Обмани меня

Я – это то, что создает границы. Мы живем в мире, который разделен на «я» и «не я». И поэтому «я» вынуждено защищаться. Всегда. Враг появляется сразу вслед за установлением границ. Боится не тот, кому угрожают, боится тот, кто защищается. © Анхель де Куатье. Через мои границы прошёл тот, кто не должен был этого делать. Теперь ему придётся защищаться.

***

— С чего ты взяла, что это он? — нахмурилась Настя, кладя ногу на ногу.Всё вокруг сейчас казалось каким-то туманным и ненастоящим. Начиная от стен, заканчивая самой Викой.— Потому что Эле перед смертью пришло точно такое, — девушка испуганно опустила глаза, сминая клочок бумаги в руках.— Эля? — не поняла следователь, переводя взгляд на Вику. — Кто это?— Мы с ней на одном факультете учились. Лингвистический, знаете... Ну, она стихи с французского переводила и продавала переводы. Жить же на что-то надо.В голове Насти сразу пронёсся список убитых.Надо же. Она никогда не интересовалась их именами.— Почему вы не пошли в полицию? — с какой-то странной ноткой в голосе, похожей на жалость, проговорила следователь.Вика усмехнулась, наконец поднимая глаза.Что-то в этих глазах пугало. В них виднелся страх.Настя видела в них страх приближающейся смерти. Она видела, что в глазах девушки всё меркнет, затмевая любую жизненную силу.Девушка чувствовала надвигавшуюся на неё опасность.Следователь непроизвольно вздрогнула, изучающе скользя по выражению лица Вики.— И что бы мы сказали? — горько усмехнулась девушка. — Нам вот стих прислали, посмотрите, пожалуйста.Настя нахмурилась.Да. Да, определённо чушь ляпнула.— Эля так счастлива была. Бегала, пыталась понять, кто же ей Шекспира переписывает. — Вика на секунду замолчала, сверля пол взглядом. — Не нашла...Насте девушек было жалко. Но одним из её достоинств было то, что она могла контролировать свои чувства. И вовремя остановиться.— Прочитай... — в горле у следователя запершило. — Прочитай ещё раз.Вика сжала бумагу сильнее, пряча ту в кулаке. Словно боялась, что просьба Насти привлечёт сумасшедшего убийцу.— Пожалуйста, — добавила Настя, наклоняясь к девушке.— Мне страшно, — шепнула Вика, прикрывая веки. — Мне никогда не было так страшно...— Я понимаю, — успокаивающе заговорила следователь, накрывая руку девушки своей. — Но мне нужен этот текст для того, чтобы помочь тебе.— Нет, — горько ухмыльнулась Вика, поднимая глаза. — Не-е-ет. Если вы пришли мне помочь, то почему вам страшно?Настя поджала губы, сжимая руку девушки.— Без страха мы бы были куклами. Это нормально, что тебе страшно. Это значит, что ты ещё можешь чувствовать. Многие и этого не могут.Вика восхищённо уставилась на следователя, слегка приоткрыв рот.— Твоё имя означает победу. Разве ты можешь позволить себе сдаться? — улыбнулась Настя, не сводя взгляда с лица девушки.— Что мне делать? — тихо проговорила Вика, едва шевеля губами.— Расслабься, — шепнула следователь, прежде чем слегка коснуться своими губами губ девушки.Поцелуй получился невесомым, словно облака на дневном ясном небе.Отстранившись от девушки, Настя уставилась на неё в немом ожидании.Вика, поражённая случившимся, поспешно встала, не сводя испуганного взгляда от следователя. Она дотронулась до своих губ, а после поспешно развернулась к двери и выскочила в коридор.Настя какое-то время смотрела на закрывшуюся дверь, а после перевела взгляд на свою руку.На губах — ухмылка. А в руке — смятый клочок бумаги.Прошу тебя, Меркуцио, друг, уйдем:День жаркий, всюду бродят Капулетти;Коль встретимся, не миновать нам ссоры.В жару всегда сильней бушует кровь.

