Высокомерие. Часть 1.
Прошло несколько дней. Немного попетляв, дорога вывела их к обширным фермерским угодьям какой-то деревни. Здесь путники могли укрыться от палящего солнца под пышной японской софорой, заросшей сочной, зеленой травой. Подле дерева находился давно вырытый колодец, а рядом с ним стояли ведро и ковш, предусмотрительно оставленные здесь фермерами для мучимых жаждой путешественников. Подойдя к нему, оба парня присели рядышком и разговорились о том, что волновало их с пробуждения.
- Как ты думаешь, где сейчас находятся ?Саньду и Суйбянь? - спросил Цзян Чэн, глядя на Вэй Усяня, который что-то чертил на земле.
(? Саньду - меч Цзян Чэна, Суйбянь - меч Вэй Усяня)
- Скорее всего, их забрал глава какого-нибудь именитого Ордена, повесил на стену в качестве трофея и теперь хвастается ими всем своим друзьям, - он усмехнулся. И вправду, если вспомнить их популярность, то другого просто не дано.
- А ?Цзыдянь и Чэньцин? Было бы хорошо, если бы их отдали ? Цзецзе, но я сомневаюсь в этом, особенно если вспомнить гнусные натуры большинства Глав Орденов.
(? Цзыдянь - кольцо-плеть Цзян Чэна, а Чэньцин - флейта Вэй Ина)
(? У Вэй Усяня и Цзян Чэна, разное обращение к Цзян Яньли. Цзецзе - это старшая родная сестра, а Шицзе - старшая не родная сестра)
Пока они тихо болтали о своём, со стороны полей подошла группа путников. От этих людей в хлопковых одеждах и соломенных сандалиях, держащих в руках самодельные бамбуковые корзины, так и веяло очарованием деревенской жизни. Среди них была молодая девушка с круглым изящным лицом. Похоже, эти люди уже долго брели по изнуряющей жаре и теперь тоже хотели отдохнуть в теньке и глотнуть холодной водички, но, увидев явно двух странных молодых людей, подходить не спешили.
Вэй Усянь всегда считал себя очень галантным по отношению к женщинам, так что он оттолкнул Цзян Чэна чуть подальше и сам подвинулся, освобождая место. Увидев, что молодые люди были вполне безобидные, путники осмелились подойти ближе. Щеки их раскраснелись, а сами они буквально блестели от пота: кто-то начал обмахивать себя руками, кто-то черпать воду.
Круглолицая девушка села у колодца и улыбнулась Вэй Усяню, как будто бы она знала, что он освободил место специально для нее. Один из людей держал в руке компас. Посмотрев вдаль, он озадаченно опустил взгляд:
- Мы уже у подножия горы Дафань, почему стрелка до сих пор не начала двигаться? - и стрелка, и сам компас выглядели как-то странно, что было неудивительно: это был не обычный компас. Он указывал только в одном направлении – в направлении темных созданий и потому назывался «Компас Зла».
Вэй Усянь подумал, что, возможно, эти люди покинули свою деревню, чтобы воссоединиться со своими дальними родственниками или же они отправились на ночную охоту. Лидер группы, человек средних лет, жестом подозвал людей попить воды и спросил:
- Может быть, твой компас сломался? Я дам тебе новый потом. Гора Дафань менее чем в пятнадцати километрах от нас, так что сильно задерживаться не будем. Мы проделали большой путь, и, если сейчас мы дадим слабину, другие обойдут нас, и все усилия пропадут даром, - значит, все-таки ночная охота. Для своих темных дел Вэй Усяню был нужен какой-никакой, а призрачный солдат, так что он решил попытать удачу на Рисовой Горе. Может быть, Вэй Ин отыщет там подходящего призрака и сможет использовать его.
Но тут, Старейшина Илина почувствовал, как его не слабо потянули за рукав, принуждая встать и пойти за заклинателем.
- Хей!
