Глава 12
Правило двенадцатое — не используй оружие, чтобы победить. Стань оружием сам.
После вчерашней неудавшейся медитации меня все еще потряхивало. То ли из-за потери контроля, то ли из-за самого элементаля, который я пыталась впитать.
Я знала одно: я соприкоснулась с самим Хаосом — и не представляла, что теперь с этим делать.
Прошлой ночью я так и не смогла заснуть — мысли о случившемся вихрем крутились в голове, снова и снова показывая перед глазами мрачные образы. Когда до рассвета остался всего час, я поняла: ложиться уже бессмысленно.
Сонливость накрыла позже — на занятиях с профессором Альмой. Маги обсуждали необходимость укрепления западных водных рубежей королевства: исторически силы сосредотачивались на востоке, а потому атаки все чаще шли с запада. Приспешники поняли — там у нас слабое место.
Как бы я ни старалась включиться в разговор, все равно то и дело теряла нить, застревая где-то между воспоминаниями и неглубоким сном. Сейчас как никогда понимала подругу, которая большую часть занятий просто дремала.
— Бурная ночь? — ехидно поинтересовалась Кира, наблюдая за моими жалкими попытками не провалиться в сон.
Безусловно, она все еще переживала из-за случившегося на практическом занятии. Но Кира была бы не Кирой, если бы не отличалась быстрой отходчивостью и не упустила случая пошутить.
— Уж точно не такая бурная, как у тебя... — едко ответить не вышло: мозг еще не проснулся.
Разговор совсем не клеился — большую часть слов я пропускала мимо ушей. Единственное, что мне удавалось, — это клевать носом все занятие, изредка вздрагивая от громкого голоса профессора.
Кира, как и в последние дни, снова после отбоя умчалась к своему возлюбленному. И теперь, подражая мне, зевала, прикрывая рот тыльной стороной ладони.
— Я уж подумала, что ты наконец прислушалась к моему совету, — интерес в темных глазах погас, словно свечи в жирандолях.
Пришлось напрячь разум, чтобы вспомнить, о чем именно болтала Кира. Болтала она много и часто, вот только редко — по делу.
— Ты про то, что мне нужно с кем-то переспать?
— Ага. Я надеялась, что прошлую ночь ты провела в компании того самого порочного мага, — усмехнулась Кира, прикрывая хитрую улыбку рукой и поглядывая в сторону профессора. Видимо, не хотела, чтобы Альма ее заметила.
— Прекрати, — отмахнулась я. — Мы ведь это уже обсуждали.
Но это была ее любимая тема. Стоило только заикнуться о делах сердечных — и ее уже было не остановить.
— Но тебе все равно стоит снять напряжение, а тот парень — просто идеальный вариант.
— Спасибо, что одобрила, — теперь уже я не смогла сдержать улыбку.
С последней тренировки я Тириана даже не видела, хоть и обещала встретиться. Мысль о том, что мне не помешала бы физическая разрядка, и маг Земли отлично для этого подходит, как-то забылась. В голове творилось слишком много всего — физическое напряжение ушло на второй план.
Сначала разберусь с адептом Огня и тенями в моем эфемерном мире. Если со вторым я вообще могла разобраться.
Борясь с сонливостью, я медленно записывала слова профессора о вариантах укрепления западной обороны, как вдруг что-то мягко впечаталось мне в затылок. Проведя пальцами по волосам, я выудила смятый пергамент. Позади тут же раздались приглушенные хихиканья.
Это заметила и Кира. Мы молча обернулись назад.
— Силмас, не советуй своей подружке такую хрень. Кто в здравом уме на нее вообще посмотрит?
Снова смех. На задних рядах, точно стая гуррий, развалилась компания необращенных, в центре которой, разумеется, восседала Асцилия Дракан. По правую руку от нее — Олиен с зловещей ухмылкой, посмеивающийся над ее шутками. Слева — маг, имени которого я не знала, да и знать не желала.
— Что, прости? — вспыхнула Кира.
— О, прощаю, — отмахнулась Асцилия.
Олиен фыркнул.
— Лия сказала, что не стоит давать советы...
— Заткнись, Теврорс, — прошипела я, исподлобья глядя на Асцилию. — От тебя я и не ждала большего. Подслушивать чужие разговоры, распускать грязные слухи — это ведь именно твой стиль.
Озорная улыбка на лице принцессы погасла. Ее сменил дикий, злой оскал. Она наклонилась ближе к нам.
— Расслабься, я всего лишь хотела сказать, что такому магу, как Тириан, вряд ли понравится такая рыжая овечка, как ты...
— Если ты сейчас же не заткнешься, я вышвырну тебя из аудитории, — прорычала Кира. Вот оно — цунами.
Асцилия кокетливо прикрыла рот рукой, не обращая внимания на угрозу.
— Да и потом, он тебя, кажется, вообще не интересует. Ты ведь охотишься за рыбкой покрупнее.
