Ни грязи, ни лотоса

В ту же секунду Цзинь Лин, не приходя в сознание, резко принял сидячее положение. Не открывая глаза, он неуклюже поднялся на ноги, пока остальные за ним наблюдали.

- А-Лин? - взволнованно позвал Лань Сичэнь, но останавливать юношу не стал.

Цзинь Лин сделал большой шаг вперёд и зашёл обратно в стену, где стоял совсем недавно. Он вытянул руки вдоль тела, принял прежнюю позицию и замер. Лань Сичэнь вновь вытащил Цзинь Лина из стены. Только-только он собрался сказать своим спутникам, что лучше бы им не задерживаться здесь надолго, как вдали послышался разъярённый лай собаки. С тех пор как они зашли сюда, собака вела себя тихо: села у входа и махала хвостом. Однако сейчас лай стал ещё яростнее, чем ранее.

- Снаружи что-то происходит, - прокомментировал Лань Ванцзи

- Нужно пройти проверить! - сказал Цзян Чэн, уже хватая Вэй Усяня, находивщегося у него за спиной, за руку, но тот тут же вырвался и отскачил от брата.

- Ну уж нет! Идите вы вдвоём, а я с главой клана Лань тут останусь, - крикнул Вэй Усянь. Цзян Чэн на это лишь закатил глаза, а потом всё же вместе с Лань Ванцзи поспешно направился к выходу.

Они вышли наружу и увидели, что собака-оборотень стояла к ним спиной и с рычала, оскалившись. Фея обернулась на них и во весь опор пустилась к Цзян Чэну. Но учуяв запах Лань Ванцзи, замерла, как вкопанная, вновь поджав хвост между лап и тихо начав скулить.

- Это же где такое видано, чтобы собака-оборотень от одного лишь взгляда, начинала пищать так, словно её сильно мучали, Ханьгуан-цзюнь? - спросил Цзян Чэн, сжав сильно челюсть и с презрением посмотрев на Ланя.

- Не знаю, она ещё щенком не взлюбила меня, - тихо ответил Лань Ванцзи, опустив взгляд.

Цзян Чэн удивился столь "бурной" реакции от Ланя, но отвернулся, решив не обращать на это внимания. Посмотрев на собаку, он понял, почему та по обыкновению не высовывала язык: из её пасти что-то торчало. Цзян Чэн склонился над ней и вытащил из зубов собаки кусок ткани. Это оказалась часть одежды. Похоже, что кто-то бродил поблизости и шпионил за ними, поэтому собака стала такой враждебной.

- Они не могли уйти далеко. Нам надо их догнать!

- В этом нет нужды. Я знаю, кто это был, - произнёс Лань Ванцзи.

- Я тоже знаю. Это те же люди, которые распускали слухи о хребте Синлу, запустили сюда ходячих мертвецов, соорудили это здание и похоронили сабли. Но если не отправится в погоню сейчас, то потом их будет непросто отыскать, - с этими словами Цзян Чэн вернулся обратно и посмотрел на двух молодых людей, которые кажется с их ухода не сдвинулись ни на дюйм.

- Нам нужно разделиться, кто-то должен отнести Цзинь Лина в безопасное место, а кто-то отправится за нашими преследователями.

Только услышав слово "разделиться", как тут же Вэй Усянь подскочил к Лань Ванцзи и схватив его за руку, произнёс:

- Чур мы с Лань Чжанем будем догонять преследователей!

- Почему это вы и почему только вы вдовоём? А я где буду? - возмущённо спросил Цзян Чэн

- Диди, потому что будет лучше если мы разделимся по двое человек, а ты будешь с Главой клана Лань. К тому же, вы будете с собакой, а нам с ней нельзя оставаться! - Цзян Чэн хотел было что-то ответить Вэй Усяню, как тут же он его перебивает и говорит, - нельзя медлить. Мы уходим. Увидимся там, где встретили шарлатана!

- Ах ты же!.. - возмутился Цзян Чэн, глядя им в след, но в итоге вздохнул и повернулся к Лань Сичэню с Цзинь Лином на руках.

***

День клонился к закату. Они вернулись на улицу, на которой и встретили Цзинь Лина. Лань Сичэнь купил новую одежду Цзинь Лину, а заодно настоял на новой для Цзян Чэна, и снял комнату. Сначала он стащил с юноши одеяния с вышитым пионом, что пришла в негодность после захоронения Цзинь Лина в стене, потом принялся за обувь. И тут Лань Сичэнь вдруг застыл. На голени Цзинь Лина показалась какая-то тень. Он присел у кровати, закатал штанину ему и обнаружил, что это вовсе не тень, а чёрный кровоподтёк. Более того, он не был последствием травмы - на ноге появилась проклятая метка.

Подобную отметину оставляли твари на своих добычах. Её появление означало, что жертва перешла дорогу очень свирепому существу, и уж если на теле есть подобный знак, то тварь непременно найдёт несчастного. В лучшем случае тварь - отрывала поражённую конечность, а в худшем — просто убивала жертву.

