Глава 9. Пленные захватчики
Харука очнулась в холодном поту. Всё тело болело, в спину впивались мелкие камешки. Она приподнялась, осмотрелась и заметила Дэф. Демонесса сидела зажато, обхватив колени руками и смотрела в одну точку.
— Забавно, правда? Завоеватели в клетке, — тихо произнесла Дэф.
— Ох, Дэфи, не будет нам добра. Они нас ещё и союзника лишили. Хэйрос едва ли...
— Живой он. Уж поверь.
— Стоит ли ожидать от него спасения?
Дэф покачала головой.
— Он будет глупцом, если попробует.
Харука хотела задать очередной вопрос, но со стороны выхода из пещеры послышались шаги.
— Его Святейшество хочет вас видеть. Ведите себя достойно, девушки, не стоит строить из себя героинь, — бросила резким голосом молодая женщина.
По сравнению с остальными она выглядела более живой. Взгляд был такой же потухший, но кожа была более здорового оттенка. Тело дышало жизнью, было натренированным, а не суховатым и худощавым. Волосы были густые и длинные, голубоватого оттенка. Ростом девица была на голову выше Дэф.
Она ловко и быстро перевязала руки демонессе и русалке. И бодро повела их на выход из пещеры. Девушки по пути изучали местность. В частности их интересовали слабозащищённые места и непроходимые дебри, чтобы понять, есть ли у них возможность сбежать.
Взгляду открылся пролесок, в котором расстилались сделанные вручную шалаши. Единственное здание, которое было частично скрыто деревьями, было их пунктом назначения. Никто на первый взгляд не защищал пристанище, но Дэф заметила, как человек с луком и горящей стрелой вышел из шалаша, чуть раздался хруст ветки.
Девушка на входе в здание подтолкнула Харуку и Дэфи. Здесь пахло в основном сыростью и совсем немного травами. Свет падал в центр здания, так как наверху зияла дыра. Остальное пространство было затемнено.
— От... Ваше Святейшество, я привела Немеиду и Норфист.
— Спасибо, дитя моё, ты можешь идти, — раздался мягкий приглушенный голос.
— Ты уверен? — голос девушки тревожно дрогнул, — Им нельзя доверять.
— Я попробую. Ступай.
Девушка неохотно ушла, бросив полный презрения взгляд на Дэф и Хару.
Тот, кто их ждал, вышел на свет. Человек был похож на монаха, но выглядел, что ли, свежее тех, кто повстречался в тот роковой день похода. Кожа серая, взгляд... на удивление был осмысленным. В нем читались умиротворение и доброжелательность, мудрость и ясность. Лицо, подпорченное шрамом на щеке, выражало лёгкий интерес. Ряса — стандартно — чуть темнее тона кожи. Телосложение было сложно определить, но пальцы на руках были тонкие и длинные.
— Рад видеть вас, госпожи воительницы. Известно, дела ваши плохи. Но мы ведь — союзники, — монах горько усмехнулся, — Так давайте же поможем друг другу. Уж простите моих братьев и сестёр за то, что они вас оглушили, но мне было сказано, что вас предупредили насчёт сопротивления.
Харука и Дэф были напуганы. Они привыкли, что эта расса людей — безэмоциональная, что они — ровно ходячие трупы. А монах вёл себя... как обычный человек?
— Вы отказались от союза с Мунлайтом, — осторожно сказала Хару, — Вы ушли с земли, где покоится Всевидящая, и ни разу не обратились к королеве.
Монах кивнул.
— Верно. Однако такое решение приняли не все. Я бывал в столице королевства, даже встречался с женщиной оттуда. Дама она не благородного рода, но все же больше схожая с людьми, живущими там. От неё у меня появилось двое детей. Девушка, что вас привела — моя дочь...
— Очень интересно, но мы тут стоим разве для изучения твоей семьи? — резко прервала его Дэф.
— ...А мой сын сейчас лютует в столице. Его необузданный нрав не смогло победить ни одно моё слово, ни одно наказание. Он свято верит, что является чистокровным потомком Селии. Он даже не заметил, — голос монаха слегка дрогнул, — что убил свою мать в погоне за справедливостью.
Харука и Дэф молчали. Они были весьма удивлены речью своего пленителя. Их эмоции подуспокоились, что не ускользнуло от взгляда монаха. Он подошёл к ним и избавил от верёвок обеих девушек.
— Я хочу помочь. Вернуть себе сына, а вам — вашу королеву. Да, не смотрите так, она жива. Дыхание её застыло, но она жива. Мне не хочется, чтобы моя любовь была причиной кровопролития. Безусловно, затмение Луны произойдёт, это пророчество, от которого не сбежать. Пророчество, что было изречено из уст Всевидящей.
— Сомневаюсь, что она так нелестно отзывалась о своих потомках, — задумчиво сказала Хару. Дэф кивнула, соглашаясь с ней.
Монах едва улыбнулся.
— Конечно нет, она искренне любила всех своих детей. Местные старцы переписали пророчество, когда королевы Мунлайта начали их изолировать от общества. Да-да, когда-то наши народы жили в мире. Но это было недолго. Всему рано или поздно приходит конец. Когда были расшифрованы письмена старых дней, монах подошёл к королеве с изречением, но королеву не устроил перевод. Монаха казнили, а наш народ стали выживать из всех уголков Мунлайта. Так мы и оказались в месте покоя Всевидящей, Но и там нам не суждено было насладиться умиротворением. История, как вы помните, повторилась.
Повисло молчание.
– То есть твой отпрыск решил отомстить нам за два раза? — Дэф оказалась недовольна своим вопросом. Просто звенящая тишина давала ей на голову, оставляя дикое напряжение.
— Вам — нет. Салини.
— Салини хотела для всех мира! — Подала голос Харука.
Дэф поддержала подругу.
— Хару права. Королева действительно стремилась сделать королевство лучше.
— Настолько хотела, что забыла спросить об этом захваченный народ? – горько усмехнулся монах, — Ваша королева, её Луноликое Величество Салини Энлая Муно, захватывала территории, а несчастных женщин и детей, которые были лишены кормильцев, заставляла жить на её условиях! Ваши народы, которые вы подчинили своей незыбленной королеве, те самые, которых вы считаете верными и благородными, насильно заставляли мешать кровь несчастных людей! Про этот лучший мир вы ведете речь?
— Что-то никто не был против! — Дэф перешла на крик.
Хару положила руку ей на плечо, успокаивая распалившуюся демонессу.
— Война есть война. Салини не стала бы лезть без причины в чужие владения. Мой отец бывал в тех землях, что были захвачены, да и я какое-то время имела возможность побывать кое-где. Уровень жизни там был много ниже, чем до нашего нашествия.
— Может быть, — задумчиво произнёс монах.
Речь русалки чуть сбила нагнетающую обстановку. Но вновь повисло молчание.
Наконец, Его Святейшество изрек:
— Во всяком случае, я не хочу переживать это снова. Эта земля и так пропитана страданием. Не хочу, чтобы мои дети, мои братья и сёстры страдали. Не хочу, чтобы прочий народ изнывал от боли, которую причиняет мой сын сейчас.
— И что нам делать? Чем мы можем помочь? — вопросительно посмотрела на монаха Хару.
— Рано об этом. Сначала вам нужно пройти испытание.
— Что за испытание?
— Проверка вашей ч...
Голос стих, последние слова гулом раздавались в стенах здания. Девушек окутал туман.