— Что за бред ты несешь?
Асцилия переводила взгляд с меня на Киру:
— А твоя подружка в курсе? А то будет неловко, если я выболтаю твой секрет — о том, как ты воздыхаешь по адепту Огня. — Она театрально изобразила испуг. — Упс.
Кира больше не прожигала дыру взглядом в принцессе. Теперь она прожигала ее во мне.
— Рей?
— Прости, что выдала твою маленькую тайну, Кайнаэль, но она ведь твоя подруга. С кем же, как не с ней, обсуждать свою невзаимную любовь? Тяжко, наверное, не спать ночами, представляя, как Ронан Арден ласкает тебя...
— Что за разговоры там?! — Голос профессора Альмы прокатился по аудитории, заставив всех необращенных повернуть головы в нашу сторону.
Сколько всего хотелось сказать. Еще больше — сделать. Асцилия выбрала идеальное место для реванша — там, где я не могу ей ответить.
Пока не могу.
— Юные маги, вы не забыли, где находитесь? Аудитория — не место для развлечений. Для этого у вас есть время после занятий.
— Простите, профессор, Силмас и Кайнаэль отвлекли нас. Больше такого не повторится, — защебетала Асцилия приторным голоском.
— Вот же дрянь, — Кира уже собиралась повернуться к принцессе, но я быстро одернула ее.
— Не здесь и не сейчас. Мы на ее поле, и мы проиграем.
— Жду, не дождусь, когда она будет на нашем.
Альма еще какое-то время гневно рассуждала о безрассудстве юных магов, а затем вернулась к теме занятия. Но сосредоточиться я уже не могла.
Когда все улеглось, я услышала, как рядом со мной скрипнул стол. А затем мое ухо обдало горячее дыхание:
— Будь уверена, я слежу за тобой. За каждым твоим шагом, каждым действием, каждым словом. Тебе не спрятаться, Кайнаэль. Как бы ты ни защищалась — я нападу, когда ты будешь наиболее уязвима.
— Не захлебнись своей жаждой мести, — едва слышно ответила я, не отводя глаз от записей.
***
— У этой стервы еще хватает наглости распускать слухи и нести чушь о том, будто между тобой и адептом что-то есть, — возмущалась Кира по пути в трапезную. — И это после того, как ты размазала ее на испытании!
— Не обращай внимания. Она же принцесса — ей по статусу положено принижать других, — я попыталась разрядить обстановку.
— Я ее корону вгоню ей в голову обратной стороной. Надо же такое придумать — необращенный и адепт. А чего сразу не магистр?
Я не весело рассмеялась.
— Такой вариант отпадает — среди магистров мой отец. Вряд ли он бы это допустил.
Мы наспех выудили пару булочек в трапезной и поспешили на практическое занятие. Подруга снова отправится на медитативную практику к Агнес, а мне придется идти к Ронану.
После того, что произошло на тренировке, мне было боязно пересекаться с ним. Зная, что адепт, хоть и не может читать мои мысли, зато способен улавливать их окрас и внушать что угодно, становилось по-настоящему жутко. Ведь Ронан в самом деле мог заставить меня убить себя — даже не приблизившись.
А еще, медленно, но верно, слухи, распущенные Асцилией, набирали обороты. И пропади все пропадом, когда они дойдут до адепта Огня.
Кира поспешно сменила тему:
— Ты уверена, что тебе стоит снова пытаться войти в источник своих сил?
— У меня нет выбора. Если я перестану пытаться, на испытании разума просто не смогу услышать элементаль, — ответила я и откусила кусочек булочки. Мучная консистенция с трудом протолкнулась внутрь. Есть не хотелось, но завтрак я уже пропустила. От обеда нельзя было отказываться — иначе моей концентрации помешал бы урчащий от голода желудок. Его мало волновал мой стресс — он требовал энергии.
— Да, но постарайся больше там не бродить и не открывать никакие двери.
Я была убеждена: никаких дверей я не открывала и уж тем более никуда не проникала. Сдерживая свой источник, я снова ощутила жжение — и терпела, стиснув зубы от боли. Эта сила, безграничная и обжигающая, почти расщепила меня на мелкие частицы. От ее прикосновения живительная жидкость в моем теле вскипела, обращаясь в тягучую магму, струящуюся по венам. Она требовала выхода, которого я дать не могла, ведь была абсолютно уверена: если отпущу ее — она уничтожит все на своем пути.
Когда боль немного отступила, нить силы, словно пепел, рассыпалась в моих руках — и все погрузилось в кромешную тьму. Магия внутри меня поглотила все некогда живое, трепещущее, обратив меня в смиренного и покорного заложника ее мрака.
Мысли о магической непригодности разрывали меня, словно разъяренные амароки, на миллионы частей, уничтожая изнутри. Лишь мерцающий, но такой далекий маяк пытался унять их пыл. Приятный, пробуждающий все живое внутри, голос, подобный солнцу, пробивался сквозь толщу воды в попытке вырвать меня из цепких лап Хаоса.
