22 глава
Pov Jennie
Чон приходит под утро, когда я уже сплю.
Этот подонок оставил меня ночью совершенно одну, зная, что я никуда не могу уйти. Даже побежать за ним не могла. Пришлось дуться, сидеть в кровати и ждать его, чтобы услышать от него объяснения.
В итоге я уснула.
Проснулась наутро, а он уже рядом. Без стеснения обнимает меня, забирается под майку, ладонью поглаживая пока ещё плоский живот. Каменный стояк, утыкающийся мне в попу, и тёплое дыхание на шее возмущают ещё больше.
Но всё равно засыпаю, когда понимаю, что Чонгук вернулся домой и лежит рядом.
Но вот когда просыпаюсь во второй раз ближе к обеду, его опять нигде нет. Пропадает.
Зато плазма на стене работает. Показывает какие-то новости. Тихо-тихо.
Потягиваюсь на кровати и аккуратно поднимаюсь. По привычке чуть не делаю это резко, но останавливаюсь.
Судя по звукам воды на кухне, Чон там.
Хоть в квартире, а не где-то на Марсе, уже радует.
Решаю дождаться его здесь и пока переключаю всё своё внимание на телевизор. Нащупываю на кровати пульт, переключаю по каналам, ищу обыкновенные мультики. То, чего требует сейчас душа.
Чувствую себя маленькой принцессой. Особенно, когда не могу ничего самостоятельно сделать.
Но останавливаюсь неожиданно на одном из каналов.
Новостной.
Прищуриваюсь и не могу разобрать то, что изображено на картинке. Улавливаю знакомое лицо. Движения.
Осознание простреливает шоком, заставляя распахнуть от удивления рот. Не моргаю, прибавляю звук и прислушиваюсь.
– Сегодня около трёх часов ночи на молодого человека известной модели Пак Минни Джей Парка было совершенно покушение. Был произведен огнестрельный выстрел в правую ногу, из-за чего мужчина, скорее всего, до конца жизни проведёт в инвалидной коляске. Свидетелей не обнаружено, мужчина утверждает о покушении на его жизнь. Минни отрицает данный факт, уверяя полицию, что в последнее время гражданин Парк увлёкся и слишком жаждал популярности, из-за чего самостоятельно и выстрелил себе в ногу. Рядом был найден пистолет с его отпечатками пальцев. Модель уверяет, что Джей, не сумев получить популярности от неё и других её коллег, с которыми он встречался до этого, решил устроить шумиху вокруг собственной персоны. Но слишком заигрался, из-за чего Джей Парк ещё не скоро встанет на ноги.
Сердце останавливается, когда мозг обрабатывает услышанное. Хлопаю сухими губами, задыхаясь.
Мысли чисты, а в голове – ни единого вопроса.
И не остаётся, когда на экране показывают размытую фотографию с силуэтом и багровыми пятнами.
Мне не нужно видеть чёткого лица. Я узнаю его и так. По голосу, которым он и кричит, вынуждая меня и дальше пребывать в никогда не испытываемом шоке:
– Я знаю, кто это! Знаю! Это всё они! Те двое!!
Внезапно улавливаю боковым зрением фигуру.
Вздрагиваю и чуть не подпрыгиваю на диване, переводя взгляд на Чона. Заходит в комнату с подносом в руках и хмурится, смотря на плазму.
Делает шаг вперёд, тянется к пульту в моих руках. И пока он это делает, улавливаю на заднем фоне неожиданную фразу:
– Скорее всего, гражданин Парк решился на такой поступок после похожего инцидента, принёсшего популярность Дженифер…
Чонгук выхватывает из моих закоченевших пальцев пульт и выключает телевизор. Обрубленное предложение до сих пор отбивает в ушах.
Сделал специально, или же?…
– Ну и муть ты смотришь.
Поднимаю взгляд на Чона, который убирает пульт подальше от меня. Ставит передо мной поднос и проговаривает:
– С добрым утром, соня. Думал будить тебя уже сам.
Делает вид, что ничего из этого сейчас не слышал.
– Доброе… – проговариваю еле-еле. – Ты сейчас это видел, или мне показалось?
Тычу на экран пальцем, всё ещё не в состоянии отойти от оцепенения.
И вкусный запах любимого чая не даёт мне оклематься.
– Видел. Узнал сегодня утром в интернете. Ты волнуешься за него?
Странный вопрос.
– Нет, – отвечаю честно и уверенно. – Просто это всё… Так неожиданно. Только недавно всё было нормально. И моя нога, а теперь и он…
Не успеваю договорить. Чон перебивает, садясь передо мной на кровать.
– Согласен, забавное совпадение, – кивает и берёт одну кружку с подноса, поднося к своим губам. Он ничуть не удивлён.
И это напрягает меня сильнее всего.
