Без четверти двенадцать

Тэхён бросил взгляд на Чимина, устанавливающего белую доску на стуле. Теперь вещица стояла так, что все присутствующие могли бы беспрепятственно рассмотреть её содержимое. Пальцы Кима игриво перемежали меж собой маркеры; очень уж ему не терпелось начать диалог.

— Ещё раз объясни, зачем я потащился в канцелярский магазин за доской и фломастерами в десять утра? — в некоем недовольстве буркнул невыспавшийся бизнесмен, подойдя к передвижному столику, где стояли горячие напитки в картонной подставке.

Он взял две порции американо и предусмотрительно предложил одну из них Джису, сидящей на кресле. Пак знал, как Ким обожала данный вид кофе, и просто попытался быть учтивым, однако его дружелюбие напоролось на Сокджина, поспешно перехватившего у Чимина одноразовый стаканчик и бескомпромиссно присвоившего американо себе. Жене Ким заботливо всучил свежезаваренный жасминовый чай.

— Потому что я намереваюсь соединить известные подробности дела с моими вернувшимися воспоминаниями, — не без гордости сообщил Тэхён, кивнув в сторону упершегося спиной к стенке Чонгука, — к тому же, у каждого уважающего себя детектива должна быть доска, не так ли?

— Ну, у меня, по крайней мере, есть, — самодовольно хмыкнул уважающий себя детектив, большим и указательным пальцем потер покрасневшие глаза и вновь уставился на присутствующих, сложив руки на груди.

Чонгук чувствовал себя ужасно измотанным. Лалиса температурила большую часть утра, поэтому ему едва ли удалось спокойно отдохнуть; он периодически просыпался с проверкой: не стало ли ей хуже? Трогал лоб, укрывал, если одеяло сползло, и ходил на кухню, чтобы налить кружку воды, которая стремительно опустошалась.

— А где новенькая? — поинтересовался внимательный Чимин, громко отпив из своего стаканчика.

Он, Сокджин и Чонгук казались потрепанными; это сразу бросалось в глаза. Дженни, как всегда, выглядела безупречно. Про Джису сложно было что-то сказать без натяжки, но и в ней присутствовал странный блеск.

— Неотложные дела в агентстве, — соврал Чонгук и даже бровью не повёл. Чон вспомнил Манобан, свернувшуюся в коконе из одеяла, перед его уходом и неосознанно улыбнулся. Мирно спящая Лалиса, не упирающаяся в свою неправоту и не исходящая проклятьями, выглядела олицетворением безобидности. — Я всё передам, если что.

— Отлично, тогда, Джейн, не могла бы ты мне ассистировать? — с теплотой в голосе поинтересовался Тэхён, протянув маркер невесте и с облегчением начиная задуманное.

Ким тысячу раз наблюдал за таким в фильмах, поэтому сделал всё в лучших традициях криминальной драмы. Гордо вскинул подбородок и заговорщически сложил пальцы перед лицом. Дженни закатила глаза со своего — вообразившего себя Шерлоком Холмсом — возлюбленного и послушно открыла маркер, закрепив колпачок сзади.

Мужчины в любом возрасте оставались теми ещё мальчишками.

— Итак, если я правильно понимаю, то всё крутиться вокруг альянса, — продолжил Тэхён, попытавшись обернуться в сторону доски и неловко скривившись от боли в боку, — ух, родная, не могла бы ты записать это?

Дженни безоговорочно подчинилась, ровным почерком выведя ненавистное словосочетание. «Сеульский альянс» теперь красовался в центре поверхности, приковав всеобщее внимание.

— Благодаря Чонгуку и Лисе мы знаем, что Сухо — это крыса, которая пыталась разрушить репутацию нашего клуба, — дополнил Ким, взяв один из оставшихся маркеров, и нервно обрисовал дугу в воздухе. — Изначально я подумал, что мотивом служила гонка за место главы альянса, пока меня не осенила более ценная догадка.