Но его тепла и света не хватило, чтобы рассеять сгущающиеся тени в моей душе. Это было подвластно лишь голосу тьмы.
Я не была уверена, что это был именно астральный мир — ведь там не было ничего. Ни других странников, что практикуют проникновение в пространство вне времени и места, ни существ, ни знаков. Лишь абсолютная, поглощающая меня пустота, явившаяся под видом замерзшего бескрайнего океана.
— Я постараюсь, — вдруг очнулась я, когда мы вышли из академии.
Хмурое небо так и не успокоилось, все еще оплакивая утрату жаркого лета. Дождь не прекращался с самого утра. Темные облака нависали низко над Анлииром, заливая академию серым светом.
От этого стихийного явления можно испытать умиротворение — но лишь сидя в башне, наблюдая за драгоценными жидкими каплями, падающими с небес. Сейчас же дождь был лишь противным, промозглым проявлением стихии, которое с каждым порывом ветра мочило волосы и одежду.
Вздрогнув от резкого перепада температур, я недовольно поморщилась. Потянула Киру за локоть, призывая вернуться в академию и переодеться, но та, похоже, вовсе не заметила мой жест.
Вынырнув из-под каменного навеса, Кира щелкнула пальцами — и на ее плечах появилась кожаная накидка. Резким движением она спрятала лицо в тени капюшона.
Да, в такие моменты круто обладать малой магией.
Кира направилась во внутренний двор Анлиира, где нас уже ждали адепты. Но, сделав всего пару шагов, остановилась и обреченно взглянула на меня.
— О, Рей, я совсем забыла, — протянула она, возвращаясь ко мне. — Надеюсь, моей силы хватит, чтобы вытащить и твою мантию.
Мне не хотелось, чтобы подруга тратила силы на такой пустяк, ведь я вполне могла сама подняться и взять свою накидку из общей комнаты. Но воздух вокруг Киры уже начал бултыхаться, сгущаться — и вскоре на мои плечи приятным касанием опустился такой же предмет одежды.
— Вуаля, — победно произнесла Кира, подняв ладони и изогнув пальцы в магическом жесте.
Это, безусловно, было впечатляюще, если бы меня не кольнула жгучая зависть, укусившая за сжимающееся сердце.
Пришлось натянуть фальшивую улыбку, чтобы не расстраивать подругу.
— Спасибо, — неловко отозвалась я и выпорхнула из укрытия. Сильные капли тут же забарабанили по прикрытой кожей макушке.
Как в такую погоду вообще можно практиковаться?
— Пустяки, — промурлыкала Кира, подставляя лицо холодным каплям, что медленно стекали по бронзовой коже.
Адепты уже ждали нас во внутреннем дворе Анлиира, облаченные в такие же мрачные накидки из кожи существ. На их лицах не было особого удовольствия от внезапной непогоды — даже у Агнес, хотя между ней и стихией устанавливалась незримая связь, как и у Киры.
Видимо, адепты Воздуха и Воды так и не уладили неизвестный нам конфликт.
Хотч в своей манере оставался спокоен и расслаблен. Для него медитация в таких разряженных условиях была только на руку — это прямой контакт с природой, с ее прикосновениями и явлениями. Правда, необращенным магам явно не пришлось бы по душе сидеть в лесу на влажной земле.
Внутри меня заискрилась капелька магии, как только я заметила последнего адепта. Цепкие белые глаза эмпата не первый раз настойчиво исследовали меня, с привычным для него изучающим взглядом. Ощущение, что он проникает в самую суть, не покидало меня. Тело жаждало поддаться этому магическому воздействию, погружаясь все глубже, но разум протестовал против искусственного проявления этих чувств.
Несмотря на грозовое, плачущее небо, чьи холодные касания прохладой окутывали мою кожу, душа была раскалена до предела, ощущая незримые прикосновения адепта Огня.
Рядом с адептами я заметила Тириана — его глаза светились алым закатом из-под плотной ткани капюшона. Встретившись с ним взглядом, я почти сразу вспомнила наш последний разговор: о том, что мне всего лишь нужно переключить желания и чувства, думать о чем-то другом.
Я могу это контролировать.
Грозовые облака энергии медленно накапливались внутри меня. Казалось, я вот-вот заискрюсь и воспылаю неистовым элементальным пламенем. Все тело окутала чужая воля, подчиняя и властвуя. Я не могла ускользнуть от этой магии, ворошившей мое бренное сознание.
Оставалось лишь одно место — безмятежное и тихое сердце, что билось ритмично, но с ускоренными ударами, словно пронизываясь магической энергией. В нем я укрылась, с силой захлопнув стальные двери и транслируя в этой комнате лишь нужную энергию.
