Часть 15
Он появился в моей жизни по воле случая — и точно так же исчезнет из неё в какой-то момент. © Джеймс Боуэн. Только не оставляй за собой включенные лампочки. Они напоминают мне о тебе. А это чертовски невыносимо.
***
Маленькую детскую комнату освещали яркие лучи солнца, окутывая своим теплом тело парня и спящей рядом с ним девчушки. Малышка сонно приоткрыла рот, смешно сопя и хмуря свои светлые бровки.Антон улыбнулся, всматриваясь в знакомые черты лица.Она вся — от пят до ресниц — копия Арса. Вот только волосы у неё мамины.Шастун глубоко вздохнул, откидывая голову назад. По потолку бегали небольшие солнечные блики, словно играя в догонялки. Ясе такое зрелище понравилось бы. Она бы захлопала в ладоши, весело смеясь и не спуская восторженного взгляда с этих волшебных зайчиков.Только Яся сейчас спала, беспокойно ворочаясь во сне, лёжа на тонкой руке парня.Антон было подумал, что малышке неудобно лежать на его костлявой руке, поэтому и поспешил вытащить её из-под головы девчушки. Яся лишь сонно поморщила детский носик, удобнее устраиваясь на подушке, на которой были изображены персонажи из «Красавицы и чудовища».Парень попытался медленно встать, стараясь не создавать лишнего шума. Будить девочку в его планы не входило. Особенно после пережитого ей ночью.Малышка неожиданно дёрнула ногой, задевая маленький бортик кровати. Шастун закусил губу, не смея шевельнуться. Так он и стоял несколько секунд, боясь разбудить Ясю.Картина поистине комическая. Длинная шпала под два метра ростом скрючилась около небольшой кроватки, испуганно смотря на спящую девочку.Убедившись, что Ярослава просыпаться не собирается, а лишь сильнее прижала к себе плюшевое Чудовище всё из того же мультика, парнишка усмехнулся, замечая, что в этой комнате достаточно много атрибутов из этого мультфильма. Видимо, малышка не ровно дышит к нему.Антон круто повернулся и, встав на носочки, медленно прошёлся по комнате, рассматривая каждый её уголок.Всё помещение было в жёлтых тонах, не считая стены возле стола девочки. Она полностью была заляпана красками и отпечатками ладошек. Шастун подошёл ближе, всматриваясь в рисунки.На стене красовались два отпечатка больших ладоней и одной маленькой. Рядом с ними неровным и детским почерком было подписано «Папа, мама, Яся».Опустив взгляд ниже, Антон заметил дату. Красной краской была нарисована пара цифр.«13.08.2017».Внутри паренька что-то тёплое окутало каждую косточку, лентой обвиваясь вокруг них. Он глупо улыбался, стоя напротив изрисованной стены.Почему распалась эта семья? Почему этот светлый ребёнок вынужден страдать из-за ошибок своих родителей, которые больше не вместе?Антон поджал губы, продолжая исследовать стену с детскими рисунками.В самом низу, под рисунком Яси, находилась надпись, сделанная чёрным фломастером. Каждая буква была аккуратно выведена, а в конце стояла подпись «Твой папа».Шастун несколько раз пробежал глазами по чёрной надписи, вчитываясь в каждое слово.«Моей солнечной девочке, рождённой прямо в середине лета. Я люблю тебя».Парень прочитал эту надпись раз тридцать — не меньше.И всё никак не мог перестать читать. Смотреть. Вчитываться. Вдумываться. Терзать эту надпись своими клыками.Антон глубоко вздохнул, понимая, что в этой квартире они с Ясей не одни. Внутри парнишки что-то задрожало, когда он подумал о том, в каком состоянии сейчас может быть Арсений.Шастун посмотрел на спящую Ясю, сонно бормотавшую что-то во сне.Она улыбалась.И Антон непроизвольно улыбнулся, когда солнечный луч попал на малышку. Та нахмурила брови и сморщила носик, когда солнце стало светить ей прямо в глаза. Парень тихонько подошёл к окну и плотно закрыл шторы, чтобы солнечные лучи не разбудили девочку.Антон глубоко вздохнул, когда Яся перестала ёрзать, а после подошёл к ней, плотнее укутывая в одеяло.Последний раз посмотрев на девочку, он поспешил скрыться за дверью, надеясь, что, проснувшись, Яся не испугается того, что рядом никого нет. Дети же так обычно на это реагируют?Это он узнал, пожив несколько дней в доме Позовых. Маленькая Савина вечно капризничала, если просыпалась одна.С другой стороны, Ясе уже целых пять лет. И она не должна...Антон отбросил эти мысли в сторону, наугад ориентируясь в помещении. Он заглянул на кухню, надеясь застать там всё ещё спящего Попова, но там никого не оказалось.Парня словно ударило током, когда он увидел пустой стол.Арсений сейчас мог быть где угодно. И каждая догадка парня одна другой страшнее.Шастун закусил губу, думая, как сейчас будет правильнее поступить.Так ведь оперуполномоченный всегда делал? Поступал правильно?Если Попов сейчас в квартире, то лучше смотаться подальше отсюда, чтобы он не растерзал парнишку. Если нет, то оставлять Ясю одну дома — крайне неразумно.За этими мыслями он и не заметил, как позади него послышались шаги, а после низкий голос оперуполномоченного.— Далеко собрался? — Антон не видел, но знал, что на его лице сейчас самая гадкая ухмылка из всех, что только может быть.Это ведь Арсений. Он ведь всегда такой.Между тем Попов медленно обошёл парня, встав прямо перед ним.Шастун не сразу поднял голову, боясь выглядеть глупо в его глазах. Он быстро облокотился о стену, поджимая губы.Арсений молчал. Так громко молчал, что Антону хотелось захохотать от неловкости этой ситуации.Попов взгляда с мальчишки не сводил. И всё думал, думал, думал.Потому что с ним иначе нельзя. Если ты не подумаешь, то после пожалеешь. Арсений всегда жалел. И больше не собирался.Потому что в Антоне скопилось слишком много. И если неправильно сказать, то мальчишка лопнет, а вся его боль окутает оперуполномоченного. Сожмёт в своих крепких объятиях, пытаясь задушить. И задушит же. Непременно задушит.— Яся спит? — тихо спросил Арсений, виновато опустив голову.И Шастуна словно током прошибло, заставляя злобно оскалиться.До Яси ему дело есть? А вчера что было?— Какая тебе, блять, разница? — прошипел Антон, наконец поднимая голову. Глаза метали стрелы, пытаясь ранить Попова. И ранят же. Непременно ранят. В самое сердце.Шастун тяжело дышал, а руки сжимались в кулаки, когда его посетила мысль о том, что он напугал свою дочку.Свою, блять, девочку.Арсений нахмурился, непонимающе уставившись на парнишку.Что он о себе...— Почему ты не думал о ней вчера? — ядовито зашептал парень, делая шаг навстречу мужчине. — Почему ты её напугал? Чем ты, сукин сын, думал?Антон схватил оперуполномоченного за футболку, крепко сжимая кулаки.Мужчина обхватил руки парня, не сводя с его лица изумлённого взгляда.— Шаст... Ты же... Не знаешь, Шаст, ничего не знаешь, — шептал Арсений, а в глазах у него столько боли, столько блядской боли, что мальчишка на секунду ослабил хватку. Только на секунду.— Я знаю только то, что ты Ясю заставил плакать. Большее меня и не должно волновать.В глазах мальчишки ярость плещется. А Арсений в этой ярости тонет. Захлёбывается каждый раз, но даже не просит о помощи, потому что заслужил.— Я... Не...Голос оперуполномоченного словно пустил электрический ток по венам Антона. Мальчишка злобно оскалился, толкая Арсения прямо к стене, не переставая держать его за грудки.Мужчина ударяется головой о бетонную стену, но того, что ему больно, не показывает.В его голове сейчас только размытый образ разозлённого мальчишки, что стоит перед ним, всматриваясь прямо в его лицо.— Арс, — шепчет Антон, прикрывая глаза. — Как же ты мог...И мужчина не выдерживает. Пару секунд он быстро-быстро хлопает глазами, а после утыкается в плечо Шастуна.Мальчишка этого жеста не ожидал, а потому никак не отреагировал. Лишь изумлённо уставился на стену перед ним.Грудь оперуполномоченного быстро вздымалась и опускалась, а всё тело дрожало как осиновый лист.— Господи, — тихо произнёс Антон, понимая, что Арсения прорвало. Арсений плачет. На его плече рыдает, как ребёнок. — Господи, Арс...Шастун глубоко дышал, утыкаясь губами в макушку оперуполномоченного. Он поспешно отпустил его футболку, хватаясь свободной рукой за тёмные волосы мужчины, а после неспешно их поглаживал, стараясь успокоить.