Последнее правило

ㅤЛедяной ужас, сковавший Софию у окна, медленно отступал, уступая место новому, холодному и отчетливому чувству — решимости. Бежать было некуда. Страх парализовал, но знание, пусть и ужасающее, давало точку опоры. Теперь она понимала правила, вернее, понимала, что правила — это и есть сущность самого «Анонима». И чтобы победить, нужно было найти лазейку в его собственной системе.

ㅤПервым делом она задернула штору, отсекая ядовито-зеленый взгляд с газона. Светиться, как маяк, ей было совсем не нужно. Она вернулась к дневнику, к тем самым бледным карандашным пометкам. «...Так назвала его С.П.» Сара Паркер. Ученица, утонувшая двадцать лет назад. Та, что первой столкнулась с этим. Она была ключом.

ㅤНо где искать информацию о Саре Паркер? Местная газета? Архив? Школьные записи? София понимала, что сама она не справится. Ей нужен был кто-то, кто знает историю этого города, его темные уголки и забытые секреты.

ㅤТелефон под подушкой пролежал до рассвета. София не сомкнула глаз, прислушиваясь к каждому звуку в доме. Но мать не подавала признаков жизни. Та мраморная неподвижность, в которой София застала ее, казалось, продлилась всю ночь.

ㅤКак только первые лучи солнца окрасили небо в серо-свинцовые тона, София достала телефон. На этот раз она не колебалась. Ее пальцы быстро вывели сообщение Эмили: «Узнала ужасные вещи. Символы — это приманка. Ничего не рисуй, ничем не привлекай внимание. Держись. Я ищу способ. Как ты?»

ㅤОтвет пришел почти мгновенно, будто Эмили не спала, уставившись в экран, как и она сама.

ㅤ«Не сплю. Он в углу. Все время в углу. Шепчет. Говорит, что я следующая. Что круг замыкается. Соф, я боюсь сойти с ума. Глаза сливаются в одно большое пятно...»

ㅤСофия сглотнула комок в горле. Состояние Эмили ухудшалось с катастрофической скоростью. «Аноним» питался ее страхом, ее вниманием, и она, запертая в четырех стенах, была идеальной жертвой. Нужно было действовать быстро.

ㅤ«Держись, Эм. Я что-нибудь придумаю. Обещаю. Просто не делай ничего из того, что он говорит. Помни — это всего лишь игра. С плохими правилами, но все же игра».

ㅤОтправив сообщение, она принялась за план. Школа была первым логичным шагом. Старые годовые архивы, возможно, некрологи или статьи о гибели Сары Паркер. Но одной школы могло быть недостаточно. Ей нужен был эксперт. Кто в этом городе мог разбираться в оккультных легендах? Внезапно она вспомнила старую библиотеку на главной площади и ее смотрителя, мистера Эванса, человека, который, казалось, работал там всегда, со времен основания города.

ㅤСпуститься вниз было испытанием. Запах кофе и яичницы доносился из кухни. Одри, безупречная и холодная, как всегда, накладывала еду на тарелку. Ее взгляд скользнул по дочери, и Софии показалось, что в нем на миг мелькнула тень чего-то старого и усталого — не материнской заботы, а усталости старого солдата, видящего, как новый рекрут бежит на линию огня.

— Ты плохо спала, — констатировала Одри, это был не вопрос, а утверждение. — У тебя синяки под глазами.

— Приснилось что-то, — буркнула София, садясь за стол и избегая взгляда.

— Кошмары имеют обыкновение становиться реальностью, если уделять им слишком много внимания, — тихо сказала мать, ставя перед ней тарелку. — Лучший способ — забыть. Вычеркнуть.

ㅤ«Как ты это сделала?» — пронеслось в голове Софии. Но вслух она сказала иное:
— Мне нужно в библиотеку. За учебниками. Для реферата по истории.

ㅤОдри замерла с кофейником в руке. Тишина за столом стала густой, тягучей.

— История — опасная наука, — наконец произнесла она. — Она копается в могилах, которые лучше не тревожить.

— Это обязательная программа, мама. От этого не отвертеться.

ㅤОдри медленно поставила кофейник. Ее взгляд был прикован к дочери, изучающий, пронзительный.

— Хорошо, — неожиданно согласилась она. — Но к обеду будь дома. И никаких... посторонних дел. Ясно?

— Ясно.

ㅤЭто было слишком легко. Слишком просто. Одри отпускала ее, как будто знала, что никакая библиотека Софию не спасет. Как будто это было частью какого-то ее собственного, неизвестного дочери плана.

