довольство. часть 3.
- Ох, наверное, потому что там поселилась тварь, что пожирает людей? - спросил Вэй Усянь.
- Так и есть! Ходят слухи, что в лесу возле хребта стоит «крепость-людоед», в которой живут чудовища, питающиеся человечиной. Они тут же сожрут любого, кто по ошибке зайдёт туда, и косточек не оставят! Ни разу никто не вернулся! Жуть, правда? - ответил шарлатан с очень нервным голосом.
- Да, конечно, но вот только, как ты говоришь, не нашли ни единой косточки. Тогда, позволь узнать, откуда известно, что люди были съедены, м? - встрял Цзян Чэн с хмурым взглядом. Всё в нём, так и кричало о неверии в «крепость-людоеда».
- Значит, кто-то всё видел разве не очевидно?
- Но разве минуту назад ты не говорил, что любого, кто забредёт в те края сожрут и ни разу никто не вернулся оттуда? Тогда кто же распустил эти слухи? Кто этот могучий человек, который всё видел своими собственными глазами и при этом выжил, чтобы рассказать о том, что творится в крепости?
- Так говорят люди. Откуда мне знать?
- Тогда, может быть, ты знаешь сколько всего людей сожрали у хребта Синлу? Когда? Их возраст? Пол? Имена? Где они жили?
- Я не знаю.
- Всезнайка из Цинхэ? Хм? - Цзян Чэн усмехнулся на ответы шарлатана, а после недовольно фыркнул.
- В слухах ни о чём таком не говорится! - ответил рассерженный мужчина, который уже успел подхватить свою корзину.
Вэй Усянь, наблюдавший всю это время, хотел уже было во всю рассмеяться, но заметив, что шарлатан уже собирался уходить, положил руку на плечо Цзян Чэна.
- Диди, ну чего ты так строг с ним? - а после уже обратился к Шарлатану - погоди, погоди, не уходи! Хребет Синлу ведь находится в Цинхэ, так? А Цинхэ - территория, за которую отвечает Орден Цинхэ Не, верно? Если у хребта Синлу в самом деле разгуливают чудовища, неужели Орден закрывает на это глаза?
- Орден Цинхэ Не? Если бы главой ордена был прежний Глава Цинхэ Не, то, конечно же, он не закрыл бы на это глаза. На следующий же день после появления слухов его адепты прочесали бы местность быстро, и решительно уничтожили чудовищ, но сейчас во главе когда-то великого ордена стоит этот… «Незнайка».
- Почему ты назвал его Незнайкой?
- А вы не знакомы с этой историей? О чём бы ни спросили Главу Ордена Не, он не знает ответа и ничего не скажет, а если он всё-таки знает ответ, то побоится его сказать. Если же начать настойчиво допрашивать, он начнёт рыдать и яростно мотать головой, приговаривая: «Я не знаю, я не знаю, я ничего не знаю!», и жалобно умолять отпустить его. Это ли не поведение самого настоящего Незнайки?
В юности Старейшины Илина учились вместе с Не Хуайсаном, поэтому они не понаслышке знали об этом человеке. Не Хуайсан по натуре не был злым человеком и глупым его тоже назвать было нельзя. Однако он не стремился старательно овладевать наукой, но зато преуспевал в расписывание вееров, охоте за птицами, ловле рыбы руками или же прогуливании занятий. Вэй Усянь от воспоминаний не смог сдержать печальный вздох. Услышав его, Цзян Чэн посмотрел на брата. Вэй Ин не решился посмотреть на него, поэтому лишь слегка сжал плечо.
Закончив расспрос шарлатана, Вэй Усянь же приобрёл у него две коробочки с румянами. Он спрятал покупки за пазуху и вместе с Цзян Чэном под руку, вернулся к ожидавшим их братьям Лань. Храня молчание они пошли в направлении, который указал шарлатан.
...
Мужчины прошли уже довольно много, однако ничего необычного им не встретилось. Впрочем, они не питали особых надежд и заглянули сюда лишь на всякий случай. Если бы слухи, ходящие об этом месте, оказались верны, то наверняка сведений имелось бы гораздо больше. Но шарлатан не припомнил никаких деталей. Следовательно, скорее всего, люди высосали историю из пальца, а потом раздули до непомерных масштабов.