У Цзинь Лина почернела уже вся нога, и метка продолжала ползти вверх. Лань Сичэнь никогда не видел таких тёмных и покрывающих столь большую площадь отметин. Чем дольше он смотрел, тем мрачнее становилось его лицо. Лань Сичэнь в неверие прикрыл рот рукой и опустил пустой взгляд с Цзинь Лина на пол. Цзян Чэн, стоявший рядом с ним, прекрасно видел как Сичэнь, кажется, с каждым вздохом всё больше дрожать, а глаза стали слезится, как бы он не пытался это скрыть.

- Цзэу-цзюнь, я знаю кое-какой метод, чтобы помочь ему, - тихо произнёс Цзян Чэн от волнения, но, заметив, как в пустом взгляде начала светиться надежда, продолжил чуть громче, - Но желательно, чтобы Вы вышли из комнаты. Может, пойдёте закажите ужин? Я уверен, что Цзинь Жулань будет невероятно голоден, когда проснётся.

Лань Сичэнь, облегчённо выдохнув, кивнул Цзян Чэну и вышел. «Почему он ушёл так быстро, разве не странно полностью доверять жизнь дорого тебе человека "малознакомому" проходимцу?» - подумал Ваньинь и, сложив руки на груди, недовольно покачал головой. «Нельзя же быть таким доверчивым», - заключил он.

Цзян Чэн внимательно осмотрел проклятую метку на ноге Цзинь Лина. Он испробовал несколько способов, но ни один из них не заставил пятно исчезнуть. Промучившись так некоторое время, Цзян Чэн вздохнул, поняв, что задача действительно не из лёгких. Однако, несмотря на то, что некоторые проклятые метки ему не поддавались, Цзян Чэн всё равно мог переместить их на своё собственное тело.

В ту же секунду Цзинь Лин открыл глаза. Поначалу он лежал в смятении, но гуляющий по полуобнажённому телу холод отрезвил юношу. Поэтому Цзинь Лин откатился в сторону, вскочил и, залившись румянцем, проревел:

- Т-т-ты что делаешь?!

- О, поглядите-ка, кто очнулся!

Цзинь Лин выглядел чрезвычайно напуганным. Он торопливо запахнул нижние одежды и в ужасе вжался в угол кровати:

- Что тебе от меня нужно?! Где моя одежда?! Где мой меч?! Где моя собака?! Где Лаоши?

- Все твои вещи лежат рядом с тобой, собака на улице, а твой Лаоши ... - тут же его ответ прервала резко открывшаяся дверь, - А вот и он, - и вправду, там стоял Лань Сичэнь.

Заметив, что Цзинь Лин очнулся, он тут же подошёл к кровати:

- А-Лин, ты как себя чувствуешь? Тебе не жарко, не тошнит?

- Всё хорошо, я чувствую себя прекрасно! - ответил ему Цзинь Лин, улыбнувшись в полный рот. Лань Сичэнь же от ответа выдохнул, а после нахмурился.

- А-Лин, ты не должен так рисковать собой! Тебе необходимо перестать влазить постоянно в какие-то передряги, ты же понимаешь, как мы с госпожой Цзян переживаем о тебе!

- Прости, Лаоши... - произнёс Цзинь Лин, грустно опустив голову вниз, Лань Сичэнь, никогда не умевший по настоящему злиться на Цзинь Лина, лишь слегка улыбнулся и обнял его.

Смотря на их взаимоотношения, Цзян Чэн по неволе всё больше вспоминал детство, как Цзян Яньли ругала его с Вэй Усянем, но всегда, глядя на них, быстро переставала и либо обнимала их, либо гладила по головам. От этих воспоминаний у него слегка приподнялись уголки губ, но этот миг счастья разбивает о понимание того, что её братья давно уже мертвы, а они ей уже никто. «Как бы я хотел, чтобы всё сложилось по другому», - грустно подумал Ваньинь.

Вдруг он услышал шорохи рядом с собой. Это вернуло его в реальность, и он увидел, как уже Лань Сичэнь ждал его у выхода из комнаты:

- Пойдёмте, молодой господин Мо?

Цзян Чэн кивнул в знак согласия и только он собирался встать и пойти, как вдруг его лодыжка подвернулась, а сам он зашатался, будто вот-вот упадёт обратно на кровать. Лань Сичэнь, сразу же изменившись в лице, поспешил к нему и крепко схватил за запястье.

- Я так и знал, - тихо произнёс Лань Сичэнь и, не дав Цзян Чэну упасть, опустился перед ним на колено, намереваясь осмотреть лодыжку. От его действий Цзян Чэн пришёл в ужас:

- Н-н-нет, Цзэу-цзюнь! Ты не должен этого делать!

Лань Сичэнь слегка приподнял голову, насквозь просверлив Цзян Чэн карими глазами, затем вновь опустил взгляд и, молча, продолжил закатывать штанину. Вся нога молодого заклинателя оказалась поражена сплошным чёрным кровоподтёком — проклятой меткой. Лань Сичэнь довольно долго, не моргая, смотрел на неё, а потом с горечью в голосе произнёс:

- Ты перенёс эту метку с тела А-Лина на себя...