— Вот что значит — много свободного времени, — безобидно пошутил Чимин, тут же словив убийственный взгляд, исходящий от бывшей жены. — Эй, это констатация факта!

— Хочешь, устрою тебе мини-отпуск? — вызывающе бросила Дженни и подарила ему самоуверенную ухмылку. — Тоже мозгами пораскинешь.

— Ну, теперь-то мы сошлись во мнении, что они у меня хотя бы есть.

Джису удрученно выдохнула, понимая, к чему медленно и бесперебойно сводилась словесная перепалка. То, как эти двое смогли провести столько времени в фиктивном браке и не перегрызть друг другу глотки, оставалось восьмым чудом света и ещё одной загадкой человечества.

— Ребята, пожалуйста, — настойчиво попросила она, ощутив теплую ладонь Сокджина, медленно поглаживающую плечо.

Они с ним толком и не поговорили, просто сели в машину и, из-за нехватки времени, вместе отправились в больницу. Джису не совсем понимала, что теперь происходило в их отношениях или к чему это должно было прийти, но точно знала, что Сокджин больше не оставит её без должного наблюдения. Не после спонтанного решения уехать на другой конец страны.

— Итак, я вспомнил, что когда-то отца Сухо с позором выгнали из альянса, — не прерываясь на дебаты вновь вступил в диалог Тэхён, — и вдруг подумал о другом мотиве. Месть.

— Вполне возможно, — снова вклинился в речь Чимин, который испытывал сильнейшую охоту к диалогу, раз уж его рано подняли из постели и заставили ехать за канцелярскими принадлежностями, вместо того, чтобы наслаждаться завтраком в компании милой сердцу Чеён. — Сухо ведь был совсем маленький, когда его отец потерял всё, а затем спился. Тянет на причину, чтобы столько лет взращивать обиду на альянс и, в особенности, на отца Сокджина. Он знал, что нет ничего больнее для родителя, чем увидеть, как проебывается твоё дитя. Блестящий план — сместить сына того, кто сделал твою жизнь невыносимой.

— Напоминаю, что флэшку мы нашли в кармане Сехуна, — дополнил Чонгук, который имел личные счёты с бизнесменом. Он не хотел звучать резко, однако не смог сдержать странной радости от причастности «господина С.», — вполне возможно, что он решил поддержать партнера. Если мне не изменяет память, то, по заметкам Юи, Сехун тоже в этой очереди на престолонаследие. И вдобавок, никому не кажется странным, что от его имени выступали наёмники?

— Бинго, именно поэтому мы обоих вносим на доску, — изрёк Тэхён, быстро протянув новый маркер непонимающей Дженни, которая уже приготовилась выписать имена знакомых, — нет-нет, их красным. Они же подозреваемые!

Ким ничего не сказала, просто с самым недовольным видом выдернула вещицу из рук жениха. Тэхён губами безмолвно произнёс: «Люблю тебя», так медленно и аккуратно, чтобы быть уверенным в их разборчивости. Дженни вместо ответа занесла слова на доску красным цветом и театрально захлопнула колпачком наконечник.

— Теперь про нападение на меня, — после паузы решил раскрыть все карты Тэхён, — я уверен, что оказался не в том месте и не в то время. Не все воспоминания с той недели ещё вернулись, так что до конца не понимаю, зачем приехал в дом Сокджина и Джису. Помню, как обнаружил открытый забор…

— Так почему же сразу не позвонил мне? — осведомился Джин, убрав ладонь от жены и облокотившись на кресло, на котором она сидела. Стаканчик с американо медленно перекочевал на пол.

— Говорю же, что не всё до конца понимаю, — повторил Ким, как сорока, а затем тряхнул головой, — не думаю, что это важно. Скорее всего, какой-то рабочий вопрос. В любом случае, забор был открыт, так что я его закрыл. Затем увидел открытую входную дверь и без промедления зашёл внутрь…

… Голос, презренный, отвратительный. Такой, по которому сразу понимаешь, что этот человек — отъявленный мерзавец. Тэхён медленно ступил в гостиную, заметив, как мужчина настороженно поправлял угли кочергой в камине. Наверняка, он здесь долго находился. Выжидал.

