Принцесса выбирает дракона || 18+

🌟 ПОЖАЛУЙСТА, ПОСТАВЬТЕ ГОЛОС ЭТОЙ ЧАСТИ!🙏🏻🥹 Спасибо! ☺️❤️

Впервые в этом доме он появился на исходе последней её школьной весны. Май стоял тёплый, тягучий, как патока прилипчивый; в воздухе мёдом разливался запах едва только раскрывшихся сиреневых соцветий.

В новом, едва купленном доме Вера и сама-то ещё не обжилась, всё время себя как в гостях чувствовала; зато Пчёлкин — фамилию его только потому и вспомнила, что она с упоительным майским первоцветением удивительным образом рифмовалась — хоть гостем и был, но вряд ли таковым себя ощущал.

Он, как Вера позже поймёт, к любому месту умел и приходиться, и не приходиться одновременно. Вот взять хоть, к примеру, тот же её, Верин, новый дом: Пчёлкин тут вдруг как снег на голову — это посреди мая-то — нарисовался. Нарисовался и стал чужеродным абсолютно элементом: с этими своими скабрёзными шуточками и дворовым лексиконом, с дешёвым куревом — Вера не курила сама и в сортах сигарет не разбиралась, но запах его табака казался ей самым гадким, — с глупыми вопросами человека, который пробелов в собственном образовании никогда не стеснялся. Он в её мир не вписывался; но самого Пчёлкина эта несочетаемость не то что не волновала — она его раззадоривала. Он-то свободно себя чувствовал при каком угодно раскладе.

Вера никогда себя не чувствовала свободно. Даже там, куда идеально вписывалась: нет, напротив, именно это — её идеальная сочетаемость — и сковывала по рукам и ногам. Она, как деталь пазла, всегда заполняла строго отведённое ей место — и выйти за чётко очерченную границу она и подумать не могла.

А Пчёлкин собой заполнял всё пространство: он в него вгрызался, врезался, рассекал, ломал и крошил в мелкую пыль, а потом снова вокруг себя собирал — только в нужном ему самому порядке, таком, какой ему одному виделся правильным.

В высоких ридингах, чёрной плотной кожей обхватывающих голени, идти по майскому зною, предвестнику слишком тёплого для Москвы лета, было жарко. Вера блестящий шлем для верховой езды с головы стащила, ощутив, как противно липнут к затылку пропитавшиеся по́том локоны. Тряхнула волосами в надежде, что хоть так удастся почувствовать приток спасительной свежести. Не помогло: воздух вокруг замер неподвижной тяжёлой кисеёй.

Единственное, что ей на этом новом месте жительства по душе пришлось — неплохая конюшня в шаговой доступности, это особенно с наступлением лета

Веру порадовало. Может, удастся и Аляску сюда перевезти, тогда совсем будет замечательно: в любой день можно её навещать. Только придётся сначала к месту присмотреться, на казённых конях поездить, чтобы понять, можно ли свою кобылу на содержание доверить.

На улице парило — собиралась гроза, наливалась гроздьями тяжёлых, точно из сгустков стали сплавленных, туч. Воздух, напитанный предчувствием бури, даже вдыхать было тяжело — всё равно что пытаться под водой дышать.

Вера по асфальтированной тропинке между глухими заборами — аборигены здешние всё норовили понадёжней от внешнего мира отгородиться — и автомобильной дорогой шла, глазами уткнувшись себе под ноги, а потому незнакомую машину, маслянисто блестевшую чёрными боками, заметила возле собственных ворот уже практически у дома.

Вскинула взгляд, прищурившись, когда хрипловатый мужской голос, сочившийся ленивой наглецой, услышала:

— Командир, да пропусти по-братски, — обращался он к истуканом замершему охраннику, запакованному в строгий чёрный костюм, — чё мне тут, как псу дворовому, возле ворот тереться?

Вера шаг замедлила, цепко оглядывая нежданного визитёра.