- Ну, я же сказал, что знаю способ, чтобы помочь именно Цзинь Лину, я не говорил, что обязательно уничтожу эту метку, - неловко ответил Цзян Чэн, стараясь не смотреть в глаза Лань Сичэня, пока тот сверлил его взглядом.

- Цзян Чэн, посмотри на меня, пожалуйста..

Цзян Чэн замер. Через секунду он решил сделать вид, будто не слышал, чьё имя Лань Сичэнь назвал.

- Что?

- А-Чэн, не делай вид, что не услышал, - произнёс Лань Сичэнь и улыбнулся, увидев как покрылись алым щёки и уши Цзян Чэна от интимности происходящего.

- Что за глупость Вы несёте, Цзэу-цзюнь! Как я могу быть старейшиной Илина? - возмущённо спросил Цзян Чэн.

Поднявшись с колен, Лань Сичэнь опустил взгляд на руку, в которой лежала ладонь Цзяна, и аккуратно погладил её. «И что с ним? Смотрит так, будто перед ним возлюбленная, с которой восемьсот лет не виделся» - по неволе пронеслось в голове Цзян Чэна.

- На самом деле, ты и господин Вэй не очень то и хорошие актёры, - произнёс Сичэнь, а подняв обратно взгляд, увидел шокированное и, в тоже время, возмущённое лицо, и усмехнулся.

- Да ты!.. Да мы!.. - негодовал Цзян Чэн, громко вздыхая, - Всё у нас нормально. Вам просто повезло! Вы, наверное, заметили мелкую деталь, которую не заметили мы, вот и всё. Если бы не она, то мы бы так и были бы господинами Мо!

- Да, на самом деле есть кое-что, что вы упустили, - ответил Лань Сичэнь, опустив взгляд теперь уже на ногу Цзян Чэна, - Сильно больно?

- Да какая уже разница то. Что это была за деталь, отвечай!

- Уже прошло довольно-таки много времени, нам надо идти.

Внезапно Лань Сичэнь завёл одну руку за спину Цзян Чэна, слегка склонился и запустил вторую ему под колени. Старейшина Илина в теле Мо Сюаньюна был ниже и легче, поэтому Первый Нефрит оторвал его от земли без особых усилий и крепко обхватил сильными руками. Ни в прошлой жизни, ни в нынешней, никто и никогда не обходился с Цзян Чэном подобным образом, и он в страхе завопил:

- Лань Сичэнь!!!

А тот уже преспокойно зашагал вперёд, держа его на руках, и ровным голосом произнёс:
- Тише.

Цзян Чэн закатил на это глаза и снова хотел было уже что-то сказать, как вдруг почувствовал, что его верхняя и нижняя губа словно приклеились друг к другу. На опыте Вэй Усяня, он уже давно знал о существовании заклинания молчания клана Лань, но все равно отказывался признавать, что Лань Сичэнь использовал его на нём. Старейшина Илина не оставлял попыток открыть рот и в кровь расцарапал уголки губ, однако все было впустую. Цзян Чэн в недоумении посмотрел на Лань Сичэня и, не имея возможности кричать, вместо этого начал бить его по плечам, надеясь, что тот скоро не вытерпит и всё же опустит его.

- А-Чэн, - резко встав на месте, позвал его Лань Сичэнь, лицо его имело прискорбный вид, - Я не буду ни опускаться, ни снимать заклинание, пока мы не дойдём до наших братьев. Поэтому, если тебе это так противно, то можешь просто сделать вид, что потерял сознание и у меня не было другого выбора.

Цзян Чэн возмущённо смотрел на него, но под конец речи, призадумался, а после фыркнул, но всё же сделал, как сказал Лань Сичэнь: аккуратно положил голову ему на плечо и прикрыл глаза.

Лань Сичэнь заметив, что Цзян Чэн всё же перестал сопротивляться, потихоньку пошёл дальше вплоть до выхода из постоялого двора. Там же их уже ждал Цзинь Лин, весь при параде, словно никогда и не находился в стене, и готовый уже отправляться в путь, а Фея сидела рядом с ним, высоко задрав мордочку и активно махая хвостом.

- Лаоши.. - хотел было радостно позвать Цзинь Лин, как, заметив на его руках Цзян Чэна, его лицо сразу же скривилось, - Почему этот обрезанный рукав у тебя на руках?

- Он потерял сознание, разве не видно? - удивлённо спросил Лань Сичэнь.

- Да, но... Почему мы не можем оставить его тут? Лаоши, ты же не потащишь его в орден моей матушки? - замявшись, поинтересовался Цзинь Лин.

- Нет, не волнуйся, А-Лин, не понесу. Мне надо отнести господина Мо до его брата, и потом только я смогу отправиться в Пристань Лотоса.