— Проходите, господин Ким, — донеслось до ушей администратора, заставив вздрогнуть. Он явно будет разочарован, когда обернётся, — простите, пригубил пару стаканчиков Вашего дорого виски. Просто я падок на люксовый алкоголь.

Тэхён замер на месте, изучая фигуру негодяя перед собой. Низкорослый, но достаточно сильный кореец со шрамом на губе и татуировкой на запястье предстал перед ним при наилучшем обзоре. Лицо мужчины вытянулось, когда они с Кимом пересеклись взглядами.

— Ты не Сокджин.

— Ты тоже, — угрюмо выдал Тэхён, смотря за тем, как кореец сжимает в руках чугунную кочергу.

В следующее мгновение мужчина без промедления замахнулся вещицей, рискнув напасть на Кима. Однако безуспешно, ведь весь удар пришёлся на бедный кофейный столик, который так некстати зажал в своей столешнице зубцы кочерги. Тэхён в ту же секунду повалил прыткого противника на пол...

— По описанию этот человек похож на одного из знакомых моего отца, — добавил Пак, в перерыве между красноречивым рассказом друга. — Тот, кто не входит в «Большую семерку», но имеет весомую позицию в альянсе. За ним и его дружками как раз-таки и приставили дежурить бывшую Чонгука.

«Лиса!» — вспыхнуло внутри Чона. — «Остался ли хоть кто-нибудь, кому ты не рассказала всю подноготную наших отношений?»

— Её зовут Юи, — как бы «между прочим» поправил Пака детектив, стараясь соблюсти субординацию и не выдать своего негодования в сторону напарницы.

— Точно, всё время забываю. Но когда Чан назвал её имя, то я сразу понял, что за девушка, — довольным тоном прояснил Чимин, заставив Чонгука немного стушеваться.

Ладно, в этой ситуации виноват был исконно Чон — сам поднял вопрос об их с Манобан взаимоотношениях, попросту позабыв о включенном микрофоне. Он поступил ужасно непрофессионально, да и, если честно, как-то по-мудацки. Лалиса ведь весь вечер потом проходила сама не своя, спряталась в промозглой стужи и, как результат, заболела.

Почему Чонгук каждый раз ломал её, хотя совершенно не хотел этого? Как у него получалось причинять боль даже тогда, когда он всеми силами желал достичь обратного?

— Между вами завязалась драка? — тем временем уточнила Дженни у жениха, стараясь сдерживать переполняющие душу эмоции.

Ким и представить себе не могла, через сколько дерьма пришлось пройти Тэхёну. Конечно, непричастность Кая к данному покушению снимала с души тяжелый груз вины. Однако всё оставалось по-прежнему: сердце не переставало болеть меньше за израненного Тэ, а страшные сны не прекращали мучить по ночам.

— Это уже в прошлом, в любом случае, — остановил возлюбленную Ким, не дав развиться подступающим женским слезам. Он специально решил не вдаваться в подробности, потому то знал насколько бурное у невесты воображение.

Тэхён мечтал снова забыть всё произошедшее, представить, будто это один из его кошмаров, который наконец-то закончился хорошо. К тому же, он не хотел, чтобы Дженни волновалась о нём больше нужного и пыталась перекинуть часть забот на себя.

— В общем, мы прилично погромили вашу гостиную. — Ким кинул извиняющийся взгляд в сторону друзей, — а затем…

… Кочерга послушно отлетела в сторону, а мужчина под ним задыхался. Он безуспешно пытался снять со своей шеи мужские ладони, пока Тэхён всем телом давил на корейца, заставляя его терять сознание от нехватки кислорода. Ким ещё раз сильно надавил, а затем отпустил оппонента, когда тот чуть ли не отключился, и здраво рассудил, что у нападавшего больше нет шанса на сопротивление. Тэхён в спешке поднялся с пола, чтобы отыскать злополучную кочергу, но никак не ожидал, что его тонкий слух смогут застать врасплох…

— Попрощайся с жизнью, Джин, — внезапно огорошило со спины, со стороны входа, вынудив Кима в ужасе обернуться и увидеть ствол, наставленный прямиком на его туловище.

