Нет места фальши

Лето 1999 года

Гермиона дошла до внутреннего дворика замка, слегка покачиваясь на каблуках. Позади неё осталась шумная музыка, ослепляющие диско-шары и самые стойкие танцоры.

Выпускной явно удался на славу.

Если бы Джинни не покинула её раньше времени из-за плохого самочувствия, Грейнджер бы смело могла назвать этот вечер самым беззаботным и счастливым за последнее время. Наконец-то в воздухе не висела пыль, оставшаяся после восстановления замка, а плечи не саднило от груза предстоящих экзаменов. Перед ней открылась дверь в новую жизнь, которую Гермиона мечтала прожить сразу за нескольких человек, и, о Мерлин, в её обязанностях было стать невероятно счастливой.

Весь вечер они шутили и смеялись, танцевали и плакали, но, что самое главное, пили. Очень-очень много пили. За прошедшие несколько часов Грейнджер вместила в себя феноменальную для своего хрупкого организма дозу алкоголя.

Кубок в её руках регулярно пополнялся благодаря магии, и если первые три такие добавки она увидела и запомнила, то последующее множество глотков осталось где-то на задворках её чуткого сознания.

Сегодня Гермиона не была героиней войны, лучшей подругой знаменитого Гарри Поттера и старостой Гриффиндора, с отличием окончившей школу чародейства и волшебства. Она позволила себе хотя бы один вечер побыть самой собой и наслаждаться каждым моментом свободы, подталкивающим её навстречу приключениям.

В тумане неисчерпаемой эйфории она смогла добрести до заднего дворика без неприятностей. Ей вдруг захотелось в последний раз увидеть красоты Хогвартса, и, что уж греха таить, без глотка свежего воздуха Грейнджер норовила вот-вот потерять сознание и свалиться прямо перед сценой от головокружения.

Погода, к счастью, была просто отличной, и, несмотря на глубокую ночь, ей казалось, что одинокие звёзды на небе щедро согревали оголённую кожу своей теплотой. Она двигалась по каменной дорожке, осторожно переступая щели, чтобы случайно не зацепиться за них шпилькой и не кинуться в объятия холодной земли.

Гермиона слишком увлеклась разглядыванием препятствий и не сразу заметила, что была в саду не одна.

На скамейке, скрытой за длинной дубовой веткой, сидел обладатель самых белоснежных волос и самых ледяных глаз в истории человечества. Его смокинг выглядел возмутительно прекрасно даже без праздничных софитов, что прямо сейчас озаряли большой зал. Он вальяжно развалился на скамейке, будто на личном троне, лениво свесив свои длинные ноги и закинув правую руку на спинку.

Драко Малфой выглядел уставшим, пьяным и привлекательным.

— Привет.

Возможно, алкоголь развязал ей язык, но пугать Малфоя, подкравшись сзади, было ещё более отвратительной идеей, чем поздороваться первой.

Обернувшись на её несмелый голос, Драко самовлюблённо ухмыльнулся.

Только теперь, почувствовав его фирменные колючие шипы на себе, она поняла, как успела по ним соскучиться.

Весь последний год Малфой был тише воды и ниже травы. Он не высовывался, сидел на отшибе, за пыльной партой в углу кабинета, ел вдали от остальных, а когда они случайно сталкивались в библиотеке, Драко молча уходил, даже не бросая ей вслед привычных язвительных комментариев.

Гермиона уже забыла, каково это — находиться с ним рядом и не чувствовать, что ты смотришь на голую серую стену, лишённую всяких эмоций и чувств.

— Как выпускной, Грейнджер?

Его тон звучал немного снисходительно, и это почему-то её позабавило. Вероятно, он тоже употребил приличное количество спиртного, прежде чем прийти сюда, и теперь пытался выглядеть презентабельно, несмотря на пьяный кураж серебристых крапинок, заключённых в его тёмных зрачках. Словно праздничное конфетти внутри стеклянного шара.

— Отлично, — весело ответила она и, невзирая на возможный отпор, опустилась на свободное место рядом. — А тебе? Всё понравилось?

Драко внимательно осмотрел её платье на тонких бретельках, но у Гермионы совершенно не получилось распознать его истинную реакцию. Он лениво блуждал взглядом по атласной голубой ткани, лишь изредка облизывая нижнюю губу.

У него могла быть жажда после выпивки. Точно. Это наверняка была жажда.

— Неплохо, думал, будет хуже, — тише, чем до этого, произнёс он. — Итак, почему главная звезда выпускного решила снизойти до простого люда?

Она рассмеялась, что стало неожиданностью как для неё самой, так и для Малфоя.

— Я что-то не так сказал?

— Нет, всё так. — Ей понадобилось несколько раз вдохнуть полной грудью, чтобы успокоить взявшуюся из ниоткуда истерику. — Ты просто весь год со мной не разговаривал, а сейчас шутишь как раньше.

— Это тебя развеселило? — с нескрываемым скепсисом уточнил Драко, приподнимая левую бровь.

— Скорее порадовало. — Гермиона медленно провела взглядом по его острым скулам, после чего вернулась к глазам. — Мне этого не хватало.

— Ты мазохистка, Грейнджер. — Это могло прозвучать грубо, если бы не тёплая улыбка на его лице.

Малфой улыбался, и это откликнулось обманчивым жаром где-то глубоко внутри неё. Гермиона давно не испытывала такого яркого окрыления от радости другого человека, как будто сотни птиц одновременно взмыли в воздух, унося её за собой. Ей понравилось.

— Скажи ещё что-нибудь, — попросила она, не узнавая собственный голос.

Он поменял позу и, положив руку под голову, принялся раздумывать над ответом.

— Ты же у нас всезнайка, что бы я мог сказать?

Грейнджер тут же прикусила губу, получив интригующее задание.

— Ты бы заметил, что я сильно пьяна, — осторожно, будто каждое слово было сделано из хрупкого стекла, предположила она. — Сказал бы, что я перепутала Большой зал с библиотекой, а вино — с ягодным пуншем.

