Глава 20
Лилит направилась к питомнику. Она шла так быстро, насколько это было возможно. Ей захотелось побежать. Просто бежать, не глядя по сторонам, не разбирая дороги. Неважно куда, лишь бы бежать. Словно бегство могло спасти ее.
Но оно не спасет.
Как и три года назад не спасло. Так не спасет и сейчас. Она лишь дольше будет мучатся, убивая себя изнутри идиотскими мыслями. Тогда она бежала, спасая себя и свое кровоточащее сердце.
Лилит сбавила шаг.
Да. Ей отчаянно хотелось убежать от всего происходящего кошмара. Но на кону стоят жизни других людей. Даже тех, кого она и знать не знает.
– Постой, – крикнул позади нее Николас.
Лилит снова ускорилась.
Лучше бы она пошла в питомник одна. Вряд ли Мал Дей объявится так скоро. Да и Энид не посмеет напасть. К тому же она владела телекинезом и могла за себя постоять.
За спиной у Лилит раздался топот бегущих ног. Николас нагонял ее. Он резко схватил ее за запястье, заставив сначала сбавить скорость, а затем и вовсе остановиться.
Она повернулась к нему.
– Что тебя так злит? – спросил он, изучая ее лицо, словно хотел найти там ответ.
– Я не хочу быть самой сильной ведьмой и уничтожать Мал Дея, – выпалила Лилит. – Да. Это всего лишь ритуал, но чтобы его совершить, нужно сначала отвлечь демона. Иначе он убьет меня, и тогда придется начинать все по-новому. Никто не подумал об этом. Никто.
Она перевела дух и посмотрела на кусты самшита, растущего слева от нее.
– Я пойду с тобой и не дам тебе погибнуть, – уверенно заверил ее Николас.
Лилит повернулась к нему.
– Ты что мой ангел-хранитель? – рассмеялась она.
– Вроде того, – он улыбнулся в ответ мальчишеской улыбкой, по которой она, если быть откровенной, скучала.
– Нет ни одного ангела, что мог бы меня спасти.
– Возможно, найдется демон.
– На себя намекаешь?
Николас пожал плечами.
Они направились к питомнику, до которого оставалось меньше ста футов. Вокруг стояла пугающая тишина. Зловещая тишина. Даже зверей из питомника не было слышно, хотя обычно оттуда доносилось то хлопанье крыльев ворон, то лай собаки или вой волка, то шипение змеи или кошки.
– Лил, – первым нарушил молчание Николас. – Я не могу не спросить об этом. Почему ты не хотела выслушать меня все это время? Я ведь мог объяснить все намного раньше.
– Еще когда мы первый год учились в академии, я знала, что с тобой лучше не связываться, – произнесла она. – Из-за твоей способности.
– Тогда почему связалась?
– Не смогла устоять.
Лилит посмотрела на него. Но Николас смотрел в сторону. Казалось, что он к чему-то прислушивается. Но в округе все еще стояла мертвая тишина.
– Я боялась, что и тогда не смогла бы устоять, – продолжила Лилит. – Когда ты...
Она не стала договаривать. Ей все еще было больно знать, что он предал ее. Что он изменил ей. Но еще больнее было от того, что все это время, все попытки забыть его растягивались как жвачка, которую ты пытаешься отодрать от подошвы кроссовки. Она все еще любила его в глубине души и сердца. Даже в подсознании мозга.
– Было бы легче, если бы я тебя ненавидела, – прошептала она.
– Почему? – спросил Николас, и в его голосе проскользнуло легкое удивление.
– Наша любовь была так прекрасна. Моя любовь к тебе была прекрасной. Но ты сделал ужасную вещь. И это перечеркнуло все хорошее, все прекрасное, что у нас было.
– Тебе все еще больно... – печально выдохнул он.
– Да. Мне все еще больно. Но уже не так, как было в начале.
Они остановились перед входом в питомник. Лилит уставилась на дверь.
Ей не хотелось смотреть на того, кто пытался расковырять старую рану. Потому что хоть гной и вышел, но кровь все еще может сочиться и причинять дискомфорт.
Зачем он вообще завел этот разговор? Чтобы узнать о ее чувствах? Перед тем, как она, возможно, умрет? (Такой исход событий Лилит не исключала).
Николас положил большой палец на подбородок Лилит, а остальные под него. Он заставил ее поднять голову вверх и посмотреть на него.
– Я чертовски виноват перед тобой, – произнес он с болью в голосе. – И ничто не искупит мою вину. Но я клянусь тебе, Лил, я не дам тебе погибнуть.
Его брови сдвинулись на переносице, придавая ему вид кандидата на пост сенатора штата.
– Чем клянешься? – спросила Лилит, не отводя глаз от него.
– Сатаной. Вельзевулом. Баалом.
Лилит прыснула со смеху.
– Вообще-то, я серьезно. А ты просто насмехаешься надо мной.
Лилит перестала смеяться, но улыбка с ее лица никуда не делась. Николас засунул руки в карманы брюк. Но тут же улыбнулся и сказал:
– Если честно, я скучал по твоим подколам.
– Я в этом не сомневалась.
