Самаэль

Сейчас

Математика давалась Андромеде сложнее всего, эти закрученные манипуляции над цифрами сводили девочку с ума. Вдобавок ко всему этому, младшая Маршалл была рассеянной, пейзаж за окном, болтовня на задней парте и солнечные лучики были интереснее потерянного икса.

– теперь мы приведем дроби к общему знаменателю, чтобы позже можно было их сложить. – чиркнула мелом на доске миссис Эмильсон. Свои русые волосы она туго завязывала сзади, а по бокам блестела седина. Учительница не очень нравилась Андромеде, со своим пронизывающим до костей блеклым взглядом и громким голосом, постоянными замечаниями о внешнем виде и оценках.

Андромеда закусила кончик карандаша, разглядывая творение на странице тетради. Не хватало желтого цвета, да, именно такими она сделает фон, стены комнаты. Девочка сжала желтый карандаш и, сильно нажимая, небрежно, едва не разрывая рисунок, принялась закрашивать. Быстрее, быстрее, активнее. Нет, она не видела лиц, лучше даже не вспоминать.

– и в конечном итоге мы получаем... – миссис Эмильсон развернулась к детям.

Нужно больше черного, чтобы передать всю темноту и ужас. Андромеда начала шарить в пенале в поисках необходимого цвета, который, как назло, куда–то запропастился. Девочка вывернула все содержимое, карандаши покатились по столу, красный, синий, оранжевый, коричневый, зеленый...черный, вот он!

– какой будет ответ, Андромеда? – из–под земли прямо справа от девочки появилась учительница. Андромеда вздрогнула. Боковым зрением она посмотрела на своего соседа по парте, но на его лбу не было ответа на задачу.

– три? – это было первое, что пришло на ум.

– чем ты здесь занимаешься? – рявкнула миссис Эмильсон. Андромеда поспешила захлопнуть тетрадь, но ладонь учительницы уже покоилась на ее страницах. Миссис Эмильсон вырвала тетрадь. Весь класс заинтересованно наблюдал. Миссис Эмильсон открыла рисунок.

Андромеда не была художником, потому это были детские каракули, вглядываясь в которые, можно было оживить картинку. В центре располагались два человечка. У первого была голова–картофелина, на которой красовались брови домиком и перекошенный рот. Он тянул свои руки–палки ко второму. У него же были длинные черные волосы, а глаза представляли собой две спирали. Одна его рука пыталась оттолкнуть первого, вторая же сжимала непонятный предмет у шеи, из которой тек красный водопад. Как оказалось, у первого тоже был такой же элемент.

Кровь.

А, значит, прямоугольник в руках человечка с черными волосами был...ножом.

Глаза миссис Эмильсон широко расширились, шестеренки в мозгу перестроились, начав вращаться в обратную сторону. Женщина схватила Андромеду за локоть и поволокла прочь из класса, под удивленные взгляды остальных детей. Прежде чем дверь хлопнула за спиной девочки, она услышала нарастающие шепотки.

Что она сделала не так? Другие ребята тоже периодически занимаются на уроках всякой ерундой: играют в телефоны, болтают, рисуют. Почему взбучка опять будет только ей? Не хватало Изабель еще из–за этого переживаний. Андромеда насупилась, как котенок, взъерошивший свою шерсть.

Миссис Эмильсон присела перед ученицей и посмотрела в ее большие медные глаза. Ее морщинистые и вечно холодные пальцы обхватили ладошки девочки.

– что ты нарисовала, Андромеда? – ее голос звучал подозрительно ласково.

– ничего такого. – освободила свои руки из рук учительницы Андромеда. Вся эта ситуация была ей противна и...даже немного пугающая.

Миссис Эмильсон открыла тетрадку и показала хозяйке ее творение. Желтый цвет стен рябил в глазах.

– что это за два человечка, Андромеда? Почему он, – она указала на голову–картофелину. – недоволен?

Девочка закусила язык, категорически для себя решив не выдать ни слова. Недоволен? Он был в ужасе, гневе, страхе. Когда на мгновение его взгляд словно остановился на Андромеде, ей показалось, что он задушит ее одной своей рукой, утащив с собой в царство Хель.