***

Антон не спал.Он вообще всю ночь не спал, если быть честным.Дежурство, на самом деле, это и предполагает. Он и не должен был спать.Правда, не спать он должен был в своём кабинете, а не кабинете Маши и Насти, куда парень убежал сразу же после случившегося.Как трус сбежал.Потому что Арсений его унизил.Шастун усмехнулся, не открывая глаз.Сам виноват.Антона колотил холод. Конечности просто онемели, а зубы стучали друг о друга. Час назад парню не давал уснуть жар и слабость во всём теле. Эти два симптома издевались над ним, сменяя друг друга каждый час на протяжении всей ночи.Тошнота, не покидавшая Антона уже больше недели, только усиливалась, не желая отступать, а ломка мышц заставляла тихонько скулить в кожаную обивку дивана.Парень понимал, что каждая ломка будет сопровождаться этими болезненными ощущениями.И дело вовсе не в том, что Антон не видит другого способа, как от них избавиться, кроме как новой дозы.Он просто не хочет его видеть.Именно поэтому парень нашёл выход. Вчера вечером, перед тем, как приехать в отделение.Антон открыл глаза, смотря на белый потолок.Самый известный дилер этого гнусного городка согласился помочь ему.Ни один дилер не соглашался продавать ему наркотик из-за Макарова, который накидал угроз каждому из них. Конечно, Макаров всех под страхом держит. Если кто-то из наркоторговцев ослушается его, то того ждёт крах. И в бизнесе, и в самой жизни. Это ещё в лучшем случае.О худшем Антон не хотел думать.Конечно, человек, который согласился с ним сотрудничать, согласился не за просто так. Он же как-никак рискует. Всем рискует. Потому что с Макаровым играть опасно.Задание пустяковое. Доставить к определённому времени товар для определённых людей. Пустяковое, да. Но у Шастуна отчего-то застывала кровь в жилах, словно это самое опасное, что ему приходилось делать.Илья всё ещё находился в Калининграде. И Антон это знал. Знал, что из-за этого рискует вдвойне, но ничего с собой не мог поделать.Парень неспешно встал, массируя кисти рук и разминая шею. Он подошёл к висевшему на стене возле шкафа зеркалу, всматриваясь в своё отражение в нём.Антон издал какой-то непонятный звук, похожий на писк, когда заметил дорожку тёмно-фиолетовых следов на своей шее.Он на тебе их оставил. Он вчера дотрагивался до тебя.Никогда страсть для парня не была чем-то запредельным и возвышенным, как сейчас. Обычно он даже не запоминал того, как проходил половой акт. Он никогда не придавал этому значения.Он никогда не чувствовал себя так. Словно он зависим. Словно его позовут, и он сразу же пойдёт.Рука Антона дотронулась до небольших синяков на шее, оставленных оперуполномоченным. Он невесомо касался своей шеи, слегка приоткрыв губы и прикрыв глаза.— Чёрт, — сбивчиво шепчет он, нежно исследуя каждый оставленный мужчиной след.Сознание мальчишки словно издевается над ним, представляя руку Арсения на месте руки Шастуна.Антон медленно ведёт кончиками пальцев по подбородку, несмело оттягивая нижнюю губу, а после запускает большой палец в рот, сжимая нижнюю челюсть.Он плавно водит языком по пальцу, пошло посасывая тот и издавая непристойные звуки.Мысль об оперуполномоченном полностью затмила разум парня. Он видел его перед собой.Он хотел видеть его перед собой.Шастун позволил пальцу проникнуть глубже, доставая до самого горла. Рвотный рефлекс сразу же срабатывает, заставляя парня закашляться и вынуть палец изо рта.Антон открывает глаза. И сразу видит своё отражение.Раскрасневшиеся щёки и горевшие глаза придавали ему такой невинный вид, что парень непроизвольно усмехнулся, переводя взгляд ниже.У Антона встал. Это не было большим сюрпризом, потому что он только что представлял, как делает минет Арсению.Поспешно сев на кожаный диван, Шастун принялся расстёгивать молнию на джинсах. Дыхание парня стало просто лихорадочным, а шум в ушах усиливался с каждой секундой. Проникнув рукой под резинку боксёров, Антон сжал в руке возбуждённый член, блаженно прикрывая глаза.Парень уверенно проводит рукой по всей длине пульсирующего члена, прерывисто дыша и покусывая раскрасневшиеся губы. Несколько грубых движений — и Шастун ускоряет темп, откидывая голову на спинку дивана. Он легонько толкается бёдрами вперёд, словно вбиваясь в кольцо своих же пальцев.Он видит перед собой Арсения. Он хочет видеть перед собой Арсения. Он представляет его влажный рот, представляет, что сейчас он вбивается не в свою же руку, а в него.— Блять.Прерывисто.Пошло. Горячо.Антон выстанывает грязное «Арс» при каждом толчке, с силой закусывая нижнюю губу.По телу пробегает приятная тяжесть, останавливаясь в паху. Пара грубых движений — и парень кончает, тяжело дыша и не переставая лихорадочно думать о том, что только что мастурбировал на Арсения.Он пошло выстанывал его имя, дроча самому себе.Блять, он же полностью стал от него зависим.

***

Я ненавижу весь проклятый человеческий род, включая себя самого.© Карл Панцрам.Я люблю себя. И всех, кого убивал. Их тоже... Люблю.Люблю. И весь мир люблю.Вот только он меня почему-то не полюбил. И я стал отвечать ему тем же.

