Об идеальном дне
Открывая прозрачную стеклянную дверь, над которой висит колокольчик, Феликс входит в помещение и находит за одним из столов около окна Чонина. В любом заведении они, если это возможно, занимают именно это место.
- О, ну наконец-то, - выдыхая с такой усталостью, словно он минимум на седьмом месяце беременности, Чонин поднимается с милого бежевого кресла и тянется за объятиями. Феликс над этим хихикает - друг любит драматизировать. Прохладный кончик носа невесомо проскальзывает по шее. - Стоп, подожди.
Феликс отстраняется и хмурится, прищурившись в легком подозрении.
- Что-то не так?
- Братское сердце не обманешь... - улыбаясь ну совсем уж хитро, Чонин возвращается в кресло и берет заждавшееся меню в руки. Он выглядит как самый настоящий лис. Еще и с этими рыжими волосами... Феликс садится напротив, воровато закусив губу, потому что прекрасно понимает, что друг скажет ему следом. - Ты образумился и впустил Хенджина к себе в последний день течки?
- Вообще-то, - Феликс стучит пальцами по столу. Как некстати официант, высокий молоденький альфа, наверняка студент, возникает рядом, чтобы принять заказ. Феликс окидывает место взглядом. Он давно понял, что это пиццерия, довольно уютная и двухэтажная. И пахнет здесь просто невероятно. - Вообще-то, это случилось вчера. Дважды. И сегодня утром, - на порядок тише добавляет он, стыдливо почесав предплечье.
- Трижды? - с усмешкой уточняет Чонин.
- Ну нет, мы бы и дважды не успели.
Тело все еще помнит горячие руки, от бурных эмоций оставившие пару синяков на бедрах, и помнит ласкающие кожу губы. Феликс такой уставший эти два дня, но такой счастливый, чтобы жаловаться на это. Сегодняшним утром он замазывал несколько случайных засосов, пока Хенджин оставлял новые, цепляясь зубами за веснушчатые плечи. И в итоге они снова опоздали на работу, потому что Феликс был очень возбужденным и Хенджин его подначивал своими шаловливыми руками.
- И как?
- Это было прекрасно.
- Ну я вижу, как ты лыбишься.
Феликс улыбается шире прежнего и прикладывает внешнюю сторону ладони к щеке, отвернувшись к окну. Вечером понедельника на улице многолюдно. Практически за углом расположено метро, поэтому все поскорее спешат туда с работы, а кто-то останавливается около пиццерии, придя на запах. У Феликса тоже скапливается слюна во рту - последний раз он ел на обеде в половину первого, и еда была не такой сытной, ведь из-за того же Хенджина он не успел наложить себе побольше. Но это не так страшно.
- Я давно не чувствовал себя так хорошо. Все произошло, и меня прям отпустило, - Ли гипнотизирует кусочки шампиньонов и говядины жаждущим взглядом и тянется за антибактериальными салфетками. Друг одаривает его понимающей усмешкой - сам голодный. - Я сказал Хенджину, почему не смог провести с ним течку, но я так хотел... Ты же сам знаешь, я чуть ли не на стену лез от его запаха, а потом понял, что больше не хочу это терпеть, и мне стало все равно, рано это происходит или нет.
- Это чудесно, что ты перестал мучить и себя, и его. И я рад, что ты больше не будешь переживать течки в одиночку.
Ян широко раскрывает рот и откусывает половину куска пиццы барбекю. Подбородок немного пачкается в соусе, но ему абсолютно все равно. И Ли тоже все равно - сегодня хочется наесться до отвала, чтобы позже держаться за живот и добраться до дома с трудом. Они вдвоем этого заслуживают.
- И я сказал ему про нас, - робко произносит Феликс. Он не был уверен, стоило ли рассказывать Хенджину об их связи, ведь это осталось в прошлом и не имеет никакого смысла сейчас, но Феликсу почему-то хотелось, чтобы Хенджин знал и чтобы у них не было каких-либо недомолвок. И, возможно, сейчас он понимает, почему Феликс так отзывается о Чонине. - Он ответил мне, что догадывался, но боялся поднимать эту тему, а затем спросил, стоит ли ревновать меня к тебе, - Феликс хихикает, вглядываясь в нахмуренное лицо Чонина, который давится колой из банки и громко кашляет. Окружающие косо смотрят на их столик.
