Небесные Души

Рыжие пряди ведьмы, бродящей по бункеру, всё время напоминали Габриэлю жадные до внимания языки безудержного огня. На ней постоянно тряслись шумные браслеты, подвески и толстые серьги, а пальцы украшали кольца. Её вечная и изящная улыбка были чем-то вроде драгоценного камня на перстне. Взгляд Габриэля постоянно оказывался на проходящей мимо него МакЛауд, – и он множество раз задавался вопросом: его вечно привлекают такие безудержные, ненормальные дамочки с ярко-красной помадой на губах и облегающими платьями? Сначала была Кали, неукротимая скандинавская богиня, теперь Ровена, рыжеволосая ведьма.

Его дорогой папаша решил поиздеваться над сынком.

И когда эта рыжая бестия сидела у небольшого камина в бункере, где пригрела себе место, архангел смотрел на отливающую чем-то слишком волшебным фигуру и думал, как Ровена могла быть такой уродливой скотиной внутри?

Ведьма бросила собственного восьмилетнего сына одного, чтобы насладиться своей жизнью. Она тысячи раз предавала даже своих заносчивых подружек ведьм и ещё больше раз оборачивала вокруг своего толстого каблука мужчин. Ровена МакЛауд в свои триста с хвостиком лет совершила столько грехов, сколько живущий более нескольких миллиардов лет Кастиэль даже перед глазами не видел, – да судя по кратким рассказам Дина, тот даже в борделе вёл себя так, словно намеревался там откинуть собственные ласты из-за «порочности места этого».

А Ровена же... Чёрт. Она была даже хуже Габриэля со всеми его пошлостями и раскованностью. Воплощением того, чего бы Габриэль даже на милю к своей родственной душе не подпустил.

Вот только это было уже не ему решать, потому что его действиями тогда, когда на него не попадало свечение луны с окна чердака и он не варился в собственном соку вот уже несколько часов, явно руководил сидящий в подвале бункера братец, замкнутый в обнимку с тысячью дьявольскими ловушками и магическими значками.

- Салют, ведьма. - приветливо мурлыкнул Габриэль с котячей лыбой на губах.

Ровена подняла набитые тушью ресницы и оторвала взгляд от какой-то явно чёрной книжицы в своих руках.

Послышалось что-то вроде ответного приветствия, на которое Габриэлю было откровенно плевать. Он уселся на ближайшее кресло и, закинув ногу на ногу, уставился на полыхающий в камине огонь, чьи концы пожирали свежую древесину в камине.

- Непривычно? - спросил Габриэль.

Ровена снова, но в этот раз раздражённо оторвалась от книги.

- Что?

- Непривычно работать в команде? - уточнил Габриэль, проходя внутрь маленькой комнатки.

Ведьма расправила свои плечи и одарила архангела ласковой улыбкой, которая не предвещала ничего хорошего. Искры ударили отзвуком в её глазах и наглость родилась где-то глубоко в них.

- Да, а что, дорогой? Тебя что-то беспокоит? Мне, к примеру, трудно концентрироваться, когда на меня глазят десятки бестолковых глаз. - с ухмылкой ответила она. - А вот что насчёт тебя, знаменитый архангел, который пошёл против небес?

Габриэль неопределённо пожал плечами, даже не смотря в лицо Ровены, – которая тогда явно изменила своим желаниям, воззрившись на Габриэля.

- Я не знаю. Тысячи раз работал плечо плеч со своими братьями в очередных миссиях, потому не скажу, что мне «трудно концентрироваться».

Ровена на это ничего не ответила. Она оторвалась от созерцания лица Габриэля и посмотрела на огонь в маленьком камине с выложенной там плиткой.

Молчание между ними достигло очевидной ноты, которая способствует, вынуждает чаще всего продолжить неловкий разговор. Но никто из них так и не шевельнулся прежде, чем это не сделала Ровена, подперев подбородок рукой.

- Ответь мне, Габриэль, зачем ты так яростно цепляешься за этих людей?

Вопрос поставил в тупик. Он заставил брови немедленно взлететь вверх и оказаться у самой повисшей на лоб пряди.

Если бы ему задали этот вопрос несколько лет назад, то Габриэль наверняка бы ответил что-то вроде «Неплохое телевидение и поганая компания – лучший припев для бухла». Кто-то бы рассмеялся на этот ответ, кто-то закатил бы глаза, а кто-то покрутил бы у виска.

