубоко вздохнул, но это не избавило от напряжения в легких. Они гудели, как флуоресцентные лампы на сводах «Цианида».
Что произошло четырнадцать лет назад?
Я часто задавался этим вопросом. Прокручивая в памяти воспоминания пятилетнего ребенка, все пытался найти хоть какой-то ответ. Почему Джоанна требовала развода? Почему Тристан не хотел отдавать меня ей? Почему отец не расправился со мной? Жалость? Не думаю, что человек зарезавший собственную жену, поскупиться ребенком, на глазах которого он и совершил это зверство. Ему определенно что-то было нужно от меня...
Документы.
По телу пробежал холодный озноб. Я стиснул челюсть настолько сильно, что зубы скрипнули. Мгновенно паника начала овладевать моим рассудком. Салон машины превратился в кухню в особняке Ричмонда, а ветер за окном – он порывами стучал по крыше – декабрьской вьюгой.
У меня не было мании преследования. Я знал, что он вернется. Он обещал вернутся. Тристан всегда так делал. Только я получал счастье отнимал его у меня, а потому я решил не стараться. В чем смысл? Однажды я пошел на поводу у своего сердца, прикоснулся к той, кто стала моим голосом, но он заставил меня все разрушить.
Мой отец был тем, кто отнял у меня все.
А я трусом, который позволял ему это.
— Эй! Старик, ты уснул что ли? — раздался глухой голос, а за вслед за ним пронесся стук в окно. Я вздрогнул, чувствуя, как страх перестает сжимать мое сердце. — Аластр, я, понимаю, что ты не хотел сюда ехать из-за Марселлы. Но будь мужиком, а? Марси – девчонка. Хороший секс укротит ее язычок, а она точно тебя хочет, как и ты ее. Просто выпей, сними с нее трусики и дело с концом. Когда это готовая киска сногсшибательной красотки была для тебя проблемой?
Когда это готовая киска сногсшибательной красотки была для тебя проблемой? В тот самый момент, когда ты сам, кретин, сделал из своих яиц Фаберже и подарил их Лилианне Блейк!
Раздражение наполнило кровь. Пульс начал грохотать в висках и разве что глаз не дергался. Когда Стэн сказал, что девчонки выпивают в «Цианиде», я, и в правду, не захотел сюда ехать. Марселла, алкоголь и взбешенный я – это как бензобак, порох и искра.
Она меня достала, честное слово! Если ей нравилось выставлять себя шлюхой, ходить на свидания с первыми встречными и рассказывать мне о том, как она удовлетворяет себя с мыслями о других – флаг ей в руки, но только без меня!
Я ненавижу Марселлу О'Кеннет. До мозга костей! До зуда внутри! До самого последнего вздоха! Я просто не могу ее переносить! Эта гребанная мерзкая засранца топталась по моей душе, как...
Как...
Как!
Черт.
Я шумно и жадно глотнул воздуха, понимая, что и не дышал.
Кристофер продолжил молотить в окно. Издав тихий рык, я поднял голову и посмотрел на друга. Он стоял рядом с моим Мустангом – прямо у водительской дверцы – и затягивался крепкими Мальборо. Сейчас в волосах Стэна гулял ветер, трепля их из стороны в сторону, а на щеках залегли тени от неоновых вывесок.
Парень вскинул бровь, потянулся к ручке и распахнул дверь, напрочно выдыхая в салон сигаретный дым. В моем носу защекотало из-за примесей никотина.
— Пойдем уже, — Стэн нетерпеливо кивнул на клуб. — Чем дольше мы проводим вне его, тем меньше остается моего терпения. Мысли о том, что мелкая танцует с кем-то, пока меня нет, доводят до приступа.
Вот придурок.
Как будто его Лили вообще смотрит в сторону других. Она не Марселла, чтобы флиртовать с первым встречным и взбираться на него!
Потянувшись, я забрал с приборной панели свой телефон и краем глаза заметил Кэнон на пассажирском сиденье. Не хватало, чтобы мне еще стекло разбили ради кражи фотоаппарата. Открыв бардачок, я переложил туда устройство и защелкнул его обратно. Это заставило облегченно выдохнуть. Я всегда привязывался к вещам, а с ним не расставался вот уже два года.