Обоим было нестерпимо холодно, несмотря на то, что погода неожиданно решила сжалиться над ними, даруя тёплые лучи солнца.— Шаст, — всхлипнул Попов, хватаясь за футболку паренька, словно за спасительный круг.Ответ Антона был каким-то тихим, почти неслышным из-за того, что свои губы он спрятал в волосах мужчины.— Шаст, — повторил Арсений, прижимая того ближе к себе.Парень обхватил талию оперуполномоченного свободной рукой, стараясь прижать его максимально близко к себе. Чуть ли не раствориться в нём. Без остатка.Этот незначительный жест словно шептал такое нужное «я рядом».Ведь он действительно был рядом.Колени Арсения задрожали, когда он почувствовал чужую руку на своей талии. Ноги подкосились, заставляя мужчину упасть на колени, потащив мальчишку за собой.Уже стоя на коленях, оперуполномоченный осмелился заглянуть Антону в глаза. Делал он это несмело и осторожно, стараясь не спугнуть тёплый настрой парня.— У тебя... Глаза красные, — улыбнулся Шастун, протягивая руку к щеке мужчины.Арсений скомкано улыбнулся, прикрывая глаза, когда его щеки коснулась прохладная ладонь Антона.— Но ты всё равно такой... — продолжал шептать Шастун, поглаживая влажную кожу оперуполномоченного.— Какой? — шепнул Попов, заметив паузу.— Красивый, — выдохнул Антон, наклоняясь ближе к мужчине. На пару секунд он остановился, рассматривая губы Арсения. — Остановишь меня?Оперуполномоченный приоткрыл глаза, часто-часто моргая, а после тихо проговорил:— Боюсь, что сейчас я не смогу сдержаться.На лице мальчишки появилась лёгкая ухмылка, а после он невесомо коснулся губ мужчины, втягивая того в трепетный поцелуй.Он прав. Никто из них не смог бы сдержаться.Когда Антон отстранился от Арсения, тот еле заметно поморщился, расстроенный таким неожиданным окончанием поцелуя.— Такие губы нежные, — улыбнулся Шастун, не отрывая взгляда от раскрасневшихся губ мужчины.Попов смущённо улыбнулся, восхищённо смотря на парня.Рядом с ними послышались быстрые-быстрые детские шажки, а через секунду на кухню забежала сонная Яся, потирая глаза и прижимая к себе мягкую игрушку.— Антоша? Папа? Вы упали? — изумилась девочка, подбегая к ним. — Давайте я помогу вам подняться! Вы же мне кушать должны готовить!Девчушка схватила отца за руку, а после испуганно зашептала:— Папа, ты почему плакал? Ты ударился, когда упал?В голосе ребёнка слышалась неподдельная забота, а в глазах — чистый страх за отца.Арсений поспешил встать, поднимая Ясю на руки.— Нет, милая, я просто лук резал.— Фу, — поморщилась Ярослава, обнимая отца за шею. — Он такой невкусный, я бы тоже плакала.Мужчины дружно засмеялись, не сводя умилённого взгляда с девчушки.Перед глазами парнишки стоял испуганный взгляд Яси. В ушах эхом отражался её растерянный голосок, который он слышал в трубке телефона.И это никак не могло сравниться с тем, что он видел перед собой сейчас. Абсолютно спокойный взгляд девчонки даже немного пугал, если учесть, что только вчера она от своего непутёвого папаши под одеялом пряталась, дрожа, словно маленькая испуганная мышка.Сейчас же в её взгляде плескалась любовь, пока она бесстрашно утыкалась своим драконьим носиком в шею отца.Маленькие ручонки Яси обхватили шею, максимально близко прижимаясь к ней, а босые ножки обвивали талию Попова.И Антон в который раз замечает, что личико у неё так похоже на лицо Арса, что хочется поставить их рядом и начать сопоставительный анализ.Вот только запутанные волосы были цвета спелой пшеницы, а пушистые реснички такие светлые, что их почти и не видно, как и бровей.Лицо малышки слегка усеяно веснушками, на что Шастун обратил внимание только сейчас.Ни у одного из его родителей, как помнил парень, веснушек не было. А у этой солнечной девочки россыпь конопушек на щеках, словно её солнце поцеловало. И вся она такая солнечная. Господи, такая солнечная, что Антону даже жарко становится рядом с этим заводным ребёнком.У Арса возле уголка глаза родинка есть. Шастун вечно смотрит туда, когда не хочет смотреть оперу прямо в глаза.И сегодня, пока Яся спала, пока её светлые реснички слегка подрагивали во сне, Антон заметил, что у девчушки точно такая же.Неожиданно Ярослава отстранилась от шеи отца, внимательно вглядываясь в глаза того. И Арсений смотрел в ответ, виновато поджав губы.На языке столько всего вертелось, столько всего хотелось сказать, но каждый раз, когда он пытался это сделать, все слова растворялись на кончике языка, отдавая неприятной горечью. И Попов эту горечь глотал, как и всё, что он хотел сказать дочери.Но девочка всё взяла в свои руки, словно заметив состояние отца.Она прижалась щекой к щетинистой щеке Попова, обвивая тонкими ручками его шею, а после шепнула:— Я люблю тебя.Голос в конце у неё словно оборвался, а после она опустила голову на плечо отца, слегка подрагивая. Её маленькое тельце тряслось, пока она прижималась к Арсению.Мужчина сразу же испуганно посмотрел на Шастуна, ища в нём поддержку. Потому что он совершенно не знал, что делать в такой ситуации. Потому что он не ожидал.Девчушка тихонько плакала, словно стараясь не шуметь, словно не хотела, чтобы кто-то догадался о том, что она расстроилась.И Арсений лишь прижимает её к себе сильнее, сбивчиво шепча ей на ухо:— Я тоже... Солнышко, я тоже тебя люблю.И замолчал, ожидая реакции.На секунду Яся замолчала, словно вслушиваясь в тишину, что царила на кухне, а после сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться.Мужчина аккуратно посадил девочку на кухонный стол, всматриваясь в её заплаканное личико.Он нежно улыбнулся, вытирая слезу, которая катилась по пухленькой щеке Яси.Арс молчал, потому что ему сложно. Нестерпимо сложно видеть слёзы дочери. Потому что это его глаза. Это в его глазах океан слёз.Антон, до этого старавшийся не влезать в этот разговор отца и дочери, нежно улыбнулся, наклоняясь к девочке, сжимая её ладошку в своей.— Вот так, — ласково проговаривает парень. — Клёвые девчонки не плачут, да?Яся слегка улыбнулась, опуская голову.В глазах девчушки целый космос спрятан. Вот только она этого не понимает. Она слишком маленькая, чтобы понять, насколько она чиста для этого обезображенного мира.Девчонка улыбается, болтая босыми ножками.— Яся! — неожиданно повысил голос Арсений, сурово хмуря брови, что заставило Шастуна вздрогнуть. — Ты почему носочки не надела? А ну бегом! Давай-давай, нам твоя мама потом таких люлей вставит, если ты заболеешь!
***
«Внутри каждого из нас есть зло. Просто моё под влиянием обстоятельств выбралось наружу»© Эйлин Уорнос.Все они мертвы из-за того, что совершали зло.Это не во мне живёт демон. Это в них живёт сама Сатана.Зло порождает зло. Ненависть порождает ненависть.А это несёт за собой лишь смерть.Смерть смерть смертьСмерть Смерть Смерть
***
— У тебя просто руки-крюки! — возмущённо лепетал Арсений, пытаясь проскочить через лужу из молока, которое Шастун пролил, засмотревшись на девушку в рекламе. — Тут даже молока в рецепте нет!— Ой, — протянул парень, ставя упаковку молока на стол возле смеющейся Яси. — С кем не бывает, Арс! — возмутился Антон, всплёскивая руками. — Будто ты тут Бог от повара.Попов захохотал, услышав новое «ой» парня, который, заметив смеющегося оперуполномоченного, поспешил кинуть в того изюмом.— Нурлан мне как-то сказал, что никто не перешастунит Шастуна, — задумчиво улыбнулся оперуполномоченный.— Тоже мне, — насупился Шастун, разбивая яйца.Арсений нежно улыбнулся, подходя к парню ближе и пытаясь заглянуть в миску с ингредиентами.— М-м-м, — протянул он, рассматривая странную жижицу в тарелке. — Творожники со скорлупой, обожаю.Оперуполномоченный снова захохотал, уворачиваясь от очередного изюма, который летел прямо в него.— Да ладно тебе, — не переставал улыбаться Арсений, следя за сосредоточенными движениями Шастуна. — Хочешь, помогу?Не дождавшись ответа от парня, Попов подошёл к нему сзади, снова заглядывая в миску, в которую мальчишка успел положить творог и изюм.— Ша-а-аст, — протянул Арсений, едва сдерживая смех.