Примерно через час они, наконец-то, встретили людей. Вдали показались семь или восемь пошатывающихся человеческих фигур, имевших помутневшие белки глаз и завернутых в лохмотья. Все эти признаки и чрезвычайная медлительность выдавали в фигурах ходячих мертвецов уровня настолько низкого, что ниже уже некуда.
При виде кучки ходячих мертвецов Цзян Чэн сообразил быстрее Вэй Усяня, что неприятность последует далее, потому проворно нырнул с ним за спину братьев Лань. Мертвецы вихляя и качаясь, подошли к ним на расстояние около пяти-шести чжанов, заметили Старейшин Илина и в ужасе сбежали. Цзян Чэн потёр виски и дрожа от наигранного страха, повернулся к Ланям.
- Ого, Цзэу-цзюнь, Ханьгуан-цзюнь, вы такие могучие! Едва завидев вас, ходячие мертвецы в страхе убежали прочь!
Лань Ванцзи не стал возражать, а Лань Сичэнь лишь с неловкой улыбкой пожал плечами.
- Ну, всё, пойдёмте. Пора уходить с этого хребта. Я так и знал, что мы всё-таки не найдём здесь злобных тварей. Местные — большие любители почесать языки, потому превратили обычных ходячих мертвецов в чудовищ, что поедают людей. Мы понапрасну тратим свои силы!
Лань Ванцзи и Лань Сичэнь возобновили движение, но не успели Старейшины сравнять с ними шаг, как вдруг из глубины елового леса послышал яростный лай. Вэй Усянь мгновенно изменился в лице и со скоростью молнии прошмыгнул за спину Цзян Чэна, обняв того за талию.
- Господин Мо, лай ещё далеко, зачем вы прячетесь? - удивлённо спросил Лань Сичэнь.
- Я-я-я лучше на всякий случай спрячусь, а потом уже буду выяснять подробности. Где он?!
Лань Сичэнь внимательно прислушался и через секунду сказал:
- Это собака-оборотень Лин-эра.
При упоминании этого имени дрожь Вэй Усяня прекратилась, но, услышав новую волну лая, вновь возобновилась и усилилась. Чувствуя спиной дрожь брата, Цзян Чэн не удержался от тихого выдоха, а после сжал его руку, как бы говоря: "я рядом с тобой, он тебя не тронет".
- Если собака-оборотень так надрывается, то что-то определённо случилось. - продолжил, уже нахмурившийся, Лань Сичэнь - Нужно срочно найти его и проверить в порядке ли он! - не дожидаясь ответа, он сразу же пошёл быстрым шагом на лай собаки, а Лань Ванцзи за ним.
Видя как Нефриты всё дальше уходят от них, а Вэй Усянь всё так же не собирается его отпускать, Цзян Чэн разворачивается к нему, отталкивает от себя, а потом сразу же берёт за руку и ведёт за ними. Чувствуя дрожь Вэй Усяня, Цзян Чэн потихоньку гладил его по тыльной стороне ладони.
***
Мужчины шли на лай собаки, но уже совершали по лесу второй круг и до сих пор ничего не обнаружили, а вой то становился громче, то неожиданно затихал. Вэй Усянь, наконец, немного свыкся с этими звуками и даже перестал заикаться.
- Похоже, мы бродим по лабиринту.
Чёрная собака-оборотень лаяла уже пятнадцать минут без перерыва и до сих пор не уставала. Тем временем, мужчины нашли способ выбраться из западни и теперь шли прямо на собачий вой. Вскоре вдалеке среди хвойных деревьев появились силуэты мрачных каменных построек Они были сложены из серых камней и были покрыты вьющимися растениями и опавшими листьями. Постройки имели вид полусферы, словно пиала, перевёрнутая вверх дном.
