Небесные Души

Рассвет слабыми отголосками занимался у старого домика с прямоугольными окнами, что неподвижно стоял ближе к окраине Южной Дакоты. Лучи лениво скользнули по стоящим в ряд машинам, каждая из которых явно позиционировала на конкурс самых изломанных и побитых жизнью автомобилей, и затормозили на приоткрытой входной двери. Они заторможено прошлись по расслабленному силуэту с прикрытыми веками и банкой дешёвого бренди в руках, чтобы в следующее мгновение померкнуть в синеватой тени.

Высоко над побитой прошедшими дождями крышей пронеслась тень задумчивой ласточки, а вслед за ней понёсся визг включившейся от чего-то сигнализации стоящей в самом дальнем конце ряда Субару, двери которой поразительно искорёженными лежали рядом с ней самой. Визг взбудоражил несколько нахохлившихся на ветках воробьёв, и те под суетливые толчки тёмных веток сорвались с места, растерянно улетая от потревожившего их шума.

- Да чтоб тебя, чёртова ты железяка! - крик галопом проскочил в разнообразии той гаммы звуков, которые так внезапно объявились в тишине тихого зимнего утра.

Сидящий на пороге мужчина с рыжей копной волос у себя на затылке и пасмурным как у самой тёмной тучи настроем хлопнул руками о колени, оставляя от себя банку бренди. Он с тяжестью в коленях поднялся на одеревенелые ноги.

Мужчине не доведётся оправдываться перед кем-то в том, что его не передёрнуло от резкого звука, – не придётся рассказывать басни о своём извечном бесстрашии и об извечном спокойствии, которое не нарушит взорвавшаяся сигнализацией машина, чей вой, к слову, всё ещё не прекращался.

Бобби Сингер окинул взглядом периметр вокруг его двухэтажного дома с подвалом внутри и медленно спустился с выступающего порога, направляясь прямиком в сторону авто. Аккуратно ступив на пыльную землю, вокруг его ног развеялась и разнеслась в разные стороны тучка песка. Лёгкий ветерок взъерошил его копну рыжих волос и неряшливо вернул их на место. 

Мужчина подошёл к старой развалюхе и со всей силы приложился кулаком о практически уничтоженный какой-то аварией бампер.

Визг сигнализации прекратился. Сингер закатил глаза и окинул профессиональным взглядом Субару, на секунду останавливаясь на искривлённых дверях подле колёс. А в салон тем временем приземлилось чёрное перо с птичьего крыла и опустилось на днище, в котором уже комочками лежала плешивая грязь. Бобби Сингер поднял не понять как залетевшую часть вольного крыла птицы, что явно являлся предметом беспокойства для Субару.

Каждый волосок пера был аккуратно приложенным к стержню, а сам стержень выглядел словно как очень осторожно вынутая ненужная деталь. Можно было предположить, что перо было с крыла ворона или, что в последнее время стало довольно частым явлением в этих местах, охотящегося на мелкую полевую крысу ястреба.

- Чёрт бы тебя побрал. - ругнулся Сингер, пряча находку в свой глубокий карман потёртых джинс, чтобы после облокотиться на бампер Субару локтями, согнувшись в спине. - Издевательство. Чёрт бы побрал этого ястреба.

Бобби Сингер был странным человеком. Местный шериф, – упёртая женщина с неизменным характером храброй крольчихи из того мультфильма, название которого Сингер никогда не мог вспомнить, – была не совсем дружелюбно настроена к жившему на окраине Южной Дакоты, раз двадцать уже потратив своё время на попытки арестовать того. Пару раз найдя нелицензионное оружие, на руки Сингера всё же легли наручники и лежали там до тех пор, пока старые знакомые его не освободили. Джоди Миллс, - тот самый шериф, - готова была тогда вырезать сердце из груди Бобби своим взглядом от новой неудачи. Пока что безрезультатно.

Хозяин этого дома не был женат, будучи невероятно долгое время абсолютно одиноким. Его другом всегда был дешёвый алкоголь, купленный в ближайшей забегаловке, а отходняком - побитые машины со своими приключениями, каждая из которых имела право находится в книгах по истории. Он был одиноким, и это одиночество сдирало с него шкуру за шкурой, пожирало изнутри и мягко выкручивало каждый сустав.

Сингер прикусил туповатым клыком нижнюю губу, чувствуя под ней сухую практически здёртую кожу, которую содрал он во время очередного кошмара. Не всегда в таких случаях страдала лишь одна губа. Каждый раз, просыпаясь, автомат рядом с подушкой безразлично стрелял в безразличную ко всему стену, отчего на ней виднелись чернеющие следы от коротких автоматных черёд.