ㅤДорога до библиотеки пролетела в нервном напряжении. София все время оглядывалась, ловя себя на мысли, что ищет в толпе нечто бесформенное, что сливается с тенями, что за стеклами машин мелькнут не глаза, а сплошные зеленые пятна.

ㅤГородская библиотека пахла пылью и старыми книгами — запах, обычно уютный, теперь казался ей запахом склепа. За массивным дубовым столиком сидел мистер Эванс, человек-летопись, чье морщинистое лицо и седые бакенбарды словно были сложены из пожелтевших страниц.

— Мисс Хариссон, — он поднял на нее глаза поверх очков. — Редкий гость. Чем могу помочь?

ㅤСофия сделала глубокий вдох, подбирая слова.

— Я пишу реферат... по местной истории. Меня интересуют необычные происшествия лет двадцати назад. А именно... гибель ученицы. Сары Паркер.

ㅤИмя прозвучало, как выстрел в тихой библиотеке. Мистер Эванс замер, его добродушное выражение лица сменилось на настороженное.

— Сара Паркер... — он снял очки и принялся медленно их протирать. — Мрачная история для школьного реферата. Почему именно она?

— Я просто наткнулась на это дело. Показалось интересным, — соврала София.

ㅤБиблиотекарь внимательно посмотрел на нее, будто видя не школьницу, а кого-то другого.

— Интересным, — повторил он без эмоций. — Да, можно сказать и так. Подождите здесь.

ㅤОн удалился вглубь архива и вернулся через несколько минут с тонкой папкой. В ней лежали вырезки из местной газеты «Ивдейл Кроникл». Пожелтевшие листы пахли временем и горем.

ㅤ«Таинственная смерть школьницы», «Нет следов Сары Паркер», «Расследование зашло в тупик». Заголовки кричали с страниц. София жадно впивалась в текст. «Сара Паркер, ученица, лучшая пловчиха, была последний раз на тренировке совершенно здоровой...», «...из квартиры пропали личные вещи, включая дневник...», «...одноклассники отмечали ее повышенный интерес к местному фольклору и городским легендам...», «...на стене ее квартиры было обнаружено нарисованное мелом изображение неопознанного символа...»

ㅤСофию бросило в холод. Все совпадало. Слишком хорошо.

— А что это за символ? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Никто так и не понял, — вздохнул мистер Эванс. — Полиция списала на стресс. Но... — он понизил голос, — есть кое-кто, кто копался в этом глубже всех. Элла Ренфрю. Она была подругой Сары. Сейчас местный краевед, некоторые называют ее... энтузиастом оккультного. После исчезновения Сары она сильно изменилась. Стала затворницей. Но если кому и знать всю подноготную этой истории, так только ей.

ㅤОн записал на клочке бумаги адрес: старая часть города, улица у самого леса.

— Но будьте осторожны, мисс Хариссон, — предупредил он ее, когда она уже уходила. — Некоторые истории лучше остаются историями. Некоторые двери лучше не открывать.

ㅤВыйдя на улицу, София достала телефон. Сообщений от Эмили не было. Тишина пугала больше, чем истеричные послания. Она набрала номер подруги. Трубку подняли только с пятого раза.

— Алло? — голос Эмили был безжизненным, далеким, словно она говорила из-под воды.

— Эм, ты как? Я что-то узнала. Я нашла...

— Он сказал, что ты будешь звонить, — перебила ее Эмили монотонно. — Сказал, что ты идешь неправильным путем. Что правда тебя убьет. Он здесь, София. Он показывает мне картинки. Круги. Все время круги. И лица... лица все одинаковые...

ㅤВ голосе подруги слышалась пропасть безумия. «Аноним» не просто пугал ее. Он промывал ей мозги, зацикливал ее сознание на одном и том же ужасе, питаясь им.

— Эмили, слушай меня! Он лжет! Это его оружие! Держись! Я нашла способ, мне нужно только...

— Он говорит, что есть Последнее правило, — прошептала Эмили, и в ее голосе послышалась какая-то странная надежда. — Если найти его, игра закончится. Все закончится. Надо только найти его...

ㅤПоследнее правило. Фраза прозвучала, как ключ, поворачивающийся в замке. Эмили, находясь на грани, выудила из потока безумия самое важное. Возможно, это была ловушка, наживка, которую кидал «Аноним». А возможно — единственный шанс.

— Мы найдем его, — твердо пообещала София. — Я уже в пути. Скоро все закончится. Просто продержись.

ㅤОна положила трубку, сердце колотилось в унисон с ее мыслями. План обрел форму. Сначала Элла Ренфрю. Она должна знать больше, чем газетные вырезки. Она должна знать о «Последнем правиле».