Антон громко выдохнул через нос, а после резко повернулся к оперу, выдавая грозное «что?». Попов глубоко вздохнул, уже не сдерживая улыбки.— Изюм-то без косточек кладут.И так громко засмеялся, что его хохот эхом разнёсся по ещё не до конца достроенной кухне.— Вот же огорчение! — возмущённо прикрикнул Антон, кидая ещё одну порцию изюма в мужчину. — А тебе как больше нравится? С косточками? — он положил изюминку в рот, пытаясь отделить её от косточки. — Или без? — И плюнул в опера.Арсений громко хохотал, сгибаясь пополам и держась за живот.— Да хватит уже смеяться! — возмутился Шастун, кидая в оперуполномоченного кухонным полотенцем.Хохот мужчины неожиданно прервался, когда ткань прилетела прямо ему в лицо.Попов аккуратно убрал полотенце от лица, медленно разгибаясь. Он не сводил хищного взгляда с паренька, который неожиданной смене настроения был совершенно не рад.Он часто-часто захлопал глазами, пытаясь понять, в какую сторону бежать, если Арсений решит напасть.Но у Попова были свои способы. Он медленно подошёл к пареньку, не сводя с него пугающего взгляда.Антон, конечно же, видел, что вся эта напущенная строгость — лишь игра, но от этого легче не становилось от слова совсем.Когда он стоял к парню совсем вплотную, глаза его потеряли тот уверенный блеск, что был в них раньше.Он растерялся, когда почувствовал Антона так близко.А Антон, как будто по волшебству, почувствовал в себе игривый огонёк, заглянув в глаза Арсения.И ухмыльнулся. Как лисёнок ухмыльнулся, лукаво смотря на мужчину.— Если ты не прекратишь смеяться надо мной... — Шастун расплылся в улыбке. — То я тебя поцелую.Улыбка разом сползла с лица Арсения, заставляя того застыть в изумлении.Антон буквально слышал, как в голове мужчины крутятся шестерёнки, пока тот напряжённо думает над ответом.И ответ нашёлся.— В губки или щёчку? — спокойно спросил Попов, смотря прямо в глаза парнишки.Антон теряться в голубизне глаз мужчины не собирался, поэтому ухмыльнулся, качая головой, а после легонько коснулся губами кончика носа Арсения.Он буквально почувствовал, как оперуполномоченный задержал дыхание, почувствовав этот детский поцелуй.— В носик, — хмыкнул мальчишка, отстраняясь от Попова.Арсений так долго приходил в себя, что не сразу вспомнил о том, что на кухне они не одни.Мужчина испуганно вытаращил глаза, оборачиваясь назад, надеясь застать Ясю за столом.Та действительно находилась на кухне. Девчушка медленно пережёвывала хлопья, которые умудрилась сама достать из шкафа и залить их молоком, даже не попросив помощи у мужчин.Оперуполномоченный глубоко вздохнул, опираясь о кухонную тумбочку, чувствуя дрожь во всём теле.А Антон улыбался. Потому что наконец счёт в его пользу.Пока мужчина следил за Ясей, Шастун облегчённо откинул голову назад, сразу же чувствуя, как на нос падает что-то тяжёлое.Он инстинктивно схватился за ушибленную часть тела, попутно выкрикивая непристойное слово.— Блять, — захохотала Яся, стуча ложкой по столу.— Яся! — одновременно крикнули Антон и Арсений, после чего нервно переглянулись друг с другом.Шастун медленно наклонился, чтобы поднять предмет, который свалился ему на нос.— Самая полная книга о выборе имени ребёнку, — прочёл Антон, вертя книгу в руках. — Кто хранит такое на кухонной полке?— Я, — пожал плечами мужчина, улыбаясь, но смотря на Ясю.Шастун презрительно фыркнул, продолжая изучать обложку книги.— Вы с Ветой Ясю вместе так назвали? — поинтересовался он, листая страницы толстой книги.Арсений перевёл взгляд на парнишку, слегка нахмурив брови.— Серёжа её так назвать захотел. Он же и крёстный.Шастун остановился на одной из страниц, водя пальцем по бумаге.— Ярослава — яркая, — улыбнулся парень, переводя взгляд на малышку. Та сразу же начала улыбаться, болтая ножками. — Арсений — мужественный. — засмеялся Антон, лукаво смотря на Арсения и прикрывая губы книгой.Попов прищурился, а после резко подскочил с места, направляясь прямо к Шастуну. Он вырвал книгу из рук мальчишки, начиная листать страницы.— Та-а-ак, — протянул мужчина, ухмыляясь. — Что тут у нас?— Эй! — прикрикнул парень, пытаясь вырвать книгу. — А-арс!Арсений, уклоняясь от парнишки, продолжал искать нужное ему имя.— Вот! Антон — вступающий в бой, — улыбка пропала с лица оперуполномоченного, а Шастун остановился, слегка улыбаясь.— В вечном бою, да? — медленно проговорил он, пряча глаза.Арсений нахмурился, кладя книгу на стол, и уверенно зашагал в сторону Антона.Его прервал детский голосок его дочери, речь которой была скомканной из-за того, что девчонка только что положила в рот новую ложку хлопьев.— А мама меня сегодня заберёт?Попов был вынужден остановиться, хлопнув себя по лбу.— Вете забыл позвонить.Он стал хлопать по карманам спортивных штанов, надеясь найти там телефон.А Антон смотрел на Арсения, пытаясь скрыть улыбку.Потому что он сейчас такой домашний, что хотелось сжать его в долгих и крепких объятиях, подарить ему всю свою любовь.Потому что он в этом нуждался. Чертовски нуждался.
***
— Папа говорит, что он — твой начальник, — серьёзно проговорила Яся, крепко держа руку Антона. — Значит, он может тобой командовать.Шастун нахмурился, следя за тем, как девчушка наступила в лужу.— Папа что? — произносит парень, подхватывая девочку, чтобы перенести её через грязь.— Ну-у-у, — разочарованно тянет Яся, когда ей не позволяют наступить в лужицу. — Папа — твой командир, да?— Яся! — шипит Антон, пытаясь оттащить малышку от очередной лужи. — Ножки же промочишь!Девочка заливисто хохочет, уклоняясь от рук Шастуна, который пытался поймать неугомонную дочь Попова.— А ты сам попробуй! — смеялась Ярослава, прыгая в воду. — Антоша, попробуй!— Если я прыгну, то тебя придётся везти домой, чтобы отмыть, — пробубнил парень, всё-таки умудряясь поймать Ясю за руку. — Твой отец нам по жопе надаёт, если ты промокнешь, — проговорил Антон, притягивая девочку ближе к себе.Та нахмурила свои светлые бровки и надула губы, всем своим видом показывая недовольство.— Ты же не хочешь, чтобы тебе уколы делали? — серьёзно спросил парнишка, когда они подошли ко входу в отделение.Яся округлила глаза.— Прямо в попу? — испуганно протянула она, прикладывая ладошки к губам.Антон серьёзно кивнул, пытаясь скрыть улыбку, что так и рвалась наружу.Тем временем их нагнал Арсений. Антону было достаточно одного взгляда, чтобы понять — он не в порядке. Его что-то беспокоило. И беспокоило с такой силой, что это заметила даже его дочь.— Кто тебя обидел? — спросила девочка, разглядывая лицо мужчины, который всю дорогу пытался до кого-то дозвониться.— Вета трубку не берёт, — проговорил Попов, отвечая не Ярославе, а Антону. — Она должна была Ясю забрать с утра.Шастун заметил этот лёгкий намёк на беспокойство. И Шастун заметил этот лёгкий намёк на ревность внутри себя. И поспешил отмахнуться от него, потому что Арсений ему не принадлежит. И никогда не будет.— Она не может спать, например? — сглотнул парень, открывая дверь в отделение.— Может, — кивнул мужчина, пропуская Ясю и Антона вперёд. — Но мне же нужно её с кем-то оставить. Не тащить же её на «Ведьмину гору», правильно?Шастун кивнул, следя за тем, как девчушка помчалась к стойке, за которой сидела Ангелина.Девушка что-то сосредоточенно печатала, поправляя небольшие очки на носу. Услышав быстрый топот маленьких ножек, Ангелина оторвалась от своего занятия.И улыбнулась. Так ярко улыбнулась, когда посмотрела на девочку, что озарила чёртов коридор своей улыбкой.— Ли-и-и-ина, — верещала Яся, когда девушка подняла её на руки.Послышался весёлый смех обеих.Ангелина в Ясе видела младшую сестру, за которой ей частенько приходилось следить. Девушка хотела её оберегать ото всех невзгод. Рассеивать все тучки, мешающие этому солнышку. Она хотела стать для Яси кем-то, к кому та сможет обратиться за советом. Кем-то, кто всегда поможет.— Ангелин, — улыбнулся Арсений, подходя к стойке. — Мне неловко тебя просить, но ты не могла бы посидеть с Ясей, пока её бабушка не приедет? Вета трубку не берёт, я постараюсь позвонить её матери.Девушка цокнула языком, прижимая малышку ближе к себе.— Когда я в последний раз отказывала?