- У меня есть альфа, и я беременный от него. И у тебя тоже есть альфа.
- Ну, возможно, Хенджин немножко странный.
- Но богатый и покупает дорогущие сладости для меня.
- Для меня, дорогой, - поправляет Феликс. Чонин вымученно вздыхает и принимается за второй кусок. С беременностью аппетит у него, конечно, стал сумасшедшим, хотя и до нее Феликсу приходилось готовить лишнюю порцию общего ужина, когда друг оставался с ночевкой. - А что, твой токсикоз так быстро прошел? Почему ты пригласил меня сюда?
- Вону захотел пиццу барбекю. Разве я мог ему отказать?
- И вправду.
Пока за окном с деревьев обрываются пожелтевшие листья и люди продолжают спешить домой, пересекая пешеходный переход, Феликс отвлекается на мысли о Хенджине и никак не может перестать улыбаться. Да, он действительно чувствовал себя хорошо и словно уронил с плеч тяжелый груз предрассудков и переживаний. Плевать, что это случилось рано, он больше не тот восемнадцатилетний омега, который переживал о своем первом разе. Феликсу исполнилось двадцать семь, и уже пора заканчивать с этой раздражающей тревожностью. У них с Хенджином был потрясающий секс целых три раза, и все эти три раза Хенджин брал Феликса так, что у Феликса кружилась голова и что ему в последнюю очередь хотелось, чтобы это заканчивалось. От мускулистых рук сильного альфы, от его запаха и горячего тела Феликс не желал отстраняться ни на секунду.
Разве это не прекрасно?
- Мне кажется, что Хенджин первый альфа, который не сбежит от моих бзиков, - говорит Феликс, когда они с Чонином, объевшись, спускаются в метро под руку, как два старичка. Из поезда выходит толпа людей, делающих пересадку на другую линию, и они быстренько занимают свободные места. Чонин садится на то, которое помечено как место для беременных, пусть его живот пока не выпирает настолько заметно, а беременность можно обнаружить лишь по феромонам, приобретшим сладкие ноты молока. - Хенджин неприхотливый и довольно послушный, а я иногда люблю немного покомандовать...
- О-о, это точно.
- Но я не хочу никак наседать на него, а то это все может превратиться в рутину и в итоге кончиться так же, как и все мои прошлые отношения. Но Хенджин, видимо, все понимает.
- Ты не можешь знать точно, Феликс. Еще прошло не так много времени, - зевая, отвечает Чонин. Он укладывает голову на Феликсово плечо и прикрывает глаза. Поезд отъезжает от станции и погружается в сонную тишину.
Да, Феликс не может знать точно, но почему-то уверен в своих догадках. Розовые очки это или суровая реальность - какая разница? Он чувствует, что в этот раз должно повезти.
***
Хенджин: «Надеюсь, ты уже дома. Я только подъехал к своему. Очень устал, нам привезли практически раздолбанный в хлам Мерседес, и мне придется его реанимировать, хотя прогнозы у меня не самые утешительные:(»
Феликс: «Я дома. Думал, ты приедешь сегодня...»
Хенджин: «У меня завал, и я никак не могу выспаться, поэтому не приезжаю. Прости. Какое у нас там задание?»
Феликс устремляет взгляд к красному свертку на комоде под телевизором и ложится на правый бок. За окном темным-темно и прохладно, а постель приятно пахнет Хенджином и стиральным порошком. Феликс утыкается носом в соседнюю подушку и несколько раз втягивает смешанные запахи. Великолепно, ему это нравится. По крайней мере это помогает внутреннему омеге утихнуть и расслабиться, а не скучать по своему альфе - Хенджиновой одежды тут больше нет, вчера утром он забрал ее домой.
Феликс: «Можешь не напрягаться, нам выпало «Все для альфы», и поэтому я должен устроить тебе хороший день»
Хенджин: «Ох, ты будешь обнимать меня с утра до ночи?)»
Феликс: «Уверен, ты подумал о другом»
Хенджин: «Ложь. А может, и подумал. Кто знает?»
Закатывая глаза, омега откладывает телефон в сторону и притягивает к себе пушистого кота. Тот начинает мурчать, получая нужную порцию ласки, и тычется мордочкой в омежью шею.
В задании сказано, что альфа должен расписать свой идеальный день по пунктам и поделиться записью с партнером, но омега хочет немного отойти от этого плана и выдумать что-то свое. Да, пусть это будет немного банально, но он хотя бы постарается.