***
Теперь двигаясь без задержек, Цзян Чэн и Вэй Усянь уже до темноты прибыли в Дафань Шань. Подойдя к подножию горы, они, наконец, поняли, что «фань» означало вовсе не рис. Она получила такое название, потому что издалека была похожа на доброжелательного и упитанного будду. Под горой раскинулся маленький городок «Ступни Будды». Количество заклинателей, собравшихся здесь, было гораздо больше, чем они ожидали. В глазах рябило от пестроты и яркости одежд людей из разных кланов и орденов. Почему-то у всех них был подавленный вид. Никто даже не смеялся над нелепой внешностью братьев.
В центре длинной улицы стояла группа заклинателей, ведущих серьезный разговор. Казалось, их мнения по какому-то вопросу очень сильно расходились. Вэй Усянь и Цзян Чэн могли слышать громкие голоса заклинателей даже издалека. Сначала те вели себя мирно, но потом все более и более заводились.
- А я думаю, что здесь нет никаких духов или монстров, пожирающих души, иначе Компасы Зла бы сработали.
- Если тут нет ничего подобного, то как же тогда семь человек потеряли свои души? Не могли же они одновременно подхватить одну и ту же болезнь? Я, например, так и вообще ни о чём подобном не слышал.
- Даже если Компас Зла и не сработал, это не значит, что тут никого нет! Компас недостаточно точен и может указывать только примерное направление, так что нельзя полностью полагаться только на него. Может быть, в этой местности есть что-то, что создаёт помехи.
- Ты знаешь, кто создатели Компаса Зла? Что-то я не слышал, чтобы их компасам что-то создавало помехи.
- На что это ты намекаешь таким тоном?! Конечно, я знаю, что Компас Зла создали Вэй Усянь и Цзян Ваньинь. Но не все их изобретения были безупречны. Можем же мы себе позволить хотя бы каплю сомнения?!
- Я никогда не говорил, что тебе нельзя сомневаться, или что все их изобретения безупречны, так чего ты на меня накинулся?
По правде говоря, заклинатель был не так уж и неправ. Те Компасы Зла, что использовались сейчас, относились к самой первой версии, и, действительно, были недостаточно точны. Они как раз работали над улучшенной моделью, когда их логово уничтожили, так что теперь всем приходилось довольствоваться недоработанными компасами.
Вэй Усянь уже собирался уходить, как вдруг кто-то врезался в него сзади. Он обернулся и увидел девушку, которая, казалось, совсем не осознавала, что налетела на кого-то. По её лицу блуждала рассеянная улыбка, а сама она, не моргая,уставилась вдаль. Вэй Усянь проследил за её взглядом и увидел, что она смотрит на густо заросшую вершину горы Дафань.
И вдруг, девушка, не говоря ни слова, начала танцевать перед ним. Руки и ноги её дергались в бешеном темпе – то была по-настоящему дикая пляска. Вэй Усянь с большим удовольствием наблюдал за представлением, когда к ним, слегка задрав платье, подбежала женщина. Она прижала к себе девушку и запричитала:
- А-Янь, пожалуйста, пойдем домой!
А-Янь с силой отпихнула её и принялась убегать, пританцовывая все с той же бессмысленной и пугающей ухмылкой, как будто бы она улыбалась кому-то очень дорогому. Женщина погналась за ней по улице, всхлипывая на ходу.
- Какой ужас! А-Янь из семьи кузнеца Чжэн опять сбежала, - сочувственно заметил уличный торговец.
- На долю ее матери выпало столько несчастий. А-Янь, её муж, её отец… Все они...
Вэй Усянь схватил за руку Цзян Чэна, который всё ещё не до конца вышел из ступора, бродил туда-сюда и слушал людские разговоры, по кусочкам составляя картину случившегося здесь.
На горе Дафань находился погост. Большинство предков жителей городка Ступни Будды были похоронены здесь. Иногда и неопознанные трупы получали здесь местечко и табличку над головой. Несколько месяцев назад, одной темной и грозовой ночью, из-за ветра и дождя часть горы Дафань сошла вниз и упала прямо на погост. Множество старых могил было уничтожено, несколько гробов оказались на поверхности, и после были ударены молнией, так что и гробы, и похороненные в них трупы обуглились дочерна.