— Кьюнг-Сун, нет!

Щелчок.

И прежде, чем Тэхён сумел сообразить, что оружие снялось с предохранителя, в его тело уже вошла пуля, заставив неловко покачнуться. Сознание пробило странное: «Вот же блять», а в горле застыл ком страха. Он даже ничего не успел понять, когда алая жидкость поспешно пропитала рубашку собственной кровью….

— …Затем в комнату влетел Сухо, который решил, что я уже мертв. Он не знал, что Кьюнг-Сун и её спутник пришли расправиться с Джином. Ему кто-то позвонил и тот сразу поспешил к нам, — окончил свой рассказ Ким, пытаясь не выглядеть слишком взволнованным, но у него плохо получалось. Переживать мысли о собственной кончине было довольно сложно. — Из чего я сделал вывод, что если Сухо и хотел отомстить господину Киму, то точно не убийством Джина. Значит, у нас есть ещё и третье заинтересованное лицо в постановке. Кстати, отпечатков на оружие не нашли, потому что мужчина их стёр. От кочерги, я тоже думаю, они избавились.

— Разве ты не говорил, что это сделала девушка? — стараясь скрыть дрожь в руках, уточнила Дженни и выписала новые имена красным маркером. — Ещё при… Юнги…

Буквы плясали, от каллиграфического почерка осталось лишь название, однако Ким ничего не могла с собой поделать. Она бросила маркеры к подножию доски и тут же подошла к жениху, инстинктивно втянув его в объятия и не желая теряться в глупых отговорках. Дженни хотела прикоснуться к нему, хотела показать, насколько волновалась за него, хотела сказать, как сильно любила его. Пусть и при всех, ей было так на это плевать.

— Ну, игры подсознания, сложно объяснить. Тогда всё было обрывками, а сейчас я описал более точную картину, — без лишних подробностей выдал Тэхён, пальцами спускаясь вдоль шейных позвонков Дженни и останавливаясь где-то в районе лопаток, — Джейн, ну чего ты. Я же жив. Лучше оставь слёзы для свадьбы.

Однако его попытка разрядить обстановку совершенно не помогла. Ким все же поддалась эмоциям, правым боком приземлившись на больничную кровать и носом уткнувшись в плечо возлюбленного. Тэхён немного растерялся, ощущая неприятное покалывание от её близости, но не посмел выпустить из объятий.

— Ч-ш-ш, — тихо прошептал Ким, бегло стирая проступившие слёзы с родных щек. — Ты же не хочешь, чтобы я тоже захлебнулся в слезах, да? Я живой, теплый — можешь потрогать меня везде, где тебе захочется и убедится в этом. Джейн, серьёзно, наши друзья сейчас буду успокаивать двух плакс.

— Мне всё равн-о-о-о…

Джису отвела передние пряди назад, опустив голову. Она так переживала за Тэхёна и Дженни и никак не могла поверить в то, что кто-то хотел намеренно причинить вред Сокджину. Её Джинни. Господи, Ким почувствовала себя такой глупой и разбитой. А что… Что если его бы убили, а она даже не сказала, как… любит его? Как хочет вместе воспитывать этого малыша? Как действительно боится потерять его?

То ли от волнения, то ли от едкого привкуса жасмина, Джису ощутила подступающий к горлу ком тошноты. Сокджин заметил побелевшее лицо жены и бережно сжал её руку. Он спустился с подлокотника и оказался прямиком над ней. Факт того, что на Кима со всех сторон велась охота, не мог не пугать, — на самом деле, он до трясущихся ног устрашал — однако прямо сейчас ему следовало позаботиться о Джису.

