Глава 2
Марселла О'Кеннет
Все началось пять лет назад, когда нам было четырнадцать. Как сегодня двери в класс распахнулись, но вместо учителя зашла директриса, а вслед за ней и хмурый мальчишка. На нем была черная толстовка – он натянул капюшон на самую голову – такие же брюки и ботинки. Я сразу посчитала его бунтарем. Новенький наплевал на школьную форму, ни с кем не поздоровался и всем своим видом давал понять, что мы ему не интересны.
Миссис Макелла представила его как своего племянника и нового ученика Янг Розмари Скул. Мы все замерли, ожидая, что мальчишка скажет хоть слово – любую вежливость или ерунду – но он продолжал стоять на месте и смотреть в одну точку. Ни звука... Тогда и сейчас он не обронил ни одной фразы.
Поначалу ребята пытались узнать его тайну. Почему парень молчал? Он немой? С ним что-то произошло? Аластр настолько не воспитан, что игнорирует учителей?
Однако время шло и на смену любопытству пришел страх. Мальчик напоминал волчонка. Отбившегося от стаи, потерянного и одинокого, а что делают животные, когда им страшно? Они нападают. Вот и Ал постоянно ввязывался в драки. Не прошло и месяца, как вся школа знала – лучше обходить стороной этого неуравновешенного отморозка. Не смотреть ему в глаза, не провоцировать, не разговаривать...
Аластр Ван дер Вудсон.
Он мгновенно захватил все мое внимание. Может, потому что мне всегда нравились плохие парни вроде Криса, или его молчание заставляло прислушиваться к тишине, но факт остается фактом... Мне хотелось узнать его. Мы с Кристофером и Адрианом были единственными, кто пытался подружиться с Бесом. Чтобы общаться с ним, мы постоянно таскали с собой стикеры, на которых мальчишка что-то писал. Он не был многословным: короткие фразы или обозначения, однако с другими Ал не проявлял даже этого.
Так и родилась наша четверка. Я улыбнулась про себя. Марселла и ее Ангелы Чарли. Только ленивый не называл нас так. Змей – он же Кристофер; Бес – племянник миссис Ван дер Вудсон; и просто Адриан – голос здравого рассудка в нашей команде.
От воспоминаний в сердце защемило. Внутренности подскочили, словно совершили мертвую петлю: пульс заекал в самом горле. Я облизала пересохшие губы и начала теребить браслеты на запястьях – в виде тоненьких переплетенных между собой золотых цепочек.
Мы были не разлей вода. Аластр давал мне то, что не мог Адриан или Кристофер. Даже тишина рядом с ним была особенной. Как-то раз мы работали в паре над общим проектом по биологии «Фауна Чикаго». Мистер Райтер сказал нам исследовать Линкольн-парк – мы настолько увлеклись, что до вечера просидели у пруда, наблюдая за резвящимися лягушками.
В тот момент, мне казалось, что тишина рядом с ним становилась живой. Словно зверька, я приручала ее день за днем, но... Идиотка. Я была наивной и глупой идиоткой, которая видела то, чего не было.
Все началось, когда нам было четырнадцать, а закончилось два года назад, в наши семнадцать. Тогда умерла маленькая надежда, но родилась клятва – и она до сих пор жила на моих губах.
— Ну так как? — сквозь дымку рассуждений прорвался голос Мейсона. — Я заеду за тобой сегодня в десять вечера?
Проклятье.
Он все еще здесь?
Окружающие звуки обрушились на мои плечи; с разочарованием я вернулась в реальность. Из колонок на повторе до сих пор проигрывалась Stay – The Score, одноклассники болтали, опоздавшие занимали свои места – видимо прозвенел первый звонок – а из коридора все реже и реже доносился смех. Оуэнс продолжал нависать надо мной; на его лице сверкала широкая улыбка.
Я повела плечом, в попытке избавиться от налета воспоминаний – они будто остались в горле осадком. Странно, что наше прошлое имело такую власть над настоящим. Мы совершали ошибки, но расплачивались за них до конца своих дней, тогда как что-то приятное уплывало в небытие.
Итак, моя маленькая провокация.
Выпрямив спину и кокетливо стрельнув глазками, я сделала вид, словно приводила в порядок рубашку Мейсона. Коснулась пальцами краев школьного жилета на груди, тронула пуговицы и медленно закивала. Оуэн, кажется, дышать перестал. При виде румянца на его щеках, я еле сдерживала смех.
