Дьяволы могут гореть ради своих ангелов.
Стефания устроилась на диване, укрывшись пледом, а рядом — Джули с тарелкой винограда и Данте, раскинувшийся в кресле, с подушкой под спиной. На экране мигал логотип сериала — лёгкая драма с оттенком юмора, то, что выбирают, когда хочется забыться и ничего не думать.
Комната была наполнена уютом. Мягкий свет, попкорн на столе, небрежные комментарии Джули к каждому персонажу, и редкие замечания Данте вроде «в реальности за такое уже бы пристрелили». Всё было почти идеально. Почти... нормально.
Стефания улыбалась, подперев щёку рукой. Внутри всё ещё звенел образ Ареса, как он уезжал, как крепко обнимал их всех, как произнёс: до вечера.
— Как-то он был сегодня слишком милый... — тихо заметила она, и Данте с Джули обменялись взглядами.
— Ну, он бывает таким раз в сто лет, — пошутила Джули. — Может, Луна в Стрельце или что-то типа того.
И вдруг...
Зазвонил телефон.Джули вздрогнула, глянула на экран:
— Подруга. Марта. — Она ответила, улыбаясь.— Привет. Да, смотрим сериал, умираем от скуки... что?..
Улыбка исчезла с её лица за долю секунды. Она выпрямилась:
— Что? Какие новости? Подожди...
Стефания подняла голову. Данте насторожился.
— Что случилось? — спросила Стефания.
— Она говорит... срочно включить новости, — прошептала Джули.
Данте молча потянулся к пульту.Его пальцы дрожали. Он это скрывал... плохо.Стефания уже встала с дивана, а Джули нервно сглотнула, обхватив себя руками, будто от холода.Щелчок. Канал сменился.
На экране — экстренный выпуск новостей.
Надпись внизу:
«Взрыв на трассе в сторону Порта Тессера. Предположительно — покушение.»
Ведущий говорил на фоне кадра с коптящейся машиной — чёрной, сильно повреждённой. Обломки разбросаны по трассе, огонь уже почти потушен, но дым всё ещё поднимался в небо. Пожарные суетились. Полицейские устанавливали периметр. Скорая отъезжала в сторону.
Голос диктора был чётким, безэмоциональным — как нож:
— По предварительным данным, в машине находился известный миланский бизнесмен и меценат, 29-летний Арес Версано. Источники утверждают, что сработало взрывное устройство, заложенное в автомобиле. Версия покушения — основная. На месте работают криминалисты и пожарная служба. О состоянии пострадавшего пока не сообщается...
Грохот.
Стефания выронила миску с виноградом.
Фарфор разлетелся вдребезги, ягоды закатились по полу.Но она не шелохнулась.
Стояла.
Бледная.
В глазах — ничего.
Абсолютная пустота.
— Что? — прошептала она.
— Что вы сказали...?
Джули закрыла рот ладонью, уже всхлипывая. Данте поднялся с кресла, но не сделал ни шага. Он смотрел на экран, как на приговор.
— Нет... — сказала Стефания. — Нет... этого не может быть.
Секунда тишины —и всё оборвалось.
Стефания словно очнулась от страшного сна. Её глаза расширились, дыхание сбилось, и в следующую секунду она резко подскочила с места.э:
— НЕТ... НЕТ НЕТ ! — голос срывался на крик, дрожал, как будто в её груди рвался воздух. — Я не верю! Не может быть!
Она резко развернулась и метнулась к двери, её халат зацепился за край кресла, но она даже не заметила. Босыми ногами, по полу, через холл — бежать. Только бежать. Надо увидеть самой. Услышать. Проверить. Разбить этот адский мираж реальностью.
— Стефания! — крикнула Джули, вскакивая и бросаясь за ней.
— Стой! Подожди!
Но она уже распахнула входную дверь.На пороге — охрана, двое мужчин, Нико среди них.
— Остановите её! — закричал Данте, выбегая следом.
Но Стефания не остановилась. Она была яростью, болью и отчаянием в одном теле. Её голос сорвался:
— Пропустите! Я должна его увидеть! Мне нужно знать! Вы слышите?!
Нико сделал шаг вперёд, хотел загородить путь, но увидел её глаза. В них не было страха — только абсолютное разрушение. Он отступил.