С его губ сорвался смешок, и ей неожиданно стало любопытно, каким Драко сейчас был на вкус. Эта странная мысль выстрелила в голове, подобно мощному фейерверку, завораживая и пугая одновременно.

— Продолжай, — растягивая каждый звук, попросил он.

Она готова была стать жертвой его мерзких пакостей, но пока они лишь неотрывно смотрели друг другу в глаза, не испытывая при этом ожидаемого стеснения или неловкости. Их игра в гляделки наполняла лёгкие свежим воздухом и помогала находить нужные слова.

— Ты бы сказал, как нелепо я выгляжу в этом платье, — наконец закончила она, сама не замечая, как растерянно приоткрывает рот, ожидая его комментария.

Надменное превосходство Драко сошло на нет, когда он будто невзначай окинул взглядом скромное декольте и пышные волосы, обрамляющие её раскрасневшееся лицо. Ей стало не на шутку любопытно, что творилось сейчас у него голове и как сильно на их разговор повлияло спиртное.

— Ты не нелепа.

— Нет?

Гермиона была похожа на нетерпеливую студентку, уточняющую у преподавателя сложный термин. У преподавателя, у которого она никогда не была в любимчиках.

Внутри бурлило столько интереса и предвкушения, что Грейнджер невольно вздрогнула, распробовав эту смесь на увлажнившемся языке. Прошло не так много времени, чтобы она могла безошибочно распознать неподдельный вкус адреналина.

— Возможно, во мне говорит алкоголь, но я не хочу притворяться. — Она маниакально следила за его губами, пока он говорил. — Я за весь этот проклятый год не видел ничего более прекрасного.

Гермиона ахнула и не была уверена, что это осталось незамеченным. Драко долго смотрел на неё, поджав тонкие губы. Она даже не стала анализировать ту силу самобичевания, с которой он пытался сражаться, перед тем как медленно наклонился к её лицу.

Она была ему противна. Всю жизнь, сколько себя помнила. Но Грейнджер никогда не задумывалась о мотивах его ненависти; о том, что будет, когда отец потеряет над ним власть и когти психопата убийцы больше не смогут угрожать его близким. Что станет с ним и его неприязнью, когда в крови будет бурлить алкоголь и их скроет от лишних глаз таинство ночи.

Малфой предоставил ей право выбора, и Гермиона нашла это особенно ироничным, учитывая, какими тёмными сейчас были его когда-то светло-серые глаза.

Разве змеи спрашивают разрешения перед тем, как напасть?

Она так и не отреагировала, но его губы всё равно пылко накрыли её. Они растворялись друг в друге настолько естественно и стремительно, словно луч лунного света, проникающий через тернистые ветки.

Назло вселенной их языки столкнулись, ненасытно лаская друг друга, а руки Драко схватились так крепко, что ей на мгновение показалось, будто платье успело исчезнуть и осталась только её кожа и его тёплые руки, с нажимом изучающие тонкую талию.

Малфой простонал, когда она зарылась в его идеально уложенные волосы. Гермиона ещё никогда не чувствовала себя такой потерянной для реальности. Парень, неизменно вызывающий в ней самые разные эмоции, оказался именно тем, кому она захотела подарить такую же бурю чувств в ответ. По необъяснимой причине ей было интересно, к чему это может привести; что случится, когда она отдаст ему частичку себя. Звуки, стоны, остатки дыхания. Что сделает Драко, который привык получать всё? Как отреагирует его мрачное холодное сердце и хватит ли ей света, чтобы его согреть?

В порыве страсти Малфой потянул её на себя и усадил на колени, но ни холод скамейки, ни грубая порода дерева под пальцами не помешали ей утонуть в желании коснуться всего его целиком.

Драко наклонял её голову назад, проникал языком всё глубже и кусал, кусал, кусал, будто мечтал увидеть, как она мучается от недостатка воздуха. Грейнджер подалась бёдрами вперёд, врезаясь в чёрную ткань его костюма, под которой ощущалась широкая твёрдость. Гермиона почувствовала металлическую бляшку ремня через тонкий атлас, и это стало спусковым крючком для нового взрыва. Она не могла не заметить, какой влажной становится от трения о его шёлковые брюки.

Голова стала тяжёлой и пустой одновременно, а руки задрожали от усилившегося возбуждения, когда Малфой наконец-то толкнулся навстречу, создавая граничащую с безумием стимуляцию.

Перед глазами пронёсся целый спектр бесконечно ярких звёзд, который оседал прямо на голодной до прикосновений коже. Её спина напряглась и выгнулась, а Драко продолжал скользить по ней рукой, запоминая изгибы.

Толчки усилились — вместе с глубиной поцелуев и абсолютно глупым намерением разорвать одежду в клочья. Они пытались утолить первобытное желание обладать друг другом, но этого всего было мало, этого было недостаточно.

Грейнджер сходила с ума от непрекращающихся пульсаций внизу живота. Она чувствовала себя одержимой, грязной, живой.

— Боже, Драко. Нам надо остановиться.

Что она, чёрт возьми, несёт?!

Ей не хотелось, чтобы он останавливался; она хотела кончить от члена, снова и снова ударяющего кончиком прямо по центру её нервов. Как непрерывно стучащий маятник, напоминающий о том, что их время на исходе.

— Мы всё равно об этом не вспомним, — успокаивал он, но таким хриплым голосом лишь возбуждал ещё больше.

Пальцы на ногах сжались, и она захныкала, утыкаясь носом куда-то в его плечо.

— Я не могу... Так приятно.

— Мне тоже. — Драко выдохнул горячий воздух куда-то в её макушку и ещё отчаяннее вонзился между разгорячённых бёдер. — Я чертовски расстроен, что мы не делали этого раньше.

— Предрассудки, — чередуя стоны и дыхание, ответила она.

— Предрассудки — вершина айсберга.