***
Дожидаться вечера пятницы довольно утомительно, но Феликс дожидается и наконец получает Хенджина в своих объятиях. Они оба уставшие после работы, но все равно рады встрече. Феликс приподнимается на локте, рассматривая лицо Хенджина и поглаживая родинку под его глазом пальцем. В животе крутит. Хенджин приоткрывает глаза и вопросительно качает головой. На губах улыбка, глаза прищурены. Коко и Фифи игриво кусают друг друга, отдыхая в большом сером домике-лежанке.
Неужели у Феликса теперь и вправду есть такой милый альфа? Может, это все-таки сон?
Страшно даже представить, что он может прожить остаток жизни в одиночестве, запершись минимум с двумя котами в своей однушке. Феликс просто хочет быть любимым. Он хочет выбираться на свидания, покупать незначительные предметы декора в общую с Хенджином квартиру (а то и в общий дом) и готовить ужин на двоих. Он хочет отдаваться в руки Хенджина в теплой постели поздним вечером, шумно дышать в его губы и прижимать к себе как можно ближе, чтобы чувствовать своей кожей его кожу, его присутствие. И Феликс, на самом-то деле, готов делать Хенджину массаж после тяжелого рабочего дня, тратить время и нервы на решение конфликтов и даже пережить все бытовые трудности.
Лишь бы только перед сном любимый альфа целовал его в висок и укрывал одеялом, устроившись сзади, спереди, сбоку - где угодно, главное, чтобы рядом и чтобы можно было дотянуться ладонью, ощутить сердцебиение в груди.
И Феликс прислоняется к его груди, но не ладонью, а щекой, а Хенджин рефлекторно приобнимает в ответ, погладив голое плечо теплой ладонью. Феликс ощущает его сердцебиение - оно размеренное, небыстрое, но все равно отчетливое.
- Так ты хочешь устроить для меня идеальный день завтра? - вплетая длинные пальцы в светлые распущенные волосы, Хенджин играется с мягкими прядями. Еще чуть-чуть, и они достанут до бедер. Хенджина ведет от таких шикарных волос, от этой длины - она идет Феликсу, он смотрится с ней безумно сексуально, особенно когда находится в позе наездника. Хотя в любой позе Феликс сексуален.
- Да. Но я должен был попросить тебя описать свой идеальный день и уже отталкиваться от твоих слов, но мне хочется самому все сделать, - зевнув, Феликс ложится выше и сталкивается с Хенджиновым носом, чтобы потереться кончиком своего. Ужасно, он такой приторный в этих отношениях и такой тактильный. Раньше ничего подобного не было. Хотя вполне вероятно, что это Хенджин излучает ауру, которая заставляет Феликса вести себя так. Или это милая улыбка Хенджина. Или его родинка под глазом. Или... Да еще много чего, если честно. - Ты ведь не будешь против выйти на улицу, да?
- Если я сегодня хорошо высплюсь, то буду готов и горы свернуть.
- Рассказать тебе немного из того, что я запланировал?
Хенджин перемещает взгляд с розоватых губ на карие глаза и, кивнув, прижимает Феликса еще ближе. От медленно кружащихся в воздухе феромонов спокойствия Феликса клонит в сон. Он закидывает одну ногу на бедро своего альфы и, словно кот лапками, трется щекой о плечо, чтобы найти местечко поудобнее.
- Если ты хочешь массаж, ты его завтра получишь.
- Как тогда, когда я потянул спину?
- Мне уже не будет так неловко.
- И ты уже не станешь возбуждаться так, как возбудился в тот раз? - усмехается Хенджин, и Феликс поднимает голову, чтобы ошеломленно посмотреть на него. Они недолго молчат, разглядывая друг друга, и Хенджин продолжает: - Ну да, я все чувствовал, но не хотел тебя смущать, потому что ты и так выглядел... Морально изнасилованным своими же мыслями.
- Ох, заткнись, Хенджин, просто заткнись, я даже не хочу это вспоминать, - сердце ускоряется, и щеки розовеют, поэтому Феликс возвращает голову на место и, зажмурившись, все-таки говорит: - я тогда впервые за долгое время занялся самоудовлетворением.
- Из-за меня? - насмешливо звучит в макушку. Феликс хочет закатить глаза - разве это не очевидно? Конечно, из-за кого же еще?