Но на самом деле всё было немного иначе, чем хотелось ответить Габриэлю.

- Сэм.

Ровена странно посмотрела на него, и Габриэль посчитал за своё должное объясниться.

- Моя причина – это Сэм. - и немного погодя, под треск шумного огня, продолжил: - Ну, знаешь, думаю, не я один попал под влияние его красноречивых слов. Вряд-ли и ты была бы тут, если бы не его щенячие глазки.

Ровена медленно кивнула. Рыжие пряди всколыхнулись вслед за движением её головы, а вслед за ними легко звякнули несколько её бус на шее.

- Мы поняли друг друга. - хмыкнула наконец она, делая маленький глоток с не понять откуда взявшейся чашки со слишком ароматным чаем. Бергамот с другими травяными приправами непосредственно растущего запаха ударил в нос Габриэлю. - Сэмюэль хорош в речах.

- Не то слово.

- И ты, безжалостный архангел, заботишься о нём как о своём человеке. - молвила ведьма, на что Габриэль только сконфуженно посмотрел на неё и на элегантно оттопыренный мизинчик от маленькой чашечки.

- Так заметно?

- О, Гавриил, более чем! - воскликнула с раздражающей улыбкой Ровена. - Всякий явно слеп к тому, что происходит между вами, если не видит этого. Как Дин Винчестер, к примеру. Как снаружи глуп, так и внутри крайне поверхностен.

- Касси бы не согласился. - произнёс Гейб и улыбка на кровавых губах Ровены возросла. - Он видит что-то скрытое внутри этого человека. - Гейб на миг замолк, чтобы восстановить маленькие воспоминания в своей голове. Воспоминание о встрече скандинавских божков, когда Винчестер выводил пленных из их маленькой камеры. Воспоминание о сотнях других им спасённых, когда он, не жалея собственной крови, вытаскивал из горящих домов детей. Воспоминание о тех тридцати годах пыток в аду, после которых Дин всё же сдался... - Честно? Я тоже это увидел, когда он предпочёл своему спасению других людей. Он мог спокойно убежать самому, но вместо этого каждый чёртов раз выводил других из ловушки. Вряд-ли его можно назвать поверхностным.

Габриэль отвёл взгляд от окрашивающегося в алые оттенки от огня чая. Он посмотрел на висящую у потолка картину осеннего леса, в котором каждое дерево было слишком ярким и разным, прямо как и собравшаяся компания для отправки в другой мир.

- Если бы я попросил тебя об одном одолжении, ты бы согласилась выполнить его, насколько глупым бы оно ни звучало?

- В зависимости от того, что попросишь. И в зависимости от того, что предложишь взамен. - ответила она, чтобы услышать смешок со стороны Габриэля. - Мы знакомы лишь несколько дней, архангел, и за бесплатно я помогать с чем бы то ни было не собираюсь.

- Вы с Кроули чересчур похожи. - пробормотал очевидное себе под нос Гейб. - Но, думаю, ты согласишься и за просто так.

- С чего ты взял? - резко спросила Ровена. - Я тебе не джин, ты не попрёшь лампу и я не исполню три твоих желания, Гавриил. Я ведьма, которая во всём ищет свои плюсы и минусы.

- Джины гораздо хуже. - ответил Габриэль.

Всё так же медленно горел огонь. И не только в камине, но и в глазах у сидящих фигур перед ним. Огонь отзеркаливался и в чашке с нетронутым чаем, хотя Габриэль и видел, как ведьма его пила, и в бусах, и в длинных серьгах, спадающих с ушей.

- Позаботься о нём, ладно? Позаботься о Сэме, когда меня рядом не будет. А наградой тебе станет гораздо более близкое знакомство с этим человеком. Поверь, ведьма, не пожалеешь.

И с этими словами Габриэль тогда поднялся с кресла, в последний раз бросив взгляд на Ровену, которая промолчала, – он заметил маленький сорвавшийся выдох у самого порога комнаты. Ведьма лишь тихо согласилась, не произнося ни слова и даже не смотря на Габриэля.

Позже он вспоминал её взгляд, пропитанный согласием. И понимал, что Сэм оказал неземное влияние не только на Габриэля.