— Предлагаю ненадолго прерваться, — невозмутимо предложил Сокджин, получив от Тэхёна одобрение в виде поднятого вверх большого пальца. Ким отставила чай в сторону, но противный запах всё ещё витал в воздухе. Тогда она постаралась зажать нос, чуть оставив ладонь у рта. — Тошнит?

— Да, — тут же выдала Джису, вскочив на ноги. Она не совсем знала, где находится ближайшая уборная, так что просто надеялась на спад этого непривычного наваждения. Сокджин позволил облокотиться на себя, как на столб. — Просто волнение и у жасмина такой резкий запах.

— Можешь не объяснять, я понимаю, — совершенно спокойно ответил Ким, чуть уколов показным равнодушием. Джису коротко кивнула, почувствовав мужские руки, бережно прижимающие к себе.

Он всё ещё злился за её поступок и необоснованно грубые слова. Но просто взять и бросить жену, когда она так сильно в нём нуждалась? Нося под сердцем зарождающуюся жизнь? Разве любящий муж способен на это?

— Чонгук, давай и я тебя, что ли, за руку возьму, — невпопад усмехнулся Чимин, демонстративно протянув ладонь. — А то мы как-то неподобающе отстаем ото всех…

Чон вежливо отказался, мысленно закатив глаза и выругавшись на несерьёзность начальника. Чонгук искренне не понимал, как за вот этим человеком может держаться будущее сразу целых двух бизнес-империй?

~

Лалиса проснулась от звуков входной двери, почувствовав, что ватная голова перестала гудеть, а сама она более или менее пришла в сознание. Манобан с грустью обнаружила пустую кружку из-под воды и присела на край кровати, ощутив слабость даже на кончиках пальцев. Горло немного першило, вся её одежда пропотела, да и от самой наверняка разило как от скунса. Вошедший в комнату Чонгук с пакетами застыл в проеме, мило наблюдая за смешной картиной.

— Доброе утро, соня.

— Который час? — с порога поинтересовалась Лалиса, а затем увидела, как цифровой циферблат электронных часов Чонгука показал время полдника. Что же, её мечта о двенадцати часовом сне сбылась...

— Господи, сколько-сколько? Почему ты не разбудил меня?

— Всегда пожалуйста, — без заминки ответил Чон, распахнув шторы и приоткрыв окно, чтобы пустить в комнату свежий воздух, — залазь под одеяло или марш на кухню, а то снова сляжешь с температурой.

— Я в душ хотела, — немного неуверенно сообщила Манобан, брезгливо оценив своё состояние, — можно одолжить одну из твоих футболок?

— Ты болеешь, не можешь потерпеть, пока закрепиться эффект? — возмутился Чонгук, поспешно пройдя к своей кровати и в несколько мгновений укутав напарницу в одеяло. Бегло раздвинул слипшуюся чёлку, чтобы губами прикоснуться ко лбу, — это было совершенно необязательно, однако он не смог остановить себя — и внимательно посмотрел на Лалису. — Температуры нет, уже хорошо. Если до восьми протянешь без неё, так уж и быть, пущу в душ и пойдём на работу вместе. С Чимином я договорился.

Манобан была немного смущена и озадачена его действиями. Она проследила за тем, как Чон убрал всё с тумбочки, поставив на ту пакет с медикаментами и двумя порциями супа. Несмотря на плохое самочувствие, Лалиса знала, что проголодалась и была не прочь подкрепиться чем-нибудь вкусненьким.

— Где ты был? — поинтересовалась Манобан, любопытно заглянув в пакет. Чонгук обогнул её сверху, забрав пустую кружку, и медленно удалился в сторону кухни. — Ты встречался с мистером Паком? Вы что-нибудь узнали про ту интересную информацию? По поводу Кая?

— Нет, — донесся выкрик из другой комнаты вместе с перебойным шумом воды, — точнее они над этим ещё думают. Мы пытались увязать некоторые моменты расследования друг с другом. Наметили план последующих действий.