- У меня до тебя давно не было альфы, а тут ты со своей этой мощной спиной и жилистыми руками... Как я должен был реагировать?
- Не знаю, я бы отдался прям там, - Хенджин пускает смешок и зевает. - Ладно, это было очень сексуально. Мне понравилось, даже несмотря на то, что по большей части я испытывал ноющую боль. И, да, я хочу массаж.
- Вот и договорились.
***
Утром они занимаются сексом. Это первый пункт идеального дня по мнению Феликса, потому что он понял, что, кажется, Хенджину больше по душе утренний секс, когда он еще сонный, только-только умывшийся и почистивший зубы. Тело до сих пор не может отойти от сна, а в постели тепло, и Феликс ненавязчиво притягивает Хенджина к себе для поцелуя, следуя спиной из ванной до спальни. За закрытой дверью остаются Коко и Фифи, которые идут к долгожданному завтраку, а Феликс идет обратно в постель к долгожданным любимым рукам.
Хенджин отвечает ему с особой прытью, и что-то в его запахе дает Феликсу отчетливо понять, что скоро наступит гон. И мысль о том, какой горячий Хенджин в гоне, невыносимо сжимает все органы и пускает волну удовольствия по телу.
- Это твой план? - Хенджин отрывается от Феликсовых губ с характерным чмоком и смотрит снизу вверх, прищурившись. Феликс прищуривается тоже и немного ерзает на крепких бедрах в поиске удобного положения, сияя яркой притягательной улыбкой. Бледные руки окольцовывают загорелую шею, а сильные руки стремятся заползти под ночную сорочку. В этот раз она не из шелка, а из хлопка. - Ты догадался, да?
Одна лямка бледно-голубой ночнушки спадает с плеча.
- Догадался, - кивает Феликс, раздумывая, избавить ли Хенджина от черной майки или нет. Ему нравится то, как выглядит Хенджин в майках: можно разглядеть его подкачанные руки, каждый бицепс и каждую выпирающую вену, когда Хенджин напрягается. Возможно, у Феликса есть пунктик на хорошо сложенных альф, занимающихся физическим трудом. - Ты любишь утренний секс.
- Обожаю.
- А моя задача - сделать все, чтобы твой день удался.
Они целуются, сменив позу. Феликс чувствует, что начинает течь только из-за того, как приятно чужой язык проникает в его рот, и, не отвлекаясь от поцелуев, стягивает светло-коралловое кружевное белье. Именно то, о котором он сказал, когда помогал Хенджину с чисткой кошачьих ушей. И от внимания Хенджина это, конечно, не укрывается.
- Ох, это то самое? - он поднимает откинутое в сторону белье одним пальцем и с блаженной улыбкой смотрит на омегу, лежащего под ним. Ответа не следует - все и так понятно по легкой ухмылке. - Хорошо, начало дня уже шикарное. Как и твое белье.
Феликс стонет и выгибает спину, когда два длинных пальца медленно проскальзывают внутрь. Он немного тугой, потому что последний секс с Хенджином был утром понедельника и все оставшиеся дни после этого они не виделись. А вчера они устали: Хенджин приехал поздно и привез с собой Фифи, а Феликс занимался уборкой после работы.
- Так значит, тебе нравится кружевное белье? - он лениво наблюдает за тем, как с тела его альфы пропадают шорты и трусы, и закусывает губу. Хенджин откидывает одеяло на другую половину кровати и, схватившись за мягкие бледные бедра, притягивает Феликса к себе. И Феликса будоражит то, как легко Хенджин делает это, разглядывая его цепко и жадно. Сильный и выносливый альфа - Хенджин именно такой. Внутренности сжимаются.
- Не представляю тебя без него.
- Я прямо сейчас без него, - Феликс усмехается и задирает ночнушку, являя Хенджину оголенную нижнюю часть своего тела. Полотенце, которое он подложил под себя, чтобы не пачкать чистое постельное белье, уже пропиталось несколькими каплями природной смазки. Хенджин прерывисто выдыхает и прижимается к Феликсовым губам, разобравшись с презервативом.
