Глава 3
В пещеру прокрались тусклые лучи солнца, потонувшего в бескрайних серых тучах, знаменовавших скорое начало дождя. Лес наполнился прохладой, заставляющей невольно вздрогнуть и поежиться. Чаща была молчалива, наполняемая лишь далеким и неуверенным щебетанием птиц.
Вернер и Афина разговаривали всю ночь и совсем не ощущали сонливости. Их воссоединение наполнило их новыми силами, и они были рады решать теперь все возникшие проблемы вместе. И вместе с лисом Кроули, разумеется. Афина была подругой Вернера с самого детства, и на протяжении всего этого времени они оставались хорошими друзьями. Впрочем, и лис смог заслужить доверие за недолгий срок их знакомства.
Сейчас Вернер был рад оказаться рядом с ними, но вместе с тем его терзали противоречивые чувства касаемо Дерека. Парень был зол на него. Очень зол. Каждый раз вспоминая о том недолгом промежутке времени, на который он был заточен в кулоне, Вернер вздрагивал, сразу же стараясь отогнать эти мысли прочь. Дерек обещал, что это будет недолго, но как оказалось, обещанные пятнадцать минут растянулись на пару часов, которые для Вернера длились вечность.
Это было странное чувство. Как будто сон, во время которого ты понимаешь, что всего лишь спишь, но все равно продолжаешь находится где-то между сном и реальностью, при этом не чувствуя ни одну мышцу своего тела. Остаться бестелесным разумом – значит остаться лишь своими мыслями. Никаких чувств, никакой концентрации, ничего четкого перед глазами, только лишь бесконечные мысли, льющиеся беспрерывным потоком, пытающиеся анализировать окружение, но с каждой попыткой понять, что происходит, Вернер только сильнее путался в том, о чем думал. Он не чувствовал запахов, света, тепла, темноты или боли. До него доносились отголоски звуков, но Вернер с трудом мог разобрать, что плод его разыгравшегося воображения, а что настоящие шумы из реальности. Картинка вокруг была расплывчатой и то и дело меняющейся. Он видел одновременно все вокруг и не видел ничего. Хотелось закрыть глаза, но глаз не было, и он не мог сказать, видел он что-то на самом деле или нет. Вернер бы хотел заговорить или закричать, но он не чувствовал языка или губ. Он не осознавал страха и паники, которые испытывает, но как только Дерек вытащил его из кулона, эти чувства накрыли его с ног до головы. Первое время парень не мог даже понять, как двигать рукой, как моргать и как дышать. Сердце колотилось так быстро, что Вернеру казалось, будто он сейчас потеряет сознание. Дыхание пришлось контролировать, а все пронесшиеся мысли вновь возникли в голове, и многие из них были такими странными и абсурдными, что Вернер не мог понять, правда ли они принадлежали ему. Голова раскалывалась от боли, и парню хотелось самостоятельно вытащить все пугающие его мысли, навязчиво заполнившие его голову так, что казалось, будто в ней больше не осталось места. Нахождение в кулоне лишило его всех чувств, но, когда он вернулся в свое тело, то испытал все и сразу так ощутимо, что у него затряслись руки. Особенно отчетливо он ощутил то, что обычно почти никогда не испытывал: злость, смешавшуюся с чувством паники. Вернеру всегда присуще было оставаться спокойным и уравновешенным даже в самой непростой ситуации, но после нахождения в кулоне, казалось, что одна из чаш весов, олицетворяющих его сознание, слегка накренилась. И от этого ощущения, чувства, будто что-то не так, Вернеру становилось не по себе и у него так и чесались руки вернуть воображаемую чашу весов на место.
Дерек куда-то ушел, когда Вернер вернулся, и его первые впечатления от возвращения видел только Кроули, который пытался помочь парню прийти в себя, но тот до сих пор не отошел от произошедшего. Но он хотя бы мог делать вид, что все нормально, чтобы Афина не волновалась. Вернер совсем не хотел, чтобы она переживала.
И он по-прежнему был зол на Дерека. Но в то же время ему было его жаль. Парень твердил себе, что станет ему другом, поможет ему исправиться и докажет Дереку, что настоящая дружба существует и это очень ценная вещь, но своим поступком Вернер доказал суждения Дерека, ведь тот считал, что на друзей нельзя было положиться и они ничем не помогут, когда будет нужно... вот и Вернер его предал. И за это ему было стыдно. Но что ему еще делать? Как ему относится к Дереку после того, как тот обрек стольких невинных детей и подростков на смерть? Что теперь вообще будет после их ссоры? Найдет ли Вернер в себе силы все-таки продолжить начатое: найти и вытащить наружу все хорошее в нем? Или Вернер сделал только хуже и Дерек теперь ни за что не станет с ним ни дружить, ни сотрудничать?
Пока Вернер рассказывал Афине историю своего исчезновения и все причины, по которым они так долго не виделись, он безостановочно обдумывал недавние события, иногда сбиваясь и забывая, о чем он говорил, нередко путаясь в словах. Голова работала так плохо, что Вернеру казалось, будто он все еще спит. Обычно во сне все фразы и диалоги звучали невнятно и туманно. Вот и теперь ему все казалось таким же. Может быть, он просто устал.
Они с Афиной и Кроули спрятались в пещере, в которой прошло знакомство Вернера и Дерека. Теперь, кажется, Серебряный Вихрь в ней почти не появлялся, и можно было этим воспользоваться и провести в пещере пару ночей. По крайней мере, это было хорошее укрытие.
– Я ведь упомянул, что работаю на Императора Эльфийской Империи? – переспросил Вернер, сидя на полу в пещере напротив подруги – Ну хотя... как работаю... из меня никудышный шпион. Никудышный кто-либо. Просто никудышный.
– Ты упомянул Эраста Фламма три раза, – заметила Афина, – И ты не никудышный. Если бы ты был таким, император бы не стал нанимать тебя.
– Просто у него не было особого выбора, – пробормотал Вернер и потер глаза, – Я правда сказал об этом три раза? На чем я вообще остановился?
– На том, как Дерек напал на Салваторов, – подсказал Кроули, свернувшись клубочков возле его ног, – Давай продолжай. Немного осталось. Или я могу рассказать все сам.
– Я уже дошел до этого? – Вернер постарался прокрутить недавнее вспоминание в голове, понять, что он говорил, но он так и не смог уложить все это в голове и потер переносицу, притворившись, что вспомнил – А... ну... я немного помог Джесу, остановив Радаманта и Мегеру, после чего он, кажется, отправился на выручку Жасмин, которую хотел убить Дерек за то, что она стала причиной смерти Беатрис, то есть его мамы... я наверное все это говорил уже... когда я пришел к Дереку, случился какой-то взрыв, видимо, созданный его магией. Салваторы скрылись, я помог Дереку прийти в себя. Наверное, не нужно так много подробностей. А что дальше было?..
Афина усмехнулась.
– Я, конечно, знаю, что у тебя память хуже рыбьей, но ты точно не ударился головой? – свое беспокойство девушка всегда скрывала за улыбкой.
Вернер вздохнул и через силу улыбнулся ей.
– Все нормально, – ответил он, – Честно. Просто я переживаю из-за Дерека. Злюсь на него, хочу ударить поленом или свалить на него наковальню, но очень переживаю. Я же... я же обещал ему дружбу. И мы уже почти подружились. Я столько всего ему наговорил, а в итоге своих слов не оправдал... Я знаю, что он много всего нехорошего сделал, он жестокий, высокомерный и порой отвратительный, но иногда, когда я с ним говорил, он мог казаться вполне себе хорошим. Он просто одинок... я хотел это исправить, но сдался, – Вернер замялся и на минуту замолчал, – Так, ладно. Расскажу, что было дальше.
– Нет, не надо, – отмахнулся Афина – Не утруждай себя, я спрошу потом у Кроули.
– Хорошее решение, – подметил лис.
– Давай лучше поговорим о том, что ты собираешься делать дальше, – предложила Афина.
Вернер тяжко вздохнул и откинул голову назад.
– Я не знаю, – ответил он, – Вообще без малейшего понятия. Наверное, нужно будет посоветоваться с Эрастом. А что ты думаешь, насчет Дерека? Считаешь, он очень плохой?
– Явно не святой, – хмыкнула Афина, – Из-за него я теперь не знаю, что с моим братом, а тот наверняка очень волнуется за меня, и я даже не могу ему сообщить о том, что я в безопасности. Ты сказал, что Дерек убивал других ванафикусов и не ценит ни чьи жизни. Его нельзя оправдать, но можно понять. Если бы я оказалась на его месте с его силой, вряд ли бы удержалась от мести. Мало кто вообще бы смог. Я не знаю, каким он был до потери матери, но одиночество и утрата сильно могут изменить даже самого добросердечного человека. Может, ему и можно помочь, как ты говоришь. Но зачем тебе навязывать эту дружбу самому себе, если ты не хочешь иметь такого друга? Если ты не можешь терпеть его поступки и не желаешь быть соучастником его преступлений? Если ты действительно хочешь стать его другом, вы будете делить пролитую им кровь пополам. По крайней мере, если вы будете настоящими друзьями.
Вернер немного помолчал.
– А что бы ты сделала на моем месте?
– Врезала бы Дереку и сказала: «Эй, очнись! Ты творишь ужасные вещи, пора перестать, ведь ты пожалеешь об этом!» Ну или просто назвала бы его придурком.
– Уважаю, – отозвался Кроули, вызвав своими словами усмешку на лице девушки.
Вернер тоже улыбнулся.
– Так мне... стоит все-таки помогать ему? – спросил Вернер.
– Помогать в чем? Уничтожать королевство? – вскинула бровь Афина – Я, конечно понимаю, что, кажется, король и королева те еще козлы, но это все-таки наш дом. Как по мне, ты должен Дерека остановить, а не способствовать его действиям. А ты-то что хочешь?
Вернер пожал плечами.
– Хочу, чтобы все жили дружно, – он выпустил смешок от своих же слов.
Афина улыбнулась.
– Все хотят, но не все могут. А что насчет Дерека... я поддержу любое твое решение, касаемо его. Но с условием, что он пообещает гарантированную безопасность в скором времени моего брата.
– Я думаю, Брайан сможет за себя постоять в любом случае.
– Надеюсь...
Они немного помолчали, но Афина снова решила разредить обстановку.
– Кажется, ты упоминал кулон, в котором была какая-то сущность, – проговорила она, – Это связано как-то с еще одним поводов для злости на Дерека?
Вернер вздрогнул.