***
— Когда мы уже поедем к этой горе? — в сотый раз спросил Антон, откидываясь на спинку дивана.Попов глубоко вздохнул, сидя на месте Матвиенко, который уже второй день где-то пропадал.В последнее время от их дружбы осталось одно лишь название. А в чём причина, не знал никто. Даже сам Арсений, который Серёжей безумно дорожил.— Когда Ясю заберёт мать Веты, — ответил мужчина, поворачивая голову к пареньку. — Работать хочется?В голове Шастуна пронеслись мысли о споре, что затеял его опекун, чтобы упечь того в больницу.— Ага, — кивнул он, пытаясь скрыться от прожигающего насквозь взгляда. — Желание бешеное имею.— Потерпи, — улыбнулся Арсений, кладя ручку на стол. — Ты мне лучше скажи...Парень затаил дыхание, всё пытаясь спрятаться от взгляда мужчины.— Долго мы ещё в подростков играть будем?— А? — пискнул Антон, впиваясь ногтями в кожаную обивку дивана.Попов закатил глаза, вставая из-за стола. Он быстрым и уверенным шагом направился в сторону паренька, следя за смущённым видом того.— Я тебе нравлюсь? — мужчина спросил прямо, метая в Шастуна взгляды-стрелы.И Антон поднял глаза. И в глазах этих — страх. И Арсений этот страх заметил, вот только значения этому не придаёт.Зря.— Что ты хочешь от меня услышать? — сбивчиво зашептал Шастун, опасно приближаясь к Арсению.А Попов так часто и глубоко дышал, что самому становилось страшно от этого.Потому что этот мальчишка, чёрт его возьми, полностью окутал его своими сетями. И сейчас тянет на самое дно, заполняя его лёгкие водой.— Правду, — успел произнести мужчина, прежде чем дверь отворилась, а в кабинет вошла Аня.Какое-то время она смотрела на двоих мужчин, которые непозволительно близко находились к друг другу, а после глубоко вздохнула, плюхаясь на свободный стул.Казалось, что Арсений вовсе и не собирался отстраняться от мальчишки, пока не получил слабый толчок в грудь и строгий взгляд от Шаста. Попов прочистил горло, смущённо опуская взгляд, а после заговорил.— Есть новости?Аня еле заметно кивнула, не отрывая взгляда от окна.В кабинете царило молчание, выносить которое было пыткой для каждого, кто там находился. Для них были пыткой и слабые попытки заговорить. О важном заговорить. О том, что рвёт их кожу, пытаясь выбраться наружу.Аня не понимала, почему чувствует такую привязанность к этому делу. Она ведь здесь случайно появилась. Настолько случайно, что хотелось смыться сейчас же, но что-то внутри девушки перебивало это желание.Она знала, что перебивало, вот только не могла осмелиться признаться в этом. Себе в первую очередь.— Настя... Передала вам, — врач зарылась в кармане, пытаясь отделить одну записку от другой. Обе были от Насти. Но каждая из них была предназначена для разных людей.— Вот, — она протянула одну из них Арсению, слегка нахмурив брови. — Это было у жертвы. Настя сказала, что такое послание приходило каждой девушке перед похищением.Попов принялся быстро и жадно разворачивать скомканную бумажку.Наконец-то зацепка. Господи, наконец-то хоть какая-то ничтожная зацепка.Глаза мужчины забегали по листку бумаги. С каждой новой строчкой его взгляд становился всё мутнее, а брови хмурились всё сильнее, отчего на лбу Арсения выступали глубокие морщины.— Что там? — не выдержал Антон, вскакивая с дивана.Аня на мужчин не обращала внимания. Её взгляд был прикован к окну, которое наконец-то решили открыть.— Ничего не понимаю, — прошептал Арсений, опуская руку с клочком бумаги.Парнишка этот клочок сразу же вырвал из рук оперуполномоченного и принялся вчитываться в текст.Попов следил за бегающими глазами Антона, за его цепкой хваткой и задумчивым видом.— Что там...— Это Шекспир, — перебил мужчину Шастун.Арсений кивнул, разрешая парню продолжить.Он на него надеялся. Он ему полностью доверился.Как никогда и никому.— Ромео и Джульетта, — выдал Антон, не отрывая взгляда от заветного листочка. — Вот только... Почему именно эти строчки? И почему именно это произведение?Попов сглотнул, прикрывая глаза.— Что ещё? — спросил парень, поворачиваясь к задумчивой Ане.Та была словно сама не своя. Взгляд туманный, а синяки под глазами делали состояние девушки ещё более пугающим.— Настю не отпускают, — будничным тоном проговорила она, но Антон заметил страх в её глазах. И страх этот не за свою шкуру. А за состояние следователя.— Что?Словно петлёй с размаху. Потому что голос принадлежал Маше. Потому что Маша не должна это слышать.— Маш, — наигранно улыбнулся Арсений, пытаясь успокоить девушку.Получилось отвратительно, если учесть то, что Маша его даже взглядом не удостоила. Она быстро зашагала к девушке, сидевшей около окна.— Что случилось? — защебетала следователь, не сводя больших испуганных глаз с Ани. — Господи, Ань, что пошло не так? Ты же обещала, что...— Я знаю, что я обещала, — спокойно проговорила девушка, прекрасно помня о положении Маши.Если бы не оно, то Аня бы сорвалась. Крушила бы всё в пух и прах, потому что ей самой страшно. До невозможного страшно. — Но я не могла предусмотреть того, что её болезнь покажется для врачей настолько настоящей, — повысила голос девушка.Антон непонимающе уставился на Аню.— Что ты хочешь сказать? — прошептал он, следя за тем, как Арсений кладёт руку на плечо Маши, пытаясь успокоить.— Её лечащий врач сказала, что болезнь слишком прогрессирует, чтобы отпустить её раньше конца лечения, — в конце голос девушки дрогнул, а руки сжались в кулаки, пытаясь приглушить рычание, что рвалось наружу.Рука парня дрогнула, а взгляд притупился.— Но ведь болезни нет.И всё тот же непонимающий взгляд.— Нет, — кивнула Аня, подняв глаза на Антона. — Но они этого замечать не хотят. Им за количество больных, которые находятся на лечении, деньги капают. Не думаю, что они так просто и так быстро её отпустят.Секунду в тринадцатом кабинете царило молчание, после чего Маша резко сбросила руку Попова со своего плеча, делая ещё один шаг навстречу к Ане.— Почему мы не узнали об этом раньше? — еле сдерживая рвущийся наружу гнев, проговорила она. — Почему нельзя было подумать о последствиях раньше? Почему, чёрт возьми, мы...— Потому что мы не можем предусмотреть всё, — спокойно проговорила Аня, кладя руку на плечо девушки.Маша этого жеста не ожидала, отчего и встала на месте, не сводя испуганного взгляда с врача.Внутри девчонки что-то рушилось. Быстро и с таким неприятным звуком, что из ушей вот-вот пойдёт алая кровь, пачкая светлый паркет.Дверь в кабинет распахнулась, впуская внутрь немного свежего воздуха, а вместе с ним испуганный голос Ангелины.— Шаст, это Настя, она хочет поговорить с тобой, — быстро лепетала девушка, не отпуская ручку двери.Антону дважды повторять не надо. Он рывком сорвался с места, направляясь прямо к телефону за стойкой Ангелины.Яся, сидевшая на этой стойке, болтала ножками и держала в руках телефон, с которого обычно принимались звонки в отделение.— Всё, я даю телефон Антоше, — проговорила она, а после протянула трубку Шастуну.— Любимый? — послышался голос.И Антон впервые за всё это время вдохнул полной грудью.Вот он — её голос. И она в порядке. В порядке ведь?— Всё хорошо? — спросил парень, прижимая трубку ближе к лицу, боясь, что голос просто исчезнет.— У меня мало времени, — залепетала она, понижая тон. — Рядом есть бумага и ручка? Шаст, записывай всё, что я тебе скажу.— Яся, — затараторил парень, бегая глазами. — Ясь, скорее! Дай мне ручку и бумагу.Малышка быстро нашла названные предметы, так что меньше чем через минуту ручка с бумагой были уже в руках у Шаста.— Давай, — проговорил он, зубами стягивая колпачок с ручки.Позади парня послышалась возня, а через секунду он услышал громкий и чёткий голос Маши, которая рвалась поговорить с подругой.Антон резко повернулся, что привело к тому, что трубка с грохотом упала на стойку, а Яся, напуганная непонятным поведением каждого, испуганно захныкала.— Маша! — рявкнул Шастун, протягивая руки вперёд. — Мне нужно с ней поговорить! Я очень прошу тебя вести себя благоразумно, слышишь?Маша замотала головой, пытаясь оттолкнуть парня от себя.— Выключи наконец свои ёбаные чувства и дай нам спасти жизни людей! — взревел тот, оттягивая девушку от стойки.Маша резко остановилась, испуганно пялясь на Антона, взгляд которого был безумным — ни больше, ни меньше.— Не подпускай её сюда, — гаркнул парень, обращаясь к оперуполномоченному, который старался успокоить свою дочку.Арсений в мгновение ока подхватил Ярославу на руки, направляясь к ошарашенной Маше, которая, видимо, никуда бежать уже не собиралась.Антон схватил телефон, надеясь на то, что Настя вызов не сбросила, услышав тишину.— Ты тут? — проговорил Шастун, прижимая трубку ближе к уху. — Насть?Внутри парня что-то с неимоверной силой ударилось о стенки желудка, когда он не услышал ничего.Это «ничего» резало все перед ним, не позволяя вдохнуть насквозь пропитанный страхом воздух.Ему не хватило лишь сил, чтобы закричать, как вдруг послышался лёгкий шорох, а после и голос следователя.— Прости, — шепнула она, — я не знаю, сколько у меня времени, поэтому давай поторопимся.— В чём дело? Почему я не могу приехать в больницу, чтобы мы обсудили всё и никуда не торопились?Послышался глубокий вздох. Голос девушки был точно сбоем на волнах радиостанции.Он дрожал сильнее обычного.— Нам ведь не нужны лишние уши, правда, любимый?Глаза Антона бегали, взгляд был просто сумасшедшим, а состояние внутри — пугающим.— Да, — неуверенно произнёс он, вертя ручку в руках. — Говори. Я слушаю.Настя сделала глубокий вдох, прежде чем тихо и быстро заговорить.— Если вы хотите узнать что-то про Игоря, то приходите туда в половине пятого. В шесть будет уже поздно, а в четыре — слишком рано.— Что ты... Откуда ты...— Если ты хочешь позволить мне помочь, то не перебивай, — еле слышно проговорила девушка.Антон уловил в её голосе нотки злости, поэтому поспешил заткнуться.— История Игоря не единична, Шаст, смотрите глубже, пожалуйста, вы ведь всё уже знаете, только не видите ни черта. — Около десяти секунд она восстанавливала сбившееся дыхание, а после вновь заговорила. — Будь с Арсом.Последняя фраза выбила Шастуна из колеи, заставляя пошатнуться на месте. Он еле удержал трубку в руках.Да что уж там. Он еле себя удержал.— Готовится что-то очень страшное. Любимый, это финишная прямая. И назад... Дороги нет.И Антон не выдерживает. В нём сейчас так кипела кровь, что хотелось плеваться огнём, а не слушать загадочный голос Насти.— В чём дело? Почему ты так говоришь?! Что за загадки? — у парня окончательно сорвало крышу. Сейчас он не мог себя контролировать. И своё рычание тоже не мог.Рыдания Маши за спиной Антона усилились.— Отпустите меня! — закричала она, пытаясь вырваться из цепкой хватки Арсения и Ангелины. — Я должна с ней поговорить! Чёрт возьми, я должна с ней поговорить!Девушка ловко увернулась, не давая возможности ни Ангелине, ни Арсу удержать её. Она стремительно подбежала к рассерженному Шастуну и вырвала у него из рук телефонную трубку.— Настя? — надрывалась она, вытирая слёзы, которые уже застилали ей глаза. — Настя, что случилось? Почему ты не можешь вернуться?Девушка что-то ответила. Они не могли понять что именно, но было ясно — Маше это не понравилось.Она нахмурилась, но плакать не перестала.— Ты так говоришь, будто прощаешься со мной, — она на мгновение улыбнулась, а после на её лице отразилось беспокойство. — Аня сказала, да? Ты уже знаешь, что ты будешь крёстной? А ты согласилась? Что?Маша нахмурилась ещё сильнее, а после Антон заметил поджатые губы и поспешил поймать девушку, медленно сползающую по стойке. Та лишь отмахнулась, зарываясь рукой в волосы и поджимая ноги к себе.— Хорошо.Пару секунд она молчала, вытирая вновь выступившие слёзы.— И я тебя.Через мгновение телефон вывалился из её рук, а сама девушка зарылась рукой в волосы, не переставая тихо скулить и покачиваться взад-вперёд.— Маш? — позвала Ангелина, сделав шаг вперёд.Её сразу же остановил быстрый взгляд Антона, не позволявший ей двинуться дальше.Потому что он видел. Он всё замечал.— Что она сказала? — шепнула Аня, хмуря брови. — Маш, что с ней?Девушка подняла заплаканные глаза, устремив их взор прямо на Шаста.— Антон, — прорычала она, поджимая губы. — Спаси её.Ноги парня подкосились. Он бы рухнул на пол рядом с Машей, если бы не стойка, на которую он сразу же облокотился.И он спасёт. Он обязательно её спасёт.
