Цена свободы
На следующее утро их путь лежал дальше в горы. Ветер нёс прохладу, солнце лениво поднималось из-за горизонта, освещая узкую тропу. Харуто натянул на себя плащ, всё ещё ощущая остатки ночного холода.
Рэйдзи двигался уверенно, ведя лошадь за повод. Сам он шёл пешком, словно проверяя дорогу, а Харуто, ссутулившись, плёлся за ним, изредка бросая взгляд вниз, в туманную долину.
— Куда мы идём? — наконец спросил омега.
— В город Сакаи, — коротко ответил самурай.
Харуто нахмурился. Он слышал о Сакаи — крупный торговый город с множеством купцов, путешественников и моряков.
— Ты собираешься сдать меня?
Рэйдзи на секунду задержал шаг, но не ответил.
Харуто усмехнулся.
— Ты же понимаешь, что если мы войдём в город, меня сразу узнают?
— Поэтому ты не войдёшь, — отозвался самурай.
Омега остановился, сжав кулаки.
— И что, ты оставишь меня в лесу, как узел с вещами?
— Если будешь вести себя тихо — да.
Ответ выбил у Харуто весь запал. Он зло выдохнул, но всё же продолжил идти. Конечно, Рэйдзи не оставит его без присмотра. Всё было продумано — омега не сможет сбежать.
Дорога сужалась, переходя в скалистую тропу. Под копытами лошади скрипели камни. Внезапно Рэйдзи напрягся, его рука легла на рукоять меча.
— Что?.. — начал Харуто, но самурай поднял ладонь, заставляя его замолчать.
Перед ними, чуть выше по тропе, на фоне утреннего солнца вырисовывались несколько тёмных фигур. Люди с оружием. Разбойники.
— Эй, путники! — раздался грубый голос. — Далеко ли путь держите?
Харуто сжался, а Рэйдзи спокойно шагнул вперёд.
— В сторону Сакаи, — ответил он бесстрастно.
— Видишь ли, дорога здесь платная, — ухмыльнулся один из разбойников.
Рэйдзи медленно вытянул меч.
— Мы не платим.
Мгновение — и всё пришло в движение. Разбойники ринулись вперёд, но самурай был быстрее. Его клинок сверкнул в лучах солнца, воздух прорезал короткий свист. Один из нападавших рухнул на землю. Остальные замерли.
— Ч-что за… — пробормотал один из них, отступая.
Рэйдзи даже не выглядел напряжённым.
— Уходите, пока можете, — тихо сказал он.
Харуто смотрел, не в силах оторваться. Он слышал рассказы о боевых способностях самураев, но видеть это своими глазами… В этом было что-то пугающее, но завораживающее.
Разбойники, поняв, что против них опытный воин, не стали искушать судьбу. Один из них грязно выругался, махнул рукой, и они скрылись в лесу.
Рэйдзи вытер лезвие, убирая меч в ножны.
— Пошли.
Харуто только кивнул. Он вдруг понял, что его сердце колотится слишком быстро.
Луна уже стояла высоко в небе, когда Рэйдзи, ведя лошадь за поводья, подошёл к постоялому двору. После стычки с разбойниками Харуто едва держался на ногах — усталость, холод и напряжение давали о себе знать. Самурай чувствовал, что омега не сбежит сегодня — слишком измотан.
Двор оказался скромным, но достаточно приличным, чтобы здесь можно было отдохнуть. Запах варёного риса и жареного угря наполнял воздух, а внутри раздавался гул голосов — купцы обсуждали торговые пути, наёмники хвастались победами, путники делились новостями.
Рэйдзи без лишних слов занял для них комнату на втором этаже. Харуто, войдя внутрь, сразу сбросил сандалии и устало сел на циновку, потирая замёрзшие пальцы.
— Ты говорил, что мы поедем в Сакаи, — напомнил он, закрывая глаза.
Рэйдзи поставил меч у стены.
— Поедем. Утром.
Харуто глубоко вздохнул.
— Мы даже не обсудили, зачем ты туда меня везёшь.
Рэйдзи сел напротив, его холодные глаза мелькнули в лунном свете.