– Да. Да...
Девушка смерила его взглядом.
– Что произошло? На этом месте поподробнее.
– А может не стоит ему напоминать об этом? – забеспокоился Кроули. От ворчливого лиса подобная забота звучала необычно.
– Все нормально, – отмахнулся Вернер и, вздохнув, сумел почти без запинок пересказать историю, связанную с кулоном, в котором была заточена Эрроне. Начиная с того, как Дерек переселили ее сознание в тело Лейлы, женщины, некогда дружившей с Беатрис, и заканчивая тем, как Вернеру пришлось оказаться в кулоне по просьбе Дерека, чтобы Эрроне в теле парня смогла прочесть мысли Лейлы и узнать, где находятся Архивы, откуда она брала Руны.
Афина внимательно его выслушала и поморщилась.
– Звучит не очень, – прокомментировала она.
– А было еще хуже, – Вернера снова передернуло, – Не представляю, как Эрроне столько времени там томится, бедняга...
– Наверное, она уже привыкла, – хмыкнул Кроули.
– Может быть, – неуверенно согласился Вернер, – Но все же, чтобы привыкнуть к такому понадобилось немало времени. И я никому такого не пожелаю... Интересно, почему ее создатель так с ней обошелся?
– Потому что она психованная. Что с такими еще делать?
Парень промолчал.
– М-да, интересные пару месяцев у тебя выдались, – пробормотала Афина, вновь прогнав тишину, – Даже не знаю, завидовать или сочувствовать.
Тот усмехнулся, не отводя взгляда от пола.
– Можешь делать и то, и то, – посоветовал он.
Девушка улыбнулась, но заметив, что тот продолжал лишь выдавливать из себя спокойствие, сразу принялась думать, как это исправить. Вернер всякий раз, как только она замолкало, отрешенно пялился в пол, о чем-то задумываясь, и похоже, это что-то совсем не было похоже на радужные мысли, полные энтузиазма.
Афина приобняла его за плечо и повернула к себе.
– Эй, ну ты чего? – девушка взглянула ему прямо в глаза, будто бы так она могла передать ему часть своей энергии, но пока ей удалось только поспособствовать тому, чтобы щеки Вернера налились краской, – Все наладится. И ты больше никогда не окажешься в этом чертовом кулоне. И я уверена, что, если ты того захочешь, вы с Дереком в скором времени помиритесь. Обещаю, все будет в порядке. Может, не сразу, и тебе еще придется потерпеть, прежде чем распрощаться с работой шпиона и суметь как раньше беззаботно трепать нервы учителям Адеутора, но все будет в порядке. И, наверняка, даже лучше, чем раньше. А прежде, чем это случится, я буду с тобой. И этот замечательный лис Кроули. Да и Эраст, думаю, тебя в беде не оставит. И, если его мозги встанут на место, то и Дерек.
– А эта замечательная девочка дело говорит, – подметил Кроули.
Вернер не сдержал улыбки, и теперь она выглядела вовсе не вымученно, а напротив, наиболее искренне.
– Как же я рад, что вы у меня есть, – произнес он и крепко обнял Афину.
Та хихикнула и, взяв Кроули на руки, позволила ему присоединиться к их объятиям.
В груди парня расползлось приятное чувство, слегка обжигающее его изнутри и заставляющее вздрогнуть от приносимого удовольствия. Наверное, это было мимолетное ощущение счастья. Скоро что-то его сменит, какая-нибудь тревога, но сейчас парень предпочел наслаждаться моментом, а не думать о будущем. Он был не одинок, и это главное. От одной этой мысли ему становилось лучше. И он почти отвлекся от размышлений о странной чаше весов в его голове.
Вот на смену счастью пришло чувство сожаления. Как же Вернеру хотелось вернуться на пару месяцев назад! Чтобы снова учиться в полюбившемся Адеуторе, ни о чем не подозревая и не имея представления о том, что происходит за его стенами. Чтобы не знать ничего о взаимоотношениях королевств и империй, чтобы не иметь понятия о том, что в подземелье под замком в его родном королевстве прячется дракон – Фамильяр королевы. И чтобы не знать о том, что Королевский Советник что-то делает с разумами рыцарей. Вернер очень хотел быть не в курсе того, чем занимается Серебряный Вихрь, и кто он на самом деле. Может, сейчас парню было бы лучше, оставшись он в неведении, но зато все это время вместе с Афиной. Но встретился ли бы он с Кроули? Познакомился бы с Эрастом? Был бы спасен однажды Дереком? Наверное, нет. И что тогда лучше? Есть ли плюсы у сложившегося положения? Ко всему прочему, теперь он втягивает в свои неприятности Афину, и это его совсем не радовало.
За стенами послышалось утробное рычание виверны Мегеры, заставляющее по коже пробежать мурашки. Вернер разжал объятия и поднялся на ноги, посчитав, что невежливо с его стороны было не обнять своего Фамильяра, ведь кто как не она заслужила это? Мегера не раз помогала спастись ему из передряг и без нее, наверное, парень уже давно был бы в темнице, если бы не случилось что похуже...
Он выглянул из пещеры и хотел подойти к виверне, но та зарычала на него, будто приказывая оставаться внутри.
– Что такое? – забеспокоился Вернер, резко остановившись.
Но виверна лишь загородила ему своей спиной обзор. Единственное, что видел парень, это небо над головой и несколько деревьев возле пещеры. Он пытался выглянуть и все-таки выйти, но Мегера вновь зарычала на него.
Афина подошла к другу и смерила золотистую изящную виверну взглядом.
– В чем дело? – спросила она, тоже пытаясь, вставая для этого на цыпочки, увидеть что-то за спиной Мегеры.
Вернер пожал плечами, и с каждой секундой ему было все менее и менее спокойно. По непонятной причине сердце заколотилось так быстро, что вслед за ним закружилась голова. В горле встал ком, который никак не удавалось проглотить, оттого и дышать почему-то стало трудно.
Неподалеку стали слышны чьи-то голоса:
– Городские жители говорили, что та самая виверна спустилась где-то здесь.
– Разделимся, нужно найти того мальчишку.
– Рыцари, – пробормотала Афина.
Вернер зажмурился и постарался глубоко вздохнуть и тут же выдохнуть, но процесс дыхания остановился на вдохе. Голова закружилась еще сильнее. Но почему? Что такое? Это всего лишь рыцари! С чего бы ему бояться? А если это не страх, то что? Он открыл глаза, но живот сильно скрутило, и он захотел зажмуриться снова.
– Вернер? Ты чего? – Афина взяла его за руку и смерила его взглядом, ощущая, как дрожит его ладонь.
– Не знаю, – выдохнул он, стараясь держаться на ногах.
Последствия накренившейся чаши? Теперь то, что он должен был ощущать в кулоне, происходит на самом деле? Невовремя.
– Нам бы улетать отсюда, – заметил Кроули с беспокойством глядя на Вернера.
Парень неуверенно кивнул, но услышав совсем близко чьи-то шаги, почувствовал, словно сердце уходит в пятки, каждые полсекунды ощутимо сталкиваясь со всеми его внутренностями. По лбу скатился холодный пот. Наверное, ему стоило спать эту ночь лучше.
А что, если рыцари сейчас его схватят? Что если приведут к королю и королеве? Что если советник решит сделать то, что у него не получилось в прошлый раз? И что тогда случится с его сознанием?
Вернер не удержался и сел на пол пещеры, запустив обе руки в давно перепутавшиеся волосы, стараясь унять участившееся сердцебиение, но все было без толку, и чем дольше он об этом думал, тем хуже ему становилось. Перед глазами все плыло и мутнело.
Парень даже умудрился забыть, как он использует свою магию. Как ему защищаться.
– Ну и как его на Мегеру садить в таком состоянии? – занервничала Афина – Боже, да что с тобой?
Девушка наклонилась к Вернеру. По телу его била легкая дрожь. Дыхание было прерывистым и беспокойным. Раньше с ним никогда такого не случалось. Он мог нервничать, но выражалось это не так явно. Афина знала своего друга как довольно-таки спокойного и смелого парня.
Она взяла его за руку и крепко сжала ее.
– Эх, ладно, сиди тут. Я помогу Мегере защитить тебя.
– Что? Нет, не надо, – хотел помешать Вернер, но язык заплетался и больше он ничего сказать не смог. Но он не хотел, чтобы подруга собой рисковала.
Афина обняла его.
– Все будет нормально, – пообещала она, – Я все равно им не нужна. И когда я в последний раз давала себя в обиду? – она улыбнулась ему и повернулась к Кроули – Пригляди за ним и попытайся его успокоить.
Лис кивнул и лег на колени к Вернеру, мысленно подбирая какие-нибудь ободряющие слова.
– Легко сказать, успокоить, – проворчал он.
Девушка выскочила из пещеры, обойдя Мегеру и последовала вперед, навстречу рыцарям. Похоже, надеясь увести их от пещеры. Но вот получится ли это у нее? Не приведет ли она, наоборот, их ближе?
Вернер пытался смотреть ей вслед, но спина и хвост Мегеры снова все закрыли, лишив парня вместе с тем и большей части солнечного света.
– Так, смотри на меня, – велел Кроули, интуитивно давая ему подсказки, – Дыши медленно и глубоко. Давай. Вдох.
Парень, продолжая держаться за голову и иногда забывая, что он находится вовсе не в кулоне, постарался послушаться лиса. Вернер через силу сделал глубокий вдох, стараясь мысленно давать себе понять, что он не спит и находится в своем теле, поэтому ему надо собраться.
– Вот так, – кивнул Кроули, – Теперь медленно выдыхай. Молодец. И еще раз. Закрой глаза. Представь, что ты находишься... не знаю, представь какое-нибудь хорошее место и приятную ситуацию. Забудь о том, что происходит здесь и сейчас. Продолжай медленно дышать.
Вернер послушался и закрыл глаза, пытаясь придумать, что же такое хорошее может с ним случиться.
Долгое время в голове всплывали отнюдь не радостные мысли. Парню казалось, что он вот-вот снова потеряет контроль над телом и будет чувствовать то же, что и в кулоне. А значит не чувствовать ничего. Это вызывало в нем неподдельный страх, который, похоже, и вызывал дрожь во всем теле. Но лис велел ему сосредоточиться на чем-нибудь хорошем, и Вернеру пришлось постараться вообразить себе то, что вызвало бы в нем те же чувства, что возникли, когда он обнимался с Афиной и Кроули.
Вскоре воображение само начало вырисовывать нужную картину.