Оттолкнувшись расставленной пятернёй от бампера, старик поплёлся в сторону порога, где его ждал горьковатый бренди. И вновь его планам суждено было сорваться. И вновь грубое пиликанье старого клаксона резануло по ушам, – в этот раз оно не доносилось из каких-то стоящих поблизости машин. Оно доносилось из подъезжающего авто к побитому жизнью дому.

Это была старая ЛуАЗ-969. Старик замер с долей растерянности.

И это было нечто такое, что скрывал Сингер от всех. Нечто такое, что скрывала эта дрянная подъезжающая машинка с её растянувшим лыбу на лице водителем. Маленьким чёрным секретиком старика была не самая обыкновенная в рамке остальных охота, с которой сейчас подъезжал к нему старый знакомый, даже напарник, если его можно было так назвать. Охота, из-за которой он прятал рядом с собой меткое оружие, а сейчас ему в бедро давил твёрдый кинжал против клыкастых тварей. Всё было настолько запутанно и по-странному внезапным, что Бобби мог со свободной душой ляпнуть – ему плевать на всё, начиная от приставшей к нему как вязкая слизь жизни и заканчивая раскатистой стреляниной из пушек по слоняющихся ночью тварей.

Короткое подмигивание обрушилось на ещё более нахмурившегося Сингера сквозь прозрачное стекло, что заставило его остановиться на полпути к дому. Если бы ему сейчас вручили подкатной лежак под приближающуюся машину, то Сингер бы, не задумываясь, сказал, что пора заменить уже явно пересохшее масло и поменять кое-какие шланги и ремни. Хозяин ЛуаАЗ даже не собирался за ней следить, это очевидно.

Машина с приглушённым рокотом мотора остановилась перед расставившим руки в боки Сингером и окончательно остановилась. Сразу же с щелчком отворилась дверь, выплёвывая своего непутёвого водителя. Твёрдая подошва упала прямиком на землю, вырывая хмурую тучку пыли из-под ног.

- Бобби, сколько лет, сколько зим! - усмехнулся прибывший.

- Сходи-ка ты, Руфус, нахер. - посоветовал тому Бобби, ещё глубже засовывая руки в карманы и поворачиваясь на пятках в сторону дома.

- Ой, ну чё так недружелюбно, Бобби?

Руфус оказался за спиной старика и хлопнул того по плечу, цепляясь за мягкую ткань одежды, словно клешнёй, своей рукой. Он окинул быстрым взглядом разрушенную машину рядом с собой и легко опустил шершавую ладонь на её бампер, отпуская плечо Сингера.

- Не вздумай ничего... - начал Бобби. Его резко перебил взорвавший тишину вой сигнализации, отошедший от Субару. Руфус отшатнулся от неожиданности. - ...трогать, чёрт бы тебя побрал, Тёрнер!

Бобби раздосадованно повернулся к машине и со всей силы стукнул её во второй раз по бамперу под удивленный вид Руфуса. Вот только в этот раз ему так сильно не повезло, как в первый, отчего Субару ответила одним раздосадованным скрипом своего чердака и продолжила свой леденящий душу вой.

- Вот тянутся твои руки вечно куда-то, Тёрнер. Вечно. - пробормотал себе под нос Сингер, медлительно забираясь в кожаный салон.

- Тебе помочь? - Руфус упёрся руками в верхушку Субару и склонился к самому салону, чтобы видеть товарища по охоте полностью, пока тот чётким размеренным движением отнял и так открученную верхушку с кнопками и рулём от Субару и положил её себе под ноги.

- Уже помог, Руфус. А если хочешь оказаться полезным, притащи что-нибудь из инструментов, слышать больше этот звук не могу. - Бобби повернул голову в сторону Тёрнера и скривился. Секунду спустя он вновь вернулся к работе.

Его пальцы подхватили один тонкий обрубок зелёного проводка и потянули на себя, вытаскивая целую систему с проводков, одним толстым из которых сама система крепилась к Субару. Руфус закатил глаза и пошёл по направлению к своему авто Чау-чау, который был практически такой же развалюхой, как и Субару. Разве что с дверьми.

- И не вздумай мне притащить какую-то хрень, ты понял? - крикнул ему вслед Сингер, поглаживая оглушённое ухо пальцами.

Ему в лицо ткнулся целый набор инструментов.

- Тут я хотел сказать тебе, - перебивая медленно понижающийся вой, начал Руфус. - что вышел на целое гнездище кровососов, которое можно замочить в Канзас-сити. Можем нацепить красивые причёски...

- В особенности ты. - вставил Бобби, кивком указывая на взявшуюся залысиной голову Тёрнера.