— Спи.
— Ты же понимаешь, что там меня могут узнать? — не унимался Харуто.
— Понимаю.
— И всё равно ведёшь туда?
Рэйдзи не ответил. Он просто взял рисовые лепёшки из узелка, что дали внизу, и протянул одну Харуто.
Омега колебался, но всё же взял еду.
— Я не привык к таким условиям, — пробормотал он, кусая лепёшку.
Рэйдзи слегка кивнул, как будто и так это знал.
Некоторое время они ели в тишине. За окном послышался крик, кто-то громко смеялся — по двору проходили пьяные путники.
Харуто кутается в тонкое покрывало.
— Надеюсь, завтра не будет дождя…
Рэйдзи поднялся, проверил меч и снова сел.
— Спи.
Омега закрыл глаза. Он ещё не дошёл до свободы, но уже был пойман. И что теперь?
Харуто спал тревожно. Каждый раз, когда он закрывал глаза, перед ним вставал образ семьи — лица братьев, отца, матери. Он видел их выражения, слышал, как они говорили о предстоящем браке, как решали его судьбу без него.
Он вздрогнул и открыл глаза. В комнате было тихо. Лёгкое мерцание светильника отбрасывало тени на стены.
Рэйдзи сидел у двери, будто застывший изваянием. Он не спал.
— Ты всегда так? — голос Харуто был хриплым после сна.
— Так?
— Спишь сидя, как каменная статуя пугаешь.
Рэйдзи не ответил.
Харуто вздохнул и поднялся, скидывая покрывало. Комната была маленькой, но воздух в ней казался холодным.
— Нам надо уходить с рассветом?
— Да.
— И что дальше?
Рэйдзи бросил на него быстрый взгляд.
— Завтра доберёмся до Сакаи.
Харуто нахмурился. Он не был уверен, что хочет идти в этот город, но выбора у него не было.
Он потянулся, морщась от ноющей боли в плечах.
— Не думал, что бегство окажется таким утомительным.
Рэйдзи не прокомментировал.
Тишина.
Харуто лёг обратно, глядя в потолок.
— Ты ведь всё равно не оставишь меня, да?
— Нет.
— Тогда хотя бы дай мне шанс.
Рэйдзи прищурился.
— Шанс?
— Шанс сбежать, — Харуто усмехнулся. — Не сейчас. Потом.
Самурай смотрел на него холодным взглядом.
— Спи.
Харуто усмехнулся, закрыл глаза.
Он знал, что Рэйдзи не позволит ему уйти. Но почему-то рядом с этим суровым воином он не чувствовал страха.
Ранним утром гостиница всё ещё дремала. Лишь внизу, в кухонных помещениях, слышался гул голосов — слуги готовили завтрак для постояльцев.
Рэйдзи стоял у окна, скрестив руки на груди. За его спиной Харуто натягивал верхнее кимоно, зябко поёживаясь от утреннего холода.
— Ты уверен, что нам стоит идти именно в Сакаи? — спросил он, запахивая ткань.
— Это единственное место поблизости, где можно затеряться среди торговцев, — ровно ответил самурай.
Харуто тихо выдохнул.
Всё это время он чувствовал себя странно — словно живёт не в реальности, а в чьей-то чужой истории. Он должен был бояться, злиться, пытаться вырваться… но чем больше дней проходило с момента его бегства, тем сильнее он ощущал, что от судьбы не сбежать.
Рэйдзи поднял взгляд на Харуто.
— Готов?
Омега кивнул.
Они спустились вниз. Гостиница была полупустой: несколько купцов негромко переговаривались у дальнего стола, пара путников завтракала у окна.
Рэйдзи быстро расплатился с хозяином, и они вышли на улицу.
Воздух был свежим, вдалеке слышался шум рынка.
Харуто вскинул голову, вдыхая запахи — рис, специи, свежий хлеб.
— Это последний нормальный город, через который мы проезжаем, — сказал Рэйдзи, взяв поводья своей лошади. — Дальше — только дороги и леса.
Харуто оглянулся на город.
Последний… значит, дальше начнётся настоящее путешествие.