Вот, он сидит у реки, неподалеку разожжен костер, рядом стоит большая палатка, а на костре жарится рыба, выловленная им и его друзьями. На улице светло, солнце согревает и сушит недавно намокшую одежду. В лицо ударяют холодные брызги речной воды, которые запускает в Вернера Дерек, но того тут же чуть не сбивает с ног практически целая волна, запущенная Афиной. Почти над ухом Вернера ворчит Кроули, делая вид, что он не находит это веселым. Парень смеется, но не заходит в воду, так как скоро должна быть готова рыба, лишь касается босыми ногами поверхности. Никакой тревоги. Никаких переживаний. Никаких забот.
Парень начал постепенно успокаиваться, сердце замедлило темп, а дыхание пришло в норму. Кроули облегченно выдохнул и уткнулся мордочкой ему в грудь.
– Как же ты меня напугал, – пожаловался он.
– Я что-то сам себя пугаю, – пробормотал Вернер и открыл глаза. Голова еще немного кружилась, а страх, затаившийся в груди и сдавливающий легкие, никуда не делся, но по крайней мере парень был уверен, что устоит на ногах.
Мегера ушла от входа в пещеру, и в нее снова пробился солнечный свет. Где-то недалеко послышалось ее яростное рычание, старающееся отпугнуть рыцарей, но владельцы голосов, договаривающиеся о ее поимке, явно не собирались отступать.
Вернер неуклюже поднялся на ноги и выглянул из пещеры, увидев силуэт Афины между деревьями. Она ловко наскочила на одного из рыцарей и, заломив ему руки за спину, сумела выхватить меч и тут же отбежать за дерево. Силы и ловкости, с кровью оборотня, текущей в ее жилах, ей было не занимать. Но рыцарей там было девять, а Афина всего одна. Хотя, впрочем, не совсем.
Золотистая виверна налетела на обидчиков с воздуха и, схватив одного за плечи, рывком подкинула в воздух. Рыцарь, пораженный встряской, закричал, но не растерялся и, вскинув руку, сумел создать огромные каменные валуны, с размаху ударившие Мегеру в живот. Они не смогли разодрать ее кожу, но удар был ощутимым, оттого она взвизгнула и спустилась ближе к земле. Но, наверное, зря.
Пока Афина ловко парировала удары сразу троих рыцарей, преграждая дорогу их мечам, один из них смог создать связь с разумом виверны и заставить ее себе подчиняться. Это связь с магией всегда раздражала Вернера больше всего.
Девушка, заметив, что теперь ей приходится сражаться одной против десятерых, отскочила в сторону, продолжая сжимать в руке отполированный меч, который, что невольно отметил Вернер, скорее всего сковал его отец. Перед лицом девушки пронесся наконечник меча и ей снова пришлось отступить.
– Кто ты такая? – вопросил рыцарь, который тут же схватил ее за руку, сжимающую меч – Ты в курсе, где тот парень? Не пытайся скрывать его от правосудия!
Афина, недолго думая, пнула его в ногу и, когда тот рефлекторно согнулся от боли, со всей силы ударила его коленом в челюсть. Рыцарь злобно рыкнул и, когда его хватка ослабла, девушка смогла вырваться и отступила на несколько шагов, выставив перед собой меч.
Вернер смотрел на нее не скрывая восхищения. Может, если бы он умел так драться, девущке бы не приходилось выручать его сейчас. Но пока Вернер даже не знал, что ему делать, и он только и мог, что продолжать бороться со вновь нарастающим головокружением и беспокойством.
– Залезь обратно в пещеру, не высовывай нос! – велел Кроули, прижавшись телом к полу – Пойми же, они не должны тебя схватить!
– И Афину с Мегерой тоже, – заметил Вернер и, собрав остатки сил, начал искать применение своей магии.
– Нет, ты все еще не понимаешь... – начал пререкаться Кроули, но тот уже его не слушал, внимательно наблюдая за начинающейся дракой и стараясь не упустить момент, когда его помощь пригодилась бы.
Путь к отступлению девушке преградили валуны, возникшие за ее спиной. Рыцари окружили ее со всех сторон и наконечник одного из мечей был теперь приставлен к ее горлу.
– Где Вернер Рэй? – вновь задал вопрос тот же рыцарь, чье лицо исказила гримаса злости – Я не поверю, что здесь только его Фамильяр!
– Ну и не верьте, – равнодушно отозвалась Афина.
– Отвечай!
Девушка хотела вскинуть руку с мечом, тем самым отдалив от себя наконечник оружия обидчика, но ей не пришлось этого делать: огромная ветка с размаху влетела в голову рыцарю, так что тот чуть не свалился с ног. Девушка тут же отбежала в сторону и одним ловким движением выбила меч из его рук. Другой рыцарь хотел подойти к ней сзади, но когда тот собирался ее схватить, ее меч угрожающе пронесся возле лица рыцаря, и ему пришлось отступить на несколько шагов.
– Это ведь была магия мальчишки! – воскликнул один из рыцарей – Значит, он где-то рядом.
– Разыщите его, а мы разберемся с этой надоедливой девчонкой! – скомандовал первый мужчина.
Трое других разошлись в разные стороны на поиски Вернера. Парень, заметив, что один из них оказался совсем близко, спрятался в тени пещеры.
Что ему делать? Как сделать так, чтобы вся сложившаяся ситуация не закончилась плачевно? Как ему помочь Афине? Как помочь Мегере прийти в себя? Эх, был бы здесь Дерек! Он бы не мешкая разобрался со всей угрозой! Но теперь на его помощь было бессмысленно рассчитывать.
Вернер, стараясь дышать глубоко и медленно, как и советовал ему Кроули, начал судорожно соображать, как ему поступить. Логично было бы попытаться вырубить какой-нибудь веткой или камнем ванафикуса, который удерживал Мегеру, но стоило парню об этом подумать, как ее со всех сторон оградили камни и земля.
Сердце снова с силой и быстротой заколотилось в груди и представлять что-то хорошее сейчас было бессмысленно, когда на самом деле все было плохо.
И что делать? Бежать? А если поймают? Впрочем, если кто-то зайдет сюда, бежать будет некуда, а защититься... сможет ли Вернер что-то сейчас?
Чей-то неспешный шаг раздался так близко, словно над ухом, что парень вздрогнул. Казалось, рыцарю стоило лишь наклониться, чтобы заглянуть в пещеру и увидеть Вернера. А вдруг ему как раз-таки это и кажется, и на самом деле рыцарь далеко? А что, если нет?
Парень снова на секунду забыл, как дышать, но тряхнул головой и постарался собраться. Нет, он не даст себя поймать, по крайней мере, не позволит никому схватить Кроули, Мегеру и Афину. Он не хотел, чтобы у них были неприятности.
– Кроули, беги отсюда, – шепотом скомандовал Вернер, – Если ты будешь в лесу, на тебя и внимания не обратят, но находясь здесь со мной ты в опасности.
– Все равно! – отозвался лис – Я тебя не оставлю!
– Пожалуйста, Кроули!
Лис помедлил, глядя на Вернера. Видно было, что он не хотел его оставлять, а в глазах его читались сомнение и беспокойство, но Кроули все же послушался и выскочил из пещеры.
– Ты идиот, – бросил лис напоследок.
Парень глубоко вздохнул. Одно дело сделано: Кроули никто не тронет. Впереди оставалось самое сложное.
На свой страх и риск, Вернер выглянул из пещеры в поисках чего-нибудь тяжелого, но взгляд упал на кое-что более полезное. Он глубоко вздохнул и силой мысли подтащил к себе меч, который выбила из рук рыцаря Афина. Но стоило парню взять его, как на него чуть не обрушился меч одного из рыцарей.
– Я его нашел! – воскликнул он, когда Вернер все же отразил его удар и отскочил в сторону.
Все тут же обратили свои взоры на них. Один из рыцарей попытался схватить Афину, но та была слишком проворной и, отмахнувшись от нее, как от надоедливой букашки, двинулся к Вернеру.
Едва справляясь с чувством паники, парень с помощью магии сбил ближайшего рыцаря с ног и, еле-еле сумев поднять силой мысли большое бревно, швырнул его в сторону клетки из земли и камней, в которой оказалась заточена Мегера. Виверна тут же вырвалась на свободу и, взмыв высоко в воздух, громогласно зарычала. Вернер так и не смогу узнать, кто прежде ей управлял и, отбросив эти мысли прочь, просто рванул в сторону чащи, надеясь, что его не догонят.
Афина, облегченно улыбнувшись, попыталась совершить выпад на одного из рыцарей, надеясь привлечь внимание хоть кого-то, но все сорвались с места и погнались за одним только Вернером.
Тот, крепко сжимая в руке меч, помчался с такой скоростью, на которую только был способен. Бег немного отвлекал его от тревожных мыслей и заглушал чувство паники, поэтому дышать стало немного проще.
И рыцари вряд ли бы его догнали, если бы не одно «но».
Вернер вскрикнул от острой боли, возникшей в плече, едва не выпустив из руки меч. Он продолжил бежать, но от острой боли, словно капля масла по поверхности воды, расползающейся по всему телу, ноги заплетались, и парень сильно замедлился. Лишь спустя минуту он понял, что в его плече застряла стрела, пущенная рыцарем из арбалета. Он приостановился, хотел ее вытащить, но тут же осекся, согнувшись от острой боли. В эту же секунду он почувствовал, как все его тело резко слабнет. Неужели стрела была пропитана пыльцой эскримасов?
Вернер споткнулся о корень дерева и упал на колени. Он дышал настолько глубоко, насколько было возможно, но и это не помогало. В глазах помутнело, руки задрожали в попытках помочь телу подняться, но в конце концов, обессиленный Вернер упал без сознания.
.... .... .... .... .... .... .... ....
По коридору Адеутора разносился рев левиафана, разрушающего своим мощным телом стены, которые казались ему слишком узкими. Отовсюду был слышен грохот и треск. Здание словно непрерывно двигалось, перебрасывая опасных существ из одного его корпуса в другой. Пол под ногами был усыпан осколками и тем, что осталось от некоторых стен.
– Почему мы пошли в самое пекло? – проворчала Хейзел, оглядываясь по сторонам и всякий раз подходя ближе к Джесу. Только за его спиной она чувствовала себя немного спокойнее. Его невозмутимый и бесстрашный вид вселял доверие. И что там Жасмин придумала? Вроде все, как обычно.