***

«- Я слышал, - Гейб шёпотом обдал ухо Сэма, - слышал, как ты сказал, что я нужен тебе, Сэмми. И так и не ответил.

- Тебе не нужно, Гейб. Давай я тебя отведу...

- Ты тоже мне нужен, Сэм. Больше, чем кто-либо.»

Габриэль сидел на раскладушке, хмуро глядя на проступающий сквозь витающие дымкой тучи диск бледной луны. Она медленно проскальзывала сквозь их лёгкое скопление и медленно скрывалась за чёрными ветвями деревьев, что застыли вокруг бункера теми страшными силуэтами из кошмаров детей. Деревья тянули свои лапы к самому небу и словно пытались ухватить луну за хвост, потянуть её на себя и забрать кусочек ночного света.

Внимательная луна проходилась и по поверхностям, невесомо касаясь лежащей на старой тумбочке ручки и свалки исписанной бумаги.

Слова, что он сказал Сэму в приступе развязавшегося языка ему не то, что не понравились как сорвавшееся с крепления откровение, - они его ошарашили. Даже несмотря на гарячку, жар, или что там у него было, Габриэль сказал бы то, что он таил внутри себя после пробуждения только через свой труп. А тогда оно буквально сорвалось с цепи, разорвало все железные ставни и пошло против Габриэля. И это явно не только его удивило если судить по тому, как быстро постарался сбежать от него Сэм.

Это было и понятно, - стоило принять тот факт, что он, Гейб, больше не маленькая физическая оболочка, которая слишком напугана для этого мира. Как и тот факт, что Сэм дальше будет умывать руки в их общении. Будет стараться отдалиться, потому что Габриэль был и есть всего-навсего архангелом, который ничего не значит для Винчестеров кроме того, что он является полноправным доступом к благодати и силе.

Луч луны скользнул по его округлым плечам и затерялся в прядях потемневших в свете ночи волос. Габриэль бы попытался поймать его, да знал, что тот был всего-лишь тенью ночного света, что просто бы отразился на его руке и скользнул бы дальше по комнате, находя витающие в воздухе пылинки.

Чердак влёк своим спокойствием. Он буквально придушивал всё беспокойство, словно в нём было заложена магия, - и её искры нежно обводили контуры лица, касались длинными тонкими пальцами сердца и влекли собой.

Чёткий стук костяшками пальцев по двери, заставил лежащего на раскладушке Габриэля разорвать сцепление лежащих рук на груди и, скинув одеяло, сесть. Дверь с негромким скрипом отворилась и из-за косяка выглянула растрёпанная голова с поистине живым гнездом из волос.

- Можно? - спросил Кас, пальцем указывая прямо перед собой.

- Нет, Кастиэль, конечно же нельзя. - хмыкнул Габриэль, чтобы в следующий миг пожалеть о вывалившемся сарказме, который не всегда был понятен серафиму. Серафиму, который сейчас неловко застыл на пороге и уже собрался уходить, виновато склонив голову. - Хэй, Касси, это была шутка. Заходи, глупый ангел.

Габриэль спустил ноги на пол и, упираясь спиной в стену под подоконником позади себя, дождался пока дверь за Кастиэлем закроется и проблески света с коридора исчезнут. Темнота пеленой накрыла маленькую комнату и обернула их двоих мягкими бинтами.

Луна задумчиво погладила ключицы Кастиэля и отблеском ударила в его голубые глаза, которые всегда напоминали чистоту неба Гейбу, - такую чистоту, которая должна была давным давно пропитать прогнившие небеса и стекать своим отражением на землю. У ангела и впрямь были чистые как глаза, так и душа, потому что Габриэль был уверен в том, что у кого, у кого, а у серафима была душа в отличие от многих ангелов. В отличие от него самого.

- Я не... глупый. - пробормотал в ответ Кастиэль, на что Гейб только покачал головой.

- Я знаю.

- И я не «Касси». - продолжил Кастиэль, садясь на край раскладушки рядом с Габриэлем, плечом к плечу. Его взгляд выскользнул в окно и сунулся к луне, которая так завораживала самого Габриэля.

- Для меня ты всегда будешь «Касси», ты же знал это? - с горькой усмешкой спросил Габриэль.