Лилит вошла в питомник. И Николас последовал за ней. С помощью телекинеза она включила во всем питомнике свет. Когда в помещении стало светло, они прошли к вольеру со змеями. Лилит открыла дверь и, обернувшись к Николасу, спросила:
– Ты идешь?
– Подожду тебя здесь, – бросил он в ответ.
– Неужели боишься змей? – в ее голосе прозвучала усмешка.
– Нет. Я остаюсь тут, чтобы предотвратить нападение, если оно будет.
– Ну-ну, – ухмыльнулась Лилит и вошла внутрь.
Она оглядела террариумы со змеями, выбирая своего фамильяра. Ей было не по себе от того, что будущего питомца ей придется сначала наделить силой, а потом ранить. Но выбора не было.
Лилит подошла к первому террариуму. Какая разница, какую змею она выберет, если той уже уготована печальная участь?
Сдвинув крышку в сторону, Лилит засунула руку в террариум. Она нащупала чешуйчатое тело одной из змей и коснулась его пальцами. Змея от прикосновения зашевелилась и зашипела. А затем медленно начала окольцовывать руку Лилит, ползя все выше и выше. Обвившись вокруг шеи, змея затихла.
Лилит задвинула крышку на террариуме и вышла в коридор. Николаса там не оказалось. Сердце Лилит участило пульс. Змея беспокойно зашипела.
– Николас? – тихо позвала Лилит, крадясь по направлению к выходу.
Позади нее раздался шум. Будто что-то упало. А затем – громкий лай. В противоположном конце питомника находился вольер с собаками. Какого черта Николаса дернуло пойти туда?
Лилит стремительно двинулась в том направлении. Она резко открыла дверь и увидела, как черный доберман повалил на пол Николаса, изодрав его черный гольф когтями.
Слабым усилием телекинеза Лилит сдвинула собаку в сторону, удерживая ее на месте. От воздействия колдовства и невозможности ему противостоять доберман жалобно заскулил.
Николас поднялся на ноги. Он взглянул на Лилит и процедил сквозь зубы:
– Он не напал на меня. Он играл со мной.
– Это очень понятно по твоей изодранному гольфу, – злобно бросила она и вышла из вольера в коридор.
Вскоре к ней присоединился Николас. Он на ходу оттряхивал брюки от пыли. Поравнявшись с Лилит, он улыбнулся ей и подмигнул.
– Ты опасалась за мою жизнь, когда увидела меня распростертым на полу?
– Не особо, – она деланно пожала плечами. – Странные у тебя игры с животными.
– Сказала та, чью шею обвивает змея, если не душит, – поддел он ее.
– Жаль, что она не ядовитая. Так и хочется на тебя ее натравить.
Николас придержал для нее дверь. Пока Лилит проходила мимо него, он смотрел на нее и улыбался все той же мальчишеской улыбкой.
В голове у нее мелькнула мысль, что он делает все, чтобы пробудить в ней спящие, словно вулкан, чувства. И это с одной стороны грело ее сердце, а с другой – разум не забывал напоминать о том, какой ужасный поступок он совершил.
Снова воспользовавшись телекинезом, Лилит погасила в питомнике свет, и они двинулись обратно к главному зданию под сиянием звезд на черном небе.
***
Они вошли в библиотеку. Лилит сразу же заметила на столе рядом с раскрытой книгой перо ворона, кость черной кошки, сверток белоснежного бинта и коробок спичек. А еще там стоял бронзовый кубок с пентаграммой.
Они с Николасом переглянулись и двинулись в другую часть библиотеки. Джина, Зои, Харди, Юджин Спеллман и Хелен МакКей стояли полукругом. За их спинами можно было разглядеть очертания еще одного человека.
Николас подошел и встал между Харди и Юджином Спеллманом. Лилит же потеснила Николаса и встала между ним и Харди.
В центре на всеобщем обозрении, словно диковинное животное на ярмарке стояла Энид. В джинсах и сером свитере она выглядела обычной девушкой, а не сектанткой, которую из нее делал балахон.
– Что она здесь забыла?! – накинулся Николас.
Он пытался поймать ее взгляд, чтобы внушением заставить говорить правду. Но она смотрела на носки своих испачканных в грязи кроссовок, при этом теребя край свитера.
– Она в шоке, – пояснила Хелен МакКей. – Вбежала сюда с распахнутыми от ужаса глазами, держа в руках кубок. Мы уже несколько минут пытаемся ее разговорить, но она упорно молчит.
– Хелен, приведи Энид в чувство. Нам нужно знать, что случилось, – велел Спеллман.
Затем он обернулся к Николасу. Его изодранный на груди гольф озадачил Юджина. Он сдвинул брови на переносице и сурово спросил:
– На вас с Лилит напали, пока вы ходили за змеей?
Лилит издала смешок. Спеллман покосился на нее и снова взглянул на Николаса. Тот почесал затылок. Виновато улыбнувшись, он пояснил:
– Вряд ли это можно назвать нападением... Поиграл с собакой, пока Лил охотилась на змей.
Юджин закатил глаза и издал тяжелый вздох.