Потому что…
Я вспоминаю фразу, однажды кинутую Чоном, после того случая в раздевалке, о котором ему рассказал Субин:
«Обещаю, ты больше никогда не увидишь рядом с собой Парка»
Только не говорите, что этот сумасшедший что-то натворил?
– Чонгук, – голос надрывается. Он поворачивается в мою сторону, слегка улыбается. – Это ты сделал?
От волнения сглатываю, боясь услышать в ответ положительный ответ.
Но вместо этого Чонгук берёт с подноса только приготовленную вафлю, политую сиропом, и подносит к моим губам.
– Ешь.
Кусаю её, лишь бы отстал.
– За кого ты меня вообще принимаешь?
Он опять хмурится, и мягкая вафля отправляется обратно на поднос.
Мотаю головой.
– Ни за кого, – сама не верю в то, во что говорю. – Просто это так неожиданно. Всё так случилось внезапно… И у него ещё правая нога. И что он кричал про «те двое»? Думаешь, он сам выстрелил?
– Зачем ты вообще о нём думаешь? – в его голосе недопонимание. А я и сама не знаю. Странно настолько, что не укладывается в голове. И всё это мне не нравится. – Он чуть не сбил тебя, столкнул в водоём, а потом ещё чуть не изнасиловал. Забей. За всё есть карма, дорогая. Его она настигла. Не думай, ешь.
Кивает на еду, которая теперь не лезет в горло.
Но всё же киваю, натягиваю неискреннюю улыбку и делаю так, как он говорит.
А сама погружаюсь в мысли, пытаясь совладать с мыслями, подкравшимися в голову.
Я не верю в совпадения.
Особенно в такие.
Поднимаю взгляд на Чонгука, который тянется к своему телефону. Полностью погружается в него и слегка улыбается.
Резко поднимает на меня взгляд и тихим, своим хриплым голосом произносит:
– Посмотрим фильм?
Не думаю над его предложением, только киваю. И надеюсь, что этот день не принесёт мне ещё сюрпризов.
Время до ночи пролетает незаметно. Мы с Чонгуком смотрим фильмы, всякие различные видео, обсуждаем новости. Целуемся и просто проводим приятно время вместе. Как, блин, самая настоящая пара.
И я до сих пор во всё это не верю. Для нас эти часы мимолётны. Вот и не замечаю, как мы останавливаемся уже фиг его знает на каком по счёту кино.
– Он тебе не нравится? – на этот вопрос только морщу носик и качаю головой.
– Худой слишком.
– На себя бы глянула, – усмехается, из-за чего получает слабый удар ладошкой по плечу.
– Я поправилась, вообще-то, – отвечаю с сожалением. Хоть это пока не сильно заметно, если не приглядываться, цифра на весах отчётливо растёт. Это огорчает.
И всё уходит в ляжки да зад…
– Ну, грудь у тебя какая была мелкая, такая и осталась, – Чонгук слегка сжимает полушарие холодной ладонью, чуть играясь. Забавляется, а я только бью его по рукам. Провинился. Ещё и соски затвердели. Маньяк, блин! – На правду не обижаются. Вырастут ещё.
Отличная поддержка! Лучше некуда!
– Раз маленькая, не трогай, – убираю с себя его руки и привстаю. Фильм в ноутбуке мне становится не так интересен. Я обиделась, вообще-то.
Причём, не только на маленькую грудь.
Совсем из-за другого.
Не могу решиться спросить, куда Чонгук так быстро ушёл ночью. А он и не торопится мне докладывать.
Я же сделала вид, что сплю. И если обман раскроется… Печально мне будет. Задницу потом неделями чувствовать не буду.
Но я всё же потягиваюсь к потолку, выгибаясь и демонстрируя все формы Чонгуку. И как ни в чём не бывало поворачиваюсь в его сторону.
Строю из себя наивную дурочку.
– Мне показалось, или ты ночью куда-то уходил?
Я плохая актриса, но в этот раз стараюсь изо всех сил. Округляю пухлые губы и хлопаю ресничками.
– Я слышала звук входной двери.
– Нет, я никуда не уходил, – врёт ведь и не краснеет.
– Что же это тогда был за звук? – придаю голосу озадаченности. Тя-же-ло. – Я точно уловила щелчок замка…
– Тебе приснилось, – Чон старается улыбнуться, а я вот напротив – хочу ударить его. Сильно. Или отдавить, чтобы потом ещё долгое время не вставало.
– Ну, ла-адно, – делаю вид, что сдаюсь.
Понимаю, что Чонгук сказал не лезть во всё это дело, но… Я была бы не я, если бы так просто смирилась.
Уж слишком этот человек заврался.
А я из-за этого иду на необдуманные и безумные поступки. Хотя раньше… Закрывала на всё глаза.