- Хорошо, идём к другому обрезанному рукаву, - тяжело вздохнув, грустно произнёс Цзинь Лин.

- А-Лин, отправляйся сам домой, я отнесу его и сразу же пойду к вам.

Услышав его ответ, Цзинь Лин словно ожил, и радостно кивнул Лань Сичэню. Только он хотел было запрыгнуть на свой меч вместе с Феей, как тут же его коснулась чья-то рука и слегка погладила по голове.

- Ах, Лаоши, не надо. Я же уже не маленький! - крикнул Цзинь Лин, а после убрал руку Лань Сичэня со своей головы и начал приводить в порядок свою причёску.

Быстро закончив это дело, он сразу же запрыгивает на свой меч и вместе с собакой улетел. Лань Сичэнь с улыбкой смотрел ему в след до тех пор, пока его воспитанник не исчез за горизонтом, и только тогда направился к месту встречи.

***

Под редкими огнями, мерцавшими в ночи, не бродило никаких случайных прохожих, потому Лань Сичэню не пришлось долго искать. Он сразу заметил высокую фигуру в белом и рядом с ней более маленькую в чёрном, которая что-то оживлённо рассказывала, активно жестикулируя руками. Когда Первый Нефрит подошёл ближе, его наконец увидели. Только Вэй Усянь хотел радостно подбежать к нему, как тут же заметил своего брата на руках Лань Сичэня и замер на долю секунду, но вскоре ожил и встревоженно двинулся им навстречу.

- Цзэу-цзюнь, что с моим диди? - спросил Вэй Усянь и начал ощупывать лицо Цзян Чэна, но вдруг снова резко замер. «Они серьёзно решили притвориться, будто А-Чэн потерял сознание, и думали, что я их не рассекречу? Хотя бы спрятал свои дрожащие веки в одежде Лань Сичэня, шиди» - подумал Вэй Ин.

- Мой бедный, диди. Пойдёмте, мы как раз с Лань Чжанем видели неподалёку тут постоялый двор! - произнёс Вэй Усянь, не дав Лань Сичэню ответить, и тут же отошёл от него, схватив Лань Ванцзи за руку.

Спустя пару минут все четверо оказались на постоялом дворе. Служитель лавки, скучавший у своего стола, при виде них поперхнулся водой, а остальные посетители не проявили никакого признака удивления. Быстро добравшись до своих снятых комнат, Вэй Усянь, который до этого шёл позади Лань Сичэня вместе с Лань Ванцзи, быстро обогнал старшего и открыл дверь одной из комнат. Тот лишь улыбнулся ему и вошёл внутрь. Подойдя к кровати, Сичэнь аккуратно положил на неё Цзян Чэна, а после развернулся к Вэй Усяню:

- Побудьте здесь, молодой господин Мо. Я хотел бы поговорить с Ванцзи наедине.

- Да я и так хотел тут остаться, - произнёс Вэй Усянь, пожав плечами, и, подойдя к кровати, сел на неё. Лань Сичэнь же слегка поклонился ему и вместе с Лань Ванцзи ушёл в другую комнату,

- И что это было, а? - с ухмылкой спросил Вэй Ин.

Тут же со стороны Цзян Чэна послышался тяжёлый вздох, а после, открыв глаза, сел на кровати.

- Я не хотел этого! Меня просто взяли и подняли на руки, а сколько бы я не сопротивлялся, всё было бестолку! - возмущённо ответил Цзян Чэн.

- И как? Понравилось когда тебя на руках несёт Первый Нефрит?

- Фу, Пресвятые небожители, что за ересь ты несёшь? - с отвращением спросил Цзян Чэн, а услышав в ответ громкий смех, в пол силы ударил того по плечу, - Вэй Усянь, не время сейчас до твоих шуточек да смешков. Лань Сичэнь узнал, что я Цзян Ваньинь!

- Ну и что с того? Лань Чжань тоже узнал, что я Вэй Усянь. Ничего с этим уже не поделаешь.

- Как? Как он об этом узнал?

- Я не знаю, - ответил Вэй Усянь, тихо вздохнув, - Я спрашивал его, он же мне ничего не ответил. И нет, дело не в том, что я вызвал Вэнь Нина, а в чем-то другом..

Удивившись ответу Вэй Усяня, Цзян Чэна опустил голову вниз и, не найдя что ответить, начал себе под нос наговаривать: «Что же нам делать?»

- Хей, Цзян Чэн, не напрягайся ты так, пока они нам дают все эти блага, мы должны ими пользоваться, а потом что-нибудь придумаем. Самое главное, что мы вместе, а вместе мы - сила! - уверенно, с ухмылкой на лице, сказал Вэй Усянь, обняв за плечи Цзян Чэна.

- Нет, мы не можем.. - тихо ответил он ему.

- И почему это?

- Лань Сичэнь и Цзецзе вместе.

- ЧТО?! - удивлённо крикнул Вэй Усянь, а после вскочил с кровати, как угорелый, - Да как такое вообще возможно?