- Не суть. - отмахнулся Руфус. И продолжил: - Натянем красивые синие костюмчики агентов ФБР, прихватим липовые значки и попрём выведывать информацию в снежном Канзас-сити. - ухмылка удлинила его губы. - Как в старые-добрые?

- Можно. - ответил Бобби, неразборчиво пожав плечами. - А можно и без "можно". Я тебе мамочка, Руфус? Приехал, сказал, что надо, и уехал со мной. Чё ты мнешься, как девственница у презерватива?

- Охренеть. Я, значит, решил побыть вежливым, так как ты мне заливал о том, что я такой себе невежда...

- По отношению к людям, Руфус, к пострадавшим людям, ведя себя как тупорылый коп, который никогда и никого не терял. - Бобби резко заткнулся, почувствовав кольнувшую его душу тишину со стороны мужчины.

Проводки так и застыли в его руке под продолжительный вой тачки. Сингеру показалось, что он скукожился до размеров атома над отданной Тёрнером сумкой с инструментами, в которой хочешь-не-хочешь, но ничего из полезного не найдёшь.

Сингер заставил себя вытянуть шею и плавно повернуться к застывшему у машины товарищу по охоте.

- Прости. Я ляпнул. Прости. - сконфуженно отрезал Сингер, вглядываясь в опустевшее выражение лица Руфуса.

- Да... Ляпало иногда тебе нужно держать при себе. - тихо вымолвил Тёрнер, возвращаясь в реальность и под твердым спокойствием скрывая открывшуюся на мгновение боль. - Но копы то и впрямь пустые. Поэтому, я веду себя так, как вели бы те.

- Эп, придурок. - буркнул Сингер, всё ещё чувствуя себя перемолотым от стыда в дробилке.

Нету таких людей, которые ничего не теряли. Нету охотников, которые ничего и никого не теряли. Охотником на нечисть не становятся просто так, без заведомой на то причины. У Роберта Сингера была своя история становления на путь охотника. У Руфуса Тёрнера была своя история становления охотником. У каждого охотника была своя история того, как именно он стал охотником, и не всегда она заканчивалась тем, что человек просто увидел в свете фар авто клыки вампира во рту и сумел уйти живым вместе со всеми своими родными. Не всегда. Не всегда заканчивалась она хорошо, когда в родного человека для будущего охотника вселялся демон и сам же родной человек оставался в живых, без ножа в сердце. Таких историй единицы.

И ни Руфус, ни Бобби не входили в такие единицы.

Сигнализация прекратилась в тот самый момент, когда Сингер наконец-таки вставил всю технологию в аппаратуру Субару на место и накрыл её верхушкой. Усталый вздох вырвался бесшумным вихрем навстречу побитым рукам.

- У тебя там дверь открыта? - поинтересовался сквозь плёнку тишины Тёрнер. Между ними всё ещё сквозило напряжение.

- Да. - кивнул Сингер.

- Я за вещами. Там, пару ножей, пистолей, – всего понемногу.

- Удачи.

Руфус отклонился от машины и пошёл в сторону дома, ненароком сшибая по пути стоящую банку бренди. С его стороны послышалась раздражённая брань, которая спустя минуту закончилась осторожным поднятием бутылки и красивым забросом её в стоящую урну в пяти метрах от мужчины. Бобби хмыкнул себе под нос, отряхивая пыльные от старых поверхностей руки и одновременно выпускай обе ноги из Субару. К его подошве прилипли комочки грязи и плесени, отчего мужчина волей-неволей поморщился.

По двору внезапно раскатился громкий зычный голос, нисколько не принадлежащий Руфусу.

- Бобби!

Сингер вытолкнул себя из машины, оборачиваясь на голос. Его толстые брови сморщенным треугольником сложились у переносицы и застыли там.

- У меня сегодня проходной двор? Я где-нибудь оставил табличку с надписью "Добро пожаловать"?! - грубо поинтересовался у голоса Сингер, чуть ли не зацепившись за развалившиеся две двери.

Он даже не услышал как подъехала чужая тачка, что было максимально несправедливо. А утро же, казалось бы, началось так приятно и томительно прекрасно, пока часы в его доме выстукивали каких-то несчастных восемь часов и эхом отдавались в ушах после несколько десятков ночных звонков со стороны знакомых охотников, спрашивающих его о всякой разной дряни, незнакомой им в охоте, в которой не было необходимости.

Ведь начался тот самый охотничий период, в котором Бобби Сингер внезапно становился ассистентом каждого охотника. То есть, всякий новый день или ночь.