Феликсу кажется, что они состоят в отношениях как минимум пару лет. За все три раза, когда они занимались сексом, он будто выучил Хенджиново тело наизусть: родинку около правого плеча, еще две на левом предплечье и самую заметную на шее. А также рельефный торс. Феликс обожает скользить по нему пальцами, царапать выделяющиеся кубики ногтями и вынуждать Хенджина остро реагировать. Хенджин тоже чувствительный и не скрывает этого.
Мило улыбаясь и ложась на кровать, Хенджин подпирает голову сцепленными руками и произносит: «Давай. Руководи». У Феликса это вызывает смешок и легкое удивление, но он, сидя на чужих бедрах, чувствует себя хорошо. Распущенные волосы мешают и прилипают к коже, но поблизости нет резинки, поэтому Феликс убирает их за уши и склоняется ближе к чужому лицу в попытке спрятаться от солнца.
- Ты выглядишь потрясающе с этого ракурса, - с улыбкой шепчет альфа, когда омега, упершись ладонями в его грудь, осторожно опускается на член до основания. Ощущать своего альфу внутри уже так привычно, пусть это всего лишь четвертый раз, но тем не менее он такой же приятный и долгожданный. Порой омега думает, что он чертов нимфоман, раз желает испытывать это самое ощущение каждый день. - Еще и с твоими шикарными волосами...
- Хенджин, перестань, - перебивает омега. Сердечный ритм стучит в ушах, а щеки нестерпимо горят, и ему нужно некоторое время, чтобы успокоиться и прийти в себя. Альфа приподнимается и одной рукой перекладывает его волосы за спину - другая лежит на пояснице. - Ты меня смущаешь.
- Прости, я говорю как есть.
Феликс качает головой и ложится на Хенджиново плечо, сделав глубокий вдох. Ладно, возможно, привыкнуть к размеру Хенджина не получается так быстро, как он хотел. И не получается поскорее покончить с этим пунктом, чтобы перейти к следующему.
Солнце все еще раздражает глаза, и Феликс продолжает прятаться от него, уткнувшись в голое плечо. Пальцы выводят на горячей коже Хенджина незамысловатые беспорядочные узоры, Феликс прислушивается к размеренным вдохам и, вцепившись одной ладонью в Хенджиново плечо, начинает двигаться. Щекочущее дыхание опускается влажными поцелуями на ухо, и невольно Феликс растягивает губы в улыбке, пытаясь увернуться, хотя ему это нравится. Хенджин улыбается тоже, его феромоны насыщаются и проявляются новыми нотами сладости, и они настолько изумительны, что Феликс инстинктивно прижимается носом к пахучей железе, чтобы втянуть как можно больше запаха. Однако запах его альфы и так пропитал каждую стену этой комнаты.
Хенджин целует его щеки совершенно нежно и невинно, и это несопоставимо с тем, как резко и грубо он проникает внутрь. У Феликса в голове диссонанс и полный бардак, поэтому он просто ластится к заботливым рукам и, рвано дыша, помогает себе ладонью. От его дыхания кожа Хенджина влажная и все такая же горячая. На каждом ощутимом толчке, выбивающем из легких весь воздух, Феликс разрешает себе быть громким и не стесняется этого. Только надеется, что в его квартире - он действительно не знает - стены толстые и соседи не будут долбить в дверь или вызывать полицию.
Феликс всегда был громким. Кого-то из его альф это не впечатляло, кто-то сходил с ума и просил быть еще громче, если это возможно. Чонин, например, шокировался и хихикал каждый раз, когда Феликс срывался на крики.
- А у тебя вообще толстые стены? - будто прочитав мысли, с усмешкой в голосе спрашивает альфа. Омега откидывает голову, позволив острым зубам схватить себя под подбородком, и пожимает плечами. Да плевать. Пусть слушают. Он два года вел тихую жизнь без сексуальных отношений, так что сейчас имеет полное право и стонать, и кричать. Да так, чтобы сорвать голос.
Глаза Хенджина вспыхивают жгучим вожделением, и он мокро целует Феликса в губы, выдохнув: «Ну и хрен с ним. Главное, что нас все устраивает». Феликс чувствует в теле дрожь подступающего оргазма и случайно прикусывает пухлую губу. Как же это хорошо.
***
Любуясь Lotte World, самой высокой башней в Корее, Хенджин закусывает губу.
- Интересно, а сколько там метров-то?
