Монетка

Страсти — это единственные ораторы, доводы которых всегда убедительны.

Франсуа́ де Ларошфуко́

Лицо обдувал морской ветер, доносившийся с Пусанского пролива. Взгляд упал на корабли, подготовленные к отправке, но пустовавшие без моряков. Здесь только спокойствие и мои мысли: думала я так, пока не увидела черную фигуру, сидевшую на причале.

Медленно пройдясь по деревянному пирсу, я села рядом, устремив взор к водным просторам. Сегодня незнакомец, преследующий меня во снах, не такой, как обычно: опечаленный. Хотя я не видела его лица, чувствовала. Он накрыл мою руку своей, поглаживая костяшки пальцев — за тёмным одеянием скрывалась человеческая сущность, об этом свидетельствовало тепло тела.  В груди, почему-то, стало очень тяжело, словно лёгкие превратились в груду камней.

— Я больше не приду. — Сказал он, не поворачиваясь, своим привычным монотонным голосом.

— Кто ты вообще такой? Раз больше не придёшь, могу я узнать правду?

Его странствия в моих снах стали привычными. И прощаться, почему-то, было очень грустно. 

Фантом выдержал паузу, но я знала, он улыбнулся.

— Мы ведь уже встретились.

Он взялся за края своего капюшона, порываясь снять его, но не успел. Я открыла глаза и увидела Хёнджина, склонившегося ко мне, что тут же вызвало волну недоумения.

— Ты что делаешь? — резко выдала я.

— Укрыть хотел, ты дрожала во сне.

Опустила взгляд и действительно — Хван держал край одеяла, которым накрыл меня минуту назад, и тут же вернулся обратно на свою подушку. Тем временем мой плед, который я скинула с себя ещё ночью, валялся на полу. 

— Спасибо... — Немного неловко ответила я. — Давно ты проснулся?

— Вот только... — Он почесал затылок, оглядывая комнату, хотя делал это ещё вчера — ничего не помнит, наверное.

Я достала из под подушки телефон, взглянула на время, и сон как рукой смахнуло.

— Хёнджин, лекция через полчаса... Мы успеем доехать?

Но мужчина даже не удивился. Лишь скривился от недовольства, больной головы и сонного состояния.

— Напиши всем, что лекции не будет сегодня — преподаватель и староста всё ещё спят.

Я начала печатать сообщение,  но вовремя остановилась, когда поняла, что именно собиралась отправить.

— Идиот... Я ведь чуть так и не написала... 

Хёнджин слегка улыбнулся, подложив руки под голову, и перевел взгляд на мой маленький рабочий стол. Отправив сообщение в общую беседу группы, я отложила телефон, проследила за взглядом Хвана и поняла, что именно привлекло его внимание — букет, отправленный Юнхо.

— Брат подарил. — Не стала говорить правду, захотелось увидеть его реакцию.

— Я, кажется, не интересовался. — А Хёнджин не меняется. В его ответах всегда найдётся место для едкости, заставляющей меня закатывать глаза. —  Лучше скажи, зачем впустила посреди ночи?

— А что, стоило оставить спать на лестничной площадке? Ты ведь не бросил меня тогда... — Я укуталась в одеяло и отвела взгляд, немного засмущавшись. Но быстро осознала: почему я должна мешкаться на своей территории? Он ведь явно спрашивает это не просто так. — Это ты мне скажи, что забыл здесь пьяный в три часа ночи? Неужели думал обо мне?

Хёнджин посмотрел на меня, заметив перемену в интонации.

 — Разве это неочевидно? — Он тут же выбил меня из колеи, потому что я совсем не ожидала такого откровенного признания. — Ты же писала текст защиты, я опирался на него на вчерашнем суде, и мы выиграли дело. — Поправив красный плед, которым он был укрыт, Хёнджин немного приподнялся и повернулся ко мне, облокотившись на руку. — Могла и на диване постелить, не переломался бы — это было бы куда лучше, чем чувствовать неловкость с утра, не правда ли?

Хотелось вжаться в подушку и раствориться в простыне просто от того, как он смотрел на меня, как перенимал инициативу. Как бы я ни старалась, уверенности в подобных вещах в нем намного больше, чем во мне. Но я ухожу от темы.

— Ты же говорил, что не общаешься с Чанбином — думаю, не обрадовался бы, увидев первым его, а не меня.

— Ты живёшь с ним? — Хван слегка нахмурился.  