Кастиэль ничего не ответил, просто глядя в окно. Он был словно настолько же завороженным, как и Гейб. И выглядел он так, будто знал это место и не впервые был тут.

Кас не крутил головой в разные стороны, как делал это Сэм, когда впервые заглянул к архангелу, сидящему на подоконнике. Тогда он сказал что-то наподобие «Больше не убегай так, ладно, дружок?», - Габриэль точно не помнил. Но его оболочка тогда наблюдала, каким удивлённым был Сэм, обнаружив его в этом месте.

- Ты изменился. - негромко подал голос Кастиэль, переплетая собственные пальцы между собой. Его руки легли на колени, а спина ангела непривычно сгорбилась, скрывая ровный изгиб позвоночника под плащом.

- Каждый изменился. И ты тоже. - ответил Габриэль. - Не только морально. Ты изменился физически.

Габриэль указал пальцем на залёгшие морщинки под глазами, на снежные пряди в чёрных как смола волосах и на явную усталость, засевшую глубоко в зрачках весселя.

- Сколько у тебя благодати осталось? Небось, ещё меньше, чем у меня? - спросил наблюдательный архангел.

- На немного больше. Сил, чтобы залечить некоторые физические повреждения на людях всё ещё хватает. Пускай мне и приходится после этого набирать внутри себя скопления остатков благодати. - Кастиэль отвернулся от окна. - Так что ты прав. Каждый изменился с тех последних пор, что видели мы тебя.

- С тех пор, как я расстался с тобой в клетке? - невесело хмыкнул Габриэль.

- Да. Как ты, к слову, выбрался? - поинтересовался Кас.

- Смерть с душой Сэма захватил. - ответил Габриэль. И немного погодя, добавил: - Неряха.

- Я не хотел выпускать его душу, Габриэль, просто я...

- В прошлом, Кас. Это было в прошлом. Давным-давно, тогда, когда всё было по-другому. Когда на носу была другая проблема в виде первого апокалипсиса. Когда мы едва справились с ним и даже не отметили нормально.

Габриэль облизнул пересохшие губы и со стоящего на широком подоконнике стакана сделал глоток прохладной воды. Кас выглядел подавленным и нервным. Слишком виноватым, как для безэмоционального ангела, никогда раньше не выступающего против воли небес. Отказавшегося идти с Габриэлем только потому, что это было неправильно.

Дин Винчестер изменил его так само, как когда-то изменил Габриэля его братец Сэм.

- Так что, до сих пор работаешь на небеса? - спросил Габриэль, со стуком опуская стакан назад на подоконник и поудобнее устраиваясь на раскладушке. Подтянув к себе ноги, он уселся в позе лотоса и изучающе уставился на не шевельнувшегося за последние пару минут Каса.

- Нет. Но я всё ещё могу туда наведываться со временем. - Кас поднял глаза на своего старшего брата. - Они изменились. Изменились, как и всё вокруг. Там осталось не более девяти ангелов, которые своей благодатью едва ли поддерживают рай.

- Скатертью дорожка.

Кастиэль на это заявление лишь покачал головой.

- Если ангелов не останется, то и рай перестанет «работать», - Кас изобразил в воздухе напряжённые кавычки одной рукой. - и тогда умершие попросту либо останутся на земле, либо отправятся в ад.

Габриэль просто качнул головой.

- Полагаю, ты так зазываешь меня вернуть туда? - негромко спросил он.

- Считай это так, как тебе будет угодно. - буркнул себе под нос Кастиэль.

Габриэль ничего не ответил, и между ними повисло на дверных петлях молчание с высунутым языком. Где-то за окном отрывисто рассказывал детские сказки ветер, далеко хрустнула оторванная ветка, что-то упало в бункере, заставив Габриэля передёрнуться всем своим телом. Как же он ненавидел все громкие звуки, от которых кровь в ушах стынула.

Кастиэль на мгновение пустил в сторону Гейба жалостливый взгляд, который был встречен нахмуренным выражением лица.

- Не вздумай меня жалеть, Кас. Я не собираюсь плакаться тебе в жилетку. - предупредил Габриэль, поправляя выскальзывающую из позы лотоса ногу.

- Я и не думал.

- Вот и чудненько. Мне жаль... - Кас снова кинул тайный взгляд на Габриэля, отчего тот не сдержался и закатил глаза. - ...что ты так и не научился врать, Касси.