***

В двенадцатом кабинете кипела жизнь. Как и обычно.Женя и Дима обсуждали какие-то медицинские факты, активно при этом споря.— А я тебе говорю, что да! — наконец не выдержал Дима, стукнув кулаком по столу.— Да чего ты так нервничаешь? — засмеялся Женя, поправляя стопку бумаг. — Сам потом увидишь.Позов закатил глаза, поворачиваясь к столу, за которым сидел Антон.— Шаст? — позвал друг, смотря на зависшего парня.Шастун пялился в одну точку, слегка приоткрыв рот. Диму он словно не замечал, полностью погрузившись в свои мысли.— Ша-а-аст! — вновь попытался Позов, щёлкая пальцами прямо перед лицом парня.— А? — захлопал глазами Антон, наконец выплыв из этого туманного состояния.Дима осуждающе покачал головой, не сводя беспокойного взгляда с друга.— Что? — нахмурился Шастун, выпрямляя спину.— О чём задумался? — отозвался Мильковский, отпивая из бумажного стаканчика.Вечно он что-то пьёт.— Да так, — отмахнулся Антон, опуская глаза.Женя о нём сразу же забыл, рассматривая старые часы на стене.— Ирка должна подойти сейчас, забрать документы кое-какие, — быстро затараторил медэксперт. — Мне бежать надо, сможете отдать ей?Дима кивнул, смотря за быстрыми действиями парня, который в спешке кидал телефон и зарядку в рюкзак.— Так, — резко остановился он. — Документы вот в этой синей папочке. Ну, Ира знает, как они выглядят.Женя туманно посмотрел в окно, словно что-то вспоминая.— Вроде всё, — выдохнул он, застёгивая рюкзак.— А куда это ты так рвёшься? — поинтересовался Позов, вертя ручку в руках.Мильковский остановился на полпути, опуская глаза, словно ребёнок, укравший конфетку из шкафа, который мама запирает на ключ.— Я... — замялся он, поправляя рюкзак на плече. — Мы... Мы с Лерой пообедать вместе договорились...— Опа, — Дима вскинул брови. — Что это за таинственная незнакомка?Женя снова опустил глаза, а на его щеках стал заметен лёгкий румянец.— Она адвокатом работает. Да и вообще! Поз, я опаздываю, — не выдержал парень, стуча по месту, где по идее должны находиться часы.Позов захохотал, отмахиваясь от Мильковского. Антон слегка улыбнулся, слушая продолжение их диалога.— Иди уже! — не переставал смеяться Дима.Женя показал ему язык, а после поспешил скрыться за дверью.— Самец, блин, — протянул Позов, вытирая выступившие слёзы.Дима сейчас был счастлив. Это — его мир. Это место для него. Ему здесь легко.Сейчас он был спокоен. Но буквально полчаса назад он отчитывал Антона за постоянные ночлежки хуй-знает-где, словно маленького подростка.А Шастун молчал. Слушал и молчал. Лишь в конце вставил тихое «ты мне не отец», заставив Позова резко остановить свою гневную тираду.Действительно. Правда ведь.Не успела дверь закрыться, как раздался неприятный скрип, а через секунду в кабинет вошёл помятый Арсений.— Доброе у-у-утро, — выдал Дима, бегло оглядывая оперуполномоченного.— Доброе, — вяло кивнул Попов.Отвечал Позову, но взгляда не сводил с Антона.Уши парня вмиг запылали, а щёки налились румянцем, но вид оставался невозмутим.В голове оперуполномоченного стали всплывать картинки с вчерашнего вечера.Они же чуть... И... Кто бы мог знать, что было, если бы он не остановил их. Это стоило громадных усилий, потому что Арсений не хотел останавливаться.Антон с силой сжал край стола, пряча взгляд. Ему казалось, что мужчина знает. Знает, чем он занимался этим утром.И от этого ему чертовски невыносимо.Антон молчал. Но знали бы они, как же громко он думает.— Так, — протянул Попов, не сводя взгляда с парня, пытаясь уловить настроение того. — Ты не хочешь поработать?Внутри Антона что-то кульбитом перевернулось, больно ударяясь о стенки желудка.Он снова всё замял. Снова спрятал в самый дальний угол. Всё снова о ш и б к а. И ошибок этих — хуева туча, которая закрыла небо обоих, которое позволяло им спокойно смотреть вокруг.Они ведь сами во всём виноваты. Пусть теперь мучаются.— Хочу, — с вызовом произносит Шастун, смотря прямо на мужчину.Он принял правила этой игры. Теперь посмотри на меня ты. Как тебе моя игра?Арсений не ожидал такого ответа, отчего вздрогнул, изумлённо уставившись на Антона.И он тоже. Тоже ведёт себя, словно он — герой мелодрамы. Причём отрицательный герой.Поэтому ты и не будешь с ним счастлив. И он не будет счастлив с тобой. Вы ведь друг другу жизнь испортите. А потом жалеть будете.Попов медленно разворачивается, смотря на дверь. И ждёт.Он вечно чего-то ждёт.Парень уверенно встаёт и направляется к выходу, не дожидаясь мужчины. Как только дверь захлопывается, Арсений жмурится, глубоко вздыхая.— Арс? — послышался тихий и неуверенный голос врача.Попов обернулся, пытаясь сфокусироваться на Диме. Получалось хуёво, но мужчина не прекращал свои попытки.— Не делай ему больно, ладно? — серьёзно проговорил Позов, нервно щёлкая ручкой. — Он по тебе сохнет жутко, я же вижу.Арсений часто-часто моргает, ошарашено пялясь на Диму.— Он не...— Он уже, — хмурится врач, кивая.Попасть в самую точку. Он же этого хотел?Попов глубоко и прерывисто дышит, бегая взглядом по кабинету.Он знал. Знал, что мальчишка погряз. Но знать и услышать это из чужих уст — разные вещи.И это пугало мужчину. Пугала возможность того, что он просто убьёт Антона. Раздавит своим безразличием.Арсений ничего не отвечает, лишь спешит выбежать из кабинета, в котором вдруг стало нестерпимо душно. Он прикрывает за собой дверь, бешено оглядываясь по сторонам.Что же ты наделал? Что же вы наделали?Мужчина запускает пальцы в волосы, с силой оттягивая их назад, и приглушённо шипит, осознавая, что же они натворили.Развлёкся, Попов? Что делать теперь будешь?Арсений делает несколько вдохов и выдохов, прежде чем успокоиться и повернуться. Его взгляд сразу же падает на стойку, за которой стоит Ангелина, мило беседующая с Костей. Мужчина сразу же быстро зашагал к ним, не сводя жуткого взгляда с парня.Ангелина мило захихикала, не сводя восхищённого взгляда с Кости, который, по всей видимости, что-то увлечённо рассказывал девушке.