Без

Мы все сидели за столом, переглядывались, каждый думал о том, что случилось. В отличие от меня, мамы и папы, Кинан был дёрганный, много кричал, бродил по дому, что-то ища. В общем, другим он не стал. Просто прибавилось больше злости к его и так чёрному характеру.

— Что она сделала? — крикнул брат, входя в большую комнату со столом и панорамными окнами, где мы все вместе сидели. — Она тебя тронула? Зачем ты вообще сюда пришла? — вдруг перевёл на меня стрелки Кинан, и моё возмущение застряло где-то глубоко внутри.

— Кинан, — громом отозвался папа, вставая со своего места. Не удивительно, что он сорвался, потому что с момента, как он приехал, он старался казаться спокойным, чтобы, наверное, не испугать меня ещё больше. — Не смей кричать на сестру и делать её виноватой во всём, когда это ты виновен. Напомнить тебе, что твоя девушка ворвалась в квартиру и избила Лею?

Жёсткий взгляд брата остановился на отце, а потом перешёл на меня, но я вжалась в кресло и отвела взгляд, пока мама обрабатывала мою щеку. Оказывается, Валерия навредила мне больше, чем я думала, оставив свою метку на самом видном месте — щеке.

— Надеюсь, ты понял меня, — грозно бросил папа, прожигая брата взглядом и выходя из комнаты, потому что ему снова позвонили.

— Кинан, не зли ты так папу, знаешь, что в последнее время у вас отношения не очень, — ласково проговорила мама, подходя к нему.

Недовольное лицо Кинана в миг стало безразличным, и мама погладила его по голове, чем рассмешила меня. Ему не пять лет, а она до сих пор ведёт себя как заботливая мамочка. Может, если она перестанет за ним таскаться, он почувствует, каково быть брошенным. И единственная частичка совести проснётся.

— Он просто ненавидит меня, вот и срывается, — выплёвывает он, смотря в сторону, куда ушёл папа.

— Ты знаешь, что это не так, — резко говорю я, и Кинан бросает на меня холодный взгляд.

— Откуда тебе знать? Ты его принцесса, — дерзко усмехается он.

— А ты маменькин сынок, — отвечаю я, вставая с кресла.

— Лея, что это такое? Кинан, а ты? Вы же не дети, прекратите оба! — воскликнула мама, отходя от брата, а после вовсе удалившись из квартиры, напоследок прокричав: — Лея, выходи, мы едем домой.

Как только дверь захлопнулась, и мы остались одни, повисла гробовая тишина. Я даже не дышала. Настолько присутствие брата делало меня беспомощной. Я становилась маленькой букашкой в его глазах, и он был готов раздавить меня.

— Ты стал жестоким, — сказала я, покачав головой.

Кинан дёрнул головой, подходя ко мне ближе, но не настолько, чтобы мне захотелось убежать.

— А ты не изменилась. Как была надоедливой, так и осталась, — произнёс он своим грозным, давно сломанным голосом.

Встретив его взгляд, мне захотелось лишь одного — сказать, что я люблю его, что хочу снова общаться с ним, как раньше, и не ссориться, как сейчас, будто мы заклятые враги, а не брат с сестрой. Но я не говорю этого, я молча наблюдаю за его кошачьей походкой, пока он обходит стол и становится передо мной, опираясь на него.

— Болит? — указал он на мою щеку.

— Какая разница? — несмело проговорила я, что Кинан проигнорировал и стал рассматривать рану, которую таковой и не назовёшь. — Хотя я первый раз дралась. А твоя девушка, видимо, нет.

Я могла бы увидеть на лице брата улыбку, хотя бы мизерную, но он ведь скрытный и загадочный, не выдает эмоций.

— Мы давно с Валерией расстались, так что она не моя девушка.

Опустив губы в ироничной улыбке, я отвела голову к окну, рассматривая вечерние огни города. Летом небо становится ещё красивее с контрастом розового заката. Но закаты в Нью-Йорке не самые красивые. Самые красивые в Майами. Возле воды. На пляже. Вдали. Там они красивые. И тёплые. Как родные.

— Она так не считает, вообще-то, — прищурилась я.