Кастиэль одёрнул на себе плащ и нервно поправил галстук, - как и всегда, по старой привычке своего весселя.

- Я не знал, что ты был там, Габриэль. Я правда не знал. Я клянусь, я бы попытался найти тебя, если бы знал, что ты выбрался из клетки, Габриэль. - начал лепетать Кас. И если сразу Гейб не понял, то теперь осознал, что ангел говорит об аде с Асмодеем. - Я пытался найти способы вытащить тебя из клетки, но единственное, что я смог выяснить, так это то, что...

- ...если в клетке находится кто-то настолько же озлобленный и сильный, как сатана, то останется там навека. - закончил за него Габриэль. - Я знаю, Кас. В этом нет твоей вины, - ни в клетке, ни в Асмодее. Тут уже я не тем доверился.

Кастиэль моргнул и посмотрел на него своим пронзительным, направленным только на Габриэля взгляд.

- То есть, это правда? Ты был в Монте Карло с порнозвёздами вместо того, чтобы с нами сражаться бок о бок? - тихо спросил он. - Габриэль...

- Да не было никаких порнозвёзд, Касси. - яростно махнул рукой Габриэль. - Хотя бы ты меня не добивай. Мне нужно было спокойное место, где будет кто-то, кроме двуличных серых стен и одних и тех же размышлений.

- Ты мог прийти ко мне. - возразил Кас.

- А ты бы принял меня?

Серафим резко закрыл глаза. Они же тогда были не в ладах, точно.

Кастиэль молчал, явно ожидая возможности заполнить тишину. Гейб на секунду задержал на его тяжёлом выражении лица взгляд, посмотрел на склоненную к плечу голову и взъерошенное гнездо на голове, которое явно было попыткой воссоздать «тот-самый-красочный-беспорядок», от какого были бы в восторге многие девушки. И, возможно, не только девушки.

Стопроцентно Винчестер-старший научил.

- Сколько же лет прошло с тех пор, когда ты показал небесам средний палец и отправился вслед за Винчестерами... Чёрт возьми, Кас, а с тех пор мы даже не поговорили. Блядь, и мы реально считали близкими друг друга? - Габриэль скривился от собственного сквернословия, но знал, что по-другому и не сможет выразить эмоции.

- Я бы попросил тебя прикусить язык, но, пожалуй, ты прав, Габриэль. - последовал тихий ответ со стороны Каса. - Мы слишком... слишком...

- Слишком отдалились. Стали слишком чужими. Стали слишком «слишком».

Габриэль взъерошил пряди на своей голове и замолк. Ему не хотелось смотреть на подавленный вид Каса, но он заставил себя, - мол, Гейб, посмотри. Посмотри! Посмотри, что ты сделал. Узри ошибку, что ты совершил, когда оставил Каса одного. Твоя вина, что он оказался таким раздавленным, твоя!

Краткая ухмылка стёрлась очень быстро, и на губах не осталось ни единого следа от неё, словно она была лишней на печальном выражении лица.

- Я отправился в Монте Карло не сразу же. Я был там, в небесном измерении среди вас некоторое время. - тихо пробормотал он, смотря в медленно меняющееся выражение лица Каса. Не читаемая мысль «Ты всё видел?» так ярко отобразилась на лице серафима, что Габриэлю даже жалко стало его. - Я видел, как тебя разорвали левиафаны в воде, видел, как ты забрал предназначенное Сэму безумие, но самого безумия в Сэме я не видел. Тогда я был слишком слаб после клетки, чтобы помочь тебе, вам с левиафанами. Потому я и остался в стороне. Мне нужны были силы, которые я слишком не вовремя растратил. Но, к слову скажу, что ты был очень милым, когда был не в себе. И когда под твоим плащом был больничный халат. - вдруг губы Габриэля растянулись в слишком искренней улыбке. - И когда показал старшему Винчестеру тот фокус с пальцем, которому я тебя научил.

- Спасибо, Габриэль. - недовольно буркнул Кас.

- Но, - продолжил Габриэль. - я понятия не имел, что мои скандинавские дружки полные мудаки, которые готовы обменять архангела на то, чтобы Люси больше их не трогал. Одним словом, просто шикарно.