Заметив приближающегося к ним оперуполномоченного, оба замолчали, потому что вид у того был пугающий.— Здравствуйте, — поздоровался парень, протягивая мужчине руку.Арсений кивнул и пожал протянутую руку, выжидающе смотря на Костю.Ведь не просто же так он пришёл сюда?Ангелина смущённо опустила глаза, не переставая улыбаться.— Зачем пришёл? — прямо спросил Попов, уставший ждать, пока парень сам расскажет.Костя удостоил стоявшего напротив мужчину удивлённым взглядом.— С Ангелиной пообедать хотел, — ответил он, приподнимая бровь.— А, — только и смог произнести Попов, понимая, что остался в дураках.Он окинул их изучающим взглядом, а после, пожелав обоим хорошего дня, медленно поплёлся к тринадцатому кабинету.Только зайдя внутрь, его ушей коснулся голос Антона, который медленно, словно нехотя, растягивал слова.— Я так вижу, работать ты прямо рвёшься.Оперуполномоченный пропустил это замечание мимо ушей, не переставая разглядывать скучающее лицо Шастуна.— Какой у нас план? — спрашивает Попов, разрывая воздух на части. Потому что напряжение между ними чувствовалось. Очень сильно чувствовалось.Антон откинулся на спинку кресла и начал пялиться в потолок. Арсений глубоко вздохнул, неловко топчась на месте.Этот мальчишка такой сложный, Господи, такой, мать его, сложный.— Антон, если ты не хочешь...— Что не хочу? — грубо отвечал парень, приподняв голову. — Работать с тобой?Арсений потупил взгляд, стараясь не смотреть на мальчишку.Сейчас в нём столько яда. Столько яда, чёрт возьми.— Но ведь ничего же не было, — спокойно проговаривает Антон. — Доволен? Я не хочу даже думать об этом.Шастун захохотал, откидывая голову назад. От этого смеха по спине мужчины пробежала куча мурашек, а под ложечкой неприятно засосало.— Это было ошибкой, — выдаёт Антон.И Арсений тонет. И схватиться ему не за что.Арсений погибает. И сам же себя закапывает.— Я думаю, что мы договорились, — в конце концов произносит мальчишка. — Мы — просто коллеги.Попов почти сразу кивает, не сводя взгляда с Антона. Он пытается разобраться в нём. Разобрать по частям каждый кусочек, что скрывает этот парнишка в себе.Он хочет в нём разобраться. Хочет, чтобы разгадки снились ему по ночам. Но они ночами не дают ему уснуть.— Мы должны дождаться информации от Насти. И разобраться с Игорем. Наш план, если ты хотел знать, — на одной ноте выпалил Антон, даже не смотря на мужчину.Арсений собрался было что-то ответить, но дверь кабинета распахнулась, а внутрь зашла сияющая Ира.Шастун поднял на неё глаза, не сводя вопросительного взгляда с девушки.— Ира? — спросил Попов, приподняв брови.Девушка дёрнулась, отводя изучающий взгляд от Антона, а после кивнула.— Мне Женя сказал, что документы у Антона, — медленно проговорила она, лукаво улыбаясь.Арсений вопросительно посмотрел на парня.— Они у Димы, — выдал Шастун, кивая на стенку, за которой находился кабинет ребят.— О, — вырвалось у Иры.Она пару секунд стояла, открыто пялясь на Антона, а после глубоко вздохнула.— Ну... Я пойду, — протянула она, раскачиваясь на носках.— Будь добра, — кивнул Попов, указывая на дверь.Раздражение мужчины Антон чувствовал. И его это забавило.Парень ухмыльнулся, следя за раздражённым взглядом Арсения. Эту эмоцию парнишка разгадал в мгновение ока. Арсений ревновал.Шастун видел всё это. Это было сложно не заметить. А уж оставить без внимания — точно.— Ир, — позвал девушку Антон.Та остановилась, поворачиваясь к парню.— Да? — улыбнулась она.Оперуполномоченный раздражённо выдохнул, опираясь на тумбочку.Испытывает. Он просто его испытывает.Ты ведь его оставил. Так что не смей сейчас думать о нём, как о своём.Он не твой. И н и к о г д а твоим не был.— Поужинаем вместе? — спросил Шастун, мило улыбаясь.Улыбка Иры стала шире, а сама девушка не помедлила с ответом.— Да, конечно, когда?— Завтра. В семь, — быстро ответил парень, не сводя взгляда с Арсения. Он следил за его реакцией.Но ничего. Попов лишь втыкал в пол. Тогда Антон решил добить.— Я заеду.И... Вот оно. Глаза мужчины загорелись. Да он даже губы поджал.Шастун победно усмехнулся, провожая Иру взглядом, которая через мгновение скрылась за дверью.— Лучше бы делом занимался, — прорычал Попов, отворачиваясь к столу и кладя на них руки.— Это не твоё дело, — отрезал Антон.— Конечно, — шипел мужчина, скаля зубы. — Конечно. Не моё.А внутри словно смерч прошёл, унеся всё самое важное и тёплое.Пусть идёт к чёрту. Просто идёт к чёрту.А Антон всё смотрит. Смотрит и смотрит. Пытается понять и найти.Но ведь там больше нечего искать. Там пусто.Парень потянулся к стакану с водой, надеясь на то, что она приглушит эту тошноту.И чувства эти тоже приглушит. Пусть даже на время.— Я... — начал Арсений.Дверь вновь распахнулась. На этот раз порог кабинета переступила Маша, которая светилась ярче солнца.— Ребята! — взвизгнула она, не переставая улыбаться. — Арс! Шаст! Я... Мамочки...Девчонка присела рядом с Антоном, выхватывая у того стакан с водой и залпом опустошая тот.— Жарко, да? — прохрипела она, сияя.— Э-э-э... — замялся Антон, смотря в окно. — Четырнадцать градусов...Маша хихикнула, весело болтая ногами. Она осматривала кабинет, немного щуря глаза.— Ты чего такая счастливая? — улыбнулся Арсений, садясь рядом с ней.Девушка вздрогнула, не переставая улыбаться.— Я... Арс! Шаст! Я же...Она вскочила и принялась размахивать руками.— Я даже не знаю... Как сказать вам...Она щебетала о чём-то отвлечённом, ни на секунду не прекращая улыбаться.— Ма-а-аш... — протянул Антон, весело смотря на девчонку.— Блин! — засмеялась она, переводя взгляд с Антона на Арсения и обратно. — Я так нервничаю, что забываю сказать.— Говори, — серьёзно кивнул Попов, взяв руку девушки в свою.Маша прочистила горло, а после выдала:— Арс, Шаст, я беременна!Какую-то долю секунды в тринадцатом кабинете царило молчание. После по ней пронёсся громкий крик двух мужчин и весёлый смех девчушки.