- Ну если ты думаешь, что тебе поможет табличка "Под напряжением", то знай, что есть люди, которые понимают, что если за этой самой табличкой находится двухэтажный дом, а на пороге неизменно сидит плещущий своей вежливостью Бобби Сингер, – то табличка определённо лживая. - краткая речь прервалась таким же кратким смешком.

Сингер без какого-либо интереса кинул взгляд в сторону исчезнувшего в доме Руфуса и обернулся к новому прибывшему гостью. На закрытую дверь Импалы 67-го года с красивым кожаным салоном и мягким раскатистым рыком мотора опирался ни кто иной, как Джон Винчестер с тяжёлым бременем в глазах. В салоне машины сидело двое мальчиков, одному из которых было три года отроду, а второму, более старшему, не больше семи лет.

- А я надеялся, что прокатит. В особенности от таких людей, как ты, Джон. - буркнул Бобби, смотря на изучающего периметр своим слишком взрослым взглядом старшего сына одного из лучших охотников, которого знал Сингер. Дин наморщил свой детский лоб и чуть пихнул в плечо лежащего на нём трёхлетнего мальчика, который, очевидно, провалялся на нём всю дорогу.

- Не прокатило. - согласился Джон. - Мне нужна помощь, Бобби.

- Что, с какой-то ведьмочкой не справишься? Или демоны? Вампиры? Вервульфы? Думаю, тут моя помощь не понадобится.

- Мне не с охотой помощь нужна, Сингер. Мне нужна... Мне... - Джон неловко почесал рукой затылок, одетой в перчатку, и окинул взглядом сухую землю в разгар бледнолицой во всех городах зимы. Во всех, кроме Южной Дакоты, которую она осторожно обошла по кругу. - Мне нужна помощь с Дином и Сэмом.

Бобби удивлённо приподнял одну бровь.

- Я вышел на желтоглазого, понимаешь, Бобби? Вышел, и мне некуда деть их. Негде оставить. - Джон теперь выглядел ещё более пристыженым, когда к одной приподнятой брови Сингера присоединилась и вторая. - Я не доверяю ни одному другому охотнику, как тебе, Сингер. И не могу спихнуть их на какую-то крашенную дамочку, предоставляющуюся нянькой, после чего окажется, что она вообще одержима демоном. А ты знаешь, что я учусь на своих ошибках, поэтому мне нужно доверенное...

- Я похож на нянечку, Винчестер? - спросил Бобби, а вместе с его вопросом вырвалось гортанное шипение. - Твоя лесть насчёт доверенного лица тебе не поможет, ты меня понял? В особенности не поможет после того, как в последнюю встречу ты назвал меня сучьим сыном...

- Кто же старое помянет? - прервал Бобби Джон с кривой усмешкой. - Послушай...

- ...и в особенности, когда послезавтра будет Рождество! - последнее предложение Сингер практически прокричал в лицо мужчины.

После этой тирады он на мгновение уставился на сонно смотрящего в окно на разваленную Субару малыша Сэма. И затих, переносясь глазами в сторону застывшего семилетнего Дина, что не отрывал своих зелёных глазок от самого Бобби. Сердце старого охотника сжалось.

Он с трудом заставил себя вновь посмотреть на Джона и практически подойти к нему вплотную в своей основательной ярости, от которой каждая внутренняя эмоция сжалась.

- Ты действительно собираешься променять праздник со своими детьми на чёртового демона, который явно так и ждёт засадить тебе по самую глотку свой клинок? - вконец поинтересовался он.

- Он убил мою жену, Сингер. И я этого уже не отменю. - последовал ответ.

Бобби отшатнулся от него с отвращением на лице и повернулся к машине.

Дверь Импалы нерешительно отворилась и оттуда выползли двое детей, которым вскоре придётся слишком быстро повзрослеть. Ветер безразлично поиграл с их воротниками курточек и осторожно перешёл к волосам, покусывая своим холодом до красных отметин детские щёки и шеи.

При их виде Бобби лишь сильнее укутался в поношенного вида куртку с тёмно-коричневыми заплатками на локтях.

- Дядя Бобби. - малыш Сэмми усмехнулся на все свои молочные зубки и сияющими глазками воззрился в старое небритое лицо.

Сингер резко закрыл лицо руками и с силой надавил на тяжёлые веки до появившихся синих точек перед глазами.

- Они же твои дети, чёртов ты Винчестер... - прибег к последнему пункту своих доказательств Сингер, и так понимая свой проигрыш.

- А она была их матерью, Бобби. Была моей женой.