Тот тоже жарким майским днём зачем-то напялил поверх чёрной рубашки песочно-коричневый пиджак, в плечах ему как будто излишне свободный. Глаза его скрывались за тёмными стёклами авиаторов, сидящих на широкой переносице — и Вера не видела даже, куда он смотрел.

— Леонид Георгиевич не предупреждал, — невозмутимо отвечал так и замерший возле забора охранник. — Хозяев дома всё равно нет.

Пчёлкин — да, Вера его вспомнила — цыкнул с досадой, резко мотнув головой в сторону, и мазнул по приближающейся Вере взглядом над стёклами солнечных очков.

— Как это нет? — прищурившись, протянул он довольно. — Вон, идут твои хозяева, — его губы расплылись в медово-приторной улыбке, и Пчёлкин, кончики пальцев на вытянутой руке прижав к виску, махнул Вере в приветственном жесте.

Она пробежалась по его фигуре недоверчивым взглядом из-под козырька собственной ладони и вернулась глазами к охраннику.

— Что тут такое? — спросила у того недовольно, под локтем удерживая прижатый к боку шлем.

— Я к Леонид Георгичу заехал, — бесцеремонно вмешался Пчёлкин, — мы договорились.

Вера осадила его коротким неприветливым взглядом, давая понять, что не к нему она сейчас обращалась.

— Поняла, что не ко мне, — бросила она, поджимая губы, и вопросительно уставилась на охранника.

— Леонид Георгиевич распоряжений не давал, — пояснил тот сдержанно, сияя отполированной до блеска лысиной. Его рябое лицо вперилось в Веру безучастными рыбьими глазами. — Не имею права пустить.

Вера понятливо пожала плечами, удовлетворённая коротким объяснением, и равнодушно взглянула на Пчёлкина. Тот, скинув уже с себя пиджак, закатал по локоть рукава рубашки, обнажая жилистые предплечья, уже подёрнутые загаром. Вера только удивилась про себя: где он бронзоватой дымкой на коже успел обзавестись, раз даже в такую погоду — ещё и загородом — в пиджаке ходит?

— Отец должен скоро быть, — безучастно произнесла она и двинулась к калитке, от которой рыбоглазый охранник сделал небольшой шаг в сторону, пропуская Веру. Добавила, уже на Пчёлкина не глядя: — Подождите здесь.

— Ну, ё-моё, — донёсся из-за спины растягивающий гласные бархатистый голос. — Вер, ты чё, меня не помнишь?

Вера обернулась, смерив его поджарую фигуру придирчивым взглядом.

— Во-первых, я с вами на брудершафт не пила, чтобы мне тыкать, — надменно огрызнулась она, замечая, как его губы кривятся от её слов в однобокой ухмылке. — А во-вторых, — она сцепила ладони в замок, поигрывая тонкой плетью стека между пальцами, — допустим, помню, — Вера медленно обвела его взглядом с ног до головы, точно приценивалась. — С Космосом вас видела.

Её взгляд остановился на лице Пчёлкина: очки он снял, и теперь прищуренные в насмешке голубовато-серые глаза, смотревшие на неё прямо и беззастенчиво, лучились нахальной хитрецой.

— Ты не маловата, чтоб к тебе на «вы»? — протянул он сквозь самодовольную улыбку.

Вера вскинула брови, склонив набок голову и дёрнув уголком губы. Хмыкнула сдавленно в себя и прокрутила упругий хлыст в руке, внимательно наблюдая за перебором собственных пальцев по оплетённому кожей прутику. Пожала безразлично плечом, снова разворачиваясь — намеревалась всё-таки скрыться за высоким забором.

Пчёлкин позади фыркнул досадливо, цыкнув языком.

— Ладно, — окликнул он её спешно, пока Вера не успела пропасть из виду. — Не соблаговолите ли вы, — с издевательским нажимом продолжил он, — Вера Леонидовна, пустить гостя отогреться?