— Тогда… может, стоит задержаться?
Рэйдзи замер, пристально глядя на него.
— Зачем?
Харуто улыбнулся, сжимая край своего рукава.
— Просто… хочется ещё раз почувствовать себя свободным.
Рэйдзи ничего не сказал, но в его взгляде мелькнула тень раздумья.
Спустя мгновение он отстегнул от седла небольшой мешочек с деньгами и протянул его Харуто.
— Два часа. Потом возвращайся сюда.
Омега моргнул, не сразу понимая, что происходит.
— Ты… даёшь мне свободу?
— Нет. — В голосе самурая не было ни капли мягкости. — Я даю тебе возможность запомнить этот город таким, каким ты его хочешь запомнить.
Харуто сжал мешочек и, не сдержав улыбки, быстро развернулся, исчезая в толпе.
Рэйдзи проводил его взглядом.
Он не собирался отпускать Харуто.
Но позволить ему сделать ещё один шаг навстречу свободе… пожалуй, в этом не было ничего плохого.
Это приказ.
Харуто не стал задерживаться. Он вышел на узкие улочки города, завёрнутый в простое тёплое хаори, что скрывало его дворянские черты. Город жил своей жизнью: торговцы выкрикивали цены, уличные повара готовили лапшу и жареные сладости, пахло дымом, специями и холодным ветром, наполняющим улицы.
Сначала он просто шёл, стараясь запомнить расположение мостов, храмов и главного рынка. Потом любопытство взяло верх. Он подошёл к прилавку с тканями, пальцами провёл по мягкому шёлку — такой он видел только во дворце.
— Нравится? — улыбнулась продавщица.
Харуто кивнул, но ничего не ответил. Он не мог позволить себе привлекать внимание.
Пока он гулял, в голове крутилось одно: это, возможно, последний город, где он свободен. Как только они уедут в Сакаи, путь назад станет невозможным.
А может, стоит просто не возвращаться к гостинице?
Мысли закружились, но он отогнал их. Пока ещё у него было время.
---
Рэйдзи смотрел на людей, спешащих по улицам, не показывая вида, что следит за Харуто. Он не волновался, что тот сбежит — самурай знал, что если понадобится, он найдёт его за несколько часов.
Но внутри было странное чувство.
Почему он вообще дал ему эти два часа?
Он сам не мог дать ответа.
Харуто шёл дальше по оживлённым улочкам, его мысли метались между настоящим и прошлым. Город жил своей жизнью: дети бегали между торговыми лавками, мужчины обсуждали новости за чашей сакэ, а женщины выбирали свежие овощи на рынке. Всё казалось таким обычным, таким привычным… но не для него.
Он никогда не был частью этой жизни. Его миром были коридоры дворца, утренние поклоны учителям, строгий этикет и ожидания семьи. Здесь же люди были свободны. Они смеялись, торговались, спорили, решали свою судьбу сами.
Харуто остановился у маленького чайного дома, где стояли деревянные столики. Запах свежезаваренного зелёного чая смешивался с ароматом печёных рисовых лепёшек. Он подумал, что мог бы задержаться здесь, просто посидеть и почувствовать себя обычным человеком.
Но его взгляд зацепился за небольшую группу мужчин, сидевших у другого стола. Они тихо переговаривались, но Харуто уловил знакомые слова:
— Говорят, в городе ищут одного важного беглеца… — пробормотал один из них.
— Омега, да? — отозвался другой, отпивая сакэ. — А что, думаешь, он ещё здесь?
Харуто почувствовал, как его пальцы сжались в кулак. Его ищут. Конечно, ищут.
Он поспешно отвернулся и ушёл, стараясь выглядеть спокойным. Теперь он знал: у него действительно осталось мало времени.
---
Рэйдзи стоял, скрестив руки, у входа в гостиницу. Прошло уже почти два часа. Он не беспокоился, но внутри чувствовал странное напряжение.
Ты ведь знал, что он вернётся. Или не знал?
И всё же, когда знакомая фигура показалась вдалеке, он испытал едва уловимое облегчение.