Не знаю, откуда эта идиотская мысль берётся у меня в голове, но всё же решаюсь ей воспользоваться.
Субин мне пригрозил за ту выходку, также внезапно пришедшую в голову, а вот Чонгук… Что он мне сделает? Выпорет ремнём? Вряд ли. Ему ребёнок сейчас важнее, чем я.
Но всё же, мне кажется, Чон не клюнет на эту уловку, но попытка не пытка. Если что, устрою скандал. Мне, если честно, уже не привыкать.
Из-за этого человека становлюсь типичной истеричкой.
Использую приём, которому когда-то научила одна подруга-манипуляторша.
Снимаю с руки резинку, завязываю в хвост. Делаю всё непринуждённо, обычно, будто всё так и есть.
Воссоздаю типичную ситуацию и легко спрашиваю:
– Как Субин? – возможно, из моих уст это звучит странно, но все другие вопросы, крутящиеся в голове, ещё хуже. Обречены на провал.
– Нормально, – как и ожидалось, сухие слова.
– Вы созванивались? Куда он ушёл вчера? – отворачиваюсь и беру передышку.
– Да, – Чонгук привстаёт с кровати, закрывает крышку ноутбука. Фильмы на сегодня отменяются. – Спешил. К девушке одной.
Хочется дать Чону смачный подзатыльник. Такой, от которого бы голова отлетела на триста метров. Как так можно меня обманывать?
– Нормально? – удивлённо вскидываю брови. – Я думала, он будет обескуражен той новостью, что я его огорошила.
Поворачиваю голову в сторону мужчины. Тот зависает, прожигает меня заинтересованным взглядом. Теребит, но не от нервов, мою вторую резинку. Любит он их.
– А что ты ему сообщила? – прищуривается, что-то подозревая.
А я улыбаюсь как дурочка.
– Как что? – отыгрываю удивление. Получается в этот раз хорошо. – Своё положение. Он поэтому и ушёл. Наверное, так сильно был в шоке, что не смог сказать и слова. Так что насчёт него? Он обескуражен или рад?
– Он не выглядел обескураженным, – Чон недоумевает и встаёт с кровати, отбрасывая в сторону мою резинку, за которой я тщательно слежу. Прислушиваюсь.
– Выглядел? Вы виделись? – подмечаю, внутри ликуя. Немного, но прокололся.
Интересно, как теперь Чонгук выкрутится из этого?
Вообще удивлена, что это срабатывает. Надо отдать должное Джису… Не зря она ходила на курсы психологии.
Хотя, что-то мне подсказывает, этот мужчина так просто не сдастся. И придётся мне… Спрашивать всё в лоб. В очередной раз.
– Нет, – что-то в его голосе мне не нравится.
– Чонгук, перестань, – не ожидаю от самой себя. Не понимаю, чего он хочет добиться этим враньём. – Я считала тебя благородным и рассудительным мужчиной, который никогда не лжёт женщинам. Скрывает правду – да. Я привыкла. Но ты сейчас лжёшь. А это противнее всего.
И обидно. Так, что лёгкие горят. Сердце сжимается, а в голове неутешительные и прискорбные мысли.
А в груди…
Самое настоящее разочарование.
В нём.
Наблюдаю за его безэмоциональным лицом.
Он смотрит на меня сверху вниз равнодушным взглядом. Как на дурочку. С неприязнью.
Или мне так кажется? Думаю, ошибаюсь. Не может между нами всё так круто поменяться за каких-то пару секунд.
– С чего ты решила, что я вру тебе, Дженифер? Я оговорился.
– И опять ты лжёшь! – пытаюсь вскочить на ноги. Но как только касаюсь пола травмированной стопой, шиплю и морщусь. Одёргиваю её, будто обжигаясь.
Злость ярким огнём окутывает с ног до головы. Разжигается от маленьких искр, превращаясь в настоящий костёр.
– Ты думаешь, я глупая, или глухая?! Я не спала, когда ты уходил! И попробуй только ещё раз мне соврать, Чонгук! Мне плевать, что с ногой. Пойду вприпрыжку! Но уеду от тебя. И попробуй меня только удержать.
Чон устало вздыхает, уже в который раз за эти дни. Поднимает руку вверх, потирает переносицу на мои возгласы.
– Какая ты тяжёлая, – так и хочется крикнуть: «Да пошёл ты!». – И? Чего ты этим добилась?
Чего я добилась?!
Он издевается надо мной?!
Пытаюсь успокоиться. Вернуть самообладание. Криками делу не поможешь.
– Это ты с Парком сделал? – вылетает неосознанно. Я не верю в случайности. Никогда. – По новостям сказали, что это было ночью. И ты ушёл. Только вот… Он говорил про двух. Ты что, ещё и братца своего прихватил?
Чонгук сжимает кулаки, из-за чего по всей руке появляются синие вены.