— Что она сказала? — тут же отозвался он. Это произошло так громко и резко, что я слегка отдёрнулась от него. — Ты из-за неё стала такой дёрганной?

— Нет, из-за тебя, — ответила я, вновь нахмурившись. Скоро там будет морщина.

Кинан сжал челюсти, но ничего не сказал. Он злился, но пытался сдержаться, чтобы, вероятно, снова не накричать на меня.

— Она не в адеквате. Говорила, что я должна была помирить вас,  воздуха глотать не хотела без тебя, — поведала я, но для Кинана это, похоже, не было новостью. Он закатил глаза, вздохнув.

— Она больше не навредит тебе, обещаю, — хрипло произнёс он.

— Дело не в этом, — покачала я головой. — Почему ты так зол на неё? Разве ты не любил её? — непонимающе спросила я.

Резкий стук по столу, и стекло тихо треснуло. Кинан смотрел на меня сумасшедшим взглядом, почти съедающим. Пришлось пригнуть голову для безопасности. Мало ли, ему взбредёт в голову меня ударить.

— Нет. Любовь — это проявление слабости.

— Слабости? — удивилась я. — Разве любить кого-то — это плохо?

— Я не сказал, что плохо. — Кинан приблизился ко мне на несколько сантиметров, но этого хватило, чтобы заставить мурашки на моих руках выбежать наружу. — Любое проявление себя — это уже слабость, Лея. Нельзя чувствам позволить найти твоё слабое место и сломать тебя. Но ты этого не понимаешь, ведь ты ребёнок.

— Да что с тобой? — воскликнула я, отталкиваясь от него как можно сильнее и дальше. По щекам предательски покатились слёзы, сорвав все мои планы остаться непоколебимой и безразличной. — Ты думаешь, что ты брутален и крут? Никто так не считает, в том числе и я. Ты — эгоист, — проговорила я, смахивая слёзы. — Просто исчезни. Исчезни из нашей жизни, как ты сделал это полгода назад. И когда я наконец повзрослею, — жёстко улыбнулась я, — приди и снова обидь меня, чтобы я вовсе захотела забыть тебя.

Забывая обо всём, я выбежала из комнаты, а после и из квартиры. Последнее, что я видела — бесчувственный взгляд брата, которому, судя по всему, было только лучше от моего разочарования. Если он наконец включит свои чувства, может, мы и поговорим, но с этого момента я клянусь себе, что не буду говорить с Кинаном Кроуфордом.

***

Небо обретало новые краски, пока наш самолёт проплывал сквозь облака. Я видела ночные огни, и это было больше, чем прекрасно. А потом мы пролетали над океаном. Каждый раз, будто первый, и я снова открывала рот, не в силах противостоять восхищению.

— Хорошо, что ты согласилась на бизнес-класс, но это всё ещё глупо — лететь на пассажирском самолёте, когда у нас есть свой, — поучающе говорила мама, но я сделала вид, что не слышу её и продолжала слушать музыку в наушниках, хотя на самом деле я давно выключила её, чтобы насладиться гудением самолёта и шуршанием других людей.

Не хочу быть той, кем меня заставляют быть родители. Богатой девочкой, присваивающей себе чужие достижения. Я не такая и вполне могу сама себя обеспечить. Но не сейчас… Возможно, в Майами мне больше повезёт с работой, чем в Нью-Йорке. И я наконец смогу доказать родителям, что мне не нужны их деньги. И не только родителям. Ведь кто-то считает, что я разбалованный ребёнок.

— Ты слышишь меня? — спрашивает меня мама, но я смотрю в окно, прикрывая глаза. — Боже, почему она такая? Раньше она была такой покладистой.

— Диана, она подросток, и она осталась такой же, это мы меняемся, думая, что это в детях проблема.

Мама не отвечает, но я слышу, как она вздыхает и прижимается к папе.

Они и правда счастливые. Я впервые в жизни вижу и знаю такую крепкую и любящую пару, как мои родители. И мне хочется, чтобы у меня с моим парнем были такие же отношения. Спокойные. Уравновешенные. Они ведь будут?

