Небесные Души

Когда-то давно Сэму пастор Джим, у которого Джон изредка оставлял двух своих сыновей, когда они были недостаточно взрослыми для охоты, рассказал, что у каждого ангела, спускающегося на Землю, появляются маленькие изменения в крыльях.

Те, кто спустился однажды, не смогут сохранить чистый небесный оттенок, что пропитается другими цветами, присущими самим людям, оболочки которых они занимали. К примеру, если вессель любил воду и широкие своим видом океаны, то несколько перьев ангела обязательно перекрашивались в светло-голубые оттенки. А если вессель был помешан на книгах, то бледно-жёлтое перо казалось выцветшим на фоне других из-за пародии на цвет страниц.

Сэм надеялся, что крылья Габриэля приобрели шоколадные оттенки в ораве рыжих перьев, если верить насчёт цвета оперения архангела Гавриила Евангелие. Гейб был помешан на сладостях и шоколаде, в особенности если проследить путь найденных в бункере бумажных обёрток в тёмных уголках. Сэм представлял, что на чердаке их ещё больше, чем даже в комнате, предоставленной Гейбу.

Когда он пулей вылетел из другого мира, первым, на что наткнулся его взгляд, это была маленькая обёртка от какой-то шоколадки, что лежала в тени за одной из кружек, стоящих за полками с книгами. Сэм знал, что Габриэль обожал сладкое так само сильно, как Дин - пироги. Тут даже не надо быть демоническим мальчиком, чтобы понять это (Гейб подобную любовь явно перенял у Локи, когда становился фокусником и менялся с ним телами).

Глаза судорожно, взволнованно блестели, словно он принял наркотик, а влажные руки сжимали рукоять клинка. Сердце выскакивало из груди, но хуже всего был подобный пытке страх. Страх того, что ничего не сработало.

После голова повернулась в сторону дрожащей Ровены, что изо всех сил держала извивающуюся линию портала в другой мир, и Сэм безмолвно кинулся под облегчённые вздохи остальных прибывших людей к ведьме.

- У нас вышло. - буркнул себе под нос за его спиной Дин, но Сэм даже не посмотрел в его сторону.

Клинок оказался на столе рядом с ёмкостью с перемешанной массой из ведьменских прибамбасов, а пальцы ухватились за запястья трёхсотлетней женщины, чтобы убрать её порезанные ради заклинания ладони от стола. Кровоточащим ранам доступ к тёплому свету ламп перекрыло лёгшее на руки Ровены белое полотенце от рук Сэма.

- Хэй. Хэй? - Сэм приподнял подбородок Ровены и заглянул ей в глаза. - Ты в порядке? Благодаря заклинанию смогла удержать портал?

Крохотный кивок значил слишком много для Сэма.

- Спасибо, Ровена. Спасибо. - губы подрагивали, всё тело чесалось. Это было даже необъяснимо, но паника была очень даже понятной.

Ровена наконец встретила его взгляд своим твёрдым. Её рыжие пряди волос словно тоже были пропитаны кровью, как и белое полотенце в её руках, чья ворсистая поверхность очень быстро окрашивалась в кровавое красное. Она сощурила глаза и взглянула в самые недра тёмного зелёного цвета глаз Сэма, будто выискивала что-то важное. Что-то практически утерянное, на что было мало надежды, что имела всё же место быть.

Люди вокруг переговаривались, где-то на заднем плане Мэри кратко обняла своего старшего сына, а Бобби Сингер с его рыжей бородой и хмурым лицом хлопнул того по плечу. Многие обнимались и болтали, кое-кто смеялся, кто-то уже налёг на пиво, которое притащили с другого мира.

Сэм проигнорировал всё это. Если бы у него была сейчас возможность кого-то обнять, он бы выбрал такого небольшого в его глазах архангела. Он бы вдохнул аромат шоколада и орехов в тех сухих волосах, почувствовал бы приятное тепло и успокоил бы бьющееся в груди дыхание.

