Криминальная психология

Криминальная психология, глава 196

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Кинки || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 196

Упрямая фигура неподвижно стояла у двери, не решаясь сделать шаг за порог.

Син Конглиан перевел взгляд наверх. У молодого человека в дверях было оцепенелое, потрясенное выражение лица, и время, казалось, застыло в его безмолвных движениях.

Только когда его рука отяжелела, Син Конглян оправился от невыразимого волнения. Он посмотрел вниз и увидел, что Линь Чэнь упал к нему на руки и потерял сознание.

"Входите", - холодно сказал он человеку в дверях, стоя с Линь Ченом на руках. Он освободил место и уступил ему стул.

Однако, к его удивлению, молодой человек, который медленно вошел, был не так расстроен, как он ожидал. Хотя молодой человек продолжал смотреть на доктора средних лет на кровати, он постепенно оправился от шока. Словно догадавшись о чем-то, на лице молодого человека появилась горькая улыбка по поводу происходящего.

Син Конглянь хотел объяснить; по крайней мере, он чувствовал, что если бы Линь Чэнь был трезв, он попытался бы что-нибудь сказать этому молодому человеку, но в данный момент любые слова казались излишними.

Молодой человек по имени Дуань Ян опустился на колени перед больничной койкой и взял худую руку своего учителя. Хотя Син Конглянь, очевидно, видел пугающую красноту в глазах Дуань Яна, он был удивлен, не увидев ни единой упавшей слезинки.

Дуань Ян сначала подсознательно и по привычке проверил сердцебиение и пульс Дуань Ваншаня, а затем осторожно закрыл ему глаза.

Он наклонил голову и поцеловал кончики пальцев Дуань Ваншаня нежно и осторожно, как будто любое лишнее движение могло разрушить сон, который он видел перед собой.

Син Конгляню было невыносимо смотреть на эту сцену. Он обнял Линь Чэня и отвернулся, пытаясь дать им двоим побыть наедине. Однако в этот момент он вдруг услышал позади себя очень спокойный голос. — Пожалуйста, подождите минутку.

Син Конглянь повернул голову и увидел, что Дуань Ян с трудом, но решительно поднимается на ноги. Дуань Ян даже не мог отвести взгляд от Дуань Ваньшаня, когда спокойно спросил: «На борту есть медпункт? Консультант Линь должен немедленно получить лечение».

Син Конглянь был ошеломлён и увидел, как Дуань Ян наклонился. Словно стрекоза, он поцеловал в лоб мужчину средних лет на кровати, затем решительно встал и подошёл к нему.

В тот момент Син Конглянь почувствовал, что это действительно был чёртов ученик Дуань Ваньшаня.

Дуань Ян даже не посмотрел на него. Син Конглянь ясно видел, что он сдерживает своё горе, поджав губы, как будто не хотел уходить, если оглянется, но даже так Дуань Ян продолжал проверять сердцебиение Линь Чэня спокойными и уверенными руками.

Только тогда Син Конглянь понял, что человек перед ним — врач, единственный на этом корабле, кто может спасти Линь Чэня. На самом деле, до того, как Дуань Ян рассказал ему о состоянии Линь Чэня, Син Конглянь и не подозревал, что его состояние было ненамного лучше, чем у Дуань Ваньшаня, которого он видел 24 часа назад. Он думал, что его слабость вызвана недостатком питания или какой-то случайной болезнью, а не сепсисом. В тропическом лесу, где отсутствовали медицинские условия, тяжелый сепсис, несомненно, означал смерть. Внезапно он посмотрел на распухшую руку Линь Чэня. Он очень ясно помнил, что когда он впервые встретил Хуан Цзэ, последний ясно сказал ему, что у Линь Чэня аллергия на антибиотики.

Теперь, когда Дуань Ян все объяснил, Син Конглян, очевидно, почувствовал, что жизнь Линь Чэня постепенно переходит в его руки; что-то, что даже он не смог спасти.

Ван Чао, стоявший у двери, уже был взволнован и растерян. Син Конглянь пнул подростка. «Где медпункт? Показывай дорогу».

Ван Чао сильно прикусил тыльную сторону ладони, а затем в отчаянии побежал в другой конец каюты.

"Скажите мне, что вам нужно", - сказал Син Конглянь молодому врачу, который поспешил выйти из каюты рядом с ним.

Лицо Дуань Яна застыло, он пытался не поддаваться боли. "Мне нужна больница со всеми удобствами и медикаментами. У вас она есть?"

Глядя на человека у себя на руках, который полностью потерял сознание, Син Конглян подумал про себя, что это чертовски иронично, что в его распоряжении были лучшие больницы, но теперь у него ничего не было! Что было ещё более ироничным, так это то, что из-за того, что он недавно взорвал территорию Заратула, он теперь без каких-либо средств обнаружения знал, что уровень противовоздушной обороны в тропическом лесу Дана, должно быть, был повышен до максимального. Любой вертолёт, который осмелился бы взлететь, был бы воспринят Заратулом как провокация и с большой вероятностью был бы сбит. Поэтому у него не было возможности отправить Линь Чена в больницу за такое короткое время. Он вдруг понял, что у него ничего нет, и мог только спросить у врача, как все бессильные родственники пациентов: «Сколько ему осталось?»

Пока он говорил, Ван Чао, бежавший впереди, уже распахнул дверь в медицинский кабинет. Было приятно, что на этом лёгком пароме был медицинский кабинет, но не стоило ожидать каких-то особых условий.

Син Конглянь положил Линь Чена на больничную койку и услышал, как Дуань Ян сказал ему: «Отойди в сторону».

В следующий момент Дуань Ян начал осматривать раны на руках Линь Чэня, его веки и кончики пальцев. Он посмотрел на сыпь и кровоточащие пятна на руках Линь Чэня и сказал ему: «Нет смысла спрашивать меня, сколько у него времени. Если он не получит лечение сейчас, он умрёт».

Это был действительно жестокий диагноз.

Пока он говорил, Дуань Ян уже пришёл в себя и начал осматривать всю медицинскую комнату. Доктор открыл шкафчик и порылся в большой куче лекарств, которые использовались для профилактики и лечения укусов змей и насекомых. Там он нашёл большое количество антибиотиков. Син Конглянь бросил быстрый взгляд и увидел, что почти все они были пенициллином, с небольшим количеством азитромицина и каким-то другим препаратом, название которого он даже не мог вспомнить.

«У него аллергия на многие антибиотики».

— Я знаю, — холодно сказал Дуань Ян. — Я бы тоже хотел обойтись без антибиотиков широкого спектра действия и дать ему другие лекарства, если бы этот чёртов мост не обрушился! Дуань Ян проверил все лекарства, быстро встал и торжественно спросил: «Вы член семьи пациента?»

Син Конглянь снова растерялся от этого вопроса. Он даже не мог думать о том, что случилось с мостом, потому что никогда не думал, что всего за один день ему придётся пережить не только самое жестокое событие в своей жизни, но и самый жестокий вопрос в мире.

«Да», — ответил он.

На лице врача явно читалось недоверие.

«Если вы настаиваете на соблюдении каких-то чёртовых медицинских правил, я могу сказать вам, что сейчас мы находимся в регионе Дана, а это значит, что здесь нет закона о браке». Я могу в одностороннем порядке объявить, что мой брак с Линь Ченом заключен. У вас есть еще какие-нибудь вопросы? " Парировала Син Конглянь.

Успокаивающие эмоции Дуань Яна снова вспыхнули. Син Конглянь увидел, как доктор потирает глаза, затем с трудом сдержал свое горе и сказал: "Семья, у вас есть случай с консультантом Линь?"

" Ван Чао! " крикнул Син Конглянь.

Прежде чем его голос сорвался, молодой человек, казалось, все проверил и заранее придвинул ноутбук. "Вот он".

Син Конглянь почувствовал, что этот тихий момент просто сводит с ума.

Наконец Дуань Ян поднял глаза и спокойно спросил его: "У меня есть два вопроса. Во-первых, как скоро вы сможете получить большую дозу других видов антибиотиков?"

"А во-вторых?" - Спросил Син Конглиан.

"Сначала ответь на первый вопрос".

"Ван Чао!" - снова крикнул Син Конглян.

Подросток уже плакал, но все равно достал свой ноутбук и открыл большие медицинские сайты, прежде чем сказать ему. "Босс, сейчас мы направляемся в самую безлюдную часть тропического леса. Через тропический лес, а затем в порт, учитывая скорость плавания на лодке, если только не будет вертолета для доставки лекарств ..."

" Никаких вертолетов, " холодно сказал Син Конглиан.

Ван Чао подавил всхлип, не в силах ответить на вопрос.

«Говори!» Син Конглянь посмотрел на подростка.

«Чтобы мобилизовать людей, потребуется больше шести часов».

«Ты слышал это?» Син Конглянь посмотрел на Дуань Яна.

«Будет слишком поздно. Его состояние ухудшается слишком быстро. Итак, второй вопрос. Сейчас у нас достаточно пенициллина, чтобы обеспечить терапевтическую дозу, но оставшегося препарата недостаточно для терапевтической дозы. Единственный план лечения, который я могу предложить, — это рискнуть и провести 3-часовую десенсибилизирующую терапию пенициллином для консультанта Линя, постепенно увеличивая дозу пенициллина каждые полчаса, начиная с минимальной дозы пенициллина, пока не будет достигнута терапевтическая доза. В случае успеха это может спасти ему жизнь, но может также вызвать острый шок, за которым последует смерть пациента».

От тона Дуань Яна Син Конглянь не смог даже сказать: «Вы шутите». Такие сюжеты бывают только в самых кровавых фильмах. Он был вынужден принять решение, от которого зависела жизнь его возлюбленной, но в отличие от сюжета фильма, где результат можно узнать, потянув за индикатор выполнения, никто не мог дать ему правильный ответ. Он вдруг почувствовал, что, сколько бы он ни сделал и чем бы ни владел в жизни, он не мог сравниться с этим моментом, когда у него не было выбора. Он действительно потерпел крах.

Син Конглянь посмотрел на человека на больничной койке, который всего несколько минут назад обнимал его и говорил, как он по нему скучает. Он наклонился и снял черное кольцо с руки Линь Чэня, затем повернулся и сказал доктору: "Давайте начнем".

"Вы хорошо обдумали это?" Дуань Ян спросил его.

"Когда я рядом, он не хочет умирать", - беспечно сказал Син Конглиан.

Не было ни стерильной операционной, ни большого количества медицинского персонала, ни кислородного аппарата, ни монитора, ни надёжных технических средств. Чтобы определить, жив ли Линь Чэнь, можно было полагаться только на самый примитивный стетоскоп.

После того как почти все приготовления были сделаны, Дуань Ян остановился.

«В чём дело?»

«Без адреналина*, если возникнет аллергическая реакция, ему придётся бороться с ней силой воли, но шансов, что он выдержит, почти нет».

*Также известный как адреналин, он является гормоном и лекарственным препаратом. Он играет важную роль в реакции «бей или беги», увеличивая приток крови к мышцам, сердечный выброс за счёт воздействия на синусовый узел, расширяя зрачки и повышая уровень сахара в крови. В качестве лекарственного препарата он используется для лечения нескольких заболеваний, в том числе анафилактического шока.

Мысли врача переключились. Он посмотрел на их камуфляжную форму и сказал: «Если вы отправляетесь на задание, вам следует взять с собой аптечку первой помощи. Взгляните».

Вскоре перед доктором были разложены все его аптечки. Син Конглянь точно знал, что в них находится. После тщательной проверки Дуань Ян достал несколько лекарств и кивнул ему.

Затем Дуань Ян открыл пенициллин, и Син Конглянь увидел, как Дуань Ян набрал лекарство, которое могло спасти жизнь Линь Чэню, в шприц. «Если у него будет аллергическая реакция, она может быть серьёзной и болезненной. Вы должны быть морально готовы».

Син Конглянь кивнул и увидел, как Дуань Ян протёр кожу Линь Чэня йодом, а затем очень жестоко вонзил иглу.

Жидкость быстро попала в тело Линь Чэня.

«Жить день за год»*, вероятно, ощущалось именно так. Линь Чэнь спокойно лежал там минуту, пять минут, десять минут... Он не бодрствовал, но у него не было никаких побочных реакций. Син Конглянь почувствовал себя немного счастливым.

*(度日如年) Идиома, обозначающая долгое, утомительное и мучительное ожидание.

Почти через полчаса Дуань Ян начал готовить вторую дозу пенициллина, затем третью и четвёртую...

В течение первых двух часов из трёх Линь Чэнь просто спокойно лежал, но, вероятно, всё плохое случается внезапно. Когда в тело Линь Чэня ввели пятую инъекцию, Син Конглянь вскоре сам увидел, насколько серьёзной была так называемая аллергическая реакция.

Сначала на белых, как бумага, конечностях Линь Чэня появилась большая ярко-красная сыпь. Казалось, что какое-то чудовищное существо высасывает из него жизнь, и от этого зуда Лин Чэнь, который уже впал в кому, внезапно открыл глаза.

Сердце Син Конгляня внезапно сжалось. Дуань Ян немедленно ввёл Лин Чэню адреналин, который используется для оказания первой помощи.

В глазах Лин Чэня читались растерянность и боль. Он широко открыл рот, чтобы закричать, но издал лишь слабый стон.

Син Конглянь мог только удерживать конечности Линь Чэня, чтобы тот не расцарапал себе кожу. Линь Чэнь действительно сильно похудел, как будто под кожей у него были одни кости.

Однако по мере того, как время шло, реакция Линь Чэня становилась всё более серьёзной. Он широко раскрыл глаза, а из-за реакции кожи, вызванной удушьем и аллергией, ему хотелось расцарапать каждый сантиметр своего тела.

Син Конглянь крепко прижал его к кровати. Он посмотрел в темные глаза Линь Чэня и увидел его холодное лицо.

"Ты любишь меня?" Он наклонился к уху Линь Чэня и спросил слово за словом.

"Я люблю тебя". Линь Чен с большим трудом повернул голову. Его губы шевелились, настойчиво пытаясь ответить на этот вопрос изо всех сил, как будто это было что-то чрезвычайно важное.

"Тогда держись там".

В этот момент в спокойных и тёмных глазах Линь Чэня показались слёзы, словно обвиняя его в жестокости, но в то же время выражая беспомощную терпимость. Только сейчас Син Конглянь понял, что действительно существует нежный и ласковый взгляд, который может пронзить сердце человека, как острое лезвие.

Время шло, тело Линь Чена сильно дрожало из-за боли и аллергической реакции. Постепенно Линь Чен даже потерял последние силы и перестал дрожать. Син Конг наблюдал, как глаза Линь Чэня вот-вот мягко закроются, как будто в следующую секунду эта слабая искорка жизни действительно ускользнет из его рук.

"Ты хочешь услышать, как я скажу, что люблю тебя?" Син Конглиан наклонился к уху Линь Чэня и крикнул, снова разбудив его.

Линь Чэнь слегка приоткрыл глаза с улыбкой в уголках рта, а затем медленно моргнул.

Сердце Син Конгляня было переполнено горечью. Он впервые понял, что значит не иметь возможности ответить на чью-то глубокую любовь и привязанность. Но единственное, что он мог сделать, чтобы отплатить Линь Чэню, — это использовать крайне грубые методы.

«Держись. Если ты умрёшь, то никогда этого не услышишь».

Он прижался к носу Линь Чэня и сказал это бездумно.

Криминальная психология, глава 197

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 197

Перед лицом болезни любая попытка держаться за что-то была похожа на попытку богомола остановить движущийся автомобиль*.

*(螳臂当车) Идиома, обозначающая тщетную попытку остановить что-то гораздо более сильное или могущественнее себя, сродни насекомому, пытающемуся остановить транспортное средство.

Линь Чен больше не сопротивлялся. Его дыхание постепенно стабилизировалось, и мягкая соленая вода капля за каплей поступала в его тело. Казалось, он пережил самый тяжелый период шока, но Син Конглянь знал, что дело еще далеко от завершения.

Он провёл рукой по мокрым чёрным волосам Лин Чэня на лбу, но у Лин Чэня даже не было сил отреагировать.

Дуань Ян похлопал его по плечу и спокойно сказал: «Капитан Син, пожалуйста, выйдите».

Син Конглянь не знал, была ли это необходимая церемония, которую должен был пройти каждый член семьи пациента. Они могли спокойно разговаривать в палате, и, учитывая состояние Лин Чэня, он бы их даже не услышал. И все же врач должен вызвать его и через тонкую дверную панель принять решения, от которых зависит жизнь и смерть пациента.

Он и Дуань Ян в оцепенении вышли за дверь. Каждый шаг, который он делал, был подобен шагу в зимнюю ночь, которая становилась только холоднее.

Люк мягко закрылся.

Люди, ожидавшие у двери, тоже выглядели обеспокоенными. Он видел эти знакомые лица одно за другим, будь то Ван Чао или Сяо Ву, Чжан Лун или Кан Ань... Те подчинённые и друзья, которые сражались бок о бок с ним, теперь казались ему бессмысленными, и он не мог испытывать к ним никаких чувств.

Ван Чао осторожно окликнул его. Выражение его лица, казалось, говорило о том, что он надеется услышать хорошие новости. Син Конглянь перевёл взгляд на Дуань Яна, и доктор покачал головой.

Чжао Ху протянул ему пачку сигарет. «Их предупредили, но Заратул сошёл с ума. Вся территория к западу от гор Ксази перекрыта. Те, кто доставляет лекарства, могут добраться только с побережья, и самый быстрый способ — плыть против течения. Это займёт день и ночь».

Син Конглянь посмотрел на предупреждение "Курение вредно для вашего здоровья" на пачке сигарет и не взял ее. Он протянул другую руку и заранее отрезал сигарету. Он увидел спокойное и безжизненное лицо Дуань Яна.

Молодой врач посмотрел на корму лодки, а затем подошел к нему.

Дуань Ян, очевидно, никогда раньше не курил, поэтому, подойдя с сигаретой к корме лодки, он просто неловко стоял там. Син Конглянь достал зажигалку и бросил её ему.

Горячий и влажный ветер обдувал лицо молодого человека. Дуань Ян дрожащими руками закурил сигарету. Сделав всего одну затяжку, он поперхнулся и сильно закашлялся. Син Конгляню было на него наплевать. Он просто стоял, прислонившись к кормовому поручню, и смотрел, как Дуань Ян стоит на коленях на земле и отчаянно кашляет, словно плачет.

Син Конглянь повернул голову и посмотрел на вечнозелёные деревья по обеим сторонам реки. Он вдруг понял, что они на самом деле звери, загнанные в угол этой ужасающей зеленью, и пытаются найти хоть какой-то выход.

Дуань Ян молчал. Хотя он весь дрожал, он закрыл лицо от начала до конца, и ни одна слезинка не выкатилась из-под его рук. Он был просто погружён в глубокую боль и беспомощность, и Син Конглянь очень хорошо знал это чувство, потому что сейчас он был почти на волосок от падения в ту же пропасть, что и Дуань Ян.

Теперь ему действительно нужен был кто-то, кто мог бы ясно сказать ему, что Линь Чэнь сможет пережить это.

Даже если бы кто-то открыл гороскоп и сказал ему, что Лин Чену сегодня грозит опасность, он бы точно превратил несчастье в удачу. Он бы ухватился за это как за спасательный круг, но, к сожалению, такого не было. Они могли справиться с этим только сами, и никто бы им не помог.

Половина сигареты в руке Дуань Яна догорела, а ветер был сильным и ускорил горение второй половины.

Син Конглянь присел на корточки, достал сигарету и щелчком отправил ее в грязную реку.

Дуань Ян не торопясь взглянул на него, и в его глазах была только мертвая тишина.

" Дуань Ян, - медленно произнес Син Конглянь, впервые назвав молодого человека по имени. "Независимо от того, что ты хочешь сказать дальше, я могу только сказать, что я пока не хочу сдаваться, и Линь Чен тоже. Поэтому я не приму никаких слов, похожих на приговор. Мы ещё можем придумать решение... доктор?

Дуань Ян крепко вцепился в перила. Услышав слово "доктор", Дуань Ян внезапно поднял глаза на Син Конгляна. Успокоив свои эмоции, Дуань Ян протрезвел и заговорил с большим трудом. "Аллергическая реакция консультанта Линь слишком серьезна. Повторное применение пенициллина неизбежно приведет к более серьезному острому шоку, чем сейчас, и он умрет немедленно ".

"И что теперь?" Тихо спросил Син Конглиан.

«Сейчас у меня ещё есть немного эритромицина*». Когда Дуань Ян произнёс эти слова, в них не было надежды, а было глубокое чувство отчаяния.

*Антибиотик, используемый для лечения ряда бактериальных инфекций. К ним относятся инфекции дыхательных путей, кожные инфекции, хламидиоз, воспалительные заболевания органов малого таза и сифилис.

«Звучит довольно страшно», — усмехнулся Син Конглиан, а затем рассмеялся.

— Во-первых, пенициллин почти всегда является лучшим выбором при сепсисе. Эритромицин обычно используется только в качестве вспомогательного средства, а доза, которую я принимаю сейчас, слишком мала, чтобы достичь необходимого для лечения количества. Вот почему я изначально не выбрал эритромицин.

— Продолжайте, — сказал Син Конглянь.«Итак, у консультанта Линя сработал иммунный ответ. Почти во всех литературных источниках говорится, что приём препарата следует немедленно прекратить и избегать подобных лекарств, чтобы предотвратить дальнейшие серьёзные иммунные реакции. И в его случае чётко указано, что у него также аллергия на эритромицин, а это значит, что если я попытаюсь использовать метод десенсибилизации, о котором я только что упомянул, чтобы лечить его эритромицином, то с большой вероятностью он сразу же впадёт в острый шок и умрёт...» Дуань Ян сделал паузу и серьёзно посмотрел на него. «Я только что ввёл ему последнюю дозу адреналина. Если он снова впадет в острый шок, я точно не смогу его спасти».

Син Конглянь молча выслушал рассказ Дуань Яна. Доктор рассказал ему самые жестокие факты самыми простыми и понятными словами. Он немного подумал и спросил: «А что, если мы не будем использовать антибиотики?»

«У него уже сделан разрез на руке, и позже я поставлю дренаж. Без антибиотиков он может не дожить до конца дня, если не случится чуда. Конечно, если ваши люди смогут привезти лекарство раньше...»

"Чудес не будет, верно?" Спросил Син Конглянь, глядя в налитые кровью глаза Дуань Яна.

"Ты думаешь, я все еще буду верить в это?" - Риторически спросил Дуань Ян.

Син Конглянь не смог ответить. Раньше он думал, что решение было трудным, но оказалось, что это только начало. Теперь встал вопрос выбора: должен ли он позволить Линь Чэню умереть немедленно или смотреть, как он медленно умирает у него на глазах?

Увидев, что он не отвечает, Дуань Ян сказал: «Я спрошу у консультанта Линя. Мне также нужно уважать мнение пациента...»

«Не нужно, — перебил Син Конглянь. — Выбор за мной. Давайте попробуем ещё раз».

Дуань Ян посмотрел на него в глубоком шоке. Все они знали, что тот, кто сделает выбор, должен будет взять на себя ответственность за смерть и жить с мучительным сожалением, которое может прийти в будущем.

......

Когда Лин Чен немного пришёл в себя после сильной аллергии, он почувствовал, что вокруг него много людей.

Странно, что за тот короткий промежуток времени, пока он был в коме или только что заснул, ему ничего не снилось и не было хаотичных видений с участием мёртвых людей. Казалось, что он просто путешественник после долгого пути. В конце пустыни он увидел очень удобную и мягкую кровать, лёг на неё и немного вздремнул.

Было не слишком жарко или холодно, просто немного тесно.

Он слегка приоткрыл глаза и огляделся. Он увидел, что кто-то лежит по другую сторону его узкой больничной койки, подперев голову рукой. Разумеется, это был Син Конглянь.

Он взглянул на висящий пакет для капельницы. Оставшееся количество жидкости в пакете и небо за окном подсказали ему, что сцена, которую он себе представлял, когда он засыпает и просыпается здоровым, не произошла и что прошло совсем немного времени.

— Когда ты перестанешь быть таким умным? Слева от него раздался низкий хриплый голос Син Конгляня. «Я даже подумывал о том, чтобы заставить тебя думать, что тебе уже лучше».

Линь Чэнь взглянул на Син Конгляня, который всё ещё беспечно лежал, и смог лишь слегка и почти незаметно выразить своё недовольство: «Я пациент...»

«Я знаю».

— Ты спишь здесь... а я сплю... где?

— В моих объятиях.

Прежде чем он успел среагировать, Син Конглянь развернулся, нежно схватил его за талию и притянул к себе с таким видом, который нельзя было отвергнуть.

Линь Чэнь подсознательно хотел сопротивляться, но Син Конглянь крепко прижал его к себе. Он наклонился к его уху и произнёс всего два слова очень холодным тоном: «Не двигайся».

Линь Чэнь вздрогнул и успокоился в объятиях Син Конгляня.

Син Конглянь действительно сделал то, что сказал.

Он всё ещё прижимал свои холодные губы к уху Линь Чэня, пытаясь поговорить с ним. «Где ты нашёл такого ребёнка?»

Линь Чэнь немного подумал и спросил его: «Дуань Ян?»

«Да».

«Это долгая история...»

"Я тоже не очень хочу это слышать".

Странная ревность в его тоне была довольно милой. Линь Чен еще сильнее сжался в объятиях Син Конгляна, вспоминая то, что они пережили вместе, и сказал Син Конгляну: "Он очень хорош, но... просто не повезло".

"Его мозг тоже не очень хорош". Тон Син Конгляна был явно плохим.

"Я тебе нужен... заступиться за него? Неуверенно спросил Линь Чен.

— Нет, — голос Син Конгляня был очень холодным. — Консультант Линь, я думаю, нам действительно нужно лучше понимать друг друга. Пожалуйста, поверьте, что каким бы хорошим человеком вы ни были, если в следующий раз вы поставите жизнь других людей выше собственной безопасности, я точно закую вас в цепи, и вам больше никогда не захочется выходить за дверь.

Линь Чэнь не знал, почему они снова заговорили об этом, но если бы действительно было другое время, это было бы очень хорошо, поэтому он сказал: «Что ж... не забудь запереть меня».

«Ты можешь быть только рядом со мной».

«Хорошо».

Он чувствовал, что если бы ему было позволено, они бы, наверное, долго разговаривали, как раньше, как будто это никогда не закончится.

Пока Син Цунлянь говорил, он продолжал целовать Линь Чэня в ухо. Когда Линь Чэнь сказал «нет», он слегка прикусил его мочку уха. Линь Чэнь почувствовал, как у него запылали уши, а всё тело онемело, так что он больше не мог двигаться.

Он моргнул, но объятия Син Конгляня были слишком тёплыми, и ему снова захотелось спать.

В этот момент Син Конглянь заговорил медленно, и Линь Чэнь понял, что сейчас начнётся самое важное.

Но в голосе Син Конгляня не было серьёзности. Он просто сказал: «Дуань Ян сказал, что пенициллин больше нельзя использовать, поэтому мы должны попробовать ещё раз. Но следующий препарат может вызвать более серьёзную иммунную реакцию. Если десенсибилизация не сработает, вы немедленно умрёте. Однако у вас нет выбора. Я позволю ему прийти за лекарством позже».

Линь Чэнь на мгновение опешил. Он не знал, откуда у Син Конгляня взялось столько смелости, чтобы принять такое решение за него. Это было слишком трудно. Его губы дрожали, и он едва мог говорить.

Син Конглянь крепко обнимал его за талию. Он с трудом повернулся, пытаясь обнять Син Конгляня, но как только он поднял голову, Син Конглянь поцеловал его.

Кто-то нежно обнимал его сзади за шею, и от мужчины пахло мятным табаком. Его губы и зубы были чистыми и прохладными, как лесной холод.

Однако поцелуй был мягким и теплым, как прикосновение перьев к воде или трава, прогретая солнцем. Линь Чэнь подумал о маргаритках и герани на их балконе и о сцене, когда лепестки медленно раскрывались с восходом солнца.

Син Конглянь нежно поцеловал его в губы, не предпринимая никаких дальнейших агрессивных действий. Из-за того, что они были так близко, их дыхание смешивалось, и даже биение их сердец было почти слышно.

Наконец Син Конглянь отпустил его.

«Линь Чэнь, пойдём со мной».

Голос Син Конгляня был таким спокойным и безразличным, как будто он просто спрашивал, что они будут есть на ужин сегодня вечером.

Останься со мной, живи со мной и умри вместе со мной.

Линь Чэнь спокойно посмотрела на него, не проливая ни слезинки.

Криминальная психология, глава 198

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 198

Встав с кровати, Син Конглянь вызвал врача и сказал ему, что лечение может начаться. Затем он прислонился к низкому шкафчику рядом с больничной кроватью.

Доктор Дуань Ян проверил сердце и легкие Линь Чена с помощью стетоскопа, затем умело сделал инъекцию и ввел в организм Линь Чена небольшую, но потенциально смертельную дозу лекарства. Процесс был очень быстрым.

По словам Дуань Яна, следующий аллергический шок убил бы Линь Чэня за короткое время, поэтому лекарство, введенное в организм Линь Чэня на этот раз, по сути, ничем не отличалось от высокотоксичного препарата. В отличие от ситуации в фильмах, где пациент всегда находился в коме в течение нескольких дней и ночей, Линь Чен бодрствовал все время в течение короткого, но длительного процесса лечения. Хотя он был слаб, он настоял на том, чтобы не ложиться спать.

Настолько, что Синг Конглян спросил Линь Чэня: «Почему у тебя не кружится голова?»

«При виде тебя я не могу не упасть в обморок». Линь Чэнь приоткрыл сухие и потрескавшиеся губы и ответил ему с улыбкой.

Линь Чэнь, казалось, хотел сказать все любовные слова, которые когда-либо произносил, не щадя своих чувств, и Синг Конглян впервые осознал, что в каком-то смысле проигрывает Линь Чэню.

Но было ли это из-за физического истощения или действия лекарства, после того, как он закончил говорить это, Линь Чэнь осторожно закрыл глаза.

Син Конглиан на мгновение занервничал и внезапно проверил пульс Линь Чэня. К счастью, хотя биение под его пальцами было слабым, оно все еще ощущалось, и Линь Чэнь просто заснул.

Он снова прислонился к прикроватному столику. Всякий раз, когда наступали такие моменты, люди всегда начинали вспоминать прошлое. Но, как ни странно, когда Линь Чен дышал ровно, он чувствовал себя очень спокойно внутри.

Он чувствовал, что его жизнь текла гладко, что, вероятно, было связано со многими гадалками, которые вычислили его судьбу при рождении. Он вообще не понимал этих сложных метафизических систем, но это не мешало ему наслаждаться благами, которые приносила ему удача.