Стефания рванула к машине.
Открыла дверь.
Села за руль.
— Джули, садись! — прокричала она, а девочка уже прыгала на заднее сиденье.
— Я тоже еду, — резко бросил Данте, запрыгивая рядом. — И я сам поведу. Ты в таком состоянии и двух кварталов не проедешь.
Она отпустила руль.
Руки дрожали.
Но она не плакала.
— Поехали быстро ...к трассе. Я должна это увидеть...своими глазами..
Её голос сорвался.
Машина рванула с места, покидая двор особняка, оставляя за собой взволнованную охрану и дом, где только что ещё было солнце.
Машина мчалась по городу, разрывая пространство между улицами, как лезвие. Данте гнал с максимальной скоростью, нарушая каждое правило, игнорируя светофоры. Джули сзади молчала, сжав руки в кулаки, губы побелели. Стефания сидела рядом, не двигаясь, не мигая, не дыша — будто сама была на грани между жизнью и бездной.
Когда они свернули на ту самую трассу к Порту Тессера, дорога была уже оцеплена. Полицейские машины. Красные мигалки. Жёлтая лента. Журналисты за периметром. Горелый запах... смерти.
Стефания вылетела из машины раньше, чем она полностью остановилась. Данте не успел схватить её за руку. Она бежала — внутрь, через ограждение, туда, где стояла чёрная, искорёженная, выгоревшая машина.
Один из охранников попытался остановить её:
— Сеньорина, вам нельзя!
Но она не слышала.
Не понимала.
Она не верила.
—ПУСТИТЕ МЕНЯ! Пустите! Это не он! Это не может быть он! — кричала она, захлёбываясь в дыхании, — Я должна видеть! Я должна...
Когда её схватили за руку, она ударила — прямо в лицо мужчине, который пытался удержать её. Он отшатнулся. Джули закричала за спиной, но Стефания уже сорвалась с цепи.
Она подбежала к машине. Рядом — чёрный мешок. Тот, в котором перевозят тела.
— Нет... нет...
Её пальцы дрожали, но она опустилась на колени и сорвала молнию.
И тут...мир перестал существовать.
Под мешком лежало обгоревшее, искалеченное тело. Его невозможно было узнать. Ни черт лица, ни фигуры. Кожа — выжжена, одежда — сгорела. Только дым, только смерть.
Стефания отшатнулась, но взгляд упал на его руку. На том, что осталось от пальцев — было кольцо. Его кольцо.Тот самый знак, который он всегда носил. Кольцо Туза.
— Нет... нет... Боже... нет... — выдохнула она, и вдруг тело начало дрожать.
Слёзы рвались наружу, и с каждым вдохом становилось только хуже. Она вскрикнула, потеряла опору и рухнула на землю, прямо рядом с телом, захлёбываясь в рыданиях:
— Арес... Арес, нет...
— Ты не мог... ты не должен... ты обещал вернуться...
Она плакала, кричала, стонала, как будто из её груди вырывали жизнь. Её держали Джули и Данте, но она билась, как раненое животное.Всё внутри рухнуло.Разбилось.И больше не склеивалось.Пыль висела в воздухе, смешиваясь с гарью, с едва ощутимым запахом палёной резины и крови. Солнце будто потускнело над дорогой. Мир замер в ожидании, но только она — рвалась, кричала, падала на колени, не в силах принять страшную правду.
Стефания стояла на коленях у мешка с телом, обняв руками собственные плечи, качаясь взад-вперёд, как будто пытаясь согреть себя от холода, который теперь жил внутри. Слёзы лились по щекам, смешиваясь с грязью и пеплом, её губы дрожали, а голос срывался:
— Арес... вернись, ты слышишь меня? Пожалуйста...
Она смотрела на кольцо, всё ещё висящее на сгоревшем пальце — этот знак, его знак, и сжимала в кулаке край мешка, не давая закрыть:
— Родной, ну пожалуйста... Это же просто кошмар, да? Я сейчас проснусь, ты будешь рядом, скажешь "кудряшка, ты опять говоришь во сне" — да?
Но он молчал.
Джули стояла в стороне, прижав руки ко рту, с залитыми слезами глазами. Её плечи тряслись от рыданий. Она ничего не говорила — только шептала: "Нет... только не он... только не Арес..."