Властные руки адепта продолжали скользить внутри меня, но уже не могли воздействовать. Я чувствовала их прикосновения, желание проникнуть в мое нутро и вывернуть наизнанку. Я примерялась с этими мыслями и не боялась их. Думала о том, что только лишь мне подвластно мое тело и я могу контролировать все, что в нем происходит.
— Погода нынче выдалась дерьмовой, — проворчал Норес, — поэтому давайте не будем медлить и быстро поделимся на группы. Его голос, усиленный магией, прозвучал над нашими головами.
«Отстраняйся. Отстраняйся. Отстраняйся», — повторяла я в голове, то ли для себя, то ли для Ронана. Его проникновение в мой разум будоражило, но теперь я контролировала ситуацию.
По крайней мере, я так думала.
Все необращенные маги поспешили выбрать группу для сегодняшней медитации. До испытания разума оставалась всего неделя, и следовало выложиться по полной, чтобы хотя бы приблизительно понять, какой элементаль на Виотеране решит установить с тобой связь.
Кира уже точно знала, чей голос услышит и в какую часть острова направится вслед за элементальным зовом. Не нужно быть пророком, чтобы понять — это будет берег.
И несмотря на то, что чужая магия продолжала колыхаться во мне, я все равно направилась в группу того адепта, что ворошил мои чувства.
Когда все маги примкнули к своим практическим группам, Норес привычным извилистым движением руки всколыхнул воздух и создал портальную червоточину в густой, искрящейся атмосфере.
Каждый раз, погружаясь в такие энергетические сгустки, перестаешь дышать на несколько секунд. Это похоже на переход в водно-воздушную сферу Агнес, но немного иначе: будто бы твое тело ласкают тысячи электрических иголочек, пробегая импульсами, пока ты совершаешь переход. Эти легкие покалывания вовсе не причиняют боли — напротив, они дарят приятное напряжение во всем теле.
Прыгнув в портал вслед за остальными магами, я тут же очутилась на не оправившихся от войны землях западной части королевства — на этот раз ближе к Блеотору, а не Слиденсу. Эта часть королевства лежала южнее академии и граничила с утесами, вблизи которых проходило испытание силы.
Предо мной раскинулись пустынные земли — безмолвные, нагоняющие тоску. Звенящую тишину нарушали лишь раскаты грома да тихий, завывающий ветер. Это было место, где смерть прошла неумолимым маршем, оставив лишь развалины и обломки, напоминающие о былой красоте и жизни. Песчаные холмы, будто необитаемые могилы, тянулись вперед без начала и конца, зрели под покровом грозового неба.
Округлые, иссушенные скалы, напоминавшие гигантских мучнистых личинок, покрытых тленом времени, заслоняли горизонт. Каждый камень, каждая песчинка на этих землях хранили в себе прошлое — жестокое, не знавшее пощады
Я никогда прежде не бывала в местах, где шли кровавые бои с силами Хаоса. Интересно, почему для установления контакта с элементалем Огня Ронан выбрал именно эту часть Форсгранда.
Чуть поодаль от нас, рядом с этим полем разрушений, тянулся густой зеленый лес — словно занавеска, пытающаяся укрыть от посторонних глаз то, что здесь произошло. Деревья, высокие и мудрые, словно дозорные башни, охраняли этот забытый уголок континента, заслоняя его густой листвой от взглядов непрошенных гостей. Внутри этого леса таился свой мир, свои законы и своя молчаливая услада.
Может быть, место силы, которое в прошлый раз для связи с элементалем Земли выбрал Хотч, находилось где-то рядом с этими гиблыми землями?
— Образуйте круг. Желательно ровный, — скомандовал адепт Огня приказным тоном, и мы послушно заняли свои позиции.
Для меня все еще оставалось загадкой, как мы сможем сосредоточиться на силе Огня, когда вокруг царит неумолимая стихия Воды, вперемешку с беснующимся ветром.
Дождь продолжал колотить по коже мантии, глуша остальные звуки.
— Знаете ли вы, почему именно здесь проходит наше занятие? — спросил Ронан, стоя в центре круга необращенных магов. Его голос, казалось, дублировался, отражаясь от стенок моего сознания.
Я будто срослась с его сознанием — ответ пришел сам собой.
— Войны, что бушевали на этих землях, несли такую же разрушительную мощь, как и элементаль Огня.
Ронан тут же впился в меня беспощадным взглядом, точно я и вправду озвучила его мысли. Мне понравился миг замешательства на его лице. Я даже выпрямилась, натянулась, словно струна лиры, показывая, что способна обратить его силу против него самого.
— Верно. Сила Огня не прощает ошибок, не терпит неповиновения. Она, как и Великая война, — беспощадна, кровожадна и разрушительна.
Адепт Огня говорил о стихии и войне, но будто описывал самого себя. Его голос звучал мрачно — и этот тон был предназначен только для меня.
— Если вы хотите овладеть ею, придется серьезно постараться, чтобы не спалить все дотла — и не воспылать вместе с ней.