— Да вроде бы не холодно, — бросила она через плечо, но всё-таки остановилась.

Верина реплика затерялась в затяжном и грозном рокоте грома, прокатившемся под надувшимся брюхом свинцовых туч. Пчёлкин скосил глаза к небу и криво сморщился.

— Невежливо как-то, — протянул он, — гостей оставлять мокнуть за порогом, Вера Леонидовна.

Вера поджала губы, шумно выдохнув, и снова рассекла хлыстом воздух.

— Пропусти, — покосилась на молчаливо замершего подле неё охранника. Тот услужливо кивнул, сторонясь, и Вера резко развернулась на квадратных каблуках ридингов, в такт шагам постукивая тонким кончиком стека по их плотной чёрной коже.

Спиной чувствовала, как Пчёлкин плетётся позади; казалось, взгляд его на коже дыры прожигал. Вера, чеканя уверенный шаг, лопатки вместе свела и плечи расправила, как будто в спину вместо позвоночника железный штырь ей вставили.

— Крапиву, что ли, бить ходила? — раздался позади его голос, пока они пересекали зеленевший свежей весенней травой двор перед домом.

Вера вопросительно покосилась на него из-за плеча.

— Палка-то тебе зачем? — Пчёлкин взглядом указал на зажатый в её пальцах хлыст.

Она высокомерно закатила глаза, презрительно цыкнув языком.

— Эта палка, — процедила она заносчиво, — стек для верховой езды, к вашему сведению. Очень больно бьёт, — она сделала паузу, кинув в него многозначительно-колкий взгляд, — так что за языком советую следить.

Вера прытко взобралась по ступенькам крыльца. Пчёлкин позади раскатисто хохотнул.

— А мы пацанами такой крапиву пиздили, — с необъяснимым для Веры самодовольством прокомментировал он, скользнув за нею в распахнутую дверь прихожей. — Ну, не прям такой. Бесплатной. Твоя-то, наверно, кучу денег стоит.

Вера, шлем небрежно отбросив на мягкую оттоманку в прихожей, повернула к Пчёлкину голову, раздражённым взглядом отвечая на его слова.

— Я же сказала, — резко развернувшись всем телом, стремительным движением руки рассекла воздух хлыстом — тот аж угрожающе свистнул — и тонкий кончик уткнула ему в грудь; Пчёлкин от её выпада чуть подался назад. — Следите за языком, — чеканя каждый слог, глянула со всей серьёзностью ему в глаза, возле которых тут же собрались мелкие лучики улыбчивых морщинок: угроза её ничуть Пчёлкина не испугала. — Гостиная — направо.

Из кухни к ним выскочила Таня, спешно вытиравшая о белоснежный передник мокрые ладони.

— Вера Леонидовна, вернулись? — начала она и, завидев Пчёлкина, пришпоренного кончиком Вериного хлыста к входной двери, осеклась.

— Виктор Павлович, — представился ей Пчёлкин, расплываясь в широкой

улыбке, но глаз от Вериного сосредоточенного лица не отводя. — Очень приятно.

Домработница понятливо кивнула, сложив губы в форме буквы «о», и глянула на Веру в смятении.

— Чаю принеси, — коротко приказала Вера, шумно от раздражения вздохнув и небрежно отбрасывая стек к шлему, — Виктору Павловичу. Мне — апельсиновый сок.

Усевшись на оттоманку, выверенным движением закинула ногу на ногу, чтобы под изучающим взглядом Пчёлкина язычки молний расстегнуть со всей грацией, на которую способна была: плавный взмах запястья, короткий «вжик» бегунка, вытянутый свод стопы, приземлившейся на самые носочки, будто Вера по дому в невидимых пуантах передвигалась.

В гостиной она опустилась на мягкое диванное сидение, потянувшись к одной из оставленной перед уходом на журнальном столике книг. Пчёлкин, вплыв за нею в комнату, обвёл интерьер глазами, одобрительной цыкнув языком. Прошагал вальяжно к велюровому креслу, свободно в нём устраиваясь и закидывая в расслабленном жесте лодыжку за колено.