— Маша-а-а! — закричал Арсений, вскакивая со стула. — Я так рад за тебя! Как я рад за тебя, Ма-а-аша-а!Оперуполномоченный схватил девушку, поднимая её на руки, а после закружил в воздухе, не переставая радостно кричать.Маша хохотала, крепко держась за шею мужчины.Антон, сидя за столом, искренне улыбался, смотря на этих двоих. Он действительно был счастлив. Он был счастлив.Счастлив за Машу. Впервые он чувствовал такое яркое чувство за кого-то другого.У этой девчонки внутри солнце. Самое яркое и тёплое солнце. А теперь их два.У девушки выступили слёзы, когда она твёрдо встала на пол.— И я... Арс, я бы очень хотела, чтобы ты... Стал крёстным, — пролепетала она, снова активно жестикулируя.Попов ответил не сразу. Почему-то сначала он посмотрел на улыбающегося Шаста, который в данный момент был просто пропитан нежностью и любовью.И улыбнулся ему. А Антон улыбнулся в ответ. И это было всем. Это было всем для него. Для них.Целой Вселенной было.— Я... Конечно! Да! Конечно! — закричал мужчина, прежде чем броситься в объятия к девушке.На какое-то время они сжали друг друга в объятиях, пока Шастун не прервал их своим вопросом.— А крёстная кто?Маша отстранилась от Арсения, с удивлением смотря на парня.— Как кто? Настя, конечно, — растерянно улыбнулась она. — Кстати, есть от неё вести?Арсений помотал головой, но, заметив то, как Маша испуганно уставилась на него, поспешил заверить:— Она в полном порядке, не беспокойся.Антон согласно кивнул, стараясь приободрить девушку улыбкой.Дверь тринадцатого кабинета снова распахнулась, а внутрь зашёл Павел Добровольский.— Проходной, блин, двор, — тихо прошептал Антон, не сводя презрительного взгляда с начальника.— Что? — откликнулся Добровольский, окидывая всех изучающим взглядом.Он давно планировал сюда зайти. Ему нужно было поговорить с ними.— Ничего, — улыбнулся Шастун.Начальник хмыкнул, осматривая радостную компашку.— Вы чего кричали так? — спросил он, скрещивая руки на груди, а-ля «грозный батька».Арс, ещё не отошедший от приятной новости, стал быстро открывать и закрывать рот, пытаясь что-то сказать. Его попытки не увенчались успехом, поэтому инициативу перехватил Антон.— Маша ребёнка ждёт, — проговорил он, внимательно следя за реакцией начальника.Добровольский легко улыбнулся, слегка приподнимая брови, а после похлопал девушку по плечу, произнося быстрое:— Поздравляю, Машка, прекрасные новости!Следователь ярко улыбнулась, не сводя сияющих глаз с Арса.Неожиданно она вздрогнула, словно вспомнила что-то очень важное, а после произнесла:— Я пойду Нурлану и Славе скажу, ладно?Все дружно кивнули, следя за быстрыми действиями сияющей девчушки.Надо же. Ребёнок. Машин ребёнок.Это никак не укладывалось в голове, просто потому что... Это было чем-то по типу яркого солнечного пятна среди этого мрака.Эта их беготня за маньяком была жестокой, пугающей и неприятной. И среди этой тьмы загорелось счастье. Внутри Маши загорелось счастье.Дверь за девушкой закрылась, а Павел Алексеевич всё продолжал стоять в центре кабинета, не сводя глаз со своих подопечных.Напряжение мужчины было ощутимо, оно пропитало собой воздух. Кровь каждого собой пропитало.Добровольский прочистил горло, медленно садясь на свободный стул, не переставая сверлить ребят глазами.— Павел Алексеевич... — начал было Попов, но голос начальника прервал его.— Я так не могу больше, — убитым голосом заговорил он. — Я устал это в себе держать, правда устал.Он поднял глаза на Антона, жалобно смотря на того.Казалось, что привычный порядок дал сбой, поэтому мужчина и не выдержал. Никто бы не выдержал. Внутри Добровольского полыхал огонь, жравший тело того с невыносимой скоростью.Он пришёл сюда, потому что больше не мог выносить этого. Он пришёл, чтобы ему помогли.Вот только помочь себе может только он.— Павел Алексеевич... — попытался успокоить мужчину Арсений, хотя сам он еле выдерживал всё это давление.— Нет, Арс, я сейчас всё расскажу, пока мне хватает смелости, — пробормотал начальник, сжимая край стола.Оперуполномоченный бросил предостерегающий взгляд на Антона, пытаясь донести, что мужчина на ёбаном краю. И что сейчас нужно быть максимально осторожным и сдержанным, чтобы не сбросить его вниз.Мужчина набрал в грудь побольше воздуха, а после начал свой рассказ. Голос его дрожал, а речь была какой-то невнятной, торопливой и беспокойной.— Когда я появился, Игорю уже восемь лет было. Его родители погибли буквально через год после моего рождения. А моя благородная мамочка взяла на себя груз в виде Игоря. Сколько себя помню, родители меня всегда любили больше, — Павел Алексеевич горько усмехнулся, не поднимая глаз. — И Игорь тоже замечал это, конечно. У него, может быть, и было будущее, но не с таким отношением опекунов к себе. В него никто не верил. — Неожиданно Добровольский словно свернул с тропинки, начиная говорить о другом. — Игорь на гитаре прекрасно играл, а мой отец его гитару продал, сказав, что играет он отвратительно, за учёбой его никто не смотрел, поэтому он даже не старался. Они ему просто не дали развить свои таланты. И он потух, — мужчина поднял на Антона глаза, улыбаясь просто безумной улыбкой. — Как свечка потух. Понимаете? Он ведь после девятого класса нигде не учился и не работал. А как только ему восемнадцать исполнилось, родители его из дома выгнали, дав немного денег.Антон подавил в себе желание узнать, какую сумму дали родители этому Игорю. Его остановил взгляд Попова, который, казалось, уловил этот порыв мальчишки.Добровольский тем временем продолжал.— Я пытался с ним на контакт пойти, но он меня вечно гнал. Он не принимал от меня никакой помощи. Никогда. И мне пришлось кидать ему какие-никакие подачки через его друзей, с которыми он жил в... Господи, родители довели его до того, что ему пришлось кантоваться на «Горе ведьм». Или как её сейчас называют?Начальник остановился, смотря прямо на Арсения, ожидая ответа на свой вопрос.