И именно в этот неподходящий момент я услышала, как открылась входная дверь — легок на помине. Быстро перескочив через Хёнджина, выбежала из комнаты, хлопнув дверью, и уставилась на брата, разувавшегося в коридоре.

— Ты чего? Я на пять минут и уйду.— Сказал Чанбин, взглянув на меня с неким недоумением, когда направился в свою комнату.

— Испугалась... Просто только проснулась и услышала, как открылась дверь. — Я выдала первое, что пришло в голову, потому что нервничала.

— Кёнми, тебе надо побольше отдыхать — кто ещё мог зайти сюда? — Взяв спортивную сумку, он пошёл на кухню и налил себе стакан воды, а после сел на диван в гостиной. 

— Возможно... — Я подошла и села рядом, сложив руки на груди, и посмотрела в окно, за которым лил дождь. — Адвокат, у которого я стажируюсь, выиграл вчера суд по подготовленным мною материалам. Это можно считать успехом?

— Конечно, поздравляю с первой победой.— Брат улыбнулся, потрепав меня по волосам. — Теперь понятно, почему ты вчера весь день проспала.

 — Старалась... — Я тоже улыбнулась, взглянув на его сумку. — Ты на работу? 

— Да, два урока в младших классах и домой. 

Чанбин тяжело вздохнул, поставив стакан на журнальный столик, и уже собирался уходить, как вдруг я решила спросить его о том, что волновало мои мысли.

— Помнишь, у тебя был друг в Пусане, Хёнджин? Вы ещё общаетесь?

Брат обернулся ко мне, поставив сумку на пол в коридоре. Его настроение переменилось, а брови нахмурились.

— Нет, уже давно. А ты чего вспомнила о нём?

— Мне кажется, он заходил в компьютерный клуб, когда у меня была смена в среду. Может, просто похожий мужчина... Интересно стало. 

Что-то заставило его задумался, на пару секунд потупив взгляд в одну точку. Опомнившись, Чанбин надел кроссовки и ушёл, даже не попрощавшись со мной. Я же вернулась в комнату и застала Хёнджина, тоже собравшегося уходить.

— Сказала бы ещё вчера, я бы сразу ушёл. — Он прошёл мимо, обулся и вышел из квартиры. 

Слышал весь разговор, не понравилось. Но что вызывает в них такую неприязнь к друг другу, что они оба решили испортить мне настроение? 

Я закрыла входную дверь и облокотилась на неё, задумавшись. Возможно, это не моё дело, но я не преодолею своё любопытство.

***

— И просто ушёл? — Удивлённо спросила Соёль, лежа на моей кровати, когда отвлеклась от телефона.

— Да... Придурок. — Я не скрывала своего недовольства, рассказав подруге всё, как есть. 

Субботним вечером, закончив с уборкой во всей квартире, я позвала её остаться с ночёвкой — практика выматывала, и у нас не было времени для нормального общения, а мне не терпелось выговориться.

— Между вами что-то есть? — Соёль выгнула бровь, продолжая наблюдать за тем, как я перебираю платья в шкафу.

— Нет, ничего. 

— Это ты кого сейчас обманываешь? Меня или себя? Милая, да на тебя даже коты на улице засматриваются. И ты правда думаешь, что после этого всего он ничего не чувствует к тебе? — Она развела руки, ожидая ответа.

Я повернулась к ней, тяжело вздохнув. 

— Мы встретились пять дней назад спустя десять лет разлуки, ничего толком не зная друг о друге — о чём ты вообще говоришь? Ещё и поведение Чанбина напрягает меня... 

— Что ты вообще помнишь об их общении? — Соёль немного приподнялась, обняв подушку.

Я же села на край кровати, держа в руках платье, и задумалась.

— Они начали общаться, когда мы переехали в новый дом. Чанбин не ладил с моим отцом, часто уходил из дома, так и познакомился с компанией ребят, в которой был Хёнджин. Его мама была наркоманкой, поэтому Хвана забрали в детский дом. Он всегда был каким-то отстранённым, и курить тоже рано начал. Не знаю как, но они с Чанбином нашли общий язык, поэтому Хёнджин частил приходить в наш дом. А потом... Там столько событий было, что я не помню всей последовательности — они перестали общаться после ухода отца или перед этим. 

Нам с Чанбином повезло, что избранники нашей мамы были однофамильцами. А переехали мы в тот год для того, чтобы жить ближе к морскому порту, на котором работал мой отец. Я любила его, но никогда не смогу простить за то, что в один прекрасный и ничего не предвещающий день он исчез. «Выбрал другую семью», — как сказала мама. 