Он дождался, когда Грейнджер посмотрит на него, и снова впился в её губы поцелуем. Это было похоже на опьянение от алкоголя, только намного сильнее и опаснее. Его мягкий бархатистый язык отвлёк её своим вторжением, в голове начали в красках проноситься фантазии о том, как он касается им везде, пробует её на вкус и тонет в пленительном жаре.

— Давай сделаем это, — попросила Гермиона и была вынуждена откинуть голову, чтобы не провалиться в темноту от его рваных движений.

— Что сделаем?

Малфой умудрялся лукаво улыбаться, как будто контролировал ситуацию лучше неё. Возможно, так оно и было, но пот на его лбу сигнализировал о таком же лютом нетерпении.

— Я хочу тебя! — вскрикнула Грейнджер, когда его правая рука пробралась под платье и сжала её ягодицы. — Мы не вспомним, ты сам так сказал.

Драко застонал, прижимая её к себе так настойчиво, словно в его силах было слить их воедино.

— Я слишком пьяный, и ты...

— Я не пожалею, — убеждала его Гермиона, но, учитывая её неестественно высокий голос, прозвучало это скорее умоляюще, чем уверенно.

— Я знаю.

***

Грейнджер очнулась и поняла, что уже несколько минут неотрывно пялится в пустую стену кабинета Перси. Мужчина наверняка давно замолчал, заметив, что она его совсем не слушает.

Её глаза нашли кожаное кресло напротив и прошлись по элегантному костюму-тройке, прежде чем наткнуться на сочувствующее лицо помощника.

— Прости.

Гермионе было стыдно за то, что Уизли оказался свидетелем очередных её метаний. Он должен был быть её правой рукой, но на деле всё чаще становился плечом, в которое она могла поплакаться. Годы их сотрудничества доказали, что Перси отлично справлялся со всеми трудностями; словно профессиональный каскадёр на съёмочной площадке, он бросался на любую амбразуру, чтобы уберечь главную актрису от травм.

— Тебе не нужно извиняться, я сам виноват. Ты ещё не готова.

— Я готова! — Жаль, громкость голоса не помогала ей лгать убедительно.

— Я должен был предвидеть его обман, но у нас просто не оставалось выбора. Пьюси набирал очки, мы не могли ждать, когда люди забудут о скандале.

Уизли был прав. Они не могли ждать, поэтому пошли на отчаянные меры. Гермиона не рассказала никому, кроме Перси, о том, что услышала неделю назад в офисе Малфоя. Ей хотелось сберечь эти воспоминания, как постыдную тайну, но без Уизли она бы оказалась обречена, а вместе с ней — и их общее дело.

Всё это время он спасал её от встреч с Драко, придумывал причины, по которым она могла пропускать совещания с организаторами, флористами, тренировки с хореографом. Грейнджер прекрасно понимала, что стеклянный купол, под которым она прячется, скоро не выдержит и разобьётся, но ей необходимо было хотя бы немного почувствовать себя в безопасности, какой бы иллюзорной та ни была.

И плевать, что телефон разрывался от звонков, а Малфой регулярно наведывался к ней в предвыборный штаб. Перси сделал всё возможное, чтобы она могла молчать. Так она не вредила никому, включая себя.

— Я кормил Панси завтраками как мог, но примерка костюма и платья должны состояться. — Уизли оттянул клетчатый галстук. — Я придумаю что-нибудь, если...

— Я достаточно пряталась. — Гермиона разгладила несуществующие складки на юбке. — Я могу потерпеть ещё немного. В конце концов, до свадьбы осталось не так много времени.

Перси закивал, поддерживая её энтузиазм.

— Малфой — мудак.

Грейнджер улыбнулась, когда услышала такое непривычное для Уизли ругательство. Её помощник был кем-то вроде монаха, когда дело касалось бранных слов. Если бы он сломал ногу и промолчал, она бы этому ничуть не удивилась.

— Ты как всегда прав, — весело заключила она.

***

Паркинсон облокотилась о холодное окно кэба и тяжело вздохнула. Прошедшая неделя стала для неё неожиданным испытанием. Не всё в их с Пьюси плане шло гладко, и это стало особенно заметно в долгосрочной перспективе. Драко оказался более подозрительным и не подпускал её ближе допустимых для свадебного организатора границ. Они с Грейнджер совсем не виделись, и она не могла понять, что было у золотой девочки на уме. Даже слежка за домом Малфоя не привела ни к какому результату, потому что Драко регулярно оставался ночевать в офисе.

Казалось, жизнь остановилась, чтобы перевести дыхание, и Панси с нетерпением ждала, когда сможет наконец-то снова пуститься в бег.

Адриан уверял её, что обман вскроется, что искусно изображать любовников без чувств не получится и скоро все увидят истинную ненависть, таившуюся внутри Драко и Грейнджер. Она была бы рада согласиться со своим подельником, но Пьюси не видел всего того, что видела она. Он не знал, как реагирует Малфой на красивых девушек, как увеличивается маленькая венка слева на его шее, когда он возбуждён.

А она знала. И именно поэтому ему было легче называть всё это неумелой ложью.

Паркинсон хотела попытать удачу сегодня. День примерки костюма Драко должен был стать долгожданным прорывом в деле. Она могла бы изобразить кокетку, помочь ему надевать пиджаки, приглаживать длинные брюки, но, когда машина высадила её возле бутика, все надежды рухнули, и гора, на которую она отчаянно взбиралась, осыпалась прямо под ногами, подобно замку из песка.

— Я не опоздала? — спросила Гермиона, пряча подбородок в шерстяное малиновое пальто.

— Ты как раз вовремя, — процедила Панси и открыла для Грейнджер дверь в «Твилфитт и Таттинг» Твилфитт и Таттинг» (англ. «Twilfitt and Tattings») — элитный магазин одежды в Косом переулке..