Учитывая то, что за весь период моего взросления у меня ещё не было парня, я вполне могу остаться без него до двадцати пяти лет.

— Что сказал Кинан? Он приедет? — услышала сквозь шум голос мамы.

Я навострила уши.

— Надеюсь, нет.

— Джон, — прошептала мама, наверняка переживая за Кинана. — Он давно не общался с нами, наверное, он думает, что мы забыли о нём.

— Ты видела, как он обращается с Леей? Он стал жёстким, я его так не воспитывал.

Я? Один? По-моему, Кинан с головы до пят маменькин сынок, который нуждается только в мамином тепле. На всех остальных ему наплевать.

Не обратив внимания на время, я совсем не заметила, что прошёл уже третий час, а значит, самолёт приземляется в Майами. Наконец-то.

Только... ожидаемого азарта поскорее выбежать из самолёта и вдохнуть свежий бриз города не было. Что-то не так. Чего-то не хватает. В этом году всё по-другому. Чувство, будто я повзрослела не на год, а на несколько. И Кинан тоже. Будто тем летом ему было не двадцать шесть. Мы ведь общались как друзья, ходили в клубы, и я даже позволяла себе материться перед ним.

Выходя из самолёта, я взглянула на небо. Если Кинан тоже смотрит на небо, значит, мы видим одно и то же. Как приятно смотреть в вечность, где есть я и он, но не быть вместе. Это кажется ещё ближе, чем наши отношения.

— Лея, детка, проходи, — подтолкнул меня папа, и я с улыбкой зашагала по трапу самолёта. Мне хотелось бежать, чтобы поскорее увидеть океан. Или хотя бы что-то, что напомнило бы мне о Майами.

И, как ожидалось, не успела я сесть в машину, мой телефон стал разрываться от звонков и сообщений. Больше от звонков, потому что Хайна точно знала, что я не стану отвечать на сообщения. Странная у неё логика: если я не ответила на сообщение, значит, отвечу на звонок?

Странно, но я беру трубку.

— И? Ты прилетела? Я посмотрела на твой рейс, и он только что закончился. Значит, ты приехала, — тараторила подруга.

Взглянув на родителей, которые говорили с нашим водителем, я закрыла дверь в машину, чтобы никто не услышал нашего конфиденциального разговора.

— Мы прилетели без Кинана, — сказала я, на что услышала осуждающий «ах».

— Он же приезжал за тобой?

— Приезжал, но потом сломал руку, мы вроде помирились, а потом он попросил меня остаться в Нью-Йорке. Ты представляешь? Как он может о таком просить? Я отказалась, надеялась, может, он поедет с нами попозже. Но Кинан не изменился. А потом... — уже хотела было я рассказать о нападении сумасшедшей бывшей Кинана, как вдруг открылись двери машины, и показалась мама. — Ладно, перезвоню утром. Спокойной ночи.

— Эй! Как так...

Звонок оборвался, когда я выключила телефон.

— С кем говорила? — спросила мама, приглаживая мои волосы, как маленькой девочке.

— С Хайной.

***

Мне нравилось каждое лето снова заходить в наш двухэтажный домик. И он никогда не приедался так, как моя комната в Нью-Йорке.

В South Beach по-другому. Здесь даже мама с папой не кажутся мне раздражающими. Ещё они говорят своим сотрудникам не беспокоить их в течение всего отпуска. Но, конечно, они не могут просидеть два месяца без работы, поэтому прячутся друг от друга с телефонами, думая, что я этого не вижу.

И сегодня, вновь входя в наш летний домик, я почувствовала себя ребёнком. В далёкие двенадцать лет. Тогда всё было… по-цветному. Сейчас же всё серое.

Мама с папой разгружали свои вещи, пока я взяла свою сумку и покатила на второй этаж. Зная, что папа захочет мне помочь, я быстро подняла её и занесла в свою комнату. Дом был чистым, как и моя комната, поэтому я сразу завалилась на чистую постель. Шум океана медленно унёс меня в сон.