Харуто подошёл, стараясь выглядеть невозмутимым, но самурай заметил в его глазах лёгкое беспокойство.
— Всё запомнил? — спросил Рэйдзи, пристально глядя на него.
Харуто кивнул.
— Да. Мы можем ехать.
Рэйдзи не стал задавать вопросов. Если Харуто что-то узнал, он скажет сам — или промолчит. Самурай привык, что ответы приходят со временем.
— Тогда собирайся, — спокойно сказал он. — В Сакаи нас ждёт долгий путь.
Они покинули гостиницу ранним утром, когда город ещё не проснулся. Морозный воздух обжигал кожу, а тонкий слой инея серебрил крыши домов.
Харуто закутался в тёплый плащ, который Рэйдзи передал ему перед выходом. Он не задавал вопросов, но где-то внутри почувствовал тёплый отклик — самурай, даже не говоря ничего, заботился о нём.
— В Сакаи будет проще затеряться, — сказал Рэйдзи, проверяя сбрую лошади. — Большой портовый город, много чужеземцев.
Харуто молча кивнул, поднимаясь в седло.
Они ехали через городские улицы, где уже начиналась утренняя суета. Запахи горячего риса и свежих булочек смешивались с дымом от угольных жаровен. Люди спешили на рынок, торговцы выкрикивали цены на товар, а дети бегали, не обращая внимания на холод.
Но как только они покинули город, всё изменилось.
Они выехали на пустынную дорогу, ведущую через лес. Здесь было тихо, только изредка слышался треск веток под копытами лошади.
— В Сакаи у нас не будет привилегий, — вдруг сказал Рэйдзи. — Там нет друзей, нет поддержки.
Харуто поднял на него взгляд.
— Ты говоришь так, будто я могу рассчитывать на привилегии где-то ещё.
Самурай не ответил.
Дорога тянулась впереди, покрытая тонким слоем изморози. Впереди ждал новый город, новые испытания и, возможно, новые опасности. Но сейчас, в этой тишине, Харуто чувствовал, что впервые за долгое время не один.
Они покинули гостиницу ранним утром, когда город ещё не проснулся. Морозный воздух обжигал кожу, а тонкий слой инея серебрил крыши домов.
Харуто закутался в тёплый плащ, который Рэйдзи передал ему перед выходом. Он не задавал вопросов, но где-то внутри почувствовал тёплый отклик — самурай, даже не говоря ничего, заботился о нём.
— В Сакаи будет проще затеряться, — сказал Рэйдзи, проверяя сбрую лошади. — Большой портовый город, много чужеземцев.
Харуто молча кивнул, поднимаясь в седло.
Они ехали через городские улицы, где уже начиналась утренняя суета. Запахи горячего риса и свежих булочек смешивались с дымом от угольных жаровен. Люди спешили на рынок, торговцы выкрикивали цены на товар, а дети бегали, не обращая внимания на холод.
Но как только они покинули город, всё изменилось.
Они выехали на пустынную дорогу, ведущую через лес. Здесь было тихо, только изредка слышался треск веток под копытами лошади.
---
Сутки путешествия с каждым шагом утомляли их всё больше. Они двигались вдоль заснеженных дорог, пытаясь избегать возможных опасностей. Харуто, ощущая усталость от долгого пути, всё же чувствовал, что в душе не было покоя. Его мысли всё время возвращались к тому, что ему предстояло столкнуться с новым городом и новой реальностью. Но было и другое: страх перед неизвестностью того, что будет дальше.
---
Путешествие продолжалось. Снег под ногами начал меркнуть, потому что всё больше и больше времени они проводили на лошади. Рейдзи предложил Харуто сесть на его коня — слишком долго идти пешком было бы утомительно для омеги, особенно в условиях, когда мороз начинал пронизывать до самых костей.
Харуто, немного колеблясь, взобрался на лошадь позади Рейдзи, стараясь не показывать своей слабости, хотя усталость давала о себе знать. Он огляделся вокруг, заметив, как свет луны отражается от снежных сугробов и как деревья, обнажённые от листвы, словно смотрят на них из тени. Ветра не было, но мороз заставлял вздохи превращаться в облака пара.