***

Гермиона предпочитала покупать одежду в магловском Лондоне, но об этом роскошном бутике она, конечно же, слышала. О ценах на здешние мантии ходили легенды, а запонки для рубашек оценивались в несколько тысяч галлеонов каждая. Неудивительно, что с самого порога запах денег и достатка окутал её с ног до головы.

Тут не было суеты, не было слышно ворчания консультантов, стояла лишь благоговейная тишина, нарушаемая тихой релаксирующей музыкой из магнитофона. Всё помещение хозяева обшили деревом, а на полу разлёгся роскошный тёмно-зелёный ковролин. Если бы она не знала, что они пришли сюда покупать костюм, то могла бы подумать, что случайно оказалась в элитном покерном клубе — разве что столов и фишек видно не было.

Милая девушка с ярко-рыжими волосами любезно отвела их за ширму в примерочную. Паркинсон дышала ей в спину, когда они попали в небольшую комнату с коричневым кожаным диваном и не очень широким подиумом перед ним.

Малфой стоял спиной ко входу и, судя по его дёрганым движениям, пытался содрать с себя галстук-бабочку.

— Мередит, мне нужна другая бабочка! — крикнул он, не подозревая, что в комнате стоят целых три девушки.

Развернувшись, Драко не стал смотреть на Паркинсон и консультантку; его глаза сразу же впились в неё, словно острые лезвия, пронзая её своим безраздельным вниманием.

— Грейнджер, — растерянно произнёс он.

— Я пришла помочь своему жениху выбрать костюм.

Ей было больно смотреть на его смятение. Она просто не могла поверить, что кто-то умеет так хорошо врать.

Малфой как будто действительно скучал по ней. Эта глупая улыбка, появившаяся на его лице, подходила больше подростку, нежели успешному бизнесмену, а движения стали такими заторможенными, словно он правда не знал, куда себя деть.

— Я рад.

Гермиона устроилась на диване, не обращая внимания на юбку, что моментально сползла выше, к вершине её бёдер. Сегодня на ней были её фирменные ботфорты, которые всегда прибавляли не только роста, но и уверенности.

Мередит замельтешила возле Драко, помогая ему снять аксессуар, затем сообщила, что принесёт ещё несколько вариантов. В своём желании угодить клиенту она была похожа на пчёлку, заботившуюся о нежном цветке, и Грейнджер подумала, что этот критерий вполне мог быть вписан в договор о найме.

— Панси, я бы хотел поговорить с Гермионой наедине.

Паркинсон, которая развалилась рядом всего несколько секунд назад, нервно прокрутила на пальце кольцо с изумрудом.

— Конечно, — нехотя согласилась она.

За эту неделю Панси явно растеряла былой энтузиазм, но, по крайней мере, не опустилась до того, чтобы грубить им открыто.

Когда плотная бордовая штора за ней закрылась, Малфой величаво сошёл с подиума.

Его длинная светлая чёлка шелохнулась, а затем упала на глаза, когда он присел рядом и опять придвинулся чересчур близко.

— Говори.

— Что говорить? — Она нарочно избегала его проницательных глаз. Совсем некстати было бы попасться на фирменную удочку.

— Почему ты не пришла в тот день?

— Планы изменились.

— Почему игнорировала меня?

— Разве?

Драко усмехнулся и покачал головой.

— Я всё равно выясню.

Его губы приблизились к мочке уха, и Гермиона инстинктивно задержала дыхание. Она почти чувствовала, как он кусает её кожу и проводит кончиком языка по самому краю серёжек. На деле же Драко не сдвинулся ни на миллиметр.

— Я не люблю тайны.

Грейнджер с трудом поборола рвение ответить ему какой-нибудь гадостью. Тот абсурд, который он пытался преподнести как правду, только подтверждал её догадки о скверном характере бывшего слизеринца.

***

За минувший час Гермионе удалось прийти к поразительному количеству выводов. Во-первых, в «Твилфитт и Таттинг» был отличный чай. Мередит довольно быстро нашла её любимую сенчу, регулярно угощала печеньем и следила, чтобы у неё всегда стояла рядом вода и плошка с сахаром. В какой-то момент Грейнджер стало неловко, что одна девушка умудрялась обслуживать её, как в презентабельном кафе, да ещё и подбирала Малфою костюмы.

Кстати о Драко. Второй непрошеный вывод, который сделала Гермиона, относился к его совершенной фигуре. С учётом работы в офисе ему было просто непозволительно так хорошо выглядеть. Уж непонятно, сколько времени он на самом деле тратил в спортзале, но мышцы, без преувеличения, покрывали каждый участок его бледной кожи, словно встроенные доспехи.

Когда Малфой надевал рубашку, он неизменно поворачивался к ней спиной, но от Грейнджер не могли скрыться его лопатки, упругая задница и сильные плечи. Когда он застёгивал пуговицы, его пальцы играли с петлями в увлекательную игру, и она не смела проигнорировать хотя бы одну партию.

Казалось, даже тот факт, что Драко был законченным мерзавцем, делал его ещё более сексуальным. Он неожиданно превратился в того самого мальчика, с которым строго-настрого запрещали общаться родители; в того парня, от которого пахло опасностью вперемешку с дорогими французскими духами. В того, кто считал, что может без проблем купить весь мир, и, проклятье, она была почти готова выставить на себя цену.

Её жёсткое правило делать только то, что от неё требуется и ни грамма больше, обернулось серьёзной проблемой для её искушённого риском сознания.

— Мередит отошла, ты не могла бы помочь?

Гермиона окинула взглядом развязанный галстук и белый смокинг, который смотрелся на нём так, будто дьявол выкрал одежду у ангела.

Ему шло: чёрные лацканы, стильные брюки в цвет. Во всех костюмах до этого Малфой выглядел шикарно, но сейчас одежда наконец-то дополняла его, а не утопала в его собственной бесконечной харизме.

— Ты не умеешь завязывать галстук? — удивлённо спросила Грейнджер, ощущая, как кожаная юбка приклеивается к дивану, удерживая её на месте.

