Зеленоглазые девы
Страной гор и туманов правили старые король и королева, правили мирно и спокойно, и всего в королевстве было в достатке. Одно только их печалило – не было у них сына, наследника, а дочери, красивые, статные, уже птицами разлетелись по соседним государствам, королевами и княгинями правили на чужих престолах.
Часто старый король кручинился, что некому ему будет передать власть, и после его смерти огромной волной захлестнет страну смута. Чтобы не расстраивать супругу своей печалью, король часто отправлялся охотиться к границам темного леса, такого древнего, что помнил он еще те времена, когда самые высокие скалы были морским дном. И однажды под сенью дерев король встретил деву с кожей белой, как утренний туман, волосами алыми, как листья клена осенью, и глазами зелеными, как мох на старых валунах.
- О чем ты печалишься, о мой король? – спросила она голосом тихим, как журчание ручья. И поведал ей король о своей горе, о том, что нет у него наследника, некому передать страну, а сам он уже стар и недолго ему править осталось.
- О, это не горе, - задумчиво ответила дева. - Я могу тебе помочь, если ты пообещаешь, что обвенчаешь сына с одной из моих сестер. Набери воды из реки, что течет сквозь лес, и напои ею свою королеву.
Совсем король себя позабыл от радости, согласился с условием прекрасной девы, даже не спросил ни имени ее, ни рода. Набрал во флягу темную и холодную воду и поспешил обратно в замок. Поднес королеве темную воду в серебряном кубке, но ничего не сказал о странном договоре с девой. Удивилась королева такому дару, но не стала прекословить мужу, чтоб не расстраивать его. И стоило ей выпить лесной воды, как тут же погрузилась она в долгий сон без сновидений, и никто не мог разбудить ее. А через девять месяцев родила королева прелестного сына и тихо умерла, так и не проснувшись.
Долго горевал король, но исправить уже ничего не мог, только и оставалось ему растить королевича, учить да к управлению страной готовить. Рос юноша красивым и умным, спокойным и внимательным – отрада отца, надежда народа. И дни бежали легко и быстро, и чем сильнее и краше становился королевич, тем сильнее слабел и дряхлел отец. И скоро приблизился тот момент, когда король понял, что пора ему передать сыну власть и царский венец.
- Но прежде, чем принять корону, должен ты жениться, - сказал старик сыну. – Ибо таков древний закон нашей земли.
- Должен - так должен, - покладисто согласился королевич. – Разве мало у наших соседей прекрасных и юных дочерей?
Вздохнул король и открыл сыну тайну о его рождении, о договоре со странной зеленоглазой девой и о смерти матери. Выслушал королевич внимательно, ни словом, ни взглядом не укорил отца.
- Что ж, дурно будет начинать правление с нарушенного уговора. Придется найти сестер этой девы и взять одну из них в жены, пусть и будет она хоть крестьянкой, хоть ведьмой.
Разослал тогда король гонцов по всей стране и стал ждать, когда сестры зеленоглазой девы явятся во дворец, заявить свои права на королевича. Но дни становились все короче, все сильнее дышала зима в окна, а никто так и не явился.
В канун Самайна королевич охотился в темных лесах, где когда-то отец встретил зеленоглазую деву. Он погнался за прекрасным белым оленем, и псы его, рыжие. словно языки огня, звонким лаем оглашали торжественную тишину голого осеннего леса. Но в пылу погони королевич уехал слишком далеко, в самую темную и тайную чащу, куда не осмеливается забрести ни один зверь. Собаки его отстали и с поскуливанием разбежались, а верный конь взбесился и сбросил наездника, прежде чем умчаться в темноту.
Не испугался королевич, потому что при нем был его верный меч и краюха хлеба, а значит, скорая смерть ему не грозила. Медленно побрел он искать путь из дурного места, и вскоре заметил среди деревьев согбенную старушку с вязанкой хвороста. Шла она не быстро и не медленно, но королевич запыхался, прежде чем догнал ее.