На улице значительно похолодало, чем было четверть часа назад. Дин скуксился в своей курточке и поближе прижал к себе Сэма, без какого-либо интереса смотря на стоящие в ряд машины и старый домик, дверь которого скрипнула во второй раз и оттуда вылетела кожаная сумка с опустившимся на землю шумным стуком удаляющегося друг о друга оружия.

Руфус, точно. И его гнездо вампиров, которое ждёт их аж в Канзас-сити. И о которых Бобби успел уже досконально забыть.

Тёрнер пока что ещё не вышел на порог, а явно исчез в дебрях дома в поисках ещё чего-то. Эту картину провёл взглядом Джон Винчестер.

- Ты собирался на охоту? - грубовато поинтересовался он, поворачиваясь к Бобби лицом.

- Именно, Винчестер. Именно. - Сингер с долей грусти в глазах посмотрел на заполненную оружием сумку у порога дома, но вскоре качнул головой из стороны в сторону. - Но менее всего на свете я хочу, чтобы из-за тебя, придурка, с этими двумя балбесами что-то случилось. Как в тот дрянной раз, когда ты скинул их на няньку, предложенную отелем.

- Я напортачил тогда, ясно? Просто напортачил. - покачал головой Джон.

- Ты напортачил, и это ясно. Напортачил так, что если бы тогда не было рядом меня, возвращающегося с охоты, то тебе бы пришлось уже мстить не только за жену. - поймав внезапно перекрасившиеся в злобные оттенки глаза Винчестера, Бобби поджал губы, показывая всем своим видом, что он полностью прав. - И это не преувеличение, Джон. Это правда, которую стоило бы пихнуть тебе в лицо так само, как ты сейчас пихаешь своих детей мне.

И пускай последнее предложение звучало, откровенно говоря, отвратительно, но было полностью правдивым. Пускай эти дети и становились для самого Бобби невероятно дорогими. Сингер подошёл к мальчишкам и подхватил старшего за руку, склонившись к ним и ласково улыбнувшись.

- Привет, Дин. Сэм.

- Привет, дядя Бобби. - тихо вымолвил Дин и сделал маленький шаг в сторону охотника, чтобы просто уткнуться своим носиком в его широкое плечо и тяжело вздохнуть. Так по-взрослому.

- Только не надо подбирать за моими детьми тут розовые сопли, понятно, Сингер? Потренируй их стрелять там из арбалета или метать кинжалы. Устрой спа-экзамен, что угодно, понятно? - Джон вскинул одну бровь и выжидающе посмотрел на положившего свою руку на маленькую спину Бобби.

Дин отпрянул от Сингера после слов отца, отчего опустившийся на одно колено Бобби так и продолжил в подобном положении стоять.

- Они дети, Джон. - и прежде, чем направляющийся к Импале Винчестер успел его перебить, Бобби вскинул вверх руку, поднимаясь на ноги. - Это был первый аргумент. Второй полагает в себе то, что это мой дом и моё время, где я буду вправе решать, что парни будут делать. Или играть в гандбол, как самая обычная мелюзга, или смотреть глупые рождественские фильмы с попкорном на моём старом диване. Тебе это понятно, Винчестер?

Джон поджал губы и, открыв дверь со стороны водителя, посмотрел на своего старшего сына.

- Вещи, Дин. - произнёс он.

Мальчик словно только-только спохватился и метнулся в сторону двери, с которой вышел вместе с братом, даже не успев захлопнуть её до конца.

- Да, сэр.  - на ходу произнёс он, отчего Джон встретил ещё один поражённый взгляд со стороны Сингера. В ушах охотника это самое "сэр" звучало как громоподобный выстрел.

И в это время маленькие пальчики подхватили лямку своего рюкзака, в котором хранился небольшой комплект сменной одежды и несколько других вещей. Как только он его подхватил, то успел практически незаметно для отца схватить маленькую фотографию с боковой стороны двери и заснуть не в свой карман.

Бобби понял, кто изображён на этой фотографии.

Фотография Мэри Винчестер и двух её сыновей была сделана года три как назад в самый день рождения Сэма. Она всегда была рядом с Дином, – Сингер знал это ещё в первую их встречу, когда старшему едва ли намечалось пять лет. Он всегда её прятал от отца, чтобы тот не назвал его сопляком, по словам мальчика. Но она всегда была рядом с ним.

Хлопнули одновременно две двери машины, после чего Джон после "Буду через дня три." без прощаний дал по газам и выехал на побитую временем и грязью тропу, чтобы скрыться в следующее мгновение из поля зрения стоящих, – двое детей и один взрослый застыли как каменные статуи и смотрели на удаляющуюся из поля зрения Импалу. Джон Винчестер уехал, даже не попрощавшись со своими детьми.