- Пятьсот пятьдесят пять с лишним, - спустя пару секунд отвечает Феликс. Хенджин с удивлением дергает бровями и возвращается к лавочке. Чтобы увидеть башню, ему пришлось подойти чуть ближе к озеру, потому что обзор через полуголые ветви деревьев был не самым удачным.
- Откуда ты знаешь?
- А я много чего ненужного знаю.
Справа слышатся детские крики вперемешку со смехом, но отдаленно, потому что Ли нашел уединенное местечко. Парк развлечений Lotte World принимает кучу посетителей, в том числе и туристов, но Ли не любит известные каждому встречному места, однако здесь есть потрясающее озеро Сокчхон. Воздух пропитан последождевой свежестью и сладкой ватой - Хван рядом беспечно пачкает в ней все лицо, прекрасно зная, что у любимого омеги найдутся влажные салфетки.
- Ты же не особо любишь сладкое, - подмечает Ли, но оказывается заткнутым этой самой ватой. Хван смеется.
- Ну а что? От этих аттракционов мне становится плохо, а сладкая вата никак не навредит.
Хенджин странный. Хотя не Феликсу об этом говорить. Но это не отменяет того, что Хенджин и вправду странный: его укачивает на безобидных детских аттракционах (поэтому он отказался от «Свободного падения»), но при этом ездить на высокой скорости на своем мотоцикле, будучи защищенным только шлемом, он искренне обожает. И то, что Хенджин ест сладкое, хотя не питает к нему никакой страсти, тоже озадачивает Феликса.
- Ты замерз? - Хенджин поскорее вытирается салфетками, уже готовый стянуть с себя худи, и у Феликса, если честно, все внутри трепещет от проявления заботы, и он даже прислоняет ладонь к щеке, чтобы убедиться, горит ли она или нет. С приближением гона Хенджин стал более заботливым, и в этом виноваты инстинкты - их нельзя контролировать.
- Есть немного.
- Потому что вода рядом, - Хенджин снимает с себя бордовое худи, под которым одет в лонгслив, и у Феликса все-таки краснеют щеки. Несмотря на то, что стиль любимого альфы вообще никаким образом не сочетается с его стилем, Феликс принимает предложенную одежду и закутывается в нее. А ведь синоптики сказали, что сегодня девятнадцать градусов тепла... - Как-то холодно в этом году. Глобальное похолодание, что ли? - Хенджин задумчиво осматривается, и Феликс сдерживает рвущийся наружу смех, прикрывшись ладонью.
- Ладно, пойдем уже куда-нибудь.
- Я надеюсь, есть? - проблеск надежды в карих глазах заставляет Феликса насмешливо ухмыльнуться. Иногда он думает, что Хенджин до сих пор находится где-то в далеком детстве. Феликс сплетает пальцы с теплыми пальцами Хенджина и поднимается с лавочки.
- Ну пойдем есть. Все равно ты это решаешь.
Субботним вечером на центральных улицах Сеула шумно. На открытых верандах кафе играет музыка, неподалеку от пешеходных переходов поют вживую. Феликс не ценитель городской суеты, но ради Хенджина ему приходится немного потерпеть - им ведь нужно выполнить задание из игры. Некоторые вывески подсвечены неоном и особо выделяются среди других похожих, и от смешения запахов еды у Феликса урчит в животе. Хенджин неизвестным образом улавливает и этот звук в образовавшемся гаме, поэтому спустя несколько минут он останавливается около темно-бежевого заведения с белой вывеской на углу.
- Ого, хот-доги, - и, крепче сжимая небольшую ладонь, пропускает Феликса внутрь кафе первым. Как и положено по этикету. Помещение светлое и теплое, и особенно Феликса радует, что большинство столиков пустует, поэтому выбор велик. Но Феликс останавливается на столике рядом с окном и рассматривает интерьер, оставляя заказ за Хенджином.
Гладкие столы и стулья из дуба, стены персикового цвета и забавные, поддерживающие настроение плакаты на них - простенько, но со вкусом. Феликс цепляется взглядом за широкую спину Хенджина, и его вновь настигает мысль о том, что все это нереально.
Бывает такое, что он просыпается посреди ночи, чтобы сходить в туалет, и обнаруживает себя придавленным Хенджиновой тяжелой рукой к матрасу, или гипнотизирует висящую на сушилке большую футболку с дурацкой надписью, или находит короткий черный волос на подушке. До Феликса не так быстро доходит, что у него действительно есть альфа, с которым он временами спит в одной постели, завтракает, смотрит фильмы и занимается сексом. Это так странно - теперь не приходится проживать каждый день в одиночестве, готовить на одного и согреваться теплом спящего рядом Коко. Теперь Феликс переживает о том, выспался ли Хенджин, поел ли он и не случилось ли с ним что-то плохое.