– Вы оба как дети малые, – пробормотал он.
Затем он взглянул на Лилит. Увидев на ее шее змею, он сжал губы в сплошную линию и сказал:
– Пока Энид приходит в себя, помести часть своих способностей в фамильяра.
Он снова посмотрел на Николаса. Покачал головой и направился в другую часть библиотеки.
Лилит аккуратно сняла с шеи змею. Та обвила ее левую руку и затихла.
Хелен МакКей взяла Энид за руку и отвела ее в сторону. Джина и Зои молча направились вслед за директором. Поспешно. Не глядя ни на кого, а только себе под ноги, словно они жалели о том, что приехали в академию.
Харди развернулся к Николасу. Оглядев его разорванный гольф, он ухмыльнулся и произнес:
– Только не говори, что это сделала Лилит.
Лилит среагировала мгновенно, оттолкнув телекинезом Харди к стеллажу, о который тот припечатался спиной. От полки, о которую пришелся удар, у него останется синяк. И это не могло не радовать Лилит. Она улыбнулась.
– Лучше воздержись от подобных шуточек, если не хочешь перелома позвоночника, – произнесла она, растягивая слова как тягучую карамель с начинкой из яда.
Николас подмигнул ей, при этом продемонстрировав свои ровные зубы.
Харди согнул руки и показал Лилит тыльную сторону ладоней.
– Мир, – произнес он, после чего адресовал слова уже Николасу: – Тебе бы переодеться.
– Не хочу тратить на это время, – отмахнулся Николас.
Лилит села на пол и опустила змею рядом с собой. Прошипев, та свернулась клубком. Лилит начала читать заклятье, передавая своему новому фамильяру часть обеих способностей.
Получив их, змея подняла голову вверх, вытянувшись как струна, и зашипела. Тут же она снова свернулась клубком на полу.
Краем глаза она заметила, что Харди снял с себя черную рубашку, оставшись в однотонной черной футболке, и передал ее Николасу.
– Не могу смотреть на этот кошмар, – пояснил он.
Николас не стал брезговать его предложением. Он скинул с себя порванный черный гольф и бросил его на стул, стоявший чуть дальше.
Встав к Лилит спиной, он будто нарочно продемонстрировал татуировку, которой у него раньше не было.
На всю ширину спины от основания шеи до поясницы был выбит череп с черными глазницами и открытым, словно в крике, ртом, где размещалась черная пика.
Лилит знала, что черная пика – символ черной магии. Грех. Вызов смерти.
Она могла бы до бесконечности гадать, что эта татуировка значит для Николаса. Но проще спросить об этом у него напрямую, когда они разберутся с Мал Деем.
Лилит подняла змею с пола. Почувствовав тепло, змея тут же обвила левую руку Лилит и притихла. Лилит удивлялась ее спокойствию. Змея будто знала, что ей уготовано и не старалась этому сопротивляться.
Поднявшись с пола, Лилит смотрела, как Николас застегивает на рубашке пуговицы. Он выглядел таким сосредоточенным, что это невольно напомнило ей о тех днях, когда они еще были парой.
Тряхнув головой, Лилит со змеей вернулась к столу. Все было готово для того, чтобы смешать ингредиенты вместе.
Едва Лилит поравнялась со столом, Харди подтолкну к ней атам. Тот самый, которым Эдит с сестрой пытались ее убить.
Лилит посмотрела на Харди. Он поджал губы и кивнул. Выбора у нее не было.
Она аккуратно сняла змею с руки и положила на стол. Пока Харди клал в бронзовый кубок черное перо ворона и кость черной кошки, Лилит взяла атам. Придерживая змею одной рукой, второй она нанесла пресмыкающемуся небольшую рану чуть дальше от головы. Когда показалась кровь, Харди подставил под ранку кубок.
Теперь Лилит разрезала тыльную сторону левой ладони. Она стиснула зубы, превозмогая боль и рвущийся наружу крик. Затем она сжала ладонь в кулак. Харди подставил под него кубок, собирая ее кровь.
Когда все ингредиенты для ритуала оказались собраны в кубке, Харди поставил его в сторону и взял со стола бинт. Отмотав приличный кусок, он протянул его Лилит, затем отмотал еще один и начал перевязывать чешуйчатое тело змеи.
Лилит замотала порез на тыльной стороне ладони. К ней подошел Николас и без слов перехватил из ее руки бинт. Он резким движением разорвал его надвое, ловко сделал несколько витков и завязал узел. Он делал все проворно, словно всю жизнь только тем и занимался, что перевязывал раненных.
– В тебе умер отличный медбрат, – произнесла Лилит.
Николас ей улыбнулся, но в ответ ничего не сказал.
– У нас почти все готово для изгнания Мал Дея, – сказал Юджин Спеллман. – Осталось только найти его.
Он собирался предложить план действий, когда к ним подошли Хелен МакКей и Эдит. Она уже вышла из шокового состояния. Гримаса ужаса исчезла с ее лица, но все же выглядела она неважно.
– Я не уверена в том, что вы сможете это сделать, – тихо сказала она, глядя на кубок с пентаграммой.