Он был моим голосом, взамен тому, который я потерял четырнадцать лет назад и тому, которого сам лишил себя в ночь Сэди Хокинс.
Достав ключи из замка зажигания, я вышел из машины. Кристофер похлопал меня по плечу и устремился к входу в бар. По пути с нами здоровались одноклассники – в большинстве своем все «Змеи» из команды – ребята младше и те, кто уже выпустился в колледж.
Уже было около девяти вечера – температура воздуха упала к нулю и дыхание сопровождалось паром. Я поднял воротник косухи, чтобы прикрыть уши и вжал голову в плечи.
Скоро наступит зима. Дороги заметет снегом, дети во дворах соорудят снеговиков и улочки Чикаго мало чем станут отличаться от канадского Ричмонда. Я не любил эту пару года. Она слишком много отняла у меня, а с ее приходом кошмары учащались.
Я не любил саму эту жизнь.
— Аластр, может ты улыбнешься? — остановил меня в дверях Крис. Он докурил и выбросил сигарету под ноги, давя ее мысом армейского ботинка. — Будь на твоем месте кто-то другой, я бы ему уже челюсть сломал за Марселлу, но я знаю, что ты, — на этом слове он ткнул меня пальцем в грудь, — ее не обидишь. Найди к ней подход?
Закатив глаза, я выдавил из себя что-то наподобие улыбки. Судя по тому, как скривился Кристофер, вышло у меня скверно. Бросив попытки показаться хотя бы дружелюбным, я оставил друга за спиной и первым вошел в бар. По моим ушам тут же ударило уханьем децибелов Tall Glass of Cyanide Адама Дженсена. Песня звучала из динамиков и наполняла вибрациями бар до самого потолка.
«Цианид» по своим размерам был небольшим, но пользовался популярностью у молодежи – в том числе и нашей компании – из-за того, что здесь продавали алкоголь без оглядки на возраст. Уверен, если сюда придет пятилетний ребенок и закажет пинту пива, все, что у него спросят: «с трубочкой или без». Мне нравились подобные места. В них ты становился никем. Одним из толпы. Тем, кому не требовался голос, чтобы привлечь к себе внимание, ведь все равно останешься незамеченным.
То, что нужно, когда ты пытаешься спрятаться от своих демонов.
По бокам от патио – танцпола в центре клуба – располагались барная стойка и кабинки с местами для отдыхающих. Сейчас все столики были заняты большими и маленькими компаниями. Чуть дальше, у автоматов, играли в бильярд и понг, а те, кому это могло показаться скучным, тряслись друг о друга под рок из стерео. Нас окутало теплом, запахом пива и вредной еды; со всех сторон раздавались визги, смех и свисты – парочки целовались и обжимались по углам.
На секунду остановившись и прикрыв глаза, я позволил этой атмосфере проникнуть внутрь меня. К черту Марселлу. Я просто напьюсь, как хотел этого еще вчера, и завалюсь домой в отключке. Из-за плохой ночи меня весь день клонило в сон. Думаю, я заслужил этого. Той самой минуты отдыха, которая позволит просто не вспоминать.
Стэн прошел мимо меня и направился к самой дальней кабинке. Проследив за его взглядом, я заметил там четверых девчонок. Марси дурачилась со стаканчиками пива, поднося их к глазах, Лилианна делала ее смешные фотографии, а ровесницы Шеррил и Вэлери громко смеялись, потягивая из трубочек молочные коктейли. Рядом с ними веселились и танцевали другие ребята, но никто из парней даже и не думал подойти. Все знали, кому они принадлежали. Одного взгляда на Блейк хватало, чтобы потерять интерес. Никто не хотел связываться со Змеем и Бесом – нас уважали и боялись.
Хотя мне было достаточно и последнего.
— Привет, красотки, — радостно произнес Кристофер, подкрадываясь к Лилианне со спины. Он наклонился и обнял ее, при этом успевая подмигнуть еще остальным. — Хэй, малявки, вы не слишком долго задержались в таком месте? Детское время вышло, пара менять подгузники и ложиться спать.