Собака-оборотень Цзинь Лина беспокойно наматывала круги вокруг построек, тихо гавкая, а иногда бешено завывая. Увидев приближающегося Лань Сичэня, собака помчалась к нему, лая при этом ещё яростнее. Подбежав, она вцепилась в его одежду и начала тянуть в сторону построек, явно испытывая крайнее беспокойство. Вэй Усянь спрятался за Цзян Чэна и страдальчески выдавил:
- Почему она не уходит прочь?.. И где её хозяин? Куда делся Цзинь Лин?!
Всё это время они слышали лишь лай собаки, но никаких звуков от Цзинь Лина, даже ни единого крика о помощи. Очевидно, что собаку сюда привёл сам хозяин, но после будто бы испарился.
- Нам нужно зайти внутрь, - напряжённо произнёс Лань Сичэнь, - Здесь нет входа, поэтому идёмте за Феей.
Входа действительно не было: серовато-белые камни плотно прилегали друг к другу, безо всяких намёков на двери или окна. Животное протащило их вокруг построек и привёла к тыльной стороне каменной крепости. К их удивлению в стене оказался вход высотой примерно с человеческий рост. Края его были неровными, а вокруг валялись осколки камней. Внутри стояла кромешная тьма, если не считать слабого красного света. Сделав своё дело, собака разжала зубы, пару раз гавкнула на вход и быстро замахала хвостом, глядя на группу мужчин.
Лань Сичэнь сразу же обнажил свой меч - Шоюэ - и, не дожидаясь остальных, зашёл внутрь. Присутствие собаки уже едва не довело Вэй Усяня до сумасшествия, поэтому он тут же с закрытыми глазами бросился следом, схватив кого-то за руку. И только когда эта рука мягкая, аккуратненько сжала его руку, он обернулся и встретился с лицом Лань Ванцзи. Вэй Усянь в шоке посмотрел на злое лицо Цзян Чэна, а после, как ни в чем небывало, отвернулся от брата и обнял Ванцзи за руку. Тот поддержал его за руку и покачал головой то ли расстроившись, то ли смирившись с неизбежным.
Чёрная собака-оборотень явно желала последовать за ними и даже попыталась забежать внутрь, но какая-то сила словно преграждала ей путь не давая войти. Собака изо всех сил пыталась прорваться сквозь помеху, но попытки не увенчались успехом и ей только и оставалось, что сидеть у входа и лишь яростнее вилять хвостом. Цзян Чэн с грустью посмотрел на неё и хотел было дотронуться до её макушки, но быстро отдернул руку и зашёл внутрь, чувствуя, как с каждым шагом сердце неприятно сжималось.
***
Хребет Синлу весь зарос высокими густыми деревьями, так что внутри оказалось весьма мокро. К тому же, заклинатели находились внутри каменной крепости, где было ещё прохладнее, поэтому очень скоро Вэй Усянь и Цзян Чэн почувствовали, как ветер свободно задувает им в рукава и за шиворот. Свет, шедший снаружи уже давно исчез из виду. Чем глубже они продвигались, тем темнее и просторнее становилось вокруг. Потолок оказался сведённым. Вэй Усянь пнул пару камней, и он с Цзян Чэном услышали слабое эхо.
Оно продолжалось долго, братья больше не могли терпеть и замерли на месте, прижав одну руку к виску и чуть нахмурив брови.
Лань Ванцзи обернулся и спросил:
- Что случилось?
- Так громко... - тихо ответил Вэй Усянь
В каменной крепости стояла гробовая тишина, однако Вэй Ин с Цзян Чэном сейчас слышали, как их окружал разноголосый галдёж.
Мужчины уже довольно долго бродили по крепости, но так никого и не встретили. Лань Сичэнь несколько раз громко позвал Цзинь Лина, но ответом ему была лишь тишина. Продвинувшись вглубь здания, в центре одной из комнат, они обнаружили чёрный гроб. Едва заметив его, Вэй Усянь проникся к нему симпатией и, не удержавшись, постучал несколько раз по крышке:
- Ну какой замечательный гроб!
- Неужто в гроб влюбился, гэ? - спросил Цзян Чэн, подойдя поближе к Вэй Усяню. Положив ему на плечо руку, он стал потихоньку уводить Вэй Ина подальше от деревянной конструкции. Тут же к гробу подошли братья Лань и, встав с противоположных сторон, обменялись короткими взглядами, после чего одновременно протянули руки и подняли крышку.