Разрушительная сила проревела, словно раскат грома, заструившись из грубых ладоней адепта. Над нашими головами раскинулся огненный купол, укрывая от дождя. Его яркое сияние отражалось на перепуганных лицах магов.
Под этим странным покровом я вдруг почувствовала себя защищенной — от зловещего мира, что безжалостно проглатывал все на своем пути. Все звуки за пределами огненного купола глушились, оставался лишь тот же монотонный шум дождя. Теперь капли не стучали по макушке, а шипели, разбиваясь о границы купола.
Ронан опустил руки и посмотрел прямо на меня. От его взгляда сердце сжалось и завыло.
— Эта сила может с легкостью испепелить вас прямо сейчас, — в его бесцветных глазах плясало пожирающее пламя, полное власти и жара. — Но она не сделает этого, пока я ее контролирую.
Я с трудом заставила легкие сделать хоть один вдох. Жизнь в теле словно на миг замерла. Эмоциональные двери внутри распахнулись, с обожанием впуская силу эмпата. Руки задрожали, когда я ментально попыталась сдвинуть стальные створки своей души.
Ронан сел на иссушенную землю, и маги, завороженные его могуществом, послушно последовали его примеру.
— Вы можете не услышать этот элементаль. Он не приходит к тем, кто за ним гонится. Но он любит послушание и покорность — этим вы можете заманить его в свои источники.
— И что потом? — спросила маг, сидящая слева от Ронана.
Ронан медленно повернул голову и окатил ее тяжелым взглядом. Девушка едва не пискнула под этим натиском.
— Только ждать. Либо сила укоренится в вас, либо ускользнет. Или — испепелит изнутри.
После этих слов адепт спокойно прикрыл глаза, давая понять, что глупые вопросы больше не потерпит.
Просто зашибись.
Маги нехотя прикрыли глаза, прислушиваясь к огненным силам, шевелящимся внутри купола. Я последовала их примеру.
Разрушительная сила извивалась где-то поблизости, словно мерцающее ленточное пламя — поддразнивая и издеваясь. Вспомнив совет адепта, я подогнула ноги и села в молитвенной позе, уткнувшись коленями в землю. Я опустила голову, развернула ладони и уложила их на колени, замирая в покорной тишине.
Это сработало: огненный маячок, словно любопытный зверек, замер и начал кружить уже спокойнее. Элементаль, как пылающий змей, заструился в воздухе и поплыл в мою сторону.
Я заставила себя утихомирить страх, шептавший слова Ронана о том, чем может обернуться контакт с Огнем. Пламя остановилось, извиваясь в опасной близости, изучая меня.
Его пылающий хвост скользнул по груди — и будто обжегся: он фыркнул искрами, резко отпрянул и исчез, нырнув в противоположную сторону, в самую гущу тьмы.
— Ну куда же ты?
Я уже хотела снова привлечь пылающего зверька, но в груди что-то болезненно зашевелилось. Оно кололо, будоражило... И тут я поняла: во мне шевелилось нечто иное — и я нащупала те самые металлические двери.
Видимо, сосредоточившись на одной энергии, я пропустила вторжение другой.
Я мгновенно вынырнула из этого эфемерного состояния, почувствовав чужие чувства и эмоции. Глаза распахнулись, и я оглядела горящий купол — его яркий свет неприятно защипал их.
Только я очнулась — так и не погрузившись, не установив связи с непокорным элементалем. Все вокруг умиротворенно восседали, продолжая выискивать огненного зверька.
Даже Ронан выглядел спокойным и сосредоточенным несмотря на то, что его энергия клокотала внутри меня, как пламя в очаге. Как он умудрялся, будучи на затворках своего сознания, разрушать мое?
Это разозлило меня по-настоящему — словно хворост, брошенный в и без того пылающий костер. Мой гнев вспыхнул ярче, подогретый силой адепта Огня, и пламя внутри начало пульсировать, вырываясь наружу сквозь трещины контроля.
Пришлось мгновенно обуздать ее, когда в голове вновь всплыл совет Тириана — почувствовать что-то иное. Если Рон способен читать мои чувства, значит, я могу обернуть это против него.
Стальные двери души я не закрыла — лишь приоткрыла, пуская наружу только те эмоции, что играли роль приманки для адепта.
В груди глубоко зародилось жгучее желание, которое теплой струйкой охватило все тело и хлынуло к бедрам. В голове заиграли картинки: касания, поцелуи, близость. Не приходилось даже напрягать фантазию — все будто уже было там.
Требующие, жаждущие объятия, нехватка воздуха в легких от горячих поцелуев. Представлять кого-то конкретного не требовалось — в голове сами всплыли нужные образы.
Белые волосы приятно щекотали мое тело, пока пухлые светлые губы проводили дорожку из поцелуев от ключицы до живота, разжигая внутри еще большее влечение и возбуждение. Эта сцена вводила в экстаз — такая долгожданная и чувственная. Мой разум только и ждал, когда я поддамся этому желанию.