— Набережная, кафе, ты и я, — я распевала гласные достаточно громко, чтобы кое-кто на соседнем ряду точно меня услышал. — Интересно. Буду ждать тебя, Мейсон. Не опаздывай, иначе я не выйду, и тебе снова придется пару месяцев просто так глазеть на меня.
Парень засиял. Он собирался сказать еще что-то, но в эту минуту в класс зашел мистер Картер. Учитель положил на стол свой портфель и начал доставать из него листы-опросники для контрольной. Оуэнс попрощался со мной и занял свободное место в конце первого ряда. Проведя глазами его спортивную фигуру, я покачала головой.
Слишком просто, а когда такое случалось мне становилось скучно. Может, он и был хорошей партией, но явно не для меня. Мейсон пытался добиться моего расположения еще с прошлого лета.
Год назад я рассталась с парнем – баскетболистом Роджерсом из параллели. Его родители развелись, и он предпочел свалить в Сингапур с отцом. Наверное, этот факт должен был расстроить меня? Но, нет. Я ничего не почувствовала. Мы встречались пару месяцев и единственное, что я вынесла для себя: отношения – не для меня, а секс без любви – отстой.
Видимо, Оуэнс решил, что стоит открыт сезон охоты на мою киску.
Я прыснула от смеха и повернула голову обратно, сталкиваясь со взглядом Кристофера. Стэн сидел в пол оборота и недобро щурился. Между его бровями залегла хмурая складка, которая так и говорила, что меня ждут неприятности.
Иногда он вел себя, как строгий папочка.
— Чего? — я вскинула бровь.
— Не знаю, что ты задумала, Марси, но не нужно сталкивать их лбами, — Крис тяжело выдохнул и добавил: — Мейсон хороший парень и игрок. Если ты станешь причиной раздала в моей команде, я натяну стринги тебе на голову и запру в комнате.
Раздражение скопилось в груди. Я покачала головой и принялась раскладывать принадлежности для урока. Раскрыв учебник на нужной странице, я пробежала глазами по строкам темы, а потом неожиданно произнесла:
— То есть тебе трахаться можно, а мне нельзя?
— Тебе заказать резиновый член? — парировал друг.
Я закатила глаза.
Да, Боже, и я засуну тебе его в задницу.
— Это просто свидание, — сдалась я. Я чуть наклонилась, чтобы шепот слышали только мы. Урок уже начался, а бесить мистера Картера значило обеспечить себе пересдачу контрольной. Дыхание Стэна пахло мятой и сигаретами. — Я хочу развеется. Почему вам всем можно, а мне нет?
В глазах Кристофера промелькнуло беспокойство. Он на мгновение обернулся через плечо, в сторону Аластра, а потом снова проговорил:
— Я знаю тебя, Марселла. Ты не упустишь возможности проехаться по его нервам.
Фыркнув, я задержала на Ван дер Вудсоне взгляд. Парень сидел неподвижно и выглядел так же невозмутимо, как чертова ледяная глыба. Со стороны могло показаться, что он безразличен к происходящему, но его колено под партой дергалось. Будто Ал сидел, как на иголках, готовый в любую минуту куда-то сорваться.
Мне едва удалось сдержать победный смешок. Я точно его довела. Не знаю почему этот засранец себя так вел, но ему нравилось угрожать моим бойфрендам, а мне нравилось выводить его. Уверена, он делал это из мести. Чтобы я не нашла пару на Выпускной и пришла на него в гордом одиночестве. Но мне было плевать. Я могу заявиться на Бал в чем мать родила и чувствовать себя комфортно.
Его попытки насолить мне выглядели просто жалко.
— В таком случае, — я пожала плечами и снова посмотрела на Кристофера, — держи своего Беса на цепи, ведь это только начало.
Ноздри Криса раздулись, а его глаза накрыло опасливой тенью. Не обращая внимания на его попытки показаться грозным, я опустила голову к учебнику алгебры. Я не Лили, чтобы слушаться Стэна. Да, он хотел сохранить между всеми нами мир, но было кое-что, чего он не знал.
Чего никто не знал.
В коридоре прозвенел второй звонок, и песня из колонок мгновенно стихла, словно кто-то просто перерезал провода стерео. В классе повисло молчание – лишь изредка раздавался шелест книг и тетрадей. С пару секунд еще уставившись на меня, Крис отвернулся. Он мог цокать и обиженно дуться сколько угодно, но я-то знала, что этот засранец любил меня и просто пытался предостеречь.
Но, увы, последствия наших ошибок мы должны были разгребать самостоятельно.