Когда Бобби поставил подобранную с порога двора сумку с оружием на ветхую вешалку, его глаза пробежались по старым апартаментам его дома, который старый охотник любил всей душой. Послышался скрип ступеней и Сингер повернулся в сторону длинного коридора с лестничной площадке, по которой сейчас спускался Руфус.

Тот так и остановился на полпути к первому этажу, переводя взгляд с грязного после нахождения в Субару Бобби на двух детей, старший из которых перехватил одной рукой крупный своим видом рюкзак, а второй сжимал ручку своего младшего брата. Старый охотник набрал в груди как можно больше воздуха и на одном выдохе произнёс:

- Одним словом, Тёрнер, вампиры в Канзас-сити отменяются!

***

Джон Винчестер и Бобби Сингер познакомились совершенно случайно.

Это произошло как года два назад, когда Руфус без каких-либо эмоций на одном из бесконечных вечеров их безумной охоты на нечисть сидел в доме Бобби и распивал своё пиво. Они болтали о чём-то посредственном, даже не концентрируясь на разложенном по столу деле, как в кармане джинс зазвонил телефон Руфуса. Мужчина тогда подхватил его с лёгкой тенью ухмылки на лице от прошедшего со старым другом диалога, выставив вверх указательный палец в просьбе молчания. И Сингер мог наблюдать, как медленно эта самая тень медленно соскальзывает прочь, оставляя лишь неординарные эмоции полного поражения и шока. Быстро пробормотав в трубку "В Вермонте лучше всего. В Канаане. Не стоит благодарностей.", Руфус откинул телефон прочь от себя и бездумным взглядом уставился в стенку.

Он рассказал, что его старая подруга погибла в диком пожаре. И пускай он говорил о смерти Мэри Кэмпбелл спокойно, ему понадобилось потребовать у Бобби несколько порций крепкого виски и залпом их опрокинуть в себя.

Руфус в те секунды казался внезапно постаревшим на несколько лет, с явными морщинами на лице и усталостью в глазах. И Бобби просто молча слушал его, всё прекрасно понимая. Джон Винчестер, муж непосредственно погибшей и тот самый человек, звонивший Тёрнеру, договорился о встрече в одном из гнёзд Руфуса, где тот доверял окружению даже больше, чем себе.

Бобби составил ему компанию во время встречи с Винчестером для обыденного подтверждения личности и помощи в результате чего. Подозрение сплыло наверх и растворилось невероятно быстро, когда к ним подъехала Импала с детьми в ней, одному из которых было пол года, не больше.

Сейчас, смотря на паренька, пьющего с трудом найденный среди бутылок спиртного горячий чай, Сингер понимал, что тех скудных запасов в холодильнике или на полке, которые представляли собой потасканную пачку чипсов, вряд-ли хватит на несколько данных ему дней проведения с мелкими Винчестерами. Поэтому придется прогнать бензин в одной из затерянных целых машин среди ряда собранного хлама и направиться прямиком в заполненный людьми магазин с одним из мальчишек. В одиночку ему с большими сомнениями удастся выбрать те продукты, которые нужны для ещё не состоявшихся желудков детей.

Бобби с трудом осознавал, насколько привязался к детям. Детям, о которых боялся заботиться в страхе стать таким же, как и его отец. Он привязался к детям чужого человека, что ни капли не заботился о своих сыновьях, ослеплённый местью. Плечи в новой, наспех одетой рубашке Сингера опустились в отвратительном чувстве прибывающей к горлу горечи. (Охотник успел по-быстрому ополоснуться в ванной, а после вернуться к парням на кухню и непонять сколько искать по полкам некое подобие чёрного чая.)

- Ты тогда смотрел на них так, словно стал курицей-наседкой. - сообщил ему отнюдь не радостный такой неожиданной сменой плана Руфус. А ему "пойти на вампиров и перерубать им всем башки, плюс есть возможность получить благодарность от одной из спасённых дамочек" гораздо приятнее, чем "следить за мелкими сорванцами, которые лишь слюни пускают".

- А ты сейчас смотришь на меня так, словно готов сейчас под страхом пыток повести на тех несчастных вампиров.

Руфус молниеносно повернулся к нему и поднял брови.

- Ну уж прости, если я хотел посвятить время на убийство кровососов, а не на времяпровождение с чужими детьми! - приглушённо воскликнул он, опасливо оглядываясь на трехлетнего Сэма, что выжидал пропавшего пока что из его поля зрения брата.