Вэл высунула зеленый – видимо от красителей мармелада в ее тарелке – язык и захохотала. Остановившись позади Криса, я сложил руки на груди и глянул на Шер. Девчонка сидела у стены, обхватив двумя руками огромный стаканчик с милкшейком. Она робко улыбалась, отчего на ее щеках появились глубокие ямочки и выглядела... счастливой. Сейчас по ней уже и нельзя было сказать, будто днем гребанный ублюдок Майлз выставил ее посмешищем перед всем залом.
Марселла хорошенько врезала Пресли. По всему коридору до самого туалета тянулись следы капель крови из его разбитой губы. Жаль, что она не позволила мне разобраться. За то, что он оскорбил ее мать – миссис О'Кеннет – я был готов убить его. Майлз ходил по лезвию ножа: рано или поздно он поплатиться за свои поступки.
— Ну ты и свинтус, Кристофер, — беззлобно бросила в ответ кузина Стэна. В этот момент на ее телефон пришло уведомление. Девчонка подняла его со стола, прочла сообщение и ее лицо озарилось теплотой. — Мой папа приехал. Шер, пойдем? Мы отвезем тебя домой, но перед этим заедем в Баскин Робинс за мороженным!
Девочки выбрались изо стола. Шеррил помахала всем включая меня, и они с Вэлери попрощались с подругами. Когда последняя проходила мимо Кристофера, тот дернул ее за хвостик, заставив запрокинуть голову, и чмокнул в лоб. Миллер снова показала ему язык, схватила Шер за руку и скрылась в толпе – спустя пару секунд распахнулась, а потом и захлопнулась дверь.
— Время взрослого веселья! — вскрикнула Марселла и почти залпом осушила пинту пива. — Юху!
Я хмыкнул и про себя покачал головой. Она сущий монстр.
Лилианна подвинулась, уступая место Крису, чтобы тот присел рядом с ней. Он тут же обвил ее руками и жарко поцеловал, девушка только и успела неловко пискнуть. Не задерживая на них внимание, я отвел взгляд и принялся обходить кабинку.
Диваны, обтянутые кожей и расположенные друг напротив друга, были предназначены на двух человек – свободное место оставалось только рядом с Марселлой. Завертев головой, я попытался найти хоть одного знакомого, чтобы присоединиться к ним, но вскоре оставил эту затею – стоило мне на кого-то посмотреть, они тут же в страхе отворачивались.
М-да.
Значит, гребанная Марселла?
Ла-а-а-а-а-адно.
Сняв косуху, я повесил ее на спинку дивана и присел за стол. В мгновение ока меня окутало ароматом Барберри, все еще доносящимся от ее тела. Моя кожа вспыхнула, и грудь наполнилась теплотой, которая рассредоточивалась по венам. О'Кеннет, до этого не замечающая меня, повернула голову и улыбнулась. Я прищурился, пытаясь найти подвох в ее блестящих озорством глазах.
Что, даже не начнет ерничать?
Или не ляпнет что-то грязное и отвратительное, из-за чего пропадает желание целовать ее рот?
А, может, как в концерт-зале оседлает меня и начнет тереться своей шикарной заднице?
Ничего?
Это было еще страннее, чем если бы я сейчас застал ее голой на барной стойке. Что-то тут не чисто. Или она задумала провокацию в будущем, или устала и, так же, как и я, решила сегодня отдохнуть. Что, конечно, мало вероятно. Эта девчонка не упустит своего.
— Не бойся, я сегодня кусаться не буду, — ее язык уже слегка заплетался. Стоило Марси заговорить, в мое лицо полетел крепкий аромат хмельного пива и сырных Читос. — Перемирие?
Марселла протянула мне руку. Только я собирался ее пожать, она выдернула ладонь, смачно облизала ее и вновь выставила. На удивление этот ее жест не вызвал у меня отвращения. Сотрясаясь от смеха, я повторил за ней, и мы соединились слюнявыми рукопожатиями.
— Но это временно! — подчеркнула блондинка. — До тех пор, пока я не протрезвею или ты не начнешь гоняться за мной с топор по кладбищу.
Вообще-то было весело.