— У меня нет нужды этому учиться. Я использую палочку.

— Так где она?

— Тебе сложно завязать мне галстук?

Это всё было похоже на идиотскую игру на слабо, но, вопреки очевидной глупости затеи, сработало.

Грейнджер поднялась на подиум и оказалась лицом к лицу со своим обидчиком. Именно эти красивые губы произносили те ужасные слова. Именно их хозяин кричал на Забини, что его конечная цель — обман глупой девицы.

Просто поразительно, насколько вредны могли быть привлекательные вещи.

— Я жду, — напомнил ей Драко и выпрямил шею.

Она не сдержала вздоха по своим несбывшимся планам и осторожно коснулась атласной ткани. Та была холодной и скользкой, как и мужчина перед ней.

— Почему ты остановился тогда, на выпускном?

Её мучил этот вопрос особенно сильно с тех пор, как недавняя истерика наконец-то сошла на нет и уступила место бесконечному анализу. Что произошло с ним за эти годы и почему пьяным в саду Хогвартса он был джентльменом, а сейчас к нему вернулось его непомерно эгоистичное зло?

— Не в моих правилах заниматься сексом с пьяной девушкой, — пояснил он и опустил глаза, проверяя её реакцию.

Гермиона лишь прикусила губу.

— Но я дала согласие.

— Не всегда ответ «да» означает истинное желание. К тому же для нас тогда это было слишком.

— А теперь?

Малфой отстранился сразу же, как только она закончила с узлом, затем взял её за руку, любуясь подаренным кольцом.

— Люди не меняются, меняются обстоятельства. — Драко опять доносил свою мысль так, как будто достиг этого осознания через мучительные испытания.

Как, чёрт возьми, он мог так красиво лгать?

— Зачем тебе брак? — Грейнджер решила раскрыть все карты то ли оттого, что увидела в его эмоциях откровенность, то ли потому, что замучилась огибать острые углы.

Какой толк, если он сидел с козырями?

— Ты же знаешь, — непринуждённо ответил он. — Сделка в Нью-Йорке. Расширение бизнеса.

— Твой бизнес и так успешен.

— Верно, — согласился Малфой. — Один умный человек однажды сказал мне, что я не могу вовремя остановиться. Что эта жажда денег, власти, внимания в конечном счёте убьёт меня, — грустно засмеялся он. — Да, слова он не выбирал. Он считал, что во всём виноват мой отец, который накладывал на меня несуществующие обязательства. Люциус прежде всего хотел видеть перед собой могущественного наследника, идеальное оружие успеха, точно не сына.

Воздух в лёгких лопнул с последним вздохом, оглушая её пронзительным писком в ушах. Она совсем не ожидала услышать от Драко подобных откровений. Он, очевидно, скрывал некоторые моменты и недоговаривал, но это и правда мог быть его настоящий мотив.

Мотив обмануть её.

— И как этот человек предложил решить проблему? — Гермиона надеялась, что он не заметит першения в горле.

— Он говорил на французском, я не смог понять до конца.

Малфой отвернулся к напольному зеркалу, но вместо того, чтобы ухмыльнуться, скривился, демонстрируя несколько маленьких морщин на своём лице.

***

Гермиона настояла, чтобы свадебное платье было выбрано в магловском бутике. Она знала несколько прекрасных салонов, где примерка превращалась в полноценный девичник, и втайне мечтала хотя бы раз посетить эти места.

К сожалению, Джинни не смогла долго оценивать её наряды. На новой должности Поттер стремительно заваливали обязанностями, и если она сама была в восторге от этого, то её мужа сильно беспокоила такая сумасшедшая занятость.

Не ей было винить подругу в трудоголизме. Чёрт, до всего этого кошмара они в лучшем случае пересекались раз в месяц, и, как бы ей ни претила эта мысль, каждая из них привыкла к дружбе на расстоянии офисных столов и бесконечных деловых встреч.

— Вам принести ещё несколько вариантов?

Её милая помощница Люси имела лёгкий акцент, и Грейнджер всё это время гадала, откуда была её загадочная консультантка. У девушки была роскошная светлая коса и приятный тёплый взгляд.

— Да. Я бы хотела примерить вариант с корсетом и в стиле бохо.

— Отлично!

Помощница побежала в зал искать образцы, а Гермиона задумчиво осмотрела себя в зеркале. Она стояла на полукруглом подиуме, который предусмотрительно закрывался чёрной шторой и не могла поверить в происходящее. На неё смотрела молодая, красивая, сильная духом женщина, которая, вопреки железному стержню внутри, выглядела сейчас как огромная нежная зефирка.

Таких широких фасонов Грейнджер старалась избегать: ей не хотелось излишней пышности, что обычно влекла за собой дополнительные килограммы ткани. К тому же им с Драко предстояло исполнить сложный танец, и в туфлях на каблуке, да ещё с настоящим обручем на бёдрах, Гермиона норовила устроить незапланированное шоу.

Её истинные желания и предпочтения подходили больше для скромной церемонии, нежели для роскошного мероприятия в саду Малфой-Мэнора. Наверное, если бы не обстоятельства, она бы никогда не стала помпезной невестой, а отдала предпочтение чему-то более сдержанному.

— Вау.

Мужской голос, донёсшийся за спиной, тут же привёл её в чувства. Она развернулась лицом к своему гостю, но даже без этого могла узнать его тембр из тысячи.

— Малфой!

— Грейнджер! — спародировал он её возмущение.

— Что ты здесь делаешь? — Руки инстинктивно прикрыли глубокое декольте.

— Решил составить тебе компанию.

— Откуда ты знаешь, где я?

— Луна, — коротко ответил он и упал на бархатный диван в центре комнаты.

— Луна?!

— Ага. — Мужчина лениво потянулся к разбросанным по стеклянному столику журналам. — Они спелись с Блейзом.