- Помнишь, когда мы ещё были в Облачных Глубинах, ты пошёл к Лань Ванцзи добывать нефритовый жетон? - спросил Цзян Чэн и, получив в ответ утвердительный кивок, продолжил, - Я не чувствовал себя комфортно в цзинши, а потому решил прогуляться. Мои ноги по неволе сами привели меня к поляне рядом с ханьши, где мы раньше часто с Лань Сичэнем оставались вдвоём. На её месте уже было неглубокое озеро с цветами лотоса. Лань Сичэнь нашёл меня там, а после спокойно пригласил в ханьши. Там, пока было время и пожирающий меня интерес не съел меня полноценно, я поинтересовался у него:
«Что озеро лотосов делает в Облачных глубинах?» На что получил ответ:
«Лотосы были посажены мною в память о дорогом моему сердцу человеке» спросив же:
«Что Цзыдянь делает у Вас, если это семейная реликвия Юньмэна»
«Его мне отдала госпожа Цзян, Цзян Яньли». А кто отдаёт реликвии семьи человеку, находящегося вне неё? Поэтому, я уверен, что они как минимум в отношениях!

Слушая рассказ Цзян Чэна, Вэй Усянь всё больше и больше удивлялся, а глаз его всё больше начинал дрожать.

- Да быть такого не может! - завопил возмущённо Вэй Усянь, - Я собственными руками придушу этого Ланя!

- Успокойся, Вэй Ин! Что вообще нашло на тебя? - спросил Цзян Чэн, тоже поднявшись с кровати.

- О чём ты, Цзян Чэн, мы всегда защищали нашу Шицзе от глупых ухажёров, как павлин, к примеру!

- Я не о том. Почему ты, то готов собственноручно придушить его, а тело кинуть на растерзание ходячим мертвецам, то кидаешь меня прямо ему в руки и пищишь, как молодая госпожа?

- Я просто хотел... - тихо произнёс Вэй Усянь, в мыслях пытаясь придумать множество вариантов, что ответить, - Чтобы им рано или поздно стало тошно, и они отстали от нас!

- Возможно, возможно, - произнёс Цзян Чэн, сложив на груди руки, - Вот только это совсем не сходится с твоими словами ранее! К тому же, к чему вообще был вопрос про то, как я себя чувствую на руках Лань Сичэня, если рядом никого из них не было, а вызвать тошноту ты мог только у меня?

Вэй Усянь удивлённо послушал нападки от Цзян Чэна, а после тихо вздохнул и опустил вниз голову. Плечи поникли, а взгляд неожиданно стал печальным.

Прошло какое-то количество время и Цзян Чэн развернулся, решив что уже не дождётся ответа и только собирался сесть обратно на кровать, как его тут же позвали.

- А-Чэн, - грустным голосом сказал Вэй Усянь, а когда тот обернулся и вопросительно посмотрелна него, он продолжил, - Я не знаю, что мне делать и чувствовать, правда... Ты просто не представляешь какого это, когда на твоих глазах убивают родного тебе человека.

- Я знаю, мы с тобой вместе видели, как Вэни убивали моих родителей и, - хотел было продолжить Цзян Чэн, но его тут же перебили.

- Нет! Это не одно и тоже! Ты с Лань Сичэнем был близок, даже, кажется, ближе, чем со мной, а потом он убивает тебя, так словно всё, что было просто глупость! - крикнул Вэй Усянь, а после обнял самого себя за плечи и сжался, будто хотел стать меньше или вовсе исчезнуть, пока его щёки обжигали слёзы, которые у него не получилось сдержать,- Вы были друзьями, сколько я себя помню. Мне казалось, что я могу доверять ему тебя, так же как и себе, но ... Картина, как Шоюэ врезается в твоё тело и режет твою плоть, до сих пор предстаёт у меня перед глазами и громко звенит в ушах! Я не могу, А-Чэн, не могу...

Капля за каплей всё быстрее слёза бежали по лицу Вэй Усяня и разбивались о пол. С каждым сказанным словом он и его голос всё больше и больше дрожали. Картина, как жизнерадостный и немного легкомысленный человек горько, безостановочно плачет и вот-вот упадёт без сил от собственной дрожи, никого не оставит равнодушным.

Цзян Чэн, внимательно слушая и впитывая каждое слово Вэй Усяня, сам не заметил, как взгляд всё больше и больше затуманивался из-за не пролитых слёз. Не выдержив, он тут же притянул Вэй Усяня к себе и со всей силы обнял его. Оба не произнесли больше не слова. А нужны ли они были?

***

Зайдя в другую комнату, Лань Сичэнь сразу же подошёл к окну и окинул взглядом ночной город. Так, братья Лань простояли какое-то время, не вымолвив ни слова и наслаждаясь тишиной. Но продолжилось это не долго, и Лань Сичэнь развернулся к брату и сказал:
- Ванцзи, ты был прав. Они и вправду оба возродились. Кто бы мог подумать, что они совершат подобное, не правда ли?