В ту же самую секунду галдёж голосов в ушах Старейшин Илина усилился и едва не оглушил их. Казалось, всё это время за ними наблюдали бесчисленные пары глаз. Их владельцы следили за ними и бурно обсуждали каждое их слово и действие, а открытие гроба пробудило в них особый интерес.
Гроб оказался пустым.
Все немного удивились и при этом разочаровались, не обнаружив в внутри запертого Цзинь Лина. Тем временем Лань Сичэнь слегка склонился над гробом. Шоюэ обнажился сам по себе ещё на несколько цуней и холодный бело-голубой свет залил тёмное дно. Тогда Вэй Усянь и Цзян Чэн заметили, что ящик не пустовал, просто то, что лежало внутри, оказалось гораздо меньше, чем они ожидали увидеть.
На дне гроба лежала длинная сабля.
Оружие не имело ножен, его лезвие было тонким и сверкающим, а рукоять будто отлита из золота. Сабля покоилась на красной ткани, которой было оббито дно гроба и сияла отражённым кроваво-красным цветом, испуская угрожающую ауру смерти и убийств.
- Ох, это.. Это же Бася, Сабля Дагэ... - удивившись, тихо произнёс Лань Сичэнь, опустив в печали голову. Оружие положили в гроб вместо покойника.
Братья Лань накрыли гроб крышкой и продолжили свой путь. Дальше также обнаружились гробы и судя по состоянию древесины их возрасты сильно отличались друг от друга. Внутри каждого из них также находилось по длинной сабле. Заклинатели обошли весь каменный форт и добрались уже до самой последней погребальной камеры, но следов Цзинь Лина до сих пор не наблюдалось. Всё это время Лань Сичэнь ходил, сжав губы в тонкую нитку и сильно нахмурив брови. Тревога и страх читались в его глазах.
Увидев его нахмуренные брови, Лань Ванцзи на секунду задумался, затем положил гуцинь на гроб и занёс руку над струнами. Из-под его пальцев полилась мелодия. Он проиграл лишь небольшой отрывок и убрал руку с инструмента, продолжая смотреть на струны. Внезапно те содрогнулись и одна нота исполнилась сама по себе.
- Расспрос? - поинтересовался Вэй Усянь.
Лань Ванцзи в совершенстве знал язык гуциня, поэтому тут же, безо всяких промедлений, уверенно задал несколько вопросов. Через несколько мгновений струны сами по себе ответили ему двумя нотами.
- Что он говорит? - снова спросил Вэй Усянь.
- Не знаю.
- Аа?..
- Он говорит: «Не знаю».
Вэй Усянь в ступоре поглядел на него. Первый вопрос остался без ответа и Лань Ванцзи сыграл ещё несколько звуков. Струны отозвались теми же двумя нотами, что и ранее.
- А о чём ты спрашивал на этот раз?
- От чего он умер.
- Возможно, кто-то стремительно убил его исподтишка, тогда стало бы ясно: почему он не знает от чего умер. Спроси-ка у него: кто его убил?
Лань Ванцзи занёс руку над гуцинем и озвучил следующий вопрос. Но ответ всё тот же. Чья-то душа попала здесь в ловушку и не знала, ни что это за место, ни причину своей смерти, ни кто убил её.
Понаблюдав за Лань Ванцзи и Вэй Усянем, Лань Сичэнь тихо усмехнулся и подошёл к брату:
- Лучше было начать по другому. Ванцзи, спроси, мужчина он или женщина.
Второй Нефрит поступил как было велено. И на этот раз стоило ему убрать руки, как одна из струн энергично задребезжала.
- Мужчина.
- Хорошо, а теперь узнай, не заходил ли сюда юноша пятнадцати-шестнадцати лет?
Ответ был утвердительным.
- В таком случае, где сейчас этот юноша?
Струны помедлили пару мгновений, но потом всё же ответили.
- «Прямо здесь»... - удивлённо произнёс Лань Сичэнь.
«Здесь», скорее всего, означало каменную крепость.
