16 глава
– Ни в коем случае, – покачал головой Чонгук. – Этого не будет в моей машине.
– Ну давай. – Я подняла на него глаза, а он задрал бровь.
– Нет.
– У нас была сделка, Чонгук.
Он пристегнулся, а потом посмотрел на меня сощурившись. Я наклонилась к нему и постаралась изобразить очаровательную улыбку.
– Я на самом деле всегда ценил твой хороший музыкальный вкус, – проворчал он, а потом протянул мне руку.
Я громко захлопала и передала ему стопку компакт-дисков Тейлор Свифт, которые взяла с собой. Чонгук закатил глаза и выхватил их у меня из рук, чтобы я могла забраться в джип.
Через несколько часов я познакомлюсь с матерью Чонгука. Мне срочно нужна была музыка, которая поднимала бы настроение. Не удручающий альтернативный рок, а песни, под которые я могла петь и танцевать, чтобы отвлечься от своей нервозности.
Первые звуки Fearless прозвучали, и автоматически я начала напевать. Чонгук, напротив, преувеличенно скривил лицо. Он просто делал вид, что эта музыка для него – чистейшая пытка. Он был слабаком.
– Не могу поверить, что я действительно занимаюсь этим дерьмом, – пробормотал он, бросив взгляд в боковое зеркало, прежде чем свернуть на главную улицу.
– Я знаю почему, – отозвалась я, барабаня пальцами по внутренней стороне двери, пока мы оставляли многоквартирный дом позади.
Это было наше соглашение, чтобы я села в эту машину сегодня.
Когда мы с Чонгуком вернулись домой из похода пять дней назад, я чуть не расплакалась от волнения. Хотя он постоянно подчеркивал, что в этом нет ничего страшного и что его мать с нетерпением ждала встречи со мной, но он не мог меня успокоить. Вместо этого мой мозг переключился с «подавленного» на «вот-вот сойду с ума» режима, и я начала просматривать весь свой гардероб в поисках нарядов, которые выглядели бы презентабельно для традиционного ужина в Чусок. В какой-то момент моя комната превратилась в поле боя, и вместо того чтобы помочь мне, Чонгук, который застал меня посреди куч одежды, действующей мне на нервы, просто посмеялся надо мной – после чего я снова заплакала и сказала ему, что ни при каких обстоятельствах не поеду с ним к его матери.
Чонгук жаловался на мое нытье, но в конце концов предложил сделку: во-первых, мне можно выбрать музыку для двух с половиной часов езды.
Во-вторых, он помог упаковать вещи.
Последнее он провернул с особым энтузиазмом. Причем он подходил к делу гораздо более ответственно, чем я. В течение часа мы упаковали не только мою сумку, но и его.
И вот мы ехали по шоссе в сторону Соннама. Краем глаза я наблюдала, как Чонгук двигает пальцами в такт так же, как и я. Я не смогла подавить смех. Он хмуро посмотрел на меня, прежде чем снова перевести взгляд на дорогу.
– Над чем ты так глупо смеешься?
Я закатила глаза.
– Я думаю, что на самом деле Свифт тебе нравится так же сильно, как мне.
Он презрительно фыркнул.
– Тексты плохие, звук мне противен, и если придется еще раз послушать песню, в которой она жалуется на старшую школу или одного из ее бывших друзей, меня, скорее всего, вырвет.
Я только рассмеялась громче.
– И на твои колени, Дженнифер, – невозмутимо добавил он.
Я мгновенно перестала смеяться. И не только из-за его отвратительной угрозы, но в основном из-за того, как он произнес мое имя. Мне понравилось, я не могла больше этого отрицать.
– Ладно, – вздохнула я через некоторое время и открыла бардачок. Я рылась в дисках и обнаружила пластинку Джастина Бибера, которая мне очень нравилась, когда хотелось чего-то более спокойного.
Чонгук выглядел чрезвычайно довольным и уже не казался таким напряженным, как в начале поездки. Он слегка улыбнулся.
– Ты с нетерпением ждешь встречи со своей мамой? – осторожно спросила я.
И хотя он лишь слабо пожал плечами – этого было достаточно.
Через время я задремала.