Рейдзи был молчалив, как всегда, но его присутствие давало Харуто ощущение защищённости. Конь двигался плавно, и Харуто ощущал, как руки Рейдзи крепко держат поводья, что позволяло им двигаться быстро и уверенно. Путём, который они выбрали, было немного сложновато ехать, но самурай не спешил, позволяя лошади и Харуто привыкнуть к движению.
Ветер в лицо, шорох шагов лошади на снегу и медленное приближение ночи наполняли их молчанием. Харуто, ощущая поддержку, даже немного расслабился. Он не мог не признать, что в этом путешествии было что-то успокаивающее в его расположении рядом с этим человеком, который, несмотря на свою жесткость и холодность, казался ему гораздо более надёжным, чем любые прежние защитники.
Прошло время, и Харуто почти забыл об окружающем мире. Он положил голову на плечо Рейдзи и закрыл глаза, чувствуя тепло тела самурая рядом с собой, а также его уверенные движения, которыми тот направлял лошадь. И хотя он понимал, что это всего лишь временная передышка, он ощущал, что они немного ближе друг к другу.
---
Холодный ветер свистел в ушах, когда Рейдзи и Харуто двигались по пустой дороге. Солнце едва пробивалось через облака, а зимний воздух уже был настойчиво холодным, проникающим в самое сердце. Листья, ещё недавно зеленевшие, теперь облетели, оставив только скелетные ветви деревьев, слегка покачивающиеся под силой ветра.
Рейдзи сидел на своей лошади, уверенно направляя её через каменистую дорогу. Лошадь шла быстро, но не торопливо — её шаг был размеренным, так же, как и шаг самурая, который сидел на ней. Харуто сидел перед ним, всё так же укрываясь от ветра за спиной самурая, не осмеливаясь поднять глаза.
Прошло уже несколько дней, как они покинули город. Харуто чувствовал себя всё более уставшим, но и тем более спокойным рядом с Рейдзи. Погода становилась всё холоднее, и каждый их шаг вёл их всё дальше от города, где начиналась новая жизнь для Харуто. Но это была не свобода, а бегство. Он знал это.
— Мы еще далеко от Сакаи, — тихо сказал Рейдзи, его голос звучал холодно, но спокойно. — Но, думаю, на днях мы доберемся.
Харуто кивнул, его дыхание образовывало небольшие облачка пара в воздухе. Он чувствовал, как тело начинает немного остывать, несмотря на тёплую одежду.
— Ты не боишься? — спросил он, невольно оглянувшись на Рейдзи. Вопрос сорвался с губ, и он не мог вернуть его назад. Страх, растущий в нем с каждым шагом, заставлял его сомневаться.
Рейдзи не сразу ответил. Он продолжал смотреть вдаль, его взгляд был сосредоточен, как всегда, на пути.
— Боязнь — не в нашем пути, — сказал он наконец. — Тот, кто боится, не способен идти вперед. Мы не можем возвращаться.
Харуто снова молча кивнул. Рейдзи был прав. Боязнь в глазах омеги была понятна, но он знал, что единственный путь — это двигаться вперёд, и его не остановить.
С каждым шагом лошадь под Рейдзи всё больше уставала. Дорога была тяжёлой, и для того чтобы двигаться дальше, им нужно было остановиться. Рейдзи дал знак лошадью, и они свернули на обочину. Вскоре они нашли небольшое место, где можно было остановиться и отдохнуть.
— Поживем здесь пару часов, — сказал Рейдзи, слезая с лошади. — Тебе тоже нужно немного передохнуть. Мы в пути целый день.
Харуто, не раздумывая, спрыгнул с лошади, чувствуя, как ноги подкашиваются от усталости. Ветер сдувал с него последние силы, и он был рад, что наконец можно сделать хоть какой-то перерыв.
Они расположились рядом с небольшим костром, который разжёг Рейдзи. Харуто присел на землю, подтянув колени к груди, и стал смотреть в огонь. Его мысли всё ещё были на воле, в том далёком городе, но теперь они уходили всё дальше, растворяясь в небе.