- Но ведь мы уже обошли каждый её уголок и не обнаружили никаких признаков присутствия Цзинь Лина, - тихо сказал Цзян Чэн, впервые за долгое время решившись что-нибудь сказать. Он внимательно осмотрел погребальную камеру, надеясь найти тайный механизм или замаскированный проход, который они пропустили. Тем временем Лань Ванцзи немного поразмыслив, сыграл ещё пару фраз. Он сразу же получил ответ, и на этот раз выражение его лица слегка изменилось. Заметив его реакцию, Вэй Усянь спросил:
- Что ты узнавал сейчас?
- Расспрос обнаружил душу Цзинь Лина, - ответил ему Лань Сичэнь,
Вэй Усянь удивился ответу Первого Нефрита, а после тихо фыркнул. «Я не у тебя спрашивал», - подумал он и посмотрел на Лань Ванцзи:
- Что он ответил?
- Пятнадцать, из Ланьлина.
Вэй Усянь сосредоточенно прислушался. И действительно, среди всеобъемлющего океана голосов смутно различались слабые крики Цзинь Лина, затихающие в отдалении.
Пока братья Лань продолжали узнавать местоположение Цзинь Лина, Цзян Чэн оттянул Вэй Усяня подальше от них и на ладони начал писать иероглифы:
- Прекращай, ты ведёшь себя глупо. Твоя неприязнь к нему, ни кому не пойдёт на руку!
- Не хочу я прекращать. Почему такой благородный Первый Нефрит перебивает своего брата? Может мне приятнее Лань Чжаня слушать.
- Он не перебивал, Ханьгуан-цзюнь и так не горит желанием говорить. Да и зачем тогда ты его позвал, раз тебе он так не нравится?
- Я не думал, что он реально согласится! Кто же знал, что у Первого Нефрита так много свободного времени.
- Когда ты уже начнёшь думать, прежде чем что-то делать?
Однако ответа Цзян Чэну не последовало.
Лань Сичэнь, обнажив Шоюэ, высек в стене аккуратный иероглиф в виде знака ?диеза
(? иероглиф 井 — «колодец».)
Мужчина принялся разбирать кладку и, вынув несколько каменных кирпичей, обнаружил сплошной пласт чёрного грунта. Лань Сичэнь заметил в цельном массиве выступающий ком и начал голыми руками раскапывать его. Под чёрной грязью проступили черты человеческого лица с плотно закрытыми глазами.
Это был пропавший Цзинь Лин!
Его лицо было полностью облеплено землей, и стоило воздуху проникнуть в его рот и нос, как он тут же сделал глубокий вдох и закашлял. Увидев, что юноша всё-таки жив, Лань Сичэнь наконец почувствовал как тревога постепенно стала отпускать его. Цзинь Лин действительно находился на грани жизни и смерти, иначе бы «Расспрос» не смог обнаружить его душу, готовившуюся навсегда покинуть тело. К счастью, он провёл захороненным в стене не слишком много времени, но задержись они ещё хоть ненадолго, и юноша бы задохнулся.
Лань Сичэнь отрыл его тело, но когда верхняя часть тела Цзинь Лина вырвалась из плена, меч на его спине зацепил ещё что-то и потащил за собой. Это оказалась истлевшая до белых костей человеческая рука!
Лань Сичэнь уложил Цзинь Лина на пол и нащупал его пульс. Лань Ванцзи тоже не терял времени даром: он подхватил ножны Бичэня и, ориентируясь на длину руки, начал ловко проделывать дыры в слое грунта в форме человеческой фигуры. Вскоре перед его глазами предстал целый скелет.
Скелет находился в том же положении, что и ранее Цзинь Лин: захороненным в стене в стоячей позе. Лань Ванцзи продолжил копать вбок и вытащил из кладки ещё несколько кирпичей. Немного порывшись в грязи, он нашёл ещё один скелет.
- Постой, Лань Ванцзи! Не копай дальше! - крикнул ему Вэй Усянь. Тот остановился, - Стены битком набиты человеческими трупами.
Гомон в ушах Старейшин Илина бурлил и клокотал, подобно приливу.
Что же это было за место?!