Конечно же, жители Ступней Будды были крайне обеспокоены случившимся. После продолжительных молитв они вновь отстроили погост, полагая, что теперь все будет в порядке. Однако, с тех самых пор, люди в этом городке стали терять свои души.
Первым был известный городской лодырь. Он был жалким оборванцем, что целыми днями только болтался без дела и никогда не работал. Из-за того, что он любил залезать на гору и гоняться за птицами, парень оказался там и в ночь, когда сошла ее часть. Конечно, он перепугался до смерти, но, к счастью, остался жив. Что интересно, всего через пару дней после происшествия этот лодырь женился. Свадьба была довольно пышной, а жених заявил, что отныне и впредь он намерен стать щедрым и зажить счастливой жизнью с молодой женой.
В первую брачную ночь он напился до чертиков и завалился в кровать. Невеста звала его, но он не отвечал. И только, когда девушка как следует толкнула суженого, она поняла, что тело его холодно, а взгляд замутнен. От покойника его отличала только способность дышать. Пролежав в таком состоянии несколько дней, без еды и питья, он был, в конце концов, похоронен. К несчастью, невеста стала вдовой, не успев вкусить прелестей семейной жизни.
Второй была А-Янь, из семьи кузнеца Чжэн. Девушка только-только получила предложение руки и сердца, как на следующий же день ее будущего мужа загрызли волки во время охоты в горах. Услышав такие новости, девушка пришла в то же состояние, что и городской лодырь, но, к счастью, через несколько дней ее болезнь, вызвавшая потерю души, прошла сама по себе. Однако после А-Янь сошла с ума и теперь, выбегая на улицу танцевала перед первыми встречными.
Третьей жертвой стал отец А-Янь, кузнец Чжэн. Всего, на данный момент, от потери души пострадали семь человек.
- Это был не монстр, пожирающий души, а все-таки таковой же дух, - сказал скучающим голосом Цзян Чэн. Вэй Усянь на это лишь кивнул и хотел было потянуть его снова, как тут Цзян Чэн выхватил свою руку и уже сказал с раздражением:
- Прекращай давай! Ты мне скоро так рукав порвёшь.
- Боюсь, как бы его тебе уже не порвали.
- Что сказал?!
Увернувшись от ладони, что так и намеревалась ударить его в лоб, Вэй Усянь рванул в сторону горы.
Вскоре им навстречу попалась группа людей, чьи выражения лиц не внушали оптимизма. У некоторых из них были шрамы, и все они разговаривали одновременно. Увидев бегущего на них Вэй Усяня, они подпрыгнули, в сумерках приняв его за призрак висельника. Сыпля проклятиями, люди быстро прошли мимо. Вэй Усянь резко остановился, а Цзян Чэн, что всё это время бежал за ним, не успел вовремя остановиться и просто налетел на него, и молодые люди грохнулись на землю. Заклинатели с нечитаемым выражением лица посмотрели на них и, ускорив шаг, быстренько утопали, так и не сказав, что хотели.
***
День клонился к закату, и уже совсем скоро передвигаться через лес без факела стало бы невозможно. Вэй Усянь и Цзян Чэн прошли довольно порядочно, но до сих пор встретили всего пару заклинателей.
- Похоже, одни охотники, пришедшие в Ступни Будды, только и способны, что болтать попусту и спорить друг с другом. А другие, возможно, переоценили свои силы и понуро вернулись к своим кланам, как та группа, что мы встретили только что,- удивлённо сказал Вэй Усянь, но неожиданно впереди раздались крики о помощи. «Эй! Кто-нибудь!» «Помогите!»
Голоса были и мужские, и женские, и все они звучали чрезвычайно напугано. Скорее всего, они принадлежали живым людям. Обычно крики о помощи в подобных глухих местах были уловками злобных тварей для заманивания несведущих людей в ловушку. Однако Вэй Усянь такому исходу событий очень обрадовался. Чем злобнее тварь, тем лучше для него!