- Во-первых, иди к чёрту. Во-вторых, это дети твоей подруги. Погибшей подруги, Руфус, так что имей хоть долю уважения. - грубо проинформировал Сингер Тёрнера, на что тот лишь сконфуженно ссутулился и отвернулся от Бобби на своём вязаной седушке, стоящей в двух шагах от дивана.

Кажется, что этот аргумент Сингера оказался весомым.

Раздались шаркающие шаги со стороны коридора и оттуда вышел поудобнее перехвативший арбалет Дин с необычайно темным выражением в глазах. И под поднятые брови сидящего на кресле рядом с диваном Руфуса протянул оружие Сингеру.

Бобби моргнул.

- Дин? - его недоуменное выражение лица явно напрягло парня, что теперь ткнул рукояткой арбалета в бок старика.

- Отец сказал, чтобы мы тренировались. - просто произнёс он и чуток сжался под пронзительным взглядом двух мужчин. - Я знаю, что вы, сэр, ссорились из-за нас, но, думаю, надо послушаться папу.

Со стороны Руфуса разнеслось фырканье. Бобби устало посмотрел на него и аккуратно забрал арбалет из рук парнишки от греха подальше, чтобы положить его рядом с собой.

- Дин. - твёрдо сказал Сингер. - Канун Рождества, которое я даже не собирался праздновать. Но планы, очевидно, - заметив насмешливый взгляд Тёрнера, Бобби поджал губы и лишь с более серьезным выражением лица продолжил, - очевидно, изменились. У меня есть пару предложений, которые даже не знаю как воспроизвести в реальность. Включить какую-нибудь рождественскую хрень, отрыть в моих ящиках что-нибудь сладкое и просто насладиться двумя-тремя деньгами спокойствия. - на конец своей речи Сингер неряшливо взмахнул руками и произнёс с напускным недовольством: - И, ей богу, не называй меня "сэр"!

- Но отец же сказал... - вновь попытался воспротивиться словам Сингера Дин, опустивший вдоль боков две руки и стоящий с поникшей головой.

- Он сказал это мне, Дин. И ты наверняка слышал мой ответ, парень. Так зарубай себе на носу, что дети стрелять из арбалета под моим руководством в моём доме точно не будут. - просто сказал Бобби, легко хлопнув по плечу парня.

- Просто это касалось нас, дядя Бобби. - сказал напоследок Дин и под тяжёлым взглядом Сингера сдался.

Подымаясь на две ноги, чтобы предложить и сделать ещё одну чашку чая старшему, Бобби прекрасно знал и даже ожидал отказ от напитка. Тот так и поступил, покачав из стороны в сторону головой и усевшись рядом с удовлетворённо причмокивающим губами от сладости напитка Сэмом.

Мальчик потянулся к стоящей перед ним сахарнице с красивыми кубиками сахара ради того, чтобы взять ещё одну, как встретил взгляд усевшегося рядом с ним брата. Тот наклонился к уху Сэма и пробормотал что-то насчёт вежливости и культуры. Сингер сумел расслышать только "Сэм, будь добр...", а дальше Дин понизил тон голоса на несколько тонов. Сэм моргнул. И ещё раз. А после быстро схватил одну долю сахара себе, запихивая за обе щеки, как хомяк.

- Сэм! - выдохнул Дин с открытым удивлением такому поведению своего обычно спокойного брата. Сэм растянул улыбку на своих маленьких губах, пока его щёки очертили спрятанные там кубики сахара.

Теперь ни Руфус, ни Бобби не смогли сдержать громкого фырканья, отразившегося от стен. Сингер опёрся о столешницу руками, прямиком как с самого утра опёрся о взорвавшуюся воем сигнализации Субару, пытаясь спрятать улыбку на губах.

Дин закатил глаза, так само стараясь скрыть усмешку, как и Бобби. И в конце концов, копируя действия своего брата, тоже взял один кубик сахара себе. Становилось очевидным то, что Дин чувствовал себя в этом доме, прямо говоря, неуютно, практически чуждо. Как то животное, что передают из рук в руки, чтобы не мешалось на продолжительной командировке хозяину под ногами.

Сингер скривился от такой метафоры, мелькнувшей в своей голове по отношению к парню, и отвернулся от столешницы. Его глаза скользнули по немытой посуде и старались больше на ней не задерживаться так само, как и по разложенным в другой комнате книгам во всех уголках и концах ковра. Единственным чистым помещением в этом доме был убранный подвал, в котором недавно лежал труп наглого демона с очень пылким характером.

- Кто хочет со мной прокатиться по Дакоте? А кто дома остаётся на фильмы? - всё ещё чувствуя остатки лёгкой атмосферы веселья, как и отголоски пробежавшихся в голове мыслей, поинтересовался Сингер у всех троих. Он собирался скупить пол магазина для этих двоих, если понадобится, – и не только лишь для того, чтобы  набить холодильник, – ещё и для того, чтобы поднять этим двоим рождественский настрой.