– А какой смысл искать кого-то там, где спокойно? – не понял Джес, продолжая идти вперед, не оборачиваясь – Им и помощь, наверное, не нужна. А в использовании моей силы есть смысл только в этом самом «пекле».
– Ну-ну, Мистер Самоуверенность, – фыркнула Хейзел и снова обернулась, услышав за спиной чье-то рычание, но оно, похоже, раздавалось где-то далеко, – Посмотрим, что ты скажешь, когда тебя начнут раздирать в клочья.
– Беспокойся за себя, – закатил глаза Джес, – Из нас двоих у тебя больше шансов оказаться разодранной. И я могу быть тому виной, если не заткнешься.
Хейзел взглянула на него с опаской, но тот, заметив это, только усмехнулся, довольный реакцией. Это была шутка. Но девочке было совсем несмешно. Она начала чувствовать себя овечкой, брошенной в клетку ко льву. К нескольким львам. Может, Жасмин все-таки не зря переживала?
Переживания же Хейзел Джеса нисколько не волновали. Да и возможные проблемы с его состоянием его пока тоже не беспокоили. Он чувствовал легкую слабость, но мальчик считал, что это легко можно было пережить и объяснить беспокойным сном. Гораздо больше он переживал за Жасмин. Кто ее успел отравить и когда? Хорошим ли решением было отпускать ее со Стефаном? Ох, если он за ней не уследит, Джес будет сам не свой от злости! Стефан точно не хотел знать, каков он в гневе. Мальчик сам не был уверен, что ему самому хотелось это знать.
Стены в коридоре стали более целыми и теперь стали различимы двери кабинетов. Джес, не мешкая, начал заглядывать в каждый из них. Хейзел так не рисковала, стараясь быть настороже и никого не подпускать.
Мальчик открыл дверь в следующий кабинет, за котором сразу услышал какой-то тихий булькающий шум. В кабинет пробивалось достаточное количество света. Стеллаж с книгами был повален и все его содержимое высыпалось на пол. Учительский стол слегка сместился влево, на местах учеников же виднелись царапины от чьих-то когтей. Или даже ногтей.
Джес обвел взглядом кабинет. Дверь находилась в углу, оттого он не смог сразу же обвести комнату взглядом: пришлось сделать шаг вперед. Кажется, что-то скрывало от его взгляда источник звука. Ящики в столе были слегка приоткрыты, по сломанной полке на стеллаже, можно было сказать, что кто-то пытался за нее зацепиться. Стол, вероятно, был сдвинут во время борьбы с некой тварью. Но где же она сама и ее жертва?
Продолжая прислушиваться, Джес шагнул к столу. Отменный слух позволял ему различить этот шум наиболее четко. Кто-то что-то проглатывал. И этот гулкий звук раздавался каждые полсекунды. Стоило мальчику сделать еще пару шагов к столу, как он смог заметить одного из учеников, лежащего без сознания. И тут же стала ясна причина его состояния: странное существо, похожее на желтоватую склизкую ящерицу, старательно пролезало к нему в глотку и наружу вылезал лишь длинный мерзкий хвост. Своими коготками тварь разодрала бедному ученику губы и останавливаться явно не собиралась.
– Что это такое?! – воскликнула Хейзел с отвращением глядя на ящерицу.
Джес тут же перескочил через стол и схватил ящерицу за тельце, медленно вытаскивая ее изо рта ученика, чтобы не нанести ему еще больший вред.
– Альп-луахра, – поморщившись пояснил мальчик, – Когда я изучал разных животных перед учебой, чтобы знать больше форм для превращения, я один раз наткнулся на него.
Показалась голова отвратительной ящерицы, напоминающей скорее зубастого червя с двумя парами глаз, имеющихся и снизу, и сверху. Из широкой пасти с пятью рядами мелких зубов высовывался длинный язык, который, похоже, тварь хотела опустить к самому желудку, высасывая из него все для себя необходимое.
Хейзел передернуло, как только она увидела язык, перепачканный во всевозможных отвратительных жидкостях.
– Он выживет? – спросила она – Ну не эта тварь, а мальчик.
Джес вытянул альп-луахра, извивающегося и визжащего, и, отрастив когти, проткнул его насквозь, сморщившись от отвращения. Надо же, такое маленькое и жалкое существо, но едва не убило ученика!
– Выживет, – кивнул Джес и отшвырнул ящерицу в сторону, – Но лучше прямо сейчас открыть ему портал к целителям.
Хейзел кивнула и сделала то, что было нужно. Рядом с Джесом открылся проход в зал, откуда прежде они взяли мечи. Мальчик, подняв ученика и закинув его руку к себе на плечо, шагнул в портал и поднес его к целителям, после чего, объяснив им, что произошло, вернулся к Хейзел.
Джес бросил взгляд на труп альп-луахра. Странно, но почему-то он вызывал в нем неожиданно возникшее чувство злости. Мальчик обвел взглядом собственные пальцы, испачкавшиеся в крови мерзкой ящерицы. Струйки крови стекали по ладони, разнося резкий запах, который в каком-то смысле казался мальчику приятным. И, поймав себя на этой мысли, Джес тут же стряхнул кровь и вытер остатки об стол.
– Идем дальше? – спросила Хейзел с настороженностью наблюдая за мальчиком. Что это с ним? Зачем принюхивается?
Джес кивнул и они покинули кабинет. Девочка внимательно наблюдала за каждым его действием. Вокруг по-прежнему было шумно, но казалось, что близко к ним никто не смеет приближаться.
Хотя мальчика преследовало навязчивое чувство, будто кто-то или что-то все-таки за ними следит.
Ненароком Джес задумался о том, почему в его груди собрались странные чувства, сравнимые со звериными инстинктами, подталкивающие его к какому-то действию. Но что хотело сделать его подсознание, мальчик пока не понимал, поэтому боролся со странным щекочущим ощущением.
Хейзел все также молчала, невольно вздрагивая при каждом громком и резком звуке. Было заметно, что вся обстановка в Адеуторе ее пугала и нервировала. Наверное, девочка бы многое отдала, чтобы просто снова учиться, как ни в чем не бывало. Но уж точно не ежечасно сражаться с монстрами, как приходилось теперь.
Джеса, в принципе, все устраивало. Он был не прочь часто использовать свои способности, но кое-что все-таки не давало ему покоя: ангустусы и некто, желающий навредить Жасмин. Кем бы он ни был, мальчик желал его найти и разобраться с ним. Пусть не убить, но хотя бы обезвредить. Сейчас, находясь в клетке над Адеутором, у этого недоброжелателя были все шансы навредить девочке, и, после спасения хотя бы нескольких учеников, Джес решил тут же отыскать Жасмин и сделать все возможное, чтобы она оказалась в безопасности. Мальчик надеялся, что сама она не отправится искать себе приключений тогда, когда не следует. Не только же Джесу ее жизнь беречь!
Где-то вдалеке послышались крики. Тогда мальчик, ни на секунду не задумавшись, двинулся к источнику звука. Хейзел хотела возразить, но ей ничего не оставалось, кроме как пойти следом. Не хотела она, чтобы Джес злорадствовал и задирал нос из-за того, что он счел ее трусихой.
Земля под ногами затряслась, что-то большое и тяжелое сталкивалось со стенами и пыталось разрушить представшую перед ним преграду.
– Ты уверен, что справишься? – спросила Хейзел так, словно сама и не собиралась участвовать ни в чьем спасении.
Тот только закатил глаза, словно вопрос показался ему глупым. О да, он нисколько не сомневался, и даже недавняя встреча с ангустусами ничуть не пошатнула его веру в собственные силы.
Существо, вызвавшее чей-то крик, оказалось совсем рядом, и Джес отчетливо расслышал его шипение. Как только мальчик выскочил за угол, перед ним предстала просто гигантская тварь, занявшая своим телом почти весь коридор. Невероятных размеров змея, окрашенная в золотые и бледно-жёлтые тона и едва умудряющаяся передвигаться вдоль коридоров, извивалась и шипела, преследуя шестерых учеников. Они пытались отпугнуть ее вспышками пламени и света, но та, ослепленная, только все сильнее злилась. Змей апоп достигал в длину около двадцати метров и размеры его были довольно внушительными, а чешуйчатая кожа казалась довольно прочной и толстой.
Ученики закрылись в кабинете, но апоп постепенно и успешно проламывал себе проход огромной головой, пытающейся выбрызнуть на учеников, прижавшихся к краю кабинета, свой парализующий яд.
– Какая огромная... – только и выдохнула Хейзел, в то время как Джес уже обратился в виверну и опалил хвост змеи огнем.
Апоп зашипел и проломил своей головой потолок, по которому тут же расползлись трещины, и в свою очередь несколько каменных плит обвалилось вниз, подняв за собой облака пыли и грязи. Хейзел завизжала и отступила на несколько шагов.
Когда у змеи появилось больше места для маневра, она тут же ринулась на вгрызшуюся в ее кожу виверну. Пасть апопа была такой огромной, что, наверное, Джес бы и в облике крылатого зверя поместился туда целиком. Змея выбрызнула яд, но промахнулась, и Джес вовремя отлетел в сторону и опалил ее морду огнем.
Хейзел же решила не терять времени и открыла портал к ученикам, чтобы убедиться, что с ними все в порядке и в случае чего тут же отправить их к целителям.
Шестеро ребят в оцепенении стояли у стены. Похоже, они были сильно шокированы, но, кажется, почти не пострадали. Вздрагивая от грохота за спиной, Хейзел объяснила им, что к чему, и открыла портал к залу с оружием, чтобы целители наверняка убедились в том, что ничего с ними смертельного не приключилось.
В это же время, Джес, осознав, что виверна почти не вредит огромной змее, превратился в левиафана и совершал налеты на нее, стараясь с силой впиться зубами и разодрать ее чешую, но апоп лишь шипел и, похоже, не придавал возникающим ранениям никакого значения, а его пасть близилась к Джесу со все более угрожающей скоростью.
Левиафан переменил свой облик на василиска, выпрыскивая кислоту на чешую, но и это огромной змее не слишком-то вредило, лишь злило с каждой секундой все сильнее. Правда было неясно, кто злится сильнее, Джес или апоп.
Каждый неудавшийся натиск заставлял пробежать горячую волну злости по всему телу мальчика. Это всего лишь змея! Пусть увеличенная в несколько раз, но змея! С каких пор это стало для него трудной задачей?! Ну нет, он с ней разберется!