Лань Сичэнь смотрел на Лань Ванцзи, ожидая от него ответа, и, получив лишь легкий кивок, тихо вздохнул.

- Цзян Чэн и господин Вэй воплощение девиза своего ордена.. - сказав это, Лань Сичэнь отошёл от окна и направился в сторону выхода. Дойдя до Лань Ванцзи, он на секунду остановился, но потом сразу же продолжил свой путь.

- Сюнчжан,- услышав как его зовут, Лань Сичэнь тут же остановился, и оба брата повернулись друг к другу, - Мне жаль, что я оставил вас. Я не должен был так поступать.

Лань Сичэнь смотрел в глаза брата, сквозь пелену наигранного безразличия: в них виднелась искренняя печаль и сожаление. Кажется, он никогда не думал, что этот взгляд будет направлен на него, но вот они здесь.

Вплоть до приношения себя в жертву братьями Мо, они виделись пять лет назад. После затворничества и выхода из него, Лань Ванцзи просто взял и ушёл, никому ничего не сказав. Как бы его не пытались искать, он словно под землю провалился. Вскоре из-за этого сильно заболел Лань Цижэнь. Никто из лучших лекарей Поднебесной не смог полностью его вылечить. За время отсутствия Второго Нефрита у Лань Сичэня сложилось ощущение, будто он постарел не на пять, а на десять лет. Даже дружба с госпожой Цзян и частое времяпрепровождение с Цзинь Лином не улучшало его состояния, но они не давали ему на совсем погаснуть.

Потом Ванцзи вернулся так, словно ничего не произошло. Сразу же после этого Лань Цижэнь вылечился, и его самочувствие стало прежним, как и до этой болезни. Правда, Второй Нефрит отказывался рассказывать, где был всё это время. Тщетно попытавшись несколько раз всё узнать, Лань Сичэнь прекратил это.

- Ванцзи, я не обижен на тебя, а прекрасно понимаю. Это очень тяжело терять того, кто был так близок твоему сердцу и душе. Но я раздосадован, тем, что ты бросил дядю и Лань Юаня. Они, как никто другие, были и будут нуждаться в тебе. Так что, когда вернёшься в Облачные Глубины, удели им время наедине, это всё, о чем я могу тебя просить.

- Конечно, Сюнчжан.

После этого Лань Сичэнь улыбнулся брату и, развернувшись, отправился в Юньмэн. Лань Ванцзи ещё чуть-чуть постоял на месте, а после подошёл к комната Вэй Усяня и Цзян Чэна и постучался. Они не открывали пару минут, и, когда Лань Ванцзи уже успел начать волноваться, Вэй Усянь всё же открыл ему дверь. Хоть на его лице и была улыбка, Второй Нефрит прекрасно видел остаток слёз и покраснения вокруг глаз, потому волнение не спало с него. Зайдя внутрь комнаты, он сразу же посмотрел на Цзян Чэна. Хотя это и было сложно заметить, но на его лице виднелись остатки слёз и краснота. Никто не хотел говорить, и комната погрузилась в тяготившую всех тишину.

Прокашлявшись, первым решил заговорить Цзян Чэн, спросив:
- Вы поймали нашего лазутчика? Где он сейчас?

- Пойдёмте за мной, - сказал ему Лань Ванцзи и, развернувшись, вышел из комнаты.

***

Оказалось они находились в соседних комнатах. Двери шумно распахнулись, заставив человека, находившегося в комнате и нервно елозившего по стулу, тут же пробубнить:
- Ханьгуан-цзюнь, я не знаю, я не знаю, я ничего не знаю…

Это поистине был «Незнайка».

Трое людей зашли в комнату, и, пока оба остановились около входа, Цзян Чэн аккуратно опустился на бамбуковую циновку. Несмотря на то, что прошло столько лет бывший друг мало в чём изменился, даже его внешность оставалась такой же, как в юные года. По виду Не Хуайсана его можно было назвать богатым и знатным бездельником, но никак не главой Ордена.

Не Хуайсан отпирался до последнего, и Лань Ванцзи пришлось положить перед ним на стол обрывок одежды, что принес пес-оборотень. Тот поспешно спрятал рукав, у которого как раз не доставало куска ткани, и печально вздохнул:
- Я просто проходил мимо. Я правда ничего не знаю.

- Раз Вы не знаете, то я сам всё расскажу, а Вы послушаете. Может, тогда выяснится, что кое-что вам все-таки известно, - произнёс недовольно Цзян Чэн, потирая виски, которые уже успели заболеть от откровенностей ранее не ясного бубнежа Не Хуайсана.