- Я за фильмы. - услужливо сказал Руфус, подтянув к себе лежащий на столе рядом с сахарницей пульт.

- Кто бы сомневался.

Руфус посмотрел на него с долей недовольства.

- А можно... - Дин нерешительно посмотрел на старого охотника. - Можно мне поехать с вами? Сэмми останется здесь, скорее всего.

- Конечно, парень. Конечно, поехали. - лицо Дина просветлело от этого ответа.

Сингер коротко посмотрел на Руфуса и одними губами произнёс "Проследи за Сэмом.", на что тот лишь закатил глаза и пересел на диван, чтобы полностью распластаться перед телевизором и начать перебирать вытащенные из небольшого шкафчика под самим устаревшим ящиком старые кассеты со всеми их фильмами, – отчего Бобби начинало казаться, что Руфус знает его дом лучше, чем знает того его хозяин. Охотник просматривал более взрослые фильмы и медленно подошёл к одному из них, покрутив в руке с ехидной ухмылочкой.

- Одну секундочку. - потребовал Руфус. Теперь этот придурок будет издеваться над ним по поводу таких зарытых в глубине шкафов кассет ещё несколько дней, это точно.

Сэм размашисто приземлился на покинутый Бобби диван рядом с Тёрнером, уставившись в ожидании на чёрный экран телевизора.

Вдруг Руфус вытащил сквозь кипу всех кассет одну-единственную, краем глаза окинув всё ещё грызущего сахар ребёнка.

"В ночь перед Рождеством" гласила названием в его руках та.

- Положи это старьё. - посоветовал ему Бобби, видя как охотник начинает забавно прокручивать кассету в своих руках.

- Почему же? Не нравится эта история? - Руфус поднял на него взгляд. Он всё ещё выглядел недовольным от времяпровождения с чужими детьми, но теперь на его лице появилась и доля ехидства. - А я её включу.

- Удачи. Но Сэму не понравится. - отрицательно покачал головой Бобби.

- Да ладно тебе! Это же просто фильм, который надо просто смотреть! Так почему бы и не показать его парню?

- Включи лучше "Сто один далматинец" и наслаждайся лыбой на лице ребёнка.

- Сам его включишь и сам будешь наслаждаться, - категорически покачал головой Тёрнер. - Может, парню ещё понравится.

- Да делай что хочешь, - Бобби окончательно плюнул на дело спорить с Руфусом, на роду которого было написана извечная победа во всех спорах.

- Говоришь прямо как моя мамка.

- Заслуженно.

Двое мальчишек переводили взгляд с одного на второго, словно наблюдали забавную сцену в ситкоме, которая забавляла их двоих. Дин потянулся к ещё одному кубику сахара и закинул его к себе в рот, забавно кривясь во время разжевывывания твёрдой оболочки сахара. Со скрежетом отодвинув от себя стул, он поднялся на ноги и задвинул тот обратно.

Мальчик уже успел натянуть лежащую на спинке дивана куртку и теперь ждал закатившего глаза Бобби Сингера, что вовремя подхватил одни из ключей от своей старой машины и пошёл по направлению к выходу, по пути культурно при детях послав Тёрнера в огромную липкую задницу.

- Пока, Сэмми! - напоследок крикнул Дин и, дождавшись ответного прощания, вышел за дверь.

Бобби Сингер был тем человеком, на которого всегда можно было положиться. Именно он станет показательным лицом отца в глазах мальчиков и всегда будет готов выручить их. Это было очевидно как сидящему на диване Руфусу Тёрнеру, так и застывшему в тени деревьев силуэту, наблюдающему за севшим на переднее пассажирское сидение Дином и за захлопнувшим за собой со стороны водителя дверь Сингером.

Он был идеальным примером для двух Винчестеров, пускай и не всегда точным.

Габриэль усмехнулся себе под нос, поглаживая указательным пальцем небольшую раскачивающуюся от ветра подвеску на своей шее и погрязая в безликих раздумьях. Что-то было в Сэме, чего не было в других, архангел понимал это. И легко щёлкнул пальцами, позволяя утреннему ветру усилиться в несколько раз, а тучам сгуститься над Южной Дакотой. Спустя с четверть часа пойдёт лёгкий кружащийся в танцах снег, который и фокусник, и Винчестеры, и даже Тёрнер с Сингером встретят с улыбками на лицах, – и будут наслаждаться тем, как ласково осыпается белая крупа на их плечи и волосы.