Например, когда он был совсем маленьким и тянул жребий, он знал, что лучше выбрать пистолет, чем другие вещи, такие как счеты. Это позволило ему отказаться от определенного системного обучения в своей семье, которое его не интересовало, и начать относительно свободную карьеру. Другим примером было то, что у него часто были странные предсмертные переживания, например, он покидал здание на несколько минут раньше, потому что чувствовал, что воздух плохой, а затем здание взрывалось. Всегда случались такие вещи, от которых его потом бросало в холодный пот.

И на нижнем этаже того мрачного здания, в тот момент, когда Линь Чэнь поцеловал его, он снова почувствовал, что ему повезло. Поначалу он был просто шокирован и растерян — в наши дни мало что могло его смутить, — но вскоре он обрадовался. Любой, кого обожает тот, кем он восхищается, захочет показать это всему миру.

В любом случае, он никогда не чувствовал неприязни к Линь Чэню во время этого процесса. Единственное, о чём ему пришлось подумать, — это как продолжать общаться с Линь Чэнем. Независимо от того, были ли они друзьями или встречались, он уже вышел из того возраста, когда можно было бездумно следовать зову сердца, и ему нужно было больше думать и планировать будущее, чтобы контролировать его. В то время он даже подумал, что для Кан Аня было бы неплохо намеренно увести его в сторону — по крайней мере, так он тогда чувствовал, — чтобы у всех было время всё обдумать, а затем хорошо общаться. Это тоже было приемлемо.

Затем он обнаружил, что не может ничего контролировать, и то, что происходит в этом мире, никогда не будет иметь смысла.

Когда он ушёл от Линь Чэня, то начал скучать по нему. Когда он увидел, как Хуан Цзэ целует Линь Чэня, он пришёл в ярость. Он не мог не думать о том, чтобы всё время быть с Линь Чэнем. Эти эмоции были совершенно естественными и неконтролируемыми. Не говоря уже о том, что, когда Дуань Ваньшань настоял на том, чтобы рассказать ему историю, которую он теперь считал чистой случайностью, он погрузился в сильное чувство тревоги, и с этого момента всё понеслось в пропасть, которую он не мог контролировать.

Шутка судьбы была невероятной, но он все еще чувствовал, что его судьба была не так уж плоха. По крайней мере, Линь Чена отправили к нему после похищения, а не в какой-нибудь адский уголок мира. Поскольку он смог найти Линь Чэня в последний момент, это было признаком того, что, хотя ситуация была сложной, Линь Чэнь всегда мог выжить.

Когда люди были в отчаянии, им обычно нужно было обрести немного веры, чтобы двигаться вперед, говоря себе, что все будет хорошо.

Вокруг него с нижних палуб корабля доносились нараспев произносимые на очень сложном для понимания языке Гаомэн хвалебные речи, которые примерно означали что-то вроде «да войдёт твоя душа в мир блаженства». Син Конглянь внимательно прислушался и вдруг понял, что это народ Гаомэн оплакивает Дуань Ваньшаня.

Он не мог не перевести взгляд на Дуань Яна. Врач внимательно смотрел на часы, со спокойным выражением лица подсчитывая время и количество лекарства, как будто это его никак не касалось.

Слушая гудящую хвалебную речь Гаомэна, Син Конглянь наблюдал, как в тело Линь Чэня вводят последнюю дозу антибиотиков, а затем спросил Дуань Яна: «Что ты собираешься делать с телом своего учителя?»

Когда он услышал слово «учитель», рука Дуань Яна заметно задрожала. Молодой человек поджал губы, выбросил все одноразовые иглы в мусорное ведро и посмотрел на него тёмными глазами. «Кремируйте как можно скорее».

......

Во время побега было не очень разумно останавливать корабль, чтобы кремировать тело, но Син Конглянь всё равно приказал это сделать.

На это было много причин. Во-первых, потому что спаситель Линь Чэня попросил об этом, а во-вторых, потому что в таком месте, как тропический лес Дана, труп начинает пахнуть через три часа. Он сам не хотел, чтобы тело Дуань Ваньшаня сгнило и приобрело ужасный вид.

После того, как состояние Линь Чэня временно стабилизировалось, лодка остановилась, и большинству жителей Гаомэна было приказано остаться на борту. Они вынесли тело Дуань Ваньшаня с лодки. В то время Сяо Ву хотел залезть на дерево и нарвать свежих зеленых листьев, чтобы положить под тело Дуань Ваньшаня, в то время как жители Гаоменга также хотели нарядить его множеством украшений из слоновой кости и золота, но были остановлены Дуань Яном.

"Мы врачи. Нас не волнуют вещи, которые мы не можем взять с собой при рождении или забрать с собой после смерти".

Вот что сказал молодой человек.

На самом деле, мало кто из присутствующих знал об отношениях Дуань Яна и Дуань Ваньшаня, но, вероятно, из-за его равнодушного и бесстрашного характера даже жители Гаомэна, не говорившие на его языке, не осмеливались высказываться против. Они смотрели на выражение лица молодого человека, и все, естественно, замолчали.

Дуань Ваньшань лежал на тонком одеяле. Его глаза были плотно закрыты, и на лице не было ни боли, ни беспокойства.

Его посыпали какими-то ингредиентами, изготовленными из белого фосфора, и поставили на землю бочку с бензином, но ни у кого не хватило духу взять ее. В этот момент Дуань Ян подошел прямо к нему, без колебаний открыл флакон и выплеснул его на своего учителя чрезвычайно нежными движениями.

Рубашка Дуань Ваньшаня стала почти прозрачной, когда его облили бензином, отчего казалось, что его тело тает.

Дуань Ян достал зажигалку и сказал всем: "Отойдите".

В тот момент, когда пламя вспыхнуло, оно почти взмыло в небо. Люди гаоменга опустились на колени, и их молитвы стали громче. У Син Конгляна даже была иллюзия, что его душа вот-вот будет разбита вдребезги.

Бензин продолжал литься, а он продолжал смотреть, как пламя пожирает тело доктора, кусочек за кусочком.

Он вспомнил, как впервые услышал это имя, когда молодой врач на медицинском пункте представил его Дуань Ваньшаню. Итак, видя эту сцену, он всегда чувствовал, что такого рода кремация не должна быть концом, которого заслуживает такой человек, как Дуань Ваньшань. У него должна была быть большая семья или состариться со своим глупым учеником, наслаждаясь благословениями, которые заслужил мистер Дуань Ваньшань, сделавший так много.

Но, видя, как Дуань Ваньшань постепенно превращается в кости, а затем в пыль в стремительно разгорающемся огне, он почувствовал, что истинная природа жизни и смерти была именно такой.

Смерть может однажды прийти внезапно, как огромная волна, обрушивающаяся на землю, делая невозможным сопротивление. Когда она приходит, она не принимает во внимание твою жизнь и не делает выбор на ее основе; такого никогда не было.

Слишком многие люди думают, что в будущем всегда будет время, и он когда-то был одним из них, но правда зачастую гораздо более жестока, и сегодня он очень ясно и глубоко осознал это.

Пламя постепенно угасало, и большинство людей вернулись на корабль. Син Конглянь подумал, что Дуань Яну, возможно, нужно побыть одному, и тоже был готов уйти.

В этот момент позади него раздался тихий щелчок зажигалки.

Син Конглянь вздрогнул. Он резко повернул голову и увидел, что Дуань Ян только что закурил.

«Я не стану мучеником. Пожалуйста, не волнуйтесь», — сказал Дуань Ян, словно зная, о чём думает Син Конглянь.

Син Конглянь поднял брови, когда Дуань Ян бросил ему зажигалку и пачку сигарет. Ради грустного молодого человека, стоявшего перед ним, он достал сигарету и закурил вместе с ним.

На этот раз Дуань Ян курил по-другому, не так, как раньше, когда он чуть не задохнулся. Он выглядел как опытный курильщик: затягивался, на мгновение задерживал дым во рту, а затем выдыхал. Увидев это, Син Конглянь не мог не проникнуться уважением к способностям молодого человека к обучению.

Дуань Ян держал сигарету во рту и начал убирать пепел Дуань Ваньшаня.

В руках он держал урну, которую прихватил с корабля. Если быть точным, это была не урна, а относительно большая коробка из-под конфет, сделанная из железа квадратной формы и изначально наполненная смесью вкусов конфет "Эклеры". Теперь он все еще пах как сладкая ириска.

Молодой человек держал такую урну и осторожно собирал прах своего учителя. Глядя ему в спину, Син Конглянь медленно заговорил. "Я думал, вы скажете, что у нас, врачей и материалистов, нет привычки хранить прах. В конце концов, человек действительно скончался".

"Это просто мысль, но на самом деле это не важно", - сказал Дуань Ян, отбрасывая сигарету в сторону, когда отвечал. "И если Учитель умер не от сепсиса, то он должен быть очень рад пожертвовать свое тело для науки. Однажды он сказал это".

"Это действительно похоже на то, что сказал бы Дуань Ваньшань", - сказал Син Конглянь. "Довольно настойчивый, но в то же время шикарный".

Дуань Ян по-прежнему стоял к нему спиной и все делал молча. Син Конглянь смотрел молодому человеку в спину и медленно заговорил: «Хотя Лин Чэнь больше подходит для того, чтобы говорить некоторые вещи, чем я, учитывая его физическое состояние, я думаю, что мне можно занять его место. Есть кое-что, что ты должен знать».

«Пожалуйста, расскажи мне».

«Ты действительно нравишься своему учителю...» Син Конглянь хотел продолжить рассказ, который он услышал от Дуань Ваньшаня, но Дуань Ян перебил его.

«Я знаю».

«Откуда?»

Дуань Ян посмотрел на него с решительным, но мягким выражением лица. «Есть вещи, которые станут очень ясными, когда ты дойдёшь до конца и оглянешься. Я это знаю».

«Итак, что ты собираешься делать дальше?»

Когда он задал этот вопрос, он был готов услышать, как юноша скажет: «Пожалуйста, отомсти за Учителя ради меня», но, к его удивлению, Дуань Ян просто сказал: «Я хочу остаться здесь, выяснить, что произошло, и добиться справедливости для всех погибших, чтобы утешить дух Учителя на небесах».

Син Конглянь, казалось, уже слышал эти слова от Линь Чэня много лет назад, когда тот хотел добиться справедливости для Сюй Ран.

Но, конечно, Линь Чэнь и Дуань Ян были разными. Он нахмурился и посмотрел на Дуань Яна. "Пытаться остановить мчащуюся машину одними руками глупо. Ты должен быть благодарен за то, что все еще жив и стоишь здесь. Ищешь справедливости? В этом мире нельзя найти справедливости.

Дуань Ян серьезно посмотрел на него. "Если бы консультант Линь в конце концов не выжил, что бы ты сделал?"

Хотя тон Дуань Яна был мягким, у Син Конгляна возникла иллюзия, что ему тычут пальцем в нос и ругают. "Конечно, иди и убей Заратула".

"А я не могу сделать то же самое?"

"У тебя есть такая способность?"

Дуань Ян рассмеялся. "Пока нет. Я врач, поэтому не могу убивать людей".

"Что это за логика?"

"Не волнуйся. Я отличаюсь от тебя. Дуань Ян закрыл крышку урны и встал. "Проще говоря, каждый из нас может делать только то, на что способен, в пределах своих собственных ограничений. Например, даже если бы я теперь знал, что смерть моего учителя и переселение племени Гаомэн были вызваны незаконными экспериментами над людьми, которые проводила фармацевтическая компания «Чжоужуй» с помощью Заратула в тропических лесах, я всё равно ничего не смог бы с этим поделать. Моя личная сила не может убить Заратула, и я не могу предоставить достаточно доказательств, чтобы обанкротить эту транснациональную корпорацию. Поэтому всё, что я могу сделать, — это остаться здесь и ждать возможности, которая позволит мне уничтожить этих двух гигантов».

— «Чжоужуй Фармасьютикал»? Син Конглиан прервал Дуань Яна.

— Ты хочешь это услышать? Дуань Ян обнял урну и вернулся в лодку вместе с Син Конглианом, выглядя так, будто собирался возложить на слушателя ответственность за всё, что они услышат.

— Я правда не хочу, но если речь идёт о китайской компании, нарушающей закон, это действительно мой долг, — сказал Син Конглиан.

Дуань Ян обернулся и уставился на урну в своей руке. Через некоторое время он медленно произнёс: «Спасибо».

Криминальная психология, глава 199

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 199

Когда Линь Чэнь открыл глаза, было очень темно.

В первый раз, когда он очнулся, он не чувствовал существования времени и пространства.

В его ушах раздавался шорох, похожий на шум дождя или пролетающих мимо облаков.

Когда его сознание немного прояснилось, он понял, что должен где-то парить. Это могло быть в облаках или, возможно, на воде.

Но если у него было такое сознание, он знал, что не должен быть мёртвым.

Постепенно всё вокруг обрело размытые очертания.

Сначала это был ореол света, но постепенно он превратился в очертания стен, шкафов и людей.

Лин Чэнь увидел Син Конгляня.

В тот момент Син Конглянь наклонился и вытер сухие и потрескавшиеся губы Лин Чэня медовой водой.

Он почувствовал, как дрогнули губы Линь Чэня, и его веки медленно открылись, словно в оцепенении, прежде чем он быстро очнулся.

Когда Лин Чэнь открыл глаза, он увидел прекрасное зрелище, подобное незамутнённому ночному небу. Хотя эта метафора была банальной, Син Конглянь в тот момент действительно так чувствовал.

Не было ничего прекраснее этого.

— Добрый вечер. Лин Чэнь улыбнулся и слегка моргнул.

На прикроватной тумбочке стояла лампа с изображением Даны. Тёплый свет озарил лицо Линь Чэня, смягчив его заострившиеся из-за болезни черты.

Син Конглянь ничего не сказал. Он по-прежнему держал миску в руке, приближаясь к Линь Чэню, и слегка облизнул свои медово-сладкие губы.

Однако Линь Чэнь не ответил на его поцелуй. Его ресницы слегка дрогнули, и он безучастно уставился на него, слегка ошеломлённый, словно не до конца понимал их отношения.

Син Конглянь задавался вопросом, не вызовет ли сепсис перемотку памяти назад или что-то в этом роде. Он поставил миску и слегка отвел голову от губ Линь Чэня. Он посмотрел на слабого человека на постели больного и мягко сказал: "Открой рот".

Линь Чен был послушен. Он открыл рот в соответствии с инструкциями, и Син Конглиан наклонил голову и без колебаний поцеловал его.

Вероятно, из-за того, что высокая температура не спала, у Линь Чэня во рту ощущался горький привкус лекарства, но он все еще чувствовал себя хорошо.

Син Конглиан, очевидно, увидел, как расширились зрачки Линь Чена, и затем другая сторона, наконец, отреагировала. Линь Чен обхватил одной рукой шею Син Конглиана и начал изо всех сил пытаться ответить ему.

Поцелуй длился долго, и никто не произнес ни слова.

Наконец Син Конглянь увидел раскрасневшееся лицо Линь Чэня и его заплаканные глаза. Он слегка обошёл его, поднял голову и коснулся его губ, но не мог отвести взгляд.посмотрел на лицо Лин Чена.

"Твоя техника не очень хороша". Он поцеловал Лин Чена в лоб, комментируя это.

"Научи меня еще несколько раз, и все будет хорошо", - серьезно сказал Лин Чен.

"Сколько раз ты хочешь научиться?" Син Конглян спросил с невозмутимым лицом.

Линь Чен посмотрел на него с серьезным выражением лица. Син Конглян наклонился и снова поцеловал его. Наконец, он поднял голову и посмотрел на него. "Ты никогда не научишься, поэтому тебе приходится брать уроки каждый день".

Линь Чен рассмеялся и кивнул: "Хорошо, учитель Син".

Короче говоря, вероятно, именно таково это было - быть влюбленным. Если бы Дуань Ян не постучал в дверь и не вошел, Син Конглянь, вероятно, прижала бы Линь Чэня к кровати и бесконечно целовала бы его, но, конечно, на самом деле это было невозможно.

Он вытер губы Линь Чэня, которые из красных стали фиолетовыми, и сел.

Дуань Ян холодно посмотрел на них, проверил пульс и давление Линь Чэня, а затем сказал: «Вы ещё не прошли опасный период. Позаботьтесь об отдыхе».

" Со мной все будет в порядке, доктор Дуан. Сказав это, Линь Чэнь взглянул на Син Конгляня, который затем неохотно поднялся со стула и сел на больничную койку, позволив Дуань Яню сесть на маленький квадратный табурет в изголовье кровати.

Линь Чен выглядел спокойным. Он заметил заросшее щетиной лицо Дуань Яна и спросил: "А как насчет тебя?"

"Капитан Син уже говорил со мной", - сказал Дуань Ян.

На какое-то время атмосфера стала напряжённой. Линь Чэнь, казалось, что-то заподозрил и сказал Дуань Яну: «Он не так хорошо говорит, как я. Если тебе нужно, ты всё ещё можешь обратиться ко мне. В конце концов, я профессионал».

Дуань Ян взглянул на Син Конгляня и спокойно сказал: «Капитан Син сказал, что ты любишь волноваться. Сначала я не поверил. Не спрашивай меня о деле. Он сказал, что никому из нас не разрешается обсуждать это, пока ты не почувствуешь себя лучше».

Веки Син Конгляня дёрнулись, и он сердито посмотрел на Дуань Яна. «Ты что, доносишь на меня?»

Прежде чем Син Конглянь успел договорить, он почувствовал, как Лин Чэнь положил свою руку с уколами на его руку. Лин Чэнь сказал Дуань Яну: «Да, мы сделаем, как он говорит».

Син Конглянь почувствовал, что сорвал джекпот с этими отношениями. Услышав смягчившийся из-за высокой температуры голос Линь Чена, он ощутил, как по его телу разливается приятное тепло, словно он погрузился в горячую ванну.

«Тогда давай поговорим о моём состоянии. Когда мне станет лучше?» Линь Чен снова заговорил.

«Лекарство, которое капитан Син попросил кого-то принести, уже подействовало, так что пока тебе ничего не угрожает. Что касается того, когда вы поправитесь, решать не мне. Все зависит от вашего собственного выздоровления. Капитан Син сказал, что на все путешествие есть еще два дня, а затем вы немедленно вернетесь домой. Подробности зависят от оценки врачей в Китае ".

"Немедленно возвращаетесь в Китай?" Спросил Линь Чен.

"Вы все еще хотите заболеть в тропическом лесу?" - Саркастически спросил Син Конглянь.

Глаза Линь Чена слегка мерцали, он явно размышлял о том, как бы поговорить о деле, не упоминая о нём.

Син Конглянь поспешно прервал размышления собеседника. — Хорошенько отдохните и не напрягайте мозг.

— Где на борту люди из Гаомэна? — внезапно спросил Линь Чэнь. — Как они устроены? Раз Заратул смог похитить нас из Китая, люди из Гаомэна нигде не будут в безопасности.

— В порту будет круизный лайнер. Капитан Син сказал, что устроит работу для всех на круизном лайнере. Он будет держать его в море 365 дней в году, и он не вернётся сюда. Если Заратул не объединит силы с пиратами, встретиться с ними будет невозможно", - сказал Дуань Ян.

"Ты не можешь придумать что-нибудь получше?" Син Конглиан потерял дар речи.

Внезапно Линь Чэнь взглянул на свои пальцы. Как будто о чем-то задумавшись, он спросил: "Где кольцо на моей руке?"

Син Конглянь посмотрела на него с холодным выражением лица. "Тема продолжает резко меняться. Ваши актёрские способности довольно посредственны. Вы знаете, что значит носить кольцо на безымянном пальце левой руки?

Линь Чэнь слегка улыбнулся и сказал Дуань Яну: «Доктор Дуань, я очень устал. Можно я сначала отдохну?»

Дуань Ян понял и немедленно вышел из каюты.

Линь Чэнь немного отодвинулся от больничной койки, посмотрел на пустое пространство рядом с кроватью, а затем взглянул на Син Конгляня и сказал: «Капитан Син, не могли бы вы выключить свет?»

Син Конглянь подумал, что Линь Чэнь просто великолепен. Он выключил настольную лампу, снял ботинки и лёг в постель, подложив руку под голову вместо подушки. Линь Чэнь всё ещё держался одной рукой за капельницу, поэтому ему пришлось постараться, чтобы перевернуться и прижаться к Син Конгляню, поцеловав его в подбородок и сказав: «Не сердись. В следующий раз я куплю тебе кольцо».

«Не уходи от темы. Почему ты принимаешь чьё-то кольцо и носишь его на безымянном пальце?»

Линь Чэнь не ответил на его вопрос.

"Я куплю тебе кольцо с большим бриллиантом", - вместо этого сказал Лин Чен.

"Какого размера?"

"Такого большого, каким оно должно быть", - уверенно сказал Лин Чен.

Син Конглиан внезапно повернулся и крепко поцеловал Лин Чена.

Но Лин Чен все еще был пациентом. Син Конглиан включил настольную лампу и встал. Он перевернулся и встал с кровати в несколько растрепанном виде.

Лин Чен лежал на кровати, прикрыв глаза, и его грудь слегка поднималась и опускалась.

"Консультант Линь, это немного чересчур". Син Конглиан проверил иглу в руке Линь Чэня. К счастью, она не повредила кожу. Ему пришлось предупредить его тихим голосом.

" Я тоже мужчина. Я ничего не могу с собой поделать, когда ты рядом. Линь Чэнь настойчиво держал Син Конгляня за руку и тихо сказал: "Раньше я думал, что всегда буду вашим коллегой и другом на всю оставшуюся жизнь. Хоть ты мне и нравишься, я не хочу вмешиваться в твою личную жизнь».

За окном слышался слабый шум двигателя корабля и плеск воды. Син Конглянь немного подумал, а затем сказал ему: «Прости. Я должен был догадаться раньше».

«Не за что извиняться. В конце концов, я неплохо притворялся. Если я не захочу, чтобы ты знал, ты никогда не узнаешь, даже до конца своих дней». Линь Чэнь рассмеялся.

«Почему ты не хочешь, чтобы я знал? Почему ты не даёшь мне выбора?» Син Конглянь нахмурился.

«Возможно, в глубине души я всегда думал, что ты всегда будешь рядом со мной. Но когда Сун Шэншэн умер, а Мэйцзин покончила с собой у меня на глазах — когда коммуникатор сломался и я не смог с тобой связаться, — я вдруг почувствовал, что, возможно, моя жизнь была слишком комфортной. Я думал, что ты всегда будешь рядом со мной, но это было всего лишь моим заблуждением. На самом деле всё было не так». Линь Чэнь слегка вздохнул и продолжил: «Ты тоже уйдёшь». Ты можешь жениться и завести детей, и хотя мы по-прежнему будем хорошими друзьями и коллегами, ты действительно бросишь меня. Когда я думаю о том моменте, я внезапно понимаю, что не могла этого принять. Итак, мне жаль. Я больше не могу этого выносить. Ни минутой дольше.

Линь Чен говорил очень медленно, из-за слабости после тяжелой болезни, но его тон оставался мягким и твердым.

Син Цунлянь опустил голову и поцеловал тыльную сторону ладони Линь Чэня, слушая, как тот продолжает.

«Более того, я всё очень хорошо обдумал. Я действительно хороший и буду хорошим с тобой. Я буду относиться к тебе лучше, чем любой любовник, которого ты когда-либо встретишь в своей жизни. Я очень сильно тебя люблю и хочу, чтобы ты испытала такую прекрасную любовь в этом мире. Пожалуйста, поверь мне».

Син Конглянь посмотрела в серьёзные глаза Линь Чэня. Хотя за свою жизнь он слышал бесчисленное количество признаний, и у многих из них были более красивые голоса и риторика, чем у Линь Чэня, ни одно из них не было таким нежным. От этого чувства нежности Син Конглянь даже вздрогнул. Он снова опустил голову и поцеловал то место, где Линь Чэнь носил чужое кольцо.

— Консультант Линь.

— Хм?

— Я куплю кольцо.

Линь Чэнь немного подумал и сказал: «Тогда мы купим по паре для каждого?»

«Вот моя зарплатная карта».

«Зачем она мне?»

«И моя банковская карта тоже твоя».

«Зачем мне твои деньги?»

«Потому что моя мама сказала мне, что в китайской культуре вручение банковской карты — это самое искреннее признание».

«Тогда на самом деле нет необходимости обмениваться кольцами с бриллиантами». Давай просто обменяемся банковскими карточками?"

— Не нужно. Просто считай, что я плачу за твоё обучение. Син Конглянь поцеловал Лин Чена в уголок рта. — На самом деле, я неплохо умею говорить комплименты.

— Я знаю.

— Но когда я встретил тебя, я потерял дар речи.

— Так что с этого момента просто слушай меня.

— Это кажется неправильным. Ты должен научить меня большему, поэтому ты должен ходить на занятия каждый день, — Син Конглянь пылко поцеловала его.

— Тогда ты никогда не научишься, так что ты можешь ходить на занятия каждый день, — с улыбкой сказал Линь Чэнь между поцелуями.

— Я понимаю, учитель Линь.

* * *

Похотливые мысли:

Да. Дайте мне всю эту собачью еду после почти 200 изнурительных глав, полных боли и страданий.

Криминальная психология. Глава 200

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 200

Если бы не постоянные напоминания Дуань Яна об опасном периоде, Линь Чэнь чувствовал бы себя так, словно отправился в круиз на каникулы.

В конце концов, он отправился в Дану из-за похищения.

Он летел на вертолёте, который вот-вот должен был развалиться, с высокой температурой, так что у него не было времени любоваться бескрайним первобытным лесом.

Хотя многие места в лесу Дана были в той или иной степени разрушены, по мере того как легкий паром углублялся, он все еще был поражен волшебной силой природы.

В то время слова, которые сказала ему госпожа Цзян, всегда приходили ему на ум время от времени. Однако реальность была гораздо более преувеличенной, чем то, что она сказала. Как человек, который никогда не видел мир, он видел настоящие деревья и голубые волны. Короче говоря, он испытал на себе все красивые слова, используемые для описания леса.

Конечно, самым удивительным в этом процессе был всё тот же питон Дана.

Это произошло случайно.

Дело в том, что лёгкий паром, на котором он находился, во время их побега полагался на рыбную ловлю для получения дополнительных продуктов питания. Питон Дана запутался в сети, когда её опускали. Хотя обычные рыболовные сети не могли поймать такую крупную особь, питон, запутавшийся в сети, не мог из неё выбраться. Сеть и питон запутались, и питон крутился, издавая безумные звуки.

Линь Чэнь полулежал в каюте, а Син Конглянь сидела рядом с ним и чистила банан.

Хотя Линь Чэнь не понимал, почему Син Конглянь настаивает на выполнении такой простой задачи, как чистка бананов, Линь Чэнь не был упрямцем, и ему было приятно наблюдать, как Син Конглянь делает это за него.

Внезапно он услышал взволнованные и испуганные крики жителей Гаомэна с борта корабля, а затем голоса Ван Чао и подчинённых Син Конгляня, которые звали «босса».

Раздался звук быстрых шагов, а затем люк с грохотом распахнулся. Ван Чао просунул голову внутрь и взволнованно сказал: «Босс, босс, в реке Дана действительно водятся гигантские питоны!»

Он впервые увидел Ван Чао с тех пор, как очнулся от комы. Ван Чао открыл дверь и уставился на него, выглядя очень встревоженным.

Линь Чэнь не совсем понимал, почему Син Конглянь не впустил никого в хижину. Кроме доктора Дуань Яна, даже Ван Чао не был допущен внутрь. Син Конглянь объяснил это тем, что слишком много людей помешают его отдыху. Услышав эту причину, Линь Чэнь, вероятно, получил небольшой личный опыт того, что Ван Чао называл «контролем над желаниями». На самом деле, он мог догадаться, почему Син Конглянь так поступил. Пока он лежал в этой каюте, на этой больничной койке, все, что находилось за пределами палаты, не имело к ним никакого отношения.

Им не нужно было обращать внимание на то, сколько людей Заратул послал выследить их, и им не нужно было беспокоиться о том, что стоит за всем этим. Даже последствия их не волновали, и, конечно, в его обязанности вообще не входило беспокоиться об этом.

Прежде чем Син Конглянь успел среагировать, Ван Чао уже прокрался к его кровати и нервно взял его за руку; его глаза были красными.

«Убирайся!» Син Конглянь холодно посмотрел на Ван Чао.

«Босс, если вы так поступите, мой А'Чэнь Гёге заболеет!»

«Во-первых, поправьте. Он мой. А во-вторых, он заболеет, только если увидит вас!»

Лицо Ван Чао внезапно покраснело. — Босс, разве вы не бесстыдник?!

"Как?" Син Конглянь откусила кусочек очищенного банана, затем протянула его Линь Чэню.

Линь Чен посмотрел в горящий взгляд Син Конгляна, как будто пытался заставить его проявить привязанность или что-то в этом роде. У него не было выбора, кроме как укусить то место, куда только что укусил Син Конглян.

Ван Чао снова был ошеломлен. Прежде чем подросток успел выкрикнуть какие-либо удивительные замечания, Линь Чэнь спросил: "Что произошло снаружи?"

Ван Чао было легко отвлечь. Он взволнованно сказал: «Питон! Питон! Питон! А'Чэнь, ты хочешь посмотреть на питона?! Это питон!»

Син Конглиан снова сердито посмотрел на него. «Ты думаешь, что тело моего А'Чэня подходит для того, чтобы выйти подышать свежим воздухом?»

Ван Чао приложил руку к уху, как будто не расслышал, что только что сказал его босс. — Ты... что ты только что сказал?

Син Конглянь скрестил ноги и покачал ими, как будто наконец-то нашёл выгодную позицию в их обычной перепалке. Он радостно сказал: «Позволь мне произвести на тебя впечатление своим А'Чэнем!»

Ван Чао покраснел. Линь Чену ничего не оставалось, кроме как снова прервать их и спросить Ван Чао: «Питон большой?»

«Он очень большой. Его тело довольно толстое. Вы чувствовали, как нашу лодку трясло, как будто ее тащили?

— Перестань преувеличивать. Всё зависит от твоего восприятия. А теперь убирайся!

Ван Чао сел на край кровати и сказал: «Но старейшина Гаомэн — то ли верховный жрец, то ли обманщик — с ужасающе большими мочками ушей сказал, что это тысячелетний золотой питон с особой духовностью. Ты можешь загадать перед ним желание, и оно сбудется. А Чэнь-гэ должен сделать это, раз он болен».

«Может ли желание превратить воду в золото и затопить гору? Сколько тебе лет? Ты веришь в эту африканскую чушь?» — недоверчиво спросил Син Конглиан.

В это время Дуань Ян, вероятно, увидев, что дверь в каюту открыта, тоже вошёл. Доктор, вероятно, собирался поставить ему капельницу. Теперь, глядя на Син Конглиана, Дуань Ян сказал: «Можно выйти подышать». В палате было душно, что не способствует выздоровлению».

«Ему не было скучно целых три дня!» — недовольно сказал Син Конглянь.