– что они делают? А что у этого человечка за странные глаза? В чем твоя задумка? – продолжала нажимать миссис Эмильсон. Андромеда не верила ее доброжелательности.

Андромеде давно не снились кошмары. Последней была рыжая принцесса, которую сбил черный автомобиль. Тогда, она еще несколько дней опасалась и надеялась увидеть ее снова, узнать, что было дальше. Но остальными ночами за закрытыми веками была лишь темнота. А вчера пришли они, двое мужчин. Они о чем–то говорили, но кто–то выключил звук сна, потому, Андромеда видела, как их губы двигались немых словосочетаниях. Они не заметили ее, хотя каждый раз при повороте одной из голов кожа покрывалась мурашками. Но если бы Андромеда выбирала! Потом тот мужчина, что с черными волосами, взял нож и воткнул его в горло лысому. Полилась кровь, Андромеда едва не закричала. И тут сон закончился.

– Тедди, что все это значит? – а вот и знакомые металлические нотки учительницы просочились на волю.

– не называйте меня так! – закричала Андромеда, сомкнув кулаки в карманах. – вы не моя семья!

– кто кого убивает, дряная девчонка? – рявкнула миссис Эмильсон, рывком потянула на себя девочку. – кто эти люди?

– я не знаю! Я не знаю! – зажмурилась изо всех сил Андромеда. Она не позволит хотя бы одной слезинке скатится, ну уж нет. Она ничего не сделала, чтобы ее сейчас вот так отчитывали в коридоре.

– говори! – сжала плечи девочки миссис Эмильсон, повысив голос. Андромеда окончательно вывела ее из себя, к тому же паника, что ее, учительницу, приплетут ко всей этой драме, размеренно трезвонила в уголках подсознания.

– мне просто это приснилось. – всхлипнула Андромеда и посмотрела в бледно–серые глаза миссис Эмильсон. – просто приснилось.

– зачем ты это нарисовала?

– я не знаю.

– это твой отец? – указала на лицо с двумя спиралями учительница. Андромеде захотелось ее ударить. Фрэнк был безобидным и добрым, он бы никогда не натворил ничего подобного.

– отдайте мне мою тетрадь. – слова Андромеды прозвучали неожиданно спокойно и по–взрослому. Девочка протянула руку. Миссис Эмильсон ошарашено уставилась на нее и вернулась к своей первичной тактике.

– ты знаешь, это очень серьезно? – она мягко погладила пальчики девочки, тетрадь спрятала за спиной. – это очень страшные и опасные вещи. Ты можешь мне доверять. Я желаю тебе лучшего, Андромеда. Я твой друг. Расскажи мне. – прошептала женщина.

Рассказать что? Андромеда не знала, что значил этот сон, как и предыдущий. Девочка была уверенна, что это важно, но не могла понять, почему. Еще...это имело отношение к ней. Она была зрителем или участником этих жестоких ужасающий картин?

– это приснилось мне вчера ночью. Руки сами начали рисовать, я не знаю почему, не знаю. – пролепетала Андромеда. Ее голос дрожал, а хотелось быть резкой, грубой и непоколебимой, как Вайолетт. Сказанное миссис Эмильсон было страшнее, ведь обладало привкусом реальности, а у женщины была власть. Наверняка, она ненавидела Андромеду.

Миссис Эмильсон достала рисунок, показывая его снова им обеим. Желтый фон. Два истекающих кровью страшных человека, а в углу стояла тень. Большой черный силуэт, нарисованный вразброс, и лишь две голубых льдинки сияли наверху.

– он заставил убить их обоих. – указала на тень в углу Андромеда. Прежде, чем выпасть из кошмара, девочка заметила тьму в углу той жуткой квартиры. Тьма обладала человеческим силуэтом, от нее веяло мертвенным холодом. Она просто стояла, пока ореол зла обхватывал фигуру. Андромеда была уверенна, что он отдал кровавый приказ.