Я ощутила легкую дрожь в плечах и проигнорировала ее. Сон, в котором я сейчас неожиданно оказалась, был слишком странным. Рука появилась и исчезла. Затем она вернулась, сначала погладила мою коленку, задержалась на бедре…
Я так резко вскочила с сиденья, что ударилась головой о потолок машины. Мой вздох наполнил салон. Только мимоходом я заметила, что пристегнутый ремень отстегнулся. Я дернула головой – и взглянула на встревоженное лицо Чонгука.
Это был всего лишь Чонгук. Только он.
Я с облегчением вздохнула.
– Мы приехали, – тихо сказал Чонгук, наморщив лоб. Он с подозрением посмотрел на меня, но не спросил, что случилось. За это я была ему страшно благодарна. Я наконец посмотрела в окно машины.
Дом был небольшим, его следовало бы покрасить заново, но со скамейкой под кухонным окном, множеством цветочных ведер вокруг крыльца из темно-коричневого дерева и небольшим фронтоном крыши, он выглядел невероятно мило. Можно было почувствовать особую атмосферу, которая, казалось, окружала весь участок.
– Здесь ты вырос? – с трепетом спросила я и открыла пассажирскую дверцу, чтобы соскользнуть с сиденья. Чонгук сделал то же самое и встал рядом со мной, когда я взвалила на плечо сумку.
– Частично. Мои родители развелись вскоре после того, как мне исполнилось одиннадцать. – он скрестил руки за головой и посмотрел вверх с кривой улыбкой на лице, которая не выглядела особенно счастливой. – С тех пор по выходным мне приходилось ездить между ее домом и домом отца на другом конце города.
Я сжала губы и посмотрела на Чонгука. Его челюсть была напряжена, и я видела, что он изо всех сил старается не выказывать никаких чувств.
Я услышала громкий скрип, и внезапно его лицо просияло, появилась настоящая улыбка, заставившая морщинки вокруг глаз заплясать.
– Это трагическая история. Она связана с большим количеством слез и поэтому не совсем подходит для сегодняшнего дня, не так ли, Чонгук? – раздался женский голос, и я резко повернула голову.
Мать Чонгука вышла на крыльцо через темно-синюю входную дверь. Я сразу же заметила, как они похожи. У них был одинаковый цвет волос, одинаковые глаза и даже морщинки от смеха он явно унаследовал от нее. Тэхён действительно не преувеличивал. Мать Чонгука красавица. Она была невысокого роста, но имела женственную фигуру и длинные волнистые волосы, доходившие почти до груди.
Тут же Чонгук поднялся по ступенькам на крыльцо, чтобы заключить мать в объятия. Он был по меньшей мере на полторы головы выше и на секунду поднял маму в воздух, вызвав у нее удивленный смешок. Когда они оторвались друг от друга, она обхватила лицо Чонгука обеими руками.
– Ты стал еще выше. С каждой нашей встречей ты все больше становишься похож на настоящего мужчину, а я к этому еще не готова, – сказала она с широкой улыбкой, настолько похожей на улыбку Чонгука, что у меня на мгновение перехватило дыхание.
– С прошлого раза во мне мало что изменилось, мама, – сухо ответил Чонгук, после чего та ударила его по плечу.
Потом она взглянула мимо него и обнаружила меня.
– Иди сюда, Дженни. Я не кусаюсь, – крикнула она и поманила меня к себе.
Застигнутая врасплох, я секунд оставалась на месте, прежде чем медленно шагнуть к этим двоим на крыльцо. Мама Чонгука окинула меня взглядом, потом тоже притянула к себе в объятия. Она выдавила из моей груди воздух, настолько крепко стиснула. Мгновение спустя она положила ладони мне на плечи и оттолкнула на расстояние вытянутой руки, чтобы еще раз внимательно меня рассмотреть.
Волнение вернулось, и мое сердце начало биться, как сумасшедшее. Я старалась не обращать на него внимания и не отвечать на ее взгляд.
– Я Соён. Рада познакомиться, – сказала она уверенным голосом, и с удивлением я обнаружила, что из ее уст это совсем не пустой звук.
– Дженни, – отозвалась я и заставила себя улыбнуться. – И я очень рада. Спасибо, что приняли меня…
– Ерунда! – Соён махнула рукой и повернулась к входной двери. Знаком она пригласила меня следовать за ней. – Благодаря тебе мы не будем в меньшинстве завтра вечером, поэтому я рада твоему обществу. Пойдем, я покажу тебе дом. – она бросила взгляд через плечо на Чонгука. – И поскольку ты уже знаком с домом, можешь вытащить ваши вещи из багажника, пока я провожу Дженни.