И враз Сэм вспомнил, что никогда не делал подобного по отношению к Гейбу. Он никогда его не обнимал, так, по-дружески. Никогда.

- Вышло, Сэмюэль. - пробормотала Ровена. - У тебя вышло.

Сэм отвёл взгляд от такой красивой в его глазах мамы, что обменялась ласковыми улыбками с Джеком и отвечала краткими фразами на вопросы Каса, и посмотрел на ведьму. Её бусы и кольца блестели на фоне тёплого света ламп.

Ровена явно поняла, насколько сейчас был заторможенным мозг Сэма, и закатила глаза в невольном недовольстве.

- С задуманным. У тебя вышло. - уточнила она и Сэм аж вскинулся.

- Ты... уверена?

- Ни в чём нельзя быть уверенным на все сто процентов, но, Сэмюэль, поверь мне на слово, я знаю, что говорю.

Ровена сжала в своих в руках полотенце и отошла в сторону от пронзительного взгляда Сэма, чья грудь рвано вздымалась, а плечи подрагивали.

Если же всё вышло, то почему он ничего не чувствовал? Чего-то такого, стороннего, чего-то чужого внутри себя? Или всё просто потому, что оно никогда чужим и не было? На миг поймав взгляд удовлетворившегося ответами Мэри Каса, Сэм захотел раствориться в воздухе, вскинув в разные стороны руки, и оказаться как можно дальше от всех этих людей, ответственность за которых легла на плечи ему, тридцатичетырёх-летнему охотнику.

Кас преодолел между ними расстояние.

- Здравствуй, Сэм. Я счастлив, что у нас всё вышло. - на губах Кастиэля показалась тусклая улыбка, что ни капли не была искренней.

- Да. - кивнул Сэм.

- Где Габриэль?

Кас практически молниеносно перешёл к делу, пока Сэм открывал банку найденного под столом пива, чтобы приложиться к нему. Он уже напоминал себе Дина. Ну или же Джона, что не всегда возвращался с охоты трезвым.

Сэм только сейчас вспомнил, как Дин укладывал отца, умоляя того лечь на кровать и стащить ботинки с ног (что не всегда у него получалось).

- Сэм? - позвал его Кас, пока Сэм делал крупные глотки с бутылки и стирал холодные капли спиртного с губ.

- Мы не спасли его. Он сказал, что больше не хочет убегать и... И... - Сэм закашлялся, чувствуя резкий удар ледяного пива по его разгоряченному горлу.

- Габриэль... мёртв? - тихо спросил Кас.

Сэм наблюдал, как его плечи медленно поникают, как тускнеют глаза и внутри них закрадывается неподдельная боль. Вместе с глазами потускнело и лицо, и даже плащ словно убрал из себя те мягкие оттенки, которые в нём влекли.

- Я... прости. - проскрежетал Винчестер, не в силах соврать о том, что пытался остановить Габриэля от этого шага.

Он не пытался. Не пытался, хотя у него была возможность потянуть архангела на себя и кинуться вместе с ним к порталу. Не пытался, потому что был слишком сбит с толку от того, что не понимал, что именно ему следует делать. Спасать Дина и себя, - бежать к порталу и вытаскивать их шкуры из горячки, - или же выбить дурь из Габриэля, - забить на всё и утащить его от глупой затеи.

И отчего-то Сэм выбрал первый вариант из-за гудящих в голове «Теоретически, ты должен позволить ему сделать это» слов.

- Габриэль сам выбрал свой путь. - произнёс Кас, словно в этом пытался убедить самого себя. - Сам выбрал. Только сам, правда?

- Это было его решение. - подтвердил Сэм, мысленно прокручивая в голове слова Дина в дешёвом мотеле...

«Оставив нас тогда, обманув Люцифера, ты сбежал подобно трусу с поля боя. Ты постоянно убегал, Габриэль. Снова будешь, а?»