Дуань Ян посмотрел на Син Конгляня и просто скрестил руки на груди, ничего не сказав.

Линь Чэнь неохотно откинул тонкое одеяло и встал с кровати, опираясь на одну ногу. «Просто потерпи, и всё будет хорошо. Я хочу пойти и посмотреть, потому что это редкая возможность».

— Что в этом такого необычного!

— Если вы пойдёте в сафари-парк, вам придётся купить билет, — сказал Линь Чэнь.

— И сафари-парк не такой большой! — добавил Ван Чао.

Перед тем как Линь Чэнь встал с кровати, Син Конглянь недовольно шлёпнул Ван Чао.

Затем он повернул голову и спросил Линь Чэня: — Тебя обнять?

Увидев, как они вдвоём стоят в больничной палате, скрестив руки на груди, и наблюдают за ним, Линь Чэнь смог лишь схватить Син Цунляня за воротник рубашки и тихо прошептать ему на ухо: «Не сейчас. Я обниму тебя сегодня вечером».

Услышав это, Син Цунлянь удовлетворённо кивнул и махнул рукой. «Тогда пойдём!»

На самом деле слова Ван Чао не были преувеличением. Линь Чен действительно почувствовал легкую тряску корабля на коротком пути от медицинского отсека до второй палубы.

Посмотрев вниз, Линь Чэнь увидел множество темнокожих, скудно одетых людей Гаоменга, собравшихся на первом уровне, чтобы понаблюдать за золотым питоном. Большинство из них уже стояли на коленях и начинали читать молитвы о подобных вещах. Это также был первый раз, когда он по-настоящему увидел этих людей из Гаоменга, которые были спасены доктором Дуанем с тех пор, как он пришел в сознание.

На самом деле, раньше он мог читать об этих примитивных племенах только в журналах о путешествиях и не испытывал к ним особых чувств, но теперь, когда эти живые люди предстали перед ним, он вдруг по-новому оценил разнообразие человеческих форм жизни. Эту оценку он не мог испытать, сидя дома и листая журнал.

Конечно, это чувство длилось недолго. Син Конглянь потёр шею рукой и слегка повернул голову в сторону реки. "Смотрите на питона, а не на людей".

Линь Чен не стал опровергать. Он облокотился на перила и посмотрел вниз. Гигантский питон на поверхности воды все еще пенился, разбрызгивая волны высотой в несколько метров. Капитан приказал мужчинам, которые, вероятно, были подчиненными Син Конгляня, попытаться ослабить рыболовную сеть, но из-за того, что питон так яростно сопротивлялся, он еще больше запутался в сети.

Жители Гаомэна издавали возгласы, когда лодку тянули дальше, слегка наклоняя её.

Син Конглянь устал наблюдать и крикнул вниз: «Кан Ань, разрежь рыболовную сеть».

"Босс, я как раз собирался поймать его, чтобы показать вам, и теперь я должен отпустить его!" Молодой человек внизу, который натягивал рыболовную сеть, повернул голову и ответил.

Линь Чэнь посмотрел вниз и кивнул молодому человеку, но в тот момент, когда собеседник увидел его, он был ошеломлен и замолчал.

В этот момент чья-то нога в черных кожаных ботинках внезапно высунулась из-за спины Кан Ана и яростно пнула его в икру.

— Чжан Лун, ты с ума сошёл?! — Кан Ань повернул голову и сердито выругался.

— Продолжай смотреть, и я выцарапаю тебе глаза и скормлю крокодилам, — ответил довольно высокомерный голос.

Линь Чэнь увидел, как из-за спины вышел ещё один мужчина в чёрном с немного небрежной причёской. Он снял солнцезащитные очки, наклонился и вежливо поклонился.

— Ваш друг? Линь Чэнь с улыбкой спросил Син Конгляня:

«Прежде чем он закончил говорить, словно играя в какую-то игру «бей-беги», из-за спины вышел ещё один молодой китаец, посмотрел на них и помахал рукой.

В этот момент лицо Син Конгляня стало чёрным, как дно кастрюли, даже темнее ночного неба, настолько, что темнее уже быть не могло.

"Как интересно", - сказал Линь Чен.

Наконец, посмотрев на него, а затем на нескольких человек внизу, которые были крайне любопытны, Син Конг Лянь сказала: "Обрежь веревку и поднимайся".

......

Линь Чен принимал этих отдельных "друзей" в своей палате.

Он облокотился на больничную койку, в то время как Син Конглянь сидела в изголовье кровати, скрестив ноги, сохраняя молчание. Ван Чао присел на корточки в изножье кровати.

Рядом с кроватью в ряд стояла группа из шести человек. Он впервые увидел бывших подчинённых Син Конгляня. Что касается команды, которая перед ним уничтожила наркофабрику Заратула, то, кроме сдержанности и скромности, он не мог придумать для них других прилагательных.

Он взглянул на угрюмого мужчину рядом с собой и представился людям, стоявшим перед его кроватью. — Линь Чэнь. В настоящее время я работаю консультантом по специальности «психология».

Как будто посчитав, как только он замолчал, шестеро человек, стоявших перед больничной койкой, по очереди выкрикнули свои имена.

«Кан Ань!»

«Е Чжу!»

«Сяо Ву!»

«Сяо Лю!»

«Чжан Лун!»

«Чжао Ху!»

Когда каждый из них называл своё имя, Линь Чэнь находил это всё более забавным. Наконец, подросток слабо произнес с края своей кровати.

"Ван Чао!"

Линь Чен беспомощно посмотрел на Син Конгляна. "Что это за садистский юмор?"

"Эй, эй. Это не мое дело." Син Конглянь пнул Ван Чао. "Объяснил А'Чен Гэге. Фамилия твоего отца Ван".

"Ахен Гэгэ, фамилия моего отца Ван!"

Линь Чэнь приподнял брови и взглянул на Син Конгляня.

«Старшинство определяется Ван Чао, — сказал Син Конглянь. — Серьёзно».

Закончив говорить, Син Конглянь поспешно крикнул шестерым людям, стоявшим перед ним в ряд: «Ладно, хватит. Теперь можете идти!»

В это время, к большому удивлению Линь Чена, Кан Ань, стоявший впереди команды, внезапно опустился на колени и громко сказал ему: «Консультант Линь, я сожалею!»

Линь Чен был ошеломлён.

Лицо Кан Аня было полно сожаления. «Я... я действительно не знал, что всё будет так...» Если бы я знал, что из-за ухода босса вас могут похитить и чуть не убить, я бы... я бы вообще не стал приглашать босса!

— Убирайся. Ты меня слышишь?! — холодно сказал Син Конглянь.

Сяо Ву надавил на плечо Кан Аня и опустился на колени.

Линь Чэнь примерно представлял себе эту историю, но, молча наблюдая за тем, как они стоят на коленях перед ним, он не удержался и спросил: «Это что, какая-то феодальная патриархальная система? Почему вы на каждом шагу становитесь на колени?»

«Они не в своём уме. Просто не обращайте на них внимания».

Линь Чэнь кивнул, повернулся, чтобы посмотреть на двух людей, стоящих на коленях на земле, и небрежно сказал: «Если вы будете так стоять на коленях, это только всё испортит».

На лицах Кан Ань и Сяо Ву отразилось недоумение. Они хотели встать, но не знали, что делать.

«Я смущён, потому что из-за этого ты превратил меня в человека, который нуждается в защите и может только цепляться за других, — медленно произнёс Линь Чэнь. — Но с точки зрения моего самосознания я пока не чувствую себя таким уж бесполезным».

"Я... Я не это имел в виду, консультант Лин".

— Если вы имели в виду не это, то ваша логика сейчас неверна. Например, если бы вы попросили своего босса уйти, это не привело бы к тому, что меня похитили и чуть не убили. Его уход был просто случайностью, и моё похищение тоже было случайностью. Это была просто неудача, и настоящий виновник уже заплатил за это. Так что вам не стоит винить себя в этом.

— Но... Но я всё равно думаю, что был слишком эгоистичен, — ответил Кан Ань, почесав голову. — Я... Я не могу толком это объяснить. Это моя вина, что я не справился с этим делом должным образом!

— Это я бесполезен, — торжественно сказал худой молодой человек по имени Сяо Ву.

— Верно, — мягко сказал Линь Чэнь. Говоря это, он почувствовал, что Сяо Ву смотрит на него. В его взгляде не было обиды, только сильное чувство вины.

Лин Чэнь почувствовал, как Син Конглянь положил руку ему на запястье. Он посмотрел на него и сказал: «В этом смысл его существования».

Услышав это, Син Конглянь наклонился к его уху и тихо прошептал: «Я уже говорил это раньше. Круто, да?»

Линь Чэнь не смог сдержать смех, затем он повернулся к двум людям на земле и сказал: «Я тоже сталкивался с ситуациями, подобными той, с которой столкнулись вы оба, и их совершенно невозможно решить. К счастью, у нас есть ваш босс, который протягивает руку помощи и делает невозможное возможным. Вероятно, в этом и заключается смысл его существования. По крайней мере, когда он рядом, мы знаем, что даже если небо упадёт, всегда найдётся кто-то выше, кто его поддержит, и даже самые трудные вещи дают людям проблеск надежды».

Сяо Ву вот-вот расплачется.

Пережив множество опасных для жизни ситуаций, Линь Чэнь почувствовал, что его способность вдохновлять людей улучшилась. «Поэтому я надеюсь, что вы не будете бояться того, что считаете правильным, каким бы сложным или невозможным это ни казалось. Если ничего не выйдет, вас всегда кто-нибудь поддержит. А если такого человека нет, то постарайтесь стать им».

Кан Ан был настолько прямолинейным, что сразу же решительно кивнул и сказал: «В следующий раз я действительно постараюсь справиться сам!»

«Тогда, пожалуйста, встаньте, вы двое», — сказал Линь Чэнь.

Кан Ань и Сяо Ву быстро встали и, словно не в силах больше сдерживаться, Син Конглянь прогнал их, как мух. «Я знал, что вы, ребята, что-то замышляете. Убирайтесь отсюда. Вы чертовски раздражаете старика!»

Эти двое были немедленно выдворены из комнаты. Син Конглянь посмотрел на четверых, всё ещё стоявших у кровати, и сказал: «На что вы уставились? Вы ждёте, когда я приглашу вас на ужин?

«Не вас, босс. Я думаю, что консультант Лин сказал действительно хорошие слова. Консультант Лин, вы такой профессиональный. Не могли бы вы взглянуть на меня?» Мистер Чжан Лун очень высокомерно подошёл к больничной койке и сказал ему: «Они всё время говорят, что у меня биполярное расстройство*. Как вы думаете, я действительно болен? Мне нужно принимать лекарства?»

*Психическое расстройство, характеризующееся периодами депрессии и периодами аномально приподнятого настроения, каждый из которых длится от нескольких дней до нескольких недель. Если приподнятое настроение тяжёлое или связано с психозом, это называется манией; если оно менее тяжёлое, это называется гипоманией.

В этот момент Син Конглянь взял с прикроватной тумбочки пузырёк с лекарством и собирался его выбросить. — Убирайся!

Чжан Лун поспешно бросился к двери. «Может, я не единственный, у кого мания!» — сказал Чжан Лун, хмуро глядя на них. «Я ещё приду к вам в гости!»

Вероятно, увидев, что терпение Син Конгляня на исходе, группа людей поспешно ушла. В конце концов Син Конглянь бросил тапочку в Ван Чао. Подросток ушёл с видом человека, которого разоблачили и смутили, и поспешно выскочил за дверь.

Люк наконец-то снова закрылся, и всё успокоилось.

«В чём дело? Они просто сказали несколько слов...»

Не успел Линь Чэнь договорить, как его схватили сзади за шею и прижали к себе, а Син Конглянь крепко поцеловал его.

Движения Син Конгляня были немного нетерпеливыми, и Линь Чэнь какое-то время не реагировал. После поцелуя он не мог дышать.

Он нежно погладил мужчину по спине, но не смог остановить Син Конгляня от дальнейших агрессивных действий.

Син Конглянь прижался к нему, крепко всасывая его губы, без колебаний разжимая его зубы и дразня его язык.

После поцелуя Линь Чэнь обнаружил, что его больничная рубашка почти полностью расстегнута и большая часть его тела обнажена. Он ахнул и посмотрел на Син Конгляня, пытаясь успокоиться.

«Консультант Линь».

«Хм?»

«Почему ты такой хороший...»

Линь Чэнь коснулся уха Син Конгляня и почувствовал, что атмосфера была приятной, поэтому он не ответил.

Син Конглянь слегка прикусила его ключицу и, наконец, подняла взгляд и сказала: «Тебе нужно поскорее поправиться. Я становлюсь старше, и моя выносливость может быть уже не такой, как раньше».

«Пока у тебя хорошая выносливость», — Лин Чэнь поцеловал его в лоб и с улыбкой сказал:

«Криминальная психология» Глава 201

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 201

В ту ночь ничего особенного не произошло.

Конечно, это было благодаря сдержанности Син Конгляня, но в конечном счёте причина заключалась в том, что у Линь Чена всё ещё была высокая температура, и он всю ночь принимал противовоспалительные препараты. Несмотря на надлежащую медицинскую помощь, в таких суровых условиях было практически невозможно восстановиться за короткий промежуток времени.

Корпус слегка покачивался. Линь Чэнь слушал шум воды, полудрёма-полубодрствуя.

В какой-то момент ночью Линь Чэнь почувствовал, что Син Конглиан уходит с кровати в другой части комнаты. На самом деле, он, вероятно, чувствовал в глубине души, что каждый раз, когда он засыпал, Син Конглиан всегда ненадолго уходил.

После того, как они избежали опасной для жизни ситуации, вооружённые группировки в тропических лесах больше их не преследовали. Не будет преувеличением сказать, что это путешествие было похоже на туристическую экскурсию. То ли из-за того, что мистер Заратул передумал, то ли из-за каких-то проблем в его организации, которые не позволили им продолжить военные действия, но независимо от причины, это, вероятно, потребовало некоторых усилий и приготовлений.

Он немного поворочался, но не смог уснуть.

Через некоторое время люк снова открылся, и он почувствовал мягкий и приятный запах вошедшего человека. Конечно, это мог быть только Ван Чао.

Увидев, что он открыл глаза, Ван Чао, казалось, немного испугался и отступил на шаг. — А'Чен, почему ты не спишь? Босс сказал, что ты крепко спишь!

Линь Чэнь потянулся, чтобы включить настольную лампу, и приготовился сесть. Ван Чао быстро схватил подушку из-под кровати и подложил её себе под поясницу.

«Так тебя послали следить за мной?» — с улыбкой спросил Линь Чэнь.

«А! Я не один. У двери ещё стоят два генерала!» — сказал Ван Чао и сел у изголовья кровати. Только тогда он понял, что пролил слишком много. Увидев реакцию подростка, Линь Чэнь почувствовал, что эта проблема, вероятно, отличается от предыдущей.

«Что случилось?» — спросил он.

На лице Ван Чао было трудно что-либо прочитать. Глядя на него, Линь Чэнь не хотел спрашивать, но ему также хотелось подразнить его.

«Хочешь сыграть со мной в угадайку?» Он сделал паузу и растянул слова. "Если да, то мне не нужно проверять твои физиологические показатели. Я могу догадаться, просто взглянув на выражение твоего лица".

Ван Чао издал "Ах" и закричал: "Ахен Гэгэ, ты не можешь этого сделать!"

"Я собираюсь спросить, чтобы ты могла отвернуться и не показывать мне этого".

— Ты должен хорошо заботиться о своём здоровье. О чём ты, чёрт возьми, беспокоишься? Можешь быть уверен, что, пока мы здесь, ничего не случится! Ван Чао похлопал себя по груди и повернулся.

«Заратул».

Молодой человек сделал два шага.

«Дуань Ян, Дуань Ваньшань...»

Молодой человек не остановился.

«Хунцзин, Юнчуань...»

Рука мальчика уже была на ручке двери.

"Что-то случилось на лодке?"

Ван Чао оглянулся с печальным лицом. "Ахен Геге, ты не можешь этого сделать!"

"Что произошло на борту? Люди Гаоменга ...?" После того, как он спросил, реакция Ван Чао все объяснила.

Линь Чэнь принял его, как только увидел, и сказал Ван Чао: "Возвращайся. Я не буду спрашивать.

Подросток удрученно отошел. "Мне легко проигрывать тебе вот так!"

"Ладно, будь умницей и скажи мне. Что конкретно привело тебя сюда?" Линь Чен погладил мальчика по голове и мягко заговорил.

Ван Чао был из тех, кого можно уговорить. Он быстро вытащил что-то из-за спины и протянул это ему.

Линь Чэнь удивился, потому что он передал ему мобильный телефон.

«Ты украл такую контрабанду и пришёл сюда. Твой начальник знает об этом?» — спросил Линь Чэнь.

«Ах!» — на лице Ван Чао отразился ужас, и он не смог удержаться от слов: «А Чэнь, нам нужно больше доверять друг другу. Я просто подумал, что тебе скучно отдыхать, и решил дать тебе свой телефон, чтобы ты поиграл. Ты не можешь меня винить».

Линь Чэнь посмотрел на телефон, вытянул мизинец и соединил его с пальцем мальчика.

Однако, когда он включил телефон и приготовился выйти в интернет, он понял, что, возможно, его обманули.

Большинство веб-страниц на телефоне не открывались, остались только странное программное обеспечение для общения и тетрис, который был игрой по умолчанию на телефоне.

Линь Чэнь нажал на программу для обмена сообщениями, и в списке контактов было только два человека: Син Конглянь и Ван Чао.

"Товарищ Сяо Ван". Линь Чен положил трубку и пристально посмотрел на молодого человека перед собой. "Когда ты стал таким? Я думаю, нам нужно поговорить".

Ван Чао хихикнул. "А'Чен, не сердись. Я просто подумал, что тебе не помешало бы немного развлечься и поиграть с этим. Как только вы вернетесь в Китай через несколько дней, он вам больше не понадобится ".

Почти в то же время он открыл программу и увидел аватар Син Конглиана. Син Конглиан отправил ему ухмыляющийся смайлик через чат.

Линь Чэнь не понимал, что это за игра. Они были всего в нескольких шагах друг от друга, но им пришлось использовать телефоны, чтобы общаться и решать проблему.

Син Конглиан: [Этот сопляк разбудил тебя?]

Линь Чэнь взглянул на Ван Чао и тихо спросил: «Что это за чёрная технология? Откуда он узнал, что я не сплю?»

«Потому что у босса довольно извращённые требования. Когда вы откроете это приложение, передняя камера автоматически включится».

Уголки губ Линь Чэня дрогнули, когда он ответил Син Конгляню: [Нет, я не заснул...]

Син Конглянь: [Я скоро вернусь.]

Линь Чэнь: [Не волнуйся. Пусть Ван Чао немного поговорит со мной.]

Син Конглянь: [Нет, он слишком много говорит, это помешает твоему отдыху.]

Линь Чэнь: [Тогда... зачем ты попросил его дать мне свой телефон?]

Син Конглянь: [Чтобы ты мог положить его на тумбочку. Я буду смотреть, как ты спишь.]

Линь Чэнь не смог сдержать смех.

Вероятно, из-за того, что он радостно улыбался, Ван Чао смотрел на них с презрением.

Ван Чао тоже опустил голову и достал телефон. Через некоторое время Линь Чэнь получил уведомление о том, что его пригласили в групповой чат: [Вы приглашены «Бандитом № 1 Ван Чао» в группу «Исключить босса и отправиться за маленьким красным конвертом».]

Ван Чао приложил указательный палец к губам и сделал безмолвный жест. Линь Чэнь отвёл взгляд и нажал на группу с красным конвертом.

И действительно, группа уже начала собирать красные конверты.

Чжан Лун сначала отправил красный конверт с надписью [консультанту Лину. Предоплата за медицинское обслуживание.]

Линь Чэнь посмотрел на Ван Чао и спросил: «Почему ты не позвал босса?»

Не успел он договорить, как Ван Чао уже вскрыл красный конверт. Линь Чэнь наклонился и посмотрел. Мистер Чжан Лун сделал необычный ход. Весь красный конверт стоил 1000 юаней, а Ван Чао выиграл 2,3 юаня.

«Это ненаучно!» Ван Чао ошеломлённо уставился на свой телефон и потряс его, думая, что у него галлюцинации.

«А?»

«А-а-а!» — после секундного замешательства Ван Чао только что ответил на его вопрос. — Потому что мы обычно не берём с собой Босса, когда хватаем красные конверты. Ему так везёт, что он всегда умудряется схватить самый большой, из-за чего остальные завидуют и злятся...

Прежде чем Ван Чао успел договорить, в чате появилась запись: «Синь Цунлянь получил красный конверт». Линь Чэнь воспользовался возможностью и открыл красный конверт на тысячу юаней, который только что отправил Чжан Лун.

Глядя на цифры, появившиеся на экране, он потряс телефон, думая, что ему это показалось.

В чате Син Конглянь сердито сказал: [Ван Чао, ты что, мать твою, обновил систему или что-то в этом роде?]

Ван Чао уставился на информацию о красном конверте, появившуюся на экране, снова посмотрел на него и начал лихорадочно стучать по телефону.

Ван Чао: [Распределение совершенно случайное. Босс, вы думаете, я умственно отсталый? Если бы я мог изменить систему, почему бы мне просто не увеличить свою долю? Я получил всего 2,3 юаня из 1000. 2,3 юаня! Что за шутка!]

Чжан Лун: [Чёрт возьми. Чёрт возьми. Это чудо! Консультант Линь на самом деле получил 888* юаней! Босс получил всего 0,01 юаня!]

*Поясняю: число 888 считается счастливым в китайской культуре, потому что его произношение «ба-ба-ба» (八八八) похоже на фразу «фа-фа-фа» (发发发), которая означает «разбогатей, разбогатей, разбогатей». Оно часто используется в бизнесе и личной жизни, чтобы пожелать удачи и процветания.

Чжао Ху: [Мне кажется? Босс получил всего один пенни?]

Е Чжу: [Хе-хе. Карма.]

Глядя на реакцию всех в группе «Красный конверт», Линь Чэнь, вероятно, мог догадаться, насколько пугающим было господство Син Конгляня над красными конвертами. Как будто не веря в невезение, Кан Ань немедленно отправил ещё один красный конверт. «Желаю консультанту Лину скорейшего выздоровления!»

Все быстро схватили его в течение трёх секунд.

Никто в группе не заговорил. Линь Чэнь нахмурился и нажал на раздел, чтобы проверить детали сбора красных конвертов. Он снова был шокирован.

Весь красный конверт Кан Аня стоил 100 юаней, и он получил 66,8* из них, в то время как Син Конглянь снова оказался в конце списка с 0,01 юаня.

*Пояснение: в китайской культуре число 6 ассоциируется с плавностью, а 8 — с процветанием и богатством. Поэтому сочетание чисел 668 часто считается счастливым числом, которое символизирует плавный и благополучный прогресс.

Увидев эту деталь, Линь Чэнь, казалось, почувствовал смех за дверью и во всех уголках корабля, сидя в каюте.

Син Конглянь: [Ван Чао, поднимайся на первый этаж. Ваш босс давно не разговаривал с вами по душам.]

Ван Чао: [Босс, я клянусь, что система не тронута. Поверьте мне!!! Мне что, самому доказывать свою невиновность?!]

Сказав это, он быстро отправил красный конверт, похожий на банкноту крупного номинала.

«Мне всё ещё нужно его открыть?» — тихо спросил Линь Чэнь у Ван Чао.

Он спросил, забыв, что передняя камера всё ещё включена.

Син Конглян: [Возьми это! Возьми это! Удача не должна доставаться чужакам*.]

*Удобрение не должно попадать на чужое поле (肥水不流外人田) Идиома, означающая, что ресурсы, блага или прибыль должны использоваться теми, кто внёс в них свой вклад, и не должны доставаться чужакам, которые не участвовали в работе или инвестициях.

Линь Чэнь кивнул и снова открыл красный конверт.

Сумма, появившаяся на экране, составила 5,01 юаня, и Линь Чэнь вздохнул с облегчением.

Однако, прежде чем он успел среагировать, на экране телефона один за другим начали появляться информационные сообщения для группы «Красный конверт».

[«Сяо Ву» вышла из группы «Исключи босса и получи маленький красный конверт», «Кан Ань» вышла из группы «Исключи босса и получи маленький красный конверт», «Е Чжу»...]

В одно мгновение все в группе ушли, остались только он и Син Конглянь.

Линь Чэнь по непонятной причине открыл красный конверт. Чего он никак не ожидал, так это того, что общая сумма в красном конверте Ван Чао оказалась равна 8 юаням, а Син Конглянь снова оказался на последнем месте с копейкой в кармане.

«Почему ты такой скупой?» Даже Линь Чэнь потерял дар речи.

"Ахен Геге, я в основном трачу свои деньги на новые мобильные игры", - сказал Ван Чао, быстро выключая и перезапуская свой телефон, как будто таким образом можно было решить всеобщую проблему невезения. Но прежде чем экран его телефона снова засветился, за дверью раздался быстрый звук шагов, и частота этих шагов могла принадлежать только Син Конгляню.

Когда Ван Чао услышал этот звук, он встревоженно вскочил со стула и начал искать, где бы спрятаться в комнате.

Люк с грохотом распахнулся, и в дверях появилось разъярённое лицо Син Конгляня.

Ван Чао был пойман, как только открыл аптечку, в которой хотел спрятаться. Молодому человеку ничего не оставалось, кроме как вцепиться в ноги своего босса. «Босс, поверьте мне. Я действительно невиновен!»

Син Конглянь дважды дёрнул ногами и понял, что не может освободиться. «Лаоцзы верит в твоё зло!»

Линь Чен поднял трубку и дважды осторожно нажал на нее.

Зазвучала подсказка телефонного сообщения Син Конгляна. "Вы отправили его?" - спросил он, открывая его, затем удивленно спросил. "Почему ты перевел все деньги, которые захватил, мне?"

"Растить тебя.... Содержать тебя".

Син Конглянь рассмеялся, как будто в одно мгновение забыл о своём гневе. Он пнул Ван Чао. «Исчезни через секунду».

Подросток поморщился, и на его лице снова появилось выражение отвращения, но он, вероятно, подумал об этом и решил, что его жизнь важна, поэтому быстро исчез без следа.

Син Конглянь запер дверь и медленно подошёл к кровати. Он бросил телефон на прикроватную тумбочку и серьёзно сказал: «Консультант Лин, так легко попасть в неприятности...» Сказав это, он наклонился и поцеловал его.

Поцелуй был недолгим, и вскоре он отстранился и сел на край кровати. «Если ты когда-нибудь снова отправишь мне красный конверт, я добавлю ноль и верну его тебе», — сказал он.

«Как такое возможно?» Линь Чен опустил голову, и Син Конглян действительно перевел ему деньги.

"Честно говоря, я рад этому", - сказал Син Конглян.

"А?"

"Когда я брал красные конверты, мне обычно не разрешали играть, потому что мне слишком везло, и я всегда брал тот, в котором было больше всего".

"Что сегодня происходит?" Линь Чэнь спросил: "Твоя удача передалась и мне?"

— Вот почему я счастлив, — сказал Син Конглянь, а затем снова потёр лицо. — Если так, то я могу быть спокоен.

Тон Син Конгляня был очень простым, а слова — лаконичными. Но Линь Чэнь вспомнил, что они уже обсуждали удачу, и почувствовал, что, вероятно, это было самое искреннее желание Син Конгляня. Он вздохнул, схватил Син Конгляня за воротник, притянул его к себе, поцеловал в шею и, наконец, отпустил.

Син Конглянь встал и несколько неохотно прикоснулся большим пальцем к губам. "Ты, открой камеру и дай мне посмотреть, как ты отдыхаешь. Мне все равно нужно выйти".

Немного подумав, Линь Чен решил испортить настроение в этот момент. "Что произошло на корабле?"

Син Конглянь нахмурился и стал серьезным. "Что за чушь наговорил тебе Ван Чао?"

"Не имеет значения, сказал он что-нибудь или нет", - мягко сказал Линь Чэнь. "От твоего тела пахнет дезинфицирующим средством, а Дуань Ян не приходил уже два с половиной часа. Что случилось с людьми Гаоменга на корабле?"

Син Конглянь подумала об этом и, наконец, решила не скрывать этого от него. "Погибли два человека".

Криминальная психология Ch202

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 202

Когда Син Конглянь говорил о смертях, на его лице не было мрачного выражения, указывающего на то, что это не должно быть чем-то ужасным, вроде инфекционного заболевания.

Во время побега люди Гаомэн уже были тяжело ранены, поэтому неудивительно, что некоторые из них внезапно скончались от полученных травм. Линь Чэнь нахмурился, внезапно осознав, что ценность жизни в его понимании изменилась с тех пор, как он отошёл от цивилизации, и это было плохо.

Однако причина смерти двух людей Гаомэн немного превзошла ожидания Линь Чэня.

Они погибли в бою.

В это время на корабле подавали ужин, и у одного человека внезапно возник спор со своим соседом. Он нанес удар ножом для масла прямо в тело соседа, в результате чего брызнули кровь и плоть. С соседом было нелегко иметь дело, и он крепко схватил мужчину за шею, прежде чем ударить об угол железного стола.

Эти двое сражались слишком яростно и слишком быстро, и у других людей Гаоменга даже не было времени остановить их. Они уже умерли вместе.

Линь Чэнь слушал с ужасом, и ему было трудно это принять. Согласно расписанию, они должны были прибыть в порт завтра утром, и все жители Гаомэна, которым грозила смерть, должны были обрести свободу. А теперь они сражались насмерть, и это того не стоило... Он задумался на мгновение и спросил Син Конгляня: «В чём причина?»

«Дуань Ян сказал, что это может быть последствием приёма лекарств». Син Конглянь на мгновение вздохнул и заговорил с ним о том, что всё племя Гаомэн могло принимать запрещённые наркотики или быть подопытными в экспериментах с новым препаратом, который имел отдалённую связь с шизофренией.

Думая о фармацевтической компании «Чжоужуй» и обо всём, что с этим связано, Линь Чэнь посмотрел на Син Конгляня. Прежде чем он успел что-то сказать, Син Конглянь, казалось, прочитал его мысли и прямо заявил: «Даже не думай об этом».

Линь Чэнь поднял руку и потянул Син Цунляня на себя, освобождая место на внутренней стороне кровати. «Тогда не уходи. Спи со мной».

Син Цунлянь широко раскрыл глаза и недоверчиво посмотрел на него. «Ты опять за своё?»

Линь Чэнь улыбнулся. «Я просто не хочу, чтобы ты уходил».

Син Конглянь внезапно сел и погладил Линь Чэня по щеке одной рукой. Его взгляд потемнел. «Консультант Линь...»

В этот момент тон Син Конгляня показался Линь Чэню немного странным. Линь Чэнь почувствовал грубое прикосновение его кожи к своей ладони и слегка вздрогнул, а затем серьёзно спросил: «Да, капитан Син?»