Вместе с приближающимся касанием сильных рук к внутренней стороне моего бедра я распахнула глаза. Теперь желание и жгучая ярость были не только в моем разуме.
Они хлестали в блестящих молочных глазах, что жадно впились в мои и грозили спалить меня дотла.
Моих губ едва коснулась победная улыбка, как Ронан медленно и уверенно поднялся, направляясь в мою сторону. Он ни на секунду не разрывал зрительный контакт — в глазах царила ничем не прикрытая злоба и вожделение.
Подойдя достаточно близко, адепт Огня ловко подхватил меня под локоть и рывком поставил на ноги.
«Молчи», — потребовал он, когда я собиралась вскрикнуть.
Нет, это было не требование. Он приказал мне молчать, — и я действительно не смогла даже разомкнуть губ.
Придерживая за локоть, адепт волоком потянул меня из купола, чтобы не мешать медитации магов. А я даже не могла кричать, позвать на помощь, ведь он внушил мне этого не делать. Внушил молчать, пока он этого желает.
Не стоило играть с огнем. Он мог убить меня прямо сейчас, и меня даже не нашли бы в этой пустоши.
Но адепт потащил меня в сторону густого леса, что скрывал нас от упрямого дождя и посторонних глаз. Здесь шансов, что меня найдут, было еще меньше.
Я пыталась вырвать руку из цепкой хватки, но Ронан только сильнее сжал пальцы. Я открыла рот, пытаясь закричать, но крика не последовало. Мне все еще не удавалось выдавить из себя хоть какой-то звук.
Пройдя чуть глубже в лес, адепт резко развернул меня к себе и толкнул так, что я врезалась напряженными лопатками в мощный ствол дерева. Спину тут же пронзила резкая боль.
Я почти сразу подалась вперед, но Рон положил ладонь мне на талию, грубо прижимая к стволу сильнее, а другой рукой с грохотом уперся в дерево слева от моей головы.
Я оказалась в ловушке.
Мне оставалось только с ненавистью впиться ногтями в массивные руки, что я и сделала, но, казалось, Ронана это только сильнее опаляло.
— А теперь объяснись, — его низкий голос звучал у самого моего уха, и в голове словно развязался узел, сдерживавший мои вскрики.
— Что тебе объяснить? — Теперь я могла не сдерживаться, но все же не стала кричать. Да и не могла: страх сковал горло, когда адепт наседал надо мной, опаляя рваным горячим дыханием.
— Зачем ты это делаешь? — Его голос заставлял меня съеживаться. Когда между нами было больше расстояния, я этим нещадно пользовалась, но сейчас, когда он был так близко, у меня затряслись поджилки. Такой грозный, пышущий недовольством от моего неповиновения, неподчинения. Он словно жаждал испить моей горячей крови.
— А для чего ты проникаешь в мою голову? — Слова давались тяжело, я боялась сказать что-то лишнее.
Ронан уже дважды обещал без промедлений избавиться от меня, как только представится возможность. И вот сейчас в его руках была эта самая возможность.
— Не проникаю, — уверенно отозвался Рон, но вот его взбаламученные мысли в моей голове говорили об обратном.
— Я тебя чувствую. Каждый гребанный раз в моей голове, — мой голос почти сразу перешел на тонкий шепот, точно преклоняясь перед властью и силой адепта.
— Ты чувствуешь не меня. Иначе бы ты вела себя по-другому.
Мое тело сжалось — то ли от внезапной близости, то ли от жара горячих пальцев Ронана, впившихся в мою талию и передававших эту энергию прямиком мне. Воздух между нами сгустился, словно стоило только появиться намеку на искру, и вокруг все вспыхнет.
— Ты боишься, — прошептал Рон так же тихо, сместив руку с моей талии на подбородок. Он крепко, но не слишком надавливая, удерживал меня, не позволяя разорвать зрительный контакт.
В ответ я лишь кивнула, не желая вслух говорить о своих страхах.
— Этого я тебе не внушал, — пальцы медленно скользнули по скуле, проникая в мои волосы. Он слегка сжал их, чуть оттянув голову и заставляя еще глубже взглянуть в томные бледные радужки. От мягкого, но сильного движения мои губы сами собой разомкнулись.
— Что же тогда ты мне внушал?
Вместо ответа Ронан заставил меня почувствовать. Невидимая связь, пронизывая каждую клетку моего существа, установилась между нами. В мое тело медленно и тепло хлынул поток желания и страсти, окутав вожделением и сжав раскаленное донельзя сердце. Каждое дыхание, каждое прикосновение становились магическими, словно мы вдруг стали одним целым, проникая под кожу друг друга.
— Ты это мне внушил? — задыхаясь, прошептала я. Холодные капли, что спадали на лицо, почти сразу испарялись от пламени, что властвовало внутри меня.
Адепт едва дернул головой.
— Не внушал. Ты просто это почувствовала.