Данте стоял с кулаками, белыми от напряжения, готовый броситься на любого, кто приблизится к телу. Его глаза были налиты кровью, но он держался. Ради них.
И тут сотрудники скорой и криминальной службы начали приближаться — время увозить тело. Они старались быть деликатными, но шаги их вызывали у Стефании животный страх:
—НЕ ТРОГАЙТЕ!!! — закричала она, встав между телом и ними. — Не смейте! Это Арес! Он всё ещё здесь! Он не может быть... не может быть в этом мешке! УЙДИТЕ!!!
Она дрожала, волосы растрёпаны, лицо в слезах, дыхание рваное:
— Арес! Арес, ответь мне! Пожалуйста, любимый... ну прошу, просто скажи, что ты здесь... Скажи хоть что-то...
Она обняла край мешка, как будто могла вытянуть его обратно силой любви, слёз, боли. Как будто могла вернуть его из небытия.
— Ты же обещал, помнишь? Сказал — "очень скоро, ангел". Где ты?! Почему ты не пришёл?! Я не могу без тебя, слышишь?!
С каждым её словом окружающие молчали.
Даже сотрудники полиции опустили головы. Даже ветер замер.
А она всё продолжала:
— Вернись, дьявол. Mio diavolo, вернись ко мне. Я не могу без тебя... я не умею без тебя...
И тогда её ноги подкосились.И она снова упала.Прямо у его тела.Плача так, как может плакать только женщина, потерявшая всё своё сердце.
Солнце клонилось к закату, бросая на дорогу кроваво-рыжие отблески, словно и само не хотело освещать это место. Пожарные заканчивали работу, полиция сверяла протоколы, журналистов держали на расстоянии, но гул голосов, шум радиостанций и сирен всё ещё висел в воздухе, как траурная вуаль.
Стефания сидела на земле, рядом с телом, закутанным в мешок. Она больше не плакала — слёзы просто высохли, как будто всё внутри выгорело вместе с ним. Её взгляд был застывшим. Пустым. Словно она уже умерла вместе с ним.
Подъехала колонна машин Asso Nero. Чёрные, тонированные, бесшумные. Из первой вышли Нико, Лука и Андреа. Быстрыми шагами подошли к ней, их лица были каменными, но глаза выдавали горе и страх.
Нико остановился рядом, сел на корточки:
— Стефания...
Она не посмотрела. Только тихо прошептала:
— Я никуда не поеду. Он же здесь..он один. Я не оставлю его.
— Ты не должна здесь оставаться, — сказал Нико, стараясь быть мягким. — Это место уже становится опасным. Слишком много глаз. Полиция, пресса, любопытные. Мы должны все вместе поехать домой..
Стефания сжала зубы, голос дрожал:
— Я не уеду. Не оставлю его здесь, в этом... аду. Не смейте просить меня...
Она всё ещё сидела, обхватив себя руками, будто удерживая себя в теле. Её волосы падали на лицо, губы дрожали. Джули снова заплакала, спрятав лицо в ладони, Данте стоял чуть в стороне, сжав кулаки.
Тогда Нико посмотрел на неё почти с отчаянием и тихо сказал:
— Стефания...Арес бы не хотел, чтобы ты оставалась здесь. Не хотел бы видеть тебя на коленях в пепле. Он бы... — он проглотил ком. — ...он бы разорвал любого, кто осмелился бы так сломать тебя.
Стефания вздрогнула. Впервые за всё время — внутри что-то дрогнуло.
— Ты не можешь защитить его сейчас, — добавил Нико мягче. — Но можешь защитить то, ради чего он жил.
Она молчала. Глубоко. Долго.
А потом, не говоря ни слова, медленно встала. Шатко, словно земля уходила из-под ног. Она ещё раз взглянула на мешок. На кольцо.Подошла и опустилась на одно колено. И поцеловала край мешка:
— Я найду тебя. В этой или в другой жизни. Обещаю.
И только после этого она позволила Нико взять её за локоть и повести к машине. Джули уже всхлипывала в салоне. Данте молчал — его лицо стало каменным. Машины тронулись.
А тело...осталось лежать под небом, будто навсегда ставшее напоминанием о том, что даже дьяволы могут гореть ради своих ангелов.