Чонгук поднял руку ко лбу и отсалютовал, как солдат. Я видела, как он закатил глаза, но также и как подавил улыбку.
Я вошла в дом следом за Соён и огляделась. Изнутри он был так же очарователен, как и снаружи.
Гостиная была обставлена в романтическом стиле, с белой мебелью, отделанной тут и там темно-синими элементами. Интерьер полный внимания к деталям, весь цокольный этаж сиял в осенних оранжевых и коричневых тонах, которые идеально вписывались в обстановку и к празднику Чусок.
– Вот здесь гостиная, вон там кухня. Все довольно понятно, – быстро сказала Соён, направляясь к лестнице.
Светлое дерево скрипнуло, когда мы поднялись на верхний этаж. На стенах висело несколько фотографий, на них Соён вместе с сыновьями. Впервые я увидела брата Чонгука. Некоторое сходство нельзя было отрицать, однако он выглядел светлее – темно-каштановые волосы вместо угольно-черных. Я подошла поближе. Чонгук казался таким милым, когда был маленьким мальчиком, с круглым лицом и пухлыми щеками.
Его смех тогда был таким же радостным, как и сейчас.
Я улыбнулась.
Заметив, что я остановилась посреди лестницы, Соён повернулась и подошла ко мне, чтобы также рассмотреть фотографию.
– Вот тут он мне как раз и доставал до пупка, – вздохнула она, и я увидела, что женщина мысленно ненадолго погрузилась в прошлое.
– Думаю, он уже неплохо справился, – сказала я с иронией, потому что ничего лучшего мне не пришло в голову.
Соён взглянула на меня, и сияющая улыбка снова вернулась на ее лицо.
– Да? Он вырос настоящим мужчиной.
– Вы же знаете, что я вас слышу? – раздался голос Чонгука с нижнего этажа. Сразу после этого я услышала, как он уронил наши сумки.
Соён проигнорировала сына и покачала головой.
Я тихо рассмеялась и последовала за ней дальше, на второй этаж. Она провела меня мимо комнаты, которая, вероятно, была ее, и открыла следующую дверь в конце узкого коридора.
– Ты будешь спать здесь, – сказала она после того, как мы вошли в комнату.
Это, вероятно, была детская Чонгука. Кое-где виднелись следы его подросткового возраста: синие стены, старая игровая приставка под ламповым телевизором и остатки клея от плакатов на стенах. Однако Соён явно потрудилась подготовить комнату для меня. На ночном столике стояла ваза со свежими цветами, а кровать была застелена чистым бельем. Она даже положила на подушку конфет, почти как в гостинице. У меня чуть не навернулись слезы.
К счастью, на этот раз мне удалось взять себя в руки.
– Спасибо, Соён, – сказал я.
Я хотела дать этой милой, открытой женщине гораздо больше, чем простое «спасибо», но мы знали друг друга всего несколько минут, и я не понимала, что будет уместно. Поэтому я просто улыбнулась, надеясь, что на данный момент этого достаточно.
– Я всегда рада друзьям Чонгука, – отозвалась она, заправляя прядь волос за ухо. – Вы ведь друзья?
Я сразу уловила невысказанный вопрос и примирительно подняла руки.
– Мы просто друзья.
К сожалению, именно в этот момент перед моими глазами возник образ нашего с Чонгуком первого поцелуя, за которым сразу последовал фильм о нашей выходке на прошлой неделе. Мои щеки покраснели, и я сухо сглотнула.
– Он уже давно не привозил домой девушку. Мне бы понравилось, если бы ты стала для него кем-то особенным. – тон Соён был веселым и непринужденным, но ее взгляд ясно давал понять, что она пытается меня оценить. – Не делай ему больно.
Я открыла рот, чтобы возразить, но тут же вспомнила комментарий Тэхёна о том, что Чонгук был влюблен в подростковые годы, и реакцию последнего на диск с нацарапанными сердечками, который я нашла в машине. Поэтому я медленно кивнула.
– Хотя я не думаю, что смогу, но уверяю вас, что ни в коем случае не собираюсь этого делать.
Она снова задумчиво посмотрела на меня, а потом положила руку мне на плечо.
– Я думаю, мы прекрасно поладим, Дженни.
Потом она вышла из комнаты, оставив меня в полном недоумении.
Чонгук и его мать действительно были чертовски похожи друг на друга.