Хейзел выглянула из кабинета и с удивлением наблюдала за тем, как Джес то и дело менял обличие, лишь бы навредить змее. Он раздирал ее кожу, вонзал в нее когти и клыки, опаливал огнем, но та продолжала только еще яростнее пытаться настигнуть свою жертву. Девочка огляделась, но, похоже, те шестеро были единственными учениками, которых преследовал апоп.
– Джес, они в безопасности! – крикнула она – Бросай эту змеюку, и иди сюда!
Но мальчик не слушал. Для него было важно одолеть ее и сделать так, чтобы она больше никому не смогла причинить вред. Хотя бы чтобы потешить свое самолюбие.
Хейзел крикнула еще раз, но, заметив, что тот игнорирует ее слова, начала пытаться сообразить, что бы ей такого предпринять. Она взглянула на меч в своей руке. Наверное, в такой ситуации он был бесполезен. Но что же ей еще сделать?
Вновь раздался оглушительный грохот, привлекший ее внимание. Змея пробила собой всю стену и коридор завалило новыми обломками, преградившими дорогу Хейзел. И, если бы она не умела открывать порталы в любое известное себе место, она бы перепугалась еще сильнее.
Теперь вместо того, чтобы пытаться поймать жертву в пасть, змея обвилась вокруг Джеса, превратившегося в грифона, пытаясь его задушить. Апоп заполнил собой весь зал, и мальчик едва соображал, в какую сторону ему передвигаться, чтобы гигантская тварь не передавила своим телом ему все кости. Пытаясь пробраться к свету, постепенно загораживаемому тушей змеи, Джес продолжал раздирать ее кожу, уже давно перепачкавшись в змеиной крови. Но вместо того, чтобы со всех сторон наградить ее царапинами, у него появился другой план и, превратившись в вампала, он решил его осуществить.
Апоп сдавил ему все тело, но превратись мальчик в кого-то поменьше, и он уже вряд ли смог бы создать такую глубокую рану на теле змеи, какую хотел. Стало трудно дышать, но Джеса это нисколько не останавливало, а наоборот, мотивировало продолжать раздирать прочную чешую змеи. Он старался поверить в то, что делал это исключительно из собственных побуждений и для безопасности других, а не идя на поводу у вновь возникшей звериной ярости. Чем больнее ему было, тем злее он становился. И даже крики Хейзел не помогали ему прийти в себя.
Змея зашипела, надеясь услышать хруст костей своей жертвы, но она лишь извилась, похоже, ощутив острую боль. В лицо вампалу хлынула кровь, но и этого ему было недостаточно. Места для превращения совсем не осталось, и он чувствовал, что одно неловкое движение, и он взаправду сломает кости, но движимый обжигающим грудь чувством, Джес все же обратился в левиафана и прогрыз кожу змеи насквозь.
Хейзел снова завизжала, когда в коридор хлынуло обилие слизи и крови, вытекшей из апопа. Змея оглушительно шипела и извивалась, пытаясь избавиться от ломающего ее кости изнутри левиафана, но все было без толку.
Наконец Джес, весь перепачканный в крови, вылетел из змеи. Та продолжала шипеть, тело ее лениво вздрагивало, и с каждой секундой движения ее становились все слабее и слабее. Левиафан взгромоздился на нее и снова принял человеческий облик. Джес ухмыльнулся и, похоже, ему было все равно на то, что он весь перепачкался в отвратительной жиже. Он сумел одолеть эту тварь. И это было для него важнее.
Победа над огромной змеей пробудила в нем неподдельный азарт и массу энергии, которая заставляла его вздрогнуть, как бы говоря о том, чтобы он куда-нибудь ее выплеснул. Джесу снова хотелось драться, применять клыки и когти, одерживать победу, и он был готов столкнуть с любым противником. И невероятно опасным, и пусть даже слабейшим – любым. Ему нужно было избавиться от этого всплеска энергии, и он понимал, что даже смена облика не поможет. Ему нужна была еще чья-то кровь.
Хейзел аккуратно пробиралась по телу змеи к мальчику, стараясь не соскользнуть вниз и не испачкаться. Она надеялась, что сейчас они наконец уйдут. В глубине души ее удивила победа Джеса, но подавать виду она не стала. Еще возомнит о себе слишком много!
– Ну, все, поздравляю, ты герой! – с раздражением выговорила она, едва держась на скользкой чешуе – А теперь пошли отсюда! От тебя воняет змеиными кишками! Это отвратно!
Девочка оказалась совсем рядом, но остановилась в полуметре от собеседника, заметив, что на его руках поблескивают острые когти, а глаза светятся неестественно для человеческих.
– Джес? – позвала она.
На ее голос отозвалось рычание, и, к ее удивлению, звук этот издал мальчик, который медленно к ней повернулся. В его глазах не читалось прежнего спокойствия и равнодушия. Напротив, взгляд его стал похож на звериный, такой, словно им что-то овладело. Хейзел сглотнула и попятилась.
– Да что с тобой такое?! – хотела возмутиться она, но на последних словах ее голос дрогнул и охрип, оттого они были почти не слышны.
Заметив клыки Джеса, Хейзел тут же передумала идти к нему. Она хотела было убежать и позвать кого-нибудь, но мальчик, обратившись в подводную пантеру, накинулся на нее, и в попытках избежать его когтей девочка свалилась с тела змеи, скатившись к луже крови. Хейзел снова не сдержала крик и открыла портал к заваленному входу в кабинет, находящемуся неподалеку. Она не могла просто взять и оставить Джеса. Но что ей еще с ним делать?
– Ты что, бесконтрольный Салватор номер два?! – возмущения помогали Хейзел не поддаваться страху. Но и быть разодранной свихнувшимся Джесом она тоже не хотела, поэтому приходилось сосредоточиться.
Девочка оглядывалась по сторонам, будто рядом могла оказаться вещь, способная помочь в данную минуту, но кроме меча в ее руке, ничего полезного рядом не наблюдалось. Да и времени на размышления у нее почти не оказалось.
Пантера вмиг нагнала ее. Еще одна секунда бездействия, и Джес смог бы наскочить прямо на девочку, но та вовремя отбежала, выставив перед собой меч.
– Джес!!! – заорала она – Угомонись!!!
Мишибиджив в ответ на ее крики только оскалился, продолжая медленно к ней подкрадываться. Теперь, похоже, сам мальчик свои действия плохо контролировал. Его телом двигали лишь звериные безжалостные инстинкты.
Хейзел покосилась на труп гигантской змеи. Если Джес так легко расправился с ней, что останется от нее?!
Девочка уперлась спиной в стену, уже готовая открыть портал и отправиться за помощью, но пантера в секунду преодолела расстояние между ними и повалила ее на лопатки, сбив концентрацию. Хейзел взвизгнула, совсем не зная, что ей предпринять. Размахивать мечом? Ну ранит она его, и что дальше? Она же так его только больше разозлит!
Острые когти зверя уперлись ей в плечи с такой силой, что Хейзел невольно выпустила меч из рук, скорчившись от боли. Она чуть было не оказалась поглощенная страхом, но удача оказалась на ее стороне: в мишибиджива влетел мощный разряд молнии, и, зашипев, Джес тут же отскочил.
Хейзел схватила меч и поднялась на ноги, оглядываясь в поисках своего спасителя. Мишибиджив тоже, грозно скалясь, озирался. Следующий разряд молнии, возникшей прямо внутри здания, ударил в пол перед носом пантеры. Джес снова отскочил, испустив злобный рык. С новой молнией, будто из ниоткуда, рядом возникла фигура ванафикуса, одетого в черную кожаную куртку с капюшоном, поверх которой были натянуты ремни с несколькими ножнами, а в них в свою очередь притаились острые кинжалы и пара заточенных длинных клинков. Мишибиджив хотел накинуться на него, вот только ванафикус оказался не так прост и вовремя пнул его громоздкой подошвой высоких ботинок в бок, отчего Джес тут же отпрянул.
– Ха-ха! Какое теплое приветствие! – воскликнул ванафикус.
Хейзел не успела разглядеть его лица, но тот явно был ей незнаком. Зато в глаза бросалась одна вещь – в одной руке ванафикус держал большой красивый меч с необычными зазубринами, и прежде девочка таких не видела. Разве что на картинках. Неужели Артефакт?
Джес понял, что новый противник – нелегка добыча, поэтому, недолго думая, принял облик виверны, выпустив на обидчика огонь.
Ванафикус, окруженный зарядами молнии, передвигался очень быстро, поэтому пламени так и не удалось его задеть. Он схватил Хейзел за руку и отвел ее к пустому коридору.
– Беги отсюда и не мешайся, ладно? – сказал он, повернувшись к ней – Но не говори никому о том, что с ним происходит, поняла? Так ты ему не поможешь, только создашь ему проблемы.
Хейзел, не моргая, удивленно смотрела на него. Кто это и откуда он взялся?!
– Почему я должна вас слушать? – негодовала она, рассматривая его лицо, когда у нее все же появилась такая возможность. Перед ней стоял высокий мужчина средних лет с искрящимися энергией глазами, прямым носом и гладкой бледной кожей. Его каштановые волосы слегка отливали рыжиной. На шее виднелись едва заметные мелкие шрамы. Нет, Хейзел точно его не видела раньше!
В ответ на ее слова мужчина рассмеялся.
– Потому что я спасаю твою шкуру, – вкрадчиво пояснил он, – А я редко таким занимаюсь. Я не желаю зла ни тебе, ни ему, поэтому просто доверься мне. Я помогу ему. Не целители. Не учителя. Не кто-либо еще. И если бы я хотел его прикончить, поверь, я бы уже был далеко отсюда с его головой в мешке.
Заметив беспокойство на лице Хейзел, он снова рассмеялся и хлопнул ее по плечу. Хейзел поморщилась от боли, ведь секунду назад сюда впивались когти пантеры, оттого удовольствие это было сомнительным.
– Ну, все, иди отсюда, – скомандовал он, толкнув ее глубже в коридор и развернувшись к Джесу.
С минуту Хейзел мешкала, не зная, как ей лучше поступить, но все же послушалась странноватого ванафикуса и скрылась в созданном ею портале с целью найти целителей, которые помогли бы ей залечить раны.
Теперь же мужчина сосредоточил все свое внимание на виверне, защищаясь и парируя ее атаки, лишь изредка ударяя Джеса разрядами молний. Ванафикус заскочил в один из уцелевших кабинетов и остался ожидать мальчика у дверей, ведь чтобы войти в кабинет, ему пришлось бы превратиться в кого-нибудь поменьше. На лице мужчины играла усмешка, он перекидывал меч из руки в руку, и, похоже, все происходящее ему напоминало некое развлечение.