Попов немного замялся, не сводя напряжённого взгляда с мужчины, боясь нарушить благосклонное настроение того.— «Ведьмина гора».Добровольский медленно кивнул, продолжая свой рассказ.— А меня... Меня так закружила моя новая жизнь... Я стал работать в органах, нашёл любимую женщину, — мужчина на секунду замолчал. — Я забыл про него. Совсем забыл. Я не знал о нём ничего. Не знал даже, жив ли он вообще. Когда мы с Лясей решили пожениться, я послал приглашение Игорю. Он не ответил. — Добровольский грустно усмехнулся. — И на второе тоже. За неделю до свадьбы мне позвонила наша с ним бабушка. Она сказала, что Игорь у неё. И ему... Ему нужна помощь.С каждым словом взгляд начальника становился всё более тусклым, а голос взволнованным.— Ему действительно была нужна помощь. Когда я увидел его... Я, честно признаться, испугался. Испугался и не поверил, что это тот самый Игорь. Он выглядел так, словно ему остался шаг до смерти. Весь его вид кричал о помощи. Он влип в какое-то страшное дело, связанное с наркотиками. И ему была нужна моя помощь. Я, конечно, пообещал всё сделать, но только после свадьбы, до которой оставалась неделя. Услышав, что ему придётся ждать чуть больше недели, он испугался, — мужчина нахмурился, буравя взглядом пол. — Никогда не забуду его взгляд. И ухмылку. Он словно знал что-то, чего не знал я. Что-то до безумия пугающее. Это был последний день, когда я видел Игоря. На утро мне позвонила бабушка и сказала, что Игорь оставил записку о том, что он ушёл на реку... И... Он не вернулся. Местные детишки сказали, что видели, как он упал с моста в воду. А участковый списал всё на то, что он утонул, а труп унесло течением.Шастун внимательно следил за загадочной историей мужчины, но главным объектом для него было лицо Добровольского.Верхние веки опущены, уголки губ — тоже. Мужчина чувствует печаль. Глубокую печаль, не иначе.Неожиданно Павел Алексеевич наклонился ближе к Антону, слегка наклонил голову и зловеще зашептал:— Вот только я видел его.— Что? — непроизвольно вырвалось у парня. Он сразу же виновато уставился на оперуполномоченного, но тот даже внимания не обратил на это. Он лишь недоумённо пялился на начальника отделения.— В тот день я остался с бабушкой, потому что она боялась оставаться одна после случившегося. Я видел силуэт, который прокрался к комнате, где спал Игорь. Я попытался его настигнуть, но он, видимо, сбежал через окно.— С чего вы взяли, что это Игорь? — недоверчиво поинтересовался Антон.Вот теперь он поймал недовольный взгляд Арсения, который, между прочим, сразу отвёл взгляд в сторону, словно стыдился смотреть пареньку в глаза.— Потому что больше некому, — печально помотал головой Павел Алексеевич. — Потому что я видел его каждый раз, когда приходил на кладбище. Потому что меня вечно мучают кошмары с его участием.Мужчина был раздражён, на глазах его виднелись слёзы, которые он поспешно сморгнул и вытер.— А вам не казалось, что это чувство вины? — неосторожно спросил Шастун, сразу же получая смачный пинок от оперуполномоченного.Антон поджал губы, даже не собираясь обращать на это внимание и останавливаться.Начальник вскочил на ноги, раздражённо оглядывая эту парочку.— Я не знаю, почему вы так интересуетесь Игорем, но знайте, что больше информации вы от меня не получите! — прорычал он.Когда Добровольский направился к двери, а Попов сверлил мальчишку взглядом, Антон выкрикнул:— Он действительно жив.Эта фраза заставила Павла Алексеевича остановиться на месте. Какое-то время слух каждого резала тишина, пока мужчина не спросил:— Что ты хочешь сказать?Шёпот его заставлял застыть в венах кровь, а сердце стучать с удвоенной силой.— Он как-то связан c mon cher. — Антон какое-то время молчал, буравя взглядом спину начальника. — Нам нужна ваша помощь, Павел Алексеевич. Нам нужны любые ваши догадки по поводу того, где может находиться ваш брат.Добровольский не отвечал, пялясь в дверь напротив.— Нам без вас... Никак. Мы в тупике.Павел Алексеевич глубоко вздохнул, сжимая руки в кулаки, а после повернулся, направляясь прямиком к столу, за которым сидели Антон и Арсений.— Ладно, — сбивчиво ответил он. — Ладно, я попытаюсь.Он снова повторил «Я попытаюсь» в надежде успокоить себя, а после выдал:— Я думаю, что он ожидал быстрой помощи от меня. Но когда понял, что ему придётся ждать неделю, то решил обойтись обычной имитацией смерти. А потом... Фьють.— Фьють? — приподнял бровь Арсений.— Ну, смылся. Он мог ввязаться во что-то опасное... Я думаю, что вам лучше заглянуть на днях в саму «Ведьмину гору», может, там кто-то знал Игоря.Антон поморщился. Последний визит в это место не вызывал радостных воспоминаний. Снова тащиться в этот наркопритон никакого желания не было.Добровольский неожиданно нахмурился, испепеляя взглядом Попова и Шастуна.— Почему подозрения пали на Игоря? — чётко проговорил он.Арсений немного замялся, а после выдал:— Ребята, которые следили за неверными женщинами, поставляли ему информацию за деньги. Мы дума...ем, что Игорь... Он...— Может быть маньяком, — заметив нерешительность мужчины, закончил Антон.Оперуполномоченный опустил голову, слегка закусив нижнюю губу.В нём всё смешалось в кучу. Столько предположений, Господи, столько, что голова кругом. А что делать с этим — непонятно.Лицо начальника отдела не выражало ничего. Совсем ничего. Стеклянный и неживой. И глаза такие уставшие, словно тот не спал всю ночь.Никто из них не спал этой ночью.— Я бы хотел сказать, что Игорь не может быть им, — глубоко вздохнул Павел Алексеевич. — Но вы сами понимаете, что его детство и юношество...Мужчина замолчал, погружаясь глубоко в себя.Антон, погрузившийся в раздумья, принялся заламывать пальцы, обеспокоенно смотря куда-то на стену.Арсений, поджав губы, смотрел на мальчишку, пытаясь понять, где же они успели так проебаться.И только звук настенных часов нарушал эту режущую насквозь тишину.