Рейдзи молча сидел рядом, его взгляд был устремлён в огонь, но его мысли были далеко, за горизонтом. Время от времени он посматривал на омегу, словно проверяя, как тот себя чувствует, но не произносил ни слова. Тишина между ними была знакомым, но не комфортным молчанием.
— Я... я не думал, что окажусь в такой ситуации, — наконец произнёс Харуто, не ожидая ответа. Он знал, что Рейдзи его не осудит, но в этом молчании было что-то такое, что заставляло его говорить, будто бы ему нужно было это выговорить. — Могу ли я когда-нибудь выбраться отсюда, Рейдзи?
Самурай не сразу ответил. Он снова взглянул на Харуто, изучая его лицо, его тень в свете костра.
— Ты не можешь выбраться... не сейчас, — сказал он, не сдержав тяжёлых слов, которые тянулись через всю тишину. — Но ты можешь что-то изменить в этом пути. И ты знаешь, что путь будет нелёгким. Однако этот путь, как бы он ни был сложен, — он твой.
Харуто молча вздохнул. Его взгляд вернулся к огню, а в его сердце всё равно оставалась тяжесть от мыслей, не дающих покоя. Но теперь, в этом новом мире, среди ветра и холодной ночи, он понимал, что у него не было выбора.
Он должен был идти дальше.
Харуто посмотрел на Рейдзи, его золотистые глаза чуть сузились от колеблющегося света костра. В груди всё ещё гулко отдавалось эхо слов самурая, но теперь он чувствовал… несправедливость.
— Ты сказал, что я могу что-то изменить в этом пути… — начал он тихо, но с ноткой упрямства в голосе. — А что насчёт тебя?
Рейдзи чуть повернул голову, взглянув на омегу поверх пламени.
— Что ты хочешь сказать?
Харуто сжал пальцы на ткани своего плаща.
— Ты сидишь там, всегда молчишь, всегда таишь свои мысли. Ты знаешь, что со мной происходит, что я чувствую… но я ничего не знаю о тебе.
Рейдзи не сразу ответил. Он задумчиво перевёл взгляд на огонь, будто бы изучая игру пламени.
— О чём ты хочешь услышать?
— Не знаю… — Харуто пожал плечами, но его голос был серьёзным. — Расскажи что-нибудь. О себе. О своей жизни до того, как ты оказался здесь.
Рейдзи усмехнулся уголком губ, едва заметно, и это было редким выражением на его лице.
— Жизнь самурая не полна историй, которые могут развлечь аристократа.
— Я не прошу развлечений, — резко перебил его Харуто, чуть подавшись вперёд. — Я хочу знать, кто ты.
Рейдзи посмотрел на него внимательно, затем медленно выдохнул.
— Я вырос в доме, где честь ставили выше жизни. Моё детство было тренировками с мечом, а юность — испытанием верности. Когда я впервые убил человека, мне было пятнадцать.
Харуто вздрогнул. Он не ожидал услышать нечто столь тяжёлое сразу.
— Это был твой враг?
— Это был мой долг, — просто ответил Рейдзи. — Самурай не задаёт вопросов, если его меч направляют в нужную сторону.
Омега внимательно смотрел на него, пытаясь что-то понять. В словах самурая было что-то горькое, но Рейдзи не выглядел сломленным этим грузом. Он просто принял свою судьбу.
— А что, если меч направят не туда? — тихо спросил Харуто.
Рейдзи чуть нахмурился, но ответа не дал. Тишина повисла между ними, нарушаемая лишь треском костра.
— Ты не обязан отвечать, — выдохнул Харуто. — Но мне было важно спросить.
Рейдзи кивнул, а затем взял одну из длинных веток, чуть сдвигая угли в костре.
— Спи, Харуто. Завтра нам предстоит долгий путь.
Омега смотрел на него ещё несколько секунд, но потом кивнул, не став настаивать. Он лёг на расстеленный плащ, закрывая глаза.
Но перед тем, как его забрал сон, он понял одну вещь — даже у человека, которого учили подчиняться долгу, внутри может быть что-то большее.