Слова Драко удивили её лишь наполовину. Трудно было не заметить, что её дисциплинированная Полумна вдруг начала опаздывать на утренние совещания и вместо того, чтобы демонстрировать яркие украшения предпочитала прятать шею за свитерами с горлом, и это в душном-то офисе! То, что у её пресс-секретаря появился мужчина, Гермиона обнаружила одной из первых, но она и не подозревала, что за этой таинственной фигурой скрывался хорошо известный ей мулат.

— С Забини?

— Ты удивлена? — Под холодным светом глаза Малфоя блестели особенно эффектно. — Они отлично смотрятся вместе. Кофе с молоком.

— А ты у нас эксперт? — съязвила она. — Думаешь прибрать к рукам свадебное агентство?

— Влюблённый влюблённого видит издалека, — пошутил он, окрашивая её щёки румянцем.

— Мисс Грейнджер! Я нашла идеальный вариант!

Люси несла впереди себя два потрясающих платья с россыпью камней и золотистыми нитями, но из-за её небольшого роста казалось, что они сами летят навстречу подиуму. Бедная консультантка была полностью скрыта за тяжёлыми тканями, и лишь кончики её чёрных туфель слегка выглядывали снизу.

Она смогла профессионально остановиться возле вешалки, по сути, с закрытыми глазами и повесила на неё два новых образца.

— Добрый день, — поприветствовал её Малфой, и девушка вздрогнула от голоса незнакомца.

— Добрый день, — бодро ответила Люси, скрывая растерянность за маской опытного специалиста. — Вы, должно быть, жених?

— Драко Малфой. — Он протянул ей руку, привстав с дивана.

Девушка тут же подоспела, чтобы её пожать.

— Приятно познакомиться. Я Люси, помогаю с выбором платья вашей невесте.

— Prazer em conhecer-te. Очень приятно познакомиться.

Глаза Люси вспыхнули от удивления.

— Вы знаете португальский?!

Португальский. Вот что это был за акцент.

— Совсем чуть-чуть, — скромно признался Драко. — Продолжайте, я не буду мешать.

Люси оказалась как минимум на седьмом небе от счастья, услышав родной язык. Усталость как рукой сняло, и она радостно потянулась к первому платью.

— Тут рукава, ручная вышивка и длинный шлейф, исключительно драгоценные камни. Коллекция этого года, в Лондоне таких всего два.

— Я думаю, сначала мне надо выпить, — остановила её Гермиона, смотря на холодное шампанское на столике, как на последнюю шлюпку на тонущем корабле.

Лучше бы это был девичник.

***

Луна сжимала в руке металлический бинокль, безуспешно вглядываясь в полупрозрачные шторы салона через дорогу. Она не надеялась, что сотрудники оставят возможность подглядывать за полуголыми невестами, но думала, что хотя бы сможет проследить, куда направили Малфоя, когда он вошёл.

— Что-то видно? — поинтересовался Блейз, который за это время от нетерпения мог вполне протереть на своём сиденье небольшую дырку.

— Совсем ничего. Видно только ресепшен на входе и кашпо с цветами.

Забини вздохнул и постучал пальцами по коленям.

— Я думаю, мы совершаем ошибку.

Лавгуд отстранила от себя бинокль и озадаченно оглянулась на мулата.

— Ошибку? Вчера тебе понравилась наша ролевая игра. — Она захлопала длинными ресницами, зная, как легко могла вывести его из равновесия.

— Я не об этом. Ты прекрасна, — тепло улыбнулся Блейз, но вскоре на его лицо снова упала тень. — Я никогда не обманывал Драко.

— Ты и не обманываешь, — успокоила его Луна. — Он сам спросил тебя, где она выбирает платье.

— Он думает, что я помогаю ему окрутить Грейнджер, а на деле мы их сводим.

Девушка вздохнула и убрала бинокль в бардачок, чтобы положить обе руки поверх его кистей.

— Их встреча — самое настоящее, что случалось с ними за последнее время, и я не позволю, чтобы они упустили нечто важное из-за стремления к целям, которые им навязали со стороны.

Блейз кивнул, но Лавгуд всё равно провела пальцем по его бровям, разглаживая угрюмые складки.

— Лучше подумай о том, чем мы займёмся вечером, — томно намекнула Луна.

Забини отвлёкся на движение в окне, и его глаза шокированно округлились.

— Панси!

— Я не против позвать кого-то ещё. Но, Мерлин, Паркинсон? Ты серьёзно?

— Да нет же! Паркинсон на входе в магазин!

Лавгуд обернулась и сразу же уставилась на брюнетку, что нервно топталась на тротуаре, разглядывая вывеску.

— Я сейчас, — бросила Луна и выпорхнула из автомобиля.

***

После бокала игристого Гермиона могла признать, что компания заносчивого Малфоя её даже веселила. Он давал разного рода комментарии касательно каждого платья — не всегда полезные, но неизменно точные.

— Ты похожа на наш свадебный торт!

— Эта юбка слишком длинная, ты видела мой размер ноги? Я могу запнуться.

— Салазар, эти кружева точно плела сама Пенелопа Пуффендуй.

Они потратили на примерку не меньше получаса, когда Люси всё-таки нашла для неё то самое платье.

Грейнджер сразу заметила изменения в своём настроении, когда, бегло взглянув на себя в зеркале, не захотела тут же снять наряд и перейти к следующему варианту.

Её руки были укрыты полупрозрачными рукавами, по которым струились сказочные цветочные узоры. Вся ткань переливалась от маленьких камней и вкраплений бисера, составляющих искусный рисунок поверх платья. Оно было в меру пышным, не узким, до щемящей боли идеальным.

Она осторожно провела пальцами по рисунку и потрогала лиф, что был немного стянут корсетом. Зона декольте оставалась в меру открытой и при этом смотрелась не пошло. Гермиона впервые почувствовала себя принцессой, самой настоящей звездой с обложки свадебного журнала, который любила просматривать её мама по воскресеньям. В нём она была великолепна.