Братья пошли в направлении голосов, но, сколько бы ни оглядывались по сторонам, никак не мог найти ни людей, ни духов. Тогда Вэй Усянь посмотрел наверх и вместо столь желанной им злобной твари увидел всего лишь заклинателей из сельского клана, встреченных ими накануне у колодца, а сейчас беспомощно барахтающихся в огромной золотистой сети, подвешенной к веткам. Тем только и оставалось, что висеть на дереве и жалобно звать на помощь.
Заклинатели посветлели в лицах, увидев, что кто-то идет, но тут же вновь понурились, поняв, что то были лишь эти двоя. Один из них собрался уже было вновь звать на помощь, как вдруг раздался хруст ломающихся веток и шелест листьев под ногами. Из тёмного леса вышел юноша в светлых одеяниях. Черты его лица несли в себе изящество, но в то же время и резкость, а между бровей изображена метка цвета киновари.
Он был еще весьма юн, примерно того же возраста, что и Лань Сычжуй. В руках юноша держал длинный лук, а за спиной виднелись колчан с оперенными стрелами и светящийся меч. Пышный белоснежный цветок пиона, вышитый лучшими мастерами, украшал его грудь. Тонкие золотистые нити искрились в полуночных тенях, окружая юношу сиянием.
«Очень роскошные одеяния» - подумал про себя Цзян Чэн. - «Должно быть, этот юноша принадлежит к Ордену Ланьлин Цзинь, поскольку вышитый белоснежный пион был узором клана Цзинь».
Молодой господин уже натянул тетиву лука и приготовился стрелять, как вдруг понял, что Сеть божественного плетения поймала всего лишь людей. После секундного разочарования его охватило раздражение.
- Вы, идиоты, постоянно путаетесь у меня под ногами. По всей горе установлено свыше четырех сотен сетей. Уже десять из них были порваны такими же болванами, как вы, а добычи как не было, так и нет!
После неспешного путешествия и подслушивания людских разговоров то там, то сям, Вэй Усянь составил достаточно полную картину о нынешнем положении дел в мире заклинателей. Даже орден, едва-едва уступавший в силе ордену Ланьлин Цзинь, вынужден был молча сносить унижения, что уж говорить о маленьком сельском клане. Именно поэтому заклинатели, висящие сейчас в сети, хоть и кипели от ярости, услышав столь дерзкие слова мальчишки, но все же предпочли молча проглотить обиду.
- Пожалуйста, молодой господин, не откажите нам в любезности и опустите нас на землю, - заговорил смиренно, лидер группы. Юноша был сам не свой от досады на то, что добыча никак не шла в сети, и ему так удачно под руку подвернулись неотесанные деревенщины, на которых можно сорвать злость. Он скрестил руки на груди и сказал:
- Ну уж нет, вам придется повисеть здесь, чтобы больше не мешать мне. Я отпущу вас, когда поймаю монстра, пожирающего души, если, конечно, не забуду!
Если пленники действительно проведут обездвиженными целую ночь в этом лесу, то велик шанс, что монстр, терроризирующий гору Дафань, доберется и до них. И тогда им останется только беспомощно наблюдать, как их товарищи один за другим лишаются душ, и ждать своей очереди. Вэй Усянь, просидевший всё это время на корточках, вдруг почувствовал, как позади его кто-то безжалостно пнул, и он кубарем покатился вперёд. Оперённая стрела, все еще балансировавшая в луке, направилась точно на него. Юноша бросил на него взгляд, и выражение крайнего удивления появилось на его лице. Но уже через секунду удивление сменилось презрением, а его рот искривился.
- Так значит, это ты, - в голосе юного заклинателя послышались удивление и такое отвращение, что Вэй У Сянь захлопал глазами. Юноша продолжил:
- У тебя что, совсем крыша поехала, когда тебя вышвырнули обратно в твою деревеньку? И как тебя только выпустили из дома, в таком-то виде!
«Неужели этот юноша его… узнал? А что если, - мелькнула мысль в голове Вэй Усяня, - а что если отцом братьев Мо был не заезжий глава какого-нибудь захолустного клана, а сам Цзинь Гуаншань?! »
Видя, что Вэй Усянь витал в облаках, юноша еще больше разозлился:
- Пошел прочь! Мне противно даже смотреть на тебя, грязный педик!