— Я не собираюсь давить на тебя, Кёнми. Но для притяжения не нужно времени... — Она отвлеклась, когда на телефон пришло уведомление. — Ну, раз ничего нет — собирайся, за нами заедут в девять.

— Чего, кто заедет? Куда собираться? — Я выгнула бровь, уставившись на подругу.

— Помнишь моего друга, который учится на экономиста? Он вернулся из США и предложил встретиться в «Neon». Пообещал взять с собой друга. 

Возможно, мне действительно стоило немного отвлечься сейчас, когда в голове творился полнейший хаос. Я посмотрела на платье, что было в моих руках, и подошла к зеркалу, прикинув наряд на себя. Чёрное, облегающее, на толстых бретельках. 

— Мне кажется или я ещё не видела тебя в нём? — Спросила Соёль.

— Да, оно новое. Надо выгулять.

***

Часам к десяти мы с Соёль зашли в клуб в компании двух обворожительных подкаченных  парней —  и всё-таки, у нас хороший вкус на окружение. Дахён и Кангиль заканчивают учёбу и собираются переезжать в Америку. С первым я была знакома, поэтому у нас не возникло неловкостей. Кангиля же  видела впервые, но в машине он успел оставить хорошее впечатление, проявив манерность. 

Мы прошли вглубь ночного клуба и заняли дальний столик, расположившись на диванчиках.

— И как вам адвокатура? Ещё не пожалели? — Спросил Дахён, улыбнувшись, пока рассматривал меню с напитками. 

— А ты не пожалел, что выбрал возню с финансами? Вот и мы нет. — Ответила Соёль и посмотрела на официантку, стоявшую возле нас. — Мне «Белую леди», пожалуйста.

— А мне «Лонг айленд». — Сказала я и поймала на себе удивлённый взгляд подруги — наверное, из-за крепости напитка. Но сейчас мне было всё равно. Я хотела расслабиться.

— Вот это выбор... Да у тебя отменный вкус. — Сказал Кангиль и заказал тоже самое.

Я слегка улыбнулась и не заметила, как быстро между нами завязался диалог. Время за алкоголем летело молниеносно, но совсем не скучно. У меня не было цели напиваться до беспамятства, но я чувствовала, что организм ослабел, а мысли пустовали.

 — О-о-о, вспомнила! Проходили мы, значит, практику в суде... Подходит ко мне секретарь и говорит... — Начала рассказывать Соёль, но я практически не вслушивалась, потому что знаю эту историю.

Когда она закончила, мы посмеялась. Случайно повернувшись к Кангилю, сидевшему рядом, заметила, что он смотрит на меня. Парень улыбнулся, наклонившись к моему уху. 

— Выглядишь очень хорошо. — Он сказал это шёпотом, но отвлекшиеся друзья всё равно не услышали бы это из-за громкой музыки, разносившейся по клубу.

— Я знаю. — Слегка склонила голову, ухмыльнувшись.

Если хочет заполучить моё внимание, ему не хватит простого комплимента. А сейчас оно приковано к остальным посетителям клуба, сидевшим за такими же столиками, как и мы: подальше от танцпола. Я заметила компанию из человек шести, трое из которых девушки. Все они, кажется, пили виски, смеялись и улыбались, слушая друг друга. Один мужчина поднялся — это был Хёнджин, в красном кардигане на голое тело и в прямых чёрных брюках — я узнала его, не видя лица. Какая-то девушка коснулась его спины, он наклонился к ней, выслушал, и пошёл в сторону дальнего бара.

Да, я сошла с ума. Мне стало неприятно. Наша последняя встреча вызвала столько эмоций, большая часть которых очернилась разочарованием, будто Хёнджин был должен мне и не выполнил обещание. Хотя этого не было: он никому и ни чем не обязан, и мы тоже никто друг для друга. А маленькая Кёнми ошиблась, когда смотрела на него воодушевлёнными чистыми глазами. Когда все видели в нём злодея, а она героя. И эта наивная девочка сейчас сидела у меня в душе, свесив ножки на причале, и наблюдала за тем, как её бросили. 

 — Я отойду. — Предупредила друзей и направилась в ту же сторону, что и мужчина.

Он сидел за барной стойкой, печатая сообщение на своём смартфоне, но поднял голову и выключил его, когда заметил моё присутствие.

— Можете повторить, пожалуйста. — В ожидании заказа, я села на соседний стул, делая вид, что не замечаю Хёнджина.