Мистер Картер включил интерактивную доску, и на ней начала загружаться картинка. Там были формулы, значки корней и степеней. Я скривилась, прочитав название темы.
Синусы и косинусы.
Дерьмо.
В выпускном классе математика исключительно состояла из повторений материала за прошлые годы. Гребанная тригонометрия, статистика и анализ. Господи, мне было проще выучить несколько иностранных языков, чем справиться с этим. Судя по разочарованному вздоху, волной пронесшемуся по рядам, не я одна была в «восторге» от этого.
Учитель принялся раздавать листы с контрольной. Мужчина мелькал между партами и молча раскладывал опросники, даже ничего не поясняя. Мистеру Картеру, наверное, было не больше сорока. Может, в молодости он и выглядел прекрасно, но сейчас напоминал высохшую мумию. Впалые щеки, синяки под глазами, его постоянные коричневые одежды...
Мрак.
Получив свое задание, я игриво ему подмигнула. Преподаватель побледнел и отшатнулся от меня, врезавшись бедром в соседний стол. Одноклассники тихонько рассмеялись, пока мистер Картер спешил скрыться от меня. Он боялся растлить меня или того, что я лишу его девственности?
Мои плечи сотряслись от смеха. Переглянувшись с Крисом, я заметила озорную улыбку на его лице и подмигнула.
— Итак, у вас есть двадцать минут на эту работу, — пояснил учитель, когда вернулся к своему столу. — Затем я соберу листочки, и мы начнем новую тему. Не забывайте, что эти тесты лягут в основу ваших итоговых.
Крис даже не взглянул на свой бланк; он достал мобильный из кармана и начал с кем-то переписываться. Судя по его довольной роже, это была Лилианна. Как бы мне не было скучно, я вернулась к тригонометрии. В отличие от Стэна меня не ждало будущее в большом спорте – я готовилась к поступлению в университет Дублина, так что не имела права завалить балы.
В состав промышленного очистителя входят секретные ингредиенты... бла, бла, бла... Сколько фунтов секретного ингредиента B содержится в 42 фунтах такого очистителя?
Господи.
Шумно выдохнув, я погрузилась в тест. Десять минут пролетели практически не заметно. Закончив с вопросами на первой стороне, я решила остальные на второй и устало отодвинула от себя бланк. От расчетов голова шла кругом, но в целом я была довольна результатом.
Уперевшись локтями в стол, я положила подбородок на ладони. Под скрежет карандашей и редкий писк ластиков тикали настенные часы. В небольшом окошке на двери мелькал клининговый персонал, а со стороны улицы – там находился корт – раздавался смех и стук мяча. Мистер Картер поднялся, отошел к окну и слегка приподнял форточку.
В аудиторию рванул свежий порыв ветра – пахло сыростью из-за опавших листьев и кедрами. Осень... На губах заиграла сладостная улыбка. Две недели отделяли нас от Хэллоуина. Пожалуй, этот праздник я обожала даже больше Рождества, когда родители и все родственники задаривали меня подарками. Каждый год мы с друзьями закатывали шумные вечеринки – море алкоголя, разврат и все в этом роде, но эта Ночь Мертвых особенная.
Возможно, она станет последней, которую мы сможем провести вместе, прежде чем разъедемся. Это не значило, что наши отношения с ребятами перестанут быть такими же крепкими, но пару лет мы точно потеряем в хлопотах взрослой жизни. Колледжи, игры Кристофера в большом футболе, болезнь Адриана...
Волоски встали дыбом на моих руках. Я поежилась и перевела взгляд к окну. Дождь перестал моросить, а сквозь низкие, темные тучи пытались пробраться тусклые лучики солнца. В эту минуту мой взгляд зацепился о парня на второй парте и все вокруг потеряло всякое значение.
Аластр.
Бес до сих пор справлялся с тестом. Он лениво держал одну руку на парте, а второй отмечал карандашом правильные ответы. Парень сидел ко мне спиной, так что я могла видеть только его профиль и широкий разворот плеч.
Аластр всегда выглядел так, словно делал что-то через силу. Просто, потому что так было нужно. Дышать, чтобы жить, ходить в школу, потому что сказала тетя, общаться с людьми, ведь это правильно. Он напомнил вазу. С виду идеальная, окрашенная, без единого скола, но внутри... пустая.
В груди засосало. Я вытянулась как струна и начала тереть ногтем столешницу своей парты. Мне хотелось отвернуться, но тело будто онемело – я больше не руководила им. Жар рассредоточился по шее и прилил к щекам. Я задержала дыхание, ведь вместе с ароматами осени за окном, моего носа начал достигать другой запах... Более резкий и травяной, как пахло бы весной в лесу или на цветущем поле.