Но я не успела проспать и трёх часов. Возле дома раздались гудки и звук мотора. Зажмурившись, я устало потянулась и перевернулась на спину. Увидев на потолке рисунок ракушки, я замерла. Прошлым летом стену перекрасили из-за потопа после дождя, и я не решалась сказать родителям, что всё ещё хочу видеть рисунки в комнате. А теперь... он тут. Это не может не радовать.

Звуки выхлопа снова заполнили ночную тишину, и я резко встала с кровати, осознав, что это был не сон. Определённо, это был звук мотора. Но откуда? И почему я слышу его так, будто прямо под моим домом стоит мотоцикл?

Створки балкона были открыты нараспашку, белоснежная луна рассеивалась между яростными взмахами ветра, и я подбежала, хоть и шатаясь, но подбежала, взглянула на океан, который стоял прямо перед глазами. Всего каких-то сто метров. Пройтись по песку, щекочущему твои ноги и практически светящемуся на ярком солнце, и ты в воде. Вот так, для удовлетворения твоих долгожданных желаний достаточно сделать несколько шагов, и всё, о чём ты мечтал, будет у тебя на ладони.

Никого не заметив, я решила посмотреть с другой стороны дома и вышла из комнаты, спускаясь по лестнице. Странно, но родители не разбудили меня. Наверное, они тоже устали и заснули.

Раздался повторный сигнал. Да, кто-то определённо ждал хозяина дома. И это я.

Возле крыльца стояло два мопеда, девушки на них яростно пытались высмотреть меня в окнах. Я с улыбкой выскочила на улицу, ощущая тепло от ранних лучей солнца, которые едва успели выйти из-за горизонта.

— Откуда вы узнали, что я здесь? — улыбнулась я.

— Обижаешь. Мы караулили этот дом несколько недель. А вчера там появились уборщики, и мы поняли, что сюда кто-то едет, — глухо, но понятно прокричала Арден.

Пытаясь подавить истерический смех, как обычно, я подбежала к девочкам и их цветным мопедам. Они обе набросились на меня так, будто мы не виделись целую вечность. Хотя если этот год можно так описать, то да, мы не виделись целую вечность.

— А обязательно было приезжать так рано? — удалось проговорить мне сквозь удушающие объятия.

— Да, это же так круто, смотри, какой рассвет, — Арден указала вдаль, где едва пробивалось раннее солнце.

— И сколько сейчас времени? — удивлённо пробормотала, поняв, что не взяла с собой телефон.

Ида с улыбкой повернула ко мне экран телефона, и я с округлёнными глазами посмотрела на «3:50».

— Значит, я поспала ещё меньше, чем думала, — вздохнула я, сощурившись на девочек. — Ида, ты покрасилась? — спросила я, заметив новый тёмный цвет волос. Раньше она была блондинкой. — Мне так нравились твои волосы.

— Знаешь, не только мы изменились, ты тоже. Хотя прошёл всего год, — ответила теперь уже Ворона. У неё были глубокие светло-голубые глаза, и она каждый раз завораживала меня ими.

— Это да, — грустно кивнула я, но Арден не дала нам грустить и секунды, потому что предложила поехать на причал у пляжа, чтобы посмотреть на рассвет.

— Я не против, но я ещё не переоделась и не принимала душ с приезда...

— Искупаешься там! — рассмеялась подруга, приглашая меня сесть на её красный, на вид пятидесятикубовый байк. Я не сильно разбираюсь в них, зато девочки каждое лето на них катались. Помнится, они получили свои права ещё в пятнадцать, а то и в четырнадцать. Но было ещё одно «но»: они любили выпить, а значит, трезвого водителя среди них не было.

Прохладный ветер обдувал лицо, пока мы проносились по дорогам South Beach. Куда бы ты ни взглянул, ты увидел бы океан. И это был лучший вид в мире, как мне кажется.

— Мама убьёт меня, если узнает, что я каталась на байке, ещё и без шлема, — рассмеялась я, едва не падая с седла.

Припарковавшись, мы прошлись по длинному плату, плавающему на воде. В этом месте я была не меньше сотни раз. Правда, родители не знают об этом, потому что они не разрешали мне сюда приходить из-за опасности строения. А я приходила, даже рискуя. Родители многого не понимают о моей жизни.

— Как твой брат? — вдруг спросила меня Ида.