***
До назначенной встречи оставалось чуть меньше десяти минут.Аня приехала к «Ведьминой горе» за час до оговоренного времени. Она и сама не понимала, почему приехала так рано, если даже из машины не вышла ни разу. Весь час она комкала в руке листок бумаги, в который ей нельзя было заглянуть.Эта неизвестность манила. Она и пугала. Этот запретный лист был слишком загадочным, чтобы не заглянуть туда.С другой стороны, никто её не мог заметить, потому что двери «Горы» ни разу не открывались за последний час.И, может быть, Аня сделала самую большую ошибку в своей жизни, но она развернула эту бумажку.С каждой новой строчкой её брови опускались всё ниже, а тело трясло с неимоверной силой.На помятом листке рукой Насти было выведено несколько строчек.«Арсений не планирует выйти на Игоря. Они полностью заняты Капитоном. Из лечебницы им были доставлены ложные показания.Задание выполнено. Они сбиты с толку. На Игоря они не выйдут.»В глазах девушки поплыло, когда она стала понимать, что в её руках. Что она только что прочитала.Аня верить в это не хотела. Всё внутри неё сопротивлялось, когда в голове проносилось жуткое представление о том, что Настя как-то связана с маньяком. Что Настя поставляет ему информацию.Врача наполнила злость. Эта злость перекрыла собой любой здравый рассудок.Девушка поспешила открыть дверь и оглянулась вокруг. Всё стало каким-то до безумия серым, покрывая лёгкие Ани тем же цветом.Какое-то время она пыталась привести мысли в порядок, что получалось, честно говоря, отвратительно. Врач снова смяла бумажку, пытаясь отыскать глазами хоть кого-то, кто мог быть похожим на серийного убийцу.А в том, что это письмо для него, не было никаких сомнений.В девушке что-то задрожало, точно она предчувствовала скорую опасность.На голову Ани опустилось что-то тяжёлое, сбившее её с ног. В глазах потемнело, но она всё ещё оставалась в норме, могла слышать и чувствовать.Девушка часто-часто заморгала, пытаясь разглядеть нападающего, но в глазах жутко плыло, отчего она смогла оглядеть лишь тёмную и высокую фигуру.Врач чувствовала, что незнакомец пытается вырвать бумажку из её рук, поэтому вцепилась в неё крепче, не желая отдавать её обидчику.Через недолгое время борьбы вокруг девушки всё стало более чётким, а хватка усилилась. Конечно, тягаться хрупкой девушке со здоровым амбалом бессмысленно, но Аня не оставляла своих попыток.— Не доводи меня, дура, — послышался голос, и девушка наконец смогла мельком разглядеть черты лица незнакомца.— Добровольский? — шепнула она, отпуская листок.Мужчина дёрнулся, пряча бумагу в кармане, а после бросился прочь, натягивая капюшон сильнее.— Паша! — выкрикнула Аня, пытаясь подняться.Девушка рухнула на землю, больно ударяясь копчиком.— Паша, — слабым голосом проговорила она, не прекращая своих попыток.Врач схватилась за ручку двери, надеясь, что та станет для неё опорой и поможет ей подняться, но та неожиданно открылась, ударяя Аню по плечу.Девушка видела Добровольского. Она хотела догнать его и расспросить обо всём, что так сильно путалось в её голове.От безвыходности хотелось плакать, но Аня лишь продолжала слабые попытки встать, не обращая никакого внимания на выступившие слёзы.Обида неприятной кислинкой обжигала язык, а тело девушки тряслось.Господи, посмотри, кем вы все стали.
***
— Чёрт, — Арсений в который раз пытался дозвониться до своей бывшей жены, но каждая попытка оканчивалась неудачей.Антон на это внимания никакого не обращал, потому что в его голове и так была самая настоящая каша.«Я тебе нравлюсь?»На что надеялся Попов, задавая парню этот вопрос? А если бы Антон ответил? Что было бы дальше? Мужчина об этом вообще думал?А Антон думал. Всю дорогу думал. Так, что уже голова кружилась от напряжённого мыслительного процесса.Внутри Шастуна ветер бушевал, когда он понимал, что не ответил только из-за того, что не знал, как это сделать.— Как же это всё, блять, странно, — глухо проговорил оперуполномоченный, кидая телефон на задние сиденья.Парень дёргается, из-за чего ударяется лбом об окно автомобиля.— А? — спросил он, потирая ушибленный лоб.Арсений посмотрел на паренька с каким-то беспокойством, а после вновь уставился на дорогу.Он молчал, потому что пытался подобрать слова.Антон молчал, потому что просто боялся.Длинные пальцы Шастуна впились в кожаную обивку сиденья, когда они подъехали к «Ведьминой горе». Что-то внутри парня закричало, точно вспомнив последнее посещение этого здания.Попов, словно заметив перемену на лице парня, дотронулся до острого колена того. Этот жест должен был успокоить Шастуна, но тот лишь сильнее напрягся, устремив на оперуполномоченного испуганный взгляд.Рука Арсения лишь сильнее сжала колено, а сам он ухмыльнулся, не отрывая взгляда от дороги.— Расслабься, — прохрипел он, бросая быстрый взгляд на Антона. — Я ведь рядом.Я ведь рядом.Господи, он ведь рядом. Шастун, он рядом, слышишь?Парень и сам не понял, что заставило его накрыть руку оперуполномоченного своей, слегка сжимая холодные пальцы.Ему нравилось быть с таким Арсением. Ему нравилось. Это как-то отвлекало ото всех проблем, что свалились на них двоих.Ведь он тоже рядом, пока может.— Только давай договоримся, — проговорил Попов, паркуясь возле главного входа «Ведьминой горы» о котором они узнали только недавно. — Ты не влезаешь, если я захочу запугать какого-нибудь наркомана.Антон промолчал. Лишь поджал губы, всматриваясь в другой автомобиль, который стоял прямо перед ними.Арсений глубоко вздохнул, поворачиваясь к пареньку.— Антон, ладно?— Кто это? — нахмурился Шастун, следя за удаляющейся машиной.Попов перевёл своё внимание на дорогу, а после пожал плечами.— Мало тут людей тусуется, что ли? — Арсений стал водить кончиком указательного пальца по коленке Антона, медленно поднимаясь выше и не сводя прожигающего взгляда с него.— Там была девушка, — парень нахмурился ещё сильнее, словно не замечая игривого настроения оперуполномоченного.— Девушки тут тоже тусуются, — бросил Попов, лукаво улыбаясь, и потянулся к серьёзному Шастуну за поцелуем.Мужчина ловко изогнулся, резко садясь на колени паренька, ни на секунду не отрываясь от губ того. Руки исследовали каждый сантиметр шеи Антона, спускаясь всё ниже.Внутри — пожар, в глазах — его отражение. И страсть. До невозможного яркая страсть, сжигающая и без того горящие тела мужчин.Арсений медленно двигался на бёдрах Шастуна, имитируя половой акт. Его поцелуй не был таким нежным и трепетным, как с утра. В нём мальчишка чувствовал дикую страсть, что просто кружила голову.Он кружил голову. Блять, он так кружил голову.Когда оперуполномоченный сделал новое движение, задевая возбуждённый член парня, тот глухо зарычал, разрывая поцелуй и откидываясь на спинку сиденья. Он сделал лёгкое движение вверх, продолжая имитацию секса, которую Попов прервал. Теперь он взял инициативу в свои руки, обхватывая бёдра Попова и прижимая того ближе к себе. Мужчина положил руки на плечи Антона, крепко сжимая их и закидывая голову назад.Шастун двигался быстро и резко, не обращая никакого внимания на возможные последствия. Они его не волновали. Сейчас его волновал лишь Арсений, сидящий на нём. Сидевший и, блин, стонущий так открыто и пошло, что хотелось кончить лишь от его стонов.А мужчина глаз с мальчишки не сводил. Ловил каждый стон и трепет ресниц, точно от этого зависела его жизнь. Точно без них его воздух не будет настоящим.Просто, окей, он ведь даже не может понять, насколько красив сейчас.Потому что каждое движение Антона сводило Попова с ума. Сам Антон сводил с ума.Блять, просто сводил с ума. Иначе нельзя было объяснить такую животную реакцию на каждый стон мальчишки.Через пару сильных толчков парень откинулся на спинку сиденья, глубоко задышав и прикрыв глаза.— Чёрт, — глухо зарычал Арсений, дотрагиваясь до раскрасневшейся щеки Шастуна. — Я же изнасилую тебя, что ты творишь?Антон слабо усмехнулся, слегка приоткрывая глаза.— Ты правда думаешь, что я буду сопротивляться?Оперуполномоченный засмеялся, пытаясь слезть с колен мальчишки. Но тот не позволил, притягивая мужчину к себе.— А поблагодарить за прекрасный секс? — ухмыльнулся тот, приподнимая голову.Арсений, чтобы не упасть на Антона, выставил руки вперёд и упёрся ими в грудь парня.— А я не кончил, — с вызовом проговорил он, облизывая уголок губы.Шастун какое-то время пялился на губы мужчины, слегка ухмыляясь. А после поменялся с Арсением местами, вжимая того в спинку сиденья.— После этого ты будешь обязан на мне жениться, — проговорил парень, расстёгивая ширинку на джинсах мужчины.