Лаванда и болиголов.
Его гель для душа.
Бес – это прозвище подходило ему в полной мере. При взгляде на Аластра создавалось впечатление, словно ты смотрел в глаза самой смерти. Никто не выдерживал его взгляд дольше пары секунд, а о том, чтобы остаться один на один в комнате и речи не шло. Ал пугал, но именно это и заставляло желать его. Многие девчонки в школе не отказались бы от возможности провести с ним ночь.
Стул стал неожиданно твердым, а воздух в аудитории густым и спертым. Я вцепилась в столешницу и продолжила исподтишка наблюдать за парнем. Внутри гложило от стыда перед собственной слабостью, но... Он точно не видел, что я смотрела, а значит, этого не было.
Не больше, не меньше – мне плевать на него!
Как и всегда его черные волосы лежали в беспорядке. Скулы и линия челюсти выглядели напряженными и строгими. Со стороны Ал был похож на того, кто определенно носил с собой нож или ствол за спиной. Его отрешенность пугала людей, но она была не больше защитной реакции.
Хотя я уже не верила всему, что знала о нем.
Аластр был красивым, но иначе, чем Кристофер и остальные. От его красоты мурашки пробегали ко коже. Между моих бедер закололо. Я закинула ногу на ногу и сжала их, пытаясь унять пульсацию клитора. Грязный секрет номер одни – Бес возбуждал меня. В нем сочеталось все самое отвратительное и одновременно интригующее – то, чего так не хватало Мейсону и всем остальным, кто пытался привлечь мое внимание.
Тайны.
Они были открытыми книгами, а Аластр той, чьи страницы пусты. И ты не понимал почему так? Сразу возникало желание пролистать ее до самого конца, углубиться в детали – сделать все возможное, чтобы текст проявился.
Внезапно Ван дер Вудсон вскинул голову и обернулся. Взгляд его серых глаз впился в меня, отчего изнутри все начало замерзать. Стараясь не подавать вида, я расплылась в дерзкой ухмылке. Пусть мое сердце грохотало, как отбойный молоток, снаружи я выглядела спокойно и невозмутимо.
Ну, надеюсь, что так выглядела.
Бес прищурился. Он слегка наклонил голову в бок и вскинул бровь, будто спрашивал причину моего внимания. Закатив глаза, я изобразила зевок и привалилась на спинку стула. Аластр не отвернулся. Теперь пришел его черед рассматривать меня.
Отодвинув от себя листок с заданиями, я потянулась за журналом Вог – он до сих пор лежал на краю стола. Раскрыв его на первой попавшейся странице, я прикинулась, будто до невозможности увлечена нарядом какой-то голливудской актрисы. Шею морозило – он смотрел на меня.
С каждой секундой воздух в классе напитывался морозной резью. Помимо нас за партами сидело еще около тридцати человек, но они растворились, как и весь окружающий мир. Аромат лаванды кружил рядом со мной, как стервятник, и пытался впиться когтями в кожу, но я противостояла ему из последних сил. Сдерживала дыхание, втягивала запах своего кондиционера для волос – что угодно, только бы не позволить легким ощутить то, по чему они так тосковали.
Мною овладело веселье. Мельком глянув на Ала, я прикусила щеки. В его глазах всегда плескалось столько эмоций. Наверное, живой мимикой он компенсировал отсутствие слов. По крайней мере, тот, кто хотел, мог его понять.
И что же сейчас говорил мистер Молчание?
Проследив за ним боковым зрением, я задумалась. Опущенные брови, сверкающий взгляд, напряженная поза...
Я определенно точно раздражала его.
Взяв свой телефон с парты, я проследила не обращал ли на меня внимание мистер Картер и открыла мессенджер. Скользя пальцами по экрану, быстро принялась набирать текст сообщения.
«Не поможешь мне кое с чем определиться?»
Нажав на значок «отправить», я тут же услышала звук вибрации телефона Аластра. Все внутри затрепетало от удовлетворения.
Бес поднял айфон, прочел текст, а потом уставился на меня. Перелистнув Вог до раздела с нижним бельем, я подняла его таким образом, чтобы парню было видно, и ткнула пальцем по очереди на каждый комплект. Лицо Аластра вытянулось. По тому как жадно он втянул носом воздух, я поняла, что ему понравилось это зрелище и даже больше... Бес начал представлять меня в нем.