- Кали злой на тебя не была.

Габриэль медленно кивнул с краткой усмешкой на губах.

- Да она вообще ангел, который чуть меня не грохнул.

- Она сожгла отель со всеми родственниками. Она похоронила десятки родных ей... существ в один день. - тихо подметил Кас, смотря на свои колени и охватившие их руки.

- Как и я, Касси. За один день похоронил одним махом всех и сразу.

Кастиэль рывком оторвал взгляд от колен и посмотрел на старшего брата, который когда-то очень давно обучил его всему, что знал сам. Он посмотрел и прочитал в глазах то, что если сейчас Кас хоть что-то будет отрицать, то ему презентабельно въедут кулаком по лицу. Потому его голова снова опустилась.

- Я не знал тогда, что небеса пропитаны ложью. - снова тихо пробормотал он, словно своим громким голосом боялся нарушить заветную атмосферу в этом месте. Словно своими громкими словами разрушил бы маленькую идиллию воссоединения между ним и его наставником. - Я... Я смотрел на созданий нашего Отца и думал, что небеса защищают их всех. Я думал, что они защищают тварей, что переродились из перистых динозавров в крохотные одноклеточные существа, которые выползли из воды и стали приматами. Я не думал, что всех тех организмов решат уничтожить со временем ангелы лишь ради того, чтобы привлечь внимание Отца. Я думал...

- Что небеса поступают правильно, потому что тебе всегда так говорили. - перебил его Габриэль. - Кас, я знаю. Я понимаю, почему ты отказался идти со мной, не стоит оправдываться. Я тогда был изгнанником, - трусливым архангелом, что возжелал после сотен миссиий на земле остаться среди людей и, как там... - Гейб нахмурил брови. - Точно, да. «Возлюбить людей сильнее Отца своего». Меня посчитали глупцом так же, как тебя посчитали им позже.

Габриэль замолк. Он видел, как что-то надрывается в Кастиэле, потому и не смог не положить руку ему на плечо, - сгорбленному, слишком изменившемуся и уставшему серафиму, который давно на небесах прославился своей любовью к людям и ко всем земным тварям. Прославился своей любовью к двум Винчестерам и одному нефилиму, ради чьих сердец и душ готов был умереть, не задумываясь.

- Ты думаешь, я не знал, что ты спасал людей и раньше? - вдруг спросил Габриэль. Кас недоуменно выдохнул. - Я видел, Кас, как ты несколько раз ослушался приказа уничтожить, стереть с Земли город, спасая детей и взрослых.

- Ты знал? - Кас смотрел на Габриэля. В его глазах читалось непередаваемое удивление.

- Да, Касси. - кивнул Габриэль. - В некоторых случаях небеса узнавали и тебя карали, но в некоторых... В некоторых прикрывал тебя я.

- Ты? Прикрывал меня? С чего это? - резко поинтересовался Кас.

- Потому что ты мой ученик. - просто ответил трикстер. - Потому что ты - мой брат.

Его рука всё ещё сжимала плечо серафима, пока вконец не соскользнула с одежды и не плюхнулась на раскладушку между Гейбом и Касом. Кастиэль выпрямился в спине и неловко провёл рукой по взъерошенным прядям волос, - прямо как Сэм.

Сейчас он внезапно напомнил прошлого себя, в той женской оболочке Кассандры, которая казалась Гейбу такой неправильной. Габриэль хмыкнул.

- Что смешного?

Кас недовольно сощурил глаза. Плечи напряглись, руки в замке сцепились ещё сильнее. Ангел никогда не любил, когда над ним смеялись.

- Ты многому научился у Винчестеров. Многого взял от братьев, - привычки, музыка, спокойствие, умение общаться с людьми. Охота. Ты же охотишься, верно? - Габриэль устало разомкнул позу лотоса, вытягивая ноги вперёд одновременно со спрятанными за спиной крыльями. Тёмные крылья Каса были едва видными Габриэлю, но всё равно были плотно сложенными за спиной с нервно приложенными перьями.

- Да.

- Ты слишком сильно изменился даже с нашей последней встречи. Ты практически утратил крылья. Ты позволяешь тому старшему придурку потешаться и измываться над тобой как его душе будет угодно, Кас. Будь у меня силы, я клянусь, клянусь, Дин бы поплатился в какой-нибудь из моих проказ. - произнёс Габриэль.