Джес просунул морду в кабинет и зарычал, заметив незнакомца.
– А ты достойный противник, – усмехнулся он, – Я даже немного вспотел, – мужчина взглянул на меч и поднял его наконечник – Помнишь, что это такое? Или ты вообще сейчас не соображаешь?
На секунду виверна замерла, разглядывая меч, показавшийся очень знакомым, и, контролируя он себя, сразу бы догадался, что за оружие держал в своих руках незнакомец. И тогда бы мальчик удивился тому, что мужчина вообще оказался способен поднять его.
Но секунда осознания продлилась недолго. Джес обратился в грифона и влетел в кабинет, собираясь с налета наброситься на мужчину, но тот выпустил из рук разряд молнии, и зверь отлетел в другой конец кабинета. Ванафикус вытащил из кармана что-то совсем не походящее на кинжал, но прежде, чем он это использовал, грифон принял обличие ноктеканес и одним рывком сбил мужчину с ног, затем Джес в это же время обратился в василиска и выбрызнул кислоту на грудь ванафикуса.
– Ха-ха, а ты ловкий! – похвалил его тот, но, не мешкая, схватил того за морду и, ногой придавив его тело к полу, раскрыл пасть. Оказалось, во второй руке он сжимал какой-то пузырек. Джес не успел воспротивиться и все содержимое емкости тут же вылилось ему в глотку.
Василиск извился, выбрался из сильной хватки ванафикуса и вновь выбрызнул кислоту, но сила и энергия, прежде напитывающая его, вдруг начала куда-то ускользать.
Ванафикус, посмеиваясь, поднялся на ноги и отряхнулся.
– Ну вот, испортил мне одежду, – хмыкнул он и, заметив, что Джес слабнет на глазах, похлопал его по голове, – Ты держался молодцом. Думаю, если бы ты себя контролировал, сражался бы еще лучше.
Мальчик принял человеческий облик и с усилием поднял глаза на мужчину, стоя на коленях. Мысленно он начал приходить в себя и теперь осознавал, что делает, но чувствовал, что постепенно засыпает.
– Что... что это?.. – прошипел он сквозь зубы, силясь подняться на ноги, но безуспешно.
– Всего лишь успокоительное, – усмехнулся тот, глядя на Джеса сверху вниз, – Звериная доза.
Мальчик смотрел на того сощурившись. Перед глазами все мутнело, и он еще не решил для себя, друг перед ним, или враг.
– Кто вы такой? – спросил он и снова обратил внимание на оружие в его руке. Да это же Экскалибур!
– Я тот, кому ты можешь доверять, – уклончиво ответил тот и, проследив за его взглядом, выпустил смешок, – Да, кстати, это твое.
Незнакомец вонзил меч в пол перед носом Джеса.
– Когда ты очнешься, не забудь его забрать, – улыбнулся мужчина.
Мальчик продолжал глядеть на него с недоверием, но оставаться в сознании у него получалось с большим трудом.
– Знаю, что ты думаешь, – усмехнулся незнакомец, – Откуда он у меня? Как я здесь оказался? Почему помогаю? Надеюсь, когда-нибудь я тебе все расскажу. Но не сейчас. Потерпи еще чуток. И не забудь принять душ, когда очнешься. От тебя и вправду воняет змеиными кишками.
Незнакомец выпустил смешок и проследовал к выходу из полуразрушенного кабинета. В груди Джеса возникло странное чувство, будто на него сгрузили тяжелый булыжник. Он не хотел, чтобы этот ванафикус уходил. Мальчику казалось, будто с его уходом он чего-то лишиться. Чего-то очень важного. А он не хотел, чтобы это происходило. Он не мог это никак объяснить, но все его существо желало, чтобы этот ванафикус остался.
Мальчик подался вперед.
– Подожди... – выговорил он, но звериная доза успокоительного давала о себе знать. Джес свалился на пол и единственное, что ему оставалось, это смотреть вслед удаляющейся фигуре незнакомца, пока глаза не закрылись совсем.
.... .... .... .... .... .... .... ....
Темнота. Тишина. Страх.
Несколько секунд только эти три вещи были спутниками Жасмин.
Как только дверь захлопнулась, она судорожно начала дергать ручку, но все было без толку. Кто-то запер дверь. Но кто и зачем? Что происходит? Здесь притаились явно не обычные монстры! А что тогда? Во что она ввязалась? Неужели Стефан был прав, и она попала в какую-то передрягу?
– «Ну зачем я сюда зашла?!» – мысленно проворчала Жасмин и пнула ногой дверь – «Ничему меня жизнь не учит!»
Может быть, если бы не было Стефана, она и не стала бы заходить. Но ей просто захотелось сделать все, как он сказал, с точностью до наоборот, поэтому она не отказалась от своей идеи идти за странным дымом.
Но теперь она не знала и не могла знать, что случится в следующую минуту. Впрочем, кое-что ей было ясно: надо было как-то выбираться и как можно скорее.
Жасмин пнула дверь раз. Второй. Третий. Но та нисколько не поддалась. Двери в Адеуторе были на удивление крепкими. Девочка вздохнула и снова обернулась на пустоту перед собой. Мрак по-прежнему не развеивался. На свой страх и риск она сделала осторожный шаг вперед. Ничего. Еще шаг. Ничего.
Девочка глубоко вздохнула, надеясь, что так и продолжится. Кто-то запер ее здесь и, наверное, не просто так. Может, ей нужно что-то найти? Сделать? Но что и как?
Вдруг она услышала чей-то женский плач. По жилам растекся ледяной страх, и Жасмин почувствовала, как сердце пропустило удар. От страха тело онемело, и девочка едва нашла в себе силы повернуть голову на звук. Плач не затихал и с каждым шагом, наоборот, становился громче.
Жасмин остановилась и глубоко вздохнула. Она бы и хотела спросить, кто же притаился в темноте, но ни одна мышца лица ее толком не слушалась. Единственное, что она смогла сделать, это зажмуриться, чтобы хотя бы с закрытыми глазами привести дыхание в норму и успокоиться.
Тут над самым ухом кто-то закричал и Жасмин вскрикнула тоже, открыв глаза. С удивлением она заметила, что теперь находилась не в той темной комнате.
Вокруг нее толпился народ, что-то бурно обсуждая. Они кольцом окружили неку. постройку в центре, но девочка стояла чуть в стороне ото всех, поэтому за спинами большого количества людей не видела, что именно там было. Она повернулась к женщине, которая кричала, пытаясь пробиться сквозь толпу. Она была одета в потрепанные лохмотья, ее спутанные волосы были небрежно заделаны в косу. Красивое лицо ее омрачали смывающие грязь слезы.
– Нет! – кричала она – Не надо!
Но все отталкивали ее, не давая пробиться вперед.
Жасмин отступила на несколько шагов и постаралась понять, где она находится.
Вокруг были лишь пожелтевшие деревья, а за ними виднелись стены города. Земля была усыпана сухими листьями и ветками. По небу плыли серые облака, скрывая яркое солнце за собой.
Но как девочка здесь оказалась? Кажется, она была неподалеку от Сакратарум-Града, вот только как она могла здесь очутиться, если секунду назад была в темной комнате Адеутора, огражденного черным магическим куполом, не дающим пробиться за его пределы никакой магии?
Но Жасмин пришлось отвлечься от размышлений, как только она услышала в толпе чей-то голос:
– Сегодня мы здесь собрались, чтобы избавиться от напасти, захватившей наши деревни, – прогремел чей-то свирепый голос, владелец которого поднялся на помост, где и находилась постройка.
Люди перед девочкой немного расступились, и теперь она могла видеть, что там происходит. Не зная, что еще ей делать, она вышла вперед. Было ощущение, будто никто ее не замечает или не придает ее присутствию никакого значения. И впрочем-то, в такой толпе на нее и вправду сложно было обратить внимание, когда перед ними предстала довольно пугающая картина: на помосте стоял высокий деревянный столб с привязанными к нему сухими ветками и соломой. Жасмин сглотнула, когда поняла, для чего туда привязали пятерых человек. Среди них было четверо мужчин и одна девушка. Двое из них выглядело совсем непримечательно, они были похожи на остальных собравшихся, трое других же напоминали своим неказистым видом женщину, которая все еще плакала и пыталась пробиться сквозь толпу.
– Они ни в чем не виноваты! – кричала она – Ни в чем! Отпустите их!
Но никто ее не слушал.
Жасмин же не находила в себе силы попытаться помочь. Пока что ее сознание было скованно страхом и непониманием.
– На наших детей, друзей, родственников не так давно начали нападать мерзкие твари, – мужчина продолжал говорить, обращаясь к толпе, – Асванги. Кровопийцы и грязные похитители наших детей. Из-за них мы несколько месяцев пребывали в страхе, но теперь настала их очередь бояться, ведь мы наконец-то поймали их всех, застав их за выпиванием крови, и у нас есть неопровержимые доказательства их вины и, поэтому, теперь, лучшим решением будет сжечь этих ведьм и колдунов!
Девочка вздрогнула, как только толпа громогласно начала поддерживать слова говорящего, заглушив плач и крики женщины. Асванги? Кажется, Жасмин слышала о них от Эрика, но все, что она знала, это их способность выделять жидкость, помогающую им превращаться в ворон. Кровопийцы? Похитители? Теперь девочка пожалела, что не расспросила тогда Эрика о них, когда была возможность.
Привязанные же к столбу совсем не выглядели, как монстры. Обычные ванафикусы. Хотя, зная, что Алио-Мундо был обителью тысячи различных видов монстров, за непримечательной внешностью этих людей мог скрываться кто угодно.
– Я не позволю! – заорала женщина и все же пробилась к помосту и столкнула с него мужчину. Толпа тут же разверзлась волной возмущений и несколько человек начали стаскивать женщину назад.
– Они делали это, чтобы выжить! – кричала она – Чтобы жила наша дочь!
Она завопила, когда ее повалили на землю.
– Молчать! – заорал мужчина, вернувшись на свое место – Ты не что иное, как монстр! Как и твоя дочь! Скажи спасибо, что мы оставили вас двоих в живых, потому что не видели вас в ином обличии. У нас нет доказательств. Но это пока. Так что не суйся!
Вдруг один из привязанных к столбу мужчин сильно изменился, и девочку невольно передернуло. На его месте теперь было существо со склизкой серой кожей, а лицо скорее походило на морду какого-то животного, из широкой пасти высовывался длинный язык, широкие ноздри обнажали носовую полость, костлявое тело извивалось в попытках вырваться.