Взглянув на кристальную воду, я заметила в ней своё отражение, и если бы не заметила, то даже не поняла бы, что моё лицо стало грустным.

— Он… он, наверное, в этом году останется в Нью-Йорке, — сказала я, поворачиваясь к девочкам с улыбкой.

— Останется? Почему? — слишком эмоционально спросила Арден.

— Ну, он занялся бизнесом, и ещё у него случилась травма, наверное, он не приедет.

Надеюсь, что он не приедет. Хотя без него будет скучно. Но у меня есть и девочки, и другие друзья! В этом году всё будет по-другому, и это «другое» станет для меня лучшим.

— Мне жарко, — внезапно сменила тему Арден, и я с морщинкой между бровей взглянула на неё, заметив, что Ида тоже ничего не понимала.

— Как тебе может быть жарко, если мы только что катались на мопеде?

Арден закатила глаза и начала раздеваться. Я была удивлена, пока не поняла сути её слов.

— О, нет, я не буду! — замахала я руками, отходя как можно дальше, ведь знала, какая Арден — русалка, чёрт возьми.

— Будешь! И ты будешь! — указала она на Ворону.

Рассмеявшись, я уже хотела броситься к началу причала, но не успела. Тёплая рука девушки схватила меня за плечи, разворачивая к себе со всей силы. Ида не могла никуда убежать, потому что Арден уже загнала её в тупик, и та, сдавшись, сняла футболку, оставшись в топе и шортах.

— Я не буду раздеваться, а тем более прыгать! — смеялась я, но чёрноволосая не слушалась меня и с предупреждающим взглядом бросилась на меня, повалив прямо в воду.

Теплота тела и прохлада воды смешались в одно целое, поглотив меня с головой. Я обняла Арден, сцепившись с ней телами. Её волосы окутали мои глаза, из-за чего я не могла нормально видеть. Поняв это, подруга потащила меня наверх, и мы вдвоём оказались наверху.

— А если бы мы утонули? — недовольно сощурилась я, приглаживая уже мокрые волосы.

— Тут глубина три метра, — усмехнулась она, поворачиваясь к Иде, которая плыла к нам. — Теперь мне не жарко. А тебе?

Закатив глаза, я отплыла подальше от девочек, чтобы разомнуть мышцы; всё же я не плавала год, нужно подготовиться к трём месяцам в воде.

— Эй, ты куда? Сейчас солнце выйдет! Смотри! — восхищённо крикнула Арден, заставляя меня повернуться к солнцу.

Лучи медленно пробивались сквозь горизонт, сменяя лунное сияние. Улыбнувшись, я сощурилась, когда солнце полностью вышло, освещая волны океана. Это правда был самый красивый рассвет, который я видела. И мокрый.

Наши восхищения были такими долгими, что мы не сразу заметили суматоху на пляже. Там были люди. Парни.

— Это же Бо с парнями, — заметила Ида, быстро подплывая к берегу. Я не смогла не заметить этого. Мы с Арден последовали примеру подруги.

— Бо? Кто это? — спросила я.

— О, это тот козёл, с которым дружил твой брат. Бо Пип.

Бо Пип. Кажется, я его помню.

— Почему козёл? — усмехнулась я, выходя из воды и выжимая свою футболку, через которую, к сожалению, просвечивалась моя грудь. Да, в полёт я решила его не надевать бюстгальтер. Надо же. Прямо сейчас. Именно сейчас это должно было произойти!

— Потому что он подкатывал ко мне с начала лета, а потом стал встречаться с другой девушкой, — пробормотала она, закрыв глаза.

— О, это плохо. Ты в порядке?

Арден в тот момент усмехнулась, покосившись на парней неподалёку. Они что-то кричали. Ида уже была возле них, о чём-то разговаривая.

— Не парься, он мне не нравится. И ты тоже не влюбляйся в них, они — бабники.

— И не собираюсь, — сказала я.

— Пошли?

— Я не думаю…

Арден выгнула бровь, посмотрев на мою футболку.

— Ой... я не знала, Лея, — жалостно проговорила она.

— Всё нормально, просто я пойду домой, — пожала я плечами, встряхивая волосы.