- Блин, они так сексуально выглядят, - омега моргает и отрывается от окна, чтобы взглянуть на альфу, который принес два огромных - реально огромных - хот-дога на подносе.
- Ты считаешь еду сексуальной? Возможно, тебе стоит провериться у врача, - омега снисходительно улыбается, пусть и прекрасно понимает, что эта фраза не несла в себе прямой смысл. Альфа строит осуждающую рожицу. - Так тебе нравятся хот-доги?
Кивнув, Хенджин стягивает бумажную упаковку вниз, и Феликс следует его примеру: тоже берет еду, но прежде пользуется влажными салфетками. И совсем не важно, что хот-дог специально завернут в бумагу, чтобы не трогать его грязными руками. Феликс кусает горячую сосиску и жмурится, когда горло обдает жаром.
- Еще в детстве, когда отец был жив, он по пути с работы домой раз в неделю покупал мне хот-дог в какой-то старенькой забегаловке около метро, - Хенджин откусывает верхушку, щедро политую майонезом и кетчупом, и пережевывает. Феликс смотрит на Хенджина с улыбкой. Это правда так очаровательно - он похож на грустного хорька, когда ест. - Она потом закрылась, конечно, но это были самые вкусные хот-доги за всю мою жизнь. Вот сейчас увидел это место и вспомнил.
Феликс знает, что за ностальгической улыбкой и тоскливым взглядом скрывается нечто более глубокое, связанное с отцом; что-то, что оставило на душе тяжелую рану, которую Хенджин не может залатать и по сей день. Заметив отсутствие каких-либо напитков на столе - видимо, Хенджин забыл о них, - Феликс целует своего альфу в лоб и отходит на кассу, чтобы купить две банки колы.
- Хочу, чтобы ты был счастлив, - говорит он, возвратившись к столу. В глазах напротив проскальзывает секундное замешательство. Но Феликс видит: Хенджин понимает, о чем он говорит.
- Я и так счастлив, кис.
- Тогда будь счастлив всегда.
***
Когда практически полностью заряженный телефон, которым Феликс, к своему удивлению, пользовался за их прогулку всего пару раз, показывает половину десятого, они наконец оказываются дома. Хенджин лениво разминает шею, выходит из ванной, сбрасывая остатки капель с ладоней, и садится на корточки, чтобы приласкать домашних питомцев.
- Как вы тут? Не умерли с голоду? - коты мяукают, и Хенджин бережно гладит каждого по макушке, пока они снова не убежали играть. - Ну и хорошо, мы тоже поели.
Феликс, наблюдая за этой картиной, вдруг испытывает крайне сильное желание поцеловать Хенджина, но приходится ненадолго его отложить, потому что сначала нужно тоже вымыть руки и переодеться. Но потом он все же перехватывает Хенджина по пути на кухню и прижимает к стене, сгребая в свои объятия.
- Ты чего? - когда от губ отрываются, Хенджин кокетливо-удивленно улыбается. Феликс убирает ладони с теплой шеи и чешет свою.
- Ничего, просто захотелось, - он идет на кухню, но сзади настойчиво тянут за рукав бордового худи. Феликс оборачивается и замечает, как Хенджин, закусив губу, отводит взгляд в сторону, словно стесняется.
- Спасибо.
- За что?
- Ну... За то, что ты сводил меня погулять. Ты, наверное, и сам понимаешь, что я никуда не выхожу, да и не с кем мне. Это было хорошо, мне очень понравилось, правда.
Феликс благодарен слабому, приглушенному дверью кухонному свету, в котором нельзя увидеть его лицо. Он смаргивает выступившие слезы и крепко обнимает Хенджина.
- Ты этого заслуживаешь.
Алкогольные феромоны пропитываются тоскливой нежностью, и Хенджин обнимает Феликса в ответ, проглотив ком в горле и коснувшись поцелуем теплого виска.
Сегодня они заканчивают идеальный день Хенджина массажем, недолгой игрой с озорными питомцами и ласковыми объятиями во сне. Феликс забывает спросить про гон.