– Если тебе так легче будет спать, то отвечу, – отвечает резко и неожиданно. Думаю, что это сон. Так легко согласился… – Да, я. Ты успокоилась? Услышала, что хотела?
Кажется, и его терпению приходит конец, как собственно, и моему. Он начинает повышать голос и сжимать яростно пальцы. Но он не ударит. Максимум – припечатает к полу или кровати.
Он импульсивный. И от этого мне порой бывает страшно.
– Нет! – вскрикиваю. – Мало того, что ты выстрелил человеку в ногу, так ты ещё и Субина сюда привлёк! Я уже и боюсь спросить, откуда у тебя оружие!
– Что за глупости ты несёшь? – злостный огонёк проскальзывает в тёмных глазах. – Я ни в кого не стрелял. Он сделал это сам. Почти. Но разве тебя это должно волновать? Джен, он повинен в том, что ты сейчас не можешь и встать. И он продолжил бы угнетать тебе жизнь! Ты должна быть просто рада, что он больше не появится в твоей жизни!
Дёргаюсь, потому что впервые вижу Чонгука таким. Он кричит. Сильно повышает голос, который меняется до неузнаваемости.
Не слышу и половины слов, зацикливаясь только на нём.
Не могу понять, кто стоит передо мной. Человек, которого я полюбила за редкую нежность, постоянную поддержку и несносный характер, или…
Другой. Тот, кто опять скрывает от меня всё.
Для меня доверие – первое в отношениях.
А здесь ни первого, ни второго.
– Субин решил помочь мне, хоть я и не просил. Сам. Вне зависимости от того, что у вас плохие отношения. И да, Дженни, я не хотел, чтобы ты это знала. И? Ты рада? Узнав правду?
– У меня порой такое ощущение… – произношу еле-еле сухими губами. – Что ты просто играешься со мной, как и твой брат. Трепете мне нервы. Почему нельзя просто поговорить, Чонгук? Сказать! Губами! Это ведь не сложно! Зачем всё делать за спиной? Вместо того, чтобы спокойно сидеть и знать, где ты, я всю ночь не могу спать. Я нервничаю, беспокоюсь о тебе, о том, что происходит! Я понимаю, что для тебя это будет лучше…
Говорю на надрыве. Между рёбер всё болит. От чёртовой обиды.
– Но мне просто нужна правда. Это ведь не сложно! У нас не будет ссор, не будет недомолвок. Но тебе на меня плевать. И ты ни капли не думаешь, что всеми этими нервотрёпками, сокрытием правды, махинациями у меня за спиной, с ребёнком может что-то произойти. Я и так стараюсь изо всех сил. Но ты каждый раз подрываешь моё к тебе доверие!
Я не замечаю, как начинаю плакать.
Это снова происходит.
Человек, к которому я привязалась и… Полюбила, обманывает меня. Делает только хуже.
Я уже напоролась на Парка. Он сидел на моей шее и спал с другими девушками. Пользовался моими деньгами, мной.
А сейчас это делает Чонгук. Продолжает пользоваться. Ради секса? Или забавы?
Раньше я думала, что это единственный человек, который со мной искренен. Но я снова ошибаюсь.
И у меня опускаются руки. Я хочу уехать отсюда. Как можно подальше. От этих двух братьев. Дать голове и мыслям передохнуть. Пустить слёзы и вдоволь наплакаться.
Но вместо этого…
Чувствую на своих щеках холодные ладони, которые проходят по коже. Места, где Чонгук трогает меня и стирает влажные дорожки слёз, горят и колют.
Делает шаг вперёд, запускает руку в тёмные волосы. Вжимает ладонь в затылок и прислоняет моё лицо к своей груди.
Не хочу к нему приближаться, но, когда он обнимает меня, вся злость опять сходит на минимум.
И как у него это получается! Надоел! Сколько можно! Я просто хочу на него спокойно позлиться!
– Джен, – раздаётся рядом, пока влага пропитывает белую футболку. Шмыгаю носом и не желаю его слушать. Но и вымолвить ничего не могу, чтобы остановить. – Я больше не обману. Перестань плакать.
Мне хочется верить.
Но отчего-то не могу. Боюсь опять обжечься. Стоять вот так и рыдать, но уже не ощущая Чона рядом.
И всё же окутывающее его тепло, исходящее спокойствие, окутывают пуховым покрывалом.
– Никогда? – всхлипываю, уточняя. Я слишком мягкая. И чувствую, в очередной раз провалюсь, когда Чон будет играть со мной.
Уверена, так оно и будет.
– Только если ты меня об этом не попросишь, – летит вслед моим словам.
Прикрываю глаза, сжимаю пальцами мягкую ткань его белоснежной футболки.
Хорошо.
Я дам ему ещё один шанс. Но в этот раз последний.