Мо Сюаньюй был явно старше мальчишки, возможно, даже приходился ему дядей. Вэй Усянь решил не терпеть подобного унижения от младшего, если не ради себя, то хотя ради памяти Мо Сюаньюя, и жёстко парировал:
- Какие отвратительные манеры! У тебя что, нет отца, чтобы тебя воспитать?
Два недобрых огонька яростного пламени вспыхнули в глазах юноши. Он достал из-за спины меч.
- Что ты сказал?!
Вэй Усянь внимательно изучил меч, и почему-то тот показался ему знакомым, хотя первосортных золотых мечей в своей жизни он повидал немало. В любом случае, раздумывать об этом сейчас у Вэй Усяня не было времени, и он начал крутить крошечный суконный мешочек, что держал в руке. Как только юноша, сжимая в руке меч, побежал на него, Вэй Усянь выудил оттуда бумажного человечка. Затем он резко рванул в сторону, избежав тем самым атаки, и ловко налепил бумажку на спину противника. Юноша был быстр, но Вэй Усянь проделывал этот трюк уже десятки раз, так что оказался ещё быстрее.
Молодой господин почувствовал, как его тело внезапно онемело, спина расслабилась, и он грохнулся на землю, а его меч со звоном упал рядом с ним. Юноша никак не мог подняться на ноги, как ни старался, словно кто-то положил на него тяжеленный камень. Вэй Усянь подобрал меч юного заклинателя, взвесил в руках и взмахнул в направлении Сети божественного плетения, разрезав ту пополам. Люди неуклюже попадали друг на друга, и, не говоря ни слова, скрылись из виду. И тут же из-за дерева вышел Цзян Чэн, что ранее и пнул Вэй Ина. Круглолицая девушка хотела сказать что-то, должно быть, поблагодарить Вэй Усяня, но Цзян Чэн потащил её прочь, опасаясь, что за это молодой господин Цзинь возненавидит их еще больше. Тем временем юноша, растянувшийся на земле, клокотал от гнева.
- Ах вы два грязных педика! Выбрали самый простой вариант и последовали по пути Тьмы, да? Неудивительно, ведь это лучшее, на что вы способны с таким низким уровнем духовных сил! Ну теперь берегитесь! Да ты хоть знаешь, кто сегодня здесь?!
Юноша уперся руками в землю, но всё равно не мог встать, сколько ни старался. Лицо его уже побагровело, и он яростно заскрежетал зубами:
- Если никто меня сейчас же не отпустит, я все расскажу своему ?Лаоши, и тогда вы будете молить о пощаде!
(? Лаоши (老师, lǎoshī) – учитель. Лаошифу (laoshifu) - наставник.)
Цзян Чэн вернулся, закатил глаза и с долей усталости, спросил:
- Своему лаоши? А чего же не отцу? Кто же он тогда?
- Господа, что же за лишние крики? Я - его Лаоши. Попрошу вас оправдаться за это, я не потерплю издевательств над ?Лин-эром , - уверенными шагами к ним приближался красивый мужчина, со светлой кожей, черными волосами и тёмными, но очень мягким взглядом. Очертания его фигуры были гладкими, изящными, но сильными. Белые одежды и лобная лента ордена Гусу Лань развевались при малейшем дуновении ветра, а лице играла улыбка. На одном из его пальцев, что-то сверкнуло.
(?- эр словообразующий суффикс в уменьшительно-ласкательном значении, добавляется к первому слогу имени, либо, в случае повторения слогов или неблагозвучия, к следующему )
Смотря на мужчину перед собой, Цзян Чэн почувствовал, как его сердце сильно сжалось, а потом и вовсе сделало кульбит. Не начнётся ли у него искажение Ци из-за этого? Цзян Чэн разрывался между желанием снова погибнуть, дабы убежать от столь неловкой встречи или обнять его и, уткнувшись носом в грудь, снова почувствовать столь сильные руки на своей талии.