«Вы знаете, что вам всё ещё нездоровится?» Син Конглянь слегка наклонился к уголку его рта, но не стал целовать.

«Я не только не в порядке, но и моё состояние, кажется, довольно серьёзное».

Прежде чем Линь Чэнь закончил говорить, он услышал, как Син Конглянь произносит слово за словом: «Так ты уверен, что справишься?»

«Почему ты такой?»

Син Конглянь слегка прикусил его мочку уха и низким голосом сказал: «Потому что я скучаю по тебе».

Линь Чэнь почувствовал, что, возможно, в этом и заключается разница между болтуном и человеком дела. В следующий миг Син Конглянь уже положил его на кровать. Хотя никаких действий не последовало, у него возникло неприятное чувство.

Мужчина слегка прищурился и угрожающе сказал: «Возможно, ты действительно не сможешь встать с кровати в ближайшие несколько дней, так что...»

Линь Чэнь быстро обнял его за шею и искренне сказал: «Я был неправ».

«Что ты сделал не так?»

— Я ещё не совсем здоров.

— Хм?

— Когда я почувствую себя лучше, мне нужно будет найти отпуск, где мне не придётся работать, и я не смогу оставаться дома.

— Почему ты не можешь оставаться дома? — спросил Син Конглянь, с удовлетворением потирая щетину на лице.

— Ван Чао слишком надоедливый.

— Мне выгнать его из дома?

Линь Чен на мгновение задумался, чувствуя себя немного неуверенно. "Неважно, давай вместо этого просто закажем пятидневную поездку на двоих внутри страны ..." Он замолчал, проверяя Син Конглянь. "Пяти дней достаточно?"

"Вероятно, нет".

Линь Чен усмехнулся. "Хорошо, мы поговорим об этом в следующий раз".

"Но в следующий раз мы не можем просто говорить об этом ..." - сказал Син Конглиан.

"Я знаю", - ответил Лин Чен.

В любом случае, у этих двоих, казалось, никогда не было достаточно времени вместе. В конце концов, Син Конглянь решила уважать желания Лин Чена и повела его вниз.

На яхте было не так уж много приличной одежды, поэтому Линь Чэнь накинул на себя тонкое одеяло и последовал за Син Конгляном в каюту на первом этаже.

Здесь звук воды был отчётливее, а за иллюминатором виднелся тёмный тропический лес, где вода и небо плавно перетекали друг в друга, не имея границ.

После хаоса большинству жителей Гаомэна было приказано оставаться во внутреннем помещении.

Таким образом, на так называемом месте преступления находился только пожилой вождь племени, которого Ван Чао назвал «великим обманщиком», в сопровождении двух сильных мужчин.

Говорили, что вождь племени Гаомэн давно погиб в бою, так что на самом деле в племени осталось не так много людей.

В хижине было пусто и жутко, ветер с реки продувал ее насквозь. Земля была в беспорядке, а бананы из тропического леса были растоптаны в кашицу, смешанную с кровью, издававшую гнилостный запах.

Единственный врач на корабле сидел на корточках рядом с трупом, производя вскрытие. Дуань Ян теперь был достаточно разносторонним специалистом. Линь Чен стоял рядом с молодым врачом, наблюдая, как он осматривает раны на лице покойного.

"Ты что-нибудь нашел?" Спросил Линь Чен.

Дуань Ян внезапно поднял взгляд и нахмурился, увидев стоящего перед ним Линь Чэня. «Зачем ты здесь? Береги себя и постарайся не перегреться снова».

Линь Чэнь присел рядом с ним на корточки и сказал: «Я пришёл посмотреть, могу ли я помочь».

Дуань Ян снял пластиковые перчатки и покачал головой. «На самом деле, я тоже этого не понимаю. Лучше всего было бы найти судмедэксперта, чтобы он провёл трепанацию и патологоанатомическое исследование, но...» Он посмотрел на Син Конгляня и спросил: «Разве это не сложно?»

«Всё это можно решить. Поделитесь своими мыслями», — сказал Линь Чэнь.

«На протяжении всего процесса они ссорились, что привело к слишком быстрой смерти. Внезапно они стали беспокойными и жестокими, а затем внезапно умерли. Это похоже на внезапный маниакальный приступ ..."

"Это не внезапно", - перебил Линь Чен, глядя на Син Конгляна. Он потянулся за парой пластиковых перчаток и надел их, затем осторожно коснулся лица жертвы. "Должно быть, он какое-то время был зол".

Дуань Ян посмотрел на лоб жертвы. "Есть ли какие-нибудь мимические морщинки?"

— Нет, — Лин Чен поджал губы. — Их кожа слишком грубая. Это нельзя использовать в качестве доказательства.

— Но когда люди злятся, они обычно сжимают кулаки и поджимают пальцы на ногах, — продолжил Линь Чэнь. — Это подводит нас к научному исследованию врождённых человеческих эмоций в сравнении с приобретённым поведением. Связано ли это с расой и заложено ли в генах человека? Говоря это, он взял правую руку жертвы и осмотрел ладонь. Там были очень чёткие следы от ногтей. Он хотел встать и осмотреть ноги жертвы, но Син Конглянь опередил его. Он снял травяные туфли жертвы и поднял их, чтобы показать ему.

Линь Чен кивнул. "Состояние этой африканской жертвы говорит нам, что гнев - это врожденная эмоция, которая выходит за рамки расовой принадлежности. Более научным психологическим экспериментом было бы сфотографировать различные выражения лица кавказцев и азиатов и посмотреть, могут ли эти обитатели тропических лесов распознавать разные эмоции ...

"Консультант Лин, я не совсем понимаю. Имеет ли это исследование смысл?" Спросил Дуань Ян.

Линь Чэнь пожал плечами. «На самом деле я не знаю. Я просто боюсь перегореть, поэтому говорю глупости». Он встал, посмотрел на людей, которые трагически погибли и всё ещё были в ярости, и легко сказал: «Но как мы можем предсказать с помощью научных исследований, как, казалось бы, незначительные результаты повлияют на человеческий процесс?»

Дуань Ян серьёзно сказал: «Я понимаю». Он на мгновение задумался и добавил: «Нам действительно нужно тщательнее изучить, какие лекарства им давала фармацевтическая компания «Чжоужуй». Вероятно, именно поэтому учитель настоял на спасении этих пациентов. Возможно, ему не стоило жертвовать своей жизнью, но, может быть, стоило».

Линь Чэнь снял перчатки и погладил юношу по волосам. «Не думай об этом слишком много. Это было его решение, и мы не имеем права много говорить, но эти случаи действительно странные».

"Я тоже так думаю". Дуань Ян сказал: "Большинство лекарств, которые могут вызвать повреждение мозга или психические проблемы, требуют длительного применения, которое будет накапливаться в организме человека. Но большинство здешних жителей гаоменга кажутся здоровыми, и многие из них внезапно заболевают без всякого предупреждения. Например, у подчиненных мистера Сина были психические отклонения после случайного контакта с наркотиками. Но сегодняшний случай отличается. Означает ли это, что племя гаоменг принимало много различных видов лекарств?" Дуань Ян повернулся и посмотрел на старейшину и его свиту, которые внимательно наблюдали за ними. «Есть ли ещё новые случаи среди жителей Гаомэна на корабле?»

Линь Чэнь пнул Дуань Яна в пятку и спокойно сказал: «Не будь таким очевидным. Говорить за чьей-то спиной, глядя на этого человека, нехорошо».

Дуань Ян горько улыбнулся. «Консультант Линь, теперь я вижу, что вы действительно выздоравливаете».

"Похоже,... что даже здоровым людям из гаоменга нельзя позволить работать на круизном лайнере?" Син Конглиан нахмурился и был весьма раздражен. "Нужно ли мне также окружать этих людей, как Заратула?"

"Что ты думаешь?" Линь Чен спросил Дуань Яна.

— Это связано с медицинской этикой. Дуань Ян нахмурился ещё сильнее. — Если мы знаем, что некоторые из этих людей могут причинить вред другим, когда они уйдут, должны ли мы временно задержать здоровых людей, которых нельзя судить так же, как больных...

Глядя на молодого человека, чей характер значительно изменился с их первой встречи, Линь Чэнь сказал: — То, что ты только что сказал, немного пугает.

— Что?

«Во-первых, я хочу отметить, что этот инцидент можно было бы расследовать в тропическом лесу, но что, если бы это произошло в густонаселённом городе?» Линь Чэнь посмотрел на Син Конгляня и сказал Дуань Яну: «Во-вторых, после того, как вы выскажете эту точку зрения, ему будет очень трудно действовать».

Дуань Ян тут же извинился. «Я не подумал об этом. Простите».

Линь Чэнь слегка вздохнул, а Син Цунлянь положил руку ему на плечо и сказал: «Давай найдём относительно уединённое поместье. Мы не будем ограничивать их личную свободу, но те, кто уже болен, должны пройти лечение. Хорошо?»

"У меня нет возражений". Дуань Ян сказал: "Но причина заболевания еще не полностью установлена. Будь то медикаменты или психоактивные препараты, нам все равно нужно выяснить реальную причину, из-за которой они стали такими ".

"Вы имеете в виду, что вы должны руководить всем проектом ..." - Сказал Син Конглянь ночью.

Дуань Ян внезапно поднял глаза.

Возможно, сейчас не самое подходящее время обсуждать эти вопросы на месте преступления, но Син Конглянь всё равно сказал Дуань Яну: «Корабль прибудет в порт завтра, и мы разберёмся с «Чжоуруй Фармасьютикалс» в Китае. Однако кто-то должен позаботиться о делах здесь, в тропическом лесу. Перед смертью Дуань Ваньшань сделал мне много предложений. Поскольку я им восхищался, я дам вам денег, чтобы вы выполнили его желания». Хотите ли вы потратить деньги на что-то своё или завершить незавершённое дело вашего учителя, например, попытаться вылечить народ Гаомэн, — решать вам».

Линь Чэнь удивлённо посмотрел на Син Конгляня. Син Конглянь положил руку ему на плечо, подвёл его к домику и прошептал на ухо: «Ты достаточно наговорил. Не думай, что я позволю тебе долго оставаться на улице».

«Господин Син!»

Дуань Ян окликнул Син Конгляня сзади.

Молодой человек был совершенно ошеломлён, испытывая смесь паники, боли, замешательства и сдерживая эти хаотичные эмоции.

Син Конглиан обернулся и посмотрел на молодого врача, сидящего на корточках на земле, и сказал: «Не спрашивай меня почему десять тысяч раз. Я просто сэкономил немного денег, не отдав их тебе раньше».

У Дуань Яна застряли в горле все слова. Он опустил ресницы, затем поднял голову с ясным выражением лица, без колебаний, как будто уже принял решение. Он очень торжественно произнёс: «Спасибо».

«Ты уже это сказал. Не нужно повторять».

Син Конглянь махнул рукой, и Линь Чэнь встал рядом с ним, когда тот потянул его внутрь.

«Почему ты рассказал ему об этом только сейчас?» — тихо спросил Линь Чэнь.

— Два дня назад вы ещё не выбрались из опасной ситуации, так что было неуместно так скоро отдавать ему плату за диагностику, — как ни в чём не бывало сказал Син Конглянь.

Криминальная психология, глава 203

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Кинки || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 203

Линь Чэнь не знал, сколько «медицинских взносов» заплатил Син Цунлянь, но сумма, которая могла бы удовлетворить желание Дуань Ваньшаня, вероятно, была немаленькой.

Обычно, услышав такой ответ, большинство людей, скорее всего, спросили бы его: «Откуда у тебя столько денег?» в то время как обычные пары и супруги могли бы спросить друг друга: «Ты потратил столько денег с моего согласия?»

Но Линь Чэнь думал, что отношения между ним и Син Конглянем не могли быть такими простыми. Если уж на то пошло, он не знал, откуда Син Конглянь, какой у него опыт и как он живёт, но он влюбился в этого человека и решил быть с ним. Это само по себе было нелепо, но... Линь Чэнь повернул голову и посмотрел на мужчину, который уже крепко спал на узком диване-кровати в углу каюты. Любовь сама по себе была довольно нелепой.

Поразмыслив об этом некоторое время, Линь Чэнь тоже погрузился в глубокий сон.

......

Китай, Хунцзин.

Доктор Тан Кан, отвечавший за исследования и разработку нового препарата компании «Чжоуруй Фармасьютикал», внезапно открыл глаза. Казалось, он мысленно вернулся к простому разговору о своей компании в тропическом лесу и внезапно почувствовал странное сердцебиение.

В этот момент он сидел в конференц-зале на 20-м этаже штаб-квартиры Zhourui Pharmaceutical, и его уши были полны ожесточённых споров. Как руководитель лаборатории, ответственной за разработку нового препарата «Нордрен», он получил десятки звонков с просьбой принять участие в совещании EIF в этом офисе, но так называемая «дискуссия» была чистой воды ссорой.

Несколько дней назад, после смерти ключевого сотрудника отдела продвижения, Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов наконец выдало лицензию на включение «Нордрона» в список, но это не разрядило напряжённую атмосферу в компании.

Хотя генеральный директор не знал точно, что произошло, мрачное выражение его лица говорило само за себя.

В любом случае, это революционно новое лекарство, которое должно было пройти гладко, всегда было подобно бурному подводному течению. Это было похоже на тонкую и порочную цепь, туго обмотанную вокруг шеи каждого инсайдера.

Доктор Тан Кан посмотрел на голубое небо и белые облака за окном 20-го этажа. На короткое мгновение он подумал о том, каково было бы открыть окно и выйти наружу, но его мысли были ограничены стеклянным окном, которое можно было открывать только вверх и вниз.

Он перевёл взгляд на свой блокнот, осторожно открыл его и увидел фотографию дочери, прикреплённую к внутренней странице.

Он тщательно обдумал это. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз видел свою дочь с тех пор, как приехал в Китай на работу? 105 дней, и это число, скорее всего, будет расти.

В этот момент он вдруг понял, что нелепо заканчивать жизнь из-за каких-то вещей, которые можно спасти. Семья всегда меняет образ мыслей, когда человек меньше всего этого ожидает. Доктор Тан Кан нажал шариковой ручкой на блокнот, принимая некоторые решения.

Наконец совещание закончилось. Доктор Тан Кан взял свой блокнот, протиснулся сквозь толпу разгневанных людей, отказался от лифта вместе с другими сотрудниками и приготовился вернуться в научно-исследовательскую лабораторию на 10-м этаже.

В фармацевтической компании всегда было светло и чисто; даже в запасном коридоре пахло дезинфицирующим средством, и он сам привык к этой атмосфере.

Он медленно спускался с 20-го этажа на 19-й, когда вдруг услышал лёгкий скрип двери аварийного коридора на каком-то этаже.

Не зная, было ли это из-за беспокойства, вызванного появлением на рынке нового препарата, или по какой-то другой причине, он смутно почувствовал, что кто-то вошёл в аварийный коридор.

Поэтому он намеренно остановился и прислушался, но шагов не было слышно ни сверху, ни снизу.

Он сделал вид, что спускается на два этажа ниже, и отчетливо услышал, как кожаные туфли заскрипели по плитке.

В этот момент над его головой раздался звук кожаных туфель, ударившихся о пол, один или два раза, и он вздрогнул.

Словно приняв какое-то решение, доктор Тан Кан схватил свой телефон и нажал кнопку будильника. Он взялся за перила, развернулся и пошёл наверх. Ещё более странным было то, что шаги наверху прекратились в молчаливом понимании.

Вскоре в поле его зрения появилась медленно движущаяся швабра, и он увидел чёрные резиновые сапоги уборщика.

В этот момент он даже почувствовал, что избежал смерти. Он мягко закрыл глаза и глубоко вздохнул.

......

Когда Линь Чэнь проснулся, было уже следующее утро.

За окном ярко светило солнце, а небо было голубым, тонким и прозрачным, как тающее стекло. Он машинально прикрыл глаза рукой, но Син Конглянь наклонился и с улыбкой положил руку ему на лоб. — Так ты хочешь, чтобы я помог тебе уснуть, чтобы жар быстрее прошёл?

Линь Чэнь лениво взял Син Конгляня за руку и поцеловал её. Когда он поднял голову, то увидел, что Син Конглянь уже опрятно одет и чисто выбрит, что удивило его. "Мы уже здесь?"

"Да, мы здесь".

"Почему ты не разбудил меня?"

"Проводить людей Гаоменга не так важно, как твой сон".

"Почему ты такой милый?" Лин Чен улыбнулся.

"Я серьезно. Смотреть, как ты спишь, для меня прекраснее, чем смотреть сотню классических голливудских фильмов подряд".

Сладкие слова Син Конгляна были действительно забавными, но Линь Чен сел, не позволяя ему нарушить ритм. "Как мы вернемся назад?" он спросил.

"Хотя изначально я планировал совершить решительный тур по Атлантическому кругу без Ван Чао, учитывая ваше физическое состояние и вопросы, которые нам нужно уладить по возвращении домой, мы можем лететь только самолетом", - сказал Син Конглян с разочарованным выражением лица.

Линь Чен глубоко вздохнул. "Пожалуйста, не искушайте меня этими роскошными поездками. У нас, сотрудников правоохранительных органов, не может быть такого долгого отпуска".

"Тогда нам остается только вернуться домой, Консультант Лин..." Когда Син Цунлянь сказал «иди домой», Линь Чэнь почувствовал себя очень комфортно и приятно.

Он кивнул, собираясь что-то сказать, но увидел, что Син Цунлянь откуда-то достал комплект чистой одежды и многозначительно спросил: «Хочешь ещё раз принять ванну?»

Ранее они также принимали дружеские и гармоничные совместные ванны на корабле, в основном потому, что его рана не должна была соприкасаться с водой, и Син Конгляню приходилось помогать, но теперь, в этот момент, казалось неуместным снова принимать ванну.

Линь Чэнь посмотрел на него и спросил: «Кто-то ждёт?»

«Только я», — без колебаний ответил Син Конглянь.

Линь Чэнь подозрительно посмотрел на него, затем выглянул в окно. Со своего места он мог видеть чистую гавань, голубое небо с белыми облаками, непохожее на пейзаж тропического леса, и длинную береговую линию. Порт в Каге был расположен в западном устье реки Дана и находился под контролем Соединенных Штатов. Это также была конечная точка их побега в тропический лес.

Здесь были круизные лайнеры, контейнеры, а иногда и приземляющиеся вертолеты, дающие людям ощущение, что они попадают в современное общество из варварской эпохи. Но современное общество не обязательно было хорошим, потому что здесь также были военные корабли и солдаты, охранявшие порт.

В конце концов Линь Чэнь отказался от предложения Син Конгляня принять ванну. Син Конглянь задернул занавески и закрыл дверь, помогая ему переодеться. Процесс, конечно, затянулся, и после переодевания у них обоих перехватило дыхание.

Они вышли из парома бок о бок, и морской бриз и яркий солнечный свет встретили их, словно смывая мрак тропического леса.

В каюте не было никаких следов пребывания людей из Гаоменга, а вчерашние пятна крови были убраны. Дуань Ян стоял на причале, засунув руки в карманы, в одиночестве.

Двое подчиненных Син Конгляна, Чжан Лун и Чжао Ху, сидели на корточках на причале вместе с Ван Чао, со скукой наблюдая за чайками. Линь Чэнь посмотрел на Син Конгляня, думая, какая шутка, что на самом деле их никто не ждал.

«Остальные отправили людей Гаомэна по домам. Я оставлю этих двоих здесь с Дуань Яном, пока всё не уладится», — прошептал Син Конглянь.

На самом деле он не особо беспокоился о том, что задумал Син Конглянь.

Дуань Ян подошёл к ним, словно погрузившись в раздумья, и медленно произнёс: «Консультант Линь, господин Син...»

Линь Чэнь кивнул.

На самом деле, прошлой ночью, когда он не мог уснуть, и во время своего бегства он тоже думал о том, что сказать, когда он расстанется с Дуань Яном. В конце концов, они вместе прошли через жизнь и смерть, но когда настал момент прощания, он вдруг не смог придумать ничего стоящего. Глядя на чуть отросшие волосы молодого человека перед ним и на его решительное и спокойное выражение лица, Линь Чэнь внезапно осознал, что Дуань Ян, который сейчас стоял перед ним, больше не был тем молодым человеком, которому требовалась его постоянная поддержка, чтобы обрести твёрдую веру.

Взросление было таким болезненным, но люди должны были взрослеть.

Линь Чэнь протянул руку Дуань Яну. — Мы ещё встретимся.

Дуань Ян открыл рот, собираясь сказать тысячу слов, но в конце концов просто протянул руку, пожал её и сказал: «До свидания».

......

Китай, Хунцзин.

Погода снова была очень неустойчивой, то шёл проливной дождь, то небо прояснялось.

После целого дня раздумий Тан Кан наконец составил чёткий план.

Он сидел в своем кабинете, нервно щелкая шариковой ручкой.

Было 6:30 вечера, и большинство сотрудников уже разошлись по домам. Свет в большом офисе снаружи был выключен. Его личная секретарша постучала в дверь его кабинета более получаса назад, спрашивая, не хочет ли он поужинать. В то время он делал вид, что разбирает папки на своем столе, и отказался от предложения, сославшись на то, что скоро закончит работу.

Время шло секунда за секундой.

Тан Кан сидел в своем кабинете, пытаясь придать себе вид занятого человека.

Только когда последний человек снаружи выключил свет и ушёл, он мгновенно прекратил все свои движения.

Некоторое время он смотрел на улицу, затем быстро выдвинул второй ящик стола, где аккуратно лежала небольшая USB-флешка.

Он осторожно пошевелил компьютерной мышью, и экран компьютера мгновенно загорелся.

......

Линь Чэнь откинулся на мягкое сиденье. Этот перелет через десять часовых поясов полностью сбил его циркадный ритм.

В полудрёме он почувствовал, как Син Конглянь накрывает его одеялом. Помимо шума двигателя, единственным звуком в салоне был храп Ван Чао. Линь Чэнь слегка приоткрыл глаза. Хотя ему казалось, что он проспал целую ночь, за окном всё ещё был день. Он плотнее закутался в одеяло, и Син Конглянь привычно коснулся его лба, чтобы проверить температуру. Он перевернулся и проснулся.

На прикроватной тумбочке Син Конгляня стояла чашка кофе, который выглядел очень горьким, а ноутбук Ван Чао был поставлен на стол, и его экран всё ещё был включён. С его точки обзора Линь Чэнь видел только яркий белый свет.

— Я тебя разбудил? Син Конглянь убрал руку и мягко спросил.

Только что, во сне, ему показалось, что он всё ещё находится в тёмном и лишённом солнечного света трюме маленькой рыбацкой лодки, где запах рыбы, смешанный с запахом тела мужчины средних лет, заставлял его дрожать. Возможно, потому что он подсознательно свернулся калачиком, Син Конглянь накрыл его ещё одним одеялом.

Зрение Линь Чэня постепенно прояснилось, и, к его удивлению, когда он подумал о маленькой рыбацкой лодке и мужчине средних лет, он увидел на своём столе чёрное кольцо, которое Син Конглянь забрал у него.

Ранее он использовал некоторые технические средства, чтобы заставить Син Конгляня прекратить расследование того, как он случайно получил это железное кольцо, которое носил на безымянном пальце левой руки. Теперь, когда он снова увидел эту вещь, у него разболелась голова. Затем он спросил деловым тоном: «Вы что-нибудь выяснили?»

Хотя он не уточнил, о чём именно идёт речь, они понимали друг друга без слов. Син Конглянь повернул кольцо на пол-оборота и ответил: «Вы угадали. Это действительно локатор».

«Вы можете выяснить, кто его выдал?»

«Это сложно, но такую вещь нелегко достать. Она должна принадлежать правительству». «После того, как мы вернёмся в Китай, Ван Чао сможет это выяснить».

Линь Чэнь повернул голову, чтобы посмотреть на подростка, спящего вверх ногами на своём сиденье, и спросил Син Конгляня: «Дуань Ян рассказал тебе обо всём процессе нашего похищения?»

«Да».

«Он упоминал о происхождении этого кольца?»

— Так и есть, — Син Конглянь посмотрел на него и продолжил смотреть на кольцо. — Почему ты всегда сталкиваешься с чем-то подобным, когда тебя похищают? Наркотики, торговля людьми или что-то ещё? И как ты думаешь, расследование, которое он вёл, связано с «Чжоуруй Фармасьютикал»?

Пока он говорил, Линь Чэнь чувствовал, что превращается в Дуань Яна.

— Консультант Линь, — Син Конглянь повернул голову и беспомощно посмотрел на него.

— Да?

"Ты заметил, что слишком быстро переключаешься в режим расследования?"

Линь Чен посмотрел на бескрайнее море за окном и откровенно признался: "Может быть, это потому, что мне только что приснился не очень хороший сон".

......

Климат у моря переменчивый, но город Хунцзин был залит ярким летним солнцем.

Мистер Тан Кан опустил шляпу и плотнее запахнул пальто, медленно направляясь в парк развлечений Хунцзин.

Возможно, из-за того, что его одежда выглядела неуместно, персонал на входе дважды проверил его с помощью металлического сканера.

Мистер Тан Кан слегка кашлянул.

"Сэр, вы плохо себя чувствуете?" - спросил сотрудник.

"Даже если ты неважно себя чувствуешь, ты все равно должна пойти на свидание, верно?" мистер Тан Кан улыбнулся и ответил.

Этот парк развлечений был построен около 20 лет назад, и его убранство устарело. Сам Хунцзин был слишком комфортабельным, поэтому в парке не было безумных аттракционов. Горожане обычно считали, что даже карусель, менее экстремальные американские горки или даже слегка скрипучий пиратский корабль были подходящими.

Сегодня было воскресенье и летний праздник, поэтому в парке было больше посетителей, чем обычно, в основном родители с детьми. Дети с радостными лицами держали в руках сахарную вату, болтали и смеялись, и мистеру Тан Кангу казалось, что он вернулся в детство.

В трансляции из парка зазвучала мелодия скрипки, которую он не мог вспомнить, и музыка была мелодичной.

Прогуливаясь под солнцем, он почувствовал, как грязная дымка на его теле испаряется из пор. Мистер Тан Канг постепенно ослабил тугую одежду и почувствовал себя расслабленным. Он не купил сладкую вату, а вместо этого потратил десять юаней на бутылку колы. Вредная еда и улыбки молодых людей могли успокоить душу.

На траве у озера, неподалёку, по пышной зелёной лужайке прогуливаются серые или белые голуби. Продавец воздушных шаров продавал красные шары милой парочке близнецов. К его прилавку было привязано много разноцветных шаров, и его окружало много людей — ни один ребёнок не любит воздушные шары. После продажи этих двух красных шаров многие родители тоже дали ему денег. На мгновение разноцветные шары разлетелись в разные стороны, и это выглядело очень мило.

Мистер Тан Кан улыбнулся, обошел зону каруселей, и мелодия скрипки стала веселой. Музыка всегда обладала такой сильной заразительной силой. Он поднялся по мосту мелкими шажками. Оглядевшись, он увидел повсюду толпы людей. Волшебное шоу на водной сцене неподалеку вот-вот должно было начаться. Только когда он подошел к этому людному месту, он пожалел о своем прежнем выборе.

Люди толпились впереди и позади него, и у многих над головами всё ещё парили разноцветные шарики. Милые вещицы, которые раньше казались ему очаровательными, теперь заставляли его необъяснимо нервничать. Он сжал кулаки, пошёл против толпы и внимательно следил за дорогой впереди.

Идущие навстречу люди были похожи на твёрдые камни. Даже дети ростом чуть выше колена могли ударить его с достаточной силой. Каждый раз, когда чей-то локоть задевал его плечо, его сердце сжималось на несколько пунктов. Бутылка из-под кока-колы в какой-то момент деформировалась, а жидкость внутри была покрыта коричневой пеной, которая, казалось, могла брызнуть в любой момент, когда скапливалась у горлышка бутылки.

Тан Канга постоянно толкали. По какой-то причине с правой стороны подходило всё больше и больше людей. Толпа почти толкала его в ту сторону, откуда он пришёл. Он мог только прикрывать грудь руками и изо всех сил старался идти быстрее. Чтобы не столкнуться с высоким мужчиной, держащим на руках ребёнка, он отошёл в сторону, но наступил на кожаную туфлю студентки. Девушка закричала, и ему пришлось извиниться тихим голосом. «Мне очень жаль». Мне очень жаль. Вы не могли бы меня пропустить?

Смесь звуков и шума в воздухе была такой громкой, что девушка не услышала его, а никто из окружающих даже не заметил его.

Тан Кан наконец-то обошёл коренастого мужчину и облегчённо вздохнул. Он ещё не успел выдохнуть застоявшийся воздух, как его зрачки внезапно сузились, словно он что-то увидел. Перед его глазами плавали разноцветные шарики, и пластиковая плёнка слегка колыхалась.

Затем он что-то почувствовал.

Звук фортепиано взял высокую ноту, затем внезапно оборвался, и фонтан вдалеке разбрызгал белые волны.

Это был тонкий нож, не слишком длинный. Кончик ножа проткнул его одежду и кожу, а лезвие вонзилось во внутренние органы. После перемешивания нож был быстро вытащен. Рука, державшая нож, внезапно отпустила рукоятку, и лезвие, казалось, было притянуто каким-то всасывающим действием, поскольку оно внезапно втянулось в рукав нападавшего.

Все это произошло в мгновение ока.

Родители с детьми на руках, мальчики и девочки, пришедшие погулять, и старики, выведшие внуков поиграть, продолжали идти. Никто не заметил, что доктор Тан Кан, находившийся в толпе, схватился за рёбра и медленно упал на землю рядом с табличкой, на которой было написано: [Переполнено. Пожалуйста, будьте осторожны.]

Солнце всё ещё освещало траву, и скрипичная музыка снова стала лёгкой и прекрасной после кульминации, когда толпа наконец прошла через узкий участок моста.

На тропинке у озера мужчина в тёмно-синей куртке медленно и методично достал из рукава маленький чёрный мешочек и крепко завязал его тремя верёвками от воздушных шаров.

Воздушные шары поднялись вместе с мешком, и он посмотрел вверх, наблюдая, как они улетают в голубое небо, прежде чем услышал панические крики вдалеке позади себя.

Он не обернулся, а вместо этого слегка закатал окровавленные манжеты, затем расправил свой тёмно-синий сюртук.

В десяти шагах от него стоял маленький мальчик, лет пяти-шести. Маленький мальчик был таким толстым, что его футболка растянулась в несколько раз по сравнению с первоначальным размером, став похожей на толстую куклу, сделанную из корней лотоса. Большие черные глаза толстяка уставились на последний воздушный шарик в его руке.

Мужчина подошел к толстому ребенку, завязал нитку от последнего воздушного шарика на его запястье, похожем на корень лотоса, и погладил мальчика по голове. Возможно, он чувствовал себя очень хорошо, поскольку в его дыхании слышался намек на смех.