Лалиса прокашлялась, прежде чем ответить на прозвучавшую реплики. Ей предполагалось повысить голос, осипший и немного стихающий на окончаниях. Она уже была готова продолжить с большим напором, безрассудно перебивая лишние шумы, но, к удаче, самопожертвования от Манобан не потребовалось. Чонгук вернулся в комнату раньше, предусмотрительно держа в подмышке деревянную подставку с двумя ножками и обновленную кружку воды.

— Расскажешь подробнее о наметках?

— Лиса, имей совесть, я спал три часа и работал весь день, — чуть раздраженно выдал Чон, вссучив напиток прямиком в руки напарницы. После, поставил раскладной стол на кровать, удобно расположив его перпендикулярно спинке, и достал из-под завала неубранных вещей тонкий ноутбук. — Сейчас я планирую посмотреть серию дорамы и поесть. Ты, кстати, тоже. Передай, пожалуйста, суп.

— И когда это ты начал решать за меня? — хмуро отрезала она, не понимая, почему всё никак не могла выжать из себя слова благодарности. Лалиса сдалась и неохотно вернулась к тумбочке, забрав оттуда еду в прозрачном пакете. Положила тот на деревянную поверхность, в тайне желая вкусить аппетитно пахнущую трапезу, — ладно, что смотреть хоть будем?

— «Отель Дель Луна», — воодушевленно заявил Чонгук, поправив подушку и приняв положение полулежа. Ноутбук легко скользнул на подставку с уже открытой вкладкой сериал. Наверное, он держал её где-то в избранном, рассудила Манобан, продолжив с интересом наблюдать за действиями напарника. Чон взял порцию супа с предложенными пластмассовыми приборами. Контейнер был всё ещё горячим, — кстати, после еды нужно выпить зеленые таблетки.

Лалиса изумленно выгнула бровь.

— И давно ты заделался аптекарем? — недовольно уточнила она, все ещё смирно наблюдая за поспешными движениями напарника.

Её тихое и размеренное пробуждение в какой-то момент захватил вихрь действий Чонгука и множество непонятной информации. Той, в которую Манобан никак не хотели посвящать. Мозг судорожно работал, однако она всё ещё слабо соображала.

— Моя мама — педиатр, — коротко прервал выпад напарницы Чонгук, бережно нажав на прогрузившуюся полоску сериала и расширив картинку во весь экран, — так что я знаю, что делаю.

— Детский педиатр.

— По твоему вчерашнему поведению я бы не сказал, что ты взрослая, — самодовольно хмыкнул Чон, демонстративно нажав кнопку проигрыша, и беззвучно приоткрыл контейнер с едой. Комнату заполнила тихая песнь саундтрека, переманивая на себя всё внимание детектива.

Лалиса же отвернулась от монитора и секунд тридцать точно не могла оторвать глаз от Чонгука. Он был такой уставший, помятый, с характерными синяками под глазами, но всё ещё старался держаться и казаться лучше для неё. Манобан инстинктивно вытянула руку, поправив зацепившуюся за «гвоздик» круглую сережку на ухе Чона, и бегло стерла странный отпечаток со скулы.

— Спасибо за всё, — наконец-то смогла выдавить из себя Лалиса, почувствовав огромный прилив нежности внутри. На губах Чонгука заиграла издевательски притягательная улыбка. Сам он, казалось, едва сдерживал невозмутимую реакцию.

— Как я уже сказал: «Всегда пожалуйста», — добро отозвался Чон, бросив беглый взгляд на напарницу.

Они оба стыдливо вернулись к дораме и продолжили внимать происходящему сюжету. Манобан потянулась за своей порцией супа, пытаясь разобраться в немыслимой перипетии судеб главных персонажей сериала, который ей поневоле пришлось смотреть с середины. Лалиса в какой-то момент настолько погрузилась в концепцию дорамы, что совершенно не заметила пристальных разглядываний со стороны Чонгука.

Чёрт, что же она с ним творила? На экране появлялась его любимая актриса, а всё, за чем ему хотелось наблюдать, так это за закутавшейся в кокон из одеяла напарницей, чьё сердце Чон по неосторожности имел возможность разбить.