Он прошёлся по мне взглядом, прежде чем сказал, усмехнувшись:

— Да нам везёт на неожиданные встречи. 

— Сама в шоке, профессор Хван. — Я слегка улыбнулась, мимолетно взглянув на него, и тут же отвернулась. — Что же вы тут делаете?

— Друга жду, у нас встреча с друзьями из университета. Юнхо всегда работает до поздна.— Хёнджин в приподнятом настроении, но улыбался совсем не по этой причине.  

Я не растерялась, услышав знакомое имя. Ведь сейчас знала гораздо больше, чем он думает. И именно поэтому не писала парню последние два дня.

— Ого, бедный... А у меня тоже есть друг Юнхо. Твой случайно не увлекается мотоциклами — вдруг мы говорим про одного и того же человека? — Интонация моего голоса была явно наигранной, Хёнджин знал это. 

— Какое совпадение... Да, увлекается. — Пока он получал неимоверное удовольствие от собственного ехидства, я начинала злиться, но старалась не показывать этого.

Это не было флиртом. Это был вызов. Если Хван думает, что только он может играться со мной — увы, он облажался. Ведь в тот день, когда Хёнджин приехал ко мне, я случайно увидела в его телефоне непрочитанные сообщения, адресованные Юнхо. И всё тут же встало на свои места. 

— Замечательно. — Ответила я, выпрямившись. Пришло моё время потрепать ему нервы.— А я то думала, ты пошёл за напитком для той девушки — видела, как она смотрела в твою сторону, очень ждёт. — Я прошлась пальцами по его кардигану и, ухватившись за краюшек, притянула Хёнджина к себе, прежде чем шепнула на ухо. — Только не прибегай ко мне после того, как потрахаешься с ней.

Но на этом не остановилась. Как же я могу оставить Хвана без вишенки на торте?

Повезло, что сидела с краю — встав со стула и ухватившись за небольшой столб, я поднялась на барную стойку, небрежно прочистила горло и крикнула так, чтобы перекричать оглушающую музыку и шум присутствующих.

— Дамы! С этой минуты все напи... — Докричать не успела — чуть не упала, когда Хёнджин дёрнул меня за руку, спуская на пол. 

Всё это произошло так быстро, что в голову даже не пришла мысль о собственном безрассудстве. Мне было весело. Всё равно и весело. Пусть делает, что хочет — я добилась желаемого. 

Однозначно привлекла внимание народа, но ненадолго. Все ещё держа за запястье, Хёнджин довёл меня до безлюдного коридора и остановился, прижав к стене.

— Ненормальная... Да тебе лечиться надо. Что ты устроила?

Он злился, сильно. А я молчала и смотрела на него, не моргая. Мы были так близко друг к другу, что сердце убежало к пяткам. 

— Кто бы говорил... Притворялся другим человеком и думал, что я не догадаюсь? Облажался, вот и признай это. — Я высвободила руку из его хватки, потерев запястье.

Хёнджин развернулся и вышел из клуба, оставив меня одну. Я смотрела ему в след и, почему-то, хотелось разрыдаться. В итоге не выдержала и вышла за ним на улицу, дав волю эмоциям. 

— Сначала ты притворяешься Юнхо и флиртуешь со мной, потом забираешь к себе на практику, покупаешь еду, цветы, приезжаешь ко мне ночью, а после этого сбегаешь, как какой-то мальчишка... А я? Что со мной не так!? Чем я заслужила такое отношение к себе!? — Я кричала ему в спину, находясь на грани срыва, пока в голову не ударило уныние. —И после того, как ушёл, ты даже не извинился за свою грубость... А сегодня сидишь в клубе с какими-то девушками... Да, я ревную... Потому что ты сам довёл до этого. 

— Закончила? — Спросил Хёнджин, когда повернулся и выкинул окурок. А затем обхватил мой затылок ладонью и притянул к себе, впившись в губы. 

Я не думала, сразу же ответив на настойчивый поцелуй. Поддалась. Проиграла. 

А через пару минут мы сидели в его тонированной машине, утопая в обрушившейся на нас страсти. Руки Хёнджина блуждали по моей талии: верх-вниз, дразня изгибы тела, требовавшие этой ласки. Поцелуи пропитались страстью, а губы мужчины  — моей алой помадой. Почувствовав недостаток кислорода, я отстранилась. Стекла машины начали запотевать. Хорошо, что припаркована она была в проулке, где почти не ходят люди. 