Вера за ним наблюдала только краем глаза, вперившись непроницаемым взглядом в раскрытую перед собой «Анну Каренину». Глаза по странице бегали, но читать — толком не читала, на самом деле: тяжеловесные конструкции забывались тут же, стоило глазам на следующую строку переметнуться. Вера с досадой поймала себя на неприятной мысли, что следила за действиями незваного гостя с лишним — совсем напрасным — вниманием.

Она подобрала под себя ноги, поджимая пальцы и собираясь в один напряжённый комок. Эта странная настороженность, всколыхнувшаяся в ней при его появлении, для Веры была чувством странным и совершенно новым; она возникала в районе живота сгустком сосущего вакуума, будто что-то там, внутри, едва трепыхнувшись, вдруг замирало и сжималось.

Пчёлкин, уперевшись рукой в подлокотник кресла и большим пальцем поглаживая нижнюю губу, буравил Веру прищуренным взглядом. Она это его пристальное внимание почти что кожей ощущала; казалось, все мысли её сосредоточились на том, чтобы сохранять ровное дыхание — плечи поднимались и размеренно опускались, не выдавая в Вере неизвестно откуда возникшее волнение.

Гипнотизировать Веру взглядом Пчёлкину, в конце концов, надоело, и он сам, следуя её примеру, схватил со стола пухлый тёмно-коричневый переплёт.

Раскрыл томик на первом попавшемся месте и без особого интереса скользнул глазами по печатным строкам.

Вера украдкой бросила вороватый взгляд на золотое тиснение букв — «Мастер и Маргарита», уже перечитанная ею для подготовки к экзамену.

Пчёлкин вдруг весело хмыкнул:

— ...четырнадцатого числа весеннего месяца нисана, — процитировал он, глядя в книгу, и возвёл к потолку глаза, нахмурившись. — Эт чё, как тачка, что ли?

Вера вскинула бровь, смерив Пчёлкина снисходительным взглядом.

— Тачка с двумя «с» пишется, — протянула она авторитетно, — а месяц — с одной, — она снова вернулась глазами к тексту, сохраняя на лице равнодушие.

— Ну и чё? — ответил он беззлобно на её замечание. — Разница-то какая?

— Разница в том, — не поднимая на него взгляда, безучастно протянула Вера, — что у тачки, — она скривилась, — название японское, а месяц — еврейский.

Пчёлкин состроил понимающую мину, растянув уголки рта и одобрительно качнув головой.

— Так эт чё, узкоглазые у евреев украли? — снова подал он голос, ухмыльнувшись. — Или наоборот?

Вера не ответила, коротко закатив глаза и шумно втягивая носом воздух. Пчёлкин, за её реакцией проследив, только мотнул подбородком и вернулся к чтению с играющей на губах кривой ухмылкой.

— А прокуратор — это, типа, прокурор по-нашему? — то ли в пустоту, то ли и правда от Веры ожидая ответа, задался он новым вопросом.

Она снова тяжело вздохнула.

— Виктор... — Вера, сведя к переносице брови, уставилась на него выжидающе. — Павлович, — напомнил он, улыбнувшись ещё шире.

— Виктор Павлович, — продолжила Вера и прикрыла собственную книгу, зажимая пальцем место, на котором остановилась, — Потрудитесь мне не мешать, будьте уж так любезны. Могу принести вам «Большую энциклопедию», если хотите.

Пчёлкин, хмыкнув в ответ на её реплику, захлопнул Булкагова, постучав по твёрдой обложке тяжёлым золотым перстнем.

— Раз я вам, — он намеренно сделал акцент на местоимении, — так мешаю, то вам, Вера Леонидовна, — голос его сочился ядовитой издёвкой, — совершенно не обязательно меня тут пасти.