Мужчина ударил существо по лицу, и то сразу ослабло.
– Это чудовища, – констатировал он, с отвращением глядя на привязанных людей, – Убийцы. И от них нужно избавиться. И как только мы найдем вашу дочь, мы, очень вероятно, расправимся и с ней. А ты, наглая тварь, будешь наблюдать за всем этим.
Женщина продолжала рыдать, уже не в силах что-то сделать.
Жасмин отступила на несколько шагов и потерла переносицу. Она не должна здесь быть. Это все не по-настоящему. Тогда почему она это видит? Кто-то хочет, чтобы она на это смотрела? Но зачем?
Вдруг она услышала другой голос и снова отвлеклась от раздумий. К толпе приближался рыцарь.
– Что здесь такое? – требовательно спросил он, и все люди тут же расступились перед ним.
Мужчина, отвечающий за все происходящее, на секунду растерялся, но в секунду его взгляд стал таким же холодным, как и прежде.
– Здесь снуют асванги, сэр, – не шелохнувшись, ответил мужчина, – По закону охота на них не запрещена. Это существа, находящиеся сразу в двух Обществах. Вампирском и Обществе монстров. И, насколько мне известно, законом они не защищаются.
Он поджег факел и вопросительно взглянул на рыцаря, будто ожидая разрешения.
– Вы уверены?
Толпа подтверждающее загалдела.
Жасмин испытывала смешанные чувства и не знала, на чьей стороне хочет быть. Она не знала, на самом ли деле эти существа заслуживали наказание, а слыша плач женщины, она так и разрывалась на части от негодования.
Рыцарь немного подумал, не обращая внимание на испытующие взгляды. На трех лошадях прискакали еще рыцари, видимо, патрулирующие лес. Они обменялись парочкой фраз, и один из них кивнул мужчине, сжимающему факел.
Огонь тут же охватил столб и тела асвангов. Те приняли свои настоящие обличия и громко, истошно завопили. Этот оглушительный вой ледяным вихрем пронесся по телу, отчего заложило уши. Все нутро скрутило от этого болезненного хорового звучания
Жасмин едва сдержала крик и отвернулась, но перед тем, как зажмуриться, она заметила, что один из рыцарей схватил плачущую женщину за волосы. Крики и шум толпы на секунду оглушили девочку, и она не сразу поняла, когда все прекратилось на самом деле.
Девочка глубоко вздохнула, продолжая стоять с закрытыми глазами и осторожно опустилась на корточки, закрыв лицо руками. Что это? Почему она это видит?
Мысли разбегались и Жасмин толком не понимала, что ей делать. Снова пытаться найти выход? Есть ли в этом смысл? Насколько далеко она стоит от двери? И у двери ли вообще находится? Все еще она в той комнате или нет?
Тишину разрезало детское хныканье. Жасмин качала головой, не желая на это смотреть, но тот факт, что она с минуту лишь слушала тихий плач, ее не спасал и ей пришлось открыть глаза.
Женщина, прежде умоляющая не трогать асвангов, привязанных к столбу, теперь сидела в тускло освещенной комнате, прижимая к груди девочку. Точнее, что-то похожее на нее. У нее были маленькие светящиеся белые глазки, заостренные уши, а лицо напоминало морду летучей мыши. Из-под лохмотьев высовывался голый хвост. На босых ногах поблескивали острые когти. Жалобный судорожный плач то и дело разносился в темноте, оттого мурашки бежали по коже.
Невольно брови Жасмин сочувственно опустились. Пусть эта девочка была монстром, но это вовсе не значило, что и душа у нее была черствой. Жасмин было ее жаль.
Девочка-асванг прижималась к груди матери, сидящей на полу, облокотившись на дверь. Женщина гладила дочку по голове, откинув голову назад, одними губами неслышно что-то бормоча.
Жасмин постаралась анализировать сложившуюся ситуацию, но на ум ничего стоящего не приходило. По-настоящему ли все, что происходит? Стоит ли ей вообще пытаться понять то, что она видит?
Тут дверь содрогнулась от резкого удара. Девочка-асванг хотела закричать, но женщина тут же закрыла ей рот рукой и вместе с ней поднялась на ноги, отойдя от двери, но было уже поздно: несколько рыцарей вломились в дом и схватили асвангов.
– Нет! Мама! – закричала девочка, заливаясь слезами, но ее тут же грубо выволокли за двери.
Женщина издала звук, похожий на рычание, и приняла облик, схожий с девочкой. Длинным языком она обхватила шею одного из рыцарей, начав его душить, а затем отобрала меч у другого, собираясь защититься, но один мужчина срубил ее язык и, толкнув в стену, сумел ее вырубить. От ее виска по грязному запыленному полу растеклось пятно крови, и девочка снова зажмурилась.
Да, ей не впервой видеть подобное, но все же она не могла смотреть на это.
У матери забрали ребенка, и теперь не ясно было, что сделают с ними двумя эти рыцари. Правда ли они это заслужили?
– Жасми-и-и-ин, – раздалось за спиной.
Девочка готова была поклясться, что еще немного и она упадет в обморок от страха. Этот голос она раньше слышала. Ей был знаком этот леденящий душу шепот. И он всякий раз преследовал ее во снах. Но теперь-то она знала, что это не сон. И от этой мысли ей было невероятно жутко, ведь ей не удастся проснуться, и то, что она видит, прекратиться только тогда, когда того захочет некто, насылающий эти видения.
Теперь она не хотела открывать глаза. Черная пустота была гораздо приятнее, чем то, что могло скрываться за ней. Всяко лучше того, что видела перед своими глазами девочка, когда ей снились кошмары.
Она попятилась, стараясь нащупать дверь, но протягивая руку вперед или назад, она ничего не чувствовала. Жасмин сделала несколько шагов вперед, но перед ней по-прежнему распростерлось лишь абсолютное ничего.
– Жасми-и-и-и-и-и-ин, – разрушая тишину, гудел жуткий голос.
Девочка остановилась и глубоко вздохнула.
– «Это все нереально» – мысленно сказала себе она – «Это лишь галлюцинации, ведь так? Значит, мне нечего бояться. Если кто-то хочет, чтобы я на это смотрела, я сделаю это, какой бы злой шуткой это все не оказалось».
– Жасми-и-и-и-и-и-и-и-и-ин, – продолжал шипеть голос.
Делать больше было нечего. Девочка оказалась в ловушке, и кто-то пытался что-то ей показать. Она не могла выбраться сама. Может, если она досмотрит все до конца, ее, наконец, выпустят? Впрочем, вариантов не было.
Жасмин открыла глаза. Это был не обрыв и не поляна, которые ей прежде снились. Она стояла в лесу, освещенном блеском луны. Кожу обдувал холодный ветер, по чаще разносилось глухое уханье совы. Ветви деревьев качались, словно чьи-то худощавые руки, приветствующие новых гостей, оказавшихся в лесу.
Девочка огляделась. Никого, кроме пары птиц, рядом не было. Никакого жуткого трупа Беатрис, никакого пугающего шепота. Ничего.
Вдруг ветви ближайшего куста вздрогнули под чьей-то рукой, и Жасмин с замиранием сердца тут же обернулась. Но тот, кого она увидела, значительно рознился с ее опасениями.
Это был мальчик.
Его темные непослушные волосы вились на голове, синие глаза внимательно смотрели по сторонам, но почему-то пропускали Жасмин, словно она была призраком. Мальчик покрепче сжал в руке лампу и, вздрогнув от карканья вороны, последовал вперед.
Девочка подалась вперед, чтобы получше разглядеть его лицо, но в темноте этого сделать не удалось и, не найдя больше вариантов, Жасмин направилась за мальчиком. Но какое-то нехорошее предчувствие зародилось у нее в груди, и желание идти дальше рассеивалось все сильнее и сильнее. Ноги становились будто ватными, и девочке приходилось прикладывать усилие над собой, чтобы шагать сквозь темную чащу дальше.
Лунный свет освещал тонкую тропу, по который шагал мальчик. Что-то в его походке выдавало беспокойство, и оно невольно передалось самой Жасмин.
Вскоре мальчик замедлился и свернул в сторону. Девочка вздохнула и поплелась за ним, совсем уже не понимая, для чего ей это показывают, но, заметив рядом скалу, на которой она встретилась с Беатрис, Жасмин едва устояла на ногах.
Она остановилась как вкопанная и медленно повернулась к мальчику. Сын Беатрис. Серебряный вихрь. Вот кто это.
Сердце заколотилось с утроенной силой, когда темноволосый мальчик выронил лампу и упал на колени возле тела красивой бледной девушки, из которой вытекла вся жизнь. Мальчик поднял ее руку и не отрываясь смотрел на нее.
Жасмин отвернулась, когда услышала всхлипы. В горле скопился ком горечи. Она сама была готова разрыдаться. Ей было стыдно просто за то, что она стала причиной смерти Беатрис, и она предпочитала не задумываться над тем, что чувствовал после этого ее сын. Ей было легче жить, недолюбливая его и считая помешанным на мести отвратительным человеком, вместо того чтобы попытаться понять его чувства. И осознавая, насколько же отвратительно он себя ощущал, Жасмин хотелось провалиться сквозь землю от ненависти к самой себе.
Она нашла в себе силы и повернулась к Серебряному Вихрю, обойдя его так, чтобы видеть его лицо. По его щекам бежали слезы, которые он безуспешно пытался остановить. Его руки дрожали, поджимая губы, мальчик пытался скрыть и их дрожь. И глядя на него, Жасмин буквально ощутила его боль.
Девочка отрывисто выдохнула, стараясь не заплакать самой.
Она совершила ужасную вещь. Настолько ужасную, что ей хотелось высечь это из своей памяти. Но если раньше она хоть как-то с этим справлялась, то теперь совесть сдавливала все ее тело так, что она физически ощущала ее. И это было невыносимо.
Жасмин смотрела на мальчика с желанием его обнять и постараться утешить, но сейчас девочка знала, что было уже поздно. И он всегда будет ненавидеть ее за то, что она сделала. За это девочка его больше не винила.
Она перевела взгляд на тело Беатрис и с ужасом заметила, что голова девушки повернулась в ее сторону. Жасмин попятилась, закрыв рот рукой, чувствуя на себе стеклянный взгляд девушки. Она медленно разомкнула губы и прямо рядом с собой девочка услышала угрожающий шепот:
– Жасми-и-и-и-и-ин!