Однако я только фыркнул, сделал вид, что мне наскучил наш монолог, хотя сам внутренне трепетал от ее близости, и отвернулся. Вскоре к нашему столику подошел официант со стаканчиками пива. Мигом осушив порцию своей выпивку, я повторил заказ. Постепенно алкоголь начал расслаблять и приносить желаемое облегчение. Мысли в голове скрылись за туманной дымкой и перестали пульсировать. Развалившись на диване, я следил за друзьями со стороны. Кристофер уминал уже третий бургер, пока Лили с Марси хохотали и снимали видео для Адриана. Пару раз к нам подходили одноклассники перекинуться парой слов, а девчонка у барной стойки все не спускала с меня глаз.
Я подмигнул ей и сделал глоток «Патрона», если судить по крепости. Та сделала вид, словно не ожидала этого, хотя, уверен, в мыслях уже сняла с меня штаны. Мазнув взглядом по ее соблазнительной фигуре в короткой мини, я отвернулся.
Ничего.
Мне уже порядком наскучил пресный секс. Однажды, насладившись настоящим удовольствием, я был вынужден искать что-то похожее и разочаровываться, ведь всегда среди подделок находилась лишь одна драгоценность.
— Я должна сказать «спасибо»? — от горячего шепота у моего уха, по спине пробежала дрожь.
Обернувшись, я столкнулся с Марселлой. Она опиралась рукой о спинку сиденья и практически нависала рядом со мной. От вида ее влажных, раскрытых губ меня моментально бросило в жар. Шумно втянув носом воздуха, я ничего не мог с собой поделать кроме как смотреть на ее рот. Мы были так близко. Нас буквально разделяло пару дюймов...
Протяни руку и коснись. Приблизься и поцелуй.
В горле пересохло от желания ощутить ее вкус. Лишь раз я пробовал этот рот... Интересно, она такая же на вкус, как и два года назад?
— Ты практически заступился за меня тогда в зале, — пожала плечами Марселла. — Пусть я и сама наваляла Майлза, но, учитывая наши с тобой натянутые отношения, ты поступил очень благородно, Аластр...
О'Кеннет клацнула зубами у моего уха и расхохоталась. От того как она произнесла мое имя, я мгновенно стал твердым. Молния пронзила низ моего живота, и кровь начала приливать в член. Голова закружилась, ведь вместо кислорода легкие насыщались только ее цветочным ароматом.
Марси игриво стрельнула глазками, из-за всполохов неоновых вывесок они казались почти разноцветными. Я залюбовался тем, как порхали ее длинные ресницы, как медленно по губам скользила улыбка, а из-за тяжелого дыхание роскошная грудь натягивала корсет и чуть ли не вываливалась из него.
Мое сознание сковывал трепет. Я уже практически коснулся ее волос, но потом замер и вовремя опомнился... Так вот, что она задумала? Решила поиграть? Соблазнить меня, как в ночь Сэди Хокинс, и снова что-то доказать? Больше всего на свете мне хотелось уступить ей и позволить это, но...
Все было слишком сложно.
Я не мог этого сделать.
Не мог позволить ей быть рядом, как бы ни хотел.
Потянувшись к Марселле, я начал давить на нее своими размерами. Девушка отклонилась и опала спиной на стену и, в ту минуту, когда ее глаза загорелись предвкушением, я просто забрал со стола единственный нетронутый стаканчик с пивом и вернулся на свое место.
На лице Марси отразилась растерянность. Краем глаза я заметил, как она бросила взгляд на Лилианну, что-то сказала ей без слов и горько усмехнулась.
Да, блондиночка, один-один... или какой у нас там счет?
Я не мог позволить нам обоим сдаться.
Залпом опрокинув в себя пинту пива, я попытался запить вкус горечи и желчи, что саднил в горле. Сердце оглушительно, до боли билось о ребра. Будто в дверной замок оно все стучалось и стучалось, стучалось и стучалось, пытаясь что-то донести до меня. А мне оставалось делать вид, что я его не слышал.
— Эй! Предлагаешь мне пить молочный коктейль? — возмутился Стэн.
— Тебе уже хватит пива, — пожала плечами Лилианна и вместо того, чтобы вернуть его стакан, припала к нему губами. Она сделала большой глоток, скривилась и проговорила севшим голосом: — Ты еще не подумал над своим поведением. Шеррил моя подруга, и, если ты смеешься над ней, значит обижаешь и меня.