***

Дверь в палату тихонько приоткрылась, в помещение, словно ветер, аккуратно скользнула Аня. На девушке был белый халат, который она не удосужилась застегнуть до конца. Волосы были убраны в аккуратный хвост, а на лице — беспокойство, которое Настя заметила сразу же.— Что? — спросила следователь, не позволяя девушке приблизиться, пока та не расскажет причину своего беспокойства.Врач сглотнула, опуская глаза.— Что? — уже более громко спросила Настя, нахмурив брови. — Ань?Девушка глубоко вздохнула, прежде чем пробормотать:— Что передать Арсу и Антону?Настя отступила на шаг назад, не переставая хмуриться.— Я закончила. Мне надо выйти отсюда, — залепетала девушка, часто-часто хлопая глазами.Врач закусила нижнюю губу, виновато смотря на Настю, что не смогло ускользнуть от её взгляда.— Ань? — следователь обеспокоенно уставилась на сжатые кулаки девушки. — Что-то случилось?Девушка быстро обошла стол, который разделял их друг от друга, выкинула таблетки в мусорное ведро, а после села на кровать, на которой должна была спать Настя.— Небольшая... Заминка, — пролепетала Аня, заламывая пальцы.Настя кивнула, намекая на то, что она может продолжать.Врач решилась не сразу. Какое-то время она молча пялилась на круглый стол, на котором лежали различные рекламки с услугами, которые может предоставить эта больница.— Ты только не паникуй, — попыталась успокоить её девушка. — Тебе... Придётся задержаться тут до конца лечения.Аня могла поклясться, что ей послышался звук разбивающегося стекла. Или даже не послышался?Она нерешительно подняла глаза на Настю, ожидая увидеть любую реакцию, но не такую.Следователь выдавливала из себя улыбку, но даже слепому было понятно, что девушка н е в п о р я д к е.Она совершенно не в норме.— Да? — она натянула улыбку ещё сильнее. — Сколько?Врач быстро-быстро захлопала глазами, пытаясь подобрать правильные слова.— Это не займёт много времени, — неуверенно ответила она.— Сколько? — рявкнула Настя, сжимая кулаки.— Три недели, — Аня потупила взгляд, заметив гнев девушки.Ей за девушку было страшно. Она же здесь не выдержит. Не выдержит ведь.— Блять, — выдохнула следователь, закрывая лицо руками. — Блять, блять, блять!Она принялась нарезать круги по палате, в то время как Аня сидела на кровати, нервно жуя губу, выжидая тот самый момент.— Насть... — попыталась она, но сразу же была прервана испуганным взглядом.Следователь резко подскочила к ней и принялась трясти девушку за плечи. Вид у неё был безумным — ни больше, ни меньше. Чёртово безумие в одном флаконе.— Ты должна помочь мне, — шептала она, сжимая плечи врача. — Ань, пожалуйста, помоги мне.— Я...— Нет, подожди, — перебила Настя, резко подскакивая и направляясь к подушке. Она залезла под неё, достав какую-то небрежно скомканную бумагу, и протянула её девушке.— Вот, — сглотнула следователь, испуганно пялясь на листок.— Что это? — нахмурилась Аня, принимая бумагу из рук девушки.Настя замотала головой, испуганно поджимая губы.— Ты должна отдать это мужчине, который будет ждать тебя завтра в четыре около второго входа в «Ведьмину гору».Следователь на секунду замялась, словно сомневаясь в правильности собственного решения, а после отбросила все сомнения прочь, продолжая говорить.— От этого зависит... — Настя вновь замолчала. — Многое. Ты поможешь мне?Испуг девушки передался и Ане, которая испуганно сжимала в руках этот безумный подарок.— Ты можешь верить мне, — шепнула врач, кивая головой. — Но почему ты не можешь объяснить...— Не впутывайся, ладно? — Настя умоляюще смотрела на неё, схватив руку девушки. — Пожалуйста, ни при каких условиях не заглядывай туда.Настя снова замолчала, словно погрузившись в себя, а после выдала, тихо шепча:— Иначе ты разочаруешься во мне.Сказав это, следователь вскочила с места, направляясь прямо к двери, чувствуя, как испуганный взгляд Ани прожигает в ней дыру.