Девочка взвизгнула и зажмурилась, стараясь прогнать наваждение и справиться с дрожью во всем теле. Даже знание того, что это все нереально, не делало происходящее менее жутким.
Она открыла глаза, ведь знала, что теперь ей снова предстоит смотреть на что-то отнюдь неприятное, но на этот раз она вскрикнула сразу: перед ней, будто подсвеченный красным светом, посреди темноты стоял труп мужчины с перегрызенной глоткой. Человек был бледным, кожа его, отливающая зеленой, медленно разлагалась и по ней ползли белые черви. Вся шея и грудь были испачканы в стекшей и давно застывшей алой кровью. Склонив голову, мужчина отрешенно глядел пустыми белыми глазами на девочку. Светлые волосы были испачканы в земле и стали пристанищем для насекомых.
Жасмин передернуло от возникшей перед ней картины. Невольно она узнала в этом мужчине ликантропа, которого убил Джес два месяца назад в их путешествии, пытаясь защититься и потеряв контроль.
Мальчик никогда не говорил с ней об этом после того дня. Вероятно, он предпочитал не вспоминать о том, что сделал. Так жилось гораздо легче.
– Теперь я один – тихо пронеслось над ухом девочки.
Жасмин едва удержалась от крика и обернулась. Сзади нее стоял второй высокий ликантроп, которого пощадил Аластер и отпустил. Он выглядел ровно также, как и во время первой встречи, только теперь вид его был усталым и грустным. И, наверное, лишившись единственного в жизни друга, чувствовать себя иначе было тяжело.
Жасмин проникалась к ним малым сочувствием, но все же... может быть они того заслуживали.
Девочка снова зажмурилась и потерла виски.
– Нет! Нет! – крикнула она в пустоту – Хватит! Прекрати! Кто ты и чего ты хочешь от меня?!
– Как скажешь... – прошептал чей-то скрипучий женский голос – Я прекращаю...
Жасмин осторожно открыла глаза. Перед ней снова простиралась бескрайняя тьма.
– «Стоило просто попросить?!» – подумала девочка и раздраженно выдохнула.
Она огляделась, надеясь заметить возле себя кого-то, кто тут же откроет ей дверь и выпустит, но какое-то время все было тихо и по-прежнему темно.
– Так... кто вы? – осмелилась спросить она, ожидая хоть чего-нибудь, что разрушило бы угнетающую тишину.
В эту же минуту из темноты вышла низкорослая сгорбленная старуха с седыми растрепанными волосами. Лицо ее изрезали глубокие морщины, глаза были налиты кровью, а губы, перепачканные в какой-то мерзкой темной жидкости, растягивались в мерзкую улыбку. На ней волочились грязные лохмотья, а в костлявых руках с длинными пожелтевшими ногтями она сжимала какую-то колбу.
– Приветствую тебя, Салватор, – просипела она, неуклюже поклонившись.
Жасмин смерила ее удивленным взглядом и поморщилась, заметив, что по волосам старухи ползли черви.
– Здрасьте, – неуверенно промямлила она. Прежде ей поклонов еще не делали.
– Позволь представиться, – прохрипел старушечий голос, – Меня зовут Милдред Бакли.
– Ага – с сомнением кивнула Жасмин, продолжая разглядывать мерзкую женщину с ног до головы, а затем ее осенило, и она широко раскрыла глаза:
– Вы та женщина из... что это... галлюцинаций?
Старуха кивнула, и девочка выдохнула, насторожившись. Перед ней стоял асванг. Монстр. А здесь она даже не могла использовать свои способности! И кроме того, куда-то подевался ее меч. Эта женщина собирается напасть на нее? Или ей нужно что-то другое? Стоит ли Жасмин беспокоиться?
– Зачем вы показали все это мне? – спросила девочка, стараясь вести себя в меру дружелюбно, хотя ей и хотелось закричать на старуху, выразив свои возмущения насчет галлюцинаций, – И откуда вы знаете, кто я такая?
– Благодаря своим снадобьям и зельям, я способна на многое, – усмехнулась женщина, – И узнать о тебе мне не составило труда.
Тут Жасмин вновь обратила внимание на витающий вокруг них дым. Это благодаря нему у Милдред получалось насылать видения? Девочка надеялась, что сейчас эта старушка все ей объяснит.
– Я хотела немного рассказать тебе о нас, асвангах, – пробормотала Милдред, опустив взгляд, – И доказать тебе, что мы не такие уж и монстры. По крайней мере, не больше, чем все остальные.
Девочка внимательно изучала ее взглядом, стараясь не упустить из ее слов ничего важного. Может быть, ей и вправду удастся узнать что-то.
– Мы жили большой семьей в деревне, недалеко от города, – начала старушка, подойдя к Жасмин ближе, и та едва удержалась, чтобы не попятиться, – Для жизни нам необходимо иногда хоть немного крови других существ, и во многом, чтобы не причинять вреда окружающим, мы пьем кровь лесных животных. Но нашим детям этого бывает недостаточно, оттого у асвангов возникают болезни. Чтобы исцелиться, моя дочь нуждалась в крови молодых людей и детей. Не буду лукавить, многие из тех, кого мы похищали для моей девочки, едва не погибли, и жители начали бить тревогу, когда один мальчик... не смог вернуться домой. И признаю, мы были в этом виноваты. Но неужели все мы заслуживали смерти? Неужели наша болеющая дочка того заслужила? Неужели они имели права лишать ее жизни на моих глазах?!..
Жасмин отступила на шаг, сощурившись глядя на старуху, не до конца понимая, чего та от нее хочет. Но, заметив слезы, поползшие по лицу Милдред, девочка слегка смягчилась в лице.
– Все мы совершаем ошибки, – тихо проговорила старуха, – Но, если другие готовы совершать те же поступки ради мести, чем они лучше? Неужели они не такие же монстры, как мы? Неужели бы они не поступили также, оказавшись на нашем месте? Неужели бы они не рискнули, чтобы спасти свою семью?
– Вы убили чьего-то сына, – заметила Жасмин, – Жителей деревни можно было понять.
– Но почему никто не хотел понимать нас? – возразила Милдред – Они избавились от нас, как от животных... как только они узнали, кто мы такие, жители деревни не нашли другого выхода, кроме как сжечь нас. А триста лет назад королевская семья решила запереть меня в подземельях Адеутора, вместе с другими животными для каких-то своих целей. Я была не что иное для них, как дикий и опасный зверь. Паразит. Вредитель. И моя дочь... представь, какого мне! И мы далеко не единственны монстры, готовые мирно уживаться с признанными Обществами. Но никто не хочет пытаться понять нас и сделать нас частью своего мира. Никто не хочет разрушать эту несправедливость.
Жасмин отвела взгляд, обдумывая сказанное.
– Все считают нас убийцами, – проговорила Милдред, – И это делает нас чудовищами. Но ты и твой друг... вы явно не чудовища. Но тем не менее стали виной чьей-то смерти. Вы можете быть опасны. Но вы не сделаете ничего плохого, если у вас не будет на то причины и, будучи Салваторами, вам не грозит опасность со стороны большинства окружающих. Вас любят.
– Я не понимаю, – покачала головой Жасмин, – Чего вы хотите от меня?
Милдред облизнула пересохшие губы и испытующе взглянула на Жасмин
– Ты веришь, что и монстры заслуживают признания? – спросила она – Веришь, что мы способны уживаться с другими?
Девочка вновь смерила ее взглядом, размышляя над ответом. Она почти не была знакома с монстрами, но эта женщина не казалась ей злодейкой. Но вдруг она лишь одна из немногих? Жасмин не могла этого знать. Но на этих существ охотятся и презирают всю их жизнь. Что как не подобные ограничения сделают их злее? Может, пытаться избавиться от этой проблемы, было сомнительным решением? Возможно, следовало его пересмотреть?
– Может быть, – пробормотала Жасмин, – Но от меня это не зависит.
– О нет, моя милая, еще как зависит, – улыбнулась Милдред, подойдя к ней почти вплотную, – Ты Салватор. И от тебя и твоих друзей в будущем будет зависеть очень многое. И ты, как никто другой, сможешь повлиять на положение Обществ во всем Алио-Мундо. И, прошу тебя, помоги таким как я. Не все из нас чудовища. Но все существа заслуживают прощения и понимания. И ты в том числе.
Жасмин закусила губу. Последние слова скинули несколько камней с души, и она смогла вздохнуть немного свободнее. Но неужели она и вправду будет способна повлиять на положения Обществ? Хватит ли ей сил для этого? Ох, она была бы счастлива, если бы смогла стать причиной признания хотя бы некоторых из них! Но она не могла этого обещать. Она не знала, какие сюрпризы ей будут заготовлены в будущем. И Жасмин не думала, что станет настолько влиятельной.
– Я постараюсь, – проговорила она, подняв взгляд на Милдред.
Старуха расплылась в улыбке.
– Спасибо, моя милая, – она вложила к девочке в руку колбочку, которую держала прежде, – Это мой маленький подарок тебе. Ты очень хорошая девочка. Несмотря на то, кто ты такая, ты все равно остаешься хорошим человеком. И то, кем ты родилась, не делает тебя хуже. Я верю, что ты исправишь все свои ошибки в будущем. Желаю тебе удачи.
Тут мрак в комнате начал растворяться, делая дым, льющимся из огромного котла в углу комнаты, более заметным. Теперь Жасмин различала очертания кабинета и заметила, что возле котла спало несколько учеников, похоже, спасенных от монстров. Они мирно сопели во сне, прижавшись друг к другу. Наверное, им снилось что-то хорошее. По крайней мере девочка надеялась, что ничего похожего на те галлюцинации, что Милдред насылала ей.
Жасмин взглянула на колбочку в своей руке, а затем снова перевела взгляд на старуху.
– Это вы их сюда привели? – спросила девочка – Вы хотели им помочь?
Милдред рассеянно кивнула, опустив голову.
– Мне хотелось доказать, что я не такой уж монстр, – тихо проговорила она, – Я знаю, что делала много чего нехорошего, но я хочу верить, что способна искупить свою вину. И что у таких как я тоже появиться возможность найти в других понимание. Спасибо, что выслушала меня, Жасмин.
Девочка открыла рот, чтобы что-то сказать, ведь у нее осталось немало вопросов, хотя бы касаемого того, как именно Милдред пользовалась магией и на что она вообще способна, но стоило Жасмин разок моргнуть, и ее собеседница растворилась, словно и она тоже была ее видением, оставившим после себя только спасенных собою детей.