...подразумевающие слабости и «трусость» архангела, как, снова таки, говорил Дин, который практически никогда не мог пойти против своих братьев и семьи.

- Ты... Вы же ничего не могли сделать, верно?

- Я не знаю, Кас. - сказал Винчестер и знал, что это было правдой.

Сэм ускользнул от Кастиэля, стараясь не смотреть тому в глаза. Он не представлял, что творилось внутри него. А если он останется один на один со своими мыслями, то все чувства нахлынут на него подобно волне. Ноги были ватными, пружинистыми и едва двигались.

Люди говорили, а в голове стояли слова «Сам выбрал. Только сам, правда?». Сэм хотел сбежать, – чего не давала сделать ему ответственность. Он словно постарел на несколько десятков лет.

- Да, это просто невероятно..!

- У нас вышло, не верилось, конечно, но вышло...

- Жаль что наше трио лидеров не увидели этого...

- ...сейчас бы попивал с Бальтом и хохотали бы над какой-то глупостью, клянусь.

- Блять. - вот на знакомый старческий мат Сэм остановился.

Бобби выглядел побитым, израненным и не только снаружи, – пускай ран и хватало, – он выглядел избитым внутри. Словно кто-то наносил ему ножевой за ножевым, словно зубы впивались ему в глотку тысячи раз прежде, чем оставить смертное тело дёргаться в предсмертных судорогах, а когти всё ходили по груди и с наслаждением срывали шкуру.

Старый охотник выглядел ещё более старым, чем в те времена, когда его знал Сэм.

Сейчас Сингер держал потрёпанную фотографию и смотрел на неё, искривляя губы в неподдельной боли. На миг глаза Сэм мельком скользнули по чёрно-белом фото, – пять силуэтов пронеслись перед взором. И каждый из них был знаком Сэму, кроме одного.

Винчестер сделал нерешительный шаг в сторону Сингера, когда Дин вскинул вверх бутылку с пивом, таким образом практически возвышаясь над всеми. Многие затихли, и даже Бобби отвёл взгляд от фотографии, на которой виднелась пара ангелов, один демон, сам Сингер и неизвестный Сэму паренёк, слишком молодой для того чтобы быть охотником.

- Я хотел... - Дин нерешительно кашлянул. - Короче, за Габриэля.

Что-то защемило в груди Сэма, и явно не у него одного.

- За этого непутёвого архангела и ещё за десятки, сотни других людей, что положили свои головы, чтобы мы оказались на этом месте в эту данную нам минуту. - Дин нервно отпил под взгляды остальных налитое в стакан виски, проглатывая залпом свой тост.

А на фотографии на Сэма смотрели тёмными глазами Габриэль, перехвативший ружьё поудобнее, положивший на плечо Гейба руку Бальтазар и опирающийся на Бобби Сингера Кроули. И молодой парень рядом усмехался тонкими губами, глядя на остальных стоящих рядом людей слишком похожими на глаза Бобби Сингера своими глазами.

Бобби, что стоял перед ним, а не на фотографии, где всё ещё был весел со своей ироничной усмешкой, повернулся к их новоявленному лидеру и без слов подвинулся в сторону. Подвинулся для того, чтобы Сэм узрел наглые лица истинных охотников на фото, что были готовы дать отпор каждому ангелу и демону. Даже вне зависимости от того, что трое из них входили в эту категорию.

- Кто это? - негромко спросил Сэм, указывая на семнадцатилетнего парнишку (ему вряд-ли было больше).

- Мой сын. - спокойно молвил Бобби, пряча во внутренний карман куртки побитое временем фото.

Винчестер не ответил. Он слышал о сыне Бобби. Слышал и знал, что тот погиб на одной из битв, пускай впервые и был спасён демоном Кроули. Сэм неловко перехватил бутылку с пивом и сделал ещё один глоток, чтобы после кинуть её опустевшую оболочку в ближайшую мусорку.