***
По коридору разносился чёткий и громкий звук каблуков. Аня его не слышала, потому что этот звук затмевал звук собственного сердца, стучащего, словно бешенное.Врач даже не удосужилась переобуться — так сильно она спешила поговорить с Настей. Вот только всю уверенность она потеряла, когда подошла к палате, в которой сейчас та находилась.Медлить нельзя — Аня это понимала. Но весь настрой куда-то делся. Его полностью вытеснил ужас того, что она узнала.Глубоко вздохнув, врач открыла дверь. Она не сразу распахнула глаза, боясь увидеть там ту, ради которой пришла в это место в нерабочее время.Когда же наконец решилась, она заметила следователя, стоящую около окна спиной к ней.— Насть, — проговорила девушка, делая пару неуверенных шагов вперёд. А после остановилась, пытаясь сделать голос твёрже. — Насть, я...— Ты должна уехать из страны, — спокойно ответила девушка, слегка поворачивая голову.Ноги у Ани подкосились, но та на месте устояла. Лишь недоумённо пялилась на Настю, часто-часто хлопая глазами.— Я... Что? — медленно проговорила девушка, не сводя глаз со спины следователя.Настя повернулась, совершенно спокойно оглядывая врача с ног до головы.— Я всё знаю. Можешь не рассказывать.Спокойный тон девушки пугал, заставляя руки Ани дрожать. Да всю её дрожать заставлял, что уж там говорить. Внутри что-то рвало и метало, стуча об уже и так разбитые кости.— Ты должна уехать, — настойчиво повторила Настя, а смотрела так, будто гипнотизировала.Голос такой спокойный, а сама девушка чуть ли не рыдала от безвыходности, осматривая родные черты лица.Аня замотала головой, нервно улыбаясь.— Но я не могу... Не могу уехать, — словно убеждала саму себя врач. — У меня тут семья, дом, работа... И... Ты?Казалось, что спокойствие следователя начало давать трещину. На её лице проскользнуло беспокойство, но вид оставался невозмутим.— Если ты дорожишь всем этим, то, пожалуйста... Господи, чёрт с ним, если ты действительно чувствуешь ко мне то, о чём говоришь, то ты должна...— Я никуда не поеду, — истерически залепетала Аня, активно мотая головой и поджимая губы.— Послушай меня! — рявкнула Настя, подходя к девушке вплотную.— Нет, это ты послушай меня! — в тон ей ответила врач, отталкивая следователя от себя. — Что ты скрываешь?На щеках Ани виднелись дорожки слёз, на которые девушка внимания не обращала. А вот Настя обратила. Обратила и чуть ли не откусила себе язык за то, что любимого человека своей глупостью обидела.И пыталась ей помочь. Спасти её от лап чудовищ, в которые она сама Аню загнала.— Хорошо, — успокаивающе заговорила Настя, делая маленький шажок к врачу. — Я расскажу, ладно? Только давай договоримся...Следователь сглотнула, рассматривая разозлённое лицо Ани.— После этого ты исчезнешь.
***
Дверь в заветное помещение отворилась с препротивным скрипом, проникая прямо под кожу Арсения.Он чувствовал, что что-то пойдёт не так. Он вечно это чувствовал. Может, именно поэтому всё вечно скатывалось по пизде?— Арс, — неожиданно проговорил Шастун, идущий позади оперуполномоченного.Попов резко повернулся, проверяя состояние парня, чтобы убедиться, что он в порядке.— Что? — глухой голос мужчины эхом разнёсся по пустому помещению, заглушая собой лёгкий стук закрывшейся двери.И Антон просто смотрит. На Арса смотрит. И всё никак понять не может, почему ему так хочется смотреть на него. Смотреть и не отрывать взгляда.— Ничего.Попов ухмыльнулся.«Ничего». У него ведь всегда «ничего», даже если для него это «всё».Мужчина лишь отворачивается, шагая прямо по едва освещённому помещению. Их путь лежал через груды хлама и грязи. Заброшка освещалась светом, что лился из редких выломанных окон, стёкла от которых были раскиданы по всему помещению.На стенах красовались кривые и облезлые надписи, состоящие в основном из нецензурной брани. И лишь изредка на них красовались имена или надписи на английском.— Лютая дичь, — еле слышно проговорил Шастун, переступая через груду пивных банок.— Наверх? — отозвался оперуполномоченный, слегка поворачивая голову. И сглотнул гигантский ком в горле.Да что там комок. Чёртов кирпич, что встал прямо поперёк горла.И потянулся к табельному своей дрожащей рукой.А Антон следил за этим с поджатыми руками. И, Господи, так хорошо, что Арсений не видел его лица в тот момент.Его лицо вообще всегда сбивало с толку. Особенно тогда, когда парень считывал его. Читал, как, сука, открытую книгу. Как открытку, что сунули ему прямо под нос.— Давай я, — прошептал Шастун, видя, что состояние мужчины не позволяет тому достать оружие.— Нет, я сам, — огрызается Попов, делая шаг в противоположную от парня сторону. И поднимает глаза. И смотрит. Смотрит и смотрит. И не может вымолвить ни слова — так он заворожён Антоном.А Антон лишь улыбается и качает головой, протягивая руки к табельному.— Стрелять хоть сможешь? — прохрипел он, не поднимая головы.— Да? — вопросительно шепчет Арсений, смотря на губы парня. — Блять, Шастун, с тобой просто невыносимо работать!Парень этим словам улыбается, делая шаг назад.Второй этаж напоминал муравейник. А куча людей в нём — муравьёв.Всё было в движении, всё было таким громким и неприятным, что Шастун еле удержался от того, чтобы не закашляться от неприязни.— Пошли, — кивнул оперуполномоченный, заметив нерешительность парня.И он пошёл. Он ведь всегда следует за ним. Как слепой котёнок, полностью полагаясь на его твёрдый шаг и прямую спину.А если мужчина оступается, то тянет на дно обоих. Вот только слишком уж часто они бывали на дне. Слишком часто приходилось карабкаться наверх, царапая локти и ломая ногти.И Антон всё ещё верил. Надеялся, блять, всей душой надеялся на то, что новое дно окажется не таким глубоким. Что он сломает меньше ногтей, и царапин на этот раз станет меньше.Он вечно утешал себя тем, что Арсений знает, что делает. Ведь у него такая уверенная походка и, чёрт возьми, вид, что хотелось довериться ему полностью. Дать на растерзание своё тело, душу, мысли. Господи, всего себя хотелось отдать. Хотелось вручить ему всего себя, ни капли не переживая о своей сохранности. Потому что Арсений покалечит, но не убьёт.А если на дно уронит, то и сам туда бросится, ни секунды не сомневаясь.Антон огляделся вокруг, рассматривая присутствующих, которые, казалось, на чужаков никакого внимания не обращали.И Шастуну становилось жутко. И даже спасительное тепло Попова не спасало. Оно ни капли не спасало, потому что от оперуполномоченного вдруг повеяло холодом. Таким пугающим холодом, что зубы у парнишки застучали друг о друга.Арсений такого никогда не видел. Поэтому и впал в ступор, оглядывая пугающую картину.В дальнем углу длинного коридора сидели трое. Одна девушка и двое мужчин. С тех пор Попов видел их каждый раз, когда закрывал глаза.Девушка лежала на коленях одного из них, закатив глаза до предела и слегка подрагивая. Чуть выше её локтя был крепко затянут старый облезлый ремень, краска на котором местами облезла. Мужчина, на чьих коленях она лежала, бережно поглаживал её по потному лбу и что-то неспешно шептал.Другой вводил в девушку дозу. Ёбаную дозу. И Шастун даже не хотел думать чего.Арсений смотрел туда же. Это можно было понять по испугу на его лице. Ещё немного — и рванёт прямо к ним, пытаясь спасти девушку.Вот только Антон видел, что её уже не спасти. Антон видел, что ждёт эту наркоманку, лежащую на грязном полу в экстазе.И Попов рванул бы, если бы не цепкая хватка парня.И он мотает головой, одними губами проговаривая «нет».Потому что желание всех спасти когда-нибудь погубит самого Арсения. Потому что когда-нибудь он не сможет спасти самого себя.Попов на мальчишку смотрит бешеными глазами. Потому что не может Антон быть так спокоен, когда вокруг происходит такое!И в голову мужчины словно вбилась картинка. Он видел Шастуна на грязном полу. Он видел на его руке старый потрёпанный ремень. Он видел всё это и не мог понять, почему сердце забилось, как бешеное. Почему губы задрожали, а колени подкосились.— Арс, — шепчет Антон, притягивая мужчину ближе к себе, шепча на ухо. — Действуй.Попов смотрит на лежащую на полу девушку. Попов видит, как мужчина выкидывает использованный шприц куда-то на грязный пол. Он видит, как кто-то подбирает этот шприц, вытирая кончик грязной футболкой.И Арсений действует. Дрожащей рукой он заносит табельное над головой, целясь прямо в гниющий потолок.Раздаётся оглушительный выстрел и крики, заглушающие всё вокруг.Какое-то время в помещении стоит пугающая тишина. И даже дрожащие женщины замолчали, испуганно пялясь на поднятую руку оперуполномоченного.Все взгляды устремлены на них. Каждый испуганно выжидал.— Мне нужна информация о Добровольском, — громко проговаривает Попов, опуская руку с оружием. — Любой человек, обладающий какими-либо сведениями, должен выйти вперёд — пауза, — сейчас.Никто не выходит. Более того, все сбивчиво зашептались, испуганно переглядываясь.Арсений сбит с толку. Он смотрел на мальчишку, пытаясь найти хоть какое-то решение. Ведь мальчишка умный. Ведь мальчишка всегда что-то придумывает.