Хёнджин поправил волосы и тяжело вздохнул, взглянув на меня. Его глаза горели похотью, устремившись к моим. Он хотел меня. Здесь, сейчас, в это мгновение. И я желала того же. Но когда наклонилась к нему за новой порцией поцелуев, он увернулся, вызвав недоумение. 

— Что такое? — Растерянно спросила я.

— Брат огорчится, если узнает, что мы переспали. — Хёнджин оттягивал момент. Юлил на словах, пока задирал моё платье, впиваясь руками в ягодицы.

 — Иди к чёрту. — Выругалась я, обхватив руками его шею. 

Он успел ухмыльнуться, прежде чем наши губы вновь слились воедино в тягучем поцелуе. Затем, придержав меня за спину, наклонился сначала к магнитоле, включив громче музыку, а затем к бардачку, в котором ждал своего часа завалявшийся презерватив. Я почувствовала волнение, пробежавшееся по телу. Мне нравилась грубость его движений, нравилась его требовательность. Но это был страх не к Хёнджину, а к нашей близости. И к первому разу.

— Любишь под музыку? — Спросила я, улыбнувшись, чтобы отвлечься, сжав крепкие мужские плечи.

Обхватив рукой моё лицо, погладив большим пальцем щёку, он тоже улыбнулся, нежно чмокнув меня в губы. Мне не нужно было говорить — Хёнджин чувствовал мой страх, успокаивал. И, кажется, это сработало. В его руках я расслабилась.

—  Нас из-за тебя слышно будет, пусть играет. 

Я помогла ему снять кардиган, открыв для себя обзор на его подкаченные руки, и прикрыла глаза, когда Хёнджин потянулся к ширинке брюк. Тело не сопротивлялось, требовало чертовских прикосновений, прожигавших до костей.  Немного приподнявшись, я обняла мужчину за плечи и захныкала. Хёнджин вздохнул, сглотнув. Ему не терпелось взять меня, но он всё ещё игрался, дразня мой клитор головкой своего члена. 

А потом, наконец-то, я простонала от того, как медленно Хёнджин заполнил меня собой. Ноги начали дрожать, а каждый толчок становился быстрее прежнего. Оргазм обрушился на нас слишком рано и слишком быстро, так что мы просто вжались друг в друга в крепких объятиях, а мне пришлось прокашляться. Он не ошибся, когда сделал музыку громче. 

— Всё нормально? — Запереживал Хёнджин, взглянув на меня.

Но я не ответила, просто кивнула, не отпуская его. Он привёл себя в порядок, поправил моё платье и пересадил так, чтобы обе моих ноги свисали по обе стороны его бедер. А потом приобнял за спину, накрыв меня своим кардиганом, и поцеловал в макушку. Сердце колотилось как сумасшедшее после мощного выброса окситоцина. Мне действительно потребовалось немного времени, чтобы восстановить дыхание и прийти в себя, в то время как Хёнджин достал из под сиденья выпавшую из кармана пачку сигарет, закурил одну и запрокинул голову, чуть опустив тонированное стекло, чтобы дым выходил на улицу. Я приоткрыла глаза, рассматривая его профиль. На его шее осталось несколько моих отметин, украсивших и без того красивое тело. Мужчина задумался, переменившись в лице. 

— Только не говори, что жалеешь об этом. — Тихо сказала я, плавно выводя ноготком узор на его груди.

Он выдохнул горький дым, облизав губы. Запах сигарет, смешавшийся со вкусом виски и пряным ароматом Tom Ford, щекотал ноздри, но не был противен. От него веяло уверенностью и властью, захватившей моё сердце.

— Маленькая моя, сожалеют школьники. А я более, чем доволен. Надеюсь, ты тоже. 

Я, почему-то, расплылась в стеснительной улыбке, почувствовав себя ласковым котёнком в его руках. Алкоголь в организме давно не ощущался, а всё, что произошло несколько минут назад, было осознано. Возможно, немного импульсивно, но желанно. И мне, как и Хёнджину, было плевать на то, что я оставила свою компанию, выбрав его. Ведь сейчас я даже не подозревала о том, как мы оба уничтожили будущее друг друга.

— Если так будет заканчиваться каждая наша ссора, я готова стать твоей истеричкой. 

Он тихо посмеялся, выкинув сигарету, закрыл окно и обнял меня обеими руками. Но в этот момент нас отвлек звонок, поступившись на мой телефон.

—  Да? — Сказала я, недовольно вздохнув, когда взяла трубку. 

— Кёнми, ты куда пропала? Я волнуюсь... За нами Чанбин приехал, он ждёт у входа.