— К нему идёт небольшое украшение на шею, но, я думаю, жених захочет докупить кулон сам.

Грейнджер совсем забыла, что с ней рядом стояла Люси.

— Конечно, — не задумываясь ответила она, не в силах отвести взгляда от зеркала.

— Покажем ему?

В данную секунду ей было абсолютно всё равно на мнение Малфоя. Пожалуй, сейчас никто в мире не мог отговорить её от покупки этого произведения искусства.

— Хорошо.

Люси отошла к чёрной шторе и отодвинула её в сторону. На ткань платья упал дополнительный свет, и Гермиона не удержалась и покрутилась вокруг себя, разглядывая серебристые переливы.

— Святой Мерлин!

Она с улыбкой посмотрела на Драко, который от восхищения вскочил с дивана и выглядел так, словно только что был поражён разрядом молнии.

— Podem-nos dar um minuto, por favor? Вы не оставите нас на пару минут, пожалуйста? — попросил Малфой, на мгновение отвлёкшись на Люси.

— Não há problema. Без проблем.

Девушка с удовольствием вышла из комнаты, захватив с собой пустой поднос с бокалами.

— Грейнджер, выходи за меня, — хрипло произнёс Малфой, оттягивая тёмно-синий галстук.

— Я вроде бы уже, — пошутила Гермиона.

Ей доставляло особое наслаждение видеть его таким. Никакого пафоса и эксцентричности, лишь растерянность и откровенный голод в глазах, которыми он безбожно лапал её будущее свадебное платье.

— Я надеюсь, мы закончили примерку? — после тщательного осмотра уточнил Драко.

— Я хочу взять его.

Малфой улыбнулся и, поправив чёлку, произнёс чуть тише:

— Можно?

Он кивнул в сторону подиума — видимо, хотел подняться, чтобы посмотреть ткань вблизи. Внутренние инстинкты кричали, что это плохая идея, но выпитое шампанское и уверенность, которая разлилась в груди от одного вида на себя в этом платье, отвергали все ненужные сомнения.

— Да.

Драко перешагнул тридцатисантиметровую ступеньку и даже не шелохнулся. Гермиона тут же заметила, что его рост казался менее исполинским, когда она стояла на таких высоченных каблуках.

— Ты само совершенство, — произнёс он, и, как бы ни хотела, Грейнджер не смогла распознать в его словах ни капли лжи.

Его руки легли ей на талию, а затем направились чуть выше, оценивая корсет.

— Не туго?

Она смогла лишь покачать головой.

Пока Малфой пялился на её грудь, которая смотрелась особенно пышно из-за выреза у платья, Гермиона не могла позволить себе отвлечься. Она чувствовала, как от больших пальцев мужчины, что остановились у самой кромки лифа, моментально затвердели соски. Ей нужно было считать себя сумасшедшей, но вместо этого она снова ощутила себя желанной и распутной. Такой, какой могла быть только с ним.

— Чёрт, это плохая идея. — Драко резко убрал руки, и даже под плотной тканью её пронзило холодом.

Он развернулся, чтобы спуститься, но в последней момент она схватила его за левое предплечье. Будь Волдеморт жив, змея на метке прокусила бы ей кожу прямо сквозь преграды из рубашки и пиджака за такое своенравие.

Малфой посмотрел на неё как на безумную, но Грейнджер не успела ничего сказать в своё оправдание. Он накинулся на неё, захватывая нижнюю губу зубами и с нажимом вторгаясь в её рот языком.

Стон ударил по ним обоим, но вместо того, чтобы повиноваться предупреждающему звонку, руки Драко спешно задрали несколько слоёв платья, чтобы пробраться к коже. Гермиона взвизгнула, когда холодные перстни сомкнулись на ягодицах.

— Боже.

Это было слишком хорошо. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Воспоминания о прошлом оказались просто ничем по сравнению с жжением от шершавых подушечек пальцев и его горячим языком, таранившим её нежный рот без всяких пауз и колебаний.

Она знала, что Малфой не станет трахать её в чёртовой примерочной свадебного салона, но всё равно сходила с ума от трения собственного белья, что уже насквозь промокло от его несильных сжатий.

Он держал её упругую задницу, как трофей, пока она тянулась за поцелуями; пока выкрикивала неразборчивые звуки от нежелания признаваться в своей главной слабости.

— Я хочу взять тебя прямо в этом ёбаном платье, — его низкий голос звучал угрожающе. Не обольстительно, не шутливо, а натурально угрожающе.

Гермиона могла представить, как он кладёт её на пол прямо в этом дорогущем платье, чтобы вогнать в неё свой член. Могла вообразить эти грубые толчки, разносящие мозг в щепки, делающие её податливой и мягкой. Но получала лишь отголоски боли от пальцев, что, как назло, не сдвинулись ни на йоту.

— Драко!

Она затряслась от целого ряда укусов в шею и слишком глубоко вдохнула хвойный запах его волос.

— Пожалуйста, — за гулким стуком пульса в ушах Грейнджер едва слышала, что говорила.

— Я не стану тебя трогать, пока ты не захочешь.

Он говорил это прямо во впадинки на её ключице, куда утыкался своим непомерно длинным носом. Ей казалось, что их накрыло облаком из электричества, настолько чувствительной была кожа и настолько неровным — дыхание.

— Я хочу, — призналась она тише, но точно знала, что Малфой услышал.

Его левая рука осталась, чтобы ритмично раздвигать ягодицы, а правая устремилась прямо к изнывающему клитору.

Столько ночей, столько бесполезных метаний свелись к нулю, когда он лишь раз надавил на пульсирующий комок. Она почти кончила от одного грёбаного прикосновения, и чем больше ей было стыдно за то, что она испытывает с этим мужчиной, тем сильнее она воспламенялась от его движений.

— Такая чувствительная, — заметил Драко, и по звуку его голоса Гермиона поняла, что теперь он смотрит прямо на её лицо.