— Но как? — Я неосознанно поддалась чуть вперед. Грубость земли и острие пряности слились в изысканное сочетание, пропитав воздух благородной горчинкой. Такой чарующий аромат исходил от адепта Огня.
— Так же, как и я. Эмпаты чувствуют эмоции по своему желанию. Не постоянно.
Вопреки приятной ласке, которую дарили его пальцы, от слов веяло напряжением и холодом.
— И ты желаешь слышать мои? — Горячие и сухие ладони обжигали, захотелось ощутить их по всему телу, и я едва сдерживалась, чтобы не выгнуть спину и не коснуться адепта.
— Не желаю. Но не могу не слышать.
Мои глаза невольно распахнулись еще шире, а Ронан наслаждался моментом, пока мое тело заливала горячая краска. Я была права: адепт Огня просто не мог заблокировать меня в своей голове.
— Это сводит меня с ума, — призналась я, когда в меня вновь нырнули эмоциональные частицы Ронана. Трепыхаясь, словно стрекозы, они будоражили все мое нутро, и я почувствовала, что в теле эмпата происходит нечто похожее.
— И меня, — границы наших сознаний стирались все сильнее. Там, где соприкасались наши тела, образовался плавящийся сгусток, и уже сложно было понять, где заканчивается кожа Ронана и начинается моя.
— Это неправильно, — прошептала я, изогнув спину и чуть поддавшись вперед. Это движение не осталось без внимания — огонь в белоснежных глазах блеснул.
— Определенно, — прошептал Ронан у самых моих губ, приоткрытых, словно приглашая.
Все мое естество тянулось навстречу человеку, который в одно касание мог оборвать мою жизнь, кто контролировал мое тело и сознание, и в чье сознание я неосознанно проникала. Незримая сила связывала нас, притягивая словно частицы разных полей.
Борясь с внутренним сжигающим пламенем — физически и морально, — Рон сдался под натиском двух возжелавших друг друга тел и разумов. Адепт впился губами в мои, и по телу пробежал электрический импульс, похожий на элементальный взрыв.
Незримые Боги, пусть этот момент длится вечность.
Ронан умело подхватил меня под бедра и вдавил в ствол дерева, больно обжег спину. Но сейчас эта боль была опаляюще приятной — я только глубже примкнула к губам адепта, который вовсю властвовал в моем рту и сознании.
Ощущение его силы и страсти проникло сквозь кожу, затмевая все остальное. Наши сердца, души и тела — все билось в унисон, вращаясь в ритме жадных объятий.
Наша связь становилась все глубже и интимнее. Ощущение полного порыва, непостижимой силы сближения охватывало меня целиком и полностью.
Прикосновения эмпата были горячи и нежны одновременно, словно два противоположных элементаля — Огонь и Вода, смешивавшихся в неистовом танце вожделения.
Мастерски и дразняще Рон игрался языком с моим, заставляя прижиматься к нему все сильнее, ощущая его неистовое желание. В нос ударили приятные мускусные нотки, тонко переплетаясь с огнем и придавая жаркому телу мужчины томный вкус. Чарующие переливы и песнь эмоций, созданные этим ароматом, неизменно притягивали меня все сильнее, заставляя ласкать и покусывать разгоряченные губы адепта, погружаясь все глубже в его землисто-пряный аромат.
Какой же огромной преградой в эти минуты была одежда — тонкая, но такая останавливающая. Она не давала полностью нырнуть в этот омут страстей и похоти, стать еще ближе.
Рон тоже чувствовал эту преграду — рыча, он вдавливался в мое пылкое тело, будто стремился прорваться сквозь оболочку. В наших объятиях время замерло, а звуки мира растворились в низких, страстных стонах.
Губы адепта, пропитанные сладостью желания, скользнули к моей шее, оставляя влажные лиловые следы на коже. Все внутренние двери распахнулись, и душа оголилась.
Мое тело невыносимо, отчаянно нуждалось в Ронане. Я была готова сказать и сделать все, что угодно, преклониться перед его волей — лишь бы получить его целиком, прямо сейчас.
Напористо и жадно наши руки блуждали по горячим, дрожащим телам, словно стремясь запомнить каждый изгиб, уловить каждый вздох, каждую дрожь желания.
Я запустила пальцы в белесые пряди, щекочущие мое лицо, и чуть сжала их — у самой яремной вены прозвучал рык наслаждения. И кто бы мог подумать, что обычно отстраненный, спокойный голос способен звучать так?
Это не сравнилось бы ни с чем — ни с его брожениями на окраинах моего сознания, ни с поцелуями Тириана. Это было жгучей смесью — словно пять элементалей сплелись в одном теле.
Наши тела дышали, шептали и кричали, разрушая внутренние стены и обращаясь в белый пылающий огонь. Даже в этот момент я знала: я не хотела останавливаться. Это было вечностью. Это было совершенством.