А Антон смотрел вокруг, немного щуря глаза. Всматривается в каждое лицо. И, казалось, что ведёт внутри себя какие-то расчёты — так он был сосредоточен.— В зелёной толстовке, — шепчет Шастун, часто моргая глазами. — Он что-то скрывает, Арс, он что-то...— Мужчина в зелёной толстовке, — спокойно произносит оперуполномоченный, целясь прямо в названного. — Медленно подходите ко мне, подняв руки.Наркоман противно улыбнулся, обнажая редкие зубы, покрытые кариесом.Он поднял короткие руки, отчего рукава толстовки слегка задёрнулись, открывая всем его исколотые руки.Арсений от этого представления морщится, но табельное не отпускает. Лишь пытается не смотреть на противное зрелище.Мужчина переступал через лежащих на полу людей, изредка наступая на их конечности, отчего до ушей Антона доходили едва слышные шипения и ругательства.— Менты? — скрипучим голосом произнёс наркоман, становясь напротив Попова.— Работники соцзащиты, — ёрничает оперуполномоченный, сильнее сжимая в руках оружие. — Я задаю вопросы, а ты на них отвечаешь.Мужчина напротив ухмыльнулся, разминая шею, отчего та отозвалась неприятным хрустом.— Тебе знакомо имя Игоря Добровольского? — быстро произносит Арсений, не сводя строгого взгляда с допрашиваемого.— Впервые слышу, — ухмыльнулся мужчина, слегка приподнимая брови.— Микровыражение длится не более секунды. Он лжёт, — быстро произносит Антон, не сводя взгляда с лица наркомана.Попов кивнул, хмуря брови и увереннее сжимая оружие.— Если я не добьюсь от тебя ответа, то буду вынужден выстрелить.— Стреляй, — губы мужчины растянулись в улыбке. — Я всё равно скоро умру. Мне терять нечего.Арсений посмотрел на Шастуна, ища в нём поддержку, но тот всё ещё осматривал мужчину напротив.Все вокруг замерли, следя за спектаклем, зрителями которого они непроизвольно стали.— Он сделал шаг назад, поджал губы и сглотнул. Ему страшно, — отрапортовал Антон, точно он — робот, а это — его программа.— Что за клоун? — насмешливо произносит наркоман, нервно улыбаясь.— Я бы сейчас заботился о своей жизни, — совершенно спокойно произнёс Антон.— Пусть стреляет, — улыбается мужчина, опуская руки, отчего Попов сразу же напрягается, кладя палец на курок. — Он ведь тогда ничего не добьётся.Мальчишка осматривает напряжённое лицо Арса. И он видит медленно нарастающий гнев.Он ведь не сможет убить человека. Даже такого. Не сможет ведь.— Игорь Добровольский мёртв! — неожиданно из толпы выскочила женщина с ребёнком на руках.Отовсюду послышался испуганный шёпот и гудение, толпа зашевелилась.Это была даже не женщина. А молодая девушка в обносках и с сальными волосами, заплетёнными в неумелые косы.Она часто-часто хлопала глазами и уверенно шагала к мужчине, прижимая маленького мальчика у своей груди. Малыш уткнулся носом в шею девушки, испуганно сопя.— Он мёртв! — повторила девушка, встав рядом с наркоманом.— Вы не верите в то, что говорите, — произносит Антон, рассматривая её. — В ваших же интересах сказать нам правду.И девушка молчит. А мальчишка видит, что ей страшно.А ещё мальчишка видит взгляд Арса, направленный на ребёнка. И его дрожащую руку, оружие в которой направлено прямо на малыша.Взгляд Попова тускнеет, а рука опускается.Арсений вновь сдаётся. И рассчитывать ему не на кого. Разве что...— Послушайте! — неожиданно Шастун берёт всё в свои руки. — Вы ведь что-то знаете. Я ведь вижу, что вы что-то знаете.Попов испуганно пялится на мальчишку, непонимающе приоткрыв губы.Никогда не предугадаешь, что парень выкинет.Это же чёртов Шастун, действия которого не поддаются никакой логике.— Я дам вам денег, — умоляюще щебечет Антон. — Я дам вам денег, а вы скажете нам всё, что знаете о Добровольском.— Сколько? — ни секунды не думает наркоман, наконец расслабляясь.Шастун сглотнул, энергично шаря по карманам. Наконец он вытаскивает две пятитысячных купюры и протягивает их мужчине.Арсений сразу же хватает руку мальчишки, оттягивая её назад.— Сначала информация, а потом деньги, — хмурится он.Наркоман ухмыляется, рассматривая наглого опера, а после выдаёт:— Добровольский бывает здесь по воскресеньям, вторникам и пятницам. Встречается с какой-то девкой, а потом заходит сюда, чтобы продать товар. Сам-то он больше не покупает, только толкает всем. Часов с трёх-четырёх до восьми.Мужчина молчит, не сводя изучающего взгляда с Попова.— Деньги.Арсений глубоко вздыхает, отпуская руку Антона.И разворачивается, запуская пятерню в тёмные волосы.Эта игра была слишком долгой. Эту игру они затеяли зря.Потому что игра вышла на финишную полосу. И лидируют сейчас не они.
***
Романтическая атмосфера полностью окутывала ресторан, в который Шастун обещал сводить Иру. Предложение поужинать вместе было сделано на эмоциях, чтобы позлить наглого опера.Но сейчас об этом предложении Антон жалел безумно.И всю эту романтическую атмосферу, разбавленную медленной песней Tame Impala, портила лишь кислая мина парня.Он вяло копошился в тарелке со спагетти. Заказывал это блюдо он наугад, даже не придавая значения этому.А Ире понравилось. А Ира сказала, что это её любимое блюдо. И что розы, за которыми Шастун послал Позова в последние минуты, её любимые цветы.В общем, Шастун угадал со всем. Хотя он даже не старался.И вот что странно. С Арсением он постоянно парится, думает, как поступить лучше. И вечно выходит такая лютая дичь, что после приходится рвать и метать.А с Ирой он угадал, несмотря на то, что она ему даром не нужна.А с Арсением у него пиздец вечный.Да он со всеми угадывает, кроме Попова. Потому что этот опер — ткань из загадок. И никогда не поймёшь, куда стрелять, чтобы попасть. А быть в вечном промахе надоедает.Но мальчишке нравится эта игра на смерть.Мальчишке с каждым разом хочется больше.И он непременно об этом пожалеет. Обязательно пожалеет.Но не сейчас.— Ты какой-то задумчивый, — ласково протянула Ира, отпивая из стакана обычную, мать его, воду.Она заказала обычную воду.Арсений заказал бы чай. Ебучий чёрный чай без сахара, который он постоянно пьёт.А какая, собственно, разница, что заказал бы Попов? Сейчас перед тобой Ира, а не он. Так сделай так, чтобы хоть одна девушка не разочаровалась в тебе.— Тебе показалось, — спокойно проговорил Шастун, не отрывая взгляда от экрана телефона. Весь вечер парень ждал сообщения от Макарова, который обещал оказать ему одну услугу. Одну очень важную услугу.— Хорошо, — Кузнецова поджала губы, утыкаясь в тарелку.Антон нервно стучал ногой, кусая нижнюю губу.Попов ведь ни слова ему не сказал после того, как они вышли из «Ведьминой горы».Ни одного ебучего слова, в котором Шастун так сильно нуждался. С каждым разом всё больше и больше, блять, нуждался.Он сел в машину и уехал, даже не дождавшись Антона.Он оставил его одного на пороге заброшенного здания.— Антон, — Ира выпалила это так, словно давно хотела что-то сказать, но огромнейший ком в горле не позволял ей сделать этого.Парень поднял голову, но телефона из рук не выпускал, словно от этого зависит его жизнь.Кузнецова нервно заёрзала на месте, вертя в руках вилку.— Ты ничего не хочешь мне сказать?Давит. Как же она на него, сука, давит.— Нет? — Шастун приподнял брови. — Почему я должен?Девушка ещё сильнее заёрзала на месте, неуверенно смотря из-под тяжёлых век.— Я думала, — она замялась, опуская глаза. — Что твоё предложение поужинать вместе... Оно... Что-то значит вообще, нет?У парня невольно вырвался нервный смешок, который он сразу же попытался заглушить кашлем.— Прости? — улыбнулся Антон, встревоженно смотря на Иру. — А что это должно значить?Кузнецова видит, что парень делает шаги назад. Вот только она их делать не будет.Если любая девушка на её месте отступила бы, то она руки опускать не собирается.Девушка немного наклонилась вперёд, накрывая сжатую в кулак руку Шастуна своей.— Антон, — низким голосом проговорила она. — Ты не хотел бы, чтобы между нами было бы что-то большее, чем просто переглядывания в рабочее время?Последние слова Иры Антон не слышит. Потому что на телефон пришло оповещение о пришедшем сообщении. И парень схватил его, жадно принимаясь изучать сообщение.Арс: Привет.Шастун лишь поджал губы, кладя телефон на столик.— Прости, что ты сказала? — виновато спросил Антон, пытаясь обратить всё своё внимание на девушку и забыть о том сообщении.О котором, блять, вообще не хотелось забывать.— Я говорила о том, что мы могли бы попытаться построить отношения.Телефон снова завибрировал, заставляя парня посмотреть на экран.Арс: Ты нужен мне.Арс: Сейчас.— Что ты думаешь? — закусила губу девушка.И Шастун не выдерживает. Вырывает свою руку, бешено оглядываясь вокруг.Он опять делает это. Опять идёт у него на поводу, зная, что так делать нельзя.Он опять сводит его с ума.Он лишь медленно произносит, смотря на ахуевшую от происходящего Кузнецову:— Знаешь, ты девушка неплохая, да и, как мне кажется, в постели ты хороша.Он нахмурился, слегка ухмыляясь.— Но не более того.И разворачивается, оставляя Иру в одиночестве бороться со жрущими её суками.Антон: Адрес.