Не Хуайсан безмолвно то открывал, то закрывал рот, но так и не нашел ответа.
- Уже довольно продолжительное время в Цинхэ в районе хребта Синлу ходят слухи о «Хребте-Людоеде» или «Крепости-Людоеде», но на деле ни одного смертельного случая до сих пор не происходило, потому всё это не более чем слухи, но они действуют достаточно хорошо и действительно отпугивают людей от тех мест. Следовательно, на самом деле выдумки о людоедах – это способ оградить хребет от любопытных глаз. Однако если какой-нибудь смельчак не побоится и намеренно, либо же случайно, поднимется на сам хребет, то тут же наткнется на ходячих мертвецов и немедленно обратится в бегство. Так же лабиринт, который способен сдержать только заклинателей средней руки. Если до него доберется заклинатель как Ханьгуан-цзюнь, то всё будет насмарку. Все эти защитные меры служат лишь, чтобы скрыть существование каменной крепости на Хребте Синлу. А теперь ответьте: какова цель сооружения Крепости-Людоеда на хребте Синлу? Откуда вы взяли трупы, захороненные в стенах? Их сожрали?

- Это не Крепость-Людоед… Это просто… Это родовой некрополь моего Ордена! - ответил взволнованно Не Хуайсан.

- Некрополь? Но кто хоронит сабли вместо покойников? - удивлённо спросил Цзян Чэн.

- Ханьгуан-цзюнь, прежде чем я всё расскажу, можете пообещать мне кое-что? Наши Ордены уже давно дружат друг с другом, а некогда и наши братья, и поэтому я прошу Вас и… людей рядом с Вами не раскрывать мою тайну ни единой живой душе. Ну, а если вдруг когда-нибудь правда выплывет наружу, я буду безмерно Вам благодарен, если Вы скажете несколько слов в мою защиту. Вы всегда были верны своему слову. Если Вы пообещаете, то я Вам поверю, - сказал Не Хуайсан, прикрыв веер, и нахмурил брови, показывая всю серьёзность своих слов.

- Как Вам будет угодно, - ответил ему Лань Ванцзи.

- Так, ладно, ты сказал, что это не Крепость-Людоед, соответственно никого не сожрали? - спросил Вэй Усянь, наконец собравшись с духом.

- Сожрали… - тихо ответил Не Хуайсан, снова прикрывшись веером.

- Ого… - воскливнул Вэй Усянь.

- Но всего один раз! И вины моего Ордена в том нет, да и произошло все десятки лет назад! Тогда же и пошли слухи о Крепости-Людоеде на хребте Синлу. А я… Я просто преувеличил их.

- Поподробнее, пожалуйста, - сказал Лань Ванцзи. Эти учтивые и уважительные слова произнесенные в столь тесной компании возымели почти такую же силу, как и прямые угрозы, а потому Не Хуайсан преспокойно послушался.

- Итак, выбранный нами способ заклинания тварей в корне отличался от методов прочих орденов, а наш родоначальник происходил из мясников: кровопролитие всегда была спутником Ордена. Испокон веков сабли глав Ордена Цинхэ Не сочились яростью и жаждой убийств и почти каждый их хозяин рано скончался от искажения Ци. Но значительный вклад в это внесли и их вспыльчивые нравы. До тех пор, пока живы хозяева саблей они не представляют опасности, поскольку главы Ордена подавляют их. Но вот со смертью их владельцев сабли становится некому сдерживать, и жажда убийства берет над ними верх.

- Что-то подозрительно напоминает Путь Тьмы, - с ухмылкой сказал Вэй Усянь.

- Что вы, что вы! Путь Тьмы требует человеческих жизней, а сабли нашего Ордена – жизни тварей, - поспешно стал оправдываться Не Хуайсан, - Они привыкли казнить злобных духов, призраков, демонов и монстров, а лишившись этой возможности, сами начинают безобразничать и лишают нас покоя. Но дело в том, что сабля признаёт своим хозяином только одного человека, и поэтому никто другой не способен воспользоваться ей и утолить её жажду убийства. Переплавка их тоже невозможна: во-первых, это будет слишком оскорбительно по отношению к предкам, а во-вторых, есть вероятность, что и она не решит проблему.

- А они мнят себя весьма важными шишками, верно? - спросил на этот раз Цзян Чэн.

- И у них есть на то достойные причины. Время шло и главы нашего Ордена становились все более искусными заклинателями, соответственно, росла мощь их сабель, а вместе с ней и масштаб наших неприятностей. Так происходило до тех пор, пока шестой глава не нашел выхода из положения: он сколотил два гроба для сабель своего отца и деда, а затем вырыл гробницу. Но внутрь усыпальницы, вместо погребальных предметов, поместил сотни трупов.

Услышав это, Лань Ванцзи тут же нахмурился, а Не Хуайсан заметив это, начал снова оправдываться:

- Ханьгуан-цзюнь, я всё могу объяснить! Этих людей убили не наши адепты, мы закупали их у других Орденов. Сама же идея шестого главы состояла вот в чем: если сабли настолько одержимы жаждой истребления тварей, то нужно устроить так, чтобы они могли вечно сражаться друг с другом. Сабли не позволяли мертвецам восстать, а мертвецы удовлетворяли ярость сабель. До тех пор, пока ситуация оставалась неизменной, грядущие поколения нашего клана смогли вздохнуть с облегчением.

- Тогда зачем же потом вы построили каменную крепость? И почему в её стенах захоронены трупы людей? И что насчет того, что кого-то всё-таки сожрали?