Первоначальное оцепенение спало, и Вэй Усянь быстро сообразил, что дело плохо. Он незаметно согнул палец внутри рукава, и бумажный человечек вернулся к нему. Цзинь Лин почувствовал, что ужасная тяжесть, наконец, покинула его, и тут же вскочил на ноги, схватив свой меч. Он встал подле Лань Сичэня и угрожающе указывал мечом то на Вэй Усяня, то на Цзян Чэна:
- Я вам обоим сломаю ноги!
Лань Сичэнь сделал движение пальцем, и бумажный человечек вылетел из руки Вэй Усяня и приземлился прямо в ладонь главы Ордена Гусу Лань. Он мельком взглянул на бумажку, и непонятная для Вэй Ина эмоция, появилась на его лице. Лань Сичэнь сжал ладонь - человечек вспыхнул и сгорел дотла под крики злого духа, заключенного в нем.
- "Сломаешь ноги"? Что я тебе говорил! Если встретишь заклинателя, следующего тёмному пути, схвати его и притащи в Облачные Глубины.
Цзинь Лин почувствовал небольшую, но поддержку своего лаоши и бросился схватить сначала Вэй Усяня. Вэй Усянь запустил два пальца в свой мешочек-ловушку, готовясь что-то достать из него, как вдруг перед его глазами появился другой человек в белых одеяниях. Секунду помешкав, он медленно поднял голову.
- Ванцзи, здравствуй, - при виде брата, улыбка снова вернулась на лицо Сичэня.
Вэй Усянь поднял голову и встал. Проходя мимо своего неожиданного спасителя, он сделал вид, что оттряхивает одежду и будто бы случайно на секунду встретился с ним взглядом. Лоб мужчины украшала белая лента с плывущими облаками. Кожа его была светлая, выражение лица всегда оставалось холодным и бесстрастным. Ни единой пылинки, ни даже малейшего изъяна не нашлось в его облике.
- Сюнчжан, - поклонившись, сказал Лань Ванцзи, ни капли не изменившись в лиице. Два молодых заклинателя, что шли рядом с ним, так же поклонились главе своего Ордена. Некоторое время, никто не произносил ни слова, но Лань Сычжуй решил прекратить звенящую тишину.
- Молодой господин Цзинь, ночная охота всегда была честным соревнованием среди всех кланов и орденов. Усеивание всей горы Дафань сетями, которые мешают другим заклинателям и в которые они ненароком угождают, можно считать прямым нарушением принципа соревновательности. Как Вы считаете?
- Причем здесь я? Они попадаются в сети по своей глупости. Я разберусь со всем, когда поймаю добычу.
Лань Ванцзи нахмурился. Цзинь Лин собирался продолжить, но вдруг в ужасе понял, что не может ни раскрыть рта, ни произвести ни единого звука. Видя, как нижняя и верхняя губы Цзинь Лина крепко сжаты, словно склеены, Лань Сичэнь слегка нахмурился.
- Ванцзи, прошу, сними заклинание. Лин-эр, адепт не нашего ордена - не нам его поучать.
- Но, сюнчжан.. - не успел Лань Ванцзи закончить предложение, как тут же быстрым шагом пришёл адепт их Ордена.
- Недавно по лесу вихрем пронесся голубой меч и уничтожил Сети божественного плетения, что вы установили, - Лань Сичэнь посмотрел на Лань Ванцзи и его улыбка вмиг исчезла.
-Сколько сетей уничтожили?
- Все…
Больше четырех сотен! Лань Сичэнь тяжело вздохнул и посмотрел чуть строго на Лань Ванцзи. Оба брата вели перепалку взглядом. Цзян Чэн и Вэй Усянь раскрыв рты, смотрели на них. С каких это пор, такие дружные братья, как они, перестали ладить с друг другом. Это казалось просто нереальным, но только для них: юноши же смотрели на это без капли удивления.
- Ванцзи, вернёшься ли ты сегодня домой? - на свой вопрос Сичэнь получил лишь кивок - Хорошо, тогда там всё и обсудим.