Вера, прищурившись, цепким взглядом прошлась по его вольготно раскинувшейся в кресле фигуре — от уложенных назад отливающих бронзой волос до блестящих лакированной кожей туфель — и растянула губы в елейной полу-улыбке. Она коротко кивнула, будто соглашаясь с его утверждением и потёрла подбородок указательным пальцем, деланно задумавшись.

— Не обязательно, — сквозь надменную ухмылку процедила она, сделав паузу и пожевав губами. — Но это, видите ли, мой дом, а потому я, — она вернула ему прямой взгляд, — сижу, где хочу. А вот вам, может так случиться, придётся ждать моего отца на улице, — Вера бросила взгляд за окно, где по стеклу уже размеренно барабанили капли дождя. — Или на кухне, — она, пару раз невинно моргнув, приподняла брови, — с прислугой.

Пчёлкин, нервно дёрнув щекой, осклабился, обнажая верхний ряд ровных зубов. Вера, обведя глазами его лицо, надменно скривилась и снова распахнула книгу, со спокойным видом возвращаясь к чтению.

— Прям принцесса, — саркастично подытожил сквозь свой полу-оскал Пчёлкин.

Что это его то ли насмешливое, то ли даже иногда почтительное «принцесса» потом прилепится к ней на долгие годы, Вера не знала. Она только вздёрнула едва заметно излом брови на его реплику, не поднимая взгляда.

Когда в коридоре раздались знакомые мужские голоса, Вера вскинула глаза к дверному проёму гостиной.

— Добрый день, — показавшийся на пороге отец кивнул поднявшемуся из кресла Пчёлкину. — Вера, — обратился и к ней, и Вера качнула головой в молчаливом приветствии.

— Верка! — за спиной отца показалась долговязая фигура Космоса, и Вера расплылась в тёплой улыбке. — Ну, выросла, — добродушно произнёс он, раскидывая руки в стороны — он этим жестом как будто всё помещение вдруг заполнил — и призывая её в свои объятия.

Вера под цепким испытывающим Пчёлкина вспорхнула, откинув книжку на диван, и в пару шагов преодолела расстояние между собой и Космосом, оказываясь в крепкой хватке его больших рук. Сама обняла его за шею, приподнимаясь на носочках, чтобы прижаться лицом к щетинистой щеке Холмогорова.

— Чё, не надоел тебе тут этот? — он беззлобно стрельнул взглядом в Пчёлкина; тот недовольно скривился. — А то он у нас невоспитанный, мы его в люди стараемся не выпускать.

Вера, от Космоса отстранившись, мотнула головой, глазами мазнув по Пчёлкину снисходительно. Хотелось Холмогорову ответить, поддержать его колкость, но под предупреждающим взглядом отца, который Вера мельком успела поймать, она только тихонько хмыкнула, проглатывая усмешку.

— Рада тебя видеть, — ответила она вместо этого, снова прижимаясь к Космосу. — Вы с Юрием Ростиславовичем в нашу глушь теперь совсем не приезжаете, — упрекнула она его по-дружески.

— Виноват, — Космос развёл руками, но напускная гримаса покаяния на его лице сменилась вдруг лукавой улыбкой. — Зато во, — он, хлопнув ладонью по поле пиджака, скользнул рукой в карман, — смотри, чего тебе принёс. Сидюшник настоящий, — он протянул Вере чёрную коробочку с логотипом «Sony». — На батарейках. Можно с собой носить и слушать. Последнее слово техники, специально из Америки выписал. А вот ещё, — из другого кармана он выудил пёструю упаковку сиди-диска. — Тут, вон, «Секрет» твой любимый, видала?

Умелец один записал. Алиса почти всегда дома-а, — пропел он, безбожно фальшивя, и подставил Вере щёку для поцелуя. — Давай, благодари Космоса Юрьича.

Вера, выхватив из его рук проигрыватель с диском и не сдерживая довольной улыбки, прижалась губами к его лицу, снова обхватила за шею руками и счастливо зажмурилась.