Охотник отошёл от Сингера, потому что знал, что это был не его Бобби, который был близок с двумя непоседами братьями, ради которых был готов умереть, – это был не их приёмный отец.

Сэм почувствовал, как дрогнули его губы и вместе с тем дрогнули его руки.

На фотографии Габриэль смотрел прямиком в камеру и улыбался. Улыбался, как и все стоящие рядом с ним. Улыбался невероятно искренне, и Сэм готов был смотреть на эту улыбку вечность, пускай и знал, что это был не его Габриэль. Сэм смотрел на улыбку, на губы, что в отчаянии поцеловали его и поразили, наверное, сильнее, чем кто-либо.

***

- Ты хочешь поговорить об этом? Как ты вообще, Сэм?

Сэм хмыкнул. Ему этот вопрос уже задали человека четыре, а теперь к этой цепочке присоединился и Дин. Сразу был Джек, склонивший свою голову к плечу, позже ещё пара охотников из другого мира, далее Кас с его виноватым видом, а позже и Мэри, всё такая же взволнованная, но сияющая от того, что у них вышло вернуться.

Потому-то ответом всем им служила одна фраза:

«Всё в порядке. Просто устал.»

Он сидел на кухне, в окружении десяток книг. Люцифер и Михаил остались в том мире, – что больше не представляли проблемы, – Джек и мама, наконец-то, были в этом мире, и единственного, кого среди них не хватало, – это был Габриэль.

Сэм помнил, как сидел в комнате целую ночь и беспринципно пялился в стену, пытаясь найти маленький кончик верёвки в собственной душе, за который можно было бы потянуть и вытащить искру того, что он искал. Помнил, как в нём тонули тысячи мыслей и противоречий, а во рту всё ещё был горьковатый привкус от того отчаянного поцелуя, – что был слишком поразителен Сэму. Он не понимал, почему это было так странно для него, потому что гомофобом назвать его уж точно нельзя было, но... Просто понимание того, что это был Габриэль, его Габриэль... Оно немного ломало Сэма.

Сэм не мог толком объяснить этого так само, если бы его спросили, как и тот момент, когда он сидел в комнате перед Габриэлем и сказал, что тот нужен ему.

- Мы поменялись местами? Теперь ты мой психотерапевт? Зигмундом Фрейдом заделался? - спросил Сэм с не присущей ему издёвкой.

- Не совсем.

Дин отодвинул стул от стола, чтобы по пути подтянуть к себе бутылку с виски, – и плюхнулся напротив брата. Свет от висящей под потолком лампы скользнул в его волосах успокаивающим теплым светом и отразился бликом в стекле с золотистым напитком внутри.

- Сэмми, я помню, как потерял Каса тогда, после его глупой выходки с левиафанами. Ты тоже помнишь, как я таскал его плащ и чувствовал себя ужасно. - Дин говорил скованно и сбито. Он нервно почесал свой затылок и сделал глоток прямиком с бутылки. - А ты, Сэм, только потерял своего...

- Тогда почему ты так паршиво относишься к своему ангелу, Дин? Объяснишься? - Сэм пришурил глаза и впился взглядом в Дина, что поджал губы.

- Я тут собирался успокаивать и побыть поддержкой для тебя, так что, будь добр, не перебивай меня, ладно?

- Нет. - твёрдо сказал Сэм. - Ты относишься к нему как к своей вечно обязанной тебе спасением зверушке.

- Зверушке? Боже, Сэм, что ты себе там понапридумывал, а? - практически сразу же вскинулся Дин. - Кас , – это просто Кас, который натворил слишком много дерьма, как и все мы. Он это прекрасно понимает. Я это прекрасно понимаю. И ты должен это прекрасно понимать.

- Ты глупец, Дин! Ты его что, караешь за то, за что он карает себя уже испокон-веков? За то, что он делал в прошлом? - резко поинтересовался Сэм, зарываясь руками в пряди своих волос. - Всё уже прошло, всё было давно уже в прошлом. А ты его продолжаешь карать!