— Малышка Лили!
Кристофер вытаращил на нее круглые, как по пять копеек, глаза. Сейчас он выглядел оскорбленным младенцем, у которого отобрали леденец. Я хмыкнул, глядя на них. Лилианна провоцировала его ровно до того момента, пока они оба не заберутся в Астон Мартин Стэна.
Из динамиков зазвучала Hate That I Love You в исполнении Jonathan Roy. Марселла рядом со мной оживилась. Она отставила в сторону коктейль – алкогольный «Секс на пляже» - прислушалась к колонкам, а потом резко вскочила с места и перелезла через верх кабинки. Я даже не успел заметить, как она встала ногами на сиденье! Блондинка подлетела к Лилианне, стащила ее с дивана и утянула за собой на танцпол.
Мы с Кристофером одновременно повернули головы к патио.
Медленная, волнующая песня лилась по залу. Освещение флуоресцентных ламп стало темнее, погружая танцпол в своеобразную дымку. Я проследил за Марселлой. Девушка вскинула руки над головой и сексуально изогнулась всем телом. Ее округлые бедра принялись выписывать плавные, чувственные круги, пока грудь волновалась в тон движениям. Лилианна присоединилась к ней и вскоре они обе начали тереться друг о друга, трогая изгибы и сплетая тела.
Мать его...
— Гребанное дерьмо, — прошептал Кристофер.
Я подавился собственным дыханием. Это было настолько охренительно, что я просто не мог оторвать глаз от зрелища, разворачивающегося перед нами. Господи, этот ее корсет меня с ума сводил. Он настолько плотно прилегал к ее животу и груди, что выглядел, как вторая кожа. Выпячивая сексапильную попку и длинные ноги, она страстно извивалась, продолжая улыбаться.
Светлые волосы, слегка взмокшие от пота, прилипли к ее вискам и все время лезли на губы, но Марселлу это, похоже, не волновало. Она скользила ладонями по животу Лили, пока та, заведя руку себе за голову и обняв шею Марси, двигала бедрами в ритм. Чертовы бестии. Я настолько завелся, что буквально сгорал изнутри. Под моей кожей пробегали маленькие электрические разряды, а член в брюках изнывал.
Ладони заныли, все еще помня мягкость ее тела. Я никогда не забывал. Каждый раз довольствуясь другими, я прикрывал глаза и вспоминал только ту ночь. Черт возьми, прошло два года, но мои воспоминания были свежи, как в первый раз. Ее белое шелковое белье, ее сладкие стоны, ее теплое тело и ледяной шелк простыней...
Не было ни дня, чтобы я не хотел ее.
Не были ни минуты, чтобы я не жалел о содеянном и мечтал ее вернуть.
Не было не секунду, чтобы я не переставал думать о ней.
— Ты только посмотри, чего лишаешь себя, Аластр, — хриплым голосом произнес Кристофер. Происходящее возбудило его не меньше. — Как бы она не кусала тебя, запомни, что так она обращается только с тобой.
Я едва сглотнул, чтобы промочить горло.
— Я знаю это, — продолжал друг. — Знаю, что ты делаешь. Я и сам вел себя так с малышкой Лили, чтобы предотвратить неизбежное. Вот только тогда, когда я хотел ее, ей было шестнадцать, но Марселла наша ровесница. Что тебя останавливает, Аластр? Почему вместо того, чтобы перекинуть ее через плечо, отвести в туалет и хорошенько трахнуть, ты... Ты ничего не делаешь.
Стэн запнулся. Он потянулся к оставленному Лилианной стаканчику, сделал глоток, а потом выдохнул:
— Не причини ей боли? Я люблю Марселлу, и убью любого за нее, даже если это будешь ты, Аластр. Она моя сестра, запомни это.
Не причини ей боли.
Как раз это я и пытался сделать. О ночи Сэди Хокинс существовало две правды и ту, которую скрывал я, так и должна была остаться тайной.
Тем временем девчонки только входили во вкус. Вокруг них начал образовываться импровизированный круг зрителей. Кто-то освистывал, поощряя Марселлу и Лилианну, но ни один самоубийца не решался к ним присоединиться. Кристофер достал сигарету и щелкнул Зиппером, выпуская высокую струю дыма.