***
— Добрый вечер, уважаемые пассажиры нашего самолёта! Прошу минуточку внимания. С вами говорит командир воздушного судна. Меня зовут Роман Николаевич. Приветствую вас на борту самолета. Мы совершаем рейс из Калининграда в Минск протяженностью пятьсот семьдесят три километра. Время в пути — час и три минуты. Через пару минут мы начнём запуск двигателей и руление на взлётно-посадочную полосу.Голос, наполнивший салон самолёта, будто отрезвил туманное состояние Ани.Она послушала следователя и взяла билет на ближайший рейс.Она не боялась за своё будущее, не боялась оказаться в другой стране.Другое заставляло её сжаться, как котёнка, и тихо скулить, содрогаясь от страха.Она узнала самую пугающую правду, о какой даже думать не могла.И все эти мысли вертелись в её голове, словно их поставили на повтор. Вертелись, вертелись, блять, вертелись без пауз.Хотелось зажать уши и закричать, чтобы наконец забыть пугающую правду.Когда самолёт оторвался от земли, девушка в последний раз взглянула на родной город.Который плакал вместе с ней.Страдал вместе с ней, чувствуя что-то ужасное.Только не сдавайся. Ради них всех не сдавайся.
***
Хуёвое предчувствие не покидало парнишку всю дорогу.Он чувствовал, что попал. По самое не балуй попал. Так давно и так сильно, что хотелось истерически хохотать и плеваться.Но он лишь стоял перед незнакомой дверью, адрес которой ему скинули смс-кой.И что делать дальше — хуй знает. И вообще всё — хуй знает.Он бы так и стоял, если бы звонок телефона не разбудил его.На экране высветилось долгожданное «Илья».— Да?— Антон?— Что там?— Нет тут никакой Насти. Говорят, что пропала.Шастун замолчал, разъедая взглядом дверь напротив.— Она не могла... Пропасть, — словно убеждая самого себя, проговорил парень.— В общем, — дерзким тоном проговорил Макаров. — Приезжай сюда и разбирайся сам. Я вытащу её отсюда, но для начала нужно найти её. А это уже по твоей части.И скинул вызов.Шастун даже телефон от уха убрать не успел, как дверь перед ним открылась, чуть не задев нос.— Шаст? — убитым голосом проговорил мужчина. — Почему ты не заходишь?Антон молча заходит, разглядывая лицо Попова.Страх, печаль, ярость — всё это смешалось в кашу на лице оперуполномоченного, не позволяя Шастуну разобраться в нём.Чёртов заляпанный холст. Не иначе. И никак не разобраться. Лишь смешать. И получить грязь.— В чём дело? — сбивчиво шепчет парень, следя за действиями Арсения.— Такая хуйня, Шаст, — мужчина закачал головой, нервно улыбаясь. — Такая чудовищная хуйня, Шаст.— Что...— Вета пропала, — произносит оперуполномоченный.И так неуверенно, что, кажется, сам не верил в свои слова.— И на столе это, — мужчина протянул Антону бумажку.Шастун прочёл это несколько раз.Снова. Снова и, блять, снова.Потому что глазам своим он верить совершенно не хотел.— В жару всегда сильней бушует кровь.
***
— Как вы могли допустить побег из своей же больницы? — надрывался Макаров, идя по длинному коридору.— Илья, — шикнул Антон, держа за руку Попова, который шёл рядом с ним.Мужчина был просто никакой от свалившейся на него беды.Весь бледный, чуть ли не зелёный. Такой беззащитный, что хотелось сгрести его в охапку и спрятать.И целовать, целовать, целовать.— Мы всегда следим за...— Вы уже показали всё, что могли показать, — рявкнул Илья, подходя к палате, в которой должна была лежать Настя. — Ключи.Женщина, которая, по всей видимости, была главврачом в этой больнице, протянула Макарову ключи.Мужчина резким движением отпер дверь, заставляя ту с громким стуком удариться о стену.— Ингрида Михайловна! — послышался испуганный голос. — Ингрида Михайловна, у нас пациентка пропала!— Видим, — огрызнулась женщина, нервно стуча ногой.— Нет, — замотала головой медсестра. — Из другой палаты. Виктория Молчанова. Десятая палата, Ингрида Михайловна, там никого нет.По палате гулял ветер.В палате царила тишина.В ней было пусто.
***
— Арс, — поморщился Антон, почувствовав, как оперуполномоченный заёрзал на кровати. — Почему ты не спишь?Мужчина глубоко вздохнул, закидывая голову назад.— У меня всё в голове перемешалось, — зашептал Попов, пытаясь разглядеть в темноте очертания парнишки. — Я не могу уснуть, когда в голове такая каша.Шастун приподнялся на локтях, заглядывая прямо в глаза мужчины.— Расскажешь? — спросил он и улыбнулся.Так нежно улыбнулся, что захотелось выдать ему всё разом.— Яся ведь не переживёт, если с Ветой что-то случится, — медленно проговорил Арсений, отрывая взгляд от Антона. — И Настя... Куда она могла исчезнуть из закрытой больницы? Это всё так странно, Шаст. Я не готов.Попов хотел сказать ещё что-то, но замялся, прикрывая глаза.Парень знал, что ещё мучает мужчину. Что не позволяет ему сомкнуть глаз.И понимает: он больше не хочет быть причиной его бессонницы.— Арс, — нежно проговорил Шастун, рассматривая профиль Попова.Арсений тихо мычит, не отрывая взгляда от стены напротив.— Ты сегодня спросил... Ты... Есть ли...— Нравлюсь ли я тебе, — заканчивает за него оперуполномоченный.И Антон мысленно его благодарит. Ведь в его жизни не было симпатий. Был секс, который устраивал. И был секс, который был таким себе. О чувствах Шастун и думать не хотел, пока в его жизни такое чудо не появилось.— Не нравишься.И Антон словно чувствует, как сердце мужчины пропускает несколько ударов, а сам он трещит по швам. Его оболочка трещит по швам.А парень продолжает.— Не знаю, можно ли это так назвать. Просто я... Впервые чувствую, что человек стал причиной всех моих радостей и несчастий. Впервые чувствую, что боюсь потерять человека. И впервые так радуюсь каждой твоей улыбке. Каждому взгляду и слову. То, как ты смотришь на меня. Твой голос, когда ты говоришь со мной. Твоя склонность к самопожертвованию, готовность прикрыть своей грудью любого, кто в этом нуждается. Твои вечные подколы, которые я терпеть не могу, но и жизни без них уже не представляю. Твоя любовь к Ясе, то, как ты заботишься о ней. Твоя порой напущенная строгость, когда я творю всякую дичь.Твои глаза, когда ты слышишь мои стоны. Только один твой взгляд может вознести меня до небес. — Секунду он молчит, переводя дыхание. — Нет, Арс. Ты мне не нравишься. Нельзя так нравиться. Я тобой дышу. И никогда, кажется, не надышусь.Попов такими влюблёнными глазами на мальчишку смотрит, что чувствует себя школьником, который влюбился впервые.Арсений в мальчишке пытается ложь найти, вот только тот лжи не допускает.Арсений в мальчишке жизнь запрятал, так тот теперь не отпускает.Арсений спрашивает:— Ты бы солгал ради меня?И Антон отвечает, не сводя с него глаз.— Я бы изолгался.Мужчина Шастуна целует. Так нежно и трепетно, отдавая мальчишке всю свою душу, сердце и любовь.А мальчишка всё говорит, говорит и говорит.Он всю ночь говорит, не позволяя Арсению замкнуться в себе.Потому что тот замкнут в Антоне. Окончательно и бесповоротно.Люби, люби, люби, люби. © Арсений.