- Не помочь ли вам, бабушка? – спросил королевич вежливо. Старуха скосила на него хитрый черный взгляд.
- Да разве сможешь, дитя? Разве хватит тебе сил?
- Обижаете, бабушка, - рассмеялся королевич и взвалил на спину хворост.
Но вязанка, которую старуха несла легко, тут же пригнула королевича к земле. Смолчал он, стиснул зубы и поплелся вслед за старухой, с каждым шагом все сильнее и сильнее сгибаясь. И когда королевич уж думал, что не выдержит, уронит ношу, старуха дошла до крошечной хижины у корней огромной сосны и махнула рукой, мол, скидывай здесь.
Обрадовался королевич, сбросил со спины хворост, выпрямился, потирая спину. И только заметил, что глаза-то у старухи полностью черные, без белков, а лицо как каменное. Понял тогда, что не простой бабушке помогал, а самой смерти.
- Что ж, - сказала она голосом низким и раскатистым, - удивил ты меня, королевский сын. Мало кто горе способен на спину взвалить, мало кто с честью его нести может. Ты помог мне, а потому отплачу я тебе советом. Скоро явятся к тебе невесты, одна другой краше, но берегись их. Ибо нелюди они, с одной свяжешься – всем дорогу в страну откроешь, людей монстрам скормишь.
- Что же мне делать? – испугался юноша. – Нельзя же договор нарушить.
Улыбнулась смерть и зашептала на ухо королевичу, а затем и путь из леса указала.
Возвратился юноша в замок к отцу и стал невест ждать, ибо сказала смерть, что явятся они в самую длинную ночь, когда морозы сильнее всего лютуют. Повелел он все окна законопатить, чтоб до весны не открыть их было, да запасти побольше дров и торфа и лампового масла.
А в ночь излома зимы, когда ни луны, ни звезд не было видно за пеленой серых и мокрых туч, в замок явились прекраснее девы, все, как одна бледные, красноволосые и зеленоглазые. Пришли они в легких платьях и зеленых плащах, к подолам которых не приставал снег. Старшая отправилась сразу к старому королю:
- Вот и пришло время долг отдать. Сестры мои прекрасны, голоса их чисты, а мысли быстры. Каждая будет хорошей королевой. Пусть же твой сын выбирает любую!
- Негоже наобум выбирать ту, с которой жизнь делить. Уже подготовлены гостевые комнаты, взбиты перины, растоплены очаги, - отвечал король. – Оставайтесь с нами на зимние праздники, пируйте и веселитесь, а после них сын мой назовет ту, что взойдет вместе с ним на престол.
Согласились зеленоглазые девы, остались в замке. Только жаловаться стали на жар и духоту, да не открывались окна, не потухал огонь в каминах, денно и нощно горели фонари и свечи в их покоях. И в одну из ночей все девы скинули свои зеленые плащи и выбежали в одних легких платьях в ледяную ночь резвиться в снегу. А королевич только того и поджидал.
Увидел он, что все девы легко на снегу танцуют, в снежных вихрях кружатся, бросился тогда в их покои, схватил плащи и сжег их. А вместо них подложил другие, такие же зеленые, да сплетенные по совету смерти из нитей в семи водах вымоченных, на семи ветрах высушенных.
Стоило же утром девам надеть плащи, как завопили они звериными голосами, да превратились в старух, сухих, почерневших и седоволосых. Неизменной осталась лишь старшая, та, что когда-то заключила договор с королем. Ей и сказал тогда королевич:
- Прекрасная дева, твой договор с моим отцом неисполним, ибо нет у тебя сестер, только заколдованные человечьи дети, чью смерть ты украла. Не должна тебе ничего ни наша семья, ни наша страна!
Зеленоглазая дева, царица земель темных и сопредельных, промолчала, только улыбнулась тонко, ибо умела ценить умных противников и проигрывать достойно. Покинула он замок не оглядываясь, а королевич следующей весной женился на прекрасной княжне из союзного государства и правил с ней долго и мудро.