От того, как сильно она жмурила глаза, уже щипало веки.

Он несколько раз дотронулся до неё, играясь, прежде чем сдвинуть кромку белья в сторону. Грейнджер понимала, что сейчас Малфой сам убедится в том, что она не просто возбуждена — она вся промокла лишь от его требовательных поцелуев.

Драко втянул воздух ртом, когда наткнулся на обжигающую влагу, и Гермиона сразу же распахнула глаза, чтобы запечатлеть в памяти его реакцию. Плевать, если она больше не увидит его таким. Для неё время давно остановилось.

— Моя девочка вся промокла. — Его слизеринская улыбка послала новую волну тока по позвоночнику. — Это из-за меня?

Такие глупые вопросы, но такие правильные. Она сжала нижнюю губу, содрогаясь изнутри, пока Малфой неспешно выводил круги, не касаясь клитора и лишь изредка спускаясь к входу.

— Ответь мне, — нежно попросил он.

— Из-за тебя, — на выдохе, смешанном с жалобным стоном, произнесла Гермиона. — Я мокрая из-за тебя.

Он рыкнул и, не сдержавшись, резко вонзил в неё пальцы. Потолок моментально покосился, и она с трудом ухватилась за плечи, чтобы не упасть.

Драко поочередно надавил на стенки, словно нарочно растягивая её, затем медленно согнул пальцы, вынуждая узел в животе натянуться от перенапряжения.

— О боже! О господи! — Её крики, вероятно, были слышны во всём салоне, но Малфой вовремя заставил её замолчать.

— Сможешь быть тихой?

Прямо сейчас Гермиона ощущала себя безвольной марионеткой в его руках и могла согласиться практически на что угодно. Она давно гадала, почему эта непонятная страсть к подчинению просыпалась в ней именно рядом с ним и как, чёрт возьми, от неё избавиться. Но, вопреки своим талантам, просто не смогла найти внятного объяснения.

— Да, — заскулила Грейнджер, пока он продолжал насаживать её на свою руку.

Оставалось надеяться, что цены в салоне соответствовали их пониманию.

Гермиона чувствовала его пульс благодаря левой руке, вцепившейся в её ягодицу, и Драко вводил в неё пальцы ровно в такт этой пульсации. Грейнджер могла лишь гадать, когда точка, которую он так показательно задевал, превратится в водоворот и тот удушит её в неуправляемом экстазе.

— Такая послушная, — продолжал шептать он, но голова металась в воздухе от всё более резких проникновений. — Кончишь, когда я скажу?

Гермиона закивала, чувствуя, как от сдерживаемых криков потеет шея и спина. Она закинула правую ногу на его бедро для опоры, но быстро поняла, что совершила ошибку, нечаянно задев его стояк.

— Ещё чуть-чуть, — блаженно успокаивал он. — Дай мне насладиться.

В любой момент в эту долбаную примерочную могла войти Люси — или вообще кто угодно, — но Драко с упоением трахал её пальцами, как будто впереди было несчётное количество времени.

После нескольких толчков его фрикции стали глубже, и он специально давил на переднюю стенку, не оставляя Гермионе выбора. Малфой не мог не почувствовать этих быстрых сокращений внутри, когда она запищала, вгрызаясь в собственный кулак.

— Сейчас-сейчас, — если бы мог, он точно погладил бы её по макушке, настолько ласково звучал его властный голос. — Мне так нравится. Ты так сжимаешь мои пальцы.

— Пожалуйста, — почти хныкала она, покусывая кожу на его шее. — Я больше не могу.

— Ну же. Порадуй меня. — Большой палец накрыл клитор, и Гермиону начало буквально лихорадить. — Ещё немного.

— Я не могу! Драко! — закричала она от нестерпимого желания и почувствовала, как по щекам покатились слёзы.

— Кончай, — прошептал он, и Грейнджер немедля сжалась всем телом вокруг его руки.

Её словно связали множеством тугих верёвок, чтобы затем разрезать все в один момент и выпустить на волю каждую клеточку. Она видела его серые глаза, острые скулы, чёрные шторы, а потом всё резко померкло в жёстких судорогах и шипящей темноте.

***

— Ты меня пугаешь, — заявила Джинни, ставя перед ней дымящуюся кружку с чаем.

— Прости, — извинилась Гермиона. — Я задумалась.

«О том, что у меня, вероятно, никогда не будет такого же сногсшибательного оргазма».

— Так, значит, Малфой помогал выбирать платье?

— Да, — коротко ответила она и спрятала стыдливо красное лицо за чаем.

— Наверное, это было захватывающе, — пошутила Джинни, но Грейнджер было явно не до смеха.

Она чуть не провалилась под тот несчастный подиум, когда спустя пятнадцать минут после произошедшего к ним вернулась Люси с понимающей ухмылкой на лице.

И зачем он вылизывал свои пальцы? Годрик, для чего ему тогда платки?

— Несмотря на всю эту фиктивность, я в предвкушении, — поделилась подруга, не замечая перемен в настроении Гермионы. — Я же буду подружкой невесты?

— Ты и Луна, — подтвердила Грейнджер.

Маленькая предательница. Как Лавгуд могла сообщить Блейзу, где будет примерка платья?! Их надо всех уволить. Завтра же.

А лучше сразу купить билет в один конец на Антарктиду.

— Я понимаю, что ты запретила мне говорить об этом, но вы с Драко?

Наступила короткая нервозная тишина, которая, к счастью, вовремя прервалась громким уведомлением пришедшего СМС-сообщения. Гермиона с таким энтузиазмом потянулась к мобильному, как будто могла увидеть неожиданное объявление о выигрыше в лотерею.

— Что там? — Джинни перегнулась через столешницу, бесцеремонно всматриваясь в экран.

Срочно.

Нарцисса устраивает бал в честь помолвки. Жду звонка.

— Катастрофа. — Грейнджер бросила телефон на стол и обречённо закрыла лицо руками.