- На все эти вопросы можно дать один общий ответ. Шестой глава возвёл гробницу для трупов таким образом, что снаружи она ничем не отличалась от обычной усыпальницы и все последующие поколения следовали его примеру. Но, к сожалению, примерно пятьдесят лет назад она подверглась нападению расхитителей могил. Они всеми правдами и неправдами выяснили точное местоположение усыпальницы и решили, что это захоронение прошлых династий полное несметных сокровищ. Дальнейшее не нуждается в особых разъяснениях. Около десятка мертвецов тотчас же восстали. Однако эти расхитители могил тоже оказались не слабы и были вооружены до зубов, поэтому они каким-то чудом смогли уничтожить всех ходячих мертвецов. После схватки весь пол гробницы превратился в сплошное кровавое месиво. Тут же незадачливые воры сообразили, что усыпальница представляла собой далеко не обычный могильник и решили спасаться бегством. Но вот на пути к свободе их как раз и сожрали! Однако перед свой смертью грабители учинили настоящий погром, изрезали покойников на куски, залили все вокруг кровью и в результате их действий трупов оказалось на десяток меньше, чем полагалось. Гробница же строго следила за тем, чтобы и мертвецов и сабель хватало точно для поддержания баланса, и потому… потому она захлопнулась и погребла тех людей заживо, чтобы их трупы могли восполнить недостаток... Вот так, гробница оказалась уничтожена, и тот, кто был тогда главой Ордена, принялся разрабатывать новые варианты. Он нашел новое место на хребте Синлу и вместо подземной усыпальницы построил крепость-некрополь, а на случай нападения расхитителей могил замуровал трупы в стены.

Не Хуайсан выудил из своих рукавов носовой платок и белый камень размером с головкой чеснока. Платком он вытер со лба пот, а камень передал мужчинам:
- Вот, взгляните на это.

Вэй Усянь взял камень в руки. Он внимательно осмотрел его со всех сторон и вдруг заметил, как что-то белое слегка выступает на поверхность. И это что-то очень напоминало… кость человеческого пальца.

- Этот… Молодой господин Цзинь… каким-то образом устроил взрыв и разрушил кусок стены. По стечению обстоятельств он взорвал точно ту часть стены, которая являлась одной из самых ранних построек. Тогда мы ещё не делали стены двухуровневыми, а просто помещали мертвецов в стены. Когда молодой господин Цзинь проделал дыру, он также уничтожил и скелет, что был там погребен. В конце концов, его засосало на место того самого трупа, который он взорвал… Время от времени я посещаю хребет Синлу, чтобы убедиться, что всё в порядке. И сегодня я нашел вот этот камень, но едва я его поднял, как на меня набросилась собака! Ох… Эта крепость ведь родовая святыня нашего клана … А я… - печально произнёс Не Хуайсан, чувствуя как на душе неприятно скребут кошки. - Большинство заклинателей знают, что это наша территория, поэтому они никогда не отправляются на ночную охоту в Цинхэ. Кто бы мог подумать…

Кто бы мог подумать, что Не Хуайсану так не повезет. Сначала несносный мальчишка вздумал заглянуть на хребет Синлу, а потом братья Лань и оба Старейшины Илина отправились туда же по указанию призрачной руки.

- Ханьгуан-цзюнь и молодые господа рядом… Я уже просил Вас никому не раскрывать моей тайны. А иначе…

А иначе, Не Хуайсана объявят страшным преступником и позором своей семьи и даже его смерть не смоет этого клейма. Становилась также ясна и причина по которой он предпочитал быть посмешищем для всех кланов и орденов вместо того, чтобы практиковаться в совершенствовании тела и духа или же тренировать владения саблей. Чем более искусным заклинателем он бы становился, тем более агрессивным был бы его нрав и он закончил бы свой жизненный путь так же, как его брат и предки. Но даже после смерти Не Хуайсана, его сабля продолжила бы требовать новых жертв и доставлять потомкам сплошные головные боли. При таком раскладе быть «Незнайкой» - не самый плохой вариант.

Если бы он не возглавлял некогда великий Орден и по-прежнему вёл весёлую жизнь, как в юности в Облачных Глубинах, то чувствовал бы себя куда лучше, но его старший брат столь рано покинул этот мир. Поэтому, невзирая на все трудности, Не Хуайсану пришлось взвалить на свои плечи огромную ответственность и нести её.

Не Хуайсан ушёл, снова и снова умоляя их никому не рассказывать об услышанном.

Внезапно к Цзян Чэну приблизился Вэй Усянь, опустился на одно колено и принялся с серьезным видом закатывать его штанину.

- Хей, ты что творишь? - вскрикнул Цзян Чэн.

- Сначала надо избавиться от проклятой метки, - закатав штанину Вэй Усянь понял, что проклятая метка уже поразила всю голень, колено и продолжала ползти вверх, - Она уже на бедре. - прокомментировал он, тихо вздохнув.