Мое тело и разум — все было во власти Ронана. Он мог сокрушить меня в одночасье, испепелить изнутри, заставить сгореть по его воле. И сейчас я бы сгорела. Воспылала бы от его внутреннего огня, что уже царствовал во мне.
Но адепт Огня вдруг замедлился, словно уловил ту грань, которую мы едва не перешагнули. Еще немного — и ни у одного из нас не осталось бы сил остановиться. Слишком дико. Слишком безумно. Слишком неправильно.
Спешно...
Рон замедлился, уткнувшись лбом в разгоряченную кожу у моей ключицы.
Его сильные руки, еще миг назад сжимающие меня по-хозяйски, ослабли, отпуская стянутые рыжие пружинки. В его голове будто мелькнула мысль: я не сдержусь. Не смогу остановиться, нырнув в этот омут до самого дна.
Он должен был остановиться. Он должен был это прекратить.
— Рейна...
Ронан словно покатал мое имя на языке, как гладкий мраморный шарик, и оно прозвучало из его уст изысканно, почти священно.
Так, как не звучало никогда.
Адепт отстранился, с трудом опустил меня на землю, будто борясь с каждой клеткой своего тела. В его сознании эхом отдавались волны тревоги — и они тотчас захлестнули и меня, смывая с кожи остатки вожделения.
Осознание, кто передо мной, пришло пугающе быстро.
Я отпрянула от Ронана, все еще пытаясь отдышаться и унять дрожь, пробежавшую по телу. Вокруг резко стало холодно — жаркая завеса спала, и в мою душу хлынул пронизывающий дождь и ветер.
Внутри все еще бушевали противоречивые чувства. Мои ли, его — я уже не пыталась разобраться.
— Это моя вина, — его голос снова стал мучительно холодным, хлестнув по моему израненному сердцу.
— И моя, — откликнулась я, не зная, что вообще должна чувствовать. Внутри все еще бушевало необузданное желание, к которому примешались едкая горечь и стыд.
— Нет, — мрачно отрезал он. — Ты этого не хотела. Это мои эмоции захлестнули тебя.
Я не знала, согласиться ли или возразить. Ведь я сама довела его до исступления, посылая в его сознание будоражащие чувства... но потом поддалась им и сама.
Нужно было уйти — срочно, пока чувство вины не сожрало нас изнутри. Пора возвращаться к магам.
— Но и я поддалась этому... Могла ведь сдержаться.
Я умела хоть немного закрываться от его чувств, от влияния... но не стала.
— Не смогла бы, — сухо бросил он. — Я могу подчинить любую волю. Так и вышло. Этого не должно было случиться.
Его ответы, словно металлические плети, хлестали мою душу наотмашь. Хотелось просто исчезнуть здесь и сейчас.
Он был прав: я проникла в его мысли, а затем он влился в мои. Никто из нас не владел этими чувствами, и, видимо, наши тела изголодались по чужим прикосновениям. Мое так точно.
Мое тело до сих пор гудело, желая вновь ощутить жадные касания Ронана. Оно требовало его неутолимой ласки, тогда как разум приказывал держаться подальше.
Нужно было срочно возвращаться к остальным, пока не случилось непоправимое. Чем-то надо было занять и голову, и тело.
Взяв себя в руки, я двинулась к куполу, проскользнув мимо Ронана словно ошпаренная. В моей походке царила деланная уверенность, за которой скрывались злость, отчаяние — и жгучий стыд.
Если стыд и отчаяние имели объяснение, то злость — точно нет. На что я злилась, в самом деле? На то, что он прервался? Или на то, что не остановилась сама?
Хаос его знает.
Нужно было срочно отгородиться от этих мыслей и чувств, вспомнив, каким был адепт Огня: безжалостным, властным, необузданным и безэмоциональным.
Бесчувственный эмпат. Как же это глупо.
В его руках было все, а в голове — еще больше. Сила его элементаля сокрушительна, а способность подчинять — еще могущественней.
О Боги, с ним вообще не стоит связываться. Его руки несут погибель. Почему же я вдруг решилась искать в них наслаждение?
Я чувствовала, как вихрящиеся позади меня мысли идут по пятам в сторону купола, следуют за мной и, того не желая, все еще проникают в мою голову.
Дождь продолжал опадать, смывая внутренний прах и боль, проникая в самые потаенные уголки сердца. Упрятавшись под огненным куполом, я не могла вздохнуть спокойно — и вряд ли смогу, пока рядом бродит адепт Огня.
Ронан последовал за мной в купол, и маги почти сразу проснулись. То ли он их разбудил, то ли мы слишком долго пропадали в объятиях леса (и друг друга), но эфемерный сон закончился. В любом случае, группа медленно приходила в себя.
Адепт Огня отличался от других методикой — он не спрашивал, кто каких успехов добился в попытках связаться с элементалем Огня. Рон лишь коротко кивнул группе собираться и стал ждать адепта Воздуха, чтобы вернуться в академию.