- Да о чём ты...

Сэм устало закатил глаза и сделал ещё один глоток пива с бутылки, смотря на сбитого с толку Дина.

- Ты так и не заметил, как он поглощает в себя все твои взгляды, вопросы, реплики, песни и прикосновения? - тихо спросил он. - Думал, что я не замечу, с каким наслаждением ты расслабляешься, кладя руку ему на плечо или смотря прямиком в глаза? С каким спокойствием ты доверяешь ему в охоте и смотришь с ним фильмы? Да ты ему даже подарил чёртов плеер с набором всех песен Led Zeppelin, чего никогда и никому не делал! Ты полнейший придурок, если отталкиваешь очевидное!

- Я нихрена "очевидного", - Дин изобразил кавычки в руках, - не отталкиваю, потому что его нет, Сэм. Угомонись, ладно? Кас просто... Кас. Я тогда растерялся. Мне жаль, искренне жаль, что я ляпнул такое тогда в комнате, когда выгнал его, но не собираюсь подтверждать какие-то твои россказни об "очевидном", Сэм. Как бы сильно не любил тебя. Он же тебе рассказал о том, как я выгнал его, да?

- Да, рассказал. А ты мог хотя бы извиниться, Дин.

- Изв... Что? Сэм, он сам ворвался в мою комнату и стоял, смотрел на меня, словно мы снова оказались в начале нашего знакомства, где он влезал в мои сны и...

- Я! - Сэм поднялся со стола ткнул себе в грудь пальцем. - Я потерял своего ангела. Ангела, что погиб из-за меня, Дин!

Медленное дыхание отразилось на стенках его рта. Сэм медленно взял себя в руки и с силой начала успокаиваться. Это была не вина Дина. Дин был ни в чём не виноват, кроме своего обращения к Касу. Но смерть Габриэля не стояла над душой Дина, она была совершена не от его рук.

Тишина между ними залегла глубокой рекой, пока перед Сэмом стояла картина, где залп благодати вылетает из глаз Габриэля. А после смешивается со словами Ровены: «Вышло, Сэмюэль. У тебя вышло.».

У него вышло. Но где доказательства? Где живой, стоящий перед ним Габриэль, пускающий в ход свои глуповатые шутки и попивающий горьковатый виски. Где был Габриэль?

- Я умоляю тебя, Дин... Умоляю, слышишь? - выдохнул он, возвращаясь за стол. - Поговори с Касом. Объяснись. Извинись. Прежде, чем случится какая-то чертовщина, что будет стоить вам времени и жизни снова. Не допускай моих ошибок. Просто не допускай.

Дин крепко сжал зубы и уставился на играющие на стекле бутылки блики от лампы. Сэм смотрел на него.  Нога под столом подёргивалась, а бледность украсила щёки. Младшего Винчестера скоро начнёт трясти, и тогда маску спокойного, уравновешенного и хорошего лидера уже долго держать не выйдет, – потому что минуту назад она сорвалась и открыла лишь четверть того, что было внутри Сэма на самом деле.

- Знаешь, что он делал, когда ты проснулся? - негромко спросил Сэм. И прежде, чем Дин сумел ответить ему, Сэм продолжил: - Он укутывал тебя крыльями, чтобы избавить от кошмара. Он пытался отгородить тебя от него, а ты прогнал его. Ты отталкивал своего ангела раз за разом, в надежде таким чудным образом избавиться от того, что по-настоящему есть в тебе, Дин.

- Ты, блять, сейчас о чём вообще толкуешь? - выдохнул Дин.

Сэм поднялся из-за стола и вытащил из ближайшей верхней полки одну маленькую книжицу «Физические оболочки существ небесных». Он кинул её Дину, и тот на лету её и поймал.

- Почитай её, Дин. Я сразу думал, что там полная чушь, но уже так не думаю. - сказал Сэм. - Просто прочти хотя бы отмеченные мною главы.