Криминальная психология. Глава 204

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Кинки || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 204

Когда они вышли из домика, в Хунцзине шёл сильный дождь.

Это был не обычный городской дождь, а проливной ливень. Похоже, это началось после того, как они приземлились, и не собиралось прекращаться.

Линь Чен глубоко вдохнул влажный воздух, смешанный с запахом топлива аэропорта и земли, который все еще казался ему успокаивающим.

Син Конглянь держала его за руку, и они смотрели друг на друга, не в силах выразить тысячью слов то, что чувствовали.

Ван Чао споткнулся и столкнулся с ними плечами. Син Конглянь обернулся и поймал его. Молодой человек был настолько измотан, что выглядел так, будто мог бы проспать разрушение всей планеты, если бы ему дали кровать.

Син Конглянь некоторое время щипал Ван Чао за нос и уши, но в конце концов сдался и понёс его на спине к выходу.

Пройдя иммиграционный контроль, Линь Чэнь заметил, что Син Конглянь нажал кнопку парковки на минус первом этаже.

«Мы сначала поедем домой?» — спросил Линь Чэнь.

Син Конглянь повернул голову и посмотрел на него с улыбкой. «Вы пытаетесь меня проверить, господин Линь?»

Лин Чэнь не знал, как Син Конглянь вдруг стал психологом, но под его взглядом он почувствовал себя виноватым. «Никто так долго не жил дома, так почему бы сначала не пойти в отель?»

В конце он намеренно повысил голос, но Син Конглянь лишь слегка хмыкнул в ответ.

Син Конглянь посмотрел на него с выражением «скажи мне правду», и Лин Чену ничего не оставалось, кроме как взять его за руку и сказать: «Я не хочу идти в больницу. У меня психологическая травма».

«Это прекрасно, — серьёзно сказал Син Конглянь. — Мистер Лин может воспользоваться своим опытом и провести какое-нибудь лечение... например, десенсибилизирующую терапию?»

«Почему с тобой так сложно?» Неудивительно, что мне было так трудно за тобой угнаться, — пошутил Линь Чэнь.

Син Конглянь громко рассмеялся. Они вышли из лифта, и Ван Чао икнул, сидя у него на спине.

— Ты тоже можешь найти что-нибудь, что сделает меня несчастным, и я буду более чем рад поддержать тебя, — сказал Син Конглянь.

Линь Чэнь подумал, что это действительно хорошая идея. Он остановил человека и полез в его карман. Конечно, когда его рука опустилась вниз, на лице Син Конгляня промелькнуло что-то неуловимое. Линь Чэнь слегка кашлянул, убрал руку, и в ней оказался рабочий телефон Син Конгляня, а не тот, что был у Даны.

Лицо Син Конгляня сразу же стало неприятным. «Консультант Линь, нам не нужно ехать в больницу».

Но прежде чем он закончил говорить, Линь Чэнь уже включил телефон. У Син Конгляня было необычно бледное выражение лица.

В тот момент, когда они въехали на парковку, телефон Син Конгляна сразу же начал непрерывно звонить, и звуковой сигнал сообщения продолжал звучать так, словно никогда не прекратится, пока они не подъехали к джипу Син Конгляна. Линь Чэнь виновато взглянул на Син Конгляня и затем понял, что это был тот самый джип, припаркованный у станции метро Юнчуань. Было непонятно, почему он сейчас находится на подземной стоянке аэропорта Хунцзин.

Син Конглянь открыл дверь машины, швырнул Ван Чао на заднее сиденье, и подросток развернулся, как будто нашёл удобное место, чтобы лечь, и начал храпеть.

«Ты попросил кого-то привезти машину обратно?» — спросил Линь Чэнь.

«Да». Син Конглянь не сразу сел за руль, а прислонился к двери машины и посмотрел в свой телефон.

«После полёта на самолёте тебе всё равно придётся ехать домой самому. Ты не устал? Линь Чэнь открыл пассажирскую дверь и пристегнул ремень безопасности.

«Это утомительно, но в машине есть важные вещи, которые нельзя оставить где-то ещё».

Линь Чэнь не знал, что он имел в виду под «важными вещами», но он вспомнил десятки бриллиантовых VIP-карт, которые капитан Син достал из багажника, и решил промолчать.

Линь Чэнь немного посидел в машине и обнаружил, что Син Цунлянь ещё не забрался в неё.

Он не знал, что Син Цунлянь увидел в своём телефоне, но спустя долгое время он наконец открыл дверь машины и сел в неё. Он положил руку на рычаг переключения передач и долгое время не двигался.

Линь Чен поднял глаза и увидел, что выражение лица Син Конгляна было мрачным. Вероятно, в текстовых сообщениях, которые он только что получил, было что-то не очень хорошее.

"Что случилось?"

" Консультант Линь... " Син Конглянь протянула ему телефон, на котором транслировались обычные брифинги из полицейского участка.

— В 10:07 утра 10 июня была установлена личность мужчины, убитого ножевым ранением в парке развлечений Хунцзин. Погибшим оказался доктор Тан Кан, старший вице-президент научно-исследовательского отдела фармацевтической компании Zhourui...

В полумраке автомобиля экран телефона светился слабым белым светом. Когда он увидел слова "Zhourui Pharmaceutical" и "Tan Kang", он подумал, что это иллюзия, вызванная долгим перелетом и размышлениями об этом случае день и ночь, но очевидно, что это было не так. Как ключевой сотрудник отдела исследований и разработок и инсайдер дела Zhourui Pharmaceutical, Тан Кан был зарезан кем-то до того, как их самолет приземлился.

В голове Линь Чена пронеслось множество предположений, но в конце концов он смог лишь сказать: «Они действуют быстро».

Он взглянул на часы на приборной панели и увидел, что было ровно 13:00. Он боялся, что полицейские, осматривающие место преступления, ещё не ушли, поэтому спросил Син Конгляня: «Пойдём посмотрим?»

Прежде чем Син Конглянь успел оглянуться, он добавил: «Я оправился от лихорадки. Думаю, я могу остаться там на какое-то время».

Увидев, что он настаивает, Син Конглянь неохотно кивнул и сказал: «Хорошо».

......

За окном виднелись знакомые улицы Хунцзина. Линь Чэнь прислонился к переднему пассажирскому сиденью.

Их не было всего полмесяца, и у студентов еще не начались каникулы. Обстановка не изменилась; даже конфигурация и скорость их путешествия к месту преступления не изменились.

Ван Чао снова перевернулся на заднем сиденье. Возможно, потому, что он умирал с голоду, или, возможно, потому, что почувствовал знакомую атмосферу, подросток внезапно открыл глаза. Услышав шуршащий звук, доносящийся с заднего сиденья, Линь Чэнь повернул голову и увидел, как Ван Чао достает полуоткрытую упаковку Pocky из ящика для хранения в дверце машины и без колебаний приступает к еде.

Это были закуски, которые подросток оставил в машине полмесяца назад.

Линь Чен не смог удержаться и заговорил. "Это хранилось слишком долго. Не ешьте это сейчас. Я угощу тебя, когда мы выйдем из машины.

Ван Чао всё ещё пребывал в полусонном состоянии, механически кивая головой, но всё равно запихивал закуску в рот.

«Просто съешь это. Там одни консерванты. Оно не испортится и не убьёт тебя», — безразлично сказал Син Конглянь.

— Погоди, куда мы едем? Внезапно осознав что-то важное, Ван Чао резко проснулся и спросил: «Ты шутишь? Мы только что вернулись из такого страшного места. Разве нам не нужно отдохнуть десять или двадцать дней, прежде чем снова приступить к работе?»

Син Конглянь оторвал взгляд от товарища Ван Чао в зеркале заднего вида и спросил: «Что он имеет в виду?»

«Может, он в последнее время тратил слишком много денег на внутриигровые покупки, поэтому хочет обмануть нас с оплатой сверхурочных», — ответил Линь Чэнь.

Ван Чао закричал: «А Чэнь-гэгэ, ты не можешь так со мной поступить. Мы ведь по-прежнему хорошие друзья?»

Синь Цунлянь притворился, что внезапно осознал: «Что нам делать?»

Линь Чэнь сделал вид, что не слышит протестов Ван Чао, и сказал: «Другого выхода нет». Если он не хочет идти, просто забудь об этом. Давай выйдем из машины прямо сейчас?

Они ехали по эстакаде, и Ван Чао в ужасе выглянул наружу, сглотнул и пожаловался: «А Чэньгэгэ, когда ты стал таким?»

«Товарищ Сяо Ван...» — протянул Син Конглянь, — «Почему ты ещё не понял?»

«Понял что?»

Син Конглянь говорил тоном социолога. «Когда меняется личность человека, меняется и его поведение, и то, как он что-то делает».

«Что изменилось в моём А'Чэнь Гэгэ?» Ван Чао был очень озадачен.

Линь Чэнь уже догадался, что собирается сказать Син Конглянь, и невольно покачал головой.

Но Син Конглянь всё равно улыбнулся и сказал: «Твой А'Чэнь Гэгэ теперь глава семьи, так что мы должны его слушаться, понимаешь?»

......

По дороге от шоссе до парка развлечений Ван Чао продолжал обдумывать термин «глава семьи».

На лице подростка сменялись различные выражения: «лесть», «восхищение», «оцепенение» и «подхалимство». Перед самым их прибытием на место Ван Чао остановил его и задал очень важный вопрос: «А Чэнь Гэгэ, если я с этого момента буду называть тебя Боссом, нужно ли мне называть капитана Син невесткой?»

В любом случае, этот вопрос получил предупреждение от самого капитана Син в виде удара по голове.

Линь Чэнь прекрасно понимал, что Син Цунлянь поднял тему главы семьи только для того, чтобы Ван Чао не слишком расстраивался.

Дождь все еще лил. Син Конглянь наклонил зонт к себе, и Линь Чен посмотрел вперед.

Перед ним был знакомый ярко-желтый предупреждающий знак. Они стояли возле галереи у воды, куда было увезено тело жертвы. Полицейские, работавшие на месте преступления, прятались под карнизом, со вздохом глядя на чистое место преступления, омытое дождем.

Следы на земле были едва заметны, и можно было смутно различить направление и место, где упала жертва. На небольшой дорожке, вымощенной квадратными кирпичами, не было и следа крови. Сильный дождь, вероятно, был лучшим способом смыть улики.

Они некоторое время стояли у места преступления, пока наконец не привлекли внимание полицейских, стоявших под навесом.

Две пары глаз устремились на них, и сначала полицейские просто уставились на них. Внезапно сквозь завесу дождя донесся крик.

Голос становился всё громче и громче, и несколько человек бросились к ним.

Линь Чэнь подумал, что они всё ещё недооценивают внезапное появление опасности.

За такое короткое время товарищ Чжан Сяолун уже подбежал к ним.Что удивило Линь Чэня, так это то, что женщина-полицейский не посмотрела на Син Конгляня, а вместо этого мечтательно коснулась его плеча со слезами на глазах и дрожащим голосом. «Линь... Консультант Линь... Ты всё ещё жив. Это здорово!»

«Благодаря помощи капитана Син я всё ещё жив», — ответил Линь Чэнь.

«Не за что», — Син Конглянь кивнул в знак благодарности.

Возможно, из-за того, что лицо Син Конгляня было закрыто зонтом, Чжан Сяолун даже не заметила, что рядом с ней кто-то стоит. Она была полностью поглощена своим волнением. «Хорошо, что ты вернулся... Хорошо, что ты вернулся... Как и в прошлый раз, почему ты всегда попадаешь в такие ситуации?!» Но прежде чем она закончила фразу, она, казалось, что-то почувствовала и недоверчиво посмотрела в его сторону.

«Капитан... капитан Син!»

Капитан Син приподнял бровь. — Да, это я.

— Ты вернулся?! — Чжан Сяолун был ещё более удивлён.

— Разве ты не видишь? — сказал капитан Син.

— Ты спас консультанта Линя?

Син Конглянь был очень доволен проницательностью женщины-полицейского и гордо сказал: — Разве это не очевидно?

Лицо Чжан Сяолун покраснело. Казалось, что если Син Конглянь продолжит говорить, она слишком разволнуется и упадёт в обморок.

Их коллеги прибывали один за другим, и они немного поболтали, прежде чем Линь Чэнь прервал их и, взглянув на место преступления, спросил: «Что случилось?»

Чжан Сяолун сильно выросла, быстро достала из кармана блокнот и включилась в работу.

«Имя жертвы...»

Син Конглян перебил её. — Это в отчёте, который вы мне дали. Давайте вкратце обсудим ситуацию на момент совершения преступления.

«Это жестокое убийство, совершённое в людном месте. По словам очевидцев, на пешеходном мосту было полно туристов, которые собирались посмотреть водное шоу. Жертва шла по пешеходному мосту в противоположном направлении, с юга на север. Пройдя менее 10 метров, жертва внезапно упала. Мужчина, державший на руках ребёнка, первым заметил, что с жертвой что-то не так, и попросил окружающих не наступать на неё. Сначала они подумали, что это был острый сердечный приступ, но потом увидели, что из груди жертвы хлынула кровь... Женщина-полицейский говорила тихо, и Лин Чен посмотрел на воду. Даже под дождём он чувствовал крики, которые раздавались на тёмном пешеходном мосту, когда из раны хлынула кровь.

Чжан Сяолун дважды постучала шариковой ручкой по блокноту и протянула его Син Конгляню. — Это отчёт криминалистов с места преступления.

[Колотая рана под третьим ребром с левой стороны. Длина раны около 2,5 см. У жертвы разорвалось сердце, и он умер на месте.]

Криминальная психология, глава 205

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Кинки || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 205

"Один удар ножом?" Линь Чен был удивлен. Было нелегко убить одним ударом, особенно в людном месте. Потребовались значительные технические трудности, чтобы найти сердце цели и не вонзить его в твердые ребра.

Чжан Сяолун серьезно сказал: "Только один удар".

"Очень чистый и четкий". Прочитав протокол судебно-медицинской экспертизы, Син Конглян пролистал записи взад и вперед, нахмурился и спросил: "Разве орудие убийства не было найдено на месте преступления?"

«Убийца забрал его, — сказал Чжан Сяолун. — Криминалисты начали обыскивать мусорные баки».

«У этого опытного убийцы, вероятно, есть 10 000 способов избавиться от орудия убийства. Не тратьте время на обыск мусорных баков», — сказал Син Конглянь. Он поднял свой зонт, открыл оцепление и вошёл на место преступления вместе с Линь Чэнем.

«Что ты думаешь?» — спросил Син Конглянь.

«Если был только один удар ножом, мы можем сразу исключить преступление на почве страсти, — сказал Линь Чэнь, остановившись и встав рядом с Син Конглянем. — Импульсивные преступники не остановятся, пока не превратят тело и место преступления в кровавое месиво».

"Это тоже не ограбление". Син Конглян сунул руки в карманы. "Бумажник и телефон жертвы все еще были на месте преступления".

Линь Чэнь бессознательно поднял голову, и глаза Син Конгляня были холодными и насмешливыми.

Немного подумав, он все же спросил: "Как вы думаете, есть ли большая вероятность, что Zhourui Pharmaceutical знала об инциденте в Дане и заранее убила ключевых свидетелей?"

Дождь барабанил по поверхности зонта, издавая шуршащий звук. Их разговор тоже был ограничен пределами зонта.

— Консультант Линь, мы все прекрасно понимаем, какова вероятность, — сказал Син Конглянь. — Но жаль, что мы пережили тьму тропических лесов, кровавые фабрики по производству наркотиков и людей из Гаомэна, которых использовали в качестве подопытных для незаконных испытаний наркотиков, а они — нет. Обычным людям ещё сложнее представить, что по многим причинам то, что там произошло, можно лишь временно скрыть. Он повернул голову и посмотрел на полицейских, а затем продолжил: «Во-первых, у нас нет доказательств, связывающих «Чжоуруй Фармасьютикал» с незаконными экспериментами над людьми в тропических лесах Даны. Во-вторых, даже если мы найдём такие доказательства, будет очень трудно привлечь «Чжоуруй Фармасьютикал» к ответственности в соответствии с международными правовыми конвенциями за преступления, совершённые в трёх нерегулируемых регионах. Юристы крупных фармацевтических компаний не отнесутся к этому легкомысленно».

— Да, — вздохнул Линь Чэнь. Пока они разговаривали, они уже добрались до того места, где упало тело доктора Тан Кана. Долго глядя на следы на земле, Линь Чэнь наконец сказал: «Но они запаниковали. Убийства всегда входят в нашу юрисдикцию». Он поднял взгляд, и вдалеке за завесой дождя показались шпили зданий в европейском стиле. Перед его глазами всплыла та сцена. Тан Кан протиснулся из коридора с юга на север, а толпа двигалась в основном с севера на юг. В тот момент там было очень много людей, и большинство из них спешили к сцене с водной магией, пытаясь занять удобное место, так что Тан Кан был особенно раздражён, потому что шёл против течения. Он изо всех сил старался выбраться из толпы и решительно шёл к своей цели, пока не встретил человека и нож, которые оборвали его жизнь...

«Место преступления интригует. Он предпочел убивать в людных местах, что разумно, но и рискованно ", - сказал Линь Чен. "Для убийцы он должен был это сделать. Если бы он упустил возможность, было бы слишком поздно ".

"Это действительно слишком рискованно". Син Конглянь поджал губы и продолжил: "И почему Тан Кан пришел сюда?"

— Он пришёл один, без семьи и детей. Если бы он не захотел вдруг расслабиться, это могло означать только то, что он пришёл сюда, чтобы с кем-то встретиться, — сказал Линь Чэнь.

— Встретиться с кем-то... — многозначительно произнёс Син Конглянь. — Значит, убийце пришлось рискнуть и убить его.

— Это всего лишь предположение, — сказал Линь Чэнь. — Конечно, оно основано на том, о чём мы не можем говорить, и на наших выводах.

Син Конглянь кивнул и полушутя-полусерьёзно сказал: «Это должна была быть хорошая криминальная драма, но нам придётся прибегнуть к шпионским приёмам. Если он здесь, чтобы с кем-то встретиться, его передвижения по парку должны что-то выдать...»

Син Конглянь кивнул и взял карту парка, которая висела на стене магазина в коридоре.

В планировке парка развлечений Хунцзин не было ничего особенного. Большинство парков развлечений были разделены на несколько зон. Линь Чэнь посмотрел вниз, и палец Син Конгляня переместился от входа к коридору, после чего он позвал: «Сяолун, иди сюда».

Товарищ Чжан Сяолун разговаривал с Ван Чао. Услышав это, они оба подбежали.

«У нас есть наблюдение на месте?»

«Докладываю капитану Синю, по сути, нет».

«Что значит «по сути, нет»?»

Чжан Сяолун выглядел виноватым. «Этот ракурс нелегко снять. У нас есть только размытое изображение».

«Значит, вы не можете чётко видеть место преступления во время совершения преступления?»

«Верно, и камера в парке слишком старая. Она чёрно-белая...» — ответил Чжан Сяолун. "Только что Лао Ван и другие сняли наблюдение, заявив, что убийца все еще держал в руках связку воздушных шаров, чтобы закрыть обзор".

"Воздушные шары?"

"Да, капитан Син. Лао Ван уже начал расследование в отношении продавца воздушных шаров, но в парке сказали, что сегодня там было около 5000 человек, так что ...

"Таким образом, маловероятно, что продавец может вспомнить всех, кто покупал воздушные шары. Есть ли у нас свидетели, которые могли бы описать преступника?

«Мы искали их, но никто толком не заметил, как выглядел нападавший». Чжан Сяолун нажал на шариковую ручку и беспомощно посмотрел на неё.

Син Конглянь кивнул и посмотрел на Ван Чао. — Ван Чао и Сяолун, соберите все записи с камер наблюдения в парке с момента открытия до закрытия сегодня и проверьте передвижения Тан Кана по парку. — Он задумался на мгновение и добавил: — Поскольку убийца держал в руках отличительный воздушный шарик, отследить его передвижения будет относительно легко, но всё равно будьте осторожны с любыми уловками, которые он может использовать с воздушными шариками.

— Хорошо, капитан Син! — Понял, босс! Чжан Сяолун и Ван Чао сказали это с энтузиазмом.

Поговорив, два молодых товарища убежали, как будто они летели.

Линь Чэнь думал, что он остался невредимым, но, видимо, нет.

Лин Чен поднял голову, и Син Конглян мотнул головой в сторону выхода. "Я видел эту сцену. Мы можем идти, консультант Лин?"

......

Линь Чэнь думал, что сможет сбежать, но, очевидно, он этого не сделал.

Син Конглянь продержал его на месте преступления всего около десяти минут, прежде чем отвезти в больницу Хунцзин.

Из-за дождя и потемневшего неба уличные фонари по обе стороны дороги уже зажглись, окутав весь город туманной пеленой дождя. Линь Чен откинулся на спинку сиденья, пока Син Конглян сосредоточенно вел машину. Из стереосистемы лилась успокаивающая мелодия скрипки, навевая на него дремоту.

"Хочется спать?"

На красный свет Син Конглиан остановил машину и погладил Линь Чэня по голове.

Линь Чэнь ответил невнятным «М-м-м», продолжая смотреть на карту парка развлечений, которую держал в руке, но ему всё ещё хотелось спать, поэтому он приоткрыл глаза.

Син Конглянь некоторое время смотрел на него и сказал: «Консультант Линь, я заметил, что вы больше смотрите на карту, чем на меня».

«Это чтобы вы осознавали потенциальную опасность»,

— сказал Син Конглянь, — «но всё равно не спите в машине». Мы почти приехали».

Линь Чэнь неохотно выпрямился и сказал: «Капитан Синг имеет в виду, что я проведу несколько дней на больничной койке, и мне не стоит сейчас спать».

Синь Цунлянь усмехнулся. «Консультант Линь, вы что, капризничаете?»

Линь Чэнь пожал ему руку, а затем отпустил её. «Просто сосредоточься на вождении. Я не буду спать».

— Я имел в виду, что ты не можешь быть полностью поглощён делом?

— Я не полностью поглощён. Просто сейчас я подумал, что ты очень красив за рулём, и украдкой взглянул на тебя.

— Линь Чэнь... — Син Конглянь выглядел очень беспомощным, как будто догадался о его мыслях. Он продолжил: — Это распространённый трюк. Меня не проведёшь дважды.

"Не могли бы вы попросить Ван Чао прислать мне копию видеозаписи с места преступления? Я хочу это увидеть". Линь Чен решил признаться и подумал, что его следующая просьба может показаться немного чрезмерной. "Я хочу просмотреть полное видео с камер наблюдения за этот период времени".

Заговорил Син Конглянь. "Консультант Лин, куда мы сейчас направляемся?"

"В больницу".

" Зачем мы едем в больницу? - спросил я.

"Потому что я чуть не умерла от сепсиса в Дане, и хотя я постепенно выздоравливаю и вне опасности, мне все еще нужен полный осмотр тела и надлежащий отдых".

"Кажется, ты это хорошо знаешь".

"Но, видите ли, капитан Син, полноценный отдых и просмотр видео с камер наблюдения не противоречат друг другу. Вы можете контролировать время моего ежедневного просмотра. Как государственный служащий, я все еще надеюсь внести посильный вклад в раскрытие дела ".

"Скажи правду..." - перебил его Син Конглиан.

Линь Чэнь почувствовал, что с тех пор, как он поцеловал Син Конгляня, тот, похоже, перенял некоторые его плохие привычки, например, говорить слишком резко.

«Я думаю, что это дело очень странное. Хотя с точки зрения простого дела методы убийцы просты и прямолинейны. На первый взгляд кажется, что крупная корпорация убила, чтобы скрыть свои преступления в процессе разработки лекарств. Но помните ли вы, почему я взялся за это дело?»

"Вы убили сотрудника Чжоуруйской фармацевтической компании, который притворился психически больным и хотел убить жену Цзян Чао".

"Да, именно поэтому Дуань Ян нашел меня. Давайте не будем говорить о том, что произошло позже, но давайте оглянемся назад. Новый препарат, Нордрен, уже был одобрен для выпуска на рынок, пока жена вице-капитана Цзяна еще жива. Так что я не понимаю, почему они пошли на риск и убили ее." Линь Чен опустил глаза.

— Вы боитесь, что они будут убивать невинных людей без разбора? Син Конглянь нахмурился. — Почему вам вдруг пришла в голову эта мысль?

«Я не из тех, кто сомневается в себе. Я уверен, что в тот момент я принял правильное решение. Но, видите ли, просто сказать это недостаточно. Это слишком субъективно. Мне нужны реальные доказательства».

«Если Тан Кан был внезапно заколот, значит ли это, что «Чжоуруй Фармасьютикал» могла прибегнуть к крайним мерам, включая убийство, чтобы обеспечить успешный запуск нового препарата?»

«Да, если компания — это коллектив, то у меня сложилось впечатление, что Zhourui Pharmaceutical в целом уже слишком безумна. Они могут спокойно отступить от «Даны» и даже осмелиться подшутить над «Заратулом». Почему они ведут себя так безрассудно сейчас? Хотя Дуань Ян объяснил мне проблему всей цепочки фармацевтической промышленности, включая инвестиции в исследования и разработки и необходимое возмещение затрат в более поздний период, я всё равно считаю, что они могли бы притормозить и поискать другие пути. Почему они должны любой ценой добиваться запуска препарата в производство, как они делают сейчас?»

«Хороший вопрос, консультант Линь».

«Исходя из вышесказанного, я считаю, что мы должны быстро раскрыть дело об убийстве Тан Кана и найти ключевую зацепку во всём этом деле».

Син Конглянь долго размышлял и, наконец, свернул на улицу, ведущую к больнице Хунцзин, и сказал: «Я понимаю, но тебе всё равно нужно лечь в больницу и следовать указаниям врача».

Услышав это, Линь Чэнь замолчал.

Когда они подъезжали к больнице, Син Конглянь сбавил скорость и медленно произнёс: «Честно говоря, для меня эти пустяковые дела «Чжоуруй Фармасьютикалс» могут быть не так важны, как твой мизинец». Это может показаться немного банальным, но это мое истинное чувство. Я не хочу видеть, как ты тратишь свою энергию на эти вещи во время восстановления ".

Линь Чэнь хотел что-то сказать, но Син Конглянь удержала его за руку, останавливая.

«Я очень серьёзно отношусь к своему желанию быть с тобой в отношениях, ценю твои достижения в профессиональной сфере и уважаю твою независимую личность. Но на самом деле я также прекрасно понимаю, что в процессе наших отношений мы переходим от одних отношений к другим. Нам нужно быть хорошими коллегами и хорошими любовниками одновременно. Я не настолько широкий человек, как ты думаешь. Сейчас я думаю о том, чтобы поместить тебя в частный санаторий с круглосуточным наблюдением, но, конечно, это невозможно». Это недостаточно уважительно по отношению к вам и игнорирует ваши первоначальные намерения. Я понимаю все это, поэтому выбор больницы Хунцзин - это почти мой последний итог после психологической адаптации. Я признаю, что за этим стоят причины, но после того, как тебя похитили, мне нужно провести некоторую психологическую проработку, прежде чем я смогу снова отпустить тебя. Пожалуйста, дай мне немного времени, чтобы изменить свое мышление. "

Син Конглянь припарковал машину на стоянке и закончил разговор.

Сумерки за окном были туманными, и вся больница казалась не такой холодной под косым ветром, дождём и постепенно разгорающимися огнями.

"Извини, я должен был бы лучше понимать твои чувства". Линь Чен долго молчал, прежде чем, наконец, сказать это.

Син Конглиан протянул ему руку. "Итак, счастливого сотрудничества, консультант Лин?"

Лин Чен положил на него руку. "Счастливого сотрудничества, капитан Син".

Син Конглянь, казалось, получил какую-то гарантию, и на его лице появилось выражение облегчения. — Значит, если я скажу тебе ещё кое-что, ты поймёшь, да?

Поворотный момент наступил слишком быстро. Линь Чэнь с подозрением посмотрел на Син Конгляня. Он увидел, как Син Конглянь раскрыл зонтик, вышел из машины, подошёл, открыл дверь и вежливо пригласил его выйти.

— Если не считать того, что ты сказал мне, что уже женат, я постараюсь понять всё остальное, насколько это возможно.

Увидев нерешительный тон Син Конгляня, Линь Чэнь обнял его и смог лишь полушутливо ответить:

«Конечно, нет!» — серьёзно сказал Син Конглянь. «Есть кое-что, что я давно хотел тебе сказать. Хоть ты и не спрашивал, я должен всё объяснить».

Син Конглянь подвёл его к задней части джипа, достал ключ и осторожно нажал на кнопку открытия багажника.

Дверь багажника медленно открылась. Хотя Линь Чэнь уже много раз видел эту сцену, он всё равно не мог не отметить, что в багажнике джипа Син Конгляня был настоящий беспорядок.

Питьевая вода, закуски, разбросанные Ван Чао, различные аксессуары для электронного оборудования, груды тряпок для уборки, разбросанные бумажные материалы и, конечно же, ящик с инструментами, лежащий вверх дном.

Син Конглянь наклонился и открыл ящик с инструментами, затем немного вытащил его, чтобы Линь Чэнь мог лучше его рассмотреть. «Моя мама сказала, что, согласно китайской традиции, когда у человека есть деньги, он становится плохим. Не знаю, откуда она взяла эту чушь, но в любом случае, можешь считать это моими тайными деньгами... э-э, а тайные деньги вообще существуют?»

Выслушав объяснения Син Конгляня, Линь Чэнь посмотрел на только что открытую им коробку с инструментами, которая по-прежнему была похожа на чемодан Син Конгляня.

Там были разбросаны инструменты для ремонта, гаечные ключи и шурупы, а также всевозможные разноцветные VIP-карты, прижатые к стопке бумаг. Эти VIP-карты Син Конглянь достал в прошлый раз. Короче говоря, внутри не было ни золотых слитков, ни бриллиантов. Линь Чэнь вздохнул с облегчением и сказал: «Почему ты такой милый, что позволяешь мне конфисковать твой ящик с инструментами?»

Но как только он расслабился и повернулся, чтобы посмотреть на Син Конгляня, он вдруг услышал, как тот сказал редким серьёзным голосом: «Мне нужно представиться...» Син Конглянь сделал паузу и слегка поклонился ему: «Консультант Линь, моя фамилия Син1».

«Я знаю, что ваша фамилия Син1...» — он ещё не закончил говорить, как вдруг посмотрел на собеседника.

1 Ясность: Син (邢) элитная семья Китая против его нынешней личности Син (刑).

Брови и глаза Син Конгляна были несколько размыты в сумерках, но его спина была прямой, а поведение суровым. Благородная аура, исходящая от него, не могла быть скрыта туманной ночью.

Линь Чэнь на мгновение почувствовал громкий шум в ушах, но голос Син Конгляня по-прежнему был очень чистым и сильным.