— Спасибо, — выдохнула она ему на ухо, ощутив, как здоровенные ладони Холмогорова трепетно сжимают её за талию. Она ласково потрепала его ладонью по волосам. — Буду слушать и думать о тебе.

— Ну, ты прям фея-крёстная, а не Космос, — послышалась позади беззлобная издёвка Пчёлкина, и Космос кинул на него снисходительный взгляд, цыкнув языком.

— Ты-то уж молчи, насекомое, — вернул ему укол, и Вера сдавленно хихикнула, мимолётом глянув на скользнувшую по лицу Пчёлкина тень. — Только и умеешь, что шлю... — он осёкся, бросив на Веру взгляд, — не знаешь, короче, как с приличными девушками обращаться.

Вера на этих словах Холмогорова стрельнула в Пчёлкина ехидным взглядом, издевательски дёрнув краешком губ.

— Мы будем в кабинете, — Леонид Георгиевич прервал их перепалку и вышел в коридор, с тёплой отеческой улыбкой хлопнув Космоса по плечу.

Холмогоров, Вере весело подмигнув и потрепав её по щеке, тут же скрылся за ним. Пчёлкин, однако, их примеру следовать не спешил; Вера, прижав к груди подарки Космоса, обернулась и выжидательно на него уставилась из-под вскинутых бровей.

Он, сунув руки в карманы, наблюдал за нею с играющей на губах наглой улыбкой. Приблизился к Вере слишком медленно, глаз от её лица не отрывая, и остановился напротив; между ними оставались какие-то считанные сантиметры — а может, даже миллиметры, так Вере в тот момент показалось.

Вера ощутила, как под его бесцеремонным взглядом внутри — где-то внизу живота — снова поднимается тревожное напряжение, но и своих глаз себе опускать не позволила — а это, чёрт возьми, сто́ило ей порядочных усилий.

Горло только предательски дёрнулось, когда она судорожно сглотнула; и Вера с досадой поняла, что Пчёлкин, конечно, это заметил: не мог не заметить, так пристально за нею наблюдая.

— Так ты, значит, не со всеми такая ершистая, принцесса, — протянул он с разливающейся в голосе медовой сладостью.

— Вас, — с нажимом произнесла ледяным тоном, пальцем указав в сторону дверного проёма, — там ждут, — лицо будто в каменную маску превратилось: ни единый мускул не дрогнул.

— Да не потеряют, — склонил он голову набок, прищурившись. — И правда, выросла, — Пчёлкин беззастенчиво скользнул взглядом по её фигуре, дольше положенного задерживаясь на груди; Вера крепче прижала к себе проигрыватель, как будто заслоняясь от его глаз.

На Веру так, пожалуй, ещё никто раньше не смел смотреть.

— А если я тебе корону подарю, ты меня так же обнимешь? — чуть к ней пригнувшись всем корпусом, Пчёлкин хищно осклабился. — Или поцелуешь?

Вера облизнула пересохшие вдруг губы, закусывая щёку с внутренней стороны; попыталась разметавшиеся беспорядочно мысли воедино собрать, чтобы хоть что-то в ответ ему кинуть — но не успела.

— Пчёл, ты... — в дверном проёме показалось лицо Холмогорова; он взглянул на напряжённо сжавшуюся Веру, сведя брови к переносице, и вернулся глазами к нависшему над ней Пчёлкину. — Ну-ка, пошли, давай, — опустил он руку тому на плечо, потянув за собой.

Пчёлкин дёрнул губами в кривой усмешке и вскинул ладони в примирительном жесте.

— Не кипятись, — осадил Холмогорова и вернулся глазами к Вере. — Ещё увидимся, — подмигнул ей лукаво и хмыкнул, заметив, как Холмогоров недовольно закатил глаза.

🌟 ПОЖАЛУЙСТА, ПОСТАВЬТЕ ГОЛОС ЭТОЙ ЧАСТИ!🙏🏻🥹 Спасибо! ☺️❤️