«Не могу решить, какое из них Мейсон сегодня снимет с меня? А может вообще лучше без белья, что думаешь? — меня просто разрывало от смеха. Трясущимися от адреналина пальцами, я продолжала набирать текст провокации. — Хотя на улице сегодня холодно... Если я буду без трусиков, есть вероятность, что мы вообще не выберемся из его машину. Ну, знаешь... Люблю задние сиденья».
На самом деле у меня никогда не было секса в машине, но ему это знать не обязательно.
Все чувства разом обострились. Я начала ощущать происходящее своей кожей. Мурашки буквально танцевали по моей спине и бедрам, поднимаясь к самой груди. Соски напряглись и всякое прикосновение одежды к ним отзывалось молниями, устремляющимися к моей киске.
Сердце и пульс начали стучать в самом горле. Чаще задышав, я прикусила губу и глянула на Аластра. Краска сошла с его лица. Парень сжимал челюсть и смотрел куда-то за мою спину. Точнее на кого-то... На Мейсона – он сидел именно там.
Интересно, о чем он думал? О том, что я шлюха? Или представлял в мыслях, как расправляется с Оуэнсом и сам овладевает моим телом на заднем сиденье Мустанга? Переведя взгляд на его большие руки с длинными пальцами, я сглотнула.
Нет.
Внезапно меня словно ледяной водой окатило. Краска отлила от лица. Я растерянно заморгала, чувствуя опустошение. Больше ни разу. Никогда. Плечи опустились под гнетом осколков прошлого. Отложив телефон и журнал, я сложила руки на груди.
— Ну что ж, думаю вы закончили, — мистер Кортес отвлекся от ноутбука и похлопала по краю стола. — Несите мне листочки. Кто не успел, может остаться после занятий и переписать. А вы, Кристофер...
Когда я поднялась, Крис передал мне свой чистый, нетронутый листок, и нахально поглядел на преподавателя. Тот поджал губу и закатил глаза; он прекрасно понимал, что всякие нотации бессмысленны. Никто не трогал Змея. Он был любимчиком школы и королем футбольного поля, так что директриса многое ему прощала. Стэн не был таким уж лентяем – две недели назад на игре с Оророй за кубок он вышел на поле со сломанными ребрами – просто занимался исключительно тем, что приносило ему удовольствие.
Трахал Лили и играл в футбол.
— Да, мистер Картер? — вскинул бровь Стэн. Он полез в карман за пачкой сигарет и встал из-за парты. — Вы что-то мне хотели сказать?
Обойдя друга, я направилась к учительскому столу. Переложив наши работы в общую стопку, я позабавилась выражением лица учителя – Кристофер, не спрашивая разрешения, просто вышел из аудитории. За ним шлейфом тут же пронесся шепот и очарованные вздохи девчонок. Вся школа знала, что он встречался с Блейк, но они все еще на что-то рассчитывали.
Идиотки.
Малышка Лили – «сезам» для его члена.
Развернувшись, чтобы уйти к своему столу, я наткнулась на чью-то мощную грудь. От удивления я глотнула полные легкие воздуха, чтобы сдержать вскрик. Лаванда проникла в мой нос и осела кокаином на слизистой. Веки мгновенно стали свинцовыми. Я растерялась буквально на секунду, но Аластру этого хватило, чтобы вложить записку в мою руку.
Так же безэмоционально парень оставил свою работу, кивнул учителю и прошел мимо меня. Я нахмурилась, стиснула кулаки и бросилась к своему месту. Под звук закрывающейся двери – этот засранец свалил вслед за Кристофером – села за парту, а потом вытянула руку и уставилась на маленький клочок бумаги, зажатый пальцами.
Любовная записочка? Неужели в нем взыграли чувства, и он решил сочинить мне сонат Шекспира?
Я заскрежетала зубами.
С него станется!
Сощурившись, я опасливо не прикасалась к бумаге, словно она была пропитана каким-то ядом. Читать или нет? С одной стороны, мне было интересно, что же он так написал, а с другой... Плевать? Явно, там не было чего-то доброго, ведь этого слова нет в его лексиконе.
Что ему еще говорить мне? Мы все решили два года назад, точнее... похоронили все под его молчанием.
К черту!
Развернув записку, я перевернула ее – она была расположена вверх ногами – и прочла ровные, четкие буквы.
«Без белья. Так Мейсену будет проще разглядеть твою пустоту».
У меня буквально отвисла челюсть. Я повернулась к двери, за которой минуту назад скрылся Ван дер Вудсон.
Это война.
И не я первая ее объявила!