Он сказал: «Это не Син, использующий иероглиф «меч», а Син, использующий иероглиф «рядом с правым ухом». Моего отца зовут Син Лиюань, а моя мать из семьи Чжоу на юге провинции Аньхой. Чтобы соответствовать политике «одна семья — один ребёнок», они родили только меня».

*Уточнение: в слове «Син», которое он использует в данный момент, используется иероглиф «меч» (剑), а в другом слове «Син» используется иероглиф (阝), который обычно называют «рядом с правым ухом», так как он похож на человеческое ухо (но не имеет ничего общего с ушами).

Сердце Линь Чена дрогнуло, и он некоторое время не мог говорить.

Два имени, которые упомянул Син Цунлянь, были действительно шокирующими.

Хотя некоторые намёки ранее смутно давали ему понять, что Син Конглянь может быть связан с семьёй Син, он всегда чувствовал, что Син Конглянь может быть каким-то дальним родственником, который просто получил небольшую долю в семейном бизнесе. Когда дело дошло до наследования семьи, он не думал, что есть какая-то связь с его возлюбленной, которая любила есть раков на обочине.

В течение этих пяти минут или даже дольше в голове у Линь Чэня роились всевозможные мысли. Ему казалось, что он нашёл золотую жилу, и он должен был бы смеяться, но не мог смеяться вслух. Син Цунлянь теперь сиял от счастья, но это было очень тревожно. Почему семья Син была настолько своевольной, что отправила своего старшего внука служить в полицию? Судя по внешнему виду Син Цунляня, он не ссорился со своей семьёй. Как босс Синг отнёсся к тому, что у его единственного сына появился парень...?

В конце концов, Линь Чэнь смог лишь посмотреть на собеседника и серьёзно спросить тем же тоном: «Нам обязательно вести этот важный разговор о твоей личности перед багажником твоей машины?»

Не только перед багажником, но и в углу больничной парковки, что было немного слишком непринуждённо.

Синь Цунлянь слегка улыбнулся с искренней радостью.

Линь Чэнь почувствовал, как другой человек положил руку ему на талию и притянул к себе, медленно говоря: «Я хочу, чтобы ты знал эти вещи не потому, что они особенно важны, но, по сути, для меня это не имеет большого значения. И я прекрасно понимаю, что для тебя это тоже не имеет большого значения. Это никак не повлияет на твоё мнение обо мне и не изменит наши отношения. Причина, по которой я хочу тебе сказать, заключается в том, что я не хочу, чтобы казалось, будто я намеренно что-то скрываю от тебя из-за того, что не имеет большого значения. Я просто хочу, чтобы ты знал, вот и все. "

Основная идея слов Син Конгляна заключалась в том, что содержание не имело большого значения, и важным было отношение к нему, когда он сообщал об этом. Это было то, что он хотел, чтобы Лин Чен увидел.

Линь Чэнь оперся на плечо Син Конгляня, глядя на то, как вдалеке постепенно зажигаются фонари, окрашивая дождливую ночь в нежный оттенок. Возможно, вокруг них было действительно тихо, потому что его сердцебиение, которое только что участилось из-за слов Син Конгляня, быстро успокоилось.

Как сказал Син Конглянь, тот факт, что его семья была очень богатой, тоже не казался чем-то важным. Хотя он так и думал, ему всё равно пришлось подчеркнуть: «Вы слишком высокого мнения обо мне. Это определённо повлияет на моё отношение к вам».

«Например?» Син Конглянь держал зонт, прикрывая их обоих.

Линь Чэнь почувствовал тихий смех, доносившийся с другой стороны. «Например...» — он задумался на мгновение, но не смог придумать ничего экстравагантного, потому что был беден. Чтобы сохранить лицо, он мог лишь неохотно сказать: «Например, я не хочу сегодня ужинать в больнице».

«Что ты хочешь съесть, из какой страны? Я сообщу им, чтобы они доставили шеф-повара и ингредиенты по воздуху».

Линь Чэнь вздрогнул. — Прости, просто забудь, что я сказал.

— Ну, доставка по воздуху занимает слишком много времени. Будет неправильно, если ты останешься голодным. Сегодня на ужин в Хунцзине есть только один ресторан, отмеченный тремя звёздами Мишлен. Мне сообщить им, чтобы они закрылись и мы могли пойти туда?

— Нет, я нормально поем в больнице. Мы можем поговорить о чём-нибудь другом?

— О чём ты хочешь поговорить? Вы хотите узнать что-то ещё?

Линь Чэнь не смог сдержать любопытство и спросил: «Что именно находится в ящике с инструментами?»

Немного подумав, Син Конглянь доложил: «Всевозможные банковские карты, чеки... не те, что куплены на Таобао, несколько документов на землю и, возможно, несколько контрактов на акции компании. Я не присматривался к ним...»

Линь Чэнь внезапно поднял взгляд, отошёл от Син Конгляня и попытался успокоиться. «Почему ты не хранишь эти вещи в банковском хранилище?»

«Это просто мелочь. Мне лень убирать её». — Ничего страшного, просто держи их поближе... — непринуждённо сказал Син Конглянь.

Линь Чэнь не мог больше этого слушать и перебил Син Конгляня: — У меня болит голова. Давай поедем в больницу на обследование.

Он попытался увести Син Конгляня в больницу, надеясь как можно дальше отойти от джипа, но Син Конглянь остался на месте и не сдвинулся с места.

— Что случилось? Линь Чэнь обернулся и спросил:

«Ты кое-что забыл», — сказал Син Конглянь.

«Что?» Линь Чэнь боялся, что собеседник снова заговорит о наборе инструментов, и был очень насторожен.

Прежде чем он успел договорить, Син Конглянь повернул голову, наклонился к его губам и прошептал: «Сэр, здесь мы должны поцеловаться».

Его горячее дыхание обдало лицо Линь Чэня, и прежде чем он успел ответить, губы Син Конгляня уже накрыли его.

Линь Чэнь закрыл глаза.

В темнеющем небе, под тихий шум дождя, всё было как надо.

Криминальная психология, глава 206

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 206

Палата, которую Син Конглянь забронировал для него, находилась на верхнем этаже больницы Хунцзин. В остальном там не было ничего особенного.

После оформления Лин Чэнь сдал кровь из вены. Он последовал за Син Конглянем по длинной палате, держа ватный тампон на внутренней стороне руки.

Комнаты по обе стороны коридора были в основном одноместными, занятыми пожилыми людьми. Некоторые из них сидели прямо на диване с серьезными выражениями лиц, как будто они обучали своих удрученных подчиненных на противоположной стороне. Другие полагались на ряд трубок и аппаратов искусственной вентиляции легких для поддержания своей жизни, в то время как опытные медсестры дремали у их кроватей.

Это должно быть отделение особого ухода больницы Хунцзин, где проживают отставные чиновники определенного ранга или люди с особыми связями. Но предложение Син Конгляна остаться здесь не должно иметь ничего общего с привилегиями. Похоже, капитан Син решил, что здешние одноместные номера соответствуют его требованиям.

Син Конглиан толкнул дверь. Небо за окном было уже совершенно темным. Больничная рубашка, в которую ему нужно было переодеться, была сложена на кровати, а на прикроватной тумбочке стояла ваза с подсолнухами.

Линь Чэнь вдохнул запах дезинфицирующего средства в палате и послушно сел на кровать. Он придвинул к кровати столик и похлопал по пустому месту рядом с собой, показывая Син Цунляню, чтобы тот сел напротив.

В тихой палате было слышно, как падает булавка. Они оба сидели друг напротив друга под ярким светом.

Посидев так около двух минут, Син Конглянь не удержался от смеха. «Консультант Линь пытается поговорить со мной и устроить семейное собрание?»

Линь Чэнь посмотрел на стол и спросил Син Конгляня: «Ты заметил, чего здесь не хватает?»

Син Конглянь огляделся и сказал: «Телохранители в чёрных костюмах и красивые женщины-помощницы?»

Линь Чэнь постучал по пустому столу и сказал: «Капитан Син, сейчас мы столкнулись с очень серьёзной ситуацией. Уже 6:30 вечера, а наш ужин ещё не принесли. Узнав о вашей личности, я думаю, нам нужно немного отпраздновать».

Син Конглянь вздохнул с облегчением, выглядя так, словно боялся перепугаться до смерти. Затем он достал свой телефон и спросил: "Что ты хочешь съесть?"

"KFC", - сказал Лин Чен.

Син Конглян приостановил набор номера. "Консультант Лин, позвольте мне дать вам шанс исправить свой ответ".

"Я хочу съесть KFC", - сказал Линь Чен.

— Это немного странная просьба, — Син Конглянь приподнял бровь. — Твоя рана ещё не зажила. Ты можешь есть что-то настолько жирное?

— После выживания в диких тропических лесах мне нужна современная промышленная еда, чтобы привести в порядок своё тело и разум.

Син Конглянь посмотрел на него с недоумением. — Что ты сказал?

— Я просто хочу это съесть. Если бы у меня был телефон, которым я мог бы пользоваться в Китае, я бы под предлогом похода в туалет тайно позвонил Ван Чао и заказал доставку».

Син Конглянь громко рассмеялся. "Зачем звонить Ван Чао? Ты что, не можешь просто заказать в службе доставки напрямую?"

"Дамбу протяженностью в тысячу миль может разрушить муравейник *. Независимо от того, насколько велик ваш семейный бизнес, вам все равно приходится экономить деньги. Вы используете мобильные купоны, баллы участника и даже экономите на стоимости доставки при покупке на месте ". Ответил Лин Чен.

*(千里之堤毁于蚁穴) Пословица, означающая, что даже небольшая проблема или, казалось бы, незначительный вопрос могут привести к катастрофическим последствиям, если их игнорировать или оставлять без внимания в течение длительного времени.

Син Конглянь некоторое время смотрел на него, затем опустил голову и набрал номер Ван Чао. Прежде чем звонок соединился, он кивнул и сказал: «Имеет смысл».

......

Когда прибыла династия, Линь Чэнь и Син Цунлянь прислонились к больничной койке и смотрели «Мишек Буни».

Молодой человек, наполовину промокший, толкнул дверь, держа в руках большой пакет с жареной курицей и несколько жёстких дисков в пластиковых пакетах.

Увидев, что они обнимаются, Ван Чао остался очень недоволен и бросил еду из KFC и жёсткие диски на журнальный столик, прежде чем сесть.

Син Конглянь, словно ему было недостаточно, поднял прикроватный столик, постучал по столешнице и сказал Ван Чао: «Передай его мне. Мне что, самому за ним идти?»

«Босс, вы слишком много на себя берёте!» — закричал Ван Чао. «Оставлять меня одного в парке развлечений — это одно, но почему вы смотрите мультфильмы, лёжа в постели?»

«Хорошо сказано, неплохо», — полушутя прокомментировал Син Конглянь.

Ван Чао снова расстроился, но всё равно взял пакет с едой на вынос и положил его на прикроватный столик.

Посмотрев на них некоторое время, Ван Чао наконец нашёл повод для ссоры и сказал Син Конгляню: «Большой босс, что с тобой не так? Ты спишь в одной постели с А Чэнь Гэгэ, который болен!»

Линь Чэнь открывал бумажный пакет с курицей в оригинальном соусе. Услышав этот вопрос, он не смог удержаться и опустил голову, чтобы рассмеяться.

Конечно же, Син Конглянь ответил, не вынимая изо рта куриное крылышко. «О, ты ещё не знаешь? Мы с А'Чен влюблены...» Закончив, он сделал вид, что небрежно взглянул на Ван Чао, и сказал: «Прости, я забыл. Ты никогда не был влюблён... ц-ц-ц...»

Услышав это, подросток так разозлился, что не смог найти слов для возражений и только скрипнул зубами.

Увидев это, Линь Чэнь взял пульт и остановил погоню Лысого Виктора за Шипом*, а затем сказал Ван Чао: «Иди, садись и ешь. Мультфильмы смотрят, чтобы расслабиться».

*Пояснения: персонажи из «Мишек Буни».

Ван Чао был из тех, кого легко уговорить. Через три секунды подросток снял обувь и присел на корточки перед ними, радостно жуя куриные наггетсы.

Линь Чэнь встал с кровати, пошёл в ванную, принёс полотенце и бросил его Ван Чао. «Сначала вытрись. Будь осторожен, не простудись».

Ван Чао был тронут. «А Чэнь-гэгэ, ты хороший человек. В мире есть искренняя привязанность».

"Как продвигается наблюдение?" Линь Чен откинулся на спинку кровати, оторвал кусок мяса и спросил.

Ван Чао чуть не подавился куском курицы. Он посмотрел на курицу перед собой, затем на лицо Линь Чэня и чуть не заплакал: "Почему мне так не везет ..."

Дразнить Ван Чао было действительно весело. Линь Чен потер мокрую голову молодого человека чистой рукой и сказал: "Говори, пока ешь. Я не говорил тебе ставить еду на место.

Но Ван Чао очень серьёзно остановил его. «Позвольте мне вкратце доложить. Во-первых, качество видеонаблюдения в парке развлечений Хунцзин слишком низкое — старое чёрно-белое оборудование. Когда мы увеличиваем масштаб на мониторе, трудно что-либо разглядеть. Во-вторых, я достал жёсткий диск. Мы можем подключить его к телевизору в палате и посмотреть, но после обработки видеозапись инцидента всё равно очень низкого качества».

Син Конглянь выплюнул кость рядом с собой, чувствуя себя подавленным из-за того, что весь его план рушился. Он сказал Ван Чао: «Простите, сэр, кто разрешил вам пользоваться телевизором в палате?»

«О, тогда я должен воспользоваться своим компьютером? Боюсь, что А Чэнь Гэгэ не удобно смотреть. Мне пойти за ним прямо сейчас?» — спросил Ван Чао.

Син Конглянь был в ярости. "Товарищ Сяо Ван, это место, где А'Чен Гэгэ может восстановить силы. Не поддавайтесь на его уловки и вас легко введут в заблуждение".

"Босс, вы правы. Я почти купился на это", - понял Ван Чао и твердо сказал.

Как бы то ни было, их троицу часто разделяли на два альянса, поэтому Линь Чэнь выглядел слегка беспомощным, когда увидел, что они объединились против него. «Я действительно думаю, что Тан Кан, возможно, пришёл в парк развлечений, чтобы с кем-то встретиться, поэтому важны видеозаписи с места, где его зарезали».

Ван Чао спросил: «А Чэнь, как ты думаешь, человек, с которым Тан Кан хотел встретиться, будет рядом с местом преступления?»

— Не обязательно поблизости, но если такой человек есть, то, когда он узнает, что человек, которого он ждёт, долго не приходит, а в парке произошло убийство, он придёт посмотреть, — сказал Линь Чэнь.

— А Чэнь, ты прав. Я настрою для тебя видео, — сказал Ван Чао.

Ван Чао встал с кровати и начал возиться с кабелями телевизора и компьютера. Вскоре экран стал синим, а затем появилась сцена в высоком сером масштабе.

Как сказал товарищ Чжан Сяолун в начале, видео было очень размытым. При увеличении на 27-дюймовом ЖК-телевизоре в больнице слышались бесчисленные шумы. На черно-белых снимках был виден только смутный хаос на месте происшествия.

Однако качество изображения уже было обработано Ван Чао, и над головами Тан Кана и убийцы появились две стрелки разного цвета, едва обозначающие их положение.

Тан Кан перешел мост и прошел мимо мужчины в кепке с утиным козырьком и воздушным шариком в руках. Мужчина лишь слегка приподнял руку, и в тот момент не было заметно никаких отклонений от нормы, пока Тан Кан не прислонился к вывеске и не лег.

«Повторите с 3 минут 10 секунд до 3 минут 30 секунд несколько раз», — сказал Линь Чэнь Ван Чао, посмотрев на экран некоторое время.

Сцена начала повторяться: Тан Кан держался за грудь, в него кто-то врезался, и в конце он упал рядом с вывеской...

К концу Ван Чао уже не мог ничего есть.

«А Чэнь-гэгэ...» — тихо позвал молодой человек.

— Останови, — внезапно сказал Линь Чэнь.

Ван Чао не успел среагировать и нажал кнопку паузы чуть позже.

На экране Тан Кан уже упал на землю.

— Чуть дальше, — сказал Линь Чэнь.

Экран телевизора наконец остановился в тот момент, когда Тан Кан уже собирался упасть и завис в воздухе.Линь Чен и Син Конглянь обменялись взглядами, понимая мысли друг друга.

"Что не так с этим экраном?" Осторожно спросил Ван Чао.

"Тебе не кажется, что поза Тан Кана на земле очень скрюченная?" Сказал Син Конглиан.

"А?"

Син Конглянь сказал: "Убийца использовал оружие шириной около 2,5 см, чтобы нанести удар в сердце Тан Кану. Внутреннее давление в сердце было чрезвычайно высоким. Когда он вытащил лезвие, кровь хлынула фонтаном. Содержание кислорода в его мозге немедленно снизилось, и он потерял сознание за очень короткий промежуток времени. Шансов выжить практически не было...

Лин Чен кивнул: «Другими словами, он использовал остатки своей воли, чтобы сохранить этот очень неудобный угол перед смертью». Конечно, можно сказать, что он упал из-за того, что боль заставила его тело изогнуться, но я всё же думаю, что он упал именно так, потому что подсознательно и настойчиво смотрел на определённое место в парке развлечений перед смертью».

«Место, где он должен был встретиться с кем-то?» Ван Чао внезапно понял. Он быстро открыл карту парка развлечений и, судя по тому, как Тан Кан упал, понял, что тот смотрел на западную часть парка.

«Хм...» Ван Чао обвёл на карте примерную область в форме веера. «Карусель, Европейский замок, Страна сладостей...» Подросток глубоко вздохнул. «Эта область занимает несколько тысяч квадратных метров».

"Есть ли какие-либо другие ракурсы записи?" Спросил Линь Чен. "Когда он вошел в незнакомую местность и должен был выбирать маршрут, он, возможно, сначала посмотрел на местоположение цели, а затем сделал выбор".

Ван Чао отрегулировал положение в соответствии с инструкциями, и, конечно же, до этого Тан Кан тоже смотрел в том же направлении.

"Этот угол ..."

"Он должен был смотреть на что-то высоко?" - Пробормотал Син Конглиан.

Линь Чен вспомнил момент, когда он стоял под тем же углом, и внезапно понял. "Европейский замок".

Глаза Ван Чао загорелись. "Итак, если я проверю, не задерживался ли какой-нибудь подозрительный человек в окрестностях замка, когда произошел инцидент, мы сможем определить, что Тан Кан приходил сюда, чтобы встретиться с кем-то, и мы сможем найти этого человека?"

«Если бы этот подозрительный человек не участвовал ни в каких развлекательных мероприятиях, когда он приехал и в спешке уехал, или даже отправился на место преступления, это ещё больше прояснило бы ситуацию», — сказал Линь Чэнь.

«Да, сэр*!» взволнованно воскликнул Ван Чао.

*Сказано по-английски.

Син Конглянь хлопнул в ладоши и внезапно прервал их разговор.

«Подумай, что тебе нужно сделать, возьми свой хрустящий сэндвич с курицей и уходи», — сказал он Ван Чао. «Не забудь продолжить работать сверхурочно дома, чтобы не только установить личность контактного лица, но и отследить маршруты убийцы и самого Тан Кана».

Ван Чао потёр уши, тупо уставился в экран телевизора, затем повернулся и посмотрел на проливной дождь за окном. Наконец он спросил Син Конгляня: «Босс, куда мне идти?»

— Ты что, сегодня не пойдёшь домой?

Ван Чао был очень удивлён. — Босс, это и есть то, что вы называете «сжечь мосты после переправы через реку*»?

*(过河拆桥) Идиома, означающая неблагодарность или вражду по отношению к тому, кто помог вам в прошлом.

— Позвольте мне поправить вас, товарищ Сяо Ван. То, что я прошу вас вернуться домой, — это не сжигание мостов, это проявление милосердия. В конце концов, я всё ещё могу выставить вас за дверь, — гордо сказал Син Конглянь.

— Но там никто не жил уже полмесяца! — Ван Чао выглядел испуганным.

— Тебе ведь каждый месяц платят, и ты можешь жить где угодно, если считаешь мой дом грязным.

— А ты как?

Этот вопрос снова задел Син Конгляня за живое.

Син Конглянь гордо ответил: «Мой парень в больнице, и я должен быть с ним». Затем, пристально глядя на Ван Чао, он сказал: «Товарищ Сяо Ван, надеюсь, ты не собираешься здесь оставаться. Ты как третье колесо и бельмо на глазу».

Ван Чао отступил назад и сказал Син Конгляню: «Босс, вы оставили своё лицо в самолёте? Мне сходить за ним для вас?»

«Как хотите. Если вы покинете палату, то сможете делать всё, что захотите».

Лицо Ван Чао уже покраснело от гнева. Увидев это, Линь Чэнь вмешался и сказал: «Это действительно нехорошо...»

Услышав это, Ван Чао посмотрел на Линь Чэня с невинным выражением, как маленький ребёнок, а Син Цунлянь тоже повернул голову.

Линь Чэнь сказал: «Найди ему надёжную клининговую службу, чтобы они убрали дом, и он мог бы вернуться туда жить».

Син Конглянь громко рассмеялся и чуть не упал с кровати. «Товарищ Сяо Ван, я найму для тебя самую способную тётушку. Можешь спускаться вниз, а я вызову тебе такси. Разве это не заботливо с моей стороны?»

Ван Чао так разозлился, что встал с дивана и начал собирать вещи.

«Что случилось?» Линь Чэнь посмотрел на Син Конгляня и спросил.

Син Конглянь улыбнулся и сказал: «Ничего, ничего! Мне просто очень нравится, как ты ведёшь себя сейчас как хозяин дома».

Ван Чао выбирал, что бы ему съесть из пакета KFC, когда услышал это. Он сердито посмотрел на Син Конгляня, не взял лежавший на столе сэндвич и в гневе вышел из палаты.

— До свидания! — подросток стоял в дверном проёме на свету и сердито сказал им.

Криминальная психология, глава 207

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Кинки || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 207

На следующее утро, до восьми часов, Ван Чао пришёл с докладом.

Желая напугать их, подросток ворвался в комнату, даже не постучав в дверь.

Но сцена внутри оказалась не такой ужасной, как он себе представлял.

Когда Ван Чао прокрался внутрь, как вор, Линь Чэнь читал скучный журнал при включённой прикроватной лампе. Он поднял взгляд на тихо приближающегося юношу и увидел, что тот застыл перед диваном.

— Что случилось? — тихо спросил Линь Чэнь.

Юноша оправился от шока и разочарованно указал на разобранный диван-кровать.

Син Конглянь укрылся тонким одеялом на диване-кровати и спал в одежде. Он крепко спал и даже не проснулся, когда Ван Чао толкнул дверь.

Линь Чэнь объяснил: «Вчера он вернулся в полицейский участок на сверхурочную работу и не возвращался до пяти утра».

Услышав это, Ван Чао вышел из оцепенения.

Подросток сел на прикроватную тумбочку с пакетом для завтрака в руках, не решаясь заговорить. Но озорной блеск в его глазах выдал его. «А-Чен, я не это имел в виду. Босс действительно спал на диване?»

Линь Чэнь отложил журнал и начал изучать сегодняшнюю доставку завтрака. Он спросил Ван Чао: «Что-то не так?»

Ван Чао прошептал ему на ухо и посмотрел на спящего джентльмена на кровати: «А Чэнь-гэгэ, что-то не так с сестрой Син? Ты можешь спокойно сказать мне».

* Он использует термин (大嫂), который означает «тётя» (жена Линь Чэня).

Линь Чэнь спокойно взял одноразовую бамбуковую палочку для еды, открыл коробку с консервированной яичной кашей и постным мясом из лучшего магазина кашей «Сюй Цзи» неподалёку и ответил: «Я так не думаю».

Ван Чао ухмыльнулся и спросил: «Откуда ты знаешь?»

Линь Чэнь не знал, когда этот маленький товарищ стал таким болтливым. Он сделал глоток каши и неторопливо сказал: «Ван Чао...»

«Да!»

"Перестань спрашивать".

"Почему?"

"Боюсь, это тебя шокирует", - ответил Линь Чен, открывая миску с кашей для Ван Чао и протягивая ему пару палочек для еды.

Ван Чао открыл рот от удивления и посмотрел неодобрительно. На его лице было растерянное выражение, как будто он сомневался в жизни. В конце концов, у него не было другого выбора, кроме как послушно начать есть кашу.

Потянуло ароматом овсяной каши, и Линь Чэнь принюхался. Он почувствовал, что в воздухе что-то не так. Он посмотрел на Ван Чао и только тогда понял, что на молодом человеке всё ещё была та же чёрная футболка с дырками и несколькими заплатками, что и вчера, и от него слегка пахло дымом.

Поэтому Линь Чэнь с подозрением спросил: «Ты вчера вечером не ходил домой?»

"Нет, вчера вечером я ходил в интернет-кафе", - радостно ответил Ван Чао.

Линь Чен нахмурился. "Неужели никто не убирался в доме?"

"Возможно, но я не возвращался, чтобы проверить. В интернет-кафе подают еду, есть место для ночлега и даже есть League of Legends. Что в этом плохого?" - Сказал Ван Чао, доставая из пакета для завтрака три порции хрустящих говяжьих лепешек. «Кроме того, в интернет-кафе, куда я ходил, даже есть туалет. Хе-хе, это потрясающе».

«В будущем не спи в интернет-кафе. По крайней мере, сними номер в отеле...»

— Ах, А'Чен, не волнуйся. Я в основном ходил в интернет-кафе, чтобы посмотреть записи с камер наблюдения. Я могу одновременно смотреть на десяти компьютерах. Это круто, — взволнованно сказал он, хлопая себя по бёдрам. — И А'Чен, ты был прав. Там действительно есть такой загадочный мужчина в толстовке с капюшоном!

Линь Чэнь поднял взгляд и спросил: — Что за история с загадочным мужчиной в толстовке с капюшоном?

«Во время инцидента подозрительного вида мужчина в толстовке с капюшоном слонялся по территории Европейского замка в парке развлечений Хунцзин. Затем он отправился на место преступления и быстро ушёл!»

Ван Чао вскочил с кровати, кусая палочки для еды, говоря одно, а делая другое, и быстро снова подключил компьютер и телевизор.

Линь Чэнь держал палочки для еды и смотрел на монитор.

Действительно, на скамейке возле Европейского замка в парке развлечений Хунцзин сидела странная фигура, которая, по-видимому, играла со своим телефоном. Человек был одет в толстовку с капюшоном и держал голову опущенной, ни на кого не поднимая глаз. Казалось, он был глубоко поглощен содержимым своего телефона. В определенный момент времени мужчина внезапно встал и без колебаний покинул скамейку запасных.

Линь Чен обратил внимание на время, отображаемое внизу экрана, которое было ровно в 10:15, через восемь минут после того, как Тан Кан был зарезан.

Казалось, что это было назначенное время. Линь Чэнь подумал про себя.

Но ... как бы это сказать? Линь Чэнь посмотрел на фигуру человека в толстовке, о котором только что упомянул Ван Чао, и не смог объяснить странное чувство в своем сердце.

Хотя казалось, что Тан Кан пришёл в парк, чтобы тайно с кем-то встретиться, как только они нашли доказательства, подтверждающие этот вывод, сам вывод вызвал у людей ощущение необъяснимого абсурда.

В современном обществе существует бесчисленное множество способов передачи информации. Почему Тан Кан выбрал самый примитивный способ встречи?

Увидев, что он долго молчит, Ван Чао вдруг спросил: «Что случилось, А'Чен Гэгэ?»

Линь Чэнь взял свою миску с кашей и сказал: «Это слишком просто».

«А, где же это просто?» Ван Чао не понял.

«Наш способ найти этого посредника слишком прост», — сказал Линь Чэнь.

«Но, но если бы не ваш анализ его падения, я бы, возможно, не смог найти этого «таинственного человека в толстовке»!»

Ван Чао был очень настойчив в попытках дать таинственному персонажу прозвище.

Линь Чэнь кивнул и спросил: «Но вы когда-нибудь задумывались о том, почему они выбрали этот таинственный способ встречи в шпионском стиле?»

«Потому что все электронные коммуникации Тан Кана отслеживались, будь то его телефон или компьютер, и ему пришлось встретиться с этим человеком лично?»

«Но в любом случае, раз они договорились встретиться здесь, значит, они уже общались друг с другом». Как ему удалось связаться с этим человеком в первый раз? Спросил Линь Чэнь.

"Что?" Ван Чао на мгновение потерял дар речи. "Имеет смысл".

"Две возможности: во-первых, посредник является знакомым Тан Кана, и они поговорили с глазу на глаз и договорились встретиться здесь; во-вторых, он знал посредника, который передал сообщение, и связался с этим посредником через него; в-третьих..."

" А какова третья возможность? - спросил я.

«Третья возможность заключается в том, что он позвонил этому человеку напрямую, не через кого-то ещё, и согласился встретиться здесь».

В этот момент раздался голос Син Конгляня. "Первая возможность вряд ли существует. В парке развлечений Хунцзин установлены камеры наблюдения, и требуются билеты. Если знакомые хотят встретиться, нехорошо выбирать места без камер наблюдения, и это не значит, что они встречаются ".

Линь Чэнь обернулся и увидел, что Син Конглян встает с дивана-кровати, ошеломленно потирая лицо.

Син Конглянь посмотрел на экран и, говоря, поманил Ван Чао к себе. Возможно, он просто плохо отозвался о Син Конгляне, поэтому на этот раз Ван Чао очень лестно подал еду.

"Почему бы тебе не поспать еще немного?" Спросил Линь Чэнь.

"У меня назначена встреча в Zhourui Pharmaceutical на 9:30", - сказал Син Конглянь.

Линь Чэнь хотел что-то сказать, но Син Конглянь добавил: «Сегодня в 11 у тебя полное обследование, так что веди себя хорошо и оставайся в больнице».

«Всё в порядке. Я могу пройти полное обследование в одиночку, так что не торопись возвращаться», — сказал Линь Чэнь.

Ван Чао прервал их. «Возможно, дело в свиданиях... В конце концов, времена меняются. Может быть, таинственный мужчина в толстовке — тайный любовник доктора Тан Кан!»

Линь Чен беспомощно взглянул на молодого человека. "Разве вы не говорили, что этот таинственный человек в толстовке был на месте убийства Тан Кана?"

"Да!"

"Достаньте видеозапись с места преступления".

Ван Чао кивнул. Когда человек прибыл на место происшествия, полиция и охрана парка развлечений уже были там, и оцепление было поднято, а большая часть толпы находилась на периферии.

Таинственный мужчина в капюшоне, о котором говорил Ван Чао, действительно был на месте происшествия, но он пробыл там совсем недолго, убедился в ситуации и ушёл.

«Что ты чувствуешь?» — спросил Линь Чэнь у Ван Чао.

«Э-э... я не могу сказать наверняка», — ответил Ван Чао.