- Дин не придурок. - перебил его Кас, пряча руки в карманы пиджака под плащом. - И я пришёл сюда не выслушивать о том, как плохо я поступил, связавшись с Винчестерами, Г...

- Я не говорю, что это плохо. Сам же связался, видишь?

Кас смотрел на Габриэля. Габриэль в свою очередь устало почесал затылок и, потянувшись, кончиками пальцев ухватился за тающий в небесном измерении кончик пера Каса. Тот едва ощущался на коже, - едва тёплое покалывание, тогда как годами назад крыло бы ощутимо резануло в ладони Гейба безудержным теплом.

- Мне жаль, Кас. - и прежде, чем Кас успел вставить хоть слово и что-то сказать, Гейб лишь покачал головой, убирая руку в сторону. Его губы разодрала невесомая усмешка, что превратилась несмелый смех. - Мне правда очень жаль, что я не сумел позаботиться о тебе. Да я даже о родственной душе своей не смог позаботиться, что же говорить о таком безрассудном серафиме, который ради людей готов выдрать себе все перья и приклеить их к спинам приматов?

Гейб на миг замолк и, вдруг подавшись вперёд, возложил две свои руки на плечи ангела, который даже не шевельнулся.

- Мне правда жаль, Кас. Прости, что не был рядом, ладно?

Он видел, как челюсти серафима сжимаются и разжимаются до тех пор, пока Кастиэль резко не столкнул чужие руки со своих плеч и не дёрнул Габриэля за воротник клетчатой рубашки Сэма на себя.

Тёплые ладони легли на спину Гейба и прижали нерадивого архангела к себе. Такие тяжёлые объятия, казалось бы, - именно то, что нужно было Габриэлю. Некоторые тикающие в голове секунды заставили его просто застыть под чужими руками до тех пор, пока Кас не начал отстраняться, чтобы в следующий миг быть притянутым к груди Гейба и ответить на объятия с ничуть не менее сильними эмоциями.

Холодный нос Габриэля зарылся в отвороты плаща и замер там словно в поисках тепла.

Они прижимались друг к другу слишком долго или слишком мало, - они не знали. Просто когда Габриэль отстранился от Каса, то луна уже полностью скрылась за чёрными ветвями деревьев и не проскальзывала с призрачного стекла окна в комнату.

- Братья? - тихо спросил Габриэль, продолжая сжимать руками плечи Кастиэля.

Серафим нервно сглотнул и позволил маленькой и такой редкой улыбке оказаться на своих губах одновременно со склоненной головой к плечу.

- Братья. - так само негромко подтвердил Кас.

Что-то в них двоих сломалось, когда они просто сидели друг рядом с другом, плечом к плечу, - смотря на чернеющую за окном ночь. Сломалось, словно деревянная ветвь, что росла под окном. Их плечи соприкасались, тёплая мягкость разливалась в груди. А глаза смотрели в темноту ночи, что повисла над всем Лебаноном и прикрывала своей вуалью окно. И казалось, что больше кроме неё не будет ничего, чтобы развеять серость.

Но и бывший архангел, и бывший серафим знали, что вскоре темноту сменит свет кровавого восхода солнца, - в отличие от той темноты, что поистине нависла над ними всеми.

Всё так неожиданно встало на свои места, что хотелось запаниковать. Габриэль просто не верил, что Кас согласился снова попытаться стать теми, кем они были раньше, до всей этой заварушки в раю, до всех проблем с небесами, до побега Габриэля на Землю, к людям.

Всё было слишком странно, но правильно. Настолько правильно, что Габриэль даже не слышал стука своего сердца, и так зная, что спустя отнюдь недолгое время уйдёт отсюда в поисках мести. Мягкой, слащавой мести, которая занесёт его обратно к Винчестерам, что будут долгое время преследовать его для того, чтобы уговорить вернуться.

И он в который раз согласится. Не только ради Каса, но и ради этих двоих глупцов, что слишком привязаны друг к другу. Он вернётся на битву ради чёртового Сэма Винчестера, никогда не снимающего свой бежевый плащ Каса и ради слишком эмоционально напряжённого Дина.

Тогда ему, четвёртому из архангелов, снова придётся встать на стартовую дорожку. Снова.