***

Антон ехал по ночному Калининграду, разрезая быстротой своего движения прохладный воздух. Его путь не был далёким, но лежал он через многолюдные улицы, что пугало Шастуна, особенно если учесть то, что в багаже у него лежит запрещённый товар. Узнай кто-нибудь об этом — и парню точно несдобровать.Парень постукивал пальцами по рулю, следя за немногочисленными прохожими, что решили поплутать по ночному Калининграду.Он ведь ничего не знал о каждом из них, как и они о нём.Кто знает, может, кто-то из этих девушек прячет в своей дамской сумочке пару пакетиков с кокаином. А этот парнишка прячет в своём рюкзаке старый шприц, которым он вкалывает в себя всякую дрянь.Антон усмехнулся своим мыслям, продолжая движение.Окна автомобиля были открыты, отчего прохладный ветер кусал паренька за щеки, заставляя те покраснеть от холода.Изо рта едва валил серебристый пар, когда Шастун выдыхал через рот.Глубоко вдохнув прохладный воздух, парень закашлялся, как вдруг услышал звонок. Он слегка поджал губы, когда увидел, что номер был незнакомым, так ещё и с домашнего звонили.Антон кинул телефон на соседнее сиденье, продолжая свой путь и не обращая совершенно никакого внимания на звонок.Когда телефон погас, Шастун начал напевать себе под нос, совершенно забыв о недавно звонившем.Между тем экран телефона вновь загорелся, оповещая парня о новом звонке. Антон, заметив прежний номер, снова решил проигнорировать, уставившись на дорогу.Телефон уже разрывался от звонков, на которые парень не обращал совершенно никакого внимания. Он лишь пялился на дорогу, слегка поджав губы.Неожиданно прямо на середину дороги выбежала чёрная кошка, бросившаяся прямо под колёса Шастуна. Парень ловко вывернул руль, избегая столкновения с животным. Послышался противнейший скрип затормозившей машины, который резал по ушам парня.Антон резко выскочил из машины, стараясь заметить кошку-суицидницу. Присмотревшись, он заметил её в высокой траве, куда она, видимо, убежала сразу же после предотвращённой Шастуном аварии.Парень глубоко вздохнул, зарываясь пальцами в волосы. Этот неожиданный инцидент выбил его из колеи.Ему срочно нужно было покурить, чтобы успокоить раздражённые лёгкие.Он не обращал никакого внимания на то, что остановился в совершенно неподходящем для этого месте. Он лишь взял пачку сигарет с сиденья, на котором его телефон просто разрывало от звонков.Он аккуратно взял мобильник, всматриваясь в номер. Домашний.Закурив, он продолжал пялиться на экран телефона, размышляя над тем, кому он мог так понадобиться, что этот человек названивает ему уже почти пятнадцать минут беспрерывно.И был лишь один способ проверить это.Как обычно, оставив недокуренной сигарету, он нажимает на значок принятия вызова.— Алло?На том конце какое-то время слышится лёгкий шум и голоса на фоне, после чего слышится чёткий испуганный голос Яси.— Антоша! — зашептала девочка.— Яся? — изумился Антон, пялясь на кусты, в которых копошилась чёрная кошка, которую он только что чуть на тот свет не отправил. — Всё хорошо?В трубке снова раздаётся странный шорох, а после голос девчушки.— Антоша, мне страшно, — испуганно продолжает Яся, плотно прижимая трубку к уху. — Папа кричит и плачет, Антоша, мне страшно.Внутри паренька всё словно перевернулось, когда он услышал эту фразу.Ясе страшно. Эту девочку напугал Арс.Арс напугал её.— Подожди, папа что? — переспросил Антон, надеясь на то, что ему послышалось.— Он всё ломает и кричит, — девочка на секунду замолчала. — И плачет. Антоша, ты нужен папе. И мне нужен.Шастун пнул ногой лежащий на земле камень, злостно скаля зубы.В трубке снова послышался шорох.— Ясь, что ты там делаешь? — нахмурился парень.— Я от папы под одеялом прячусь, — прошептала Ярослава.Антон снова посмотрел на машину, в которой лежал товар, который ему нужно доставить для того, чтобы получить дозу.В нём сейчас боролись самые разные его части.Одна топила за получение морфия, а вторая рвала и метала, чтобы помочь малышке.— Хорошо, Ясь, давай поговорим со мной? — глубоко вздохнул парень, садясь в машину. — Не бойся папу, он тебе ничего не сделает. Ладно?Неожиданно в трубке стало тихо. Антон посмотрел на потухший экран, проклиная всё на свете.Яся отключилась.Парень завёл машину, направляясь прямо.Он кусал губы, сжимал руль, стучал ногой по машине, но ничего не помогало.И Антон разворачивается, попутно набирая номер Матвиенко.За окном проносится Калининград, превращаясь в светлые пятна, а внутри Шастуна что-то оживает, когда он произносит:— Кинь адрес Арса.

***

Когда Антон добрался до дома Попова, Арс уже спал, сидя за кухонным столом.Яся пряталась в своей комнате и выходить совершенно не хотела, пока Антон не докажет, что это он. В конечном итоге девчушка сдалась, отворяя Шастуну дверь.Взгляд у неё был испуганным, а маленькое платьице на Ясе было мятым и испачканным в чём-то розовом.— Я малину ела, — объяснила Яся, заметив недоумённый взгляд Антона.Ярослава показала парню комнату, которую ей сделал папа.— Я тут сплю, когда мама меня к папе отпускает играть, — залепетала девочка, бегая по помещению.Шастуну нравилась эта девчонка. В ней энергии уйма. А доброты и ласки — ещё больше.Но кое-что терзало его всю дорогу. Да и сейчас терзает. Он этого не понимал, а ответы судорожно пытался найти, потому что желание узнать кусало за кончик языка. — Почему ты позвонила... Мне?И Шаст спрашивает. А Яся лишь пожимает плечами, неуверенно улыбаясь. — Потому что у папы в телефоне ты был под звёздочкой.Девчушка говорит это так легко, а у Антона внутри всё просто визжит и брыкается, потому что... Да потому что так просто быть не может. Так просто быть, блять, не может. Антон не привык чувствовать такое. Антон не привык ко всему этому. Антону, блять, тяжело пиздецки, но он выдавливает из себя улыбку, потому что Яся сейчас в этом нуждается. И в нём она нуждается.Прямо как он в Ясе.— А хочешь, я тебе покажу, как меня в школе на фортепиано играть учат? — засмеялась Ярослава, открывая инструмент.Пальцы малышки скользили по клавишам аккуратно и плавно, заставляя музыку окутывать тело Антона лаской и заботой. Прямо как Яся его. Прямо как он Ясю.И Ясе было не страшно с ним. Потому что Яся любила его. Прямо как он любил Ясю.Отпускай меня. Из своей бесконечности отпускай. © Арсений.