«Если это любовник, то, когда один из них умирает, другой замирает и пребывает в шоке менее 10 секунд, не совершая обычных скорбных жестов, таких как прикрывание рта рукой. Разумно ли это?» Линь Чэнь сосчитал секунды, в течение которых мужчина в капюшоне смотрел на тело Тан Кана, и продолжил: «И, более того, язык тела не соответствует скорбящему человеку».

«Э-э...» Ван Чао снова растерялся. «Тот ли это человек, с которым Тан Кан хотел встретиться?» Почему доктор Тан Канг был одержим этой идеей до самой смерти, а этот человек ушёл так небрежно?»

— Поздравляю, товарищ Сяо Ван. Вы наконец-то обнаружили проблему! — рассмеялся Син Конглянь. — И видео, которое вы нашли, не только показывает, что человек, с которым вы связались, не очень-то беспокоится о жизни и смерти Тан Кана, но и что этот человек не очень-то профессионален.

— Босс, что вы имеете в виду под «непрофессионалом»?

«Это значит, что шпионская деятельность, которую можно зафиксировать с помощью камер наблюдения, непрофессиональна». Син Конглянь откусил блин с говядиной и спросил: «Вы сняли его лицо?»

«Он держал голову опущенной, а капюшон закрывал его лицо, поэтому мы его не сняли. Разве это не достаточно профессионально?»

Син Конглянь ничего не ответил. «Наверное, потому что в парке развлечений плохое видеонаблюдение. Разве вы не встречали кого-то, кто может полностью избегать камер наблюдения?

Ван Чао потерял дар речи от такого возражения. — Тогда почему Тан Кан пришёл в парк развлечений, чтобы тайно встретиться с этим непрофессионалом, и даже умер при этом?

— Тогда нам нужно провести расследование, основываясь на двух или трёх вариантах, предложенных вашим А'Ченом Гэгэ. Во-первых, просмотрите недавние записи о звонках Тан Кана и посмотрите, не совершал ли он каких-либо звонков, которые никогда раньше не совершал. Если ничего не найдётся, то расширьте область поиска и посмотрите, не пользовался ли он какими-либо общественными телефонами или чем-то подобным...

— Я понял! — закричал Ван Чао, закипая от злости, и снова упал на землю. — Но если он пользовался общественным телефоном, разве это не похоже на поиск иголки в стоге сена? Нам пришлось бы проанализировать повседневную деятельность Тан Кана, чтобы прийти к какому-то выводу.

— Я хочу сказать, что если в этом проекте не будет значительного прогресса, мы можем его завершить, потому что если Тан Кан был убит, то какой из трёх вариантов, по вашему мнению, наиболее вероятен?

— Второй. Возможно, есть посредник, который слил информацию, что привело к убийству Тан Кана, — ответил Ван Чао.

— Что думает консультант Линь? Син Конглянь повернулся к нему и спросил.

— Это не совсем точно.

— О?

«Возможно, это была проверка на лояльность, а не утечка информации, — сказал Линь Чэнь, глядя на тусклый экран телевизора. — Убийца смог просчитать вчерашние передвижения Тан Кана, точно перехватить его и быть достаточно подготовленным, чтобы убить его одним ударом, а затем бесследно скрыться. Это невозможно было сделать без достаточной подготовки. А этот так называемый посредник, скорее всего, просто приманка. Кто-то вырыл яму, положил туда приманку, и Тан Кан прыгнул в неё, ничего не подозревая, только для того, чтобы получить удар ножом в яме».

Голос Линь Чена становился всё холоднее и холоднее.

Ван Чао резко выдохнул.

Син Конглянь слегка провёл указательным пальцем по горлу, демонстрируя очень осторожное и бдительное выражение лица.

Криминальная психология, глава 208

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Кинки || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 208

Поскольку Тан Кан был убит, он, должно быть, сделал или собирался сделать что-то, что вывело убийцу из себя.

Конечно, были убийцы-психопаты, которые просто убивали, если им не нравилось, как вы выглядите, но, очевидно, это был крайний случай, который не относился к доктору Тану Убийство Кана. Он был убит в результате преднамеренного сговора, и все они были в этом уверены.

Но уверенность в этом не означала, что они раскрыли дело. Это было лишь направление расследования; им ещё предстояло выяснить, кто был убийцей и почему был убит Тан Кан.

Син Конглянь отправился с Ван Чао на поиски улик в штаб-квартиру «Чжоуруй Фармасьютикал» до смерти Тана Кана, а Линь Чэнь остался один в больнице. Офис был не тем местом, где хотелось бы скрывать секреты. Малейшие движения и изменения эмоций были бы замечены, запомнены и тайно обсуждались. Это не обязательно было плохо. Вот как работает социальное взаимодействие.

Сотрудники Zhourui Pharmaceutical заранее приготовили чай.

Син Конглянь сидела одна в приемной, слушая, как собеседник вежливо предлагает заменить зеленый чай кофе или любым другим напитком, если это необходимо.

Казалось, он не горел желанием расследовать это дело, но вместо этого улыбнулся и спросил, есть ли у них алкогольное меню.

Сотрудница в профессиональном костюме внезапно покраснела, услышав это. В этот момент дверь кабинета снова распахнулась, и сотрудница внезапно вытянулась по стойке смирно и приняла профессиональный вид.

По звуку высоких каблуков, вошедших в кабинет, Син Конглянь, вероятно, догадался, что вошедшая — холодная и высокомерная дама, которая не терпит глупостей. Он сделал глоток чая и сказал сотруднице, стоявшей перед ним: «Просто зелёный чай», — прежде чем повернуться и посмотреть назад.

Аромат холодных духов, длинные и уложенные чёрные волосы, высокие каблуки выше 10 см и чистый чёрный профессиональный костюм приближающейся к нему дамы были ещё более пугающими, чем он себе представлял.

Вчера, после того как о деле было доложено, несколько полицейских из бюро уже провели расследование в Чжоужуй, и те двое, что вернулись, сказали Син Конгляню, что менеджер отдела по связям с общественностью Чжан Минь был особенно...

Они не могли подобрать никаких прилагательных, чтобы описать её после слова «особенно». Теперь Син Конглян могла заполнить пропуски в прилагательных для этих двух людей.

Менеджер Чжан из отдела по связям с общественностью фармацевтической компании «Чжоужуй» был особенно точен, особенно скрупулезен и особенно суров, как хорошо смазанный механизм на сборочной линии.

Син Конглянь встал и пожал руку собеседнику.

«Здравствуйте, капитан Син, может ли ребёнок, который пришёл с вами, подождать в холле?» — первое, о чем спросил менеджер Чжан.

Син Конглянь мысленно вздохнул, зная, что расследование фармацевтической компании «Чжоужуй» действительно было проведено хорошо. Они с Ван Чао вошли в дверь один за другим, и собеседник даже знал, что Ван Чао пришёл с ним. Он вздохнул и полушутя ответил: «Да, моя жена плохо себя чувствует, а о ребёнке некому позаботиться, поэтому мне пришлось взять его с собой на работу».

Менеджер Чжан не посмотрел на него с подозрением, но прямо указал на проблему. «Вы, кажется, недостаточно взрослый, чтобы быть отцом старшеклассника».

— В основном потому, что у меня детское личико, — ответила Син Конглян.

Обычный человек, вероятно, подавился бы и не смог бы говорить после такого явно уклончивого ответа, но менеджер Чжан настояла на том, чтобы прояснить ситуацию. «Если вы здесь, чтобы расследовать деятельность Zhourui Pharmaceutical с помощью секретного персонала, в этом нет необходимости. Всё в нашей компании открыто для полиции». Она сделала паузу, а затем продолжила: «Конечно, за исключением некоторых коммерческих тайн. Чтобы увидеть их, вам нужен ордер на обыск от суда».

«Зачем утруждаться?» Син Конглянь повысил голос. «Чжоужуй Фармасьютикалс» каждый год платит столько налогов нашему городу, и начальство уже объяснило мне это. Мы не должны слишком сильно давить на наших налогоплательщиков. Это обычное расследование. Вам не о чем беспокоиться».

Менеджер Чжан скрестила руки на груди и холодно ухмыльнулась.

«Итак, капитан Син, как вы планируете проводить расследование?»

— Я бы хотел сначала зайти в кабинет доктора Тан Кана и узнать, сможет ли его секретарь сопровождать меня, — сказал Син Конглиан, немного подумав. — Мне также понадобится ваше содействие, чтобы поговорить с сотрудниками офиса и попросить их помочь в расследовании. Возможно, я найду какие-то зацепки и мне нужно будет задать кому-то несколько вопросов...

"Пожалуйста, будьте уверены, что Zhourui Pharmaceuticals определенно будет сотрудничать со следствием", - уверенно сказал менеджер Чжан, указывая в сторону.

Син Конглян наклонил голову и улыбнулся. "Тогда, не могли бы вы, пожалуйста, показать дорогу, менеджер Чжан?"

Обменявшись всего несколькими словами с главой отдела по связям с общественностью, Син Конглянь уже скучала по Лин Чену. Без Линь Чэня рядом с ним он мог иметь дело с этими трудными людьми только сам во время расследования.

Син Конглянь шёл по коридору в офисной зоне, вдыхая слабый запах дезинфицирующего средства, и небрежно заметил: «В последнее время у «Чжоуруй Фармасьютикал» было много проблем. Был даже сотрудник, который взял в заложники врача в Юнчуане и был убит...»

Менеджер Чжан внезапно остановилась, и Син Конглянь чуть не врезался в неё.

«Капитан Син, пожалуйста, говорите прямо, если вам есть что сказать». — Не ходи вокруг да около, — менеджер Чжан обернулся и холодно сказал:

«Эй, эй. Я просто так, между делом. Не волнуйся. Это вредно для твоего здоровья».

«Как сотрудник «Чжоужуй», разве я мог не волноваться? Капитан Син, разве вы не намекаете на то, что наша компания ведёт сомнительные дела в процессе продвижения нашего нового препарата или даже злонамеренно нападает на экспертов из Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов во время процесса проверки? Но задумывались ли вы когда-нибудь о том, что это окажет на нашу компанию более негативное влияние, чем положительное? Есть ли у нас причины так очернять наш новый препарат?» Если мы не будем осторожны, препарат могут навсегда запретить, и миллиарды долларов первоначальных инвестиций будут потрачены впустую».

«В этом есть смысл...» — Син Конглянь потёр подбородок. «Но теперь ваш новый препарат — как он называется — «Нордрон» — уже одобрен для продажи. Кажется, он не окажет большого влияния, не так ли?»

«Нордрен», — прямо ответил менеджер Чжан. «Ваш разговор только что был полон насмешек. Я чувствую, что вы настроены против нашей компании».

По мнению Син Конгляня, те, кто отвечал за отдел по связям с общественностью, обычно были мягкими и приятными в общении. У «Чжоуруй Фармасьютикал» был уникальный вкус, раз они наняли такого волевого человека.

— Я бы не назвала это предвзятостью. Послушайте, из-за этого лекарства в вашей компании умерло несколько человек. Даже если бы я не была детективом, обычные люди заподозрили бы неладное, верно?

— Если у вас есть какие-то сомнения по поводу лекарств нашей компании, вы можете обратиться в Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, чтобы они провели расследование...

— Ну, пока у меня нет никаких подозрений! — перебила её Син Конг. — Химическая медицина — это то, от чего у меня действительно болит голова. Не заставляйте меня разбираться в этом. Я имею в виду, что вы так долго здесь работаете, что, должно быть, хорошо разбираетесь в людях, но не заметили ничего необычного, особенно в случае с доктором Тан Кангом...

Женщина-менеджер хотела что-то сказать, но Син Конглянь снова перебил её серьёзным тоном. — Подумайте хорошенько, прежде чем отвечать. Если вы ответите слишком быстро, это будет выглядеть так, будто вы репетировали.

Закончив говорить, он направился прямо в большой кабинет отдела исследований и разработок, больше ничего не сказав менеджеру Чжану.

Когда он вошёл в офис, на него уставилась по меньшей мере дюжина пар глаз. Син Конглянь улыбнулся и посмотрел на самую настороженную пару глаз в углу. Человек быстро отвёл взгляд, и Син Конглянь запомнил расположение этого стола, прежде чем подойти к двери кабинета мистера Тан Кана.

На двери всё ещё висела табличка с именем «Тан Кан», а сбоку была прикреплена полицейская печать.

На самом деле эта печать не совсем соответствовала стандартам, но Син Конглянь обратил на это внимание ещё до того, как вчера сюда пришли полицейские-криминалисты. Он попросил полицейских ничего не трогать внутри после сбора улик, вернуть все предметы на свои места, сфотографировать место преступления, а затем перед уходом поставить печать.

Он сорвал печать, вошёл в кабинет и закрыл дверь. Не было никаких признаков того, что печать была снята, и не было похоже, что кто-то пробрался в кабинет. Это указывало на то, что в кабинете мистера Тан Кана не было важных улик, которые могли бы заинтересовать убийцу, что разочаровало Син Конгляня. Он надел перчатки и сел в кресло мистера Тан Кана.

То же самое относилось и к письменному столу. Линь Чен, вероятно, дал бы некоторую оценку персонажу, если бы был здесь. На самом деле, учитывая беспокойный характер Линь Чэня, он, вероятно, сейчас лежал в постели, рассматривая фотографии офиса, сделанные вчера судебно-медицинскими работниками полиции...

Конечно же, как только он подумал об этом, голос Линь Чэня прозвучал у него в ухе. "Тан Кан левша".

"Разве мы не договаривались сосредоточиться на медицинском обследовании?" Син Конглянь спросил, осматривая весь стол. На столе стояла фотография, на которой Тан Кан работал за столом, и доктор Тан Кан действительно держал ручку в левой руке. Об этом говорило освещение и расположение некоторых важных предметов на столе. Наконец, его взгляд упал на мышь рядом с клавиатурой мистера Тана Кана.

«Разумно ли держать мышь для левшей с правой стороны?» — спросил он.

«Конечно, нет», — ответил Лин Чен.

Эта ситуация может означать только то, что после того, как мистер Тан Кан в последний раз пользовался своим компьютером, им также пользовался правша.

Подумав об убийстве доктора Тан Кана, Син Конглянь спросил: «Как вы думаете, люди из «Чжоуруй Фармасьютикал» удалили важную информацию с его компьютера или они пришли проверить, не «вывез» ли доктор Тан Кан секреты компании?»

«В любом случае, нам нужно провести расследование, чтобы это выяснить. Я надеюсь, что криминалисты сняли отпечатки пальцев с мыши». Голос Линь Чена в наушниках вызвал у него зуд. С тех пор, как Син Конглянь начал встречаться с Линь Чэнь, он чувствовал, что его радость от жизни растёт с каждым днём.

«Конечно, мы их собрали...» Син Конглянь хотел что-то сказать, но его прервал лёгкий кашель в наушнике.

«Босс, в десяти метрах от меня сидят два телохранителя из Чжоужуя, они наблюдают за мной. Ты не мог бы на минутку прекратить встречаться? Думаешь, они что-нибудь со мной сделают?»

Только тогда Син Конглянь вспомнил, что Ван Чао всё ещё был в канале. Он подумал, что подросток, вероятно, играет в игры на диване в холле, и разозлился. — Ты выглядишь так, будто кто-то может с тобой что-то сделать? Мне нужно проверить записи Тан Кана об использовании компьютера...

— Но сейчас за мной наблюдают.

"Перестань нести чушь".

Ван Чао понизил тон. "Сначала, пожалуйста, включи компьютер".

Услышав это, Син Конглянь наклонился, чтобы включить компьютер. Дверь кабинета распахнула менеджер Чжан в сопровождении секретаря доктора Тан Кана. Менеджер Чжан резко сказал: "Капитан Син, что вы делаете?"

"Завязываете мне шнурки". - Ответил Син Конглиан.

— Я думал, вы тайно проверяете офисный компьютер важного разработчика нашей компании, — усмехнулся менеджер Чжан. — Этот компьютер принадлежит компании. Его владельцем был самый старший научный сотрудник нашей компании. Если вы не подтвердите, что есть улики или зацепки, тесно связанные с убийством доктора Тан Кана, и не получите ордер на обыск от суда, вы не сможете...

Син Конглянь улыбнулся и поднял руку: «Нет-нет...»

Однако звук запуска компьютера выдал его.

Экран внезапно засветился, и Син Конглян взглянул на главный интерфейс. Единственная надежда заключалась в том, что скорость рук Ван Чао была достаточно высокой. Чжан Минь резко наступила на свои высокие каблуки и бросилась к нему со скоростью молнии. Син Конглянь пришлось притвориться, что она встает, слишком резким движением и смахнула мышь на землю. В это мгновение Чжан Мин почти невероятным образом подняла мышь; ее взгляд был холоден.

Син Конглянь сделал шаг назад и извинился: «Простите, что побеспокоил вас».

Хотя он так и сказал, на его лице не было и намёка на раскаяние. Женщина-менеджер наклонилась, чтобы поднять мышь, и в наушниках Син Конгляня раздался комментарий Ван Чао: «Готово, но ваши актёрские способности оставляют желать лучшего, босс».

Компьютер снова выключили, и Син Конглянь начал бродить по офису, как ни в чём не бывало. Он был в перчатках и провёл пальцами по книжной полке Тан Кана.

Чжан Минь всё ещё говорил ему: «Капитан Син, государство предоставило нам, налогоплательщикам, право проводить честные и справедливые расследования. Наша компания открыла вам кабинет господина Тан Кана, что свидетельствует о нашей искренности».

Син Конглянь обернулся и спросил секретаршу, которая молча стояла рядом: «Почему менеджер Чжан так нервничает? Есть ли что-то особенно странное в компьютере вашего босса?»

Секретарша теребила пальцами края своей одежды, не решаясь заговорить.

Син Конглянь перевёл взгляд на Чжан Миня. «Менеджер Чжан, это всё ещё проблема для нас, полицейских».

— Если вам есть что сказать, господин полицейский, говорите, — торжественно произнёс Чжан Минь.

— Нет, менеджер Чжан очень нервничает, потому что на компьютере босса действительно есть кое-какие секреты компании. По сути, все материалы из отдела исследований и разработок и медицинского отдела собирает босс. Это не потому, что мы не хотим, чтобы вы это видели.

— Понятно, — сказал Син Конглянь. — У вас есть что-нибудь вроде расписания мистера Тан Кана? Я хочу взглянуть.

— Да. Секретарь быстро выбежала и в спешке вернулась.

Чжан Минь стояла, скрестив руки на груди, и наблюдала за их разговором.

Син Конглянь пролистал ежедневник. Конечно же, в расписании Тан Кана на вчерашний день было полно встреч, но внезапно они были отменены и заменены выходными.

«Босс внезапно предложил взять выходной. Это было позавчера около 19:00. Он внезапно позвонил мне и сказал, что сильно простудился и возьмёт завтра выходной, отменив все свои планы».

«Он пришёл на работу в тот день, когда попросил выходной? Происходило ли что-то необычное?»

«Босс пришёл на работу в тот день. Что касается необычного... кажется, ничего особенного ... за исключением того, что он немного опоздал". Госпожа госсекретарь погрузилась в глубокую задумчивость. "Кроме этого, ничего особенного не было".

Син Конглянь кивнул и внезапно спросил: "Учитывая, что менеджер Чжан так нервничает из-за компьютера, я полагаю, офис мистера Тан Кана закрыт для посторонних, верно?"

"Да, если босса здесь нет, мы не можем войти. На входе также установлены камеры наблюдения. Действительно, здесь замешано слишком много коммерческих секретов».

«Понятно». Син Конглянь отложил ежедневник и спросил: «Можно я возьму его с собой?» Он передал ежедневник Чжан Минь. «Не хочет ли менеджер Чжан ещё раз проверить, не содержит ли он коммерческих секретов вашей компании?»

Чжан Минь покачала головой и вернула ежедневник, сказав: «Не нужно. Наша компания не настолько скрытная».

Син Конглянь положил блокнот в карман и снова обошёл офис. Внезапно он остановился перед маленькой книжкой на столе и взмахнул рукой. На пол упал блокнот с логотипом фармацевтической компании «Чжоужуй».

Он прижал блокнот пальцем и спросил секретаршу: «Этот блокнот только для вашего босса? Я вижу, что обложка такая же, как у вас».

«Да, компания распространяет их поровну».

Син Конглянь посмотрел на Чжан Миня, небрежно пролистал блокнот, взглянул на фотографию маленькой девочки внутри и молча положил его обратно.

Он несколько раз демонстративно оглядел кабинет и наконец улыбнулся и сказал двум людям в кабинете: «Я закончил».

«Капитан Син действительно работает эффективно».

«Ну, как я уже сказал, это просто рутинная работа, но менеджеру Чжану так неспокойно». Он подошел к двери и сказал: "Меня очень заинтересовал блокнот мистера Тана. Если менеджер Чжан считает, что содержимое неудобно, я могу оставить его, но могу ли я взять оболочку?"

......

Линь Чен сидел на больничной койке, очень удивленный словами Син Конгляня.

"Что вы нашли?" он спросил.

Син Конглянь немного помедлил, прежде чем ответить: «Эта женщина очень сильная».

«Босс, вы не можете бояться женщин только потому, что вы гей!» — сказал Ван Чао.

Затем Линь Чэнь услышал обычный звук, когда дёргают за волосы, и крик, за которым последовал звук открывающейся и закрывающейся двери машины.

Он спокойно очистил виноград от кожуры и стал ждать, пока эти двое закончат ссориться.

Наконец, прозвучал голос Син Конгляня. "Вы когда-нибудь видели менеджера отдела по связям с общественностью, который может драться лучше, чем ваш брат Чжан Лун?"

"Настолько могущественный?"

Линь Чэнь не знал, когда высокомерный товарищ Чжан Лун стал эталоном в бою, но Син Конглянь добавил: "Этот парень на самом деле трус".

"Я не совсем понимаю", - сказал Линь Чэнь.

«Реакция менеджера Чжан слишком быстрая, а её поза и поведение говорят о том, что она довольно опытна», — сказал Син Конглянь.

«Босс, вы подозреваете, что эта ужасная женщина — убийца, которая расправилась с доктором Тан Кан?»

«Я этого не говорил, но я помню, что у крупных фармацевтических компаний есть отделы глобальной безопасности, и Ван Чао...»

Прежде чем Син Конглянь закончил говорить, Ван Чао сказал: «Чжан Минь, с 2001 по 2016 год работал сотрудником, заместителем директора и директором отдела безопасности фармацевтической компании «Чжоуруй»...»

«Значит, они специально нашли главу отдела безопасности, чтобы он имел дело с нами, полицейскими. Почему те, кто занимается связями с общественностью, никогда не бывают довольны своей работой?» Син Конглянь рассмеялся. «Чего боится фармацевтическая компания «Чжоуруй»...»

— Босс, вы не могли бы не смеяться так зловеще?

— Мы можем сейчас получить доступ к компьютеру Тан Кана?

— Я только что настроил его на автоматическое включение, и он уже должен был включиться. — Ван Чао сделал паузу и робко спросил: — Босс, что вы хотите проверить?

— Только записи об использовании этого компьютера. Есть ли какие-нибудь необычные электронные письма и записи об использовании внешних устройств за три-пять дней до смерти Тан Кана?

"Эй, босс, вам нелегко использовать термин 'внешнее устройство'!" Ван Чао снова сделал невозмутимое саркастическое замечание.

Линь Чен запихнул очищенный виноград в рот и спас подростка до того, как его снова избили. "Ты что-нибудь нашел?" спросил он.

"Ничего".

"Что это значит?" Рука Син Конгляна была неподвижна....

"Босс, не было никаких аномальных сообщений электронной почты и записей об использовании внешних устройств". Сказал Ван Чао.

Лин Чен был очень удивлен. Хотя никто не упоминал об этом раньше, в глубине души все предполагали, что Тан Кан, скорее всего, был убит из-за того, что украл информацию, связанную с компанией, и был готов передать ее соответствующим лицам, совсем как в фильмах. Но теперь Тан Кан не использовал свой офисный компьютер для кражи какой-либо информации, что было трудно понять.

В канале связи воцарилась тишина. В конце концов, заговорил Ван Чао. «Возможно, мистер Тан Кан использовал лабораторный компьютер, и ключевой информации здесь нет?»

«Должны ли мы изменить своё мнение?» Ван Чао сказал: «Может быть, мистер Тан Кан был преданным человеком и был убит предателем. Это похоже на игру «Легенды Трёх Королевств»*!»

*Китайские карточные игры, основанные на периоде Троецарствия в Китае и «Троецарствии». В игре одна из ролей — предатель.

«Не гадай без причины», — сердито сказал Син Конглянь. Немного подумав, он спросил: «Кто вошёл в его кабинет после того, как Тан Кан ушёл два дня назад, и что этот человек делал за компьютером?»

"Я не могу сказать вам, кто это был". Линь Чен услышал в наушниках, как Ван Чао жует картофельные чипсы. "Потому что все камеры наблюдения компании в это время вышли из строя. Как не повезло".

"Каков ответ на второй вопрос?"

"С того момента, как Тан Кан выключил компьютер и ушел две ночи назад, до дня, когда он был убит, была только одна запись о включении компьютера в 9:03 вечера две ночи назад. О, этот старший брат или сестра сделали то же самое, что и мы, и проверили использование внешних устройств ".

"Итак ..." - Син Конглян понизил тон.

"Кто-то также подозревал, что Тан Кан украл информацию о компании?" Ван Чао недоверчиво воскликнул.

"Товарищ Сяо Ван..." начал говорить Син Конглянь.

"Какого хрена?!"

"Мы должны поблагодарить компьютер за то, что он изменил человеческую жизнь ..." - гордо сказал Син Конглиан.

«Но как вы можете определить, кто был последним, кто пользовался компьютером?» — спросил Ван Чао.

«На мышке останутся отпечатки пальцев», — сказал Син Конглянь. «Спасибо технологии идентификации по отпечаткам пальцев».

«Какая польза от отпечатков пальцев, если у вас нет объекта для сравнения?» Ван Чао начал поливать его холодной водой.

Линь Чэнь подумал про себя, а затем спросил: «Ты снял отпечатки пальцев Чжан Миня... из расписания?»

«Эй, почему ты такой умный?» — с удовлетворением сказал Син Конглиан.

Возможно, именно горделивый тон Син Конглиана заставил Ван Чао замолчать.

Линь Чэнь продолжил с того же вопроса: «Почему ты вдруг прекратил поиски? Что не так с записной книжкой Тан Кана?»

«Блокнот Тан Кана — это блокнот на спирали с отрывными листами».

«Хм...»

«И он левша. Люди-левши, которым неудобно писать в блокноте на спирали, скорее привыкнут начинать с последней страницы и писать слева направо».

Линь Чэнь был очень удивлён. «Вы хотите сказать, что кто-то испортил блокнот Тан Кана, но вставил листы в неправильном порядке?»

— Спасибо левым. Даже после смерти они могут оставить столько улик. — Син Конглянь сменил тему и очень серьёзно сказал ему: — Доктор Лин, ваш приём у врача должен был уже начаться.

— М-м, я надеваю ботинки. Лин Чэнь посмотрел на часы и подумал, что Син Конглянь действительно проницателен.

"Я еду в полицейский участок, чтобы доставить вещественные доказательства. Пройдет некоторое время, прежде чем я смогу приехать и сопровождать вас".

"Все в порядке. Это всего лишь мелочь, и вы упоминали об этом уже несколько раз ".

"Нет, для меня это не мелочь. Подтверждение прохождения медицинского осмотра очень важно... " Син Конглиан слегка повысил тон, сделав ударение на слове "прохождение".

Линь Чэнь понял скрытый смысл его слов и рассмеялся.

* * *

Отвратительные мысли:

Я имею в виду... не то чтобы использование его рук или рта подвергло Линь Чэня риску... или наоборот. Просто говорю...

Криминальная психология, глава 209

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Kinky || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 209

Линь Чэнь, конечно, и раньше думал, что если однажды ему посчастливится быть с Син Конглянем, то у них определённо будет очень интересная жизнь. Как оказалось, его предположения были верны.

Попрощавшись с Син Конглянем, Линь Чэнь снял наушники и вышел из палаты с толстой стопкой медицинских заключений, которые нужно было заполнить врачу.

В тот момент, когда дверь открылась, мимо проехала каталка с медицинским персоналом, и Линь Чэнь отступил назад и встал в дверях.

С удивлением он увидел старика, лежащего на каталке, и почувствовал, что судьба непредсказуема, как и в этот момент.

Он вспомнил, как вчера проходил по палате интенсивной терапии и видел старика, полного сил, который обучал своих подчинённых, но теперь он лежал на каталке без сознания, как будто ему оставалось сделать всего один вдох.

Вдалеке открылась дверь лифта, и внутрь быстро втолкнули больничную койку. Железные ворота закрылись, и номера этажей на табличке лифта быстро пошли вниз.

Позади него послышались медленные шаги, и Линь Чэнь, повернув голову, с удивлением увидел молодого подчиненного, которому старик вчера сделал выговор.

Они посмотрели друг на друга, и молодой человек в костюме и кожаных ботинках избегал его взгляда. Казалось, он не собирался гоняться за больничной койкой.

Линь Чэнь взял в руки заключение медицинской экспертизы и мельком взглянул на другого человека. Он развернулся и пошёл к нему.

Волосы молодого человека были очень мягкими, словно намеренно подчеркивая бурный темперамент, а его прическа была подстрижена очень коротко, из-за чего он выглядел неуместно. На нем были очки в золотой оправе и плохо сидящий костюм, он выглядел удрученным, и на его лице не было боли или негодования, только замешательство.

"Здравствуйте", - поприветствовал Линь Чэнь собеседника.

"Извините, что побеспокоил вас".

Он не ожидал, что собеседник ответит подобным образом. — Проблемы?

Молодой человек ещё ниже опустил голову. — Когда меня вчера отчитывал председатель, ты как раз проходил мимо.

Линь Чэнь удивился ещё больше. При таком коротком вчерашнем зрительном контакте молодой человек запомнил его, а теперь упомянул об этом неловком моменте. Следуя принципу говорить то, что думаешь, он странно спросил: «Зачем ты вдруг об этом заговорил?»

«Я...» — молодой человек замялся. Хотя он выглядел так, будто не знал, стоит ли говорить, он продолжил: «Я думал...ты хотел поговорить со мной кое о чём. Я думал, что это будет... началом...»

Он спокойно похлопал собеседника по плечу и объяснил: «Как ты думаешь, такое начало подходит для задушевной беседы?»

Молодой человек потёр лицо рукой, покачал головой и повернулся, чтобы уйти.

Линь Чэнь был в замешательстве. Почему он всегда сталкивался с такими туманными и непонятными вещами, когда просто шёл на медосмотр? Когда молодой человек сделал шаг, Линь Чэнь остановил его. «Я сейчас иду на медосмотр. Это займёт около часа. Если у вас есть время, не хотите ли составить мне компанию?»

Молодой человек обернулся и энергично кивнул.