ㅤСтарый дом Эллы Ренфрю стоял на отшибе, почти сливаясь с темным частоколом леса. Занавески на окнах были плотно задернуты, и весь дом выглядел слепым и глухим. София, преодолевая дрожь, постучала в дверь.

ㅤПрошла минута, другая. Тогда когда она уже решила, что никого нет, дверь со скрипом приоткрылась на цепочку. В щели блеснул узкий, подозрительный глаз.

— Кто вы? Что вам нужно? — голос был хриплым, прокуренным.

— Меня зовут София Хариссон. Мистер Эванс из библиотеки сказал, что вы... что вы можете мне помочь. Мне нужно поговорить о Саре Паркер. И о... «Анониме».

ㅤИмя, которое ненавидела сущность, сработало как пароль. Глаз в щели расширился. Цепочка с грохотом упала, и дверь распахнулась, впуская ее во мрак.

ㅤВ полутьме София разглядела худую женщину в возрасте, с седыми волосами, собранными в беспорядочный пучок. Ее глаза горели лихорадочным блеском.

— Хариссон... — просипела она. — Так она все-таки родила дитя. И оно пришло к тебе, да? Оно всегда приходит к детям.

— Что пришло? — спросила София, переступая порог. Воздух в доме был густым от запаха трав и воска.

— Ты ведь знаешь, как оно называется. Не называй его. Никогда не называй его. Оно ненавидит это имя, но оно слышит его. Оно приходит на имя.

ㅤЭлла Ренфрю нервно засмеялась, указывая Софии на стул в загроможденной книгами и свитками гостиной.

— Сара была умна. Она поняла его природу. Она вела дневник, пыталась найти способ. Она говорила, что у всего есть уязвимость. Даже у правила.

— Что она нашла? — нетерпеливо спросила София. — Она говорила о «Последнем правиле»?

ㅤЭлла замерла, ее лицо исказила гримаса боли.

— «Правда освобождает»? Нет. Нет! — она резко встряхнула головой. — Правда привязывает! Чем больше ты знаешь, тем сильнее оно к тебе прилипает! Сара узнала слишком много. Она думала, что может его победить, следуя его же логике. Она искала главный закон, на котором оно держится. То правило, которое отменит все остальные.

— И она нашла его?

— Она сказала, что оно скрыто в самом начале. В точке отсчета. В имени того, кто его первый вызвал. Но имя утеряно. Сара думала, что сможет вычислить его через петли. Она говорила, что «Аноним» зацикливает время вокруг самых сильных моментов — моментов смерти. Что если пройти по всем этим кругам, найти общую нить...

ㅤСофия слушала, и кусочки паззла складывались в чудовищную картину. Смерть Оливии не была первой. Она была одной из многих в этой бесконечной цепи. «Аноним» питался ими снова и снова, как заевшая пластинка.

— Где мне искать это правило? — почти умоляла София.

ㅤЭлла Ренфрю тяжело вздохнула.

— Сара говорила, что ключ там, где все началось. Для нее это была школа. Для тебя... — она посмотрела на Софию с бездонной жалостью, — для тебя, я думаю, все началось в твоем доме. Спроси свою мать. Спроси Одри. Она ведь тоже играла. И она проиграла. Она сбежала, заплатив свою цену. Цену памяти.

ㅤСофия вспомнила запись в дневнике. «Цена — память». Ее мать что-то забыла. Что-то настолько важное, что это позволило ей выжить.

ㅤОна поблагодарила Эллу и вышла на улицу, ее ум лихорадочно работал. Дом. Начать нужно с дома. С матери. Она должна заставить Одри говорить. Вырвать у нее правду, какую бы страшную она ни была.

ㅤДостав телефон, она увидела новое сообщение от Эмили. Там не было текста. Только фотография. Размытый, дрожащий снимок стены в ее комнате. На стене, свежим красным маркером, был выведен тот самый символ-маяк. А под ним дрожащей рукой было написано: «Оно говорит, что я скоро буду свободна».

ㅤУ Софии похолодела кровь. Эмили не просто сдавалась. Она выполняла его волю. Осталось совсем немного времени.

ㅤОна посмотрела в сторону своего дома, своего фамильного особняка, который был уже не крепостью, а эпицентром кошмара. Теперь она шла не слепая, а зрячая. Она знала, что ищет. Последнее правило.

ㅤИ оно было спрятано где-то в памяти ее матери или в стенах этого проклятого места. Игра входила в решающую стадию.