В эту минуту Марси развернулась к нам лицом и нашла меня глазами. Мир остановился. Мое сердце рухнуло куда-то вниз будто сорвалось с обрыва. Я ощутил, как шею обдало жаром, и по спине скатилась струйка пота. Сейчас мой взгляд был приковал только к ней. К той, что играла мной, возбуждала и заставляла хотеть прикоснуться, даже если это было чревато смертельными последствиями для нас обоих.
Обними меня, просто контролируй меня, как будто я принадлежу тебе...
Эта чертова песня.
Я думаю, что мы особенные, чертовски особенные...
Марселла подмигнула мне. Она закатила глаза, словно от наслаждения, и медленно провела языком по нижней пухлой губе. Мной овладела адская похоть. Каждым своим движением она не прекращала играть со мной и умело заводить. Медленные рифы обволакивали мой член горячей волной. Внизу живота ныло, от того с какой силой я напрягал мышцы, только бы унять эту сладкую агонию.
Она прекрасно владела своим красивым телом, но я знал гораздо больше о нем. Как Марселла покрывается потом, когда ей максимально хорошо. Как постанывает, находясь на грани и как шикарно приходит к завершению с моим именем на устах. Сейчас огни иллюминации – красные, фиолетовые и синие – играли с каждым дюймом ее открытой от одежды кожи.
Я рефлекторно потянулся за стаканчиком пива, но все они уже были пусты. Стэн посмеялся надо мной, докурил сигарету и двинулся к Лилианне. Пристроившись сзади к ней, он обвил ее талию одной рукой, а второй схватил за подбородок и страстно поцеловал.
Проклятье.
Я завидовал ему как-никогда, но не из-за Лили, а потому что он имел возможность так сделать.
Что тебя останавливает, Аластр? Что тебя останавливает, Аластр? Что тебя останавливает, Аластр?
Я стиснул челюсть. Сколько бы я себя не отрезвлял ничего не помогало. Кровь шумела в ушах, а желание было настолько сильным, что лишало меня всякой возможности контролировать его. Резко вскочив, я бросился к танцполу, по пути расталкивая плечами ребят – один парнишка даже упал, обливаясь пивом из своего стаканчика. Подлетев к Марселле и, прежде чем она опомнилась, я схватил ее за руку.
— Аластр? — оторопела О'Кеннет.
Однако я не остановился. Развернувшись, я потащил девушку вслед за собой. На длинных шпильках Марси еле за мной поспевала, но мне было плевать, даже если бы пришлось тащить ее на себе. Она сегодня целый день играла мной? Она нарочно провоцировала меня, чтобы что?
Чего она добивалась?
Почему, мать его, Марселла просто не могла оставить прошлое в прошлом? Почему ей нужно было доставать меня, бередить старые раны? Мне тоже было больно! Я тоже в ту ночь потерял часть своего сердца!
Я тоже скучал по ней!
— Аластр! Мне больно! Прекрати!
Распахнув дверь черного входа, я выволок нас двоих на парковку. Музыка гулким эхом осталась за спиной – только во стороны были слышны разговоры ребят, курящих у своих машин. Марселла от злости ударила меня в грудь, и я очнулся, осознав, что слишком сильно сжимал ее запястье.
Черт.
Сердце облилось кровью. Выпустил руку девушки, я покачал головой и попытался выровнять дыхание.
— Бес, ты с ума сошел? — обиженно вырвалось у Марси. — Придурок! Ты всегда все портишь! Постоянно! Ты только и делаешь, что...
Блондинка осеклась. От ярости на ее лбу и шее выступили вены. Ветер задувал ей в спину, запрокидывая волосы на лицо. Сейчас, в сумраке ночи и отблесках флуоресцентных ламп, кожа Марселлы казалось лилейной, практически фарфоровой. Боже, она выглядела такой невинной.
Что тебя останавливает, Аластр?
Весь мой контроль полетел к чертям. Ни секунды не раздумывая, я приблизился и, пока она со свирепством в глазах следила за мной, поцеловал. Марселла вздрогнула, но с такой же пылкостью и страстью позволила нашим ртам овладеть друг другом.
Пошло оно все к черту.
Минута.
Мне нужна всего минута...