Линь Чэнь стоял у входа в лифт, и молодой человек рядом с ним вежливо нажал кнопку лифта, как будто делал это постоянно. Когда дверь лифта открылась, он даже придержал её и пропустил Линь Чэня вперёд.

«Председатель заболел. Разве ты не должен составить ему компанию?» Стоя в лифте, Линь Чэнь нашёл тему для разговора с этим человеком.

«Из-за меня председатель заболел. Он сказал мне отвалить и никогда больше не появляться перед ним».

Голос молодого человека был тихим и мягким, как будто его можно было оборвать в любой момент. Линь Чэнь мысленно прокрутил эту фразу. Обычно, когда председатель встречался с нелюбимым подчинённым, он говорил только: «Завтра ты не придёшь на работу». Говорить что-то вроде «отвали» или «никогда больше не появляйся передо мной» казалось неправильным.

«Тогда уходи». Он задумался на мгновение и ответил.

Молодой человек обиженно посмотрел на него.

«Он тебе не отец, так что не нужно так ему подчиняться».

Молодой человек горько улыбнулся.

Линь Чэнь вдруг кое-что понял. «Он действительно твой отец?»

Молодой человек снова опустил голову и заклёвывал, как маленький цыплёнок.

«Неужели отношения в богатых семьях всегда такие запутанные, что сын должен называть отца председателем...» - Сказал Линь Чэнь, без всякой причины думая о Син Конгляне.

На самом деле, с тех пор, как Син Конглянь раскрыл своё богатство, он всегда старался не думать об этом. Кто знает, что сделает семья Син, если старший внук главной ветви женится на гомосексуале. Хотя он подсознательно верил, что родители Син Конгляня не придут к нему с претензиями, трудно было предугадать мысли богачей.

Когда Линь Чэнь погрузился в свои странные мысли, молодой человек, который следовал за ним, наконец не выдержал и заговорил. «Председатель... всегда меня недолюбливал... Он считает, что я слишком слаб... А недавно я совершил большую ошибку... Я провалил тендер... и председатель заболел от злости... Разве это не моя вина?»

Услышав это, Линь Чэнь повернул голову и посмотрел на него. Он вдруг понял, что с тех пор, как он встретил Дуань Яна, у него, возможно, появилось особое телосложение, которое привлекало растерянных молодых людей. Почему этот незнакомец уже рассказывает ему о своих личных проблемах?

Линь Чэнь вздохнул, и дверь лифта открылась.

Он вышел первым, а молодой человек последовал за ним, как потерявшаяся маленькая уточка.

— Чем болен ваш отец? — Лин Чен стоял у входа в лифт и спрашивал, глядя на индикатор этажа в вестибюле.

— Гипертония, но врач сказал, что может быть кровоизлияние в мозг...

— Если случится внезапное кровоизлияние в мозг, пациента сначала отправят на МРТ, верно? — Лин Чен посмотрел на индикатор и пошёл направо.

— Что вы сказали?

— Ничего.

— Не знаю почему, но когда я вижу тебя, мне хочется поговорить. Мне правда жаль... Нехорошо, что я веду себя так прямолинейно, да?

— Я могу только сказать, что твой характер не подходит для той работы, которую ты сейчас выполняешь, например, для ведения торгов, да? — сказал Линь Чэнь, проходя мимо.

— Ты слишком прямолинеен. — Молодой человек не выдержал.

«На самом деле проблема не в вашей личности, а в вашем темпераменте. У вас, похоже, типичный флегматичный темперамент. Вы запомнили меня после короткого зрительного контакта, что говорит о том, что у вас довольно хороший интеллект и память. Вам лучше быть учёным или художником, а не управлять фабрикой. Фабрика растратила ваш потенциал впустую», — утешил его Линь Чэнь.

— Откуда вы знаете, что я работаю на заводе?

— На вас костюм с логотипом «Гуанхуа Кемикалс».

Молодой человек нервно коснулся кармана и смущённо сказал: «Раньше я работал в химической лаборатории, но председатель сказал, что в будущем я должен возглавить завод и больше не могу заниматься исследованиями, поэтому меня перевели в отдел управления. Но я правда не понимаю».

— Тебе и так нелегко понять, что ты можешь, а чего не можешь, — утешил его Лин Чэнь и повёл направо.

В конце коридора была закрытая комната для магнитно-резонансной томографии, и дверь отражала металлический серебристый свет.

Молодой человек тоже увидел это, и его голос задрожал. — Вы имеете в виду... меня?

Лин Чэнь сложил отчёт о медицинском обследовании и положил его в карман. — Раз он твой отец, позволь мне сопровождать тебя.

Он не знал, что не так с его словами, но глаза молодого человека вмиг покраснели.

Каждый день мимо кабинета МРТ проходило много людей. Линь Чэнь какое-то время оставался снаружи с молодым человеком, наблюдая за пациентами и их семьями и слушая его разговоры о председателе.

Молодой человек сказал, что его зовут Чжан Тяньмин, всего на одно имя меньше, чем у известного железнодорожного эксперта. Он надеялся, что его отец выживет, потому что беспокоился, что ему придётся взять на себя тяжёлую ответственность за управление всей фабрикой, но он также чувствовал, что такой образ мыслей слишком эгоистичен. Он хотел стать сильнее, но его личные качества стали для него серьёзной проблемой. Он действительно не умел управлять людьми.

Чжань Тяньмин не испытывал глубоких чувств к своему отцу, которые проистекали из постоянной критики и уроков, которые он получал во время своего воспитания. Его отец контролировал все в его жизни, включая выбор специальности "химия" в колледже и его нынешний перевод на руководящую работу. Все эти решения принимались с учетом интересов завода.

Линь Чен молча слушал, составляя психологический портрет этого молодого человека. Случай Чжань Тяньмина был слишком типичным, и искаженные отношения отца и сына часто имеют сходство. Он также быстро понял, почему мистер Чжан изливал свои чувства всем, кто попадался ему под руку, потому что в жизни, которую контролировал его отец, ему действительно не с кем было поговорить.

Вскоре после этого дверь в кабинет МРТ снова открылась, и лечащий врач мистера Чжаня вышел наружу. Чжань Тяньмин поспешил к нему.

«Кровоизлияние в мозг у пациента всё ещё относительно серьёзное, но непосредственной угрозы для его жизни нет. Я по-прежнему рекомендую консервативное лечение...» Доктор говорил долго.

Выслушав его, Чжань Тяньмин наконец спросил: «Председатель, он поправится?»

«Знаете, мозг очень трудно предсказать. Конкретная ситуация с повреждением зависит от рассасывания гематомы. Я всё равно буду снижать кровяное давление на ранних стадиях и использовать некоторые препараты, которые могут рассасывать гематомы в мозге. Однако повреждение мозга необратимо, и есть много препаратов на выбор. Конкретный план лечения будет определён после консультации...» На враче была маска. Сказав это, он вдруг остановился и спросил: «Я помню, что господин Чжан работает в фармацевтической отрасли?»

«Мы — химическая компания и также производим химические добавки, связанные с фармацевтикой. Но, строго говоря, мы не можем считаться профессиональной фармацевтической компанией», — очень честно ответил Чжан Тяньмин.

«Если вы сможете достать немного Нордрена по специальным каналам, выздоровление мистера Чжаня может пойти быстрее».

Услышав это, Чжань Тяньмин заметно помрачнел. «Нордрен?..»

Всё это время Линь Чэнь сидел у кабинета МРТ. Услышав слово «Нордрен», он удивлённо посмотрел на врача. Доктору было около сорока лет, и его выражение лица, когда он упомянул Нордрена, не казалось фальшивым. Похоже, он рекомендовал этот препарат, потому что его эффективность действительно была значительной. И, по словам доктора, "Нордрен" еще не был официально выпущен серийно, поэтому его можно было получить только по специальным каналам. Следовательно, у него не было особого интереса давать рекомендации для собственной выгоды.

"Вы ... знаете о Нордрене?" Линь Чен встал со скамейки и спросил доктора.

"Кто вы?" Доктор колебался.

— Я... друг господина Чжаня, — Линь Чэнь посмотрел на Чжаня Тяньмина и ответил.

"О.". Врач почти ничего не спрашивал и ответил очень прямо. "Этот препарат тесно связан с нашим отделением неврологии, поэтому я отслеживал и наблюдал за ним. Клинический эффект действительно хороший, но это более поздняя стадия лечения. На ранней стадии все еще используются в основном препараты, способствующие рассасыванию гематомы."

Услышав это, Линь Чэнь внезапно вспомнил сцену, когда Дуань Ян впервые отвез его в больницу. Они стояли у дверей неврологического отделения, наблюдая за пожилыми людьми, которые не могли двигаться из-за повреждения мозга, и Дуань Ян объяснил ему, что это за революционный препарат.

"Этот препарат действительно настолько хорош?" Внезапно к пациенту подошел родственник соседнего пациента.

Голос тети был очень громким, и в дверях кабинета МРТ стояло много членов семьи пациента. Когда они услышали слово "наркотик", вокруг столпилось еще больше людей.

«В фармацевтической промышленности сложно определить, что хорошо, а что плохо», — откровенно сказал врач.

Тетя схватила врача за руку и спросила: «Разве вы не сказали, что это хорошо? У моего мужа в прошлый раз тоже было кровоизлияние в мозг, и теперь он парализован. Может ли этот препарат его вылечить?»

"Конкретные обстоятельства зависят от состояния здоровья вашего мужа. Трудно сказать".

"Мы не можем понять, что вы, врачи, говорите!" - пожаловалась тетушка. "Просто скажите мне правду".

Видя, что все больше и больше членов семей пациентов вокруг навостряют уши, Линь Чен медленно произнес: "Но я помню, что процесс регистрации для Nordren был довольно сложным, и это привело к смертельным исходам".

" Я не слишком уверен на этот счет. " Доктор снова надел маску. "Я просто предлагаю вариант. Я помню, что завтра Чжоруй проведет презентацию нового препарата в отеле. Вы можете пойти проверить, где это находится, и узнать больше сами. Это должно быть лучше, чем просто слушать меня ".

После того, как доктор закончил говорить, больничную койку мистера Чжана выдвинули, и доктор ушел с ней, кивнув им.

Однако члены семьи, находившиеся за пределами кабинета магнитно-резонансной томографии, были в смятении.

Тётушка с острыми ушами схватила господина Сяо Чжаня. «У вас есть связи? Вы можете достать это лекарство? Расскажите мне, как вам удалось его достать?»

Линь Чэнь отступил назад и избежал натиска семей пациентов. Он наблюдал, как господин Сяо Чжань превратился в маленькую лодку в бурю, которую тянули и дёргали, пока его одежда не помялась. Окружавшие его люди наконец отпустили его, вероятно, потому что посчитали, что он слишком много говорит.

Чжань Тяньмин стоял молча, выглядя подавленным с того момента, как Линь Чэнь упомянул «Нордрен».

Увидев это, Линь Чэнь подошёл, похлопал его по плечу и спросил: «Имеет ли ваш неудавшийся тендер какое-то отношение к «Чжоуруй Фармасьютикал»?»

Услышав этот вопрос, господин Сяо Чжан чуть не расплакался.

«Можно мне сначала увидеть председателя?» — господин Сяо Чжан огляделся. «Куда они увезли председателя?»

«Только что врач сказал, что председателя Чжаня отправят в отделение интенсивной терапии. Посетителей не пускают», — ответил Линь Чэнь.

"О?" Мистер Сяо Чжань заколебался. "Понятно. Вы все еще идете на медицинский осмотр? Могу я сопровождать вас?"

"Забудь об этом, пойдем навестим твоего отца в отделении интенсивной терапии", - сказал Линь Чэнь, выходя вперед, и мистер Сяо Чжань последовал за ним.

Пройдя некоторое время в молчании, господин Сяо Чжань наконец спросил: «Почему вы хотите узнать о проекте торгов и... Что это за дело о смерти Нордрена?»

«Я думал, вам всё равно», — Линь Чэнь обернулся и сказал.

«Правда?» — господин Сяо Чжань на мгновение замялся и продолжил: «Я не проигнорировал ваш вопрос. Я просто не знал, с чего начать».

— Вы можете начать с чего угодно, — сказал Линь Чэнь.

Но примерно через пять минут Линь Чэнь глубоко пожалел о своих словах.

Если быть точным, хотя господин Сяо Чжан говорил медленно, это не означало, что он говорил меньше.

Господин Сяо Чжан был настоящим болтуном, начиная с процесса вывода препарата на рынок и подробно объясняя сложный процесс использования препарата пациентами.

Линь Чэнь нахмурился и стал слушать. Со стороны фармацевтической компании существовал ряд процессов, таких как предварительный отбор проектов, исследования и разработка продукции, эксперименты на животных и клинические испытания. Получить разрешение на продажу препарата было непросто, и по-прежнему существовало множество проблем в производстве, продвижении, хранении, транспортировке и других аспектах.

В долгосрочной перспективе завод отца господина Сяо Чжаня в основном поставлял эмульгатор в «Чжоужуй Фармасьютикал». От специфических химических терминов у Линь Чена закружилась голова, но он всё же резюмировал ключевую информацию словами господина Сяо Чжаня. «Гуанхуа Кемикалс» много лет поставляла эмульгаторы в «Чжоужуй Фармасьютикал», но в новом году они проиграли тендер другой относительно неизвестной компании.

То, что изначально было хорошо спланировано, внезапно изменилось, но потери в бизнесе были второстепенными. Главная проблема заключалась в том, что председатель Чжань сомневался в способностях г-на Сяо Чжаня.

Сегодня председатель Чжань услышал от инсайдера в отделе закупок Zhourui, что причина, по которой Guanghua Chemicals провалила тендер, заключалась не в цене, а в том, что в эмульгаторе, который они ранее предоставили, были обнаружены аномальные примеси. К счастью, сотрудники инспекции качества фармацевтической фабрики проявили ответственность и обнаружили проблему. Однако высшее руководство компании пришло в ярость и внесло Guanghua Chemicals в черный список.

Линь Чэнь и господин Сяо Чжань подошли к автомату, достали из карманов по три монеты и купили бутылку охлаждённой колы. Голос господина Сяо Чжаня был таким мрачным, что из него можно было выжать воду. «Раньше я отвечал за производство, и председатель Чжань подумал... что я плохо руководил производством и стал причиной проблемы. Но я... я не знаю, что случилось».

Кола выехала, и Линь Чэнь наклонился, чтобы взять её.

Мистер Сяо Чжань продолжил: «Но если с нашим продуктом что-то не так, почему они не обратились к нам за компенсацией? Можно было бы соблюсти как деловой, так и юридический процесс, но они просто выгнали нас, не дав нам возможности всё исправить. Это просто неразумно».

Линь Чэнь всё это время молчал, но, услышав это, он передал колу молодому человеку, стоявшему перед ним, и спокойно сказал: «Действительно».

Мистер Сяо Чжань поднял взгляд и отказался от кока-колы. «Я не пью газированные напитки».

Линь Чэнь показал ему свою раненую руку и спокойно сказал: «Я прошу вас помочь мне открыть её. Мне так неудобно».

Мистер Сяо Чжань снова смутился и быстро помог ему открыть банку.

Линь Чэнь сделал глоток колы, о чём-то задумался и спросил: «Может ли ваш отец по своим связям в «Чжоужуй Фармасьютикал» сказать вам, что это за примесь?»

Господин Сяо Чжань энергично покачал головой. «Я даже не знаю, откуда председатель получил эту информацию, и он мне не сказал. Если бы я знал, то обязательно спросил бы его!» Господин Сяо Чжань поправил очки и закатал рукава.

Теперь, когда председатель Чжан был в коме, а в деле фигурировал инсайдер, они вряд ли могли найти конкретного человека. Линь Чэнь поджал губы и спросил господина Сяо Чжаня: «Вы эксперт по химии?»

«Ну... я не могу сказать, что я эксперт в области химической инженерии. Я просто изучал её...»

Линь Чэнь перебил его. «Я предлагаю вам вернуться и самостоятельно проверить продукцию вашей фабрики по производству эмульгаторов, и было бы лучше, если бы вы получили отчёт от авторитетного профессионального учреждения. В то же время проверьте все отчёты о поставках предыдущих партий, и если остались образцы, было бы ещё лучше сохранить все доказательства». Линь Чэнь поставил бутылку колы на подоконник и достал телефон. «Короче говоря, сделайте это как можно скорее».

— Я собирался это сделать и сейчас возвращаюсь! — сказал господин Сяо Чжан, собираясь уйти, но внезапно остановился, почувствовав себя неловко. — Но... а как же председатель?

Посмотрев на него, Линь Чэнь спросил: «Как ты думаешь, что для твоего отца важнее — фабрика или его собственная жизнь?»

— Конечно, фабрика важнее, — без колебаний ответил господин Сяо Чжан.

"Итак, вы понимаете, что вам следует делать?" Спросил в ответ Линь Чен.

......

Син Конглянь была в отделе судебной экспертизы, ожидая результатов идентификации по отпечаткам пальцев.

Вокруг него сновали полицейские-криминалисты. Некоторые рассматривали окровавленную одежду, оставшуюся после вчерашнего ножевого ранения Тан Кана, но больше было тех, кто сравнивал ножи.

На месте преступления, где Тан Кан был заколот, и в близлежащих мусорных баках не было обнаружено оружия, которым воспользовался убийца. По ранам Тан Кана можно было определить только тип ножа, которым его закололи. В криминалистической лаборатории было полно всевозможных ножей разных размеров, купленных на рынке, но пока они не нашли оружие, подходящее по размеру.

Было доступно очень мало зацепок, осталась лишь куча размытых видеозаписей с камер наблюдения. Ван Чао и другие офицеры неустанно просматривали видеозаписи.

Син Конглян достал сигарету, и в этот момент зазвонил его телефон.

Когда он поднял трубку, Син Конглян почувствовал необъяснимую нервозность. "Что случилось? Результат медицинского осмотра неудовлетворительный?"

"Um..." В трубке послышался голос Линь Чэня.

Услышав нерешительность в его голосе, Син Конглянь внезапно заподозрил неладное. — Ты ещё не прошёл обследование, да?

— Я собирался, но кое-что случилось, — сказал Линь Чэнь.

Если бы Линь Чэнь был перед ним, Син Конгляню захотелось бы повалить его на землю, снять с него штаны и отшлёпать, но это был Линь Чэнь. Он не мог этого сделать, поэтому просто представил эту сцену в своём воображении и терпеливо спросил: «Что случилось?»

«Я встретил кое-кого странного». Линь Чэнь сделал паузу и сказал: «Если быть точным, это зацепка, которую нельзя назвать зацепкой».

Син Конглянь переложил телефон в другую руку и выслушал простое описание Лин Чэнем проблемы с поставками в «Гуанхуа Кемикалс». Немного подумав, он сказал: ««Чжоуруй Фармасьютикал» внезапно сменила поставщика из-за примесей в сырье?»

«Не совсем внезапно, но это случилось недавно», — сказал Лин Чэнь.

«Вы думаете, здесь есть проблема?»

«Я не уверен». Возможно, из-за того, что я выслушал слишком много сложных историй о маркетинге лекарств, я вдруг почувствовал, что мы, возможно, поспешили с выводами в самом начале, и всё может быть не так, как мы думали».

Криминальная психология, глава 210

Автор: 长洱 / Чанъэр

Переводчик: Кинки || https://kinkytranslations.com/

* * *

Глава 210

«Что ты думаешь?»

Син Конглиан встал и подошёл к углу, шепнув в ответ.

В голосе Линь Чена прозвучала необычная нерешительность. «Я не знаю, что и думать. В этом деле слишком много запутанных подсказок. Предстоящий выпуск нового препарата компанией Zhourui Pharmaceutical, фармацевтическая фабрика в тропических лесах, этническая группа из тропических лесов, которую использовали в качестве подопытных для незаконных испытаний наркотиков, внезапно убитый доктор Тан Кан и даже поставщик, которого выгнали из Zhourui Pharmaceutical. От всего этого голова идёт кругом. И трудно сказать, связаны ли эти вещи друг с другом, независимы ли они или сочетаются попарно — вариантов слишком много».

«Действительно», — Син Конглянь сделал паузу и спросил в ответ: «Но какое отношение это имеет к тому, что ты не проходишь медосмотр?»

Линь Чэнь поперхнулся и сказал: «Не мог бы ты в следующий раз намекнуть мне, прежде чем внезапно менять тему?»

Син Конглянь серьёзно сказал Линь Чэню: «Хорошо, если мы установим правило, что если ты не будешь делать то, что должен, то должен будешь понести наказание».

«Штраф?» — неуверенно спросил Линь Чэнь.

«Нет, консультант Линь, я на самом деле довольно богат. Мне это не нужно», — сказал Син Конглянь.

Линь Чэнь сразу всё понял. «Капитан Син, я всё ещё пациент».

"Никаких правил, никаких стандартов".

— Чего ты хочешь?

— Ты можешь выбрать оплату по количеству раз или по времени. Син Конглиан на мгновение задумался и искренне сказал: «Я предлагаю тебе выбрать по времени».

— Син Конглиан.

В редких случаях Линь Чэнь называл его полное имя.

— Да?

— Я и не подозревал, что ты такой амбициозный.

Син Конглянь наконец не выдержал и рассмеялся.

Через некоторое время раздался голос Линь Чэня. «Я прислушаюсь к твоему совету и буду платить по времени, но могу я сначала тебе задолжать?»

«За каждую ошибку добавляется три часа», — сказал Син Конглянь.

«Син Конглянь!»

Линь Чэнь впервые повысил голос, и Син Конглянь почти представил, как он выглядит, когда его уши краснеют от телефонного разговора в больнице.

«Тогда два часа». Его семья занималась бизнесом, поэтому он знал, что значит бросить всё на полпути.

«Ты не слишком многого от меня ждёшь?» Линь Чэнь немного разозлился. «А что, если мы не будем ладить?»

— Гармония или её отсутствие зависит в основном от техники, — сказал Син Конглянь.

— Давайте поговорим о деле, — Лин Чену наконец пришлось признать поражение.

— Значит, я могу считать, что вы согласны? — с улыбкой спросил Син Конглянь.

"Завтра у Zhourui Pharmaceutical презентация нового препарата, и я думаю, нам нужно пойти и послушать". Сказал Линь Чен.

"Значит, вся преамбула только что была посвящена этому заболеванию?" Син Конглиан отметил.

"Мы очень мало знаем о Нордрене. Поскольку все, кажется, вращается вокруг этого готовящегося к выпуску нового препарата, нам действительно нужно полностью разобраться в этом препарате и посмотреть, что планирует Чжоруй ".

"Разумно". Син Конглян понизил тон. — Но без медицинского заключения, господин Линь, как я могу вас туда отвезти?

— Я сейчас пройду медицинское обследование, — сказал Линь Чэнь и собирался повесить трубку.

В этот момент ему передали отчёт об анализе отпечатков пальцев.

Синь Цунлянь взял трубку и сказал в неё: «Подожди, не вешай трубку».

— Что случилось? — спросил Линь Чэнь.

"Результаты по отпечаткам пальцев опубликованы". Син Конглянь оглянулся.

"Кто прикасался к мыши?" Спросил Линь Чен.

"Угадай?"

"Чжан Мин?" "Осторожно спросил Чжан Чен."

"Вы действительно умный консультант". Син Конглиан рассмеялся.

"А как насчет отпечатков пальцев в записной книжке доктора Тан Кана?"

"Угадайте еще раз".

— Тот факт, что вы спрашиваете, означает, что отпечатки на нём принадлежат не Чжан Мину.

— Умно.

— Тогда чьи они?

— Я не знаю.

Линь Чэнь чуть не задохнулся, но после минутного молчания спросил: «То есть вы хотите сказать, что на блокноте есть отпечаток пальца таинственного третьего человека, который не принадлежит ни Чжан Мину, ни Тан Кану?»

«Да, хотя теоретически отпечаток на блокноте мог принадлежать многим людям, например, любому, кто случайно прикоснулся к блокноту. Но, к сожалению, на всём блокноте есть отпечатки только двух человек — доктора — Мы сравнили блокнот с расписанием, и неопознанный отпечаток не принадлежит секретарю доктора Тан Кана.

— Понятно, значит, если доктор Тан Кан не подделывал свой блокнот намеренно, то можно утверждать, что к нему прикасался только тот загадочный третий человек, верно?

Син Конглянь вздохнул. — Ты такая умная, что я действительно хочу запереть тебя в комнате и никому не показывать.

— Капитан Син, это немного извращённо. Я уже в медицинском центре, — серьёзно сказал Линь Чэнь.

— О, я забыл об этом. Почему ты вдруг об этом заговорил? Син Конглянь рассмеялся.

— Потому что ты немного пугающий.

В трубке раздался голос медсестры, которая направляла Линь Чэня в смотровую.

Когда шум вокруг постепенно стих, Линь Чэнь спросил: «Зачем им проверять моё зрение?»

«Это полное обследование», — сказал Син Конглянь, сложив отчёт об отпечатках пальцев и отложив его в сторону. Линь Чэнь должен был войти в смотровую, но ни один из них не собирался вешать трубку.

Син Конглянь почувствовал, что влюблённость действительно меняет человека.

Он наблюдал, как полицейские принесли большое количество ножей и начали новый раунд сравнений. Глядя на эти сверкающие серебряные ножи, Син Конглянь сказал: «Мне вдруг пришла в голову идея».

«Слева». Лин Чэнь, вероятно, послушно проверял своё зрение и только потом спросил: «Что за идея?»

«Этот отпечаток — он может принадлежать убийце?» — спросил Син Конглянь.

«Ты слишком изобретательна». Лин Чен сказала «спасибо» кому-то на другом конце провода и вышла из смотровой. «Но всё возможно. Может быть, это сделала Чжан Мин. Если ты сможешь найти орудие убийства, то сможешь её прижать».

"Это очень хлопотно. Не говоря уже об орудии убийства, мы даже не определили, что это за тип ножа". Син Конглиан вздохнул. "Отдел судебно-медицинской экспертизы уже привез весь реквизит, который можно купить на рынке и который соответствует размеру, и может потребоваться еще несколько дней, чтобы что-то найти".

"Диапазон применения орудия убийства слишком широк, поэтому на данный момент наиболее полезной уликой по-прежнему остается наблюдение. Мы можем начать только с этого", - сказал Лин Чен. "Давайте сначала определим местонахождение убийцы в парке развлечений. Хотя я также думаю, что профессиональный убийца, скорее всего, заберет орудие убийства и не оставит никаких очевидных вещественных доказательств, которые можно найти".

"Ты прав", - мягко сказал Син Конглян. "Убери свой телефон".

"А?" Спросил Линь Чен.

Син Конглянь прикрыл микрофон своего телефона и громко крикнул: "Ван Чао!"

Ответа из криминалистического отдела не последовало, поэтому Син Конглянь снова прибавил громкость и крикнул: «Кто-нибудь, приведите ко мне Ван Чао!»

Покричав, он снова поднёс телефон к уху и тихо спросил: «Как у тебя со зрением?»

«Оба глаза 20/20, не волнуйся».

«Что за следующий осмотр?»

Линь Чэнь помедлил и сказал: «Урология».

Син Конглян расширил глаза и недоверчиво посмотрел на телефон. "Это что-то?"

"Это предмет, который вы просили для меня, когда я заходил".

"Подождите, подождите!" Быстро сказал Син Конглянь.

"Что случилось?" Линь Чен был равнодушен. "Кажется, есть еще пальцевое ректальное исследование. Я видел это в списке.

Син Конглянь услышал звук перелистываемых бумаг.

«Что это, чёрт возьми, такое?»

Линь Чэнь рассмеялся. «Ты не знаешь? Это когда они используют свои руки...»

«Нет! Ты не можешь уйти!» Син Конглянь внезапно проснулся и почувствовал себя не в своей тарелке.

«Но если у нас не хватает нескольких предметов, можно ли считать, что медосмотр пройден?» — спросил Линь Чэнь.

Син Конглян почувствовал себя так, словно попал в трудную ситуацию. "Я буду нести ответственность за эти предметы".

В трубке послышался низкий смех Лин Чена. "Давай".

......

Ван Чао задыхался, когда бежал с первого этажа в отдел судебно-медицинской экспертизы. Он увидел, что его босс держит телефон и смеется.

Он хотел развернуться и уйти, но начальник заметил его и поманил пальцем.

Ван Чао подошёл к углу и сильно хлопнул своего босса по плечу. Он серьёзно сказал: «Босс, я на вашей стороне. Не могли бы вы немного сбавить тон?» Он оглянулся на проходящих мимо коллег. «Хотя ваш угол довольно уединённый, разве вы не заметили, что все смотрят на вас?»

Син Конглянь повесил трубку. «На что они смотрят?»

"Влюбленность твоего мальчика-подростка выглядит подозрительно, ты знаешь?"

"Все в порядке. Я влюблен. Это нормально. Син Конглянь дружелюбно погладила его по голове и внезапно почувствовала себя очень виноватой. "Прости, я снова забыла. У тебя никогда не было отношений, поэтому ты не понимаешь".

Ван Чао повернулся, чтобы уйти.

"Вернись сюда". Его босс крикнул ему в спину:

Доведённый до отчаяния нищетой, товарищ Сяо Ван затопал ногами и послушно вернулся на прежнее место.

«Как идёт наблюдение?»

«У меня есть кое-какие зацепки».

«Что ты имеешь в виду под «кое-какими»?»

«Я подтвердил 70% маршрута убийцы и нашёл очень странную деталь».

Синь Цунлянь кивнул. «Пойдём». Я пойду с тобой, посмотрю.

Товарищ Сяо Ван широко раскрыл глаза. — Так зачем ты специально позвал меня, чтобы я пришёл пораньше?

"Чтобы забрать тебя. Ты что, даже не понимаешь этого?" Син Конглянь с любовью погладил его по голове.

Ван Чао повернулся и ушел. Син Конглян спрыгнул со стола и вытянул шею. "Что вы обнаружили на записи наблюдения?"

Ван Чао даже не слушал, что было сказано, все еще погруженный в печаль. "Босс, почему ты влюблен, но совсем не добр ко мне?"

— Почему я не нравлюсь тебе?

— Ты всё время говоришь, что я не влюблялась.

— Ну, ты действительно не влюблялась.

— Это всё из-за тебя, что у меня не было отношений.

— Обвиняешь меня?

— Ты всегда заставляешь меня делать то одно, то другое, так что у меня нет личной жизни.

— Это здорово. Ты можешь сбежать из дома и начать жить своей жизнью».

«Нет, у меня нет денег».

«Ну и что? Если ты беден, тебе не стоит влюбляться. Разве ты не можешь просто заработать денег?»

«Придурок!»

«О, теперь ты умеешь ругаться».

Сердце Ван Чао ожесточилось, и он спросил: «Можешь познакомить меня с девушкой?»

«Ван Чао, на дворе 21-й век. Родители больше не устраивают браки».

«Босс!»

«Да, да».

«Мне очень хочется прямо сейчас уничтожить жёсткий диск с записью!»