Конечно же, Арден не собиралась сдаваться и просто так отпускать меня. Она внезапно попросила меня подождать, а сама подбежала к парням, что-то пытаясь выпросить. Парень, похожий на того, о ком говорила Арден, стал к ней приставать, а она, раздраконившись, ударила его по голове, от чего он согнулся. Смешно на это смотреть, учитывая, что он вдвое больше её.

Вскоре Арден прибежала ко мне с мужской футболкой в руках и передала мне.

— Я не стану... — тут же произнесла я.

— Брось, это от Кита, — подруга указала на голого парня, махающего мне.

Щёки мгновенно покраснели от стыда, и я отвернулась, хватаясь за футболку и надевая её на свою мокрую. Не хватало ещё при парнях переодеваться.

— Я поеду домой, а то родители проснутся и не найдут меня.

Арден со вздохом взяла меня за руку и повела к компании трёх парней, один из которых — Кит — был без футболки. Ида стояла возле них; её волосы почти высохли, в отличие от наших.

— Зачем вы сюда приехали? Следили за нами? — недовольно спросила Арден, указывая на спортивные байки парней, на которых, вероятно, они приехали.

Один из молодых парней вышел вперёд, и я почувствовала, как Арден напряглась, а затем отошла назад. Он усмехнулся.

— Вообще-то, красавица, мы приехали сюда, чтобы искупаться и подготовить пляж к сегодняшнему вечеру, — самодовольно проговорил короткостриженный парень.

— Обязательно было приезжать так рано, По Бип? — язвительно проговорила подруга, пока все внимательно слушали их дискуссию.

Я с пониманием вздохнула. Значит, это тот козёл — Бо Пип.

— Я не... А в общем, можешь называть меня как хочешь, красавица, — произнёс Бо, подмигивая моей подруге.

Злая Арден потащила меня за руку, не дав даже поздороваться с другими парнями, и посадила на мопед, заводя его за считанные секунды.

— А как же футболка? — поинтересовалась я, ведь это меня правда волновало.

— Можешь выкинуть, — закатила глаза Арден.

Улыбнувшись, я схватилась за неё, и остаток пути проехала, расспрашивая её о наших друзьях. Кто-то в этом году не приедет, кого-то посадили, а наша подруга, которая была старше всех, забеременела и недавно родила.

Попрощавшись с Арден и Идой, которая едва успела догнать нас, я тихо вошла в дом. На улице уже давно было светло, поэтому дом освещался со всех сторон из-за узких панорамных окон. Кажется, родители не проснулись, поэтому я спокойно поднялась в свою комнату, сразу хватаясь за телефон. Каково было моё удивление, когда я увидела там… сто тринадцать пропущенных и несколько десятков сообщений в Snapchat.

Это был Кинан.

Что ему нужно? Зачем звонить так рано? По-моему, мы обо всём поговорили.

«Я сплю»

Хотел было оставить телефон, чтобы принять душ, но тут же ощутил вибрацию в руке.

«Вы прилетели четыре часа назад, и за это время ты не ответила ни разу?»

«Да»

«Потому что я спала»

«Ты была не дома, да?»

«ДА»

Заблокировав телефон, я удалилась в душ и принимала его минут тридцать, прежде чем зайти в комнату и обнаружить телефон, разрывающийся от безумного звонка.

— Что тебе нужно, Кинан? — вздохнула я, выходя на балкон, где вид на океан был закрыт несколькими пальмами перед домом.

— С кем ты была? Родители вообще знают, что ты с самого утра ушла? — зло проговаривал он.

— Я была с друзьями.

На другом конце трубки послышался тихий смешок, сопровождаемый вздохом.

— У тебя нет друзей, они просто летнее развлечение. У тебя есть только семья.

— С чего вдруг? У меня нет брата, если ты об этом. Ты сам это сказал, — напомнила я ему.

— Лея...

— Не звони мне. Желательно, всё оставшееся лето.

Отключившись, я устало легла на кровать, больше не слыша никаких звонков. Я наивно думала, что всё будет спокойно. Но я ошибалась.

Мои слова ещё обернуться мне боком.