- Катись-ка ты, сцуко. - кинул ему братец с хмурым выражением лица.

Дин встал из-за стола и, подхватив бутылку вместе с книжкой со стола, направился к выходу. Губы сжаты, глаза бегают по углам кухни, но не встречаются с глазами Сэма. Всё тело напряжённо. И всё это значило только одно: Дин услышал Сэма и будет мучить себя за правду целую ночь в объятиях бутылки. Либо же... Либо же сейчас возьмёт Импалу и рванёт куда глаза глядят, чтобы только под утро вернуться назад.

Дин часто так делал, потому когда Сэм был подростком, то страшно волновался за своего шибанутого старшего брата, что получил от отца подарок в виде Импалы, на которой мог легко в своей ярости убиться где-нибудь на мосту или у шоссе.

- Одним словом, прости что наорал. В последнее время не в себе. - пробормотал Сэм.

- Каждый, кто теряет своего ангела, потом не в себе, Сэмми. - последовал тихий ответ.

И в этом Дин был прав.

«Ты отталкивал своего ангела раз за разом, в надежде таким чудным образом избавиться от того, что по-настоящему есть в тебе.»

Эти слова принадлежали не только Дину. Эти слова были обращены и к самому себе. Эти слова подразумевали разом тысячи мыслей внутри головы охотника, и он знал, что это была правда. Чистая, неиспорченная правда, в которой Сэму придётся ещё разбираться очень долго. Но когда он впервые озвучил эти слова... всё на миг встало на свои слова, чтобы секунду спустя разрушиться на десятки тысяч осколков.

- Я... Просто если ты захочешь поговорить, я всегда рядом, Сэм. Не закрывайся, иначе я потеряю ещё и тебя.

Сэм встретил уничтоженный эмоциями взгляд брата. И ничего не сказал. Он знал, что может положиться на брата, может выплеснуть на него весь ураган из своих чувств, – но всё равно ничего не сказал.

- Я, конечно, не любитель разматывать сопли, но иногда, – иногда, Сэм, - Дин ткнул пальцем в младшего брата, - каждый, чёрт его дери, нуждается в этом.

- Неужели ты пришёл к такому выводу? - нарочито ужаснулся Сэм, чтобы после кратко усмехнуться, утыкаясь взглядом в свои лежащие на столе руки. - Спустя столько лет?

- Пошёл ты.

- Тебе того же.

Дин хмыкнул и, зажав книжку под подмышкой, сделал ещё один глоток из бутылки.

- Спокойной ночи, Сэм. - на выходе молвил он.

- Спокойной, придурок. - кинул ему в ответ Сэм с их неизменной шуткой насчёт обращений.

Только в этот раз она ни у кого не вызвала усмешки.

И Сэм мог поклясться, что после того, как Дин исчез, – после того, как снова уткнулся в стоящую перед ним бутылку с пивом, дешёвым и горьким, – заметил растворившийся за углом противоположного от Дина выхода конец бежевого плаща. Шаги гулом отбились от стен бункера и глухим стуком отразились в мыслях Сэма.

Габриэль так не ходил. Он ходил настолько тихо, что его шагов было даже не слышно. Сэм со смешком сделал ещё один глоток с банки и коснулся кармана на своей клетчатой рубашке тёмно-синего цвета.

Оттуда торчал маленький бумажный уголок конверта, в котором хранилось маленькое письмо с маленькими косыми буквами.

- Гейб? - тихо позвал Сэм, подняв глаза в сторону потолка. - Если слышишь, глупый ты архангел, то ты мне нужен прямо здесь и сейчас, ты меня понял?

Сэм помнил, как семь клятых конвертов высыпались из книги о скандинавской мифологии, каждая из которых была отмечена датой, по какой можно было узнать, какое из писем было на самом деле первым. Помнил и сейчас снова вытащил одно из них, чтобы прочитать написанное на самом конверте своё